У русских с японцами были постоянные трения на маньчжурской границе, и добираться до Пекина пришлось через Владивосток и Японию. Осенью 1929 года Хедин, Хертиг Ларссон, Хуммель и Ёста Монтелль проехали 1100 километров по Внутренней Монголии, исколесив ее в поисках подходящего храма вдоль и поперек. Проблема была в том, что многие храмы — зачастую очень красивые — были в плохом состоянии.

Хедин вспомнил о старой летней императорской столице Ченгде, где был целый храмовый город. Он отправил Ларссона, Монтелля и Хуммеля в Ченгде, а сам остался в доме Ларссона в Калгане и взялся за вторую книгу об экспедиции-»Дороги пустыни Гоби».

Ларссон, Монтелль и Хуммель в конце концов нашли подходящий храм, но, так как вопрос был довольно деликатный, они не стали предпринимать никаких практических шагов и вернулись в Калган. Напоминанием, что не все так просто, были ящики под навесом на заднем дворе дома Ларссона. В них находились окаменелые останки динозавров, найденные американским палеонтологом Роем Чапманом Эндрюсом. Китайские власти запретили их вывозить.

Отметив Рождество и Новый год у Хертига Ларссона, Хедин вместе с Хуммелем выехали в Пекин. Этот город Свену не особенно нравился, но в качестве штаба был самым подходящим местом: отсюда можно было относительно легко связываться со Стокгольмом и с отрядами экспедиции в поле. Кроме того, в Пекине Хедин надеялся уладить дело с разрешением на покупку храма. Проблема казалась непреодолимой, пока Монтелля не осенило, что можно изготовить точную копию храма, что избавляло от необходимости покупать оригинал. К тому же копий могло быть несколько.

Двадцать восьмого июня 1930 года Хедин приехал в заброшенный храмовый город Потала в Ченгде и осмотрел храм, выбранный Ларссоном, Хуммелем и Монтеллем. В основании это был квадрат со сторонами 20 метров на метровом каменном фундаменте, высотой около 23 метров. Крыша, выложенная медными пластинками, опиралась на 28 колонн, покрытых красным лаком. Доминирующими цветами были красный и золотой. Из-за медной крыши Хедин назвал его «желтым павильоном» и объявил «самым красивым храмом во всей Монголии и Китае».

Через десять дней, сделав множество снимков и зарисовок, Хедин вернулся в Пекин. Там за время его отсутствия накопилось множество писем. Члены экспедиции — Эрик Норин, астроном Амбольт и трое китайцев — работали в разных местах Синьцзяна. Другая группа — археолог Фольке Бергман, палеонтолог Биргер Болин, астроном Паркер Чен, геолог Нильс Хёрнер и палеонтолог Герхард Бекселль — проводила исследования в районе Эдзин-Гол во Внутренней Монголии. Дэвид Хуммель и немец Бекенкамп странствовали где-то в приграничных областях между Тибетом и провинцией Цзянсу. Они угодили к бандитам, но благодаря медицинским познаниям Хуммеля, который вылечил заболевшего главаря, выпутались из ситуации, им даже вернули вещи.

От Альмы из Стокгольма пришло письмо. Главных новостей было две. Хорошая: Шведская Ост-Индская компания обещала бесплатную транспортировку всех находок из Шанхая в Гётеборг. Плохая: в экспедиционной кубышке опять закончились деньги.

В планах Хедина было спуститься по течению реки Тарим к Лобнору, чтобы посмотреть на Курук-дарью. Ему также хотелось еще раз пересечь песчаное море Такла-Макан, но по новому маршруту, с севера на юг, там, где никто еще не ходил. На все это требовались деньги. У Свена, впрочем, была некоторая надежда на Винсента Бендикса. 26 июля он послал ему телеграмму в Чикаго. Ответная телеграмма ничего радостного не принесла. Бендикс сообщил, что крах на Уолл-стрит и депрессия здорово ударили его по карману; следовательно, дать денег он не может. Кроме того, Бендикс выражал недовольство, что дело с храмом непозволительно затягивается.