"Внимание! Всем постам…"
— Значит, бежали — бормотал Щукин, прикидывая по карте — куда могли податься утеклые британцы.
— Скажите, Александр Христофорович, — спросил он у Бенкендорфа, — если мне память не изменяет, то Паркер, которого мой друг задерживал с дракой и стрельбой, был при этом ранен в ногу. Она у него зажила?
— Нет, Олег Михайлович, — встрепенулся граф Бенкендорф, — это хорошо, что вы вспомнили об этом. Я ведь совсем запамятовал, что мистер Паркер до сих пор при ходьбе довольно сильно прихрамывает. А это значит…
— Да — да, — подхватил Щукин, — а это значит, что "сладкой парочке" пешком далеко не уйти. И, уж тем более, по лесу. Через несколько верст ходьбы по лесным тропинкам Паркер просто ляжет на землю, и даже под страхом смертной казни ни сможет сдвинуться с места. А потому беглецы будут пытаться найти какой-либо транспорт — скорее всего экипаж — чтобы добраться до Петербурга.
— Александр Христофорович, — сказал он, — надо приказать ротмистру Соколову, чтобы на въезде в город внимательно осматривали все кареты. И еще — надо послать по всем дорогам конных жандармов, которые расспрашивали бы у всех встречных — не видели ли они подозрительных людей, которые пытались остановить карету. И не стоит забывать о мерах предосторожности — ведь беглецы вооружены.
— Хорошо, Олег Михайлович, — кивнул Бенкендорф, — нам надо поймать этих проклятых англичан до темноты. Иначе у них появится шанс пробраться в город. А вы не думаете, что они могут разделиться — в Петербург пойдет один мистер Джонсон, а Паркер будет ждать в укромном месте его возвращения с экипажем?
— Такое возможно, — после недолгого молчания сказал Щукин, — но все же, с моей точки зрения, маловероятно. Паркер побоится отпускать Джонсона одного. Ведь тот может запросто бросить своего шефа, и попытаться в одиночку скрыться за границей.
Граф пожал плечами, но не стал споить с подполковником. А Щукин снова связался по радиостанции с Сергеевым — младшим, и приказал ему немедленно выехать в имении отца, прихватив с собой приборы ночного видения, камуфляж, и не забыть взять подаренный ему "Вал". Вполне возможно, что Николаю снова придется вспомнить былые времена, когда он ловил цели в окуляр оптического прицела.
Кроме того, он передал ротмистру от имени главы III — го отделения все распоряжения по перехвату беглецов, и попросил Николая размножить на принтере фотографии британцев, чтобы старшие постов могли их опознать. Щукин велел Сергееву — младшему немедленно докладывать ему по рации обо всех новостях.
— Вот и все, Александр Христофорович, — сказал он пригорюнившемуся за столом графу Бенкендорфу. — Машина розыска заработала, и мы будем ждать результатов. По себе знаю, что сидеть и ждать — самое тяжелое. Но, ничего не поделаешь…
В этот момент в комнату заглянул Виктор Сергеев.
— Ну что, бойцы невидимого фронта, — сказал он, — опростоволосились? — Не переживайте — найдем мы этих проклятых британцев.
Я тут для начала разослал своих мужиков, ну, тех, которые промышляют охотой, чтобы они побродили в окрестных лесах, и посмотрели — нет ли следов каких… А прочих, которые посмышленее, послал по соседним деревням, чтобы они поспрашивали у людей — не видели ли кто двух чужих господ, одного хромого, а второго здорового… В общем, полагаю, что деваться им некуда.
— Спасибо, Иваныч, — поблагодарил Щукин отставного майора, — сеть ты раскинул широко, и эти британские караси обязательно в нее попадут. Будем ждать.
Ждать им пришлось недолго. Вскоре в усадьбу примчался запыхавшийся мальчишка, который обливаясь потом и глотая слова от волнения, сообщил, что в соседнюю деревню, расположенную в верстах пяти от имения Сергеева, заявились какие-то два барина, с виду не русские.
— Страшные они какие-то, — выпучив глаза, говорил пацан, — одежда у них грязная, за поясом пистолеты, один еле — еле идет, все на ногу припадает. Говорят они по — русски, но так, что сразу видно, что они нерусские.
— А что они от вас-то хотели? — спросил Щукин.
— Они, барин, — сказал немного успокоившийся мальчуган, — так строго спросили — кто у нас староста. Когда дядька Степан пришел, то эти двое потребовали у него бумагу и чернильницу с пером. Один из них — тот, который хромал — написал записку, и велел дядьке Степану запрячь лошадь, и как можно скорей отправиться в Петербург. Там он должен передать эту записку аглицкому послу. За это он обещал по — царски наградить дядьку Степана, если тот, конечно, сделает все, как ему велели. А если нет, то хромой, и второй, который был с ним, показали на пистолеты, и пригрозили перестрелять всю семью дядьки Степана.
Потом они велели отвести их в дом старосты, а дядьке Степану приказали, не мешкая ехать в Петербург. Он пошел запрягать лошадь, а мне тихонько шепнул, чтобы я бежал к вам, барин, и рассказал обо все.
— Вот молодец! — воскликнул Сергеев, и ласково погладил мальца по взлохмаченным русым волосам. — Как зовут тебя, храбрец?
— Пашкой, — шмыгнув носом, сказал мальчуган.
— Павел, значит, — кивнул головой Щукин. — Пошарив по карманам, он достал шариковую ручку со встроенным в нее калькулятором, и протянул ее пацану.
— Ты грамоту знаешь? — спросил он у Пашки.
— Знаю немного, — ответил тот. — Тятька, когда жив был, научил меня немного писать и читать. А потом он помер — простудился, и все… — парнишка снова шмыгнул носом, а на глазах у него появились слезы.
— Иваныч, — у тебя здешние деньги какие-нибудь есть, — спросил Щукин у Виктора Сергеева. — Ты бы наградил парня и семью его. Здорово он нам помог.
— Обязательно наградим, Олег Михайлович, — вступил в разговор граф Бенкендорф, — я сам за этим прослежу.
А теперь давайте о деле — что с британцами беглыми делать-то будем?
— Надо подождать, когда подъедет сын Виктора Ивановича и ротмистр Соколов, — сказал Щукин. — Возможно, что придется брать этих шустрых англичан силой. Не забывайте, что они вооружены. И могут действительно убить кого-нибудь из семьи старосты Степана.
— Убить невинных людей, — да возможно ли такое? — удивился Бенкендорф. — Неужели эти британцы на такое способны?
— Способны, еще как способны, — криво усмехнувшись, ответил Щукин. — Во время войны с бурами — голландцами, обосновавшимися на юге Африки — англичане согнали жен и детей буров в специальные лагеря, и спокойно наблюдали за тем, как они там сотнями умирают от голода и болезней. Сложится же сие в конце этого века. Вот такие вот у британских джентльменов понятия о добре и зле.
А пока нам надо добраться до села, из которого прибежал этот храбрый паренек, и незаметно вести наблюдение за беглецами. Туда же пусть подтягиваются и ваши люди, Александр Христофорович. Будем потихоньку готовиться к освобождению заложников.
— Ну, прямо Беслан какой-то, — вздохнул Сергеев. — Лишь бы все обошлось без невинных жертв. Я как вспоминаю осетинских детишек, которые тогда в школе… — тут Виктор махнул рукой и шумно высморкался.
— А большая ли семья у старосты Степана, — спросил Щукин у притихшего мальца.
— Мать, тятя, женка его, двое мальцов и две девчонки, — сказал Пашка. — Барин, а что, эти злыдни и вправду могут их порешить?
— Ну, это мы еще посмотрим, — сказал подполковник Щукин. — Если что, то мы первые их порешим. Ты нам покажешь дорогу к дому старосты?
Пашка закивал головой, и пообещал, что он все им покажет и расскажет.
— Тогда — в путь, — решительно сказал Олег. — Надо засветло обложить этих чокнутых "джеймсов бондов" поплотнее. А то, глядишь, на ночь глядя они вздумают поискать приключений на свою задницу. Иваныч, вели заложить карету…