Прощание по — английски
На следующий день после аудиенции с императором Щукин встретился с графом Бенкендорфом, и договорился с ним о поездке в Шлиссельбург, чтобы встретиться там с британскими "коллегами — мистерами Паркером, Скоттом, и Джонсоном. Шумилин рассказал Олегу о допросе пойманных шпионов с берегов Туманного Альбиона. Подполковник только фыркнул, узнав — как доморощенные контрразведчики "кололи" британцев.
— Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник, — с ухмылкой сказал тогда Щукин Александру. — Ладно, я займусь этими сэрами. Посмотрим — может быть, мне удастся вытрясти из них что-нибудь полезное.
И вот вместе с почтенным Александром Христофоровичем он следует в поместье Виктора Сергеева, куда должны будут из Шлиссельбурга на лодке под охраной доставить английских шпионов. Особенно Олега заинтересовал мистер Скотт. Похоже, что этот британец серьезно задумался над своей судьбой. Мистер Паркер и мистер Джонсон, судя по всему, "перевоспитанию" не подлежат. Но побеседовать с ними Щукину тоже было интересно.
У хозяйственного Сергеева — старшего в его имении плотники переоборудовали за пару дней небольшой сарай, срубленный из мощных бревен что-то вроде временного КПЗ. Два небольших окна забрали крепкой решеткой и прикрыли их плотными ставнями. В сарае была прочная дубовая дверь с крепкими засовами. Удрать оттуда было трудно. Но, возможно при некоторых навыках. Поэтому снаружи сарай охраняли двое солдат из гарнизона Шлиссельбургской крепости.
Первым оттуда привезли мистера Скотта. Он угрюмо посмотрел на графа Бенкендорфа, поначалу не обратив внимания на Щукина. Видимо, он принял его за секретаря, который должен был записывать все сказанное, и не более того.
Но, когда всесильный глава III — го отделения скромно сел в сторонке, а "секретарь" с ходу начал допрос, до мистера Скотта наконец дошло — кто такой его новый знакомый.
— Добрый день, мистер Скотт, — Щукин вежливо поздоровался с британцем. — Вы, наверное, днем и ночью ломаете голову, и задаете себе вопрос — какова будет ваша дальнейшая судьба? Не скрою — положение у вас сложное — ведь в отличие от ваших соотечественников вы знаете о том — кто мы и откуда.
— Так вы тоже из будущего? — поинтересовался британец, — я вижу, что у вас хорошо налажено путешествие во времени. Скажите, как мне в вам обращаться?
— Называйте меня Олегом Михайловичем, — ответил Щукин, — скажу сразу, что в своем времени я занимался примерно тем же, чем вы занимались в своем времени.
— Вот как! — удивился мистер Скотт. — Значит, моя скромная персона заинтересовала в вашем времени весьма высокопоставленных лиц.
— Допустим, — ответил Щукин. — Но вы должны учитывать, что нам и так много известно из документов, которые хранятся в архивах. Как в наших, так и в ваших. Конечно, теперь, когда мои товарищи стали вносить в эту историю свои поправки, возможно совершенно другое развитие событий. И, не скрою, более выгодные для России, чем для Британии. Вы ведь даже представить не можете — какие могут задействованы силы, чтобы остановить колониальную экспансию вашего королевства. К тому же мы, в отличие от наших предков, не склонны к сантиментам и считаем, что к своим противникам надо относиться по — библейски: "какой мерой вы мерите, такой будет отмерено и вам…"
— Гм, — прервал свое молчание граф Бенкендорф, — надеюсь, Олег Михайлович, что вы не будете обрушивать на города Англии свои чудовищные снаряды, способные в мгновенье ока испепелить весь Лондон?
— Таких планов у нас ПОКА нет, — ответил Щукин, сделав ударение на слове "пока". Но поверьте, Александр Христофорович, я полагаю, что те, кто довел до голодной смерти миллионы жителей Индии — богатейшей страны мира, и словно на волков охотился в Ирландии на тех, кто имел смелость возмутиться беззастенчивым грабежом ирландцев, заслуживают самого сурового наказания.
Граф Бенкендорф не нашел слов для того, чтобы возразить Щукину, и лишь развел руками. А Олег продолжил свою беседу с мистером Скоттом.
— Скажите, а вы не хотели бы спасти свою страну от неизбежного позора, который ее ждет, в случае, если она продолжит вмешиваться в дела России. А, как я полагаю, ваше руководство не намерено прекращать совать свой нос в чужие дела.
— Вы предлагаете мне стать предателем?! — возмутился мистер Скотт. — Я никогда не буду служить врагам своей страны, даже под угрозой смерти!
— Почему предателем? — деланно удивился Щукин, — мы ведь не предлагаем вам начать смуту в Британии, убить королеву или, как Гай Фокс, взорвать парламент.
— А что же вы тогда от меня хотите? — спросил обескураженный британец.
— Мы хотим, — спокойно ответил Щукин, — чтобы Британия оставила в покое Россию, и перестала делать ей гадости. Понимаю, что все это для британского политического истеблишмента трудновыполнимо. Но, даже среди него есть умные люди, которые считают, что с Россией необходимо поддерживать хорошие отношения. Причем, разговор необходимо вести на равных. Но, к сожалению, в большинстве своем власть предержащие в Британии — русофобы.
— Как это ни печально, Олег Михайлович, — ответил мистер Скотт, — но вы правы. Я много думал после моей беседы с уважаемым Александром Павловичем. И пришел к выводу, что то, что сейчас у нас происходит, в конечном итоге погубит нашу страну. Но я прошу вас, не требуйте от меня, чтобы я принял окончательное решение. Я хотел бы подумать.
— Хорошо, мистер Скотт, — кивнул Щукин. — Вас сейчас отвезут снова в Шлиссельбург, а через несколько дней мы продолжим с вами беседу.
Британца увели. Вскоре пришел Виктор Сергеев, который предложил Щукину и Бенкендорфу откушать, чем Бог послал. За столом у них завязалась неспешная беседа о том, что еще можно было бы сделать, чтобы лучше противодействовать проискам англичан. Разговор затянулся. Англичан все не было, хотя по времени их должны были уже привезти.
Эту идиллию прервал верховой, прискакавший на взмыленной лошади, и сообщивший о побеге двух англичан, которых на лодке везли сюда из Шлиссельбурга. Мистер Паркер и мистер Джонсов, по — видимому, каким-то образом сумели договориться, и когда лодка причалила к берегу, набросились на сопровождающую их охрану. А та, не ожидавшая такой прыти от своих подопечных, не сумела оказать британцам сопротивления.
В общем, все закончилось тем, что англичане оглушили, связали и обезоружили стражников, а сами скрылись в неизвестном направлении. Произошло это все пару часов назад. Связанных стражников случайно нашли мальчишки, отправившиеся на речку на рыбалку. Они развязали их. Старший из охранников, остановил лесника, который проезжал верхом на лошади по речной тропинке. Он взял у него лошадь, и поскакал в усадьбу Сергеева, чтобы рассказать о произошедшем ЧП.
Положение было хуже губернаторского. Ни Паркер ни Джонсон не должны были попасть в Петербург. Там они могли укрыться в британском посольстве, и оттуда поднять шум, рассказав дипломатам других стран о том беспределе, который творится в России, о тайных тюрьмах, куда бросают ни в чем не повинных иностранцев, и о жутких пытках, которым их там подвергают.
По радиостанции Сергеев передал обо всем случившемся своему сыну, а тот поднял на ночи ротмистра Соколова. Граф Бенкендорф, от волнения чуть было не лишился речи. А Щукин, разложив на столе карту, стал прикидывать — куда могли направиться беглецы.
