Глава 17
18 марта, 15 часов 40 минут
по центральноевропейскому времени
Прага, Чешская Республика
Рун стоял рядом с Элизабет в центре Староместской площади. На небо наползли тучи, начинался слабый дождь, усеивавший мокрыми крапинками брусчатку. Элизабет смотрела на золотистый циферблат астрономических часов, знаменитого Орлоя. Потом перевела взгляд на окружающие здания.
— Так где именно была лаборатория того типа? — спросил Джордан.
— Мне нужно немного сориентироваться, — ответила она.
— Многое изменилось, но, к счастью для нас, многое осталось прежним.
Рун изучал многочисленные переплетающиеся циферблаты и символы курантов. Было почти четыре часа пополудни, а значит, до заката оставалось часа два с половиной.
Эрин поплотнее запахнулась в легкую синюю куртку.
— Я бы решила, что лаборатория Джона Ди находится где-то в переулке Алхимиков, возле Пражского Града.
— И ошиблись бы, — отозвалась Элизабет неприятно высокомерным тоном. — Мастерские многих алхимиков располагались в том переулке, но большинство тайных работ производилось неподалеку отсюда.
— Так где именно была лаборатория Джона Ди? — настойчиво спросила София.
Элизабет медленно пошла прочь от часовой башни к противоположной стороне площади. Следуя неспешной походкой, она прошла по кругу, словно стрелка компаса, пытающаяся обнаружить направление на север. И наконец указала на узкую улочку, ведущую от площади. По обеим сторонам улицы высились жилые здания.
— Если его лаборатория не была уничтожена, она находится в той стороне.
Эрин нахмурилась, не в силах скрыть тревогу. Рун понимал ее беспокойство. Если лаборатории больше нет, значит, мало того что они предприняли это путешествие напрасно — они просто не будут знать, куда двигаться дальше в своих поисках.
Элизабет решительно шла вперед, вынуждая всех остальных следовать за ней. София спешила изо всех сил, чтобы держаться вровень с графиней, Рун вместе с остальными немного приотстал.
Эрин смотрела по сторонам, любуясь старинными зданиями, но мысли ее были устремлены к более свежим событиям.
— В две тысячи втором году, — произнесла она, взмахнув рукой, — в Праге было сильное наводнение. Влтава вышла из берегов и затопила город. Когда вода отступила, многие участки городских улиц — включая и эту, если я не ошибаюсь, — провалились в средневековые тоннели, открывая давно затерянные помещения, мастерские... даже алхимические лаборатории. — Эрин посмотрела на собеседников, затем на мокрую брусчатку под ногами. — За столько лет миллионы людей ходили над этими тоннелями и даже не знали, что они там есть. В то время это вызвало огромный ажиотаж среди археологов.
Шедшая впереди всех Элизабет издала односложное восклицание, в котором Рун опознал венгерское ругательство. Все подбежали к ней. Графиня стояла перед деревянной вывеской на металлическом кронштейне. Двустворчатая деревянная дверь под вывеской, покрашенная в темно-синий цвет, была гостеприимно распахнута. Элизабет мрачно сдвинула брови, глядя на вывеску так, словно готова была сорвать ее с кронштейна.
На одной из створок двери красовался яркий серебряный круг, украшенный изображением — две реторты, соединенные трубками. По кругу шла надпись: «Speculum Alchemiae Muzeum Prague».
— Это музей! — резко бросила Элизабет. — Так-то в вашу эпоху охраняют тайны?
— Очевидно, да, — отозвался Джордан.
Рун шагнул ближе. В кованой железной стойке, прикрепленной к двери, стояли сосуды грушевидной формы. Золотистый ярлык, прилепленный к каждому из них, гласил о его содержимом: «Эликсир памяти», «Эликсир здоровья», «Эликсир вечной молодости».
Подобные причудливые бутыли Рун помнил по своим детским годам.
Христиан подбоченился, с сомнением глядя на музей.
— Бумаги Джона Ди находятся здесь?— Они были здесь, — поправила Элизабет. — Когда-то это был совершенно обычный, неприметный дом. В передней его части была большая зала, а в дальней — гостиная, где алхимики принимали гостей и разговаривали о своей работе. Среди них были такие ученые, как Тихо Браге и рабби Лёв. Старики с белыми бородами склонялись над тиглями и перегонными кубами. Конечно же, попадались и шарлатаны, такие как клятый Эдвард Келли.
Дождевые капли затекали Руну в глаза, и он стер их тыльной стороной руки.
— Над чем они работали?
Элизабет стряхнула морось со своего апостольника.
— Над всем. Они искали множество вещей, которые оказались глупыми и недостижимыми, как философский камень, способный превращать простые металлы в золото, но помимо того, им удалось открыть немало значимых вещей. — Она топнула изящной ножкой по брусчатке. — И эти открытия впоследствии были утрачены. Там было такое, чего ваше современное сознание не в состоянии даже вместить. А теперь вы превратили это в развлечение для скучающих детишек.
— Ну что ж, раз уж мы проделали весь этот путь, — сказал Христиан, проскальзывая мимо нее, — нам ничто не мешает взглянуть.
Все последовали за ним, увлекая за собой графиню, как она ни протестовала.
Из-за стойки их поприветствовали две женщины. Старшая, в темных волосах которой виднелась густая проседь, нанизывала на нитку бусы, а младшая — вероятнее всего, ее дочь — сметала со стеклянной витрины пыль при помощи длинной метелки из перьев.
Рун окинул взглядом комнату. Со сводчатого потолка свисали пучки сухих трав, вынуждая пригибаться. Вдоль всех стен тянулись деревянные полки, заставленные разного рода старинными книгами и стеклянными и глиняными сосудами. Корца заметил справа от стойки высокую деревянную дверь. Она была заперта. Элизабет протиснулась мимо него и направилась прямо к стойке, обратившись прямо к старшей из женщин.
— Возможно ли осмотреть комнату для приемов? — требовательно спросила она. — И может быть, нижние помещения?
— Конечно, сестра. — Женщина посмотрела на Элизабет поверх своих очков с полукруглыми стеклами, с некоторым недоумением обводя глазами сборище монахинь и священников в колоратках. — Мы проводим экскурсии.
Элизабет, похоже, была потрясена, но Христиан не растерялся.
— Мы хотели бы приобрести шесть билетов, — быстро заявил он. — Когда начнется следующая экскурсия?
— Прямо сейчас, — ответила женщина.
Старшая из смотрительниц взяла евробанкноты, которые протянул ей Христиан, а взамен выдала каждому из посетителей большой прямоугольный билет.
Младшая улыбнулась Джордану. У нее были теплые карие глаза, на вид ей было лет двадцать пять. Ее длинные темные волосы были собраны на затылке в пучок и перевязаны фиолетовой лентой. Того же цвета была ее блузка и узкая юбка, заканчивающаяся значительно выше колен.
Элизабет встала между ней и Руном, с отвращением рассматривая облегающий наряд девушки.
— Меня зовут Тереза, — представилась младшая смотрительница, изо всех сил стараясь не обращать внимания на уничтожающие взгляды Элизабет. — Я проведу для вас экскурсию по алхимическим лабораториям. Следуйте за мной, пожалуйста.
Девушка отперла дверь тяжелым ключом и распахнула ее. Из проема вырвался воздух, пахнущий сыростью и плесенью. Рун учуял легкое дуновение чего-то иного и ощутил покалывание в затылке. Он вспомнил дни, проведенные в египетской пустыне, и распознал присутствие того же зла, за которым охотился в песках.
Корца оглянулся по сторонам, но не заметил никаких признаков опасности. Другие сангвинисты, похоже, ничего не почувствовали.
И все же Рун постарался держаться поближе к Эрин.
16 часов 24 минуты
Экскурсовод повела их вперед, и Грейнджер проследовала за Руном через дверь в темный коридор. Джордан пристроился сзади, приглушенно чихнув от пыли. А может быть, у него была аллергия на плесень. И все-таки, услышав этот чих, Рун вздрогнул и прижал Эрин к стене твердой, словно железо, рукой.
Джордан заметил этот оградительный жест.
— Будь готов к тому, что я рыгну, — предупредил он
Руна. — Это куда более опасно.
Они продолжали идти вперед. Эрин изучала написанные маслом картины, висящие по обеим стенам, — скорее всего репродукции. Шедшая впереди Тереза махнула рукой, оглянувшись назад.
— Это портреты...
Элизабет прервала ее, по очереди указав на несколько картин:
— Император Рудольф Второй, Тихо Браге, рабби Лёв и придворный медик Рудольфа... что-то я забыла, как его звали. Не самые точные их изображения.
Затем она прошла мимо экскурсовода в одну из комнат дальше по коридору, словно знала, куда идти.
— Сестра, подождите! — Тереза бросилась за Элизабет, и все последовали за ними.
Элизабет остановилась в центре комнаты — не особо большой, но и не маленькой, — сложив руки перед собой, точно в молитве, но Эрин сомневалась, что это было так. Гордым взором графиня обвела помещение.
Над головой висел круглый канделябр, украшенный двумя рогатыми масками; он отбрасывал оранжевый свет на медвежью шкуру, лежащую перед мраморным камином. Внимание Эрин привлек старинный шкаф, полный старых книг, черепов и каких-то препаратов в стеклянных сосудах.
Заинтригованная, она подошла ближе.
«Должно быть, так все и выглядело четыре столетия назад».
Элизабет шагнула к стоящему у стены столу с гранитной столешницей, потом к занавешенному окну позади стола. Здесь она остановилась и еще раз внимательно осмотрела комнату.
— Где колокол?
— Колокол? — Терезу, похоже, нервировало происходящее.
— Когда-то напротив этого окна стоял огромный стеклянный колокол. Достаточно большой, чтобы под ним мог стоять человек. — Элизабет опустилась на одно колено и исследовала вымощенный плиткой пол. — От него в полу остались канавки. Джон Ди держал это устройство здесь, а не в своей главной лаборатории, потому что для экспериментов ему был нужен солнечный свет.
Эрин присоединилась к ней и провела пальцами по полу.— Эти плитки положены недавно?
Тереза кивнула:
— Кажется, да.
Элизабет со вздохом выпрямилась и вытерла ладони о свое промокшее облачение.
— Куда унесли колокол?
— Я не знаю, о чем вы говорите, — ответила Тереза. — Насколько мне известно, здесь никогда не было никакого колокола.
Она отвернулась чуть в сторону, почти беззвучно что-то бормоча. Это звучало как чешская брань. Элизабет резко ответила ей на том же языке, заставив Терезу виновато умолкнуть.
Джордан подошел к Терезе и успокаивающим жестом коснулся ее плеча.
— Быть может, мы просто позволим этой милой девушке рассказать нам все, что она знает? В конце концов, мы заплатили за полную экскурсию.
Элизабет, казалось, готова была что-то возразить, но вместо этого выпрямилась, сложив руки за спиной. Она смотрела на то место, где ожидала найти колокол, и выражение ее лица было таким, словно она что-то подсчитывала.
Тереза сделала глубокий вдох, потом постаралась вернуть экскурсию в привычную колею:
— В этой комнате алхимики принимали визитеров, но это была не просто гостиная. Если вы заметили, в каждом из углов этой комнаты начертаны алхимические символы стихий: Земли, Воздуха, Огня и Воды.
Эрин медленно повернулась, изучая каждый символ. Чуть в стороне Элизабет подобралась к камину, держась спиной к экскурсоводу. Она оперлась о каминную доску, как будто ей было нехорошо. Тереза продолжала уже более бодро, очевидно, радуясь тому, что эта невоспитанная монахиня больше не встревает в ее рассказ:
— Энергия этих стихий направлялась через канделябр в центре комнаты. Эта энергия применялась для различного рода оккультных и алхимических целей. Если вы подойдете к этому шкафу, я покажу вам...
Эрин отошла в сторону, приблизившись к Элизабет, которая уже отвернулась от камина.
— Что вы делали там? — тихонько спросила Грейнджер.
Графиня тоже понизила голос:
— В этой мраморной каминной доске Ди соорудил потайную нишу. Когда-то в ней хранился тот зеленый алмаз — в те времена, когда еще был целым. Я просто проверила эту нишу.
— Вы что-нибудь нашли?
Элизабет разжала руку и показала полоску бумаги, которую прятала в ладони.
— Только это.
Эрин заметила на бумаге ряд необычных символов.
— Это имя, начертанное на енохианском языке, — пояснила Элизабет.
Грейнджер уставилась на странные буквы. Она знала, что Джон Ди создал собственный язык, но она так и не выучила его.
— И что это за имя?
— Белмагель.
Эрин нахмурилась, глядя на Элизабет: это имя было ей незнакомо.
— Белмагелем звали ангела, с которым Эдвард Келли якобы беседовал во время гадательных сеансов, совместных с Джоном Ди. В конце концов у последнего возникли сомнения, и он рассорился с кристалломантом, но император Рудольф был пылким и твердым почитателем Келли.
— И как вы думаете, кто оставил этот клочок бумаги?
— О существовании этой ниши знали только Рудольф, Ди и я. Рудольф тщательно охранял ее тайну. Он даже приказал убить того, кто ее создал, чтобы тот никому не выдал ее существование. Если бы Ди оставил что-то в этой нише, Рудольф забрал бы это после смерти алхимика, поэтому я предполагаю, что эта записка была оставлена самим императором.
— Что еще вы знаете о Белмагеле? — спросила Эрин, кивнув на бумагу.
— Келли предположительно призывал двух ангелов. Судсамма был добрым ангелом, созданием света. Белмагель был темным ангелом, порождением зла.
Возможно, это был некий след. Ведь их группа искала самого злого ангела из всех — Люцифера.
— Если Рудольф оставил это здесь, возможно, это было посланием для меня, — объяснила Элизабет. — Что-то, что могу понять только я.
— Что он пытался вам сказать? — осведомилась Эрин.
Графиня чуть заметно покачала головой с явным разочарованием.
— Должно быть, это имело какое-то отношение к тому шарлатану Келли. Быть может, записку спрятали здесь, чтобы указать мне на этого человека, на его дом...
— Где он жил?
— У него было много жилищ. Кто знает, сохранилось ли доныне хоть одно из них?
Эрин перевела взгляд на человека, который мог это знать, и подняла руку:
— Тереза, можно задать вам вопрос?
Экскурсовод повернулась к ней.
— Что бы вы хотели узнать?
— Эдвард Келли работал вместе с Джоном Ди. Знаете ли вы, где жил Келли и существует ли этот дом сейчас?
Девушка широко раскрыла глаза, явно польщенная тем, что может ответить.
— Несомненно. Это весьма известное место. Оно именуется Домом Фауста и находится на Карловой площади, хотя публичных экскурсий там не проводится.
Эрин оглянулась на Элизабет. Графиня слегка кивнула в знак того, что слышала и поняла. Это место явно было ей известно, и, судя по тому, как омрачилось ее лицо, услышанное ее совсем не порадовало.
Когда Тереза вернулась к лекции, которую читала остальным, Эрин тихонько обратилась к Элизабет:
— Что вы знаете об этом Доме Фауста?
— Это место пользовалось дурной славой. Прежде чем в нем поселился Келли, там жил астролог императора Рудольфа, Якуб Кручинек, с двумя своими сыновьями. Впоследствии младший убил старшего, заподозрив, что где-то в доме спрятано сокровище. Сам же Келли оснастил это место множеством хитрых фокусов. Двери, которые открывались сами по себе, лестничные пролеты, которые могли вести то туда, то сюда, дверные ручки, которые при прикосновении ударяли электричеством...
Она сердито фыркнула, затем продолжила:
— Этот человек был обманщиком и жуликом. Но его дом... это подлинно зловещее место. Поэтому его и связывают с легендой о Фаусте.
— Об ученом, который заключил договор с дьяволом?
— Некоторые утверждают, что Фауст собственной персоной жил там и что из этого самого дома его забрали в Преисподнюю, утащив прямо через потолок.
Эрин с недоверием смотрела на графиню. Та пожала плечами.
— Легенда или нет, но с этим местом были связаны странные происшествия. Таинственные исчезновения, громкие звуки посреди ночи, непонятные огни...
Эрин указала на бумагу с енохианской надписью.
— Мог ли Рудольф оставить это тайное послание вам, чтобы направить вас в Дом Фауста? Зеленый алмаз связан с темным ангелом, как и это место.
— Возможно...
Тереза, подойдя к книжному шкафу, заговорила громче:
— А теперь следующий этап нашей экскурсии.
Она сдвинула шкаф в сторону, открыв ведущую вниз лестницу.
Джордан воскликнул вслух с мальчишеским восторгом:
— Круто! Тайный ход!
Тереза ступила на порог потайной лестницы.
— Этот ход ведет в тайную алхимическую лабораторию.
Если посмотреть на стену близ пола, вы увидите большое металлическое кольцо. Говорят, что именно здесь рабби Лёв приковал своего знаменитого голема, когда тот вышел из повиновения.
Эрин улыбнулась над этим рассказом, но сангвинисты взирали на кольцо скептически. Очевидно, они были способны поверить в стригоев и ангелов, но не в гигантского глиняного человека, оживленного алхимиками. Эрин предположила, что им нужно было хоть где-то провести черту возможного.
Тереза повела их вниз по ступеням.
Эрин шла за Элизабет, которая, проходя мимо, тронула носком туфли железное кольцо.
— Какая нелепица, — прошептала графиня. — Ди приковывал к этому кольцу волка, зверя, который слушался только его, и никого больше. В день смерти Ди Рудольфу пришлось убить волка, чтобы войти в эту комнату.
Эрин спускалась по каменным ступеням последней. Лестница была настолько узкой, что по ней приходилось идти по одному. От подножия лестницы вдаль уходил тоннель, и Тереза повела их прямо туда. Но Эрин задержалась, чтобы осмотреть металлическую дверь слева. На уровне глаз в ней было квадратное окошечко, словно в двери тюремной камеры. Через это окошечко она видела другой тоннель.
— За этой дверью, — окликнула экскурсовод, привлекая внимание Эрин, — находится тоннель, ведущий к Староместской площади. Мы обнаружили его и несколько других ходов несколько лет назад, после большого наводнения. Понадобилось некоторое время, чтобы очистить их от грязи.
Джордан оглянулся на Эрин, явно припомнив, как она рассказывала об этом наводнении. Тереза продолжила:
— В расположенной впереди комнате с атанором мы нашли тоннель, ведущий под дном реки и тянущийся до самого Пражского Града.
Элизабет кивнула.
— Рудольф использовал этот тоннель и другие ходы, чтобы перемещаться куда-нибудь под городом, так, чтобы никто не знал, где он находится.
Эрин поневоле была захвачена этими историями, пытаясь вообразить то время, когда наука, религия и политика смешивались воедино, окутываясь тайнами и легендами.
Они продолжали путь по тоннелю. Джордану приходилось пригибать голову, чтобы не задевать низкий потолок. Ход наконец вывел в маленькую комнату с круглой металлической печью посередине. На ступенчатой поверхности печи стояли металлические сосуды с длинными носиками, а перед дверцей ее виднелись обвисшие мехи. Все было покрыто копотью: потолок, стены и даже плитки на полу были черными.
Должно быть, это и был тот атанор, о котором упоминала Тереза. Еще один проем в дальней стене вел в соседнее темное помещение. Экскурсовод указала в ту сторону.
— В дальней комнате алхимики работали над трансмутацией — превращением простых металлов в золото.
Элизабет пробормотала:
— Что за глупость? Кто поверит, что возможно превратить обычный металл в золото?
Джордан с усмешкой оглянулся на нее, услышав ее слова.
— На самом деле это возможно — если бомбардировать нейтронами определенный вид ртути. К несчастью, этот процесс стоит больше, чем получаемое при этом золото. К тому же это золото выходит радиоактивным и через пару дней распадается.
Элизабет вздохнула подчеркнуто-выразительно.
— Похоже, современный человек так и не отказался от своей давней одержимости.
— Этот атанор и большие сосуды — оригинальные, — продолжила Тереза лекцию о попытках древних алхимиков создать эликсир вечной молодости. — Мы нашли флакон с этим эликсиром, спрятанный в потайном сейфе в стене этой комнаты. Вместе с рецептом его создания.
Теперь уже ухмыльнулась Эрин:
— Значит, вы можете его создать?
Тереза улыбнулась.
— Это сложный процесс — нужны семьдесят семь трав, собранных при лунном свете и настоянных на вине. Варить эликсир нужно целый год, но да, это можно сделать. На самом деле его варят монахи в монастыре в Брно.
Даже Элизабет была изумлена этой частью рассказа.
Эрин решила повнимательнее изучить это пятисотлетнее воплощение мира алхимиков. Она обходила комнату, изучая атанор и стоящую на нем посуду. Позади печи обнаружилась маленькая дверца. Должно быть, тот самый тоннель до крепости.
Рун неожиданно возник рядом с нею и сжал ее руку. Эрин повернулась и только сейчас заметила, что сангвинисты недвижно застыли, глядя вверх. Даже Элизабет склонила голову,точно прислушиваясь.
— Что такое? — спросил Джордан. Его рука инстинктивно метнулась к поясу, где обычно висел в кобуре его пистолет-пулемет, но из-за чешских законов ему не было позволено пронести через таможню огнестрельное оружие.
— Кровь, — прошептал Рун, глядя в сторону тоннеля, ведущего в верхние помещения. — Много крови.
