Утром на реке забелели паруса рыбачьих лодок. Рыбаки помогли Ромешу найти большой гребной баркас, и он, заявив в полицию о пропавших родственниках, вместе с девушкой отправился домой.

Едва лодка Ромеша причалила к деревенской пристани, как ему сообщили, что найдены трупы его отца, тещи, некоторых родственников и друзей. Не было никакой надежды на то, что спасся кто-нибудь, за исключением нескольких гребцов.

Бабушка Ромеша оставалась дома. Увидев внука с невестой, она стала громко причитать. Поднялся плач и в соседних домах, так как многие из их обитателей тоже приняли участие в этом злосчастном свадебном путешествии.

Никто не трубил в раковины, не слышно было обычных радостных возгласов, ни один человек не приветствовал новобрачную и даже не взглянул на нее.

Ромеш решил сразу после окончания погребальных обрядов уехать с женой куда-нибудь в другое место, но не мог этого сделать, не уладив вопроса об отцовском наследстве. К тому же убитые горем родственницы просили отпустить их в паломничество, – надо было позаботиться и о них.

Среди всех своих дел Ромеш не забывал изучать и науку любви. Невеста его оказалась вовсе не такой уж молоденькой девочкой, как говорили. Деревенские женщины даже посмеивались, утверждая, что она переросла брачный возраст. Но, несмотря на это, никакой трактат не мог дать молодому бакалавру совета, как объясниться ей в любви. Довольно долго он считал это совершенно немыслимым и невозможным. Достойно удивления, однако, что хотя любовь не имела никакого отношения к опыту, почерпнутому им из книг, все же его высокообразованный ум мало-помалу оказался всецело во власти некоего необъяснимого чувства, которое неудержимо влекло его к девушке. В воображении он уже видел ее Лакшми своего домашнего очага.

В мечтах ему представлялось, как она из девочки-невесты становится сначала юной возлюбленной, а потом и кроткой матерью его детей. Как художник или поэт, который, лишь задумав картину или поэму, уже видит свое будущее произведение в прекрасной, совершенной, законченной форме, живет одной этой мыслью, поглощен одним стремлением, – так и Ромеш, сосредоточив все свои помыслы на этой маленькой девушке, создал в своем сердце идеально прекрасный образ будущей жены.