Глава 16
Поездка прошла, как в бреду. Лариса смутно помнила грязный автобус… кассу на железнодорожной станции… пыльный купейный вагон…
Она простудилась и чувствовала себя отвратительно.
– У тебя температура, – суетился вокруг нее Эдик. – Надо бы вызвать врача. Ты вся горишь!
– Где я?
– Дома! В Москве…
Лариса не сразу поняла, откуда взялся Эдик. Ах да! У него есть ключи от квартиры… Он просто открыл и вошел…
– Может, у тебя пневмония? Нужен врач!
– Мы сами врачи… Забыл?
– Я стоматолог. У меня даже фонендоскопа нет, легкие прослушать…
– Возьми в комоде. Я сохранила еще со студенческой поры…
Эдик старательно выслушал ее и заключил, что хрипов нет.
– Скорее всего, это грипп. Я сбегаю в аптеку за лекарствами. А ты лежи…
Лариса и без его слов вынуждена была лежать. Сил хватало только на то, чтобы дойти до туалета и обратно. В мутном сознании возникали отрывочные эпизоды житья в сторожке, образ Рената и еще одного мужчины – Мачо из ее несбыточных снов…
Она проваливалась в темноту, потом приходила в себя. Принимала таблетки, которые давал Эдик, слушала его ворчание. На следующий день наступило просветление. Пришла пора отвечать на вопросы.
– Куда ты пропала? Я волновался! Места себе не находил! Твой телефон молчал. Что я должен был думать?
– Прости. Мне захотелось побыть одной, – выкрутилась Лариса. – Подальше от города, от людей. Я даже маме ничего не сказала.
– Хорошенькое дельце! Я уже в полицию собирался заявлять. Кстати, твою одежду я бросил в стирку, сумку разобрал. Такое впечатление, что ты бродила по лесу, как партизан. Все грязное, влажное.
– Я попала под дождь…
Эдик поджал губы. Он ей не верил.
– Скажи спасибо, что я решил проветрить квартиру. Прихожу – а ты валяешься на диване без чувств, горячая, как огонь. Я был в шоке. Кто тебя лечил бы? Воды, и то подать некому.
– Это ты меня раздел?
– Ну да…
Лариса подумала, что Ренат притащил ее в квартиру, уложил и ушел, оставил без помощи. Впрочем, неизвестно, в каком состоянии был он сам. Звонить ему при Эдике Лариса не рискнула.
Метод Вернера отнял у них с Ренатом много сил. Дикие условия лесной жизни, умственное и душевное напряжение, полное отрешение от мира – тяжкие испытания для современного горожанина. Как они все это выдержали? Неудивительно, что она свалилась с простудой…
Мысль о Вернере вызвала у нее отторжение. Не потому, что эксперимент не удался. Невыносимо было чувствовать себя добычей афериста. Вероятно, Ренат тоже страдает. Они считали себя неглупыми людьми, способными трезво оценивать ситуацию и свои возможности. В случае с Вернером их здравый рассудок потерпел фиаско.
– Эдик…
Доктор заботливо склонился над ее изголовьем.
– Да?
– Я испортила себе отпуск! Надо было лететь с тобой в Египет, кататься на верблюдах и осматривать пирамиды. Жить в нормальном отеле, питаться в ресторане…
– Я предлагал, – кивнул он.
– Какая же я балда!
– Это все твой клуб, Лара. По-моему, тебе больше не стоит туда ходить.
– Не буду.
Эдик удивленно закатил глаза. Неужели Лариса прислушивается к его мнению? Это что-то новенькое.
– Я заказал пиццу, – скрывая радость, сообщил он. – Ты знаешь, я плохо готовлю. Я разогрею ее в микроволновке.
– Хочу пиццы!
По сравнению с консервами, которые они с Ренатом ели в сторожке, пицца показалась Ларисе невероятно вкусной.
– Боже!.. После такого отпуска, который я себе устроила, начинаешь ценить блага цивилизации.
Она жевала пиццу с курицей и думала, что Эдик не так уж плох. Он дает ей то, что может. Нельзя требовать от него большего. Он довольно мил, заботится о ней. Он – та синица в руке, которую высмеивал Вернер…
Опять Вернер!.. Вернер! Вернер!.. Пора уже выбросить его из головы, вместе с химерами, населяющими его ум. Он умудряется навязывать химеры другим и получать за это немалые деньги…
Великолепный, блестящий Мачо улыбнулся Ларисе из темноты забытья, и она поперхнулась, закашлялась.
Эдик поспешно подал ей чай. Она глотнула, думая о мужчине, которого ей не суждено любить, и о жизни, которую ей не суждено прожить…
* * *
Ренат лежал в постели с жесточайшим бронхитом. За ним нежно ухаживала Зоя.
Она ни слова не проронила о рюкзаке с набором вещей, неподходящих для командировки, и об испачканной одежде любовника. Молча все выстирала, выгладила и разложила по местам. Она соскучилась по домашней работе. Раньше она ненавидела эти «непродуктивные хлопоты», но сейчас неожиданно ощутила их прелесть.
Больной Ренат казался ей ребенком, нуждающимся в опеке. И притом – любимым ребенком. Она не спрашивала, где он пропадал, где подхватил простуду. Главное – у нее есть повод быть рядом, и Ренат не протестует.
О Соне она старалась не вспоминать. Жаль, что нельзя выбросить соперницу из жизни, нажав на кнопку Delete, как в компьютере.
Ренат кашлял, Зоя подогревала ему молоко с медом, поила, колола антибиотик, кормила бульоном. Ночью она прислушивалась к его хриплому дыханию и чувствовала, что не в силах расстаться с ним.
– Соня… Соня… – бормотал он во сне.
Зоя кусала губы и отрицала очевидное. Ренат звал Соню, но та не торопилась ему на помощь. Вряд ли она вообще знала о его болезни.
– Зато я здесь, – шептала Зоя, трогая его лоб, проверяя, держится ли жар. – Я люблю тебя…
Пленительная юная блондинка стала ее кошмаром. Если Ренат заболел бронхитом, то Зоя заболела ревностью. Она не сомневалась, что отпуск он провел с этой разнузданной девицей. Они познакомились в Сети, это ясно. За образом виртуальной красотки стояла реальная девица, которая могла отбить у Зои мужчину. Небось провинциалка, приехавшая в столицу ловить удачу! Соня казалась воплощением разврата и вселенского зла, от которого Зоя обязана была уберечь любовника.
– Я спасу тебя… спасу! – обещала она спящему Ренату.
Царапины, полученные в его квартире, быстро зажили, не оставив следов, и Зоя выбросила из головы странное происшествие. Может, она сама поцарапалась, напившись в стельку. Ей что-то померещились, она перебрала водки со страху и во сне сражалась сама с собой.
Когда Ренату полегчало, Зоя поехала в офис, потом домой, к сыну. Между ними состоялся неприятный разговор.
– Где ты была? – возмущался подросток. – У него? У этого придурка? Ему нужны твои деньги, а не ты!
– Не смей грубить матери, – опешила она.
Сын заперся у себя в комнате и не выходил до самого утра. Зоя всю ночь проплакала в подушку. Утром она постучала в его дверь:
– Вставай, в школу опоздаешь!
Она приготовила завтрак и позвонила в салон красоты, чтобы привести в порядок лицо и волосы.
Сын молча ел, не поднимая на нее глаз. Он был мрачнее тучи и нарочно надел наушники, чтобы слушать музыку, а не нотации матери. Зоя пыталась держать марку. Она уехала в салон с мыслью о Ренате. Он не найдет общего языка с ее ребенком. Ему вообще плевать на ее проблемы. Он эгоист! Его интересуют только удовольствия!
Пока Зое делали массаж лица и прическу, она неотступно думала о Соне. Ссора с сыном отошла на второй план. Как бы отвадить эту чертову блондинку от Рената?
Днем она позвонила ему из офиса. Он не взял трубку. Похоже, до сих пор спит.
«А если нет? Если там – Соня? – точил Зою червячок ревности. – Если они занимаются любовью? Бронхит сексу не помеха!»
Она несколько раз набирала номер Рената, но тот не отвечал. Зоя занервничала. Постельные сцены одна за другой разворачивались в ее уме, все более страстные и мучительные. Она не вытерпела до вечера и уехала. По дороге она зашла в супермаркет, накупила фруктов и помчалась к больному.
– Ему пора делать укол, – шептала она, сидя за рулем. – Он не может без меня обойтись… Что Соня? Игрушка на час!..
Проезжая мимо кондитерской, где они с Ренатом иногда заказывали пирожные и горячий шоколад, Зоя решила купить его любимых эклеров.
Она остолбенела, увидев за их столиком… Соню! То, что это именно та самая девушка, не вызвало у Зои сомнений. Красотка слишком походила на изображение, которое однажды показал ей Ренат. Роскошные волосы с отдельными рыжими прядями, яркие губы и вытянутые к вискам глаза, густо, по-египетски, накрашенные. Синие тени и обруч на лбу придавали ей схожесть с Элизабет Тейлор в роли Клеопатры. Только та носила темный парик, а Соня была белокурой.
Зоя обожала этот пышный голливудский фильм. Она смотрела его много раз, восхищаясь царицей Египта. Она влюбилась в Марка Антония и находила, что Ренат чертами смахивает на актера Ричарда Бартона, который сыграл знаменитого римлянина.
– Что будете заказывать? – спросила официантка.
– Я… мне пять эклеров упакуйте с собой… – опомнилась Зоя. – Они свежие?
– Утренние.
– Тогда, пожалуй, я возьму семь штук.
Она уставилась на Соню так пристально, что официантка проследила за ее взглядом и улыбнулась.
– Скажите, вон та девушка… она часто у вас бывает?
– Первый раз! Ее трудно не заметить.
– Да…
Перед Соней стояла большая чашка кофе и тарелка с пирожными. Блондинка уписывала сладости с отменным аппетитом. Зоя позавидовала ее потрясающей фигуре. Сама она постоянно худела, периодически садясь на диету, потом срывалась, набирала вес и опять худела. Соня вряд ли подвергает себя подобным испытаниям. Она еще молода, свежа… и может наслаждаться жизнью.
Зою вдруг поразила догадка, как эта распутная девица очутилась в кондитерской и выбрала столик, который обычно занимали они с Ренатом. Он уже приводил ее сюда! Угощал, заливался соловьем, сыпал комплименты, а потом приглашал к себе. От кондитерской до его дома рукой подать…
– Что с вами? – спросила официантка, которая вернулась с коробкой пирожных. – Вам нехорошо?.. Принести воды?..
