Глава 16

— Жутко все это, — нарушила я молчание. Я словно посмотрела на Олега другими глазами: я вдруг увидела в нем человеческие черты, которых никогда не видела раньше.

— Не знаю, зачем я тебе все это рассказал?

— Иногда наступает момент, когда нам нужно выговориться. Ты просто облегчил свою душу.

После смерти моей девушки я пошел к ее брату. Его не было дома. Мне сказали, что он в ночном клубе. Когда я зашел в один из самых престижных ночных клубов, чтобы найти ее брата, я ужаснулся: я попал в заведение, в котором вся молодежь находится «под кайфом». Там даже музыка такая играла, какую можно воспринимать, только обколовшись. Человеку, реально смотрящему на вещи, там делать нечего. Прямо с рук торгуют таблетками «экстази», и все это в самом центре города под вывеской элитного клуба. Кокаин, героин — выбирай что хочешь. Я ненавижу этот героиновый мир, потому что он отобрал у меня любимую девушку. Я нашел ее брата — он кололся прямо за столиком в клубе. Увидев меня, он предложил мне дозу и сказал, что в скором времени он соскочит с иглы, но уж я-то точно знаю, что героин так просто не отпускает, что те, кто хочет от него отказаться, по большому счету обманывают сами себя. Рядом с братом моей девушки сидели двое ребят и нюхали кокаин. Я сел неподалеку от этого подонка, и когда он остался один, я сделал так, чтобы ему больше никогда не понадобилась доза.

— Ты его убил? — тихо спросила я и ощутила, что задала вопрос каким-то странным беспомощным голосом. Я моментально подумала о том, что уж лучше бы Олег ничего не рассказывал, потому что его откровенность может мне слишком дорого стоить. Если он рассказывает мне подобные вещи, значит, он не оставляет мне даже малейшего шанса для того, чтобы остаться пусть не невредимой, но уж точно живой.

Я воткнул в него пику, — в глазах Олега стояли слезы. Видимо, воспоминания о любимой девушке были для него слишком болезненны. Поняв, что он дал слабину, мужчина тут же взял себя в руки и усмехнулся: — Я и не ожидал, что он так быстро умрет. Он даже не мучился.

— Зачем ты его убил?

— Затем, что он убил мою любимую девушку. Это он посадил ее на иглу, и только он виноват в ее смерти. И я не раскаиваюсь в том, что сделал. Увидев, что он умер, я почувствовал себя значительно легче: мне показалось, что я отомстил. Если в этой жизни нет справедливости, то ты в состоянии восстановить ее сам.

— Я тебя понимаю…

Когда ужин подошел к концу, я встала для того, чтобы помыть посуду, но Олег не позволил мне это сделать и, подойдя к магнитофону, включил медленную музыку.

— Потанцуем?

— Я не танцую.

— А может, все-таки потанцуем? — уже более настойчиво предложил мужчина, и я тут же кивнула в знак согласия.

Это была знакомая медленная композиция. На протяжении всего танца Олег прижимался ко мне все сильнее, а потом взял меня на руки и понес в спальню. Распахнув ногой дверь комнаты, он положил меня на кровать и начал медленно раздевать.

— Почему ты не надела новое белье?

— Я торопилась.

— Я хотел посмотреть, как оно на тебе сидит. Наденешь его завтра?

— Надену.

В эту ночь Олег был особенно нежен. Он ласкал мое тело так, как может это делать только любимый мужчина. При этом он постоянно называл меня Ингой, и мне нетрудно было догадаться, что Ингой звали погибшую девушку — наркоманку, по которой Олег, по всей вероятности, очень сильно тосковал. Лаская меня, он представлял, что сейчас находится не со мной, а с ней. Когда он начал целовать все мои потаенные места, я закрыла глаза и подумала о том, что медленно, но верно схожу с ума. Мужчина, который совсем недавно меня так сильно ударил, начал делать подобные вещи. Закрыв глаза, я позабыла, что сейчас передо мной Олег, и представила, что в данный момент рядом со мной Лешка. Это была безумная ночь. Двое пытались доставить друг другу наслаждение, представляя на месте своего партнера совершенно другого человека. После того как это безумие закончилось, Олег моментально захрапел, я встала и на цыпочках вышла из спальни. Я не могла уснуть, потому что знала, что завтра Олега не будет и я останусь в доме одна. Но я не могла придумать, как мне использовать этот шанс, и, подойдя к окну, пристально посмотрела на домик охранника. Встав рядом с камином, я обратила внимание на лежащий на нем конверт. Я взяла конверт в руки и достала из него листок, на котором были написаны незнакомые мне фамилия и имя, а под ними была изображена схема расположения какого-то офиса. А еще в конверте лежала фотография довольно симпатичного мужчины в очках, и я догадалась, что это и есть тот самый банкир, которого завтра должен убить Олег.

— Хоть бы ты промахнулся, — в сердцах произнесла я, проклиная себя за то, что я ничем не могу помочь изображенному на фотографии человеку.

— Я стреляю достаточно метко. У меня еще ни разу не было промаха.

Оглянувшись, я вскрикнула, выронила конверт из рук и увидела стоящего перед собой Олега.

— Что ты сказал? — дрожащим голосом зачем-то спросила я, хотя прекрасно расслышала, что произнес Олег. Я подумала, что теперь-то он меня уж точно не оставит в живых.

— Ты пожелала мне промахнуться, но я не промахиваюсь. Я профессионально стреляю, — холодно ответил мужчина и посмотрел на меня таким уничтожающим взглядом, что я была готова провалиться сквозь землю.

— Я даже не понимаю, о чем ты, — судорожно произнесла я и подняла конверт с пола. — Мне что-то сегодня не спится. Ты меня ударил, теперь лицо болит и голова кружится. Может, сотрясение мозга?

Положив конверт обратно на камин, я испуганно посмотрела на Олега и пробормотала себе под нос:

— Бессонница замучила. Я встала, походила по квартире, решила пыль с камина смахнуть.

— В три часа ночи?

— Я же тебе говорю: бессонница.

— А тряпка где?

— Какая тряпка?

— Пыль стирать.

— А я руками. — Я посмотрела на Олега глазами, полными слез, и затряслась от страха.

— Что?

— Я руками хотела пыль стереть.

— Ты сама думаешь, что говоришь?

— Нет, — отрицательно покачала я головой. — И когда я сказала, что ты промахнешься, я тоже ни черта не думала. Я не знаю, что это за конверт, и знать не хочу. Я его в глаза не видела и даже не догадываюсь, что там лежит.

Олег сделал шаг в мою сторону, а я, почувствовав приближение беды, отступила назад и умоляюще прошептала:

— Только не убивай! Я не хотела…

— Что ты не хотела?

— Я не хотела заглядывать в этот конверт. Это получилось как-то машинально.

Когда Олег уверенно направился в мою сторону, я стала двигаться назад и, почувствовав, что коснулась стены, вновь прошептала:

— Не убивай…

Недолго думая, Олег взял меня за горло и с угрозой в голосе спросил:

— Послушай, откуда ты знаешь, что я должен его убить?

— Я ничего не знаю. — В тот момент, когда он сжал мое горло, я закашлялась и прохрипела: — Я клянусь, что я ничего не знаю. Ты меня неправильно понял.

— Я понял тебя как надо. Если ты сейчас не ответишь на мой вопрос, то я просто тебя задушу.

— Я все скажу, — хрипло ответила я и попросила его убрать руки от моего горла.

— Говори. — Мужчина ослабил хватку и повторил еще раз: — Говори, я сказал.

— Я подслушала, как ты говорил с тем мужчиной, который приезжал к тебе в гости. Я стояла за дверью и смотрела в замочную скважину.

— Что ты слышала?

— Только самое начало разговора. Совсем немного. Я ничего толком не запомнила, все как-то из головы вылетело.

— И что именно ты услышала?

— То, что меня убьют, — произнесла я с особой скорбью и ощутила, как к моему горлу подкатил ком. — Ты сказал, что убьешь меня в любом случае. У меня нет никаких шансов.

— Что еще?

— И еще то, что ты должен убить банкира. Услышав это, я быстро отошла от двери и направилась в свою комнату. Мне стало страшно.

— Можно подумать, до этого момента тебе не было страшно.

— Было, но после того, что я услышала, мне стало как-то не по себе. У меня подкосились ноги, и я чуть было не потеряла сознание. Если бы я осталась стоять еще хоть пару минут, то просто рухнула бы на пол. У меня больше не было никаких, ни моральных, ни физических, сил.

— А тебе кто-нибудь в детстве говорил о том, что подслушивать нехорошо?

— Говорил. — Я посмотрела на мужчину глазами, полными слез.

— И какие ты сделала выводы?

— Что подслушивать нельзя, — отчитывалась я, словно школьница. — Просто возникла такая жизненная ситуация…

— Ты считаешь, что она дала тебе право подслушивать чужие разговоры?

— Меня интересовало, как сложится моя дальнейшая судьба. Я просто хочу жить.

— Я тебе уже тысячу раз объяснял, как сложится твоя судьба.

— Я хотела услышать об этом в тысячу первый раз.

Я смотрела на мужчину, будто раненое животное, и ждала, что Олег уберет руку от моего горла и я наконец-то смогу отдышаться.

— А тебе его жалко? — Я не ожидала услышать подобный вопрос, поэтому сразу растерялась.

— Банкира?

— Ну да, я больше пока никого убивать не собираюсь.

— Конечно, жалко.

— Почему? Ты же его совершенно не знаешь?

— Потому, что он пока еще живой человек.

— Но ведь ты его совершенно не знаешь!

— Всегда жалко, когда кто-то умирает. Даже незнакомый человек. У него же, наверно, есть семья, дети. Его любят и ждут, и даже жутко подумать о том, что в один прекрасный момент его родные не дождутся.

Надо же, какая ты сентиментальная! Что поделаешь, но в этой жизни иногда происходят неприятные вещи. Это человек имеет столько денег, что с такими деньгами достаточно сложно и страшно жить. В этой жизни за все приходится платить, и даже за то, что ты имеешь много денег, так много, что в один прекрасный момент понимаешь, что за эти деньги могут убить и тебя не спасет никакая, даже самая серьезная охрана. И знай, голубушка, за просто так никто никого не убивает. Убивают только в том случае, если кто-то кому-то переходит дорогу или просто мешает своей несговорчивостью. Ты сейчас строишь из себя такую паиньку, а ведь совсем недавно ты сама чересчур хладнокровно убила любовницу своего мужа.

— Я?!

— Ну понятно, что не я. Я работаю только со снайперской винтовкой с оптическим прицелом и не балуюсь другими погремушками.

Собрав последние силы, я отвела от себя руки Олега, отдышалась и на ватных ногах дошла до ближайшего кресла.

— Тебе дали неверную информацию. Я не убивала. Когда я зашла в квартиру, девушка уже была мертва. Она пролежала там ровно сутки. Я сама вызвала милицию и дождалась приезда опергруппы. Все в один голос говорят, что убийца — Лешка. Мне очень тяжело в это поверить, но убить Лену больше некому.

— Лешка не убийца, — достаточно спокойно произнес Олег и, сев в кресло, закурил сигарету.

— Откуда тебе знать?

Олег протянул сигарету и мне, и я с особой жадностью закурила.

— Твои люди навели неверные справки, — истерично произнесла я. — Я не имею к этому преступлению никакого отношения. Я лишь жила с человеком, которого, оказывается, совершенно не знала. Я не знаю причин, из-за которых Лешка решился на убийство, мне лишь известно, что после этого преступления он сбежал, его ищут.

— Твой Лешка жив, здоров, и с ним все хорошо, — как бы между делом заметил Олег и посмотрел на меня пристальным взглядом.

— Откуда тебе знать?

— Кстати, он передавал тебе привет и просил передать, что просто жаждет вашей с ним встречи.