Во второй главе я упоминал о том, что экономисты часто используют слово «эффективный» как им заблагорассудится, в одном случае понимая под эффективностью непредсказуемость, а в другом – получение оптимальных результатов. Это хитрый трюк позволяет создавать и поддерживать дьявольскую иллюзию; поразительные по своей сути утверждения выглядят так, как будто они основаны на надежных доказательствах. Примерно такой же уловкой является и аргумент Фридмана о создании сто́ящих теорий на основе нелепых предположений. Как и в первом случае, секрет трюка заключается в подборе терминов и специфике их использования.

Представим себе, что нам необходимо создать теорию о форме Земли и ее поверхности, теорию, необходимую навигаторам. Вы можете начать с предположения, что Земля имеет форму шара. Это утверждение очень близко к истине и одно из самых главных открытий в истории человечества. Но вы можете также сказать, что это предположение является «нереалистичным», «ложным» и «неточным», поскольку Земля на самом деле не идеально круглая. Горы и деревья, реки и долины, огромные океаны – с учетом всех этих особенностей Земля не является идеальным шаром. Поэтому вы можете как принять такое сравнение, так и отклонить его.

Большинство людей согласится с тем, что изменение представлений о форме Земли, о том, что она не является плоской, стало крупным прорывом, имевшим значительные последствия. Но ни один здравомыслящий человек не скажет, что огромная значимость этого открытия определялась тем, что предположения, на которых оно построено, были «дескриптивно неточными». На самом деле, ценность данной теории в том, что она верна, и Земля на самом деле представляет собой сферу с незначительными отклонениями. Но когда Фридман применяет термины «дескриптивно неточный» или «ложный», он придает им вполне определенный смысл. Игра слов создает впечатление, что его очень странный вывод является весьма глубокомысленным, когда на самом деле он просто не соответствует действительности.

Или рассмотрим еще один пример из физики – движение планет, описываемое законами ньютоновской физики. При практическом применении данной теории делается предположение, согласно которому две относящиеся к планетам характеристики – их масса и удаленность от Солнца – имеют гораздо большее значение для их орбит, чем все остальные. Вращение, температура, размеры океанов и сила приливов, количество отраженного солнечного света – ни один из этих параметров не учитывается. Теория игнорирует все эти детали, но при этом позволяет делать поразительно точные предсказания. Это, пожалуй, наиболее яркий пример достоверной теории, в основе которой заложено смелое упрощенное утверждение о том, что в действительности имеет значение.

Теперь посмотрим на это с точки зрения Фридмана. Является ли ньютоновская физика значимой потому, что в ее предположениях содержится «дескриптивная ложь»? Вовсе нет. Ее делает такой то, что она является верной, а не ложной. Тяга Фридмана к «дескриптивно неточным» теориям остается более чем спорной.

Что было бы, если бы Ньютон прочитал эссе Фридмана за несколько сотен лет до его появления и, вдохновленный этим учением, постарался бы сделать свою теорию менее дескриптивно точной? Он мог бы предположить, что наиболее важной характеристикой является состояние атмосферы планет, и отслеживал бы прежде всего количество отражаемого ими солнечного света. Он мог бы предположить, что все планеты представляют собой идеальные кубы и что масса каждой из них находится в гармонической пропорции с музыкальной гаммой. Тогда его предположения действительно оказались бы дескриптивно ложными. Очевидно, что в этом случае теория гравитации Ньютона ничего бы не стоила. Но давайте представим на минуту, что она каким-либо образом сумела бы выдавать точные прогнозы. Тогда успех этой невероятной теории выглядел бы столь же таинственно, как и само движение планет.

Аргумент Фридмана гораздо более приемлем, когда речь идет не о дескриптивной неточности, а о дескриптивном упрощении. Гравитационная теория Ньютона не принимает во внимание несущественные показатели, но при этом она делает все возможное, чтобы максимально точно отразить реальное положение вещей.

Я довольно детально исследовал здесь хитрый трюк Фридмана в связи с тем, что приведенный им аргумент сделал очень многое для деформации современных экономических теорий. Эти теории, исходя из нереалистичных предположений, достигают математической элегантности, но при этом они не в состоянии объяснить, как работают рынки в реальном мире. Любая заслуживающая внимания теория, представленная в экономике, физике или в любых других научных областях, должна быть пригодна для построения моделей, начинающихся с простых и правдоподобных предположений, учитывающих те факторы, которые, как представляется, имеют наибольшее значение. В конце концов, теория, построенная на правдоподобных и проверяемых предположениях, действительно может дать вам представление о механизмах возникновения причин и их следствий.

Итак, с чего мы начнем? Что понимать под «правдоподобием», когда речь идет о финансовых рынках? Рынком управляют действия и решения людей, поэтому человеческое поведение является хорошей отправной точкой, так же как понимание поведения атомов и молекул является первым шагом к построению теории строения материи. Пожалуй, наиболее очевидным фактом является то, что рынки не соответствуют идеальным представлениям тех экономистов, которые утверждают, что все участники рынка действуют рационально, то есть продвигаются к достижению своих целей наиболее «оптимальным» способом. Можно согласиться с мнением экономиста Дункана Фоли, который высказался на данную тему следующим образом: «Опровержение теории рационального выбора, похоже, является одним из немногих действительно полезных результатов, достигнутых гуманитарными науками».

Помимо всего прочего, инвесторы (и все остальные участники рынка) часто сталкиваются с ситуациями, слишком сложными для применения любой стратегии рациональной оптимизации, чтобы извлечь для себя максимальную пользу. «F-твист» Фридмана представляет собой отчаянную попытку обойти последствия этого очевидного факта, чтобы создать более комфортные условия для продолжения использования удобных теорий, так или иначе основанных на рациональности. Приближение к более глубокому пониманию рынков требует более честного подхода. А для этого нужно в первую очередь обратить внимание на то, как люди на самом деле ведут себя на рынках.