Глава 15
Папаша набрал в грудь воздуха.
– Да, – сказал он. – Да, разумеется, никто вас об этом не спросил. Как все просто.
Он снова погрузился в молчание.
– Вы полагаете, с ним что-то случилось?
– Да уж больше недели прошло, – пожал плечами Папаша. – С ним не произошел удар, и он не упал на улице. Его нет в больницах среди жертв дорожных происшествий. Так где же он? О его исчезновении сообщила пресса, но никаких сведений ни от кого не поступило.
– Может, на сообщение не обратили внимания. Я, например, его не читала.
– Похоже на то… в самом деле похоже на то… – Папаша следовал собственному течению мысли. – Похоже, что он намеренно исчез. Уйти вот так посреди ночи… Вы вполне в этом уверены? Вам не приснилось?
– Я совершенно уверена, – твердо ответила мисс Марпл.
Папаша встал.
– Пойду-ка я поговорю с этой горничной, – сказал он.
Папаша нашел Розу Шелдон на дежурстве и с удовольствием отметил ее приятную наружность.
– Простите, что приходится вас беспокоить, – сказал он. – Я знаю, что вы уже встречались с нашим сержантом. Но речь идет об исчезнувшем джентльмене, канонике Пеннифезере.
– О да, сэр. Очень приятный джентльмен. Он часто у нас останавливается.
– Рассеянный, – добавил Папаша.
Роза Шелдон позволила себе едва заметную усмешку, скрытую за маской почтения.
– Так, сейчас посмотрим, – сказал Папаша, делая вид, что читает записи. – Последний раз вы видели каноника Пеннифезера…
– В четверг утром, сэр. В четверг, девятнадцатого. Он сказал мне, что в эту ночь не вернется и даже, возможно, в следующую. Он собирался вроде бы в Женеву. Или, во всяком случае, куда-то в Швейцарию. Он дал мне две рубашки в стирку, и я ему сказала, что они будут готовы к утру следующего дня.
– И после этого вы его не видели?
– Нет, сэр. Я во второй половине дня не работаю. Я снова прихожу в шесть часов. Но к этому времени он, должно быть, уже уехал или был где-то внизу. Не в номере. Он оставил два чемодана.
– Это так, – сказал Папаша; содержимое чемоданов было просмотрено, но это ничего не дало. Он продолжал: – Вы к нему зашли на следующее утро?
– Зашла? Да нет же – он ведь уехал.
– А что вы обычно делали? Приносили ему утренний чай? Завтрак?
– Утренний чай, сэр. Завтракал он всегда внизу.
– Значит, весь следующий день вы к нему в номер не заходили?
– Нет, заходила, сэр. – Роза казалась уязвленной. – Я, как обычно, зашла к нему. Принесла ему рубашки, во-первых, и, конечно же, вытерла пыль. Мы каждый день прибираем в номерах.
– Постель была смята?
Она устремила на него пристальный взгляд и отрицательно покачала головой:
– Постель, сэр? О нет.
– А как насчет ванной?
– Там было влажное ручное полотенце, сэр, которым пользовались, как мне кажется, накануне вечером. Он, наверное, перед отъездом помыл руки.
– И ничто не указывало на то, что он возвращался в номер совсем поздно – после полуночи?
Она посмотрела на него озадаченно. Папаша открыл было рот, но тут же закрыл его. Или Роза ничего не знает о возвращении каноника, или она очень хорошая актриса.
– А как насчет его одежды – костюмов? Они были уложены в чемоданы?
– Нет, сэр, они висели в шкафах. Он же оставлял номер за собой, понимаете, сэр.
– А кто их потом укладывал?
– Мисс Горриндж распорядилась, сэр. Когда номер потребовался для одной леди, которая приехала.
Очень искреннее и четкое изложение. Но если эта старая дама права, заявляя, что видела, как каноник уходил из номера в три часа ночи, значит, он в какое-то время должен был вернуться туда. Никто не видел, как он вошел в отель. Неужели он по неведомой причине не хотел, чтобы его заметили? И не оставил в номере никаких следов. Он даже не прилег на кровать. А что, если мисс Марпл все это лишь приснилось? В ее возрасте это вполне допустимо. Вдруг его осенило.
– А как насчет его дорожной сумки?
– Простите, сэр?
– Небольшая сумка, темно-синяя. Не может быть, чтобы вы ее не видели.
– Ах эта, сэр. Но он же забрал ее с собой за границу.
– Но он же не уехал за границу. Он ведь так и не улетел в Швейцарию. Так что он должен был ее оставить. Или он вернулся и оставил ее вместе с остальными вещами?
– Да, да… думаю… я не очень уверена… наверное, он так и сделал.
В мозгу Папаши пронеслась неожиданная и незваная мысль: «По поводу этого они тебя не проинструктировали?»
Роза Шелдон до сих пор была спокойна и уверенна. Но этот вопрос выбил ее из колеи. Она не знала правильного ответа на него. А ей следовало знать.
Каноник взял сумку в аэропорт, его не пустили в самолет. Если он вернулся в «Бертрам», сумка была при нем. Но мисс Марпл не упомянула ее, когда описывала, как каноник вышел из номера и спускался по лестнице.
Соответственно, она должна была остаться в номере, но ее не было в камере хранения вместе с остальными вещами. Почему? Потому что предполагалось, что он улетел в Швейцарию?
Он любезно поблагодарил Розу и снова спустился вниз.
Каноник Пеннифезер! Какая-то загадочная личность этот каноник Пеннифезер. Столько говорил о поездке в Швейцарию, все напутал так, что ни в какую Швейцарию не поехал, вернулся в гостиницу настолько незаметно, что никто его не видел, снова ушел глубокой ночью. (Ушел куда? Ушел зачем?)
Можно ли все это объяснить одной рассеянностью?
Если нет, то что же затеял этот каноник Пеннифезер? И что еще важнее – где он?
Стоя на лестнице, Папаша обвел придирчивым взглядом посетителей в вестибюле, решая для себя, действительно ли все они те, за кого себя выдают. Он уже дошел до таких мыслей. Пожилые люди, люди среднего возраста (совсем молодых там не было) – милая старомодная публика, все народ состоятельный, крайне респектабельный. Военные, юристы, священнослужители; американская супружеская пара у дверей, семья французов у камина. Никаких разряженных, вульгарных, неуместных личностей. Большинство наслаждается чаепитием по-английски. Неужели что-нибудь может быть неладно в отеле, где подается традиционный английский чай на старинный манер?
Француз обратился к жене с замечанием, которое пришлось как раз кстати.
– Файв-о-клок, – сказал он. – Как это по-английски, не правда ли? – Он одобрительно огляделся.
«Файв-о-клок, – подумал Папаша, выходя на улицу. – Этот чудак не знает, что файв-о-клок уже давно мертв, вроде птицы додо!»
На улице грузили в такси огромные американские чемоданы-гардеробы. Оказалось, что мистер и миссис Элмер Кэбот отправляются в отель «Вандом» в Париже.
Рядом с Папашей, у края тротуара, миссис Элмер Кэбот развивала перед мужем свои взгляды:
– Пендлбери были совершенно правы насчет этой гостиницы, Элмер. Это действительно старая Англия. Такой прекрасный эдвардианский стиль. У меня все время было чувство, что сам Эдуард Седьмой может в любую минуту войти и выпить чашечку чаю. Нам нужно непременно снова приехать сюда на будущий год, непременно.
– Если у нас найдется лишний миллион долларов, – суховато ответил муж.
– Ну, Элмер, ведь это на самом деле не так дорого.
Вещи погрузили, высокого роста швейцар помог Кэботам сесть в такси, пробормотав: «Спасибо, сэр», когда мистер Кэбот сделал соответствующий жест. Такси отъехало, и швейцар переключил внимание на Папашу:
– Такси, сэр?
Папаша взглянул на него.
Выше шести футов ростом. Красивый парень. Немного потрепанный. Был в армии. Масса медалей – возможно, настоящих. Немного жуликоватый? Много пьет.
Вслух Папаша сказал:
– Служил?
– Да, сэр. Ирландская гвардия.
– Военная медаль, насколько я могу судить? Где ты ее получил?
– В Бирме.
– Как зовут?
– Майкл Горман. Сержант.
– Здесь хорошо работать?
– Тихое местечко.
– А в «Хилтоне» не лучше?
– Не хочу туда. Здесь мне нравится. Приятная публика, причем много любителей скачек – приезжают ради Аскота и Ньюбери. Время от времени дают хорошие советы.
– А-а, так вон оно что: ирландец, да еще игрок!
– Ха! Что за жизнь без игры?
– Да, жизнь мирная и скучная, – заметил старший инспектор Дэви. – Вроде моей.
– Серьезно, сэр?
– Ты можешь отгадать мою профессию?
Ирландец широко улыбнулся:
– Не обижайтесь, сэр, но если позволите мне высказать догадку, то вы коп.
– Попал с первого раза, – сказал старший инспектор Дэви. – Слушай, ты помнишь каноника Пеннифезера?
– Каноник Пеннифезер? Имя мне мало что говорит, признаться.
– Пожилой священник.
– Да здесь этих попов как горошин в стручке.
– А этот исчез.
– Ах этот! – Швейцар несколько смутился.
– Ты его знал?
– Я бы его не вспомнил, если бы меня о нем не расспрашивали. Я только и знаю, что посадил его в такси и отправил в клуб «Атенеум». Видел его в последний раз. Кто-то мне говорил, что он отправился в Швейцарию, но еще говорят, что он туда так и не добрался. Потерялся, что ли.
– А позже в тот день ты его не видел?
– Позже? Нет, не видел.
– В какое время ты сменяешься?
– В одиннадцать тридцать.
Старший инспектор Дэви кивнул, отказался от такси и направился в клуб «Атенеум». Мимо него у самой обочины с ревом пронеслась машина и, заскрипев тормозами, остановилась у отеля «Бертрам». Старший инспектор Дэви тут же обернулся и отметил номер: FAN-2266. Что-то знакомое было в этом номере, хотя в тот момент он не смог уловить что.
Он не спеша вернулся назад. Едва он достиг входа, как водитель машины, который за несколько секунд до этого прошел в дверь, снова вышел. Они с машиной подходили друг другу. Машина была гоночной – белая, обтекаемая, блестящая. У молодого человека на красивом лице было то же выражение нетерпеливой гончей, а на теле его не было ни грамма лишней плоти.
Швейцар придержал дверцу машины, молодой человек вскочил в нее, бросил швейцару монету и унесся, реванув мощным мотором.
– Вы знаете, кто это? – спросил Майкл Горман у Папаши.
– Во всяком случае, опасный водитель.
– Ладислав Малиновский. Он выиграл «Гран-при» два года назад – был чемпионом мира. В прошлом году разбился. Но говорят, он снова в порядке.
– Не хотите ли вы сказать, что и он живет в «Бертраме»? Вот уж никогда бы не подумал.
– Он здесь не живет, нет. Просто тут его… подружка. – Швейцар подмигнул.
Вышел посыльный в полосатом фартуке с новой партией роскошного американского багажа.
Папаша рассеянно постоял, наблюдая, как багаж укладывают в наемный «Даймлер», и пытаясь припомнить все, что ему известно о Ладиславе Малиновском. Сорвиголова, связан, по слухам, с какой-то известной дамой – как же ее? Не отводя глаз от дорогого гардероба на колесиках, он уже собирался уйти, как вдруг изменил намерение и снова вошел в отель.
Он направился к стойке и попросил у мисс Горриндж журнал регистрации. Мисс Горриндж была занята отъезжающими американцами и подтолкнула журнал к нему по стойке. Он перелистал страницы. Леди Селина Хейзи, мистер и миссис Хеннесси Кинг, сэр Джон Вудсток, леди Седжвик, мистер и миссис Элмер Кэбот, мистер и миссис Вулмер Пикингтон, графиня Бовиль, мисс Джейн Марпл, полковник Ласкомб, миссис Карпентер, достопочтенная Эльвира Блейк, каноник Пеннифезер, миссис Холдинг, мисс Холдинг, мисс Одри Холдинг, мистер и миссис Райсвил, герцог Барнстейбл.
Поперечный срез прослойки людей, что останавливаются в «Бертраме». В этом есть, подумал Папаша, какая-то закономерность…
Когда он закрывал журнал, ему попалась на глаза на одной из предыдущих страниц одна фамилия. Сэр Уильям Ладгроув.
Судья Ладгроув, которого узнал офицер полиции на месте ограбления банка. Судья Ладгроув и каноник Пеннифезер – оба постояльцы отеля «Бертрам»…
– Надеюсь, вам понравился чай, сэр?
Рядом с ним стоял Генри. Он говорил почтительно, с легким оттенком тревоги гостеприимного хозяина в голосе.
– Уже много лет не пил такого превосходного чая, – ответил старший инспектор Дэви.
Он вспомнил, что еще не расплатился. Попытался сделать это, но Генри протестующе поднял руку:
– О нет, сэр. Я понял, что вас угощает гостиница. Это распоряжение мистера Хамфриса.
Генри отошел. Папаша стоял, раздумывая, не следует ли ему дать Генри на чай. Было неприятно осознавать, что Генри лучше его знает ответ на этот вопрос светского этикета.
Шагая по улице, он вдруг резко остановился. Вытащил записную книжку и записал фамилию и адрес – не стоило терять времени. Он вошел в телефонную будку. Придется ему встрять в это дело. Чего бы ему это ни стоило, он будет действовать так, как подсказывает интуиция.
