25
Николь и Лорен пронзительно заверещали и отпрянули назад. Раздался глухой удар: это Николь стукнулась спиной о стену.
Лорен нырнула под рабочий стол.
Я не мог больше сдерживаться и расхохотался.
— А-а, попались! — кричал я. — Здорово я вас обманул!
Я был очень доволен собой. Напугал девчонок до смерти. Они оцепенели от страха почище снежного человека. А тот преспокойненько лежал в своей глыбе льда.
— Джордан, ты урод! — сердито заявила Ни-коль. Она ударила меня по спине.
Лорен тоже стукнула меня. Потом она заглянула в открытый сундук. И вскрикнула снова.
— Он настоящий. Вы… вы не наврали! — Она аж поперхнулась от изумления.
— Не бойся, Лорен, — заверил я ее. — Он тебя не тронет. Он замороженный.
Она подошла ближе и уставилась на монстра.
— Какой огромный! — изумленно воскликнула она. — Посмотрите, у него глаза открыты. И взгляд… такой нехороший!
— Закрой крышку, Джордан, — заныла Николь. — Скорее. Мы уже достаточно насмотрелись.
— Теперь ты нам веришь? — спросил я у Лорен.
Она кивнула.
— Это так… ужасно! — Пораженная необычным зрелищем, она покачала головой.
Прежде чем закрыть крышку, я украдкой достал из сундука два снежка. Подмигнув Николь, я протянул ей один из них.
— Что вы смеетесь? — подозрительно спросила Лорен.
— Тебе показалось, — сказал я. Я плотно закрыл крышку и накинул запоры. — Теперь не убежит. Мы в безопасности. Папа и не узнает, что мы без спроса посмотрели чудовище.
Мы вышли из фотолаборатории, плотно закрыв за собой дверь.
— Это чудище такое ужасное! — воскликнула Лорен. — Что ваш папа собирается с ним делать?
— Мы еще не знаем, — ответила Николь. — Папа пока думает.
Опа держала руки за спиной, пряча снежок от Лорен. Вдруг она закричала.
— Эй, Лорен! Держи!
И запустила в Лорен снежком. Она промахнулась.
Бум! Снежок угодил в дерево.
— Неплохой удар. Очко! — крикнул я с издевкой.
Но тут же охнул от удивления.
Снежок не раскрошился и не упал на землю.
Он начал расти! Стремительно!
Комок плотного белого снега быстро расползся по стволу и ветвям дерева. За несколько секунд все дерево покрылось снегом.
— Что это? — Лорен вскрикнула.
— Николь, как ты это сделала?
Мы с открытыми ртами смотрели на заснеженное дерево.
Я был так ошарашен, что снежок выпал у меня из руки.
Я тут же отскочил назад, потому что, ударившись о землю, он тоже начал расти, и снег, как тесто, стал растекаться по двору.
Я пронзительно закричал. Снег наподобие белой простыни расстилался по лужайке.
Наши босые ноги обдало холодом. Снег укрыл подъездную дорожку. Потек по улице.
— О-ооо! Холодно! — завопила Николь, прыгая с ноги на ногу.
— Вот так чудеса! — воскликнул я. — На улице жара, а снег не тает! Его становится все больше!
Я повернулся и увидел, что Лорен весело кружится на месте.
— Снег! Снег! — напевала она. — Это замечательно! Снег в Пасадене!
— Джордан, — тихо сказала Николь. — Мы, поступили неправильно. Мы должны были, оставить этот снег в пещере. Это необычный снег.
Конечно, она была права. Пещера, где живет снежное страшилище, наверняка была заколдованной. Но откуда мы могли это знать?
— Давайте лепить снежную бабу! — весело крикнула Лорен.
— Нет! — предупредила Николь. — Не прикасайся к снегу. Не делай ничего, Лорен. До тех пор, пока мы не обдумаем все как следует.
Лорен, конечно же, не слышала, что сказала моя сестра. Она была слишком возбуждена.
Подцепив ногой ком снега, она подкинула его вверх, и он упал на вечнозеленый куст. Куст на наших глазах превратился в сугроб.
— Что нам делать? — спросил я Николь. — Что будет, когда папа придет домой? Он нас убьет!
Николь пожала плечами:
— Сама не знаю.
— Но ведь ты же у нас профессор! — буркнул я.
— Вот это классно! — веселилась Лорен. — Снег в Пасадене! — Она подхватила пригоршню снега и, сжимая его в ладонях, начала лепить снежок.
— Поиграем в снежки! — резвилась она.
— Стой Лорен! — крикнул я. — Мы попали в большую беду. Разве тебе не ясно.
Лорен бросила снежком в Николь.
Тотчас же белый ком начал растекаться по всему телу Николь и скоро облепил ее так, что она стала похожа на снежную бабу.
— Николь! — Я бросился к ней по заваленной снегом лужайке. — Николь, ты в порядке?
Я схватил сестру за руку. Рука была ледяная, как сосулька.
Николь замерзла! Окоченела!
— Николь? — Я в отчаянии вглядывался в ее запорошенные снегом глаза. — Ты меня слышишь, Николь?
