Сложности, связанные с развитием технологии
В 1986 году Сару Брирли, которому тогда было пять лет, потерял своего старшего брата, вместе с которым он убирался в поездах, проходивших через их деревню, расположенную в далекой индийской провинции. Как-то раз, устав от тяжелой работы, Сару заснул. Проснувшись и не сумев найти брата, он в конце концов оказался в поезде, который через 14 часов доставил его в знаменитые трущобы Калькутты. Так Сару превратился в бездомного нищего, обитающего в одном из самых захолустных мест на Земле.
В конце своих мытарств он оказался в детском приюте, где его нашла и усыновила австралийская семейная пара. Сару переехал на Тасманию, где и прошло все его детство.
Сару не мог даже вспомнить название деревни, где жила его индийская семья. Но в 2011 году он открыл для себя компьютерное приложение Google Earth и с его помощью стал систематически исследовать карту Индии. Он умножил время, которое провел в пути, – около четырнадцати часов – на среднюю скорость индийских поездов и определил примерно то расстояние, которое он преодолел: 1200 км. Он очертил на карте круг радиусом в 1200 км с центром в Калькутте и вскоре обнаружил то, что давно искал: деревню Хандва. «Увидев это название, – рассказывал он, – я увеличил изображение и понял, что нашел то, что искал. Я обнаружил даже водопад, рядом с которым играл, когда был совсем маленьким».
Не прошло и года, как Сару увидел свою мать после 25 лет разлуки.
Современные технологии – это удивительная вещь, и постоянное расширение их возможностей убеждает многих людей в том, что человечество всегда сможет найти способ для решения любой проблемы. Если бы не существовало картографического приложения Google, Сару Брирли так никогда и не смог бы найти свою мать. Однако технологии могут не только решать проблемы, но и создавать их, и некоторые антропологи задаются вопросом, действительно ли мы правильно представляем себе степень нашего собственного влияния на окружающий мир. Антрополог Сандер ван дер Леу из Университета Аризоны утверждает, что существует фундаментальное несоответствие между нашим представлением о том, как мы влияем на мир вокруг нас, и фактическими изменениями, которые мы производим в этом мире, прежде всего посредством новых технологий:
Независимо от того, насколько тщательно прорабатываются последствия вмешательства человека в окружающую среду, его результат никогда не совпадает с ожиданиями. Мне кажется, это связано с тем, что воздействие любого человека на окружающую среду изменяет ее на таком количестве различных уровней, которое не поддается нашему восприятию просто потому, что масштабы окружающего нас мира значительно превосходят возможности человеческого разума… То, как мы преобразуем мир, в котором живем, оказывает краткосрочный эффект, но и воздействует на долгосрочную динамику, направляя ее по неизвестному пути с неизвестными заранее последствиями, которые могут проявиться в виде долгосрочных проблем, имеющих свойство накапливаться.
Таким образом, полагает Леу, эти неизвестные накапливающиеся долгосрочные риски представляют собой «бомбу с часовым механизмом».
Данное утверждение в равной степени относится и к влиянию технологий и инноваций на нашу экономическую и финансовую среду обитания, в том числе на функционирование рынков. Незатихающие увещевания сторонников экономики равновесия уже давно породили в нашем обществе самоуспокоенность и уверенность в том, что рынок сам разберется с любыми проблемами. Однако данное представление основывается исключительно на голой вере.
Отказываясь от рассмотрения вопросов устойчивости, теория рыночного равновесия становится фрагментарной. Представьте себе теорию функционирования ядерных реакторов, которая доказала существование равновесной самоподдерживающейся ядерной реакции, позволяющей производить энергию наиболее экономичным из всех возможных способов. Представьте также, что авторы этой теории утверждают, что работа реальных реакторов может быть приближена к этому идеальному состоянию различными способами, при помощи специальной топливной смеси например, но при этом физики-теоретики не имеют понятия, будет ли состояние реактора оставаться стабильным и безопасным, или же использование данной технологии повысит вероятность возникновения взрыва. В этом случае использование атомной энергии будет происходить по принципу «как Бог даст».
Именно такая ситуация наблюдается в современной экономике финансов. И многое указывает на то, что одной только веры оказывается недостаточно. «Квантовый кризис» ярко продемонстрировал, как избыточный уровень левериджа при том, что он подталкивает рынки к эффективности, отчасти способствуя снижению ценовой волатильности, делает рынки более склонными к обвальным падениям. Кроме того, слишком многие производные инструменты – путем создания на их основе тесных сетевых взаимозависимостей – также могут привести рынки в нестабильное состояние. Взрывной рост на рынке производных финансовых инструментов начался за десять лет до кризиса. Если в 1998 году кредитно-дефолтные свопы практически отсутствовали, то десять лет спустя рыночная стоимость этих инструментов уже превышала 3 трлн долл., что сыграло огромную роль в раздувании ценового «пузыря» на рынке жилой недвижимости. Не удивительно, что в итоге это привело к финансовому коллапсу.
Сегодня мы видим, что инновационный высокочастотный трейдинг ведет нас к нирване новой дорогой; на этот раз эффективность достигается за счет увеличения скорости и простоты заключения сделок, а также через повышение рыночной ликвидности. Однако, как мы увидели, создаваемая ликвидность, по крайней мере в некоторых случаях, оказывается просто иллюзией, и в итоге рынки становятся менее стабильными, чем раньше. Следуя этим путем, мы почти ничего не знаем об опасностях, которые могут нас подстерегать. Отчасти такое положение дел объясняется наличием фундаментального несоответствия, о котором говорит Сандер ван дер Леу, но главным образом обусловлено тем, что мы не предприняли практически никаких серьезных усилий, чтобы разобраться в сущности рыночной неустойчивости и ее движущих сил – положительных обратных связей.
Технологии – это замечательно, но лишь до тех пор, пока они не начинают создавать проблем больше, чем решать. Финансы – это не просто игра. Пол Уилмотт, конечно, был прав, когда говорил, что «покупка акций исторически основывалась на определении долгосрочной ценности, что подразумевало проведение вами исследований, направленных на поиски компании, имеющей хорошие перспективы. Возможно, она выпускает понравившуюся вам продукцию или управляется сильной командой менеджеров. Однако все чаще такое внимание к фундаментальной стоимости акций признаётся неуместным. Теперь на рынке соревнуются машины, которые играют в игры с реальными предприятиями и реальными людьми».
Альтернатива, конечно, состоит в том, чтобы не просто играть и надеяться на получение желаемого результата, а упорно трудиться, чтобы узнать все возможные пути, которыми технологии могут привести к появлению неприятных сюрпризов. Если высокочастотный трейдинг является причиной рыночной нестабильности, решение этой проблемы может быть чисто техническим: можно изменить правила игры таким образом, чтобы ликвидность не исчезала с рынка в тот момент, когда она там более всего необходима. Экономисты, как заметил Жан-Филипп Бушо, не привыкли мыслить подобным образом. «Они склонны считать, что рынки не нуждаются в стабилизации, поскольку они устойчивы по определению».
