Глава 12
Дворецкий сообщил хмуро, что герцог изволит за–втракать, а когда закончит, то изволит заниматься лич–ными делами.
Я прервал:
— Слушай, морда, ты свои порядки не заводи! Ду–маешь, герцог пожадничает налить мне чашу вина?.. Быстро сообщи, я изволил… эта… прибыть!
Он отступил и с неподвижным лицом отправился в здание. Я пошел следом, так миновали холл, а дальше в полутемной комнате, где свет падает только в одно узкое окошко, герцог и герцогиня на противоположных концах длинного стола завтракают медленно и чинно.
На столе в массивных трехлапых подсвечниках све–чи толщиной с мою ногу, но ни одна не горит, однако полумрак приятный, не раздражающий, каким часто бывает яркий свет, тарелки перед ними таинственно блестят старым серебром, а слуги под стеной почти не отличимы от вышитых на гобелене фигур.
Дворецкий, совмещающий здесь и функции цере–мониймейстера, громко сообщил:
— Глерд Юджин к его светлости!
Герцог и герцогиня в удивлении подняли головы, на лице герцога проскользнуло неудовольствие, слишком уж как–то неожиданно я появился, к тому же вчера был, не слишком ли часто, приличные люди выдерживают время между визитами.
Я сказал быстро и на ходу:
— Герцог, я на минутку, не прерывайте из–за меня обед!.. А заскочил по дороге от глерда Риппера сооб–щить вам, что мне удалось убедить его отказаться от притязаний на те земли, что всегда принадлежали и от–ныне будут принадлежать только вам.
Герцог вытаращил глаза, отшатнулся на спинку кресла, но потом опомнился, сделал приглашающий жест.
— Садитесь с нами, глерд, раз уж волей случая ока–зались здесь рядом. И… повторите, пожалуйста, а то я… просто не успел понять…
Я красиво, хоть и запоздало сорвал с головы шляпу и швырнул ее дворецкому, как мальчишки запускают плоские камешки по воде. Он выставил руки, и шляпа легла ему точно в растопыренные пятерни.
Все трое настороженно, даже слуги под стеной, на–блюдали, как я, отвесив небрежный поклон герцогине, лихо опустился в кресло рядом с герцогом и сказал по–чтительно:
— Ваша светлость, я счастлив, что у меня такие высокородные и, главное, благожелательные ко мне соседи!..
— Глерд…
— И трепещу, — сказал я, — всеми фибрами и под- фибрами, что такое счастье может нарушиться.
— Ох, глерд, — сказал он несколько растерянно.
— Потому я вчера, — закончил я, — преисполнен–ный ликования от общения с вами, немедленно отпра–вился к вашему соседу, глерду Рипперу, который Барн Риппер.
Герцогиня вздохнула, в глазах тревога, а герцог спросил с опаской:
— И… как…
— Вполне, — заверил я. — Он оказался очень раз–умным человеком, легко понимающим весомые дово–ды, особенно очень весомые. Потому решил, что мир гораздо ценнее, чем клочок земли, пусть даже очень большой.
Герцог проговорил с запинкой:
— Не могу поверить…
Герцогиня замерла на мгновение, затем чарующе улыбнулась.
— Глерд Юджин, это очень неожиданно и вообще как–то вот так не совсем понятно…
Герцог подхватил:
— Да–да, глерд Юджин, моя супруга права. Мы зна–ем глерда Риппера давно, это злой и неуступчивый че–ловек. Как вам удалось?
— Добрым словом, — сказал я с улыбкой, — только добрым словом! Правда, весомым. И в какой–то мере увесистым. Он такие слова понимает. Даже если ино–сказательно. Сегодня же пришлет официальные бумаги со своим отказом от претензий на ваши земли. Или за–втра, не уточнил. Но он заверил меня, что все сделает незамедлительно и срочно, дабы не.
Он спросил с опаской:
— Дабы не… что?
— Дабы я не начинал убеждать снова, — сказал я легко. — Мне казалось, что я только Улучшатель, но, как оказалось, убеждатель из меня тоже ничего. Вполне в духе времени. Время у нас такое.
— Глерд?
— Хорошее время, — уточнил я. — Искреннее! Без лишних раскланиваний.
Он промолчал, все еще не врубился, а герцогиня проговорила мягко:
— Глерд… мой супруг сказал очень мягко в адрес глерда Риппера. На самом деле он не просто злой и не–уступчивый, он еще постоянно чужое захватывающий!.. Он не только у нас отхватил землю, еще у глердов На- гиса и Фареллиса, своих соседей с северной и восточной стороны…
— Это их проблемы, — ответил я. — Не такой уж я миротворец, чтобы лезть в каждую дырку.
— Но вы помогли нам, — сказала она. — Ведь по–могли же?
Оба они умолкли и смотрели ожидающе. Я развел руками.
— Похоже, вы не верите в чистоту и благородство намерений? А я уж размечтался, что наконец–то земли непуганых… в смысле, незатронутых коррупцией лю–дей. Значит, придется сознаться.
Герцогиня кивнула, соглашаясь, но посмотрела так, что в ее взгляд читалось: попробуй только скажи, что ради меня, убью на месте, не смей рушить мой счаст–ливый брак!
Герцог сказал с натянутой улыбкой:
— Да, глерд, что–то вы явно хотели… Говорите, мы же соседи. Все, что вам нужно, мы рассмотрим с чувством дружбы к вам и с признательностью за помощь… В самом деле неоценимую.
Я поклонился, развел руками.
— Герцог, я уже вижу, чего вы опасаетесь. Нет–нет, я абсолютно не претендую на руку вашей прекрасней–шей дочери!.. Она слишком хороша для меня, здесь вы абсолютно правы, и я вас полностью поддерживаю.
На его лице проступило выражение сильнейшего облегчения, даже глаза засияли.
— Глерд… вы нас заинтриговали. Что же вас инте–ресует?
Я помялся, сказал с сильнейшей неловкостью:
— Дорогой герцог, вы будете смеяться, но меня интересует тот заливчик, что на границе наших вла–дений… Я впервые вижу море, это просто чудо!.. Но я лесной человек, само море меня, признаюсь, пугает… А вот залив, где даже волн нет, как на огромном озере… закрытом со всех сторон лесом…
Он кивнул, глаза оставались внимательными и ожи–дающими.
— Да–да, там всегда очень тихо… как догадываюсь. Честно говоря, я там был только однажды. В ранней молодости.
— Я заядлый рыболов, — сказал я чуточку присты- женно, — но удил только в ручье возле нашего дома. И как только увидел эту водную ширь залива, я предста–вил себе, как развожу дивные породы рыб и ловлю, ловлю, ловлю!.. Какое это счастье для рыболова в душе!..
Он справился с минутной обалделостью, засмеялся весело и счастливо.
— Дорогой глерд, я рад за вас. Мало кому из нас удается осуществить свои детские мечты… Дорогая?
Герцогиня сказала с неподдельной теплотой:
— Глерд, вы растрогали нас верностью своим дет–ским планам. Вы хороший человек, глерд Юджин. Только хорошие люди остаются верны… Мы рады, что вы наш сосед.
Она повернула голову к супругу, тот сказал торопливо:
— Да–да, глерд Юджин, кроме того, мы будем рады принимать вас у себя в гостях, когда бы вы ни загляну–ли. Уверен, вы у всех наших соседей будете желанным гостем, но мы рады, что это начинается с нас. Повто–ряю, весь залив ваш, это бесспорно. Как и берег с на–шей стороны. Он ваш!
— А вы приезжайте ко мне, — пригласил я. — Из меня неважный еще и охотник, что делать, но посидеть за столом, поговорить, выпить хорошего вина… За сто–лом я безумно отважен, умен и смел!
Он засмеялся, глаза стали совсем ласковыми.
— Спасибо, глерд. Обязательно воспользуемся!..
— Спасибо, глерд Юджин, — произнесла герцогиня.
Он повернулся к ней.
— Дорогая, окажи любезность нашему гостю, про–води его чуточку!
Она поднялась, произнесла с жеманной улыбкой:
— Глерд…
Я галантно изогнул руку калачиком, ее нежные пальцы легко скользнули в это кольцо, мы так и вышли церемонным шагом. За дверьми я сказал шепотом:
— Конечно, я уладил конфликт с Риппером только ради вас, герцогиня! Но не могу же такое взять и ска–зать герцогу?.. Пришлось импровизировать…
Она засмеялась.
— Герцог вам поверил!.. Даже я чуть было тоже не поверила, вы говорили так искренне, хотя, на мой взгляд, все же переигрывали.
— Разве? — спросил я испуганно. — Я старался!
— Это заметно только нам, — успокоила она, — женщинам. Мы более чуткие. И что будете делать с этим заливом?
Я тяжело вздохнул.
— Теперь в самом деле придется что–то строить… Ну, для начала бараки для рабочих, чтобы где–то им жить… Потом мастерские… Потом… не знаю, наверное, нужно купить у крестьян живой рыбы и запустить в залив? Хотя там должна уже водиться морская…
— И речная тоже, — напомнила она. — Река впадет в залив, значит, и рыба туда попадает свободно. И обратно может подниматься как речная, так и морская. Хотя насчет морской не знаю, вода в реке все–та- ки не соленая…
— Что–то придется делать, — сказал я озабоченно. — Ладно, это неважно. Главное, что все получилось.
Она остановилась.
— Прощайте, глерд. Провожать дальше не позволят нормы пристойности. Я должна подавать пример доче–ри. Она с няньками может смотреть в окно.
Я поклонился, поцеловал ей руку.
— Герцогиня, вы просто чудо… Эй там, морды! Бе–гом коня!
В свой замок я вернулся бодрый и переполненный планами, тут же бросился искать Фицроя, в последнее время он в самом деле как–то незаметно стал незаме–ним, и хотя всем нравится, но я человек чуточку подо–зрительный, ну не может кто–то нравится во всем, где- то либо я не разобрался, либо хитрит и прикидывается.
Фицрой ухитрился съездить в соседнее село, там установил контакты, принял на работу двух смышле–ных парней и одну девку, к моему удивлению, не слишком и смазливую, зато расторопную и работящую, из- за чего я посмотрел на Фицроя другими глазами.
— Ты хозяйственник, — сказал я с чувством, — это значит, дружище, снова ты меня выручишь… надеюсь.
Он хмыкнул.
— Напрасно надеешься. Я только ищу момент, что–бы подставить тебя. Да так подставить, чтобы ух!..
— Ищи, — согласился я. — Я на тебе позакаляюсь. Если не сумеешь ты, то другие и подавно. Ты же зна–ешь, в мире только двое таких орлов!
Он ухмыльнулся.
— Одного знаю, это я. А кто второй?
— Грубый ты, — сказал я с укором.
— Чего задумал?
— Отлучусь на пару дней, — объяснил я. — Или на пару пар. А ты потренируйся в новом для тебя деле, хозяйствовании, что, чую, совсем не новое, верно? Только не сожги все. С огнем обращаться умеешь? Но на всякий случай проси служанок разжечь тебе огонь. Я имею в виду в камине. Когда станешь королем, на–выки пригодятся. Я быстро. Честно–честно!.. Сейчас мои великие и наглые замыслы покоятся… нет, поганое слово, лучше лежат. Здесь лежат. Отсюда и начнем ве–ликую заваруху.
Он подумал, пробормотал:
— У тебя в Дронтарии вроде бы не так уж и много друзей… Значит, в столицу? А там тоже никого, кроме короля, что расщедрился на большой кусок земли… хотя все равно выиграл от этого больше он, чем ты, сам знаешь. Но что с королей взять, они свое не упустят… Так что к королю!
— Продолжай, — сказал я с интересом.
— А раз к королю, — продолжил он, — то с прось–бой дать денег. Иначе зачем к нему и ехать? По бабам можно и со мной. Так что денег и… чего–нить еще от королевских щедрот.
Я сказал с неудовольствием:
— Неужели по мне все так видно? Неужто я такой простой, как мой конь? А я считал себя загадочной на–турой, таинственной и слегка порочной… это чтоб не быть совершенно идеальным, каким я на самом деле и являюсь. В общем, не устрой здесь пожар по пьянке, иначе наш захват власти во всем мире придется отло–жить на пару дней, а это недопустимо.
— Езжай, — согласился он. — Но только потом чтоб началось что–то такое… Я не могу жить, когда ничего не происходит.
— Устроим, — пообещал я. — Ахнешь!
— Не ахну, — ответил он нагло.
