50

Обжигающе-горячая вода хлестала по лицу и телу Илана, снимая напряжение и прогоняя хмарь из мозгов.

Он уже час стоял под душем, влажный пар заполнил кабинку и легкие. Дубинка, верный спутник и единственное оружие, стояла в углу.

Моки и Лепренса забрали из комнат, во сне, под носом у всех остальных.

Но его Бука не утащит.

Неожиданно на полу под правой перегородкой появились голые пальцы. Илан закрутил краны и схватил палку. В соседнем душе шумно потекла вода.

– Кто здесь?

– Собака существует, Дедиссет.

Из-за грохота струй по кафелю голос звучал еле слышно.

– Она реальна. Я видел ее вчера, во второй половине дня, из окна на первом этаже.

Голос был знаком Илану.

– Жигакс?

– Тсс, замолчите! Они нас услышат. Не выключайте воду.

Да, это был Жигакс. Илан взглянул на босые ноги, переминавшиеся по кафельному полу, и придвинулся ближе к перегородке.

– Собака черно-коричневой масти, гладкошерстная, с огромной квадратной головой, – продолжал его невидимый собеседник.

Илан не описывал остальным пса, которого видел у машины. Жигакс ничего не выдумал.

– Именно такая, – ответил он, наполовину успокоившись. – Гладкошерстная, черно-коричневая. Но Ябловски прав в одном: почему зверюга не напала, как только я вылез из окна? И почему не кинулась на них?

– Хорошо выдрессированный пес может вести себя подобным образом. Травить, не атакуя. Напугать до смерти и мгновенно исчезнуть, если его отзовут ультразвуковым свистком.

Илан задумался.

– Выходит, кто-то ее натравил, а потом отозвал?

– Все может быть. Не знаю, чего они от нас хотят, зачем так с нами обращаются. Но мы с вами не сумасшедшие, Дедиссет, хотя они пытаются заставить нас поверить в обратное, для чего и стирают грань между вымыслом и явью. Им нужны зомби, не различающие очертаний реальности. Игра – предлог, через игру нас сбивают с толку. Не исключено, что в еду подмешивают психотропные вещества. Все они заодно.

Илана поразило, как ясно мыслит «Жигакс-молчун». Видимо, сейчас с ним общается «Жигакс-умник».

– Заодно? Наркота в пище? Не верю. С чего ты взял?

– Я наблюдаю и делаю выводы. Я ем только то, что сам выбираю, в отличие от вас. Вкусные были спагетти? Филоза каждый день готовит на всех, он просто душка, вам так не кажется? А у вас не кружится голова после завтрака, обеда и ужина?

Илан задумался над словами Жигакса. Что, если очкарик прав? Все они действительно чувствуют дискомфорт после еды, а у него самого еще и голова всякий раз начинает болеть.

– Вы что, считаете этого нелепого близорукого типа умственно отсталым? – продолжал Жигакс. – Думаете, он случайно добрался сюда первым?

– А может, главный манипулятор здесь ты? Манипулятор и лжец… – с вызовом произнес Илан.

– Зачем мне врать? В любом случае никому не рассказывайте о своих открытиях и вытащите нас обоих отсюда при первой же возможности.

– Открытия? Какие открытия?

– Те, что скрываются на свету.

– Свет? О чем ты говоришь?

Илан услышал звуки ударов по перегородке. Бум, бум, бум. Наверное, Жигакс бьется лбом об стенку.

– Ты в порядке?

Стук прекратился.

– Считайте, что этого разговора никогда не было, договорились? – едва слышно произнес Жигакс.

– При чем тут свет, ответь, очень тебя прошу.

– Никому не доверяйте. Особенно ей.

– Кому ей? Хлоэ?

– Она ведет тонкую игру и очень умело ее скрывает…

Мозг Илана работал лихорадочно быстро. Жигакс сейчас рядом, рукой можно дотянуться. Самое время копнуть поглубже. Хотя бы попытаться…

– Я знаю, это ты сжег все фотографии из арт-студии. Я не сомневаюсь, что ты каким-то образом связан с этой клиникой. Был пациентом? Имена Люка Шардон и К. Ж. Лоррен тебе что-нибудь говорят? Она страдала раздвоением личности…

Ответов на свои вопросы Илан не дождался, открыл дверь и увидел Жигакса – тот бежал по коридору, совершенно голый. Он свернул за угол, и через несколько секунд хлопнула дверь комнаты, щелкнул замок.

В соседней кабинке шумела вода. Илан завернул краны и начал одеваться. Слова Жигакса потрясли его.

Против него составлен заговор… В еду добавляют наркотики… Немыслимо. Очкарик бредит. Или нет?

Его вещи еще не просохли, так что пришлось снова напялить ненавистный пациентский прикид. Часы показывали 22:30. Илан вышел в коридор и увидел, что двери всех комнат закрыты. Фе и Ябловски снова активно «развлекались». Он тихонько постучался к Жигаксу, твердо вознамерившись прояснить некоторые моменты разговора в душевой, услышал, что тот снова бьется головой об стену, и повернул ручку.

– Что с тобой? Открой, не дури!

– Иди к черту!

Илан понял, что Жигакс бредит. Верх в его голове взял мизантроп и интроверт.

Что бы он сейчас ни сделал, что бы ни сказал, для этой ипостаси Жигакса недавнего разговора просто не было. Настаивать бесполезно.

Он вернулся к себе и заперся на два оборота.

Клочок бумаги, оторванный от листка с планом, лежал под дверью. Заинтригованный Илан поднял его, перевернул и увидел примитивный, сделанный карандашом рисунок радуги, а под ним числа с карты отца – 470, 485, 490, 580, 600, – расположенные в верном порядке.

Илан положил доморощенное изображение на кровать рядом с оригиналом. Автором может быть один-единственный человек: загадочный Жигакс. Этот тип держал в руках карту отца не больше десяти секунд, но, возможно, успел решить часть головоломки.

Как связаны радуга и числа? Илан мучительно искал связь и вдруг вспомнил фразу, произнесенную Жигаксом в душевой: открытия прячутся на свету.

Свет.

– Но это же не… – прошептал он.

Его охватило возбуждение. Он взял ручку и записал, как будто боялся забыть: длины волн!!!

Отец был исследователем и потому нашпиговал загадку тем, что любил больше всего, – наукой. Как же он раньше об этом не подумал? В памяти всплыли уроки физики. Электромагнитное излучение длинами волн от 380 до 780 нанометров, которое способен различить глаз человека, называется видимым светом или просто светом. Когда свет проходит через призму, например через каплю воды, образуется спектр в форме цветных полос, причем каждая соответствует определенной длине волны.

Илан смотрел на номера в нижней части карты. Один из них соответствовал желтому цвету: 580 нанометров.

За странными числами скрывались цвета.

Память Илана, возможно, и напоминала разбившуюся мозаику, но знания из курса физики засели в голове прочно. Он выписал на листке цвета странной радуги отца: синий, два оттенка голубого (один из них, пожалуй, с зеленцой), желтый, оранжевый. Синий соответствует длине волны 470 нанометров, оранжевый – 600 нанометрам, желтый – 580.

Он написал на обрывке плана Жигакса:

Итак: отец поставил на карте числа, чтобы скрыть названия цветов, имеющих отношение к необычной радуге. Илан вспомнил, что другой Илан – «внутренний» – изменил порядок номеров, и тоже переделал свою табличку:

Подумав еще немного, он решил использовать подсказку – слово «Хаос», написанное с большой буквы, – и написал в строчку первые буквы названий всех цветов. Получилось:

По сути, это почти ничего ему не давало, знакомых с таким именем у него не было – ни близких, ни далеких. Кто он, приятель родителей? Их коллега? Вариантов не счесть. Кроме того, он пока не понял значения загадочной буквы «Н», стоящей перед каждым числом, которое он преобразовал в букву.

Жакоб, Жакоб… Илан вернулся к рисунку отца: озеро, горы, особый вид с высоты. Слева, на водной глади, маленький островок. У всего этого должен быть смысл, объяснение, своя логика. Он напряженно размышлял, но так ни до чего и не додумался. Возможно, взгляд замылился и не замечает очевидного?

Ничего, теперь у него есть первый ключ – этот самый Жакоб.

Илану в голову пришла неожиданная идея. Он записал свои открытия на клочке бумаги и сунул его под дверь Жигакса, сразу вернулся к себе и заперся на замок. Ему не давали покоя еще два вопроса. Первый: если у Жигакса такие выдающиеся мозги, почему Гадес не подключил его к решению загадки? Или он пробовал и ничего не вышло? И второй: «внутренний» Илан действительно знал ответ. Илан не сомневался, что этот другой человек – он сам, но из прошлого. Значит, он действительно жил с родителями в маленьком скромном доме напротив завода «Кристом». Вполне вероятно, что отец работал на этом заводе, например в исследовательской лаборатории.

Илан закрыл глаза и попробовал вспомнить, но ничего не вышло. Все заперто в самом дальнем уголке его мозга.

Они затуманили тебе мозги.

Вечные вопросы: кто и почему? Каким боком замешан во всей этой истории Гадес? Илану не сиделось на месте, он понимал, что заснуть сегодня ночью все равно не сможет. Как там сказал Жигакс? Собака реальна. Если так, значит реальны и два освещенных окна в правом крыле. Не исключено, что именно там найдутся ответы на все его вопросы. Попасть в загадочные комнаты изнутри клиники невозможно, все решетки наверняка заперты на замок.

А вот со двора в комнату на первом этаже можно попробовать пробраться…

На этот раз Илан соорудил себе более грозное орудие: вместо палки взял железный прут и накрутил на один его конец полосы суровой ткани – прощай, простыня! – проложенные осколками стекла. Если появится собака, одного удара будет достаточно.

Двадцать минут спустя Илан вылез в разбитое окно, держа в одной руке факел, а в другой доморощенную палицу.

В одном Илан был уверен на сто процентов: снаружи куда менее опасно, чем внутри.