Глава 9

Уже через час Пётр вез меня в своей машине на рынок.

— Ты еще не слышала, что у нас здесь произошло?

— Нет, а что?

Я почувствовала какое-то беспокойство.

— В одном из домов девушку нашли задушенную. Мне сегодня знакомая позвонила.

— Да ты что?!

— Я сам в шоке.

— А кто ее задушил?

— Непонятно. Скорее всего девушка крутила шуры-муры, привела мужчину к себе. Что они там не поделили — неизвестно, но он жестоко с ней расправился. Наверное, маньяк какой-то.

— И часто у вас здесь подобное происходит?

— Можно подумать, у вас в столице все тихо и спокойно. В Москве люди гибнут среди бела дня.

Несмотря на полуденный зной, я почувствовала сильный озноб.

— Да я тебя не пугаю, — уловил мое состояние Пётр. — Я это тебе к тому сказал, чтобы ты была осторожна. Не вздумай никого приводить к себе на ночь и помни, что хладнокровный убийца находится на свободе.

— А я и не собираюсь никого приводить. Тем более здесь такой суровый комендант общежития, — натянуто улыбнулась я.

На рынке Пётр подвел меня к симпатичному летнему сарафанчику, снял его с вешалки и приложил ко мне.

— Ну как?

— Симпатичный. У меня почти такой же украли.

— Тогда берем. Можешь в нем днем ходить в жару, а к вечеру, идя на работу, будешь переодеваться. Хочется подобрать что-нибудь более сексуальное. — Увидев ярко-фиолетовое вечернее платье, Пётр восхищенно произнес: — По-моему, это то, что нужно. Цвет какой сочный!

— Мне кажется, что оно очень дорогое. — Мне стало неловко.

— Да ладно, я очень надеюсь, что все мои расходы окупятся. Для того чтобы получить хорошую прибыль, нужны совсем небольшие вложения. Мне кажется, что это платье будет сидеть на тебе изумительно. Ты посмотри, какой здесь откровенный вырез. Грудь будет видна во всем своем великолепии, так что у клиентов моего кафе слюньки потекут.

Не веря своим глазам, я прижала платье к груди и тихо спросила:

— А если клиент не сделает заказ на сумму, равную цене этого платья?

— А ты постарайся. Сама понимаешь, что все зависит только от тебя. У меня чутье, что на твои сиськи любой поведется. Да тем более в таком платье.

— Пётр, только давай без хамства.

— А я тебе не хамил. Я сделал тебе комплимент. У тебя очень красивые сиськи.

Скорчив недовольную гримаску, я положила платье в пакет и перед выходом с рынка сказала:

— Петя, мне бы еще купальник. Так на пляж хочется сходить, а не в чем. Самый дешевый. Не могу же я среди бела дня в белье купаться.

— А панамку тебе с ведерком и лопаткой не надо?! — ухмыльнулся Пётр и повел меня к ряду с купальниками.

— Петя, да я тебе все отработаю, — торопливо сказала я. — Ты пойми, мне без купальника ну никак.

— Выбирай. Какой?

Я посмотрела на продавщицу и нерешительно спросила:

— А какой купальник у вас самый дешевый?

— Самый дешевый? — разочарованно протянула та и добавила: — Да такой девушке нужно не самый дешевый выбирать, а самый красивый. — При этом она многозначительно посмотрела на Петра и, введя его в краску, заметила: — Самые дешевые купальники у меня старушечьи.

— А мне такой и нужен. А мой размер есть?

— Девушка, ну о чем вы говорите, разве вам подойдет закрытый купальник?

— А что, нет старушек, у которых тот же размер, что и у меня?

— Есть, конечно, — тут же смутилась женщина. — Только вы сами подумайте, как вы наденете такой купальник? Вы же молодая!

— Да это мои проблемы! Я попросила вас показать самый дешевый или уцененный купальник. Все остальное вас не касается.

— Как знаете…

В этот момент Пётр не выдержал натиска продавщицы и сломался.

— Настя, подожди, что ты, в самом деле? Даже меня ни о чем не спросила. Тебе дешевый купальник ну никак не пойдет. Выбирай, который тебе нравится.

— Ты в этом уверен?

— Я тебе сказал, выбирай, значит, выбирай, — еще больше занервничал Пётр.

— Вот это другой разговор, — обрадовалась продавщица. — У меня для вас чудесный купальничек есть… Да вы только посмотрите! Ну как, нравится?

Расплатившись за красивый и дорогой купальник, Пётр надел на меня кепку, которую нам любезно сбагрила продавщица, утверждая, что этот аксессуар просто необыкновенно подходит к купальнику, и уж если мой спутник хочет сделать мне что-то приятное, то лучше взять комплект.

— Пойдем отсюда, а то на тебя деньги летят со страшной скоростью.

— Но я же не просила у тебя самый дорогой купальник и кепку. Тебя продавщица развела, а не я. Можно сказать, что она занималась консумацией.

— А ты учись и бери пример.

— А я и учусь.

Как только мы сели в машину, я прижала пакет с вещами к груди и уговорила Петра заехать в небольшой магазинчик, чтобы купить расческу и кое-что из косметики. Продавщица показала мне весь товар. Я принялась выбирать все самое дорогое, не обращая внимания на покрасневшего и разозленного Петра, которому было неудобно сделать мне замечание при продавщице.

— Петенька, а босоножки? — Я театрально схватилась за голову. — Я что, буду ходить в вечернем платье и в кроссовках? Милый, что-то мы об этом с тобой не подумали.

— Ну, возьми что-нибудь попроще. — Петру некуда было деться. — Может, шлепанцы какие китайские есть? Кто там будет смотреть на твои ноги? До пляжа можно и в шлепках дойти. — Пётр был готов увести меня из этого злосчастного магазина, но пристальные и цепкие взгляды продавщиц не позволяли ему этого сделать.

— Петруша, о чем ты говоришь? Какие шлепанцы? Тоже мне, нашел на ком экономить! Сам посуди, как я буду в вечернем платье и без подходящей обуви?

— Конечно, — поддержала меня молоденькая продавщица. — Я вам сейчас что-нибудь из последней коллекции покажу.

Выбрав самые яркие и стильные босоножки, я с удовольствием их примерила и тут увидела симпатичную сумочку. Поймав мой взгляд, продавщица сразу же сняла сумку с витрины и повесила мне на плечо.

— У вас безупречный вкус, — похвалила она меня. — Вы и так красавица, а в этих босоножках и с этой сумкой — настоящая королева.

При этом продавщица украдкой посмотрела на мои разбитые колени и деликатно кашлянула.

— Это я с лестницы упала, — тут же объяснила я. — Оступилась.

— Да ничего страшного. С кем не бывает!

Петя подошел к кассе, чтобы рассчитаться за мои покупки. Дрожащими руками достав гривны, он нервно отсчитал положенную сумму и буквально кинул деньги продавщице. Та вручила мне пакет с покупками и, пригласив посетить магазин еще раз, испуганно бросила взгляд на набычившегося Петра. Пётр достал из кармана носовой платок, промокнул выступивший на лбу пот и вышел из магазина. Я улыбнулась перешептывающимся продавщицам и пошла следом за ним. Положив пакеты на заднее сиденье, я ласково потрепала Петю за ушко и промурлыкала:

— Петенька, спасибо. Ты настоящее чудо!

— Да ладно, называй все своими именами. Скажи, мол, Петя, ты настоящий лох. Тебя зовут Лох. Твое отчество Лохович, а твоя фамилия Лоховский.

— Ну зачем ты так? Ты же сам сказал, чтобы я училась консумации.

— Но не на мне же.

— А на ком? Я же должна хоть немного попрактиковаться перед тем, как начать работать по-настоящему. Петь, ты же кафе держишь. У тебя вон сколько квартирантов живет. Да разве для тебя это деньги?

— А ты что, думаешь, я миллионер? Я на то, что в сезон зарабатываю, всю зиму потом живу. У меня семья, а семью кормить надо.

— Ну ладно, не злись. Я же у тебя взаймы взяла. Сейчас работать начну и все с лихвой тебе отдам. Ну ты сам посуди, с чем бы я сегодня надела вечернее платье? С кроссовками или с китайскими шлепанцами, как ты предлагал? Да к такому платью обязательно нужны приличные босоножки. Стоило тогда вообще платье покупать, если у меня обуви подходящей нет.

— Да ладно, забыли, — процедил сквозь зубы Пётр. — Что сделано, то сделано. Просто не привык я на баб тратиться.

— На баб-то ты, может, тратиться и не привык, да только я не баба.

— А кто ты? Мужик, что ли? — злобно рассмеялся мой спонсор.

— Я леди.

— Кто?

— Леди. Ты что, не знаешь, кто это такая?

— Не переживай, знаю. Тоже мне леди нашлась, с ободранными коленками. Ты на себя в зеркало смотрела?

— А это ты зря. Сегодня к вечеру я буду выглядеть на пять баллов. И знай, самое главное — быть леди в душе. Это образ жизни и стиль, у леди всегда развито чувство собственного достоинства.

— Ну ладно, не кипятись. Я бабам подарки не делаю. Они мне и так дают, — хмыкнул Пётр и тут же добавил: — Шутка.

— Глупая шутка.

— Согласен.

— А ты еще мне рассказывал, что в Германии с девушкой познакомился, которая консумацией занимается. Мол, она тебя так на деньги развела, что ты чуть без штанов не остался. Врал ты все. Сочинял. Судя по твоему поведению, тебя без штанов оставить нельзя. А то такого наговорил! Все деньги на нее спустил, и даже секса у вас не было, — съязвила я.

— Ничего я тебе не врал, все так и было.

— Да ты за копейку удавишься.

— Я тебе вон сколько накупил, а ты так со мной разговариваешь. Та девушка профессионально занималась консумацией, и у нее это очень даже искусно получалось. А тебе у нее поучиться надо.

— Это каким же образом. Ты меня на стажировку в Германию пошлешь? Я сейчас замечательно попрактиковалась прямо в магазине. Мне кажется, что у меня это хорошо получилось.

— Эх, если бы не было там этих продавщиц-разводил, — вздохнул Пётр, — я бы тебе показал, чего стоит твоя консумация. Это надо делать так, чтобы мужик легко тратил деньги, чтобы его жаба не давила, чтобы эти расходы были ему в удовольствие.

— А такое бывает?

— Еще бы, конечно, бывает! Ты что, не видишь, что меня жаба давит? — честно признался Пётр.

— Да я не только вижу, но и ощущаю. Ты меня всю желчью забрызгал, в пору носовой платок доставать. Мне кажется, что всех мужиков от жадности корежит, когда они женщинам подарки покупают. У них это в крови.

— Я и жену-то никогда не балую. Держу в ежовых рукавицах. Вещи носит до тех пор, пока не изнашиваются. Очень экономная женщина.

— И это при таком-то муже, — разочарованно вздохнула я.

— Женщин баловать нельзя, иначе они на шею сядут. — Пётр немного пришел в себя и заметно повеселел. — Ладно, проехали, ты все равно мне все отработаешь. Можно сказать, я тебе приобрел рабочее снаряжение.

— Вот это другой разговор. — Мне понравилось настроение Петра. — Вот это по-нашему. У меня прямо энтузиазм появился, хочется немедленно приступить к работе. Люблю настоящих мужиков, которые могут порадовать женщину.

— Да я и не только такие радости могу доставлять, — голос Петра стал еще добрее. — В магазине ты называла меня милым. Может, завернем куда?

— Что ты имеешь в виду?

— Найдем местечко, где людей нет. Ты меня еще разок милым назовешь, а?

— Ты что, хочешь, чтобы я за твои шмотки натурой рассчиталась?

— Зачем ты сразу так грубо?

— А что вокруг да около ходить? Ты меня сам научил говорить «нет». Твоя школа.

— Так «нет» или «еще не время»? — рассмеялся Пётр с издевкой. — Ты хочешь, чтобы мы сделали это на пятом или шестом свидании?

— Нет, — твердо припечатала я, подумав, что общение с Петром дает свои положительные результаты.

Я научусь говорить «нет» и раскручивать мужчин. Моя родная тетушка любила повторять, что в этой жизни либо ты имеешь кого-нибудь, либо имеют тебя. Она говорила, что в отношениях между мужчинами и женщинами дела обстоят именно так. В любви проигрывает тот, кто больше любит и отдает себя без остатка. Нельзя любить мужчину больше, чем ты любишь саму себя. Я хорошо помню эти наставления и удивляюсь способностям тетушки раскручивать мужчин. Она была замужем пять раз и всегда расставалась со своими мужчинами с наваром. Тетушка говорит, что если чувствуешь, что любовь умирает и отношения исчерпали себя, то не нужно дожидаться, когда тебя бросят, а надо уходить самой. И добавляла, что каждый новый мужчина должен быть намного лучше предыдущего, потому что женщина должна перенимать у него все самое ценное и знать, что ее спутник достоин такой женщины, как она. Сейчас она замужем шестой раз. Ее муж — добродушный и приятный человек. Он готовит моей тетушке завтрак, носит ей кофе в постель и, прежде чем совершить какой-либо поступок, спрашивает у нее разрешения. А ведь буквально год назад все было совсем по-другому. Ее избранник сопротивлялся и даже пытался сломить волевой характер тетушки. Но тетушку изменить невозможно, хотя бы по той причине, что она живет под лозунгом: «Ничего нет важнее меня самой!» И еще тетушка уверена в том, что все мужчины поддаются дрессировке и нужно действовать методом кнута и пряника. Сейчас ее шестой муж отлично выдрессирован. Моя мать попросила тетушку остановиться на этом варианте. Она уверена, что дядя Леня без нее не сможет прожить. Он стал такой несамостоятельный, что создается впечатление, если он выйдет без тетушки на улицу, то сразу заблудится. Моя мать называет тетушку типичной стервой, хотя считает, что у нее есть чему поучиться, да и стервам легче живется. Мать говорит, что так, как живет наша тетушка, жить нельзя, а тетушка считает, что нельзя жить так, как живет моя мать, потому что моя мать думает, что если нам дана одна жизнь, то в этой жизни должен быть всего один любимый мужчина. Когда я познакомила тетку с Вадиком, так как мне важно было ее мнение, она пожала плечами и равнодушно ответила, что первые браки всегда пробные и не нужно забивать себе голову тем, что мы обязательно будем счастливы и умрем в один день. И вот когда я раскручивала Петра в магазине, то почему-то вспомнила о своей родственнице и подумала, что та одобрила бы мои сегодняшние действия и заметила бы, что в отношениях с мужчинами я на верном пути.

— Приехали, — прервал мои размышления Пётр.

— Куда?

— На место работы. В кафе. Пообедаешь, познакомишься с персоналом и посмотришь, где тебе предстоит сегодня трудиться. Только не забывай, что на работе я — Пётр Петрович.

— Само собой, Пётр Петрович.