Глава 18. Калеб
– В общем… звони, когда доберетесь, ладно? – Мэгги тихо всхлипнула, и мне захотелось отругать старика Джима за то, что он заставляет ее плакать. Но я его не слишком винил, понимая: он лишь пытается осчастливить свою нареченную.
Джим крепко обнял Мэгги, и она так же крепко обняла его в ответ. Потом он чуть отстранился и коснулся ладонью ее щеки.
– Я люблю тебя, дочурка.
– Я тоже люблю тебя, папуль, – прошептала она.
Джим натянуто улыбнулся, пытаясь сдержать чувства. Потом он подошел к Бишу, а Фиона – к Мэгги.
Она грустно проговорила:
– Ну что ж, Мэгги, прости, что я его у тебя отнимаю.
– Ничего. Я все понимаю, и это очень мило с его стороны. Я рада, что он на это решился, просто не ожидала, вот и все. – Мэгги обняла Фиону, и та еле слышно охнула от удивления. – Присмотри за ним, ладно?
Фиона кивнула:
– Конечно, Мэгги. Обещаю. Спасибо тебе. – Она коснулась плеча Мэгги. – Не волнуйся за него, хорошо?
Она села в такси. Ко мне подошел Джим. Само собой, в последнюю очередь.
– Ну, сынок, – начал он, – думаю, излишне расписывать, что я с тобой сделаю, если с Мэгги что-нибудь случится, верно?
– Так точно, сэр, – ответил я, сунув руки в карманы. – Ее жизнь для меня важнее собственной.
– Хорошо.
А потом он меня обнял. Я сглотнул, гадая, в чем подвох, и ожидая, когда грянет гром. Но он не грянул. Джим подался назад и одарил меня кривой улыбкой.
– Ну, будь здоров, сынок. Я рад, что Мэгги достался именно ты.
Он что, серьезно?
– Спасибо, сэр.
– Джим, – поправил он.
– Джим.
– Пока, Калеб. До скорого, – бросил Джим, забираясь в машину.
А потом они помчались в аэропорт. Биш повернулся к Мэгги.
– Вот и все, сестренка. Мы остались одни, и предки за нами больше не следят. Как бы нам теперь набедокурить?
Мэгги улыбнулась:
– Можем снова выпотрошить кухонные шкафы и напечь печенья. Помнишь, как нам досталось, когда они вернулись домой?
Биш приобнял ее за плечи и засмеялся:
– Святые угодники, в жизни не видал, чтобы кто-нибудь так психовал из-за печенья!
Они двинулись обратно к домикам. Джен встала возле меня, и теперь мы вместе смотрели вслед своим нареченным.
– Ага, – засмеялась Мэгги, – но печенек-то было штук за сто.
– Предки погорячились.
– Они счастливы, – с задумчивым удивлением сказала мне Джен.
– И ты тоже. – Я приобнял ее за плечи. – Наконец-то.
– Я была счастлива, – заметила Джен. – Мария – моя радость.
– Да, но не в этом смысле. – Я кивнул на ее татуировку в виде знака бесконечности и имени Биша. Джен тут же покраснела. – И когда это вы успели Возвыситься?
– Вчера вечером. – Она вздохнула, точно я придавал этому слишком много значения. – Делов-то. Мы решили ничего не говорить, потому что…
– Ты не хотела привлекать к себе внимание, понимаю.
Я замолчал, и мы, слегка покачиваясь, пошли дальше.
Я не отрывал от сестры взгляда. Она сложила руки на груди. А потом наконец не выдержала и улыбнулась:
– Хватит пялиться, чучело.
Я продолжал смотреть, пока сестра не сдалась:
– Чего тебе?
– Сама знаешь. Какая у тебя способность? Скажи, не вредничай.
Джен улыбнулась мне снисходительно, точно ребенку.
– Так и быть. Ну… это. Я вроде как сливаюсь с обстановкой.
Мои брови поползли вверх.
– Сливаешься?
– Угу-у.
– А поподробнее?
– Нет уж, дудки, – усмехнулась она.
– Скажи-скажи, давай.
Сестра секунду помешкала, а потом со вздохом улыбнулась.
– Ладно. Я женщина-невидимка.
– Отпад.
Джен шутливо пихнула меня в живот, и мы засмеялись, а потом поспешили догнать Мэгги и Биша.
Тем вечером, сидя на террасе, мы поужинали бифштексом и свежеиспеченным хлебом с медовым маслом. Нужно отдать должное этому местечку: кормили здесь чудесно. Мэгги все стонала и облизывала пальцы.
Потом пришло время расходиться, и, черт подери, я был безмерно счастлив от одной только мысли, что скоро мы вернемся в свою спальню… Мы шли по песку. Кусая нижнюю губу, я оглянулся посмотреть, где там Кайл и Биш. Они тоже почти добрались до своих домиков. Я повернулся было обратно, как вдруг задел рукой кактус. Я зашипел и выругался.
Я почувствовал, как дрогнуло сердце Мэгги, и она стремительно обернулась:
– Что такое?
– Проклятый кактус. Кто сажает кактусы на пляже?
Она улыбнулась и поцеловала мой раненый палец. У меня от этого кровь закипела. Затем Мэгги потянула меня вверх по ступенькам и на заднее крыльцо, распахнула двустворчатую дверь. Положив руки ей на талию, я повлек ее к нашей большой белой кровати и лег следом. Сквозь белый тюль дул теплый соленый ветер.
Я поцеловал Мэгги в губы, в шею. Мы вертелись в кровати, менялись местами, а потом я снова оказался сверху.
И тогда в моем сознании вспыхнуло видение. Это было одно из тех видений Мэгги в день нашего запечатления: мы идем по песку, проходим через двустворчатую дверь, а потом я целую ее до исступления на большой белой кровати. Мэгги прервала поцелуй и, тоже осознав это, ахнула.
– Уже два. Осталось одно, – заключила она.
Я на секунду задумался. Не слишком ли рано показывать ей мое видение?.. Но, взглянув в ее широко раскрытые пытливые глаза, я решил, что она готова.
– Хочешь посмотреть? – шепнул я.
Мэгги не раздумывала:
– Очень.
Я глубоко вздохнул. Мэгги прижалась ко мне и коснулась лбом моего лба. Видение потекло от меня к ней, и я услышал, как она ахнула.
Мэгги спит. Слышит шум, переворачивается и протягивает руку к будильнику. Потягивается, затем встает и идет в желтую комнату в конце коридора. И в этой комнате я – баюкаю на руках малыша. При виде Мэгги я улыбаюсь. Она приближается и, нависнув над младенцем, целует меня в губы. А после – смеется, потому что недовольный малыш тянется к ней. Мэгги берет его на руки и целует в лоб, и сердце мое тает, как льдинка.
– Милая, он проголодался.
– Он всегда голодный, правда, Родни? – мурлычет Мэгги и улыбается.
И тут из коридора доносится:
– Пап!
И наша дочка – маленькая копия Мэгги – вбегает в комнату… На этом видение рассеялось.
Мэгги трясло, и я крепко прижал ее к себе, коснулся губами ее головы и прошептал в волосы:
– Видишь, детка? Все у нас будет.
Она чуть отодвинулась, вся в слезах.
– Я очень хочу этого, Калеб… Родни…
Я качнул головой.
– Знаю. Я не понимал, почему мы так назвали малыша, пока Родни не погиб. А теперь все встало на свои места.
– Жду не дождусь, – проговорила Мэгги, волнуясь. – Я знаю, мы еще молоды и даже жить толком не начали, но хочу поскорее подержать на руках нашу малышку.
– Подержишь, – пообещал я. – Все у нас будет шикарно.
– Я люблю тебя. Спасибо.
– Я тебя тож… – начал было я, но Мэгги прервала меня поцелуем. Посмеявшись, я сдался. Любимая убеждать умела…
Мы растворились в белых простынях и одеяле. И если раньше в спальне вел в основном я, то сегодня это делала Мэгги. Ее охватила страсть – и она подарила мне невероятное наслаждение… А я лишь обнимал ее и силился не взорваться. Ох, какой же привлекательной и соблазнительной она была!
А мы ведь еще даже не попробовали одновременно соединиться мысленно! Ну и ладно. Мэгги сама по себе прекрасна, поэтому я и так не скучал. Я стянул с нее футболку и охнул, когда она толкнула меня обратно на кровать. Я засмеялся над ее энтузиазмом, а она, нависая надо мной, лукаво улыбнулась.
И совсем скоро я окончательно отдался объятиям своей девочки, ничуть не желая возвращаться.
Утром я почувствовал что-то неладное. Несмотря на то что мы, голые, крепко друг к другу прижимались, я испытывал ломку. Я застонал и сглотнул ком в горле. Мэгги резко очнулась, запустила пальцы мне в волосы, притянула к себе… Наконец спустя долгие, мучительные секунды я ощутил, как меня наполняет энергия от ее прикосновения. Мэгги вздохнула, и я ее обнял.
– Какого черта? – шумно выдохнул я.
– Мне уже как-то не по себе, – проговорила она. – Вчера ведь то же самое было, так?
Я слабо кивнул.
– Интересно, это только с нами такое?
Я перевернулся и потянул на себя Мэгги. Она легла мне на грудь и глубоко задышала. Мы боялись друг друга отпустить.
– Все хорошо, детка. Пойдем посмотрим, как там осталь…
Дверь в комнату распахнулась, и перед нами предстали испуганные Кайл и Линн.
– Чувак, ты хоть стучись! – крикнул я, натягивая одеяло до самого подбородка Мэгги.
– У нас неприятности, – пробасил в ответ Кайл.
– Мы знаем. У нас тоже ломка. – Мэгги привстала и, потянув за собой одеяло, укуталась поплотнее. Мне одеяла теперь не хватало.
– Выйдите, дайте одеться.
Кайл запыхтел:
– Какой же ты…
– Вон! – крикнул я. – Прости, Линн.
– Ничего, – отмахнулась она и потянула его за руку. – Пойдем, малыш. Дай им одеться.
– Тупизм, – проворчал он и вышел на задний двор.
– Он просто волнуется, детка, – заметила Мэгги.
– А ты просто голая, – буркнул я.
– Ага, – согласилась она, а затем откинула одеяло и пошла к чемодану за одеждой. Я на нее вылупился. Несмотря на всю мрачность нашего положения – просто вылупился. Мэгги краем глаза это заметила и с улыбкой покачала головой. Потом швырнула в меня футболку и засмеялась.
– Эй ты, одевайся уже.
Я послушался, а потом мы встретились на заднем дворике с Линн и Кайлом. Они сидели за столом под зонтиком.
– Классные шмотки, – усмехнулся Кайл. – А теперь давайте обсудим то, что у меня с моей нареченной с утра была ломка, хотя я и лежал рядом!
– И у меня! – рыкнул я.
– Ладно, – вмешалась Мэгги и взяла меня за руку. – Ладно. Давайте просто посидим и все обсудим. Что-то случилось. И, похоже, только с нами, иначе мы тут же узнали бы об этом от Питера и остальных, верно?
Я опустился в кресло и усадил Мэгги себе на колени, чтобы постоянно ощущать ее прикосновение.
– Да, – согласился я. – Папа бы позвонил.
– Нужно пойти проведать Биша и Джен, – предложила Мэгги, и в тот же миг мы их увидели: они шли по пляжу.
Мэгги услышала тревожные мысли Биша.
– О нет…
Они подошли к нам и устроились на диванчике. Биш подался вперед, устроив локти на коленях, однако руки Джен не отпустил.
– Значит, не только у нас утро не задалось?
– Да, – грустно подтвердила Мэгги. – Мы пытаемся выяснить, как так получилось.
– Нелепица какая-то, – рассерженно сказал Кайл и тронул Линн за руку. – Сейчас я ее чувствую, как всегда. И всю ночь ее не отпускал. Так почему в один миг у нас ломка, а в другой – все прекрасно?
– Мы не знаем. – Я откинулся на кресле. – Это-то нам и предстоит выяснить. Мне нужно подумать.
– Позвони дяде Питеру, – пристально на меня глядя, посоветовал Кайл. – Когда он был главой клана, он ведь не рассиживался с тетей Рэйчел на коленках, а шел и разбирался, что да как сделать.
Меня охватил гнев.
– Кайл! – прикрикнула на него Мэгги и накрыла мою ладонь своей. – Мы во всем разберемся. Всему есть объяснение. Что-то случилось, нужно лишь понять что.
– Ну вот и займитесь делом, – еле слышно пробормотал Кайл.
Мэгги закатила глаза и взглянула на меня.
«Он ведет себя как осел, потому что волнуется за Линн. Не отвечай ему».
Я глубоко вздохнул, поддаваясь успокоению. Я чувствовал, как оно проникает в мое сознание. Кайл был прав, действительно нелепица – то мы чувствуем друг друга, то нет.
«Он прав».
«Но не о тебе. Ты позаботился о семье, прежде чем уехать».
Я повел плечами. Я не могу уберечь от беды ту, кто для меня важнее всего. Казалось, все идет к развязке… И то видение (или сон), в котором умирает Мэгги… Я боялся, что оно может сбыться.
– Хватит, – отрезала Мэгги.
Биш и Джен сказали, что хотят пойти к себе и отдохнуть. Я согласился. Нужно было кое-кому позвонить, подумать, все обмозговать.
А потом Джен разбила одну из чашек, и стекла разлетелись по полу веранды. Джен, несмотря на заверения Мэгги, что она все уберет, наклонилась их собрать и поранила палец. А потом Биш взял ее ладонь в свои, попытался ее исцелить, и время словно остановилось. Мы все, затаив дыхание, смотрели на ее порез. Однако он все не исцелялся.
– О нет, – еле слышно выдохнула Мэгги.
– Что? – спросил я, вставая. – Что такое, детка?
– Твое успокоение вчера тоже на меня не подействовало, помнишь? И сегодня утром, а теперь вот это. – Она наклонилась к Джен и обхватила ладонями ее лицо.
И тут Мэгги посетило видение, а вместе с ней и меня. Я услышал, как она охнула, и сам едва не вскрикнул… Мы увидели Маркуса. Он был здесь.
Видение началось с подсобки. Швейцар готовится отвезти нам тележки с завтраками. Маркус стоит рядом с ним.
– И привезите им сока тоже. Всем. Пусть всё попробуют.
– А вы желаете оставить им записку, сэр? Чтобы они знали, кого благодарить.
– Нет, – отвечает Маркус. – Это сюрприз, и мое присутствие должно остаться тайной. – Он улыбается. – Просто они всегда были ко мне так добры… что я хочу ответить им той же монетой.
Швейцар улыбается в ответ.
– Как вам угодно, сэр. Я принесу стаканы, и мы все развезем.
– Чудесно. – Маркус следит, как швейцар скрывается в соседней комнате. Потом вынимает из кармана пузырек со светлой жидкостью и подливает ее в каждый кувшин с соком. Их содержимое цвета не меняет.
Маркус сует пузырек обратно в карман, и как раз в это время швейцар приносит стаканы и расставляет по тележкам.
– Спасибо вам.
– Не за что, сэр. Уверен, молодожены будут весьма благодарны.
Маркус расплывается в улыбке.
– Хотелось бы посмотреть на их лица, когда они поймут, что это от меня.
Швейцар ему подмигивает:
– Пока это будет нашим секретом.
Видение рассеялось. Мне захотелось кому-нибудь врезать.
Джен неровно дышала, и Биш помог ей подняться, прижал к себе, коснулся щеки. Они посмотрели друг на друга.
Все мы знали: вот он, коварный план Маркуса, его ход конем… Все наши видения вели именно к нему. И Маркус все это время был на шаг впереди. Он запугал нас, вынудил уехать от остальных… а сейчас наши способности перестали действовать. Он знал, что мы беззащитны, и теперь лишь играл с нами, выжидая нужного часа.
Я задумался, не стоит ли нам уехать – сейчас же собрать вещи и отправиться домой. Но что, если он последует за нами? Тогда не только мы, но и весь клан окажется в опасности.
По сути, я променял безопасность Мэгги, моей сестры и двоюродного брата на безопасность клана. Я сглотнул, при одной мысли об этом чувствуя боль в груди. Но как иначе? Ведь я глава своего клана.
– Ты прав, – вмешалась в мои мысли Мэгги. – Нужно покончить с этим ублюдком прямо здесь – раз и навсегда.
Я распахнул руки и заключил шагнувшую ко мне Мэгги в объятия. Через ее сознание я слышал мрачные и задумчивые мысли остальных. Все мы хотели придумать план, но не представляли, во что ввязались. Один ли здесь Маркус? Когда он задумал ударить? Может, он просто будет наблюдать за нами дни напролет, а потом прикончит всех во сне? Мы не знали.
Вздох Биша привел нас в чувство. Мы увидели, как порез на руке у Джен затягивается, причем так медленно, что я на миг решил, будто это игра света. Но в конце концов ранка затянулась.
Я закрыл свое сознание. Мне хотелось подумать и побыть наедине со своими мыслями. Я больше не слышал ничьих внутренних монологов.
– Биш, хватит… – вдруг прошептала Джен.
Он провел пальцем по ее щеке.
– Я тебя заставил. Ты предупреждала, что это случится, но я настоял на своем… Если бы не я, ты была бы сейчас в безопасности. И видение Мэгги не стало бы явью.
– Оно и так не станет, – дрожащим голосом произнесла Джен. – Не говори так, Биш.
– Нет, это правда, – сказал он резко и качнул головой, с каждым мгновением злясь все больше. – Я во всем виноват! Я хотел тебя, вот и все.
Мэгги повернулась ко мне со слезами на глазах. Она вспомнила о нашем собственном подобном разговоре. Биш вел себя глупо, как и я тогда. Я взял любимую за запястье, стараясь успокоить, и был рад, что у меня получилось.
Хотел Биш того или нет, теперь он был членом моего клана, а потому я не собирался стоять сложа руки и слушать, как он говорит то, о чем пожалеет. К тому же Джен – моя сестра.
– Биш, перестань, – заговорил я, и он обернулся. – Пойдем пройдемся?
Он невесело усмехнулся.
– Думаешь, если я теперь в твоем клане, дорогой глава, значит, я стану тебя слушаться?
– Да, я глава твоего клана, – заметил я, – но еще ты женат на моей сестре. – Я посмотрел на Джен, которая взглядом умоляла меня промолчать. – А ты ее до слез довел.
Биш помрачнел. Он взглянул на Джен, силясь сглотнуть. Она же, как могла, пыталась держать себя в руках. Биш вздохнул:
– Как ты вообще можешь простить меня за то, что я с тобой так поступил? И с Марией.
– Ничего плохого не случится. Мы об этом позаботимся.
– Мы на пляже, – сказал он ей. – Там, где все случится.
– Нет, перестань! – взвизгнула Джен, и Биш притянул ее к себе. Она заплакала, уткнувшись ему в плечо.
– Помоги мне, Боже, – прошептал он. – Прошу.
«Не дай этому случиться. Я должен ее защитить. Она моя. Пожалуйста, не отнимай ее у нашей малышки из-за одного только моего эгоизма. Пожалуйста».
Мэгги, услышав мольбу Биша, тоже принялась всхлипывать у меня в объятиях. Кайл и Линн зачарованно стояли на ступеньках. Злость Кайла ко мне уже прошла. Все мы начали осознавать, что наш медовый месяц обернулся… ловушкой.
Позже Мэгги, сама серьезность, позвонила другим членам клана. За ее спиной я разговаривал с отцом. Мы сидели на кровати: я, опершись о спинку, а любимая – передо мной. Я слышал, как оживление в голосах ее собеседников сменялось тревогой, как только Мэгги спрашивала, не слышно ли чего от Маркуса и остальных Уотсонов. Но никто ничего не слышал. Сообщили только, что еще пара членов клана запечатлелась, о чем нам собирались рассказать по возвращении.
Мэгги всю раздирало от чувств. Она была очень рада новостям. Похоже, хоть с чем-то мы справились, иначе у остальных все шло бы не так гладко. И хотя Мэгги видела наше будущее, она не до конца в него верила, потому что знала, как стремительно могут меняться видения.
Мы очень надеялись, что это видение сбудется, но другое (с Маркусом) – нет. Мечтали об одном и проклинали другое. Пускай смысла в этом было мало, больше нам ничего и не оставалось. Только это нас и держало.
