Глава 21
– Чем? – чуть было не упала я со стула.
– Стрельбой, – восторженно произнесла Лена. – Они ведь с Аскольдом где-то в тире познакомились. Аскольд, когда приехал к нашим родителям знакомиться, то прямо так и сказал, что случайно заглянул в тир и был сражен наповал профессиональной стрельбой моей сестры. Конечно, стрельба не самое лучшее занятие для девушки, но Рита стреляла настолько здорово, что даже родители смирились с ее увлечением. Рита всегда была живой, энергичной девушкой, авантюристкой по натуре. Она признавалась мне в том, что в этой жизни ей всегда недоставало захватывающих зрелищ и адреналина. Любила ездить на стрельбища. Стреляла из пистолетов, гладкоствольных ружей, карабинов. Среди точно таких же увлеченных стрельбой людей она считалась очень перспективным стрелком. Вот такой жизнерадостной и, можно даже сказать, боевой она была, когда Аскольд ее встретил.
– А что же потом?
Я посмотрела на Лену, вытирающую носовым платком слезы, и почувствовала, как заныло сердце.
– Потом была свадьба. После нее – свадебное путешествие во Францию. А потом мою сестренку как подменили. Молодожены уехали из квартиры и где-то за городом арендовали частный дом. Рита очень сильно изменилась. Из жизнерадостного человека превратилась в замкнутую, несчастную и безразличную ко всему девушку. Она перестала звонить, приезжать. На все наши упреки отвечала, что плохо себя чувствует. Бросила институт. Сказала, что образование ей ни к чему. У родителей был шок. Я приехала к ней, когда Аскольда не было дома. Она была вся бледная, с огромными мешками под глазами. Говорила со мной очень сухо и всем своим видом показывала мне, чтобы я уходила. Муж ее посадил на наркотики.
– С чего ты взяла?
– Она какие-то таблетки постоянно пила. И чем дальше, тем все больше. Она без них уже не могла. Я когда спросила, что это за таблетки, она сказала, что просто успокоительные. Ей их Аскольд выдавал. Я хотела таблетку на экспертизу взять, но Рита мне не дала. А я же видела, что от этих таблеток она становится сама не своя. Тогда я решила с Аскольдом поговорить, но он сказал, чтобы я не лезла не в свое дело и что у них с Ритой все хорошо. Как же у них может быть все хорошо, если я чувствую, как сестру теряю?! А потом она вообще прекратила с нами общение. Когда я к ней в последний раз приехала, она меня даже в дом не пустила. Через забор сказала, что у нее все хорошо и она никого не хочет видеть. Когда я спросила ее о том, пьет ли она таблетки, Рита сказала, что это ее личное дело. Я сразу поняла, что она их пьет.
– А на стрельбище-то она ездила?
– Не знаю. У меня создалось впечатление, что Аскольд ее вообще взаперти держал и никуда не выпускал. Она же интерес к жизни совсем потеряла. Я никогда себе не прощу того, что она за тем забором медленно умирала, а я ничем не могла ей помочь. За несколько часов до смерти она мне сама позвонила. Я, когда ее номер на своем мобильном увидела, не поверила. Не могла прийти в себя. Чтобы Рита сама позвонила…
– И что же она сказала?
– Она плакала в трубку. Говорила, что не хочет жить, что Аскольд – чудовище и что она больше так не может. Еще она сказала, что точно знает – у Аскольда до нее была жена. Они прожили ровно полгода, и она покончила жизнь самоубийством. Перерезала вены в ванной. Она нашла какие-то фотографии и документы. Аскольд наличие первой жены отрицает, но Рита уверена, что она была. Когда Аскольд узнал, что она нашла фотографии и документы, он все сжег и ее очень сильно избил. А еще Рита говорила, что она больше не может без этих таблеток, что, если она их не употребляет, у нее начинает болеть все тело. Ей приходилось пить эти таблетки горстями, потому что их действие становилось все короче. Рита говорила, что Аскольд любит над ней издеваться и не давать ей эти таблетки. Что для того, чтобы она их получила, он заставляет ее вставать на колени, лаять, изображать собаку, лизать Аскольду ботинки. Одним словом, он сделал все возможное, чтобы с каждым днем Рита деградировала все больше и больше.
Слезы душили Лену настолько, что она некоторое время не могла говорить.
– А еще Рита мне хотела сказать что-то важное. Но не успела.
– Что именно?
– Не знаю. И никогда теперь не узнаю. Рита хотела мне в чем-то признаться. Она сказала, что это нельзя говорить по телефону. Она боялась. Сказала, что если она мне это расскажет, то я начну ее ненавидеть и не буду считать своей сестрой. Я пыталась ее успокоить и говорила, что я приму любую правду, что она навсегда останется для меня горячо любимой сестрой. Единственное, что успела Рита сказать, – она ЭТОГО не хотела, ее заставил Аскольд.
– Что он заставил сделать?
– Не знаю. Я тут же села в машину и рванула к сестре. Когда я приехала, она уже была убита.
– Как убита?
– Экспертиза установила, что она сама выстрелила себе в голову из охотничьего ружья. Но я уверена, что ее убил Аскольд.
– Ты хочешь сказать, он подкупил экспертов?
– Не знаю. Мы делали повторную экспертизу. Самоубийство. Аскольд невиновен. Понимаешь, этот гад знал, что Рита звонила мне. Он знал, что я к ней еду. Даже если Рита выстрелила в себя сама, то я уверена, что он заставил ее это сделать. Он подвел ее к этому.
– А что за таблетки он ей давал?
– Мы хотели посадить его хоть не за убийство, а за таблетки. Но и это не получилось. Аскольд очень хитрый, он продумал каждый свой шаг. Он давал ей психотропные средства, которые выписывал психиатр. Оказывается, Рита стояла на учете в психдиспансере. И это моя сестра?! Я точно знаю, что он подкупил врача и ее поставили на учет. Он заранее подстраховался. Естественно, если она стояла на учете в психушке, то никто и не удивился, что она себя сама застрелила. Она же сумасшедшая. Он знал, что доведет ее до суицида. Доказать, что Аскольд был женат еще и до Риты, мы тоже не смогли. Никаких документов мы не нашли.
– А потом?
– А потом – все как я уже и говорила. Так как дом Аскольд снимал, то он сразу из него уехал. Квартиру продал и пропал из нашего поля зрения. И вот спустя столько лет я вижу его вместе с тобой в нашем кафе. Я так никогда и не узнаю, что хотела сказать мне сестра.
Уж я-то знала, что хотела сказать Рита, но промолчала. Лена достала из своей сумочки фотографию сестры. На меня смотрела симпатичная девушка, которая держала в руках винтовку и загадочно улыбалась.
– Это она на стрельбище еще до знакомства с Аскольдом. Цветет и пахнет.
– А Аскольд чем занимался? Где работал?
– Рита и сама толком не знала. То в одной фирме, то в другой. Он ее особенно в свои дела не посвящал. Но деньги у него всегда водились. В этом я даже не сомневаюсь. И еще…
– Что еще?
– После того как Риту в морг отвезли, врач сказал нам о том, что она беременная была. Почти три месяца. На таком сроке женщина не может не знать о своей беременности. Значит, Рита знала…
– Действительно трагедия, – только и смогла сказать я. – Прими мои соболезнования.
Лена посмотрела на часы и положила фотографию в сумочку.
– Мне пора. Я на полчаса отпросилась, а мы с тобой уже час сидим.
– Давай обменяемся телефонами, – предложила я девушке. – Мало ли что…
Мы обменялись телефонами, и перед тем как уйти, Лена взяла меня за руку и чуть слышно произнесла:
– Будь осторожна. Ты живешь с очень страшным человеком. Береги себя. Жить с ним опасно для жизни.
Я сидела за столиком и смотрела вслед удаляющейся Елене. Хотелось рвать на себе волосы, кричать, резать вены и стрелять себе в голову из охотничьего ружья…
А еще хотелось таблеток. Успокоительных таблеток – тех, которые в последнее время давал мне Аскольд… Интересно, я уже стою на учете в психдиспансере или он еще не спешит меня туда ставить?..
