Глава 18
18 марта, 16 часов 39 минут
по центральноевропейскому времени
Прага, Чешская Республика
«Горячая кровь на моем языке...»
Легион знал, что на самом деле это не его язык. Его тело — глубоко проросший им темный сосуд, именуемый Леопольдом — лежало, распростертое, в недрах грохочущей повозки. Окна были затенены, отсекая жар вечернего солнца. Он чувствовал, что закат близок, но до той поры вынужден был охотиться на расстоянии, смотреть через другие глаза, направлять свою волю в тех, кто был помечен его клеймом.
Находящаяся рядом женщина-сангвинистка — Эбигейл — управляла повозкой, этим огромным гремящим черным экипажем, который, будучи приведен в действие, выплевывал ядовитые клубы дыма. Она, похоже, не обращала ни малейшего внимания на солнце. Сангвинистское вино защищало ее от света, его святость действовала подобно щиту.
Легион намерен был заклеймить побольше таких, как она, дабы создать воинство, которое сможет передвигаться на свету и во тьме, намерен был преумножить ряды своих рабов для грядущей войны.
Кровь вновь воззвала к нему, привлекая его внимание к рабу, который пировал над телом пожилой женщины в маленькой комнате, полной сухих трав, пыли и книг. Демон простер свои чувства еще дальше, видя тремя парами других глаз. Еще три раба, связанные его волей, крались по темным тоннелям, приближаясь к сокрытой внизу добыче.
Легион собрал этих и иных своих рабов в городе Праге, дабы уничтожить пророчество, воплощенное в трио: Воителе, Женщине и Рыцаре.
Отныне им нигде не будет покоя, не будет безопасного укрытия.
Смертных он намеревался просто убить, но тот, кого именовали Корцей...
«Ты будешь искуснейшим из моих рабов, орудием, обращенным против Небес».
Но сначала Легиону нужно было выгнать Рыцаря на открытое место.
Он поднял руку, глядя, как на ладони свиваются кольца тьмы. А потом послал приказ тем, кто нес его клеймо:
«Убейте их... но сохраните Рыцаря для меня».
16 часов 50 минут
В комнате с атанором повисло молчание. Джордан оттолкнул Эрин к себе за спину. Рун, София и Христиан вытащили клинки и устремили взгляды в дальний конец тоннеля, на подножие лестницы, ведущей в верхние помещения музея.
— Что вы делаете? — спросила Тереза, заметив оружие, и прикрыла горло ладонью. Эрин взяла девушку за другую руку.
— Держитесь ближе ко мне.
Джордан сделал шаг вперед и схватил единственное оказавшееся под рукой оружие: старую железную кочергу, которая стояла, прислоненная к дверце печи. Совсем не то, что пистолет-пулемет, который у него отобрали, но тоже сойдет.
Эрин заметила, что он вооружился, и сделала то же самое.
Она схватила колбу за длинный носик и разбила округлое основание, получив тем самым стеклянный стилет.
Тереза ахнула, увидев такое варварство, но продолжала держаться рядом с Эрин.
— Дым, — произнес Рун, стоявший у двери.
Джордан сместился так, чтобы заглянуть ему через плечо.
Из лестничного колодца в дальнем конце тоннеля текли клубы черного дыма; они словно скатывались по ступеням, заполняя собой ход. Должно быть, наверху все горело.— Моя... моя мать! — воскликнула Тереза и сделала шаг вперед, но Эрин удержала ее.
И отнюдь не зря.
Из дымного облака появилась темная фигура; она словно рухнула сверху, припав к полу. Это оказался высокий бритоголовый мужчина мощного телосложения. В кулаке он сжимал нож. Его белая футболка была покрыта алыми пятнами свежей крови. Он обнажил клыки, втягивая воздух, вынюхивая жертву.
Джордан заметил на его горле пятипалое черное клеймо, отметину порабощенного стригоя — такую же, как у того, кто напал на него в пещере в Кумах.
София зашипела — она тоже увидела эту метку.
Стригой опустил взгляд на этот шум — и метнулся вперед, двигаясь с невероятной скоростью. Рун прыгнул в тоннель, чтобы перехватить нападавшую тварь. В каждой руке священник держал серебряный карамбит; изогнутые клинки были похожи на длинные металлические когти. Оказавшись лицом к лицу со стригоем, он нанес удар — но лишь впустую полоснул по воздуху.
Стригой провел ложный выпад у самого пола, развернулся и ударил ножом изо всех сил. Но в последний момент развернул клинок и впечатал стальную рукоять в висок Руна. От удара тот отлетел к стене тоннеля и пошатнулся, явно оглушенный.
Стригой промчался мимо него, устремившись прямо к Софии и Христиану.
Элизабет подалась вперед, в голосе ее прозвучала тревога:
— Рун!..
Джордан отпихнул Эрин и Терезу еще дальше назад.
И с опозданием на миг осознал, насколько ошибочной была его тактика защиты. Позади него раздался скрип старых петель.
Он развернулся как раз вовремя, чтобы узреть, как черный силуэт появляется из маленькой дверцы, ведущей в потайной ход императора Рудольфа.
Стригой вырвал Терезу из рук Эрин и перервал девушке горло, ее изумленный крик захлебнулся в крови. Еще один стригой следовал по пятам за первым; он направился к Эрин, держа в руке длинный клинок.
Но Джордан уже сорвался с места. Оказавшись рядом с Эрин, он рывком отбросил ее себе за спину и парировал удар клинка стригоя своей кочергой. Сталь зазвенела о железо, и в голове Джордана возникла неожиданная мысль:
«Откуда у меня способность двигаться так быстро? Ее не должно быть».
У него не было времени обдумать эту загадку, оставалось лишь благодарить неведомо кого за такую быстроту.
Стригой зарычал, отдергивая нож и пригибаясь. Позади него второй монстр покончил с Терезой и присоединился к своему напарнику, шипя на Стоуна сквозь окровавленные зубы.
Похоже, на мгновение они даже испугались Джордана, не понимая, откуда у него такая скорость и сила.
Затем к нему присоединились Христиан и София, встав по обе стороны от него. Христиан воздел длинный меч, София держала в каждой руке по кинжалу.
«Трое против двух... такой расклад нравится мне больше».
Но затем из тоннеля показался третий стригой, настоящий великан, высокий и широкоплечий.
«Вот вам и весь расклад».
Эрин схватила металлические щипцы, готовая прийти на помощь.
— Мы должны выйти на солнечный свет!
Легче сказать, чем сделать.
А солнце уже близилось к закату.
Звон металла позади подсказал Джордану, что Рун и Элизабет все еще сражаются с первым противником в тоннеле.
Значит, этот путь перекрыт. И к тому же ступени, ведущие наверх, уже охвачены огнем. Джордан сосредоточился на трех врагах, стоящих перед ним. Из тоннеля за их спинами в комнату просачивался через маленькую дверцу дым, несущий с собой запах горящего дерева и бензина. Похоже, те, кто устроил на них засаду, подожгли и тайный ход, дабы удостовериться, что никто не сбежит этим путем.
Огромный стригой, явно предводитель этой банды, выдвинулся вперед, отпихнув двух остальных. Лицо его было сплошь покрыто шрамами, клыки пожелтели. Он поднял широкий меч и начал вращать им в воздухе с такой скоростью, что лезвие размылось в серебристое пятно.
Христиан шагнул ему навстречу, чтобы отразить атаку, — но один из стригоев поменьше прыгнул вперед, двигаясь со сверхъестественной скоростью, и опрокинул сангвиниста наземь. Второй бросился на Софию, отшвырнув ее к атанору.
Джордан поднял кочергу, осознавая, что гигант просто играл с мечом для отвлечения внимания, и это позволило двум другим стригоям напасть на соратников Стоуна, нейтрализовав самую большую опасность.
В итоге остались лишь Джордан и Эрин.
«Ну, посмотрим, на что ты способен, громила».
Джордан кинулся на вооруженного стригоя и нанес мощный удар по вращающемуся клинку. Силу соударения он ощутил всем телом, от плеч до ступней.
Но похоже, и стригой почувствовал то же самое.
Гигант выронил звенящий меч и отступил назад на шаг.
Его губы изогнулись в ухмылке — и он прыгнул на Джордана.
Это было все равно, что получить удар бампером мчащегося грузовика. Стоун отлетел назад и ударился о стол, круша стеклянную посуду.
В его предплечье впились зубы, клыки достали до самой кости.
Но вместо парализующей боли Джордан ощутил, как по его руке струится огненная вспышка.
Стригой закричал и выпустил руку сержанта, потом отшатнулся назад, царапая ногтями собственное лицо. Джордан видел, как плоть стригоя идет пузырями и обугливается, из-под нее вытекает кипящая черная кровь. Монстр, корчась, упал на пол, а в это время незримый огонь с невероятной быстротой пожирал его тело.
Джордан посмотрел на свою раненую руку, потом вновь перевел взгляд на гиганта.
«Моя кровь — яд для них».
Но вместо страха его объяло спокойствие, становившееся с каждым мгновением все сильнее. Все вокруг двигалось неспешно, словно при замедленной перемотке кадра на экране.
Звуки стали приглушенными, свет принял золотистый оттенок, окружающий мир подернулся дымкой.
Стригой, сражавшийся с Софией, испугался того, что случилось с гигантом, и в панике бросился к охваченному огнем тоннелю. Христиан воспользовался замешательством второго стригоя и одним ударом смахнул ему голову с плеч. Джордан взял со стола осколок битого стекла и, не думая о том, что делает, оказался рядом с бегущим врагом. Он схватил монстра за загривок и одним движением перерезал ему горло, потом уронил тело наземь.
Обернувшись, Стоун обнаружил, что Эрин дергает его за руку, кашляя от дыма и пытаясь привлечь его внимание.
— Над нами горит потолок! — крикнула она ему, и ее голос звучал так, словно они находились под водой.
— Верхние комнаты скоро рухнут сюда, в подвал!
Он последовал за ней, по пути увлекая за собой Христиана и Софию.
В тоннеле Элизабет крепко держала стригоя, обхватив его сзади обеими руками, в то время как Рун орудовал ножом.
Для нового зрения Джордана рука священника двигалась невероятно медленно, клинок рассыпал крошечные отблески света.
Струя черной крови стригоя словно бы зависла в воздухе.
Когда тело последнего врага рухнуло на пол, Эрин потянула Джордана дальше. Она указала куда-то за плечо Руна, на дверь у подножия лестницы.
— Нам надо попасть в тот тоннель, ведущий к Староместской площади!
Но едва он глянул в ту сторону, как с потолка сорвалась дубовая балка и обрушилась на каменный пол, разбрасывая по сторонам пылающие угли. Новый поток дыма ворвался в тоннель.
— Мы опоздали! — воскликнула Эрин.
17 часов 02 минуты
Грейнджер задыхалась в дыму, ее легкие горели, глаза слезились. Потом рядом оказался Рун и набросил ей на голову куртку. К счастью, у сангвинистов не было необходимости дышать.
— Пригнись, — посоветовал ей Рун.
Она повиновалась и подтянула повыше край своего промокшего от дождя воротника, дыша через влажную ткань. Христиан и София, шедшие впереди, прокладывали путь, отбрасывая в стороны горящие балки и упавшие с потолка камни. Снова посыпались обломки — верхние комнаты рушились в тоннель.
Еще дальше впереди Элизабет вцепилась в дверь, преграждавшую им единственный выход, изо всех сил стараясь открыть путь к спасению. За спиной женщины пылал охваченный пламенем лестничный колодец, превратившийся в устье огромного камина.
Эрин оглянулась назад, хрипло кашляя. Джордан, словно во сне, шел за нею, явно не замечая ни дыма, ни жара.
Она вспомнила, что случилось с тем огромным стригоем, как вскипела его плоть от крови Стоуна. Женщина наблюдала подобное и раньше, когда на стригоев попадала ангельская кровь.
Было ли это еще одним доказательством ангельской природы Джордана? И что это означало для человека, которого она любила?
Громкий лязг металла снова заставил Эрин взглянуть вперед.
Элизабет сорвала дверь с петель.
— Быстрее! — позвала она, смахивая горящие угли с плеч своего облачения, потом графиня нырнула в лежащую впереди тьму, скрывшись из глаз.
Эрин боялась, что женщина вполне может воспользоваться этой возможностью, чтобы сбежать.
«И я не смогу винить ее за это».
Все они кинулись в тоннель и помчались по нему, преследуемые дымом.
Христиан и София бежали впереди плечом к плечу вслед за Элизабет, явно ожидая новой опасности, нового нападения.
Рун продолжал прикрывать Эрин, следом двигался Джордан.
Когда свет позади них померк, Грейнджер сунула руку в карман и вытащила маленький металлический фонарик. Она нажала на кнопку, и узкий луч света пронзил тьму.
Легкие ее все еще болели, она надрывно кашляла, отчего световое пятно прыгало туда-сюда. Сзади раскатился громовой удар. Эрин представила, как обрушивается окончательно тоннель алхимиков.
Наконец впереди стукнула дверь, и в тоннель хлынул свет.
Солнечный свет... благословенный солнечный свет...
Она поспешила навстречу ему. С каждым шагом воздух становится все более свежим, чистым и холодным.
Подойдя достаточно близко, Эрин заметила Элизабет, держащую дверь открытой для них.
«Значит, она не сбежала».
Они с облегчением вывалились в залитый солнцем переулок — окровавленные, обожженные, но живые.
Эрин немедленно обернулась, чтобы взглянуть на Джордана, обеспокоенная тем, что он не сказал ни единого слова за все время их бегства по тоннелям. Она коснулась его щеки, но затуманенный взгляд его синих глаз был устремлен куда-то вдаль. В душе женщины поднялась паника, но она решительно подавила ее.
Не отнимая ладони от его пылающей щеки, она позвала:
— Джордан, ты меня слышишь?
Он моргнул.
— Джордан... вернись.
Стоун мигнул еще раз, вздрогнув всем телом. Постепенно глаза его сфокусировались, и он посмотрел прямо на нее.
— Эрин?..
Сержант говорил неуверенно, словно на самом деле не узнавал ее.
— Верно, — произнесла она тихо, потрясенная и напуганная. — Ты в порядке?
Он наконец встряхнулся, словно пес, затем обвел взглядом остальных.
— Я в порядке... мне кажется.
— Возможно, он был просто не в себе, наглотавшись дыма, — предположила Элизабет.
Но Эрин в это не поверила. Что бы ни творилось с Джорданом, дым не имел к этому никакого отношения. Она взяла его за руку и откинула его разорванный рукав, чтобы осмотреть отметину от укуса. Рана уже начала затягиваться, края плоти сомкнулись, как будто нападение произошло не считаные минуты назад, а минимум за несколько дней до того. Еще более встревоженная, Грейнджер обнаружила красную полосу, которая шла от бицепса к ране, образуя причудливый узор по краям исцеляющейся плоти. Она потянула обрывки его рукава еще дальше вверх, чтобы найти источник.
Эта линия тянулась от старого шрама, оставшегося после удара молнии. Когда Джордан был подростком, он сделал поверх шрама татуировку, на память о том, как едва не погиб в грозу, и синий узор был похож на причудливый цветок.
Но этот алый отросток был чем-то новым.
Эрин провела вдоль него пальцем, ощутив жар, излучаемый этой полосой.
— Твоя татуировка растет...
Джордан отдернул руку и быстрым движением поправил рукав.— Скажи мне, что происходит, — требовательно произнесла Эрин.
— Не знаю, — пробормотал он, слегка отвернувшись. — Это началось, когда Томми коснулся меня, исцеляя. Сначала это было просто ощущение жжения.
— Но тогда как давно...
— Оно стало сильнее, когда стригой ударил меня мечом в Кумах. И еще сильнее вот только что, когда этот гад меня тяпнул.
Джордан старательно отводил взгляд от Эрин.
Она взяла его за руку. По крайней мере он позволил ей это.
Как если бы ощутив душевную боль Эрин, Рун мягко погладил ее по плечу.
— Нам нужно идти, — сказала Элизабет, когда вдали завыли сирены. — Солнце скоро сядет.
Но куда им было идти?
1 7 часов 37 минут
Легион наблюдал за горящим зданием, за тем, как распространяется пожар, зажженный его рабами. Он смотрел, как алое пламя танцует в серых небесах, и перебирал воспоминания об этом месте. Именно в этом доме находилась комната, где он был заточен внутри зеленого алмаза. Из сплетенных струек дыма шестисот шестидесяти шести сущностей, составлявших его, он извлекал обрывки памяти о тех временах.
...старик с белой бородой расхаживает по ту сторону зеленоватой стеклянной преграды...
...солнечный свет сжигает кожу, плоть и кости, оставляя только дым...
...этот дым, гонимый яркостью дня, отступает в темное чрево холодного камня...
За пределами повозки, где скрывался Легион, продолжало реветь пламя, поглощая все, превращая полную страдания историю в пепел и дым.
Вполне соответствует.
Он послал приказ Эбигейл. Повозка взревела и отъехала от тротуара, уносясь прочь от пожарища. Глазами своих рабов демон видел, как его враги одолели его слуг там, внизу. Он не знал, какая судьба постигла предреченное трио, но он оставил им лишь один путь, один открытый тоннель. Если они выжили, то пойдут прямиком в его ловушку.
А Легион уже призвал в Прагу дополнительные силы, собирая бурю, чтобы потом выпустить ее на волю. Он дожидался лишь последнего элемента. Глядя сквозь затемненное окно на тускнеющий шар солнца, лежащий почти на самом горизонте, демон думал: «Возможно, этот день остался за ними, но ночь будет моею».
