Глава 8
«Гамбит»

– Придется тебе пока забыть о ралли, – проговорил Полтавин, глядя на то, как Самсонов изучает окровавленное тело на песке. – Не знаю, на кой черт ты сюда приперся, но на гонках тебе точно делать нечего. А жаль: я собирался поставить на тебя.

– Неужели? – машинально отозвался Самсонов, глядя на труп. – Как удалось его опознать? Не по фото же.

– Уж конечно! Паспорт Цыплакова лежал вместе с одеждой рядом с телом.

Самсонов разглядывал кровавое месиво, некогда бывшее лицом инженера-горняка. Глазные яблоки и зубы белели на багровом фоне, а все вместе напоминало кадр из фильма ужасов.

– Почему у него на лице синяки? – спросил Самсонов.

– Не только синяки. – Полтавин расстегнул молнию на пластиковом комбинезоне и шумно выдохнул: ему было жарко. – Ему еще и челюсть выбили.

– Драка?

– Думаю, да.

– Стало быть, травмы получены до смерти?

– Именно так. – Криминалист кивнул и тоскливо посмотрел на воду. – Он с кем-то подрался, и этот кто-то его убил. Содрал кожу, вырезал кость из бедра, приволок сюда и оставил на песке.

Самсонов поднял взгляд на криминалиста:

– Постой, так на этот раз жертва была уже мертва, когда с нее снимали кожу?

– Нет, все как обычно. Хлороформ, разжижитель крови, вода в сосудах и заморозка. Сам же видишь, тело лопнуло по всем швам. Нет, я имею в виду, что жертва дралась с нападавшим прежде, чем тому удалось усыпить ее. Ну или просто вырубить. Сейчас наверняка сказать невозможно.

– Если Цыплаков дрался со своим убийцей, под ногтями могли остаться частички кожи, – заметил Самсонов, взглянув на Полтавина. – Проверил?

– Естественно.

– И как?

– Вынужден тебя разочаровать. Но, возможно, остались следы крови на зубах – если убийца ободрал руку, когда бил жертву по лицу. Впрочем, очень сомневаюсь.

– Почему?

– Преступник явно заботится о том, чтобы не оставлять улики, а о том, что в крови содержится ДНК, знают, по-моему, уже все.

– И тем не менее тщательно все проверьте.

– Кого ты учишь, а?

На самом деле Самсонов не сомневался, что преступник был в перчатках и едва ли они могли порваться от удара о зубы. Если только убийца не воспользовался латексными.

– Даже если он и поранился при ударе, – проговорил Полтавин, – достаточно обработать рот убитого нашатырем, и кровь уже ничего нам не скажет. Она перестанет быть уликой.

– Этого убийца мог и не знать.

– Мог, – согласился Полтавин. – Именно поэтому мы всегда все тщательно проверяем и не нуждаемся в советах дилетантов с вывихнутыми мозгами.

– Слегка встряхнутыми, – поправил Самсонов.

Он снова посмотрел на тело. Оно сочилось кровью и лимфой, блестело, как лакированное, и по нему ползали мухи. С одной стороны налип песок, – должно быть, этим боком убийца положил труп. Теперь он располагался на куске плотного целлофана, который подстелили криминалисты, ворочая тело, чтобы осмотреть его.

– На этот раз убийца вырезал кость немного аккуратнее, – видимо, сказывается опыт, – заметил Полтавин.

– А мог это сделать кто-то другой?

– Подражатель? Не думаю. Слишком много совпадений. Откуда кто-то, кроме убийцы, мог знать о них? Вы что, делали пресс-релиз?

Самсонов усмехнулся:

– Шутишь?

– Ну вот видишь. Нет, преступник просто делал это не в первый и даже не во второй раз. Кстати, ты уже понял, зачем ему вообще эти кости? Трофеи, что ли, собирает?

Самсонов пожал плечами.

– Поди разберись.

– А придется. Ставлю пятьсот… нет, тысячу, что…

– Заткнись! – прервал криминалиста Самсонов. – Ты еще предыдущего долга не дождался.

– А вдруг ты выиграешь?

– Отвали.

– Ладно! – Полтавин задумчиво подергал тоннель в правом ухе. – А знаешь, этот парень убивал и раньше, я уверен.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Самсонов.

– Он действует очень уверенно, не допуская ошибок. А ведь игру ведет крайне опасную: доставка тел в общественные места, тюльпаны, которые он посылает в шахматный клуб и эсэмэски потенциальным жертвам. Все это здорово осложняет ему жизнь, и, тем не менее, у нас нет практически ничего, никаких улик, указывающих на убийцу. Я прав?

– В общем, да, – вынужден был согласиться Самсонов. – На самом деле, наш отдел уже занимается тем, что ищет убийства с таким же почерком, но пока безрезультатно.

Полтавин с сомнением покачал головой.

– Не уверен, что он убивал так же. Он мог разработать свой модус операнди постепенно, усложняя его от раза к разу. Учитывая, так сказать, предыдущий опыт. Ну или просто убивал, а теперь решил устроить из этого целое представление.

– Не представление, – поправил Самсонов. – Игру. Ладно, может, нам повезет, и что-нибудь обнаружится.

– В общем, я бы не поставил на то, что преступник действовал так же. А ты?

– Пошел ты знаешь куда! – взорвался Самсонов.

Полтавин расхохотался.

– Ладно-ладно! Все, больше не буду. Я понимаю: ты нездоров, и тебе трудно оценивать шансы на победу. Подожду, пока у тебя мозги встанут на место.

– Я поеду в управу.

– Позвоню, как только закончим с этим. – Полтавин показал на тело.

Самсонов поискал глазами Коровина. Опер стоял с Дреминым в стороне. Старший лейтенант направился к ним.

– Как Цыплаков вышел из-под нашего наблюдения? – спросил он раздраженно. – Что у нас за горе-сотрудники, которые все время упускают объекты?

– Ребята говорят, что Цыплаков сделал это нарочно, – ответил Коровин. – Они уверены, что он их засек.

– Ну конечно!

– Кстати, группы, приставленные к Веретнову и Малинину, утверждают то же самое. Оба постоянно норовят улизнуть.

– Малинин сам просил о защите, – возразил Самсонов, но слова Коровина заставили его задуматься. – Ладно, мне надо в управу, – он обратился к Дремину. – Подбросишь?

– Само собой.

Они направились к машине. Около полицейских заграждений толпились люди, в том числе туристы. Многие пытались что-нибудь разглядеть и даже сфотографировать.

Шагая по деревянному настилу Иоанновского моста, Самсонов вспомнил слова Полтавина о том, что придется пропустить ралли. Он провел не одни выходные в гараже, работая над «Олдсмобилем», чтобы поучаствовать именно в этом большом заезде, а теперь из-за сотрясения мозга придется отложить все до следующего года. Ну ничего, попробовал он успокоить сам себя, зато успею покрасить машину так, как собирался. Утешение слабое, но что поделать? Самсонов представил, как вдавливает в пол педаль газа и несется по трассе в клубах пыли и выхлопных газов.

От приятных фантазий его оторвал Дремин.

– Ну что, теперь обратно в больницу? – спросил он без особой надежды.

Самсонов медленно покачал головой.

– Нет, раз уж я встал… поброжу еще. Отвези меня в управу.

– Башметов будет счастлив тебя видеть! – хмыкнул Дремин.

– Я не собираюсь ему показываться.

– Проскользнешь незамеченным? Ты вообще-то на больничном.

– Он мне не нужен.

Когда полицейские приехали в управление, Дремин отправился выполнять поручения старшего следователя и выяснять, нет ли результатов по тем заданиям, которые уже отрабатывались, а Самсонов, проглотив таблетку обезболивающего, уселся в своем кабинете. Немного отдохнув и дождавшись, пока лекарство подействует, он принялся раскладывать вещи на своем столе: карандаши, ручки, стопку листков для записей, ежедневник, степлер, документы – все должно было лежать в идеальном порядке, параллельно или перпендикулярно друг другу. Старший лейтенант признавал только прямые углы. Точно так же были расставлены и разложены вещи в его квартире, и родители, изредка приезжая к нему, раньше удивлялись царящему в квартире холостяка порядку. Мать даже думала, что он специально наводит лоск, чтобы произвести на них впечатление. Потом они перестали обращать на это внимание. Привыкли.

Упорядочивая мир вокруг себя, Самсонов восстанавливал гармонию в своей голове. Вместе с карандашами и стирательными резинками выстраивались и его мысли. Вот и теперь старший лейтенант пытался понять, каким образом можно увязать в единое целое известные ему факты.

Несколько человек приехали в Питер и вступили в один шахматный клуб. До этого они проворачивали дела за границей, причем всегда в разных городах. Некто приехал за ними сюда и тоже вступил в клуб, чтобы быть поближе к ним. Он знает, что они занимаются наркотиками, знает, что у них есть «шахматные» клички (если только он не сам их им дал), и он убивает их. Убивает из-за Алисы? Кто она такая? Что произошло с ней в одной из заграничных поездок такого, что теперь несколько человек обречены на мучительную смерть? Почему убийца выбрал такой необычный способ казни – «красный тюльпан»?

Самсонов потер переносицу, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Трудно думать, когда в висках пульсирует боль, но он должен. Терять время нельзя, потому что его противник не дремлет. Он планирует, выжидает и наносит удар – тогда, когда ему нужно, когда ничто не может помешать ему. Ничто и никто, кроме случайной свидетельницы, мысленно добавил Самсонов. Но ведь и Левакину преступник устранил, причем очень вовремя.

С мыслей об убийце Самсонов переключился на мысли о его почерке. Преступник замораживал тела жертв, а для этого нужны большие морозильные камеры. Больше тех, которые люди покупают домой. Может быть, на дачу?

Нужно проверить, кто из членов клуба приобретал подобные агрегаты или имеет к ним доступ.

Самсонов открыл глаза, выбрал отточенный карандаш и сделал запись на память. Затем включил компьютер и открыл браузер. Он хотел посмотреть, не было ли в истории случаев, когда людям вырезали часть бедренной кости. В конце концов, если убийца выбрал в качестве способа умерщвления своих жертв средневековую казнь, то и остальное мог тоже взять из истории.

Большинство ссылок касалось операций и разделки туш, но старший лейтенант внимательно прочитывал все статьи и делал небольшие пометки в блокноте.

Так Самсонов провел около двух часов. Его изыскания прервал Дремин, вошедший в кабинет и усевшийся напротив стола. В руках у него было несколько листков.

– Чем занят? – спросил он, прежде чем приступить к докладу.

– Пытаюсь понять, зачем убийце кости.

– И как успехи?

– Пока неважно. Что у тебя? – Самсонов откинулся на спинку кресла и потер уставшие глаза.

– Опознали одну машину – черную «Волгу», на которой убийца привез тело Йорга. Она действительно принадлежит одному из членов «Табии», Алиеву Рубену Викторовичу.

– Владельцу цветочного магазина?

– Именно.

Самсонов попытался представить, как грузный Алиев убивает человека и перетаскивает тело, вспомнил фигуру преступника на видео. Тот был в свободной одежде, маскирующей фигуру.

– Алиев утверждает, что он ни при чем, – продолжал Дремин. – Якобы машиной давно не пользуется, она стоит в гараже, и он там не появлялся уже почти месяц.

– Машину в гараже нашли?

– Нашли. Сейчас туда выехали криминалисты.

– Следы взлома есть?

– Да. Но это не значит, что Алиев не мог имитировать угон собственного автомобиля.

– Едва ли он стал бы таскать на себе тела убитых. Он производит впечатление очень неспортивного человека.

– Да? – Дремин скептически побарабанил пальцами по подлокотнику. – Подождем, что скажет Полтавин. Во всяком случае, мы легко получим ордер на обыск дома Алиева.

– А вторую машину опознать почему не удалось? – спросил Самсонов.

– Похоже, ее угнали не у членов «Табии», и владелец не заметил пропажу. Зато есть информация по аренде катеров. – Дремин переложил листки, найдя нужный. – Убийца нанял его по телефону с незарегистрированного номера, явился к причалу за час до того, как его зафиксировали камеры у Петропавловки.

– Кто-нибудь видел его лицо? – с надеждой перебил Самсонов. Не в маске же кролика он был.

– Нет. Он надел темные очки и хирургическую маску.

– Хирургическую?

– Ну да. Типа простужен и не хочет никого заразить. Говорил в нос, словно с сильным насморком. Взял катер и уплыл.

– Без тела?

– Без. Тело он погрузил в катер ниже по течению. Думаю, там он оставил автомобиль с трупом.

– А забирать катер он пешком пришел?

– Да. Видимо, прогулялся от машины до причала.

– И что, ему катер дали без документов?

– Нет, конечно. Он паспорт оставил.

– Липовый?

– Подлинный. На имя Кавригина Андрея Петровича сорока четырех лет. Кавригин заявил о пропаже документа две недели назад, но откуда об этом могли знать в прокате катеров?

– Паспорт он потом забрал?

– Да, когда возвращал катер. Остался только ксерокс.

– Отпечатки на катере сняли?

– Он был в перчатках. Это в фирме по аренде хорошо запомнили. Но Полтавин все равно займется катером, когда закончит с машиной Алиева.

– Надо еще проверить, нет ли у членов клуба доступа к большим холодильникам. Дома, на работе или на даче.

Дремин кивнул и встал.

– Убийца прислал в «Табию» очередной букет тюльпанов. Отследить заказ не удалось, потому что на этот раз он воспользовался услугами другой фирмы. По той же схеме, что и в предыдущих случаях. Незарегистрированный номер и никаких концов.

Самсонов кивнул. Этого надо было ожидать. Все убийства должны были быть обставлены одинаково, на то они и серийные.

– Ты домой не собираешься? – спросил Дремин. – Или, может, обратно в больницу?

– Поработаю немного.

– Не переусердствуй.

– Постараюсь.

Когда Дремин вышел, Самсонов выпил еще одну таблетку обезболивающего и снова принялся за поиски случаев удаления бедренных костей. Дело шло туго, потому что попадалось очень много повторяющейся и не относящейся к делу информации. Через час старший лейтенант почувствовал, что его уже начинает подташнивать от бесконечных описаний хирургических операций и всего прочего, кроме того, сказывались усталость и плохое самочувствие: в конце концов у него так разболелась голова, что не помогало даже обезболивающее.

Самсонов перебрался на диван и свернулся, борясь с тошнотой. Он не заметил, как уснул.

Когда его разбудил Дремин, прошло около трех часов.

– Ты как, в норме? – Следователь внимательно всматривался в лицо Самсонова.

– Да. Просто заснул. Что у тебя? – добавил старший лейтенант, заметив в руках товарища открытый блокнот.

Дремин сел на стул.

– Во-первых, мы проверили, нет ли у кого из членов клуба родственников по имени Алиса.

– И что? – машинально проговорил Самсонов, с трудом ворочая распухшим языком: во рту пересохло, и полицейский огляделся в поисках воды. Ничего не обнаружив, он попытался сглотнуть, но слюны не было.

– У Кроликовой есть дочь восьми лет с таким именем.

– С ней все в порядке?

– Не знаю. А что, это тоже надо было проверить? – Дремин насторожился.

– Да, узнай… – Самсонов точно не знал, что именно следует искать, – в общем, узнай о ней все, что можно.

– Ладно. – Дремин перелистнул страницу блокнота. – Больше никаких Алис. Зато мы выяснили, что у Донникова есть мясной магазин, и там имеется, угадай, что?

– Холодильник?

– На полсотни туш!

– Ты его видел?

– Нет, но Коровин ездил и говорит, там можно заморозить не то что человека, но даже слона. А то и не одного.

– Пусть узнает, мог ли Донников иметь доступ к холодильнику в то время, когда…

– Уже сделал. Он все сразу проверил.

– И что?

– Мог. Магазин охраняется только сигнализацией, по ночам там никого нет. И код отключения сигнализации знают только Донников и заведующий.

– В системе фиксируются случаи ее отключения и включения? – с надеждой спросил Самсонов.

Дремин покачал головой:

– Только экстренные отключения. Это когда сигнализация включается при несанкционированном проникновении.

– Проще говоря, если не введен код?

– Ага. Так что мы не узнаем, был ли Донников в магазине и пользовался ли холодильником, когда были убиты Бончовска, Йорг и Цыплаков.

– Ладно, что еще вы нарыли, пока я дрых?

– Проверяли алиби, но это номер дохлый. Его нет практически ни у кого. И, честно говоря, я бы удивился, окажись иначе. А вот один товарищ меня заинтересовал, но по другому поводу. Некто Антонов. Знакомая фамилия?

– Он отвозил Левакину домой перед тем, как ее убили.

– Антонов засветился по криминалу еще в школе.

– И что там с ним?

– Поджог.

– Серьезно?

– Ага. Облил бензином дворовую кошку и подпалил. Состоял на учете. Правда, потом инцидентов не было.

Самсонов вспомнил, как читал о первом упоминании сдирания кожи с человека. Тогда были казнены два мага-огнепоклонника. Полицейский еще сделал в своем блокноте пометку на всякий случай, не зная, пригодится ли. Мог давний поступок Антонова иметь отношение к тому, что происходило сейчас?

Самсонов встал, чувствуя, что, если немедленно не сделает хоть несколько глотков воды, то помрет.

– Как насчет архивов? – спросил он. – Есть дела с подобным почерком?

– Пока ничего не нашли. Но там такие объемы, да и не все в базу внесено.

Самсонов направился к двери.

– Подожди, есть еще кое-что! – окликнул его Дремин. – Ты куда?

– Погоди… секунду. – Старший лейтенант вышел в коридор, где стоял кулер. Вытащив пластиковый стаканчик, подставил его под кран и нетерпеливо наблюдал несколько секунд, как он наполняется водой. Затем осушил его тремя жадными глотками и стал наполнять заново.

Дремин вышел в коридор вслед за ним.

– Так вот, – заговорил он, прислонившись к стене, – пришли данные по погибшим. Я имею в виду только Бончовска и Йорга. – Их опознали по отпечаткам пальцев, но, как мне объяснили, понадобилось немало времени, пока было выдано разрешение на то, чтобы информация дошла до нас. – Дремин многозначительно взглянул на Самсонова.

Тот удивленно опустил пластиковый стакан.

– Серьезно?

– Угу. Информация из особой базы данных.

Самсонов сделал последний глоток и выбросил стаканчик в мусорный бак.

– Я заинтригован. Порази меня. Кто были эти парни? Шпионы? Агенты под прикрытием?

– Не совсем. Во всяком случае, не в последнее время.

– Вернемся в кабинет, – предложил Самсонов, чувствуя, что голова кружится и стоять тяжело.

Усевшись на диван, он почувствовал себя увереннее.

– Итак, давай по порядку.

– Бончовска и Йорг состояли в отряде наемников, называвших себя «Гамбит». Выполняли кое-какие задания для различных заинтересованных сторон в последних военных конфликтах. Поездили по горячим точкам, но нигде особо не светились, действовали очень аккуратно. Точно сказать, какие именно задания они выполняли, трудно. Если кто это и знает, то информация строго секретна и, уж во всяком случае, не для наших глаз. Во время контракта в Югославии военная полиция заподозрила «Гамбит» в контрабанде наркотиков, но обвинения выдвинуть против наемников не успели, потому что они исчезли. С тех пор о них ни слуху ни духу.

– До этого времени, – прокомментировал Самсонов. – Дай угадаю, кто еще входил в этот отряд. Цыплаков, Малинин и Веретнов?

– Мы получили отпечатки и фотографии. – Дремин вытащил из-за пазухи сложенные листки, расправил и протянул Самсонову. – Узнаешь?

Старший лейтенант всмотрелся в черно-белый снимок, лежавший в стопке сверху.

– Йорг? – спросил он.

– Он самый.

– А это Бончовска.

– Точно.

Самсонов скорее угадывал, чем узнавал, поскольку не видел ни того, ни другого живым.

– Цыплаков, – кивнул он удовлетворенно, переложив еще один листок вниз. – А это кто? – Самсонов поднял вопросительный взгляд на Дремина. – Это не Малинин.

– Да, не похож, – согласился тот.

Старший лейтенант еще раз вгляделся в портрет.

– Пластику делал, что ли? – проговорил он неуверенно.

– Понятия не имею.

– Если нет, то где Малинин?

Дремин развел руками.

– Кто его знает? Считается, что «Гамбит» продолжал свою деятельность, но уже на нелегальной основе, так что его состав мог за последние годы меняться неоднократно, вот только данных на членов отряда уже нет.

– Тогда это что за мужик?

– Некий Виктор Потапов. Я сравнил его фотку со снимками членов «Табии» и, по-моему, он ни на кого не похож. Конечно, прошло несколько лет, и все же…

– А отпечатки пальцев? Их ты проверил? Мы же брали пальчики у всех членов клуба.

– Поручил ребятам из лаборатории.

– Пусть пробьют по базе архивных дел, – подумав, сказал Самсонов. – Может, у нас на этого Потапова что-нибудь есть.

– Хорошо, сделаю. Пока это все.

– Погоди, а Веретнов? Где его фотка?

– Отсутствует. Он не входил в отряд на тот момент, когда делались снимки. Возможно, присоединился к «Гамбиту» позже, а может, и нет.

– Блин! Но все равно я уверен, что это одна компания.

– Согласен. Преступник выбрал жертв по определенному принципу, и теперь мы знаем, по какому. Они все из одного отряда наемников.

– Надо попросить Башметова, чтобы нашел побольше людей, и организовать слежку за всеми подозреваемыми.

– А ты кого имеешь в виду? – осторожно спросил Дремин.

– Желательно всех членов клуба, – ответил Самсонов. Он уже достал мобильник, но что-то в тоне коллеги его насторожило. – А что такое?

– Забудь! – махнул тот рукой. – Пока ты был в больнице, мы уже пытались провернуть этот искрометный план со слежкой. Башметов звонил наверх и просил людей. Угадай, что ему ответили.

– Ясно, – Самсонов помрачнел.

– Сказали, что наш отдел и так расследует дела раз в сто лет, в отличие от других, которые работой завалены по горло и ведут параллельно по несколько дел.

– Так не угодно ли нам выкручиваться самим? – понимающе кивнул Самсонов.

– В точку.

– Понятно. – Самсонов встал. – Ладно, я съезжу домой. Хоть душ приму.

– Что значит «съезжу»? – встрепенулся Дремин. – Ты на ногах еле стоишь. Я тебя отвезу!

– Нет, я доберусь на метро или…

– Никаких возражений, Валер. Не хватало еще тебя разыскивать. Сейчас отнесу отпечатки этого Потапова ребятам, чтобы забили в базу данных, и поедем. Никуда без меня не уходи.

– Ладно, – сдался Самсонов, садясь обратно на диван. – Уговорил.

Дома Самсонов впервые за последнее время увидел себя в зеркале. Похудевший, с темными кругами под глазами, воспаленными опухшими веками и огромным темно-синим фингалом на скуле. Теперь понятно, почему прохожие посматривали на него так странно.

Самсонов невесело усмехнулся. Он бы променял свое сотрясение на еще одну пару таких же фингалов и тысячу недоверчивых взглядов – лишь бы мозги встали на место и не тошнило все время.

Но подолгу разглядывать себя не входило в привычку Самсонова. Как и собирался, он прежде всего принял контрастный душ. Ему показалось, что он давно не испытывал такого блаженства.

Выйдя из ванной, полицейский перекусил тем, что нашел в холодильнике, принял обезболивающее и завалился спать.

Утром его разбудил телефонный звонок. Подняв трубку, Самсонов сел на постели.

– Алло?

Это оказался Башметов.

– Андрей мне сказал, что ты дома, – с ходу заявил он строгим тоном. – Какого черта ты сбежал из больницы?

– Некогда мне лежать, – ответил Самсонов, вставая с кровати. – Дел много.

– Без тебя не справимся, да?

– Да не могу я со стороны наблюдать, вы же меня знаете. – Старший лейтенант прошлепал босиком в ванную и открыл воду.

– Знаю, – не стал спорить начальник. – Носишься как угорелый, суешь нос во все дырки, вместо того чтобы, как положено, координировать работу сотрудников.

– Мы с вами это уже не раз обсуждали, – без вызова напомнил Самсонов. – Вы решили мне с утра нотацию прочитать или по делу звоните?

– Не дерзи.

– Слушаюсь, сэр!

– Ладно, ты прав. Я так и знал, что с тобой толковать бесполезно. Больная голова ногам покоя не дает, как говорится. Поэтому слушай сюда: пока ты играл в Шерлока, кто-то позвонил Малинину и сказал, что его жена попала в больницу. Якобы ее сбила машина. Он помчался в больницу, даже не предупредив охрану, которую мы ему выделили.

Самсонов почувствовал, как в животе что-то сжалось от нехорошего предчувствия.

– В больнице выяснилось, что жена Малинина к ним не поступала. Ему сказали, что, вероятно, произошла какая-то ошибка. Он не мог до нее дозвониться и поехал обратно домой. Там его и поджидал убийца. В подъезде.

Самсонов уже понял, что Малинин остался жив, иначе откуда бы Башметов располагал всеми этими сведениями.

– Убийца нанес Малинину две колотые раны в область брюшной полости, но не смертельные. Его вспугнули наши ребята из охраны, и он смылся.

– Как они там оказались, если не знали, что Малинин уехал в больницу? – перебил, не выдержав, Самсонов.

– Он им позвонил, подходя к дому, чтобы сообщить о произошедшем. Они услышали в телефоне звуки борьбы, крики и поспешили на помощь.

Самсонов выдохнул почти в отчаянии:

– Как же они его упустили?!

– Вот так! Бегал быстро. Что уж теперь гадать, что да как, – голос у Башметова был недовольный. Он терпеть не мог провалы, тем более такие. Самсонов решил не развивать эту тему.

– С какого номера звонили Малинину насчет жены? – спросил он.

– С незарегистрированного.

– А с женщиной все в порядке? Ее нашли?

– Да-да! – нетерпеливо ответил Башметов. – Она сейчас с мужем в больнице. Кстати, в той же самой, из которой ты сбежал. Могли бы быть соседями. Ты как вообще?

– Нормально, – не задумываясь, соврал Самсонов.

– Тогда жду через час. Раз уж решил поработать.

– Можно мне задать один вопрос?

– Валяй.

– Почему вы сами мне звоните? Могли бы поручить Дремину сообщить мне все это.

– Хотел убедиться, что ты в строю.

– Убедились?

– Нет. Но все равно жду через час.

Самсонов после разговора с Башметовым испытал облегчение. Раз начальник одобрил его возвращение, он может действовать свободно, в полную силу, ни от кого не бегая. Кроме того, он был рад, что Башметов не стал поднимать вопрос прессы. Наверняка Жженова уже успела тиснуть какую-нибудь язвительную статью в своей криминальной хронике: после того как он отшил ее у Петропавловки, она должна истекать ядом – но начальник не стал вешать на подчиненного эти проблемы. Еще бы прошли тошнота и головокружение, было бы совсем замечательно.

Старший лейтенант набрал номер Дремина.

– Андрей, я еду в управу. Ты там? Увидимся через час. Нет, я сам доберусь. Все, не спорь. Давай, до скорого.

Самсонов отключился. Теперь быстро выпить черного кофе, принять душ – и на работу. Партия продолжается!