Глава 13
Я еще вертел головой, раздираемый между вполне понятным чувством демократа и либерала и не совсем еще осмысленным чувством, что надо как–то иначе, надо найти компромисс между понятным чувством современного человека на все насрать и беречь здоровье, сейчас его все берегут, и непонятным чувством, что пришло из допотопной древности и все еще считается некой, пусть и одряхлевшей, базой.
Наконец рассудок все же победил, я вздохнул и пошел к башне, прикидывая, что скажу страже, чтобы попустила в башню, а там всего лишь нырнуть в Зеркало Древних…
— Глерд Юджин!.. Глерд Юджин!
Я остановился, голос Мяффнера ни с кем не спутать, добрейшее и все понимающее существо, как только и уживается в том гадючнике, именуемом Тайным советом.
Он догнал меня, сильно запыхавшийся, сказал быстро:
— Вас увидели часовые с балкона! Доложили… ох, я боялся, что вы снова уедете…
— Что случилось? — спросил я.
— Мы с вами сейчас идем к ее величеству, — сказал он. — Она сама велела. Срочно собирает советников…
— А кто будет еще? — спросил я.
— Члены Тайного совета, — сообщил он. — Вы их знаете.
— Что?.. Ах да, помню, при мне слонов раздавали. Глерд Мяффнер, а вас что, понизили?
Он всполошился:
— Понизили? Почему понизили?
— Да сами народ собираете, — пояснил я. — Не к лицу первому советнику королевы и глерд–канцлеру бегать с высунутым языком, когда можно послать слугу.
Он понял, с неловкостью улыбнулся.
— Увы, так надежнее. А то пошлешь кого, а потом бежишь следом, чтобы проверить, исполнил ли… Да и обижаются некоторые, что недостаточно высокого ранга посланник.
— Я не буду обижаться, — заверил я.
Он замахал ручками.
— Что вы, что вы, глерд!.. Я знаю. Но за вами потому, что кто вас знает, вдруг откажетесь. Вас еще не изучили, что вы и как вы. Потому лучше рисковать не буду.
— Спасибо, — сказал я. — Глерд Мяффнер, если честно, то у меня к вам самая искренняя симпатия. И вовсе не потому, что вы близки к королеве.
Он кивнул.
— Спасибо. Пойдемте скорее. Там вон глерды Кураншир и Вудперкер, я не хочу возле них останавливаться.
Я заметил, как те двое разговаривающих глердов, заметив нас, прервали беседу и начали неспешно разворачиваться в нашу сторону, но Мяффнер сделал вид, что не замечает ни их, ни их поклоны, ускорил шаг, уделяя мне преувеличенное внимание.
Перед кабинетом королевы снова помимо двух слуг еще и двое гвардейцев в доспехах. Новые взглянули на меня враждебно, как на всякого чужака.
Мяффнер сказал живо:
— Это Улучшатель, его надлежит пропускать всегда и всюду. Запомните!
Гвардейцы разом подтянулись, один сказал почтительно и с дрожью в голосе:
— Мы слышали… Великий Улучшатель, иногда называемый Посланником! Некоторые величают Пророком.
— Только не пророком, — сказал я поспешно, — а то я вам такого напророчу!.. Свою жизнь никак не выстрою, а ваши так и вовсе под откос с веселым свистом…
Мяффнер подхватил меня под локоть.
— Пойдемте, время не терпит.
Золотой зал, яркий свет из витражных окон, но все равно горят все люстры. Я перешагнул порог, все–таки не зал, а большая комната, в центре продолговатый стол человек на десять, стулья, а вдоль стены еще с десяток роскошных кресел.
Знатнейшие глерды королевства расположились там в непринужденных позах, беседуют. В нашу сторону лишь покосились, не прерывая разговора, как же, члены Тайного совета, не просто богатые и толстые, люди с весом и влиянием.
Я узнал главу Хозяйствования глерда Кливарда, зав дипломатическим столом глерда Джуэла с его неизменно сдержанно благожелательным выражением, что не меняется, с кем и о чем бы ни говорил.
Рядом герцог Хоткиндгард — элегантный, вежливый, учтивый красавец, а еще величавый даже в глубоком кресле, это уже высокое умение, почти искусство.
Только глерд Иршир, теперь начальник столичной стражи, заложил руки за спину и медленно прогуливается вдоль стены с картинами, самый высокий и крепкий из всех придворных, что подчеркивается его приталенным камзолом, где на широкой выпуклой груди к двум крупным многолучевым звездам можно добавить еще штук пять, и то место останется.
Он бросил на меня острый и недобрый взгляд и тут же как бы потерял интерес, обратив взор на картины, но я чувствовал его взгляд на себе, странное такое ощущение, даже когда он вообще отвернулся.
Глерды Баффи, Финнеган и Эллиан, у них тоже какие–то высокие должности, но я не запоминал, мне здесь не жить, расположились в креслах в дальнем углу и беседуют довольно оживленно, иногда довольно похохатывая и подергивая ногами.
Дверь широко распахнулась, на пороге возник настолько величественный, могучий и высокий старик, хотя с такой фигурой никак не старик, как будто пику проглотил, весь в золоте и цветном шитье, громко и торжественно провозгласил:
— Ее величество королева Орландия!
Ага, это церемониймейстер Френсис Гальтон, вспомнил я, тоже важное лицо, все они важные, кто близок к королеве.
Церемониймейстер повернулся спиной к косяку двери и отступил к нему, а через несколько секунд в комнату вошла королева, блистательная и величественная настолько, что даже мне захотелось встать, хотя уже и так стою, и хотя бы поклониться.
За нею вошел Теренц Брандштетгер, глерды встали и застыли со склоненными головами, а королева неспешно пересекала комнату, с торца стола кресло стоит на небольшом помосте, Орландия приблизилась к нему, Брандштетгер с невозмутимым видом отодвинул для нее и замер рядом.
Королева опустилась замедленно и величественно, Теренц Брандштетгер коротко поклонился. Она сказала ему кратко:
— Здесь все свои, герцог. Садитесь, у нас не официальный прием, обойдемся без формальностей.
По лицам высших глердов я видел, что без формальностей, это означает без особых формальностей, а так все равно никому не позволительно шлепать королеву по заднице.
Со строгими постными лицами все потянулись от насиженных кресел к столу, где не кресла, а строгого облика стулья с прямыми спинками. Еще раз поклонившись королеве, сели чинно, как школьники. Я помедлил, не зная, старшие или младшие должны садиться первыми, и когда решился, мне осталось самое дальнее от королевы место.
Королева после паузы обратила взор на Мяффнера. Тот быстро встал.
— Ваше величество?
Она кивнула.
— Говорите.
Мяффнер бросил быстрый взгляд на сидящих на столом, даже меня не забыл, развел руками.
— Ее величество изволили поручить мне собрать вас, чтобы сообщить пренеприятнейшую новость… которую вы уже знаете. Да–да, дерзкое похищение из королевской башни придворного лекаря Рундельштотта.
Глерд Джуэл поинтересовался:
— Это… в самом деле настолько важно? Настолько, что достойно созыва Тайного совета?
Мяффнер посмотрел на него виновато.
— Простите, глерд Джуэл, я понимаю вашу чрезвычайную занятость, однако это не просто похищение человека. Во–первых, похищен из королевского дворца, пусть даже не из главного здания, но уже это ставит подобное похищение в ряд чрезвычайнейших угроз… да–да, угроз!., уж простите, во–вторых, лекарь Рундельштотт может знать то, что нам очень не хотелось бы выдавать противнику.
Глерд Джуэл сказал уточняюще:
— Так как дипломатическая служба на мне, мне важнее всего понять, угроза эта, которую вы увидели, исходит извне или же здесь замешаны местные интересы.
Мяффнер ответил мягко:
— Выясняем. Но в любом случае надо продумать ряд мер. И по недопущению в дальнейшем, и… чем нам грозит похищение именно лекаря Рундельшотта.
Я подумал, что достаточно бы называть его по имени, но все подчеркивают, что Рундельштотт — лекарь, это чтобы не признать, что все–таки маг.
Глерд Эллиан сказал так осторожно, словно страшился разбудить задумавшуюся королеву:
— Сперва следует продумать более близкие варианты… а то здесь я уже слышал досужие разговоры насчет длинных рук из других королевств.
Теренц Брандштетгер насторожился.
— Другие? Какие могут быть еще?
— Другие чародеи, — пояснил Эллиан. — Вы же знаете, среди чародеев соперничества даже больше, чем между королями. Всяк старается стать лучше и сильнее. Почему они часто покидают насиженные места и уходят в дальние земли?
— Ищут покровителя побогаче, — предположил Теренц Брандштетгер. — Что не так?
Эллиан хитро улыбнулся.
— Позвольте, достопочтенный глерд, с вами не согласиться. Это короли могут подписать мирный договор, и все будут видеть, соблюдают или нет. А чародеи, если начинают враждовать, то никто не увидит, что они замышляют. Потому схватка заканчивается либо смертью одного из двух, либо более слабый поспешно и тайно покидает свою страну и старается уйти как можно дальше. Что, впрочем, не успокаивает более сильного. Слабый может набрать силу, тайно вернуться и нанести удар…
Брандштетгер поморщился.
— Это мы знаем. Хотите сказать, что кто–то из обиженных Рундельштоттом вернулся?
Эллиан покачал головой.
— Напротив, кто–то отыскал его и здесь.
Глерд Джуэл вздохнул.
— Это отпадает.
— Почему?
— Рундельштотт, — объяснил Джуэл обстоятельно, — явился всего лет тридцать тому, это первое. Здесь он ни с кем не ссорился, так как чародеев вообще не было. Строуд пришел позже, но оба настолько разные, что не сталкивались. Второе… если бы это был кто–то из злопамятных противников, он бы просто убил нашего чародея. Брать в плен и похищать… это опасно.
Кливард слушал обоих внимательно, а когда Джуэл закончил, сказал веско:
— Согласен, похищал не чародей, а тот, кто жаждет воспользоваться услугами чародея. Глерд Мяффнер, вы не согласны?
Мяффнер сказал всполошенно:
— Как не согласен, почему не согласен?.. Я это и говорил! Но большинство членов Тайного совета предпочли бы мотив попроще.
Королева даже не сдвинула голову за все это время, но в какой–то момент я ощутил ее взгляд на себе, тут же ощущение холодного прикосновения исчезло, я даже не успел поклониться, что, дескать, заметил ее высокое внимание, безумно рад, теперь буду спать и видеть королеву… нет, это будет кошмар, лучше бы ее вовсе не видеть…
Я очнулся, слыша, как она говорит Мяффнеру:
— …вы совершенно правы, дорогой глерд, хотя понимаю и недоумение остальных членов Совета. Они не знают то, что знаю я и что знаете вы…
Брандшетгер повернул голову в сторону Мяффнера, смерил его презрительным взглядом, снова обратил взор на королеву.
— Ваше величество?
— Рундельштотт, — произнесла она холодно, — в самом деле обладает знаниями, которые не должны покидать королевство.
Глерды, как я заметил, посмотрели с изумлением, глерд Иршир в заметном недоумении пробормотал:
— Но, ваше величество… Я еще понимаю, Строуд…
Она покачала головой, я перехватил ее взгляд, брошенный на меня.
— Я лично, дорогой друг, видела потрясающие достижения Рундельштотта. Они могут быть очень опасными.
Мяффнер в изумлении всплеснул розовыми ручками.
— Достижения… выше, чем у мастера Строуда?
— Намного, — ответила она сухо. — Намного.
Мяффнер вздохнул и умолк, но Иршир поинтересовался осторожно, но въедливо:
— Ваше величество, однако же… достижения мастера Строуда мы все видели…
Наступило затяжное молчание, королева на миг поджала губы, однако все смотрят в ожидании ответа, и она произнесла нехотя:
— Достижения Рундельштотта, в отличие от работ Строуда, всегда были королевской тайной. Над чем он работал и каких успехов достиг, противник мог дознаться по действиям ученика Рундельштотта… глерда Юджина.
Головы повернулись в мою сторону. Я ощутил себя неуютно, но, думаю, королеве сейчас не лучше, придумывает правдоподобную легенду, ее советники не дураки, им нужно дать строгое логическое и непротиворечивое объяснение.
Мяффнер, все–таки самый быстроумный из всех толстяков, пробормотал:
— Полагаю, наши неведомые противники могли обратить на глерда Юджина внимание, еще когда он сумел нарушить планы Дейнджерфилда. Именно, прошу заметить, неким чародейским образом.
— Дейнджерфилд не учел, — согласился Иршир.
— Он просто не мог такое учесть, — заметил Кливард.
Мяффнер продолжил живо:
— И противник понял, что если глерд Юджин сумел в короткие сроки овладеть такой магией, то сам Рундельштотт знает намного больше. И представляет великую ценность!
Королева выслушала, голос ее прозвучал с той же непреклонной властностью:
— Теперь вы догадываетесь, что Рундельштотт представляет ценность. И противник, кем бы он ни был, постарается увезти его подальше от нас. Спрятать! И заставить работать против нас… Глерд Юджин! У вас есть что сказать?
Я поднялся, отвесил вежливый поклон в сторону королевы, но еще и повел головой так, словно часть поклона передал высокопоставленным глердам.
— Мне трудно что–то вякать, ваше величество, когда здесь столько знатных и родовитых господ. Но если нужно высказать свое мнение… я бы предложил привлечь к расследованию похищения мастера Строуда.
На меня посмотрели несколько странно, глерд Иршир сморщил аристократический нос.
— А он при чем здесь?
— Он все–таки общался иногда с Рундельштоттом, — пояснил я. — Во всяком случае, маг может подсказать больше о маге, чем любой из нас.
Кливард сказал надменно:
— Глерд… Юджин, вы как бы совсем новый глерд… в том смысле, что еще не совсем глерд… вам иногда кажется, что вы ровня высоким глердам, потому готовы позвать сюда даже этого мерзкого колдуна…
Иршир опустил ладонь на руку Кливарда.
— Успокойтесь, благородный глерд. Откуда глерду Юджину знать о манерах и правилах приличного поведения?.. Он просто говорит то, что думает, как и принято в кругу простолюдинов. Не нужно его строго судить…
Я старался не смотреть в сторону королевы, у нее положение сложное, она обязана поддерживать родовитых глердов вне зависимости от их личных заслуг, и не важно, что думает на самом деле.
— Ладно, — сказал я, — не можете позвать сюда, нужно сходить к нему!.. Что, и это нельзя?
Мяффнер сказал успокаивающе:
— Можно послать к нему кого–то из слуг. Он спросит то, что вы хотели узнать, и вернется с ответом. Лично к вам.
Я поднялся.
— Понятно. Я сам переговорю со Строудом. Мне намного приятнее говорить с умным человеком, чем с родовитым. Честь имею!
Я успел увидеть, как королева гневно выпрямилась, даже открыла рот для грозного окрика, никто не уходит с совещания без ее позволения, но в последний момент сдержалась, а я закрыл тихонько дверь, сейчас хлопать вовсе непозволительно, почти на цыпочках отошел по коридору.
Похоже, она все же предпочла целесообразность строгой церемонии приема. Понимает, все нужное я узнал. Оставаться и слушать болтовню по кругу не дело для людей действия.
А я, по ее мнению, именно такой человек.
Знали бы они все, какой я хомяк на самом деле!
