25
Как и предполагалось, человек, носящий «мушкетерскую» кличку Портос, оказался не китайцем, а русским. Это был покрытый тюремными наколками толстый увалень, комплекция которого наглядно показывала, какой образ жизни он здесь ведет. А замашки Портоса столь же наглядно выдавали, что перед Рындой если не один из местных преступных королей, то точно приближенный к некой коронованной особе.
Портос парился не один, а с двумя телохранителями – дюжими парнями, расписанными с ног до головы такими же татуировками. Довольно примитивными, если сравнивать их с цветной нательной живописью Триад. Зато столь же красноречивыми и показывающими статус их носителей в русском криминальном сообществе.
– Работа? Хо-хо, мужик, работы здесь таким, как ты, всегда хватает! – усмехнулся Портос, когда зашедший в парилку Остап расположился на соседнем полке и задал ему тот же вопрос, что и бармену. – А ты чьих вообще будешь? И почему сейчас не на востоке?
– Я так-то из морской пехоты, бывший контрактник. Полтора года в Америке и из них почти год в бегах, – соврал Рында. – Ну а на побережье пусть воюют те «друзья», для которых «океан – не расстояние». А я свое отвоевал. Надоело за гроши да за дешевые медальки здоровье гробить и жизнью рисковать. Вот и ищу теперь, где за ту же самую работу мне будут хорошо платить. И желательно в юанях.
– И чем ты весь минувший год промышлял?
– Да вот закорешился в Теннесси с китайцем, таким же бывшим солдатом, не любителем воевать задарма. С тех пор и мотаемся по Америке, то выше Сороковой постреляем, то ниже. Только работа нам, как назло, все временная попадается. А хотелось бы постоянную, чтобы платили исправно и в заначку хватало кое-что отложить.
– О чем базар! Ты пришел по точному адресу и в чертовски удачное время! – всплеснул руками толстяк. – Нынче даже есть выбор, по каким целям шмалять: по сухопутным или по земноводным.
– Звучит интересно! – Остап сделал довольное лицо. – Нам с корешем, вообще-то, без разницы, в кого стрелять. Мы и в тех, и в других мишенях вдоволь дырок понаделали. Только я одно никак не пойму. Здесь же вроде бы китайцы всем заправляют. И как вы с ними так удачно поладили? В тех местах южнее Сороковой, где мы раньше бывали, они с вашим братом на одной территории бизнес не ведут.
– Фредония, мужик, это особое место с особым климатом, – снизошел до объяснений разомлевший от жара и подобревший Портос. – Знаешь, что такое интернационал? Ну вот, здесь у нас и есть тот самый интернационал чистой воды. Во Фредонию захаживает много русских бродяг. И всем им хочется оттянуться так, чтобы хоть ненадолго, но почувствовать себя дома. А разве китайцы могут им такую лафу устроить, да еще по высшему разряду? Да ни в жизнь!
– Что верно, то верно, – поддакнул Остап.
– И не говори!.. Короче, когда китайцы эту простую истину уразумели, они поскрипели зубами, но потеснились, отдав нам часть города. А мы их в благодарность за это теперь кое-чем подогреваем. Например, отправляем к ним тех, кто ищет работу, когда она у них имеется. Так что не дрейфь – мы здесь ведем дела не на птичьих правах, а на полностью законных основаниях.
– Да я и не сомневался. Просто дай, думаю, спрошу на всякий случай: интересно ведь, – пояснил капитан. – Ладно, ты мне лучше про работу расскажи. Раз, говоришь, ее много, значит, есть из чего выбирать. А раз есть из чего выбирать, значит, можно выбрать ту работу, за которую лучше всего башляют, верно?
– Точно, мужик, – подтвердил Портос. – Только учти: там, где больше платят, там выше и риск.
– Ну, риск – это как бы в порядке вещей, – пожал плечами Рында. И осторожно попытался перейти к сути дела: – И кто тут у вас самый серьезный наниматель? Такой, у которого самые высокие ставки?
– Есть долговременный контракт на оборону одного берега от тварей. Люди нужны постоянно – большая текучка кадров. Слабаки там или быстро сбегают, или тупо не выживают, хотя за длинным юанем сначала рвутся все кому не лень. Но ты-то не слабак и знаешь толк в подобной войне. Так что, если выдержишь в тамошних краях, можешь в итоге неплохо озолотиться.
– Оборона берега? – переспросил Остап. – А что на том берегу такого ценного, раз его надо оборонять? Здесь же повсюду одна пустыня да камни.
– А тебе не все ли равно? Главное, что платят юанями, и платят хорошо. Вдобавок бесплатно выдают хавчик и патроны. И – три дня увольнительных раз в месяц. Этого времени вам с корешем хватит, чтобы съездить во Фредонию и хорошенько оттянуться. В остальное время тоже не каждый день стрелять придется. А может, и не каждую неделю. Но зато когда придется, тут уж, не буду греха таить, мало не покажется. Место там для тварей козырное – очень удобное для подъема на плато. Так-то склоны каньона везде слишком круты и постоянно обваливаются, потому что их подмывает вода. Вот твари и хотят выжить людей с того берега, так как он для них важен.
– Очень интересно. А что с другими контрактами?
– Остальная работа – здесь, во Фредонии, и севернее – в Юте. Но за это, как я сказал, башляют меньше, потому что риск ниже.
– Ладно, мне все ясно… – Рында немного поразмыслил и решил, что прочие контракты вряд ли имеют отношение к Ши Хэ, скрывающемуся, по всем признакам, где-то близ Гранд-Каньона. После чего спросил: – А как мы попадем на тот берег?
– Послезавтра из Фредонии туда пойдет машина со жратвой и еще кое-каким грузом. На ней и доедете. Там, на месте, отыщете человека по прозвищу Фэйгоу. Он растолкует вам, что почем. Потом отдадите ему по половине своего заработка за первый месяц – это будет ваша оплата мне за посредничество. Устраивает?
– Все по-честному, – кивнул Остап. Впрочем, он мог бы согласиться отдать и весь свой первый заработок этому Фэйгоу, поскольку все равно не собирался наниматься туда на службу. – А как регулярно нам будут платить: каждую неделю или раз в месяц?
Портос не успел ответить, потому что в дверь парилки деликатно постучали.
– Чего там еще? – громко спросил он.
– Прошу прощения за беспокойство, но вас – к телефону, – послышался из-за двери голос банщика.
– Иду! – недовольно буркнул толстяк. И, с кряхтением поднявшись с полка, удалился.
Судя по тому, что Портос не уточнил имени звонившего, он знал или догадывался, кто это. А судя по поспешности, с какой Портос вышел, звонивший, должно быть, являлся шишкой поважнее его. Не исключено, что даже его непосредственным боссом.
– Как вообще здесь житуха? Небось, лучше, чем за океаном? – спросил Рында у оставшихся прихвостней толстяка. Не только затем, чтобы не казаться невежливым, но и с целью вытянуть из них еще какую-нибудь полезную информацию.
– Базара нет! Житуха зашибись! – сверкнув золотой фиксой, ответил тот из них, что был помельче, пошустрее и, вероятно, поразговорчивее. – А за океаном ловить давно нечего – весь смак нынче здесь.
– Китаезы сильно прессуют?
– Да не, все пучком. Портос же сказал: у нас с ними все четко по понятиям. Бывают, конечно, иногда мелкие терки и непонятки – куда без них? Но все разруливаем без крови – гешефты ведь общие и все такое.
Остап хотел порасспросить его о чем-нибудь еще, но тут дверь парилки снова открылась – на сей раз без стука, – и заглянувший в нее Портос вызвал своих мордоворотов наружу:
– Чипок, Фикса! А ну айда сюда живо! Тут это… дельце срочное нарисовалось!
Татуированные собеседники Рынды последовали за боссом, и капитан остался в парной один.
Было неясно, вернется ли Портос в баню, хотя Остап был не прочь потолковать с ним еще, благо он оказался весьма словоохотлив. По идее, если срочное дело утрясется быстро, Портос снова будет здесь, ведь он парится по часу или дольше, а сегодня он проторчал в парилке от силы десять минут. Столько же, сколько и Рында. Который, немного подумав, решил досидеть выкупленное им время до конца. Это и общему делу, вероятно, пойдет на пользу, и ему самому. Что ни говори, а баню он тоже любил и еще даже не опробовал здешний березовый веник.
«Работодатели» отправились по делам, но после их ухода в баню пришел еще кто-то. За стеной, в мойке, слышались чьи-то шаги и негромкие разговоры. Поначалу это не насторожило капитана – мало ли кто еще явился в «Иронию судьбы» отведать ее хваленого пара и веников? Однако чем дальше, тем больше эти звуки казались Рынде подозрительными. Потому что всяк пришедший в баню перво-наперво бежит в парилку, а эти люди сюда почему-то не торопились. А во-вторых, слишком уж громко они топали. Не так, как положено топать по деревянному полу босыми ногами или ногами, обутыми в банные тапочки. Эта была поступь армейских ботинок, и не одной пары. А поскольку иных звуков, вроде шума воды или бренчания тазов, тоже не слышалось, цель прихода этих странных посетителей вызывала немало сомнений…
…Или же не вызывала сомнений вовсе – смотря с какой стороны на это взглянуть.
Рында выругался полушепотом и взвесил в руке деревянный ковшик, которым он плескал воду на каменку. Затем поморщился – хреновое оружие. Ковшик был легким и по большей части декоративным. Такой развалится от одного удара по голове, причем эта голова еще и не получит вреда. Ну, кроме синяка или шишки, только такой смешной урон вряд ли остановит вероятного противника Рынды. Который своим кулакам и тем доверял больше, чем этой сувенирной деревяшке.
И все же он не рискнул выходить из парилки без оружия. Подцепив ковшиком один из раскаленных камней, он окунул тот в таз с водой. После чего дождался, когда вода прекратит бурлить, а булыжник достаточно охладится, и переложил его в полотенце. Которым он затем обернул камень и соорудил хоть и забавный на вид, но весьма убойный кистень. Сам Остап, правда, сняв полотенце, остался в чем мать родила, но это его не смущало. Пусть лучше он предстанет перед врагом голым, но с кистенем, чем в более приличном виде, но с пустыми руками.
Рында не исключал вероятность того, что его опасения напрасны и что в мойке он столкнется с обычными полотерами или сантехниками. За такую ошибку он был бы на свое чутье не в обиде, но сегодня оно не дало осечки. За что на него тем более нельзя было обижаться, поскольку оно не позволило Рынде оказаться застигнутым врасплох.
На выходе из парной Остапа поджидали уже знакомые ему Чипок и Фикса, только одетые, обутые и вооруженные пистолетами. К ним также присоединился банщик, занявший позицию на выходе из мойки в раздевалку. Разве что в руках у него был не ствол, а кочерга. И, судя по его робкому виду, он не собирался лезть в драку поперед мордоворотов Портоса, стоя лишь у них на подхвате.
– Не рыпайся, фраер! – злобно скривив лицо, посоветовал Остапу Фикса. – Лучше одевайся и айда с нами по-хорошему. А то по-плохому, сам знаешь, будет больно! Чердак мы тебе не снесем, но оглобли с подпорками продырявим, даже не сомневайся.
– Как скажешь, – пожал плечами Рында. И шагнул в сторону, сделав вид, будто собирается подчиниться и проследовать в раздевалку. Хотя на самом деле – для того, чтобы занять более выгодную позицию. Такую, где стоящий впереди Фиксы Чипок перекроет корешу сектор обстрела. И позволит Остапу остаться с Чипком один на один. Всего на пару секунд, но и то хорошо.
Свернутое полотенце в руке морпеха не напоминало оружие до тех пор, пока не было пущено в ход. Резко уклонившись от нацеленного на него пистолета, Рында одновременно с этим ударил кистенем по вооруженной руке противника, не дав тому снова взять его на прицел. Грянул выстрел, и пуля, пройдя в метре от головы Остапа, впилась в бревенчатую стену. А он, крутанув одновременно с выстрелом завернутый в полотенце камень еще раз, впечатал его врагу точно в висок.
Впечатал как следует – вышиб дух с одного удара. Но когда Рынде самому угрожали смертью или членовредительством, ему было не до сантиментов. И он защищал свою жизнь, как умел. Ну а умел он это так, что хиляку вроде меня оставалось лишь обзавидоваться.
Хорошо, что в деревянном строении можно было не опасаться рикошета. Плохо, что мокрый деревянный пол был скользким, и это сковывало движения босого морпеха. Но, как бы то ни было, он успел подхватить Чипка, прежде чем тот упал, и прикрылся им как щитом. Ненадолго – лишь затем, чтобы толкнуть его прямо на Фиксу.
Фиксе надо было или ловить бесчувственное тело, или отскакивать в сторону, чтобы оно не придавило его к стене. Он выбрал второй вариант, и все у него получилось. Чипок грохнулся навзничь, в довершение своих бед хрястнувшись затылком о лавку, но не задев приятеля. Везение которого тем не менее продлилось недолго, потому что в следующее мгновение его атаковал Рында. А Остап, в отличие от Чипка, был жив и по-прежнему наотрез отказывался подчиняться чьим-либо приказам.
Перехватив вооруженную руку Фиксы, Остап треснул ею о стену, выбил из нее пистолет, а потом засветил гангстеру локтем в челюсть. И наверняка сбил бы его с ног, не окажись позади него стены. Благодаря ей враг и устоял на ногах. И не только устоял, но и, упершись в нее спиной, отпихнул от себя капитана.
– Падла! – заорал Фикса и бросился за упавшим пистолетом, благо тот брякнулся ему под ноги. Вот только, разорвав с противником дистанцию, гангстер ничего при этом не выиграл. Наоборот, дал Рынде пространство для замаха его самодельным оружием.
…Чем Рында и воспользовался, обрушив то на затылок наклонившегося и тянущегося за пистолетом Фиксы. После чего заметил краем глаза стремительно приближающегося сзади банщика и, развернувшись, снова махнул кистенем. Только уже слева направо, а не сверху вниз.
Остап бил наугад, но промахнуться на таком расстоянии он не мог. Кистень шибанул банщику по рукам, и хоть он не выронил свою кочергу, ему пришлось поспешно отступить. А затем и вовсе панически сбежать, осознав, что его помощь Чипку и Фиксе безнадежно запоздала. И что теперь вся ярость голого русского амбала направлена на него одного.
– Вэ-э-э-эй! – прокричал Рында вслед улепетывающему банщику. Баня была пристроена к бару, и сидящий там в ожидании напарника Тан не мог не слышать выстрелы и вопли. – Вэй, берегись! Тревога! Хватай вещи и дуй сюда! Живо!..
Короче говоря, на этом и завершился короткий отпуск наших морпехов во Фредонии. Конец которого стал заодно и концом затишья, что царило в этом городке неизвестно с каких времен. И если здесь раньше не случались беспорядки, что ж – значит, нам предстояло войти в историю этого города зачинщиками первых из них, пускай они и разразились не по нашей воле…