29

Вэй Тана мы подобрали в заранее оговоренном месте на полпути к отелю. Так что к урочному часу наша компания снова была в сборе. Мне в грядущей заварухе как всегда отводилась вспомогательная роль. Которая, впрочем, тоже была ответственной и рискованной.

Минимум оставшейся у Чаки охраны давал гарантию, что она не покинет свои позиции и не пойдет в контратаку. Но мы не сомневались, что даже в считаном количестве она заняла серьезную оборону. И будет держать ту до последнего, поскольку находилась в более выгодном положении, чем мы.

Тем не менее на этом и планировали сыграть Рында и Вэй. Ведь даже когда ты сидишь на вершине – а отель располагался на высоком мысу, что тупоугольным треугольником далеко вдавался в Гранд-Каньон, – ты видишь не все, что творится в округе. И наоборот – сразу заметишь то, к чему привлекут твое внимание.

Выжатый досуха как источник информации, Портос тем не менее не стал для нас битой картой. Вскоре после того, как Хэнк отправился к прииску, мы отпустили гангстера на все четыре стороны.

– Зачем нам тебя убивать? Ты нам не враг, – сказал ему Рында перед тем, как он обрел свободу. – Кто знает, возможно, когда-нибудь нас снова занесет в твои края. И мы не желаем ссориться с твоими людьми из-за того, что мы грохнули их босса. Так что живи, помни нашу доброту и давай жить другим. Ну а за тех твоих громил, которые напали на меня в бане, ты уж не обессудь – они первые начали. Итак, что скажешь: мы с тобой в расчете или ты хочешь это оспорить?

С трудом верящий в свою удачу Портос тут же поклялся мамой, что все наши разногласия в прошлом. И что он по гроб жизни будет благодарен нам за наше милосердие. А потом торопливо откланялся и задал деру, пока мы не передумали. И никто не выстрелил ему в спину. Хотя, судя по злобной гримасе глядящего ему вслед Остапа, у него было такое желание.

Никаким милосердием здесь, разумеется, и не пахло. А пахло обыкновенным стратегическим и психологическим расчетом.

Мы почти не сомневались, куда побежит отпущенный восвояси Портос. Фредония находилась от нас в семидесяти с лишним километрах севернее, и у нее не было ежедневного транспортного сообщения с приисками. А телефон, по которому Портос мог бы вызвать себе машину, мы у него отобрали. И что ему оставалось делать?

Правильно: бежать в отель и сообщать Ши Хэ о готовящемся нападении.

Да Портос и не мог поступить иначе. Если мы потерпим поражение, Чаки спросит с него, почему, будучи помилованным нами, он не поспешил к покровителю с известиями о надвигающейся угрозе. Если же мы победим… Ну, такой исход пугал фредонского гангстера явно меньше, ведь мы простили его один раз, а значит, можем простить и во второй. Тогда как оправдываться перед Ши Хэ будет не в пример труднее. Особенно беря во внимание, что его первое поручение Портос уже с треском провалил.

Рисковали ли мы сами, посылая его в стан противника докладывать о наших планах?

Только в одном случае: если Портос, вопреки нашим прогнозам, испугается встречаться с Чаки, которого он подвел, и рванет-таки на север. Это было маловероятно, но такое не исключалось. Потому что тогда вся наша подготовка пойдет насмарку, и нам, дабы не потерять инициативу, придется штурмовать крепость более простым и опасным способом. Но мы верили: не пройдет и сорока минут, как гангстер будет стоять перед Ши Хэ. И искупать свою вину перед ним, сообщая о том, что он видел, побывав у нас в плену.

А видел он то, как Рында и Вэй проверяли верхолазное снаряжение: веревки, крючья, блоки, компактные лебедки, стреляющие устройства для заброски якорей-кошек и прочий инвентарь. Делали они это не на глазах у Портоса, но и не слишком таясь. Так, чтобы он мог украдкой подглядывать за ними. И чтобы до него дошло: мы так сильно спешим, что иногда пренебрегаем конспирацией.

Какие же выводы из всего этого предстояло сделать Чаки? Вполне закономерные: мы не намерены атаковать отель с парадного входа, а хотим проникнуть в него с тыла. А именно – со стороны смотровой площадки, что нависала над каньоном, откуда им можно было любоваться как раньше, так и сегодня.

У площадки имелся опорный каркас из диагональных опор, что удерживали ее прямо над пропастью. Взобравшись на них снизу по склону каньона, можно было затем беспрепятственно попасть и на площадку, поскольку к ее опорам были приварены лестницы. А в ней самой имелись люки, позволяющие выбраться с лестниц наверх.

Для верхолазов, имеющих оборудование, что позволяло им быстро вскарабкаться на такую высоту, этот способ вторжения в отель был вполне осуществим. Оборудование у нас наличествовало – Портос видел его собственными глазами. И видел, как морпехи тщательно его готовят. Такая информация обладала для Чаки немалой важностью. И толстяк мог преподнести ее боссу в качестве извинений за вчерашнюю оплошность.

А что от всего этого выигрывали мы?

Дезинформация! Ценность ее в войне против более сильного врага была просто огромна! Поверит Ши Хэ или нет, что мы подбираемся к нему с тыла, неизвестно. Но теперь он будет держать каньонный склон под пристальным надзором. Внизу, в изрезанных трещинами и гротами скалах, мог укрыться целый взвод спецназа. А стрелять по нему с площадки было непрактично. Особенно если он расположится аккурат под нею. Вести огонь с ее края не выйдет – для этого стрелкам придется находиться в подвешенном состоянии. Удобнее было стрелять вниз через люки. Но тут стрелку мешал расположенный прямо под ними опорный каркас, загораживающий ему почти весь обзор. Все, что могли предпринять здесь обороняющиеся, – стрелять по верхолазам, когда те доберутся до опор. Для чего понадобится не один и не два бойца, а они у Чаки и без того были сейчас наперечет.

Он рассредоточил свои силы по всем направлениям. Мы же свои силы разъединять вовсе не хотели. И вообще, напустив туману и запудрив Портосу мозги, мы собирались ударить там, куда без дезинформационной подготовки никогда добровольно не сунулись бы.

Остановив «Ошкош» за скалой на границе простреливаемой из отеля территории, я достал канистру с «томатной пастой»… то есть с напалмом, оттащил ее на безопасное расстояние и поджёг. Растекшись по земле, горючая смесь заполыхала и выбросила в небо столп черного дыма. Ни он, ни огонь не могли причинить Триадам вреда, но я к этому и не стремился. Скалы мешали им рассмотреть, что там загорелось, зато они увидели дым и поняли: началась какая-то движуха!

– Нужен двойной отвлекающий маневр, – так объяснил мне Рында смысл этого пожара, прежде чем я его устроил. – Чаки подозревает, что мы ударим по нему с тыла. И когда он увидит огонь у парадного входа, то решит, что мы отвлекаем его внимание от склонов каньона. Хотя на самом деле огонь нужен нам для другого.

Для чего именно нужен, выяснилось, когда морпехи пронаблюдали за отелем, откуда в свою очередь Триады наблюдали за пожаром. Огонь привел их в немалое возбуждение, и они стали выглядывать из окон. Разумеется, украдкой, но это все равно позволило капитану и шанвэю их сосчитать. А заодно определить их позиции и получить представление о том, сколько вообще головорезов осталось защищать Ши Хэ.

– Четыре предполагаемые огневые точки, – сообщил Остап результат своих изысканий. – Две на третьем этаже и две – на крыше.

– Вижу пять точек, – уточнил Тан. – Два снайпела на клыше. Два пулеметчика или гланатометчика на тлетьем этаже. И еще одна цель – на втолом. Кажетса, у нее «элпэгэ».

– Возможно, – не стал спорить Рында. – Короче говоря, если Чаки разделил оставшихся громил поровну, сейчас у него в распоряжении человек десять – двенадцать. Если же он оставил большинство у главных ворот, а в тыл послал лишь двух-трех стрелков, тогда все еще лучше… Ну что ж, а теперь самое время проверить их оборону на прочность. Готов, Тан?

– Так точна, – подтвердил шанвэй, ставя гранатомет на боевой взвод.

– Тогда бери свою пятую цель на втором этаже, а я возьму ту, что на третьем слева. Кто быстрее перезарядится, тот снимает вторую цель на третьем, а кто отстанет – стреляет по крыше.

Наверняка подступы к отелю находились под наблюдением снайперов. Поэтому морпехи стреляли из гранатометов очень осторожно: высунулись, быстро прицелились, пальнули, спрятались обратно, а затем сменили позицию для второго выстрела, перезарядив на ходу оружие. А я тем временем завел машину и приготовился исполнять свои водительские обязанности, черед которых должен был вот-вот подойти.

За первые выстрелы морпехи не переживали. Однако, когда два реактивных снаряда, выпущенных ими из гранатометов «Бур», прочертили воздух и попали в окна, и наше местонахождение и наши намерения стали для Триад очевидными. Не угодившие под обстрел враги сразу открыли ответный огонь по скале, за которой прятались Рында и Вэй. В нашу сторону ударили пулеметные очереди и полетели гранаты, выпущенные из установленного на крыше автоматического станкового гранатомета. Который был намного опаснее пулеметов. От них нас заслоняла скала, тогда как АГС стрелял по навесной траектории и мог достать «Ошкош» даже за преградой.

Первые снаряды китайцев легли с недолетом перед нашим укрытием, и я, смекнув, из чего по нам палят, не на шутку заволновался. По идее, стоящий впритык к скале грузовик находился в не простреливаемой АГС, мертвой зоне. Но даже если его гранаты упадут неподалеку от цели, это тоже грозит нанести нам урон. Впрочем, долго мы здесь не проторчим. Морпехам осталось сделать всего по одному выстрелу, и мы пойдем на прорыв.

Перебежав под прикрытием дымовой завесы за соседнюю скалу, Остап и Тан нанесли очередной удар по позициям врага. Из нескольких окон на втором и третьем этажах уже вырывалось пламя. А после попадания в отель еще двух гранат огня дыма и разрушений там стало еще больше. Последний выпущенный Рындой снаряд ударил в край крыши, и АГС, что как раз выпускал новую очередь, тут же замолчал. Правда, ненадолго. Едва морпехи вернулись в машину и приготовились к штурму, Триады возобновили бомбардировку. Вторая их очередь, прерванная нами, выдалась короткой и ушла за скалу с большим перелетом. Но третья должна была упасть рядом с «Ошкошем». По правилу артиллерийской «вилки», если, конечно, по нам стрелял не профан, а умелый гранатометчик.

Так и вышло. В третий раз он выставил точный прицел. Да только мы в этот момент уже мчались к отелю, и упавшие на скалу гранаты засыпали своими осколками пустое место.

Издали было не определить, эффективную ли артподготовку провели морпехи. Нам предстояло выяснить это на практике. Засев в кузове, Рында и Вэй взялись палить из ручных пулеметов по крыше – единственному месту, которое они не смогли зачистить гранатометным огнем. Хорошо, что АГС был нам отныне не страшен. Теперь, чтобы достать из него «Ошкош», его следовало перетащить на край крыши. А там благодаря нашим пулям стало небезопасно.

Неизвестно, уцелели ли вражеские снайперы, но, если уцелели, сейчас им было лучше тоже отползти от края. И все же кто-то рисковый продолжал стрелять по нам из окон, не показываясь на глаза. В бронированные жалюзи кабины то и дело врезались пули, а одна из них разбила зеркало заднего вида с моей стороны. Всякий раз, когда это случалось, я вздрагивал и матерился. Но жалюзи тем и были хороши, что лучше всего защищали от пуль, прилетающих именно сверху.

– «Эрпэгэ»! «Элпэгэ»! – внезапно в один голос заорали из кузова Рында и Вэй. – Берегись! Остоложна!

Самое страшное, что я в эту минуту опасался услышать, все-таки было выкрикнуто. Или какой-то гранатометчик на этажах сумел выжить, или морпехи разглядели не все вражеские позиции, но отступать было поздно. Мы стремительно приближались к отелю, и между ним и грузовиком больше не осталось укрытий.

Ну да ладно, чему быть, того не миновать. Главное сейчас – не дергаться раньше времени. Глянув на окна, я не увидел гранатометчика, но заметил, на каком окне сосредоточили свой огонь морпехи. И когда там полыхнула вспышка, я дернул вверх рычаг ручного тормоза и упал с сиденья на пол. Так, чтобы максимально защитить себя от взрыва.

Маневренность «Ошкоша» оставляет желать лучшего. И увильнуть от летящего в нас снаряда РПГ я не мог при всем старании. Даже вильни я в сторону с упреждением, это ничего бы нам не дало. Потому что гранатометчик не проморгает маневр неуклюжего грузовика и легко удержит его на прицеле.

Зато когда дело касалось экстренного торможения, да еще на каменистой полевой дороге, тут тяжелый четырехмостовый «Ошкош» никогда не подводил. И замирал как вкопанный, стоило лишь мне отдать ему такой приказ.

Выстреливший с упреждением враг послал гранату в то место, где мы оказались бы, если бы не остановились. Она врезалась в землю метрах в десяти впереди и рванула, осыпав кабину осколками. Некоторые из них продырявили жалюзи и разбили лобовое стекло. На наше счастье, двигатель у «Ошкоша» располагался позади кабины, а радиатор имел надежную защиту, поэтому близкий взрыв осколочной гранаты нас не остановил. Хотя, угоди она в кабину или в кузов, на этом наша сегодняшняя военная кампания и завершилась бы. И мы порадовали бы Триад роскошным фейерверком, который в честь их победы сами бы и устроили.

Но пока мы не собирались доставлять Чаки такое удовольствие. Весь усыпанный осколками стекла, я снова прыгнул за руль. И, ударив по газам, повел грузовик прежним курсом.

Если у гранатометчика нет под рукой другого заряженного РПГ, он не успеет перезарядить этот, прежде чем мы вышибем ворота и окажемся на территории отеля. Где взрывать нас станет уже крайне опасно, если только Триады не захотят совершить массовое самоубийство.

Морпехи, которые, я надеялся, не порасшибали себе головы при резком торможении, снова взялись поливать крышу очередями. Патроны они не экономили, и ленты в их «миними» вот-вот должны были закончиться. Но это уже не имело для нас значения. Мы и рассчитывали затратить на этот рывок примерно столько времени, за сколько ручной пулемет «выплевывает» стандартную патронную ленту.

Расчет оказался верен. Пулеметы капитана и шанвэя умолкли в тот момент, когда я, протаранив решетчатые ворота, пересек ограждение двора. А затем, не снижая скорости, покатил к съезду на подземную автостоянку, что занимала подвал главного здания.

Этот ход мы тоже продумали заранее. Изучив нарисованный Портосом план, морпехи решили, что лучший способ уберечь «Ошкош» после того, как он прорвет оборону врага, – это загнать его туда, где в его сторону никто не посмеет не только выстрелить, но и чихнуть. Это во-первых. А во-вторых, из подземного гаража можно было попасть на любой из трех этажей по имеющейся там лестничной шахте. Так что если морпехи не замешкаются, они могут провести отличный блицкриг, ведь в данный момент эту шахту никто не охранял. Но так будет недолго. А значит, у морпехов была сейчас не минута, а каждая секунда на вес золота!

Или, точнее, не золота, а платины, если брать для этой войны более подходящее сравнение…