Глава 28

Дианур, хвала Матери Всех Драконов, больше не появлялся. Раз в неделю я молча ставила ему в часовне свечу, пусть понимает как хочет. Только однажды обмолвилась:

— Статуя скоро будет готова. Если что-то не нравится, дай, пожалуйста, знать!

Но ответа не дождалась. Буду считать, что всё в порядке.

Зато Шон, мне на радость, прилетал часто. Опекун сдержал обещание и сделал нам по амулету для прыжков в герцогство Дейл и обратно, а ещё добавил, что в каждый угол избы вбил по железному костылю от незваных визитёров. Чтоб у него и у нас голова не болела.

С картами путей орочьих триб дела шли паршиво — почему-то даже заклинание, куда Шон вбухивал всю свою огромную силу, держалось плохо и рассыпалось буквально на третий день. Выходило, что либо придётся подновлять его каждые два дня, что трудноосуществимо, даже невозможно из-за количества триб, либо махнуть рукой на гиблую затею.

Мне махать не хотелось, присутствовало ощущение, что то, что делаем, важно. И, может, от отчаяния, я предложила:

— Шон, возьми меня с собой! Давай попробуем капнуть на пергамент моей кровью? Если дело во влиянии Хашурга, это должно помочь магии устоять.

— Опять ты, оляпка, лезешь на рожон, — недовольно мотнул встрёпанной головой наставник. — Во-первых, мне твои инициативы с членовредительским уклоном совсем не по душе. А во-вторых, если ты кровью капать будешь, то заклинание накладывать тоже тебе. У тебя самой резерва не хватит, значит, нам придётся объединиться и пропустить через тебя мою магию. Это тяжело и даже больно, потому что пока наши резервы несопоставимы. Прикинь, что чувствует соломинка, через которую проталкивают ведро воды. Поверь, мало тебе не покажется.

Больно? К боли трудно привыкнуть. Но чем меня можно напугать после выломанных из спины рёбер?

— Не напоминай, — повесил нос Шон, — до сих пор виноватым себя чувствую.

— Зря, — улыбнулась, поймав его взгляд. — Всё обернулось к лучшему — мы уже с драконами и даже прошли паломничество. А с собой меня всё-таки возьми. Это не прихоть, чувствую, что тут что-то важное.

— Угу. Великомученица Тимиредис замаячила на горизонте. Не хочу, чтобы всё закончилось так!

— Не закончится. Ты не позволишь, — улыбнулась я. — Давай один раз попробуем? В субботу?

Знала бы, на что набиваюсь…

Аскани моя идея тоже не понравилась. А когда я призналась, что она вообще не совсем чтоб моя, это насторожило ещё больше.

Мы чуть не поссорились. Я считала, что кровь — такая же производная меня, как магия или физические силы. Почему можно магичить до темноты в глазах или вкалывать до состояния «щаз лягу и помру», а отдать несколько капель телесной жидкости — нельзя? Воины же проливают кровь на поле брани и не считают такое странным или запредельным. Лечат раны и, если надо, идут в следующий бой. А то, что у нас, — тоже война. Или будем беречь себя и ждать ещё одного цунами в Китовом Киле и вулкана под Ларранским замком?

— Тим, мне кажется, ты ступила на очень скользкий путь. Я буду тебя поддерживать, как могу, но надеюсь, ты не зайдёшь дальше.

Вздохнула. Да я тоже дальше не рвусь. Но пока же не произошло ничего фатального? Посмотрю издали на орков, кольну нитью палец и вернусь. Вот и всё.

Этим дело не закончилось — в пятницу в лаборатории Шон снова попытался меня отговорить. Было даже как-то странно — обычно учитель любые стрёмные и сомнительные идеи принимал на ура и тут же срывался с места — экспериментировать, а тут… Я возразила, что своими глазами видела, как Императрица Астер вспорола руку, чтобы воспользоваться накопителем. Ей можно, а мне нет?

— Ладно, один раз попробуем, — счастья в голове Шона не звучало. — Вообще, там ещё одна заморочка есть…

— Какая?

— Установление точных начальных координат трибы, за которой собираемся следить. Я делал всё на глазок — прилетел ночью, поднялся выше облаков, засёк несколько известных звёзд, а потом, зная, как в это время они видны в Ларране и ещё паре мест, посчитал координаты. Надо б перемерить, погрешность приличная…

Хуже, если б неприличная, фыркнула я.

Ас, естественно, запросился с нами, но Шон покачал головой:

— И какая от тебя может быть польза, кроме того что придётся волочь двоих через портал, а потом за тобой следить и защищать?

— Я неплохо соображаю, вдруг пригодится? — с надеждой уставился на учителя тёмными глазами Ас.

— Мы тоже вроде как не пара клинических идиотов. Так что посиди тут. Надеюсь, надолго там не застрянем. Побей пока своего Бредли, если нечего делать. Оляпка, подъём!

Кивнула. Оделась я в гости к оркам так, как ходила чистить конюшню, — серые старые портки, потёртая куртка с уже коротковатыми рукавами, шапка-ушанка, сношенные сапоги. Шон выглядел стандартно, единственно, чёрная хламида была сегодня аномально чистой.

Я понимала Аса — тот волновался и не хотел меня отпускать одну. Но почему Шон так резко его обрезал?

«Потому что полагаю, и тебя об этом предупреждал, что может быть больно. Тебе надо, чтоб это видел твой енудр?»

Ой, лучше не надо. Лучше ему такого не видеть.

Шон хмыкнул и щёлкнул пальцами, открывая портал.

— Координаты я уже проверил, сейчас прикрою нас невидимостью и сам тебя перетащу, не дрыгайся!

Угу. Дрыгались кузнечики, а я уже вполне взрослая оляпка и веду себя прилично.

Почему Шон захотел переместить меня сам, стало ясно по прибытии — портал висел в воздухе, локтях в двадцати над землёй. Я сразу начала озираться — а орки где? Внизу голая степь с побуревшей травой, вокруг тоже пусто. Мы, вообще, туда попали?

«Туда, туда, — сморщил нос Шон. — Орки, племя, кстати, называется „Клыки вепря“, в нескольких лигах к югу. Открытие портала всё же вызывает возмущение на магическом плане, а о возможностях шаманов мы знаем мало. Но приветственный салют, думаю, нам без надобности».

Я продолжала оглядываться. Вот тут и живут наши враги, на этом плоском как блин бескрайнем однообразном пространстве?

«В основном да. Замечу, что так далеко к востоку ещё никто не забирался, и что дальше — мы просто не знаем. Кстати, сейчас мы чуть южнее середины Восточных гор, примерно на широте Ригана».

Ага, потому тут снега и нет. Подумав, потянула с головы шапку. Привяжу её за уши к поясу куртки, чтоб не потерять. Да, совсем не холодно, хотя солнца не видать, а ветер сильный и порывистый. И пахнет приятно — жухлой осенней травой. Но если зимы как таковой тут вообще нет, то зачем орки кочуют? Ради новых невытоптанных пастбищ для скота?

«Ну, ты и вопросы задаёшь… Хотя, ты права, интересно… — Висящий в паре локтей от меня Шон почесал нос и задумался. Потом встряхнул головой: — Вот последим и узнаем!»

Да, правильно. Теоретизировать, историческая ли то традиция или физическая необходимость, можно долго и, главное, бесплодно. Проще посмотреть, и всё станет ясно.

«Да, ещё одно. Посмотри магическим зрением на потоки силы!»

Посмотрела. Точнее, попыталась посмотреть. Привычных серебристых лент и сияющих ручьев, рассекавших пространство, не было. Имелась только непонятная бурая муть и неприятного вида, как бывает на гниющем болоте, ошмётки. То самое, что когда-то показывала нам леди Астер. Выходит, тут можно полагаться только на внутренний резерв, внешних источников нет.

«Именно так, — кивнул Шон. — А теперь хватит время терять!»

Развернулся носом к югу, спиной ко мне и целеустремлённо почесал вперёд, волоча меня следом. Летели быстро — только бурьян смазанными пятнами уносился вдаль.

Завидев стойбище, которое возникло тёмной широкой полосой на горизонте, Шон стал забирать вверх. Дополнительная предосторожность?

Когда подлетели ещё ближе, стали видны бесчисленные рассыпанные по степи круглые бурые юрты, казавшиеся сверху размером с блюдце, небольшое озерцо в центре становища — и орки. Тысячи и тысячи, легионы орков. Пусть мы вне их досягаемости, они о нас даже не подозревают, но всё равно страшно… Ведь тут всего одно племя, а народа, похоже, больше, чем в каком-нибудь Рианге или Китовом Киле. Внезапно то, что мы проходили по истории, — первое орочье нашествие, второе, третье — перестало быть просто словами, строчками, напечатанными на бумаге. Рассказ превратился в кошмарную явь. Орки существуют, и их много, невероятно много. Так легко представить, как эти полчища, орды, несчётные толпы волной цунами хлынут из-за гор на земли Империи.

«Впечатлялась? Угу, я тоже, когда увидел в первый раз, немножко прифигел, — легкомысленным тоном заметил Шон. — Ничего, потом привыкнешь. Давай-ка поглядим, на что тут следилку повесить можно?»

Завертела головой. Я заранее решила, что цеплять заклинание надо к чему-то важному, к чему-то, что не потеряется в дороге и не будет отброшено. Первая попавшаяся юрта не годится. Где тут искать вождя с шаманом? Была б местность неровная, те остановились бы на холме. А тут, может, у воды? И юрты у них по логике должны быть самыми габаритными.

«Шон, давай зависнем над озером?»

Шон без слов, только ветер в ушах засвистел, поволок меня вперёд.

«Да, хватит, отсюда хорошо видно».

Внизу шла какая-то суета, похоже, племя собиралось в дорогу. Я слышала крики, мычанье быков и лай собак, видела выдёргивающих из земли колья и споро сворачивающих юрты орков. Чуть странно, занимались этим не мужчины, а закутанные в тёмные покрывала женщины, вокруг которых стайками носилась ребятня. Порывы ветра несли запахи скота, жилья и какой-то стряпни… Обычная жизнь. Только вот внизу были не люди, а наши враги — орки.

«Оляпка, не тормози! Зря я вас, что ли, в четыре утра поднял?»

Ну да, мы же перенеслись далеко на восток, и чтобы застать орков на месте, пришлось вставать ни свет ни заря. Кстати, спорить могу, что как только мы улетели, то есть в полпятого утра, Ас сдёрнул с кровати Бредли и потащил того в тренировочный зал — фехтовать. Или досталось Лиху? Не, Лиху вряд ли, какие кары небесные способен измыслить вредный дракон для того, кто помешает ему выспаться, думаю, Ас понимает… Но мне кажется или самая здоровая юрта — вон та?

«Смотри на бунчуки наверху. В этом ракурсе не очень удобно, но всё равно — у вождей красный, у шаманов — чёрный».

Шаманы, как по мне, интереснее. И почему-то кажутся важнее.

«Шон! А тебя на две следилки хватит?»

«Зачем тебе две?»

«Хочу прицепить одну к шаманской юрте, а вторую — прямо к алтарю. И сравнить, когда заклинания рассыплются. Будет ли разница?»

«Интересно! Давай попробуем!»

Ну вот, учитель пришёл в норму!

До сего момента я как-то не задумывалась, что жилище шамана и хранилище алтаря, где происходят жертвоприношения, — это две совершенно разные юрты. Первую мы отыскали по чёрному бунчуку. Успели ровно за пять минут до того, как за неё взялись и стали разбирать несколько женщин под присмотром огромного татуированного воина. Начали, кстати, с бунчука.

«Так, оляпка, я сообразил, что стоило подумать заранее, как будем поддерживать физический контакт для перекачки резерва… какие идеи есть?»

Ох! А в самом деле — как?

Обычно мы тыкались лбами, но тут это не пойдёт. При таком способе обзор нулевой, а мне надо на юрту смотреть, глаз не отводить, да ещё держать карту и колоть палец.

«А за руку не получится?» — вспомнила я леди Астер, положившую ладонь на открытое плечо Шона.

«На Астер не оглядывайся, мы с ней по силе почти равны, поэтому и проводником может быть хоть палец. А ты пока в другой весовой категории. Я могу… — Шон на секунду замялся, — …обнять тебя, прижав к груди, тогда у тебя и обзор будет, и руки свободными останутся».

А контакт как? Надо ж кожа к коже, а не куртка к хламиде. Задерём подолы на уши или дыры в одежде провертим? У него на пузе, а у меня где тогда? Фыркнула: новое слово в магии — передача силы через пупок. Не, фигня какая-то выходит. Может, лучше мне у Шона на спине вместо рюкзака повиснуть и одну руку ему за шиворот запустить? А смотреть через Шоново плечо.

Вот же заморочки! И то, что мы болтаемся в воздухе без опоры, проблему не упрощает.

Закончилось тем, что я пиявкой прилипла к Шоновой спине, сунув левую длань учителю под мышку и вытянув шею так, чтобы водрузить подбородок на голое плечо в приспущенной мантии. Вышло неплохо, щека к щеке, ухо к уху. Хихикнула, представив, как интересно сейчас выглядит учитель спереди — двухголовым. Жаль, оценить сей оригинальный феномен некому. Смотреть оказалось чуть неудобно, ибо головы не повернуть, но терпимо. Не зря меня Ас когда-то длинношеей гусыней обозвал. Второй рукой я уцепилась за свободное плечо Шона: когда настанет время делать активационные жесты и колоть палец, тоже вытяну её вперёд. И, наконец, чтобы не отклеиться и не свалиться в решающий момент, примотала нас друг к другу драконьими нитями.

Хихикнула снова — сейчас мы с Шоном были ментально открыты друг для друга, и ясно послышалось, как на краю сознания он тихо и как-то безнадёжно выматерился… Да уж, в этот раз наше «интересно» вылилось в какое-то феноменально неудобное непотребство.

А теперь стоит поторопиться, иначе юрту разберут прежде, чем закончу приготовления. Боднула Шона, чтобы повернулся чуть вправо… угу, цель вижу, слова помню.

«Стой! Сначала отметь текущее положение на карте! А потом уже читай заклинание. Ставь крестик поверх моего, так сработает. — Шон развернул свиток с кривыми зубами гор по одному краю и одинокой крошечной меткой где-то посредине пустого листа. Сунул мне в пальцы правой руки карандаш: — Давай!»

Потянулась к карте, чувствуя, что мне критически мешает учительская шея, получила ментальный пинок; «А попросить поднять лист повыше нельзя? Зачем душить-то?», вылупила глаза и ещё сильнее вытянула шею, боясь промазать, и, наконец, чиркнула в нужном месте закорючку. Уф!

Шон горестно вздохнул и снова ругнулся.

Теперь слова — сначала призыв к солнцу, которого в данный момент не видать, луне, которая там же, где солнце, то есть вне поля зрения, земле и ветру. С последними всё в порядке, так что надежда есть… Открыла рот — и чуть не завопила в голос; резко, как от удара поленом по темечку, взорвалась болью голова. В ушах зашумело и загремело, словно меня швырнули в водопад, перед глазами поплыли огненные круги, во рту возник медный привкус, кажется, от неожиданности я прикусила язык…

«Тим! Давай!» — голос Шона, прорвавшийся через красную пелену, звучал приказом.

Сейчас, проморгаюсь от слёз, а то юрту не вижу…

«Светлое солнце, благая луна, буйные ветры, сырая земля! Крови горячей возьмите по капле, юрту, что вижу, свяжите вы с картой! — два пасса и дальше; — И как путь через степь потянется, так на карте проступит линия, а плачу каплей крови я, каплей крови и каплей силы!» Кажется, так, ничего не перепутала? Вроде явной отсебятины, кроме завываний и петуха в конце, не было…

«Сойдёт. Кровь быстрей давай, а то придётся с начала начинать!»

Не, с начала не надо. Кое-как кольнула безымянный палец и ткнула им в подсунутый свиток. Четыре капли вытекло? Всё? Хватит? Судя по тому что боль начала стихать, да.

«У меня всё плечо в твоих слюнях и соплях, оляпка. Спасибо, хоть не кусалась. — И, с сочувствием: — Сильно досталось?»

Да ничего, я думала, будет хуже. А так даже не стошнило. Только моей маленькой такое не вредно?

«О драконе не волнуйся, я специально Мать спрашивал. Если твоя мелочь чешуйчатая подсуетится, может даже из идущего сквозь тебя потока что-то хапнуть. Ну что, второй раз выдержишь или хватит?»

Попробовала кивнуть ещё гудящей головой. Правый глаз почему-то плохо видел. Но раз взялась, надо доделать. Тут сомнений нет. И по-прежнему присутствовало ощущение, что то, что творим, нужно и важно.

«Шон, мы можем засечь алтарь при помощи злобомеров? Только, — чуть запнулась, — можно я на тебе пока повишу? Мне второй раз так не примотаться».

«Виси сколько влезет, только нос утри, мокрый», — фыркнул в привычной манере Шон.

К моменту, как мы подлетели, алтарная юрта была уже разобрана, и камень, похожий сверху на жирную чёрную пиявку, лежал на виду. Почему он так лоснится и кажется влажным? Невдалеке стояла запряжённая четырьмя волами цугом повозка на шести деревянных колёсах. Рядом переговаривались несколько орков. Женщин среди них не было.

Я уже собиралась начать заклинание, когда неожиданно сбоку вынырнул темнокожий здоровенный воин, волочащий по земле упирающуюся женщину. Та брыкалась, цеплялась руками за всё, до чего могла дотянуться, и надрывно выла — в голосе слышались ужас и мольба. Встречный орк, за ногу которого ухватилась несчастная, отвесил ей свободной ногой с размаху мощного пинка и засмеялся. Женщина вскрикнула. Покрывало размоталось, открыв тёмные длинные волосы. Выходит, орки от рождения не лысые, просто воины бреют головы?

Но куда её волокут?

Орк дотащил спутницу до группки, стоящей рядом с телегой, и швырнул наземь.

«Тссс! — донеслось от Шона. — Я слушаю. Ага, это старая жена, которая сегодня ночью родила мёртвого ребёнка. Предки от неё отказались, значит, пришло время ей уйти. Она станет жертвой от него за фрнахх, так называется это время года. А она кричит, что родила пять здоровых воинов, и ребенок, рождённый прошлой зимой, тоже жив и здоров».

Муж с размаху пнул голосящую жену, заставив ту замолчать.

Один из орков, голова которого казалась чёрной от татуировок, кивнул. Остальные слаженно и быстро, будто делали что-то привычное и хорошо знакомое, скажем, волов в телегу запрягали, принялись за дело. Первый достал из повозки деревянный П-образный брус, подошёл к алтарю, примерился и ударом кулака насадил деревяшку на камень. Два других в это время срывали с орчицы одежду. По одной тряпке, неспешно, с удовольствием, похоже, вой и мольбы одуревшей от страха, пытающейся уползти жертвы им нравились. Тот, что привёл жену на казнь, застыл в стороне с ничего не выражающим лицом. Подошли ещё несколько орков обоего пола и тоже стали смотреть на происходящее. Мужчины стояли с каменными лицами, женщины перешёптывались, одна засмеялась.

Обнажённую жертву швырнули спиной на алтарь, вздёрнули руки вверх и — я чуть не задохнулась — двумя ударами кинжалов пришпилили ладони к брусу. Вот зачем тот был нужен!

«Оляпка, закрой глаза, дальше не смотри и не слушай! Не надо тебе такого. — Я послушно зажмурилась, уткнувшись носом в чуть колючую, пахнущую дождём щёку Шона. Тот вздохнул: — А мне смотреть придётся… и даже записать. Чем больше узнаем об орочьей магии, тем целее будем».

Извне не доносилось ни звука, наверное, Шон накрыл меня пологом тишины. Я прижалась теснее к спине наставника, стиснула руки. Под левой ладонью часто-часто стучало его сердце. Не хочу думать о том, что происходит… но неужели нет способа помочь? Неужели никак нельзя остановить этот бесконечный круговорот ужаса? Ведь эта женщина не была старой, но надоела мужу или заболела от бесконечных родов — и её не просто выкинули, выгнали, а собрались замучить до смерти. А остальные члены племени воспринимают происходящее как должное. Будто так и надо. Как хорошо, что мы — люди, драконы, эльфы — другие! И я всё отдам, чтобы мы никогда не стали такими, как эти…

«Оляпка, не прижимайся так, отвлекаешь. Потерпи немного, скоро всё закончится».

Ой! Я и впрямь вцепилась в Шона, как гном в бочку с горной слезой. Облапила и стиснула. Неудобно как, он же такого не любит.

«Ну, вот уже и всё. Ей повезло, что они собираются в дорогу и времени мало… Открывай глаза».

Чёрный алтарь с пятнами свежей крови был пуст, только рядом на земле валялась непонятная прикрытая тряпьём куча. Служивший плахой брус тоже пропал. Собравшаяся толпа почти рассосалась, потеряв к происходящему интерес. Сглотнула — не хочу тут быть. Читаю заклинание — и улетаем!

Наверное, увиденное выбило меня из колеи, потому что, когда пришло время капнуть кровью, я промазала и вместо аккуратного укола раскроила палец наискосок. Кровь так и брызнула. И на карту, и вниз, туда, где стоял алтарь.

«Брых фэк, что творишь, оляпка?!»

Попавшие на угол камня несколько капель зашипели, как масло на раскалённой сковороде, и заставили осыпаться кромку серым песком. Ох! Хорошо, что шамана не было рядом, тот переговаривался в стороне с мужем жертвы.

Шон, перехватив мой палец, сжал кулак, что-то пробормотал, фыркнул:

«Ну, ты беда ходячая! А если бы заметили или на кого попало? Ладно, рану я тебе залечил. Сейчас подожди немного, у меня возникла мысль. Давай я в третий раз сотворю заклинание, вложив то же количество магии. Но не чисто сам, а смешаю свою кровь с твоей. И потом сравним…»

А так выйдет? Гм, а почему бы и нет? Не попробуем, не узнаем.

В этот раз я была просто зрителем, подглядывающим из-за плеча. Вся помощь сводилась к тому, что я держала перед Шоном развёрнутую карту. Формула, произнесённая учителем, почему-то была вчетверо короче моей, жесты лаконичны и точны. Договорив, наставник не уколол, а разрезал подушечку своего пальца. А вот мой безымянный аккуратно ткнул и выдавил несколько капель крови себе в рану. Секунду подождал и тогда уже капнул на лист.

«Ну, всё. Мотаем отсюда. Отлетим подальше и телепортируемся. Не хочешь искупаться в галарэнском пруду?»

Да я не просто искупаться, а вымыться с головы до пят хочу!

По прибытии в Галарэн меня пришлось лечить, причём не палец. Оказалось, что в правом глазу лопнул капилляр, и видок у меня такой, что только Були в темноте пугать, после чего тот поведает всей школе о красноглазых вурдалаках, бродящих по учебным классам в тёмное время суток. Что скажет, узрев меня, Ас, было лучше не представлять. Спокойнее.

— Сядь смирно и подожди минуту. — Шон накрыл ладонью лодочкой мой глаз. — Ну вот, сосуд зарастил, кровь убрал. Можно идти купаться.

Сам Шон, ожидаемо, плавать не стал. Сказал, что заберёт меня через два часа, а у него дела — и испарился.

Первым делом я докричалась через амулет до Аса, дала знать, что жива, здорова, обошлось без катаклизмов, вернусь к обеду. Потом поднялась в комнату, бывшую раньше нашей с Асом, сняла куртку — тут она была нужна, как тюленю вёсла — взяла полотенце и отправилась на пруд.

Плавала долго… ныряла, лежала на поверхности, лениво шевеля пальцами ног и рук в тёплой воде, приходила в себя. Потом выбралась и, натянув тунику, потрусила на кухню. Сначала, увидев куски жареного мяса в глиняной миске, жутко обрадовалась. А потом, когда поняла, что наткнулась на феномен под названием «видит око, да зуб неймёт» и обломалась — ужасно обиделась. Еда в стазисе — запредельное издевательство. Вокруг всего полно, а укусить нечего… и как снять заморозку, не знаю.

Вздохнув и сглотнув слюни, вернулась в комнату. Забралась на кровать, покрутилась, натянула покрывало на уши, устраиваясь поудобнее, и сама не заметила, как уснула. Наверное, сыграло то, что ночью толком выспаться не удалось.

Когда проснулась и тихо открыла глаза, увидела, что на краю постели сидит Шон. Смотрит вроде бы на меня, но взгляд расфокусированный, рассеянный. Привычной улыбки на лице учителя не было, казалось, ему грустно, даже нос как-то повис.

— Шон?..

— А, оляпка, проснулась? Ты, наверное, голодная. Давай перекусим. Потом я тебя чему-нибудь научу — о, даже знаю чему! — и отправлю домой. Пойдёт? — встрепенулся Шон.

В голосе печали не звучало. Может, тоже просто устал и не выспался?

— Хорошо! А чему научишь? — Мне было интересно.

— Паре эльфийских целительских заклинаний попроще. Чтоб, порезавшись, могла сама себя подлатать. Человеческая магия тут хромает, и сильно.

Но я же не эльф! Я их потоков магии не вижу, как колдовать-то буду?

— Можно подумать, я эльф, — хихикнул Шон. — Я ж вроде говорил тебе, что насобачился интересующие меня заклинания приспосабливать под свои возможности. Правда, жесты там посложнее. Но я в тебя верю! — хихикнул снова.

Издевается, факт. Ну ладно, ему можно. А ещё меня сейчас накормят…

— Смотри, смысл целительства по-эльфийски прост: восстановить естественный, правильный ход вещей, убрать искажения — и, как один из их видов, повреждения, переломы, раны, ожоги, шрамы. Поняла?

Кивнула. То, что для дивного народа именно естественность — мерило правильности, я знала от Аскани.

— Тогда тыкайся лбом, сначала покажу тебе, как и что делать, потом повторишь сама. Да, Астер говорит, что ей легче лечить, если представить, как из ладоней струится зелёный свет. Можешь попробовать.

Интересно. Ас, когда сводил мои рубцы, тоже светился зелёным. Наверное, неспроста.

Слова — тарабарщину на смеси двух языков, как объяснил Шон, его экспромт, — я запомнила легко. Для того чтобы залечить порез или убрать со лба шишку, этого было достаточно. Но с более мощной версией заклинания, где требовались сложные пассы, начались чудеса — то я махала не под тем углом, то не в той плоскости, то с неправильной амплитудой.

— Беру руководство на себя, — мотнул наконец головой Шон, которому, похоже, моя криворукость наскучила. — Ну-ка, смотри мне в глаза!

Оказалось, имелось в виду руководство в самом прямом смысле слова. Шон как-то перехватил управление моими верхними конечностями и стал показывать, как правильно ими махать. А начал с того, что отвесил моей же рукой щелбан мне по лбу. Для концентрации внимания, угу.

— Не таращь глаза, запоминай! Пальцы вот так, видишь? А локоть сейчас чуть выше плеча. А теперь ещё раз. Уяснила? Тогда давай сама, я страхую.

Я старалась как могла, хотя рисунок заклинания — я уже чувствовала такие вещи — выглядел непривычно. Интересно, получится ли обучить Тин, ей такое пригодилось бы.

— Только простой версии. На то, что посложнее, у твоей сестры силёнок не хватит.

Понятно.

Наконец Шон счёл, что я справилась.

— Тренируйся каждый день по паре раз утром и вечером, пока не станешь делать, не задумываясь.

— Хорошо. Шон, а развеивать стазис тяжело? — сглотнула, вспомнив недоступное мясо в миске.

— Не очень. Но пока не вырастишь дракона, учить не стану. Ты ж сама уже умеешь анализировать заклинания, вычленять нужные части и даже выворачивать магию наизнанку. Понимаешь?

Да. Не я одна такая умная. Точнее даже, я отнюдь не самая умная. И не самая сильная, а защищена только за счёт амулета Шона… А это знание — опасно и запретно. И, если попадёт в плохие руки, — случится беда. Что будет, если кто-то сначала покопается в моей голове, а потом заморозит Шона, Астер, лордов Ардена и Тиану?

— Верно. Ну, всё, тебе пора домой. А то твой енудр уже Бредли замучил.

— Шон, вечером Мрак прилетит?

— А куда он денется? — чуть грустно усмехнулся Шон.

Аскани и вправду ждал. Я сама шагнула к нему, прижалась, заглянула в тёмные глаза:

— Сегодня вроде у залива горку строят? Пойдём, поможем?

— Я твой обед в комнату утащил. Хочешь? И расскажешь, что сегодня было?

Мотнула головой. Конечно, расскажу, но не теперь, потом. Пока говорить об этом не могу — как вспомню алтарь и ту орчицу, в горле ком. Сейчас мне хотелось, даже было необходимо оказаться среди нормальных людей, которые живут, учатся, смеются, любят, кидаются снежками и строят горки, чтобы с них кататься.

— Магией или лопатой? — поинтересовался Ас.

— Лопатой! — В моём голосе не было даже тени сомнения.

Ас чуть удивлённо поднял безупречную чёрную бровь. И было чему изумляться — я сама в первый раз отказалась от магии.

Разговор об орочьих нравах продолжился вечером, когда Шон прилетел учить меня Мраком. Я спросила, не думал ли кто-нибудь, нельзя ли изменить жизненный уклад орков.

«Владыка Алсинейль лет сто назад пытался найти решение. И столкнулся с проблемой — они плодятся настолько быстро, что, если прекратятся войны между трибами и жертвоприношения, степь за несколько десятков лет потонет в орках. А потом голодная орда попрёт на нас, — вытянувшийся рядом Шон почесал нос, повернул голову и уставился мне в глаза. — Но с тех пор мы узнали кое-что новое. Оказалось, что уровень рождаемости древних рас коррелирует, то есть напрямую связан, с магическим фоном — чем тот выше, тем больше эльфов и драконов может появиться на свет. Возможно, у орков, созданных ещё одним демиургом, пусть и злым, ситуация аналогична. И если получится как-то изолировать, оградить их от влияния Хашурга, размножаться с такой скоростью они перестанут. Это, конечно, гипотеза, но неплохо обоснованная. Остаётся понять, как такое организовать».

Я ткнулась носом в чёрный рукав. Сделаем что сможем и поглядим, что выйдет.

Универсальный алгоритм, да.