Глава 25. Тумстоун
О городе под названием «надгробный камень», нелегальных иммигрантах, самом большом розовом кусте в мире, а также об индейцах-пограничниках из отряда «Волки тени»…

Про город Тумстоун в штате Аризона мы знали только по знаменитому одноименному вестерну. Это – прекрасный фильм, да и актеры там играют замечательные: Курт Рассел и Вэл Килмер. Однако сюжет фильма таков, что не возникает никакого желания посетить это место. Весьма мрачно звучит и название города, которое переводится на русский язык как «надгробный камень». И мы никогда не попали бы туда, если бы не коллеги с Рен-ТВ, приехавшие из Москвы с заданием подготовить материал о борьбе с нелегальной иммиграцией в штате Аризона. Им надо было попасть в тот самый Тумстоун, поскольку там находился штаб гражданского отряда самообороны, члены которого выходили на патрулирование американо-мексиканской границы. А потом они должны были снять сюжет про индейцев-пограничников из знаменитого отряда «Волки тени», который работает как раз в этих краях. Журналисты Рен-ТВ предложили нам поехать с ними, и отказаться мы никак не могли. Еще одной такой возможности могло и не представиться.

Тумстоун – это небольшой город на юго-востоке Аризоны, недалеко от границы с Мексикой. Он был основан в 1879 году старателем по имени Эдвард Шиффелин. Тот долго и настойчиво искал серебро в этих краях, где хозяевами были индейцы апачи. Все отговаривали его от этой затеи, пугая, что вместо серебра он найдет свой надгробный камень. Добившись своего и найдя серебро, Шиффелин в пику всем назвал основанное им поселение Тумстоун, что в переводе на русский язык и значит «надгробный камень». В своей истории город пережил немало трудностей. Были и стычки с индейцами, и кровавые перестрелки между жителями. Одна из них обрела такую славу, что легла в основу нескольких голливудских фильмов, включая и тот, с которого мы начали наш рассказ. С середины прошлого века Тумстоун стал превращаться в туристический центр, сохранив свой колорит в стиле вестерн.

Мы приехали в Тумстоун вечером и сразу отправились гулять. Туристов на улицах было гораздо больше, чем местных жителей. Эти любители экзотики Дикого Запада с удовольствием прогуливались по центральной улице, мимо магазинчиков и самых настоящих, действующих салунов, многократно показанных в голливудских вестернах. Как утверждают местные знатоки, на полторы тысячи человек (таково все население городка) в год приходится миллион туристов. Гости с восторгом фотографировали жителей, прохаживающихся по улицам в полной ковбойской амуниции с висящими на поясах кольтами. Утверждается, что согласно неумирающей традиции американского Запада оружие у многих настоящее. Ходить вооруженным здесь – это дань традиции и порука жизнестойкости. Тем не менее, XXI век принес Тумстоуну новую и весьма грозную проблему. Город расположен примерно в 40 километрах от американо-мексиканской границы, охранять которую из-за горного и пустынного ландшафта очень сложно и через которую каждый день идут нелегальные иммигранты. Вместе с ними границу пересекают наркотики и оружие. Наплыв этих людей порождает огромное количество проблем. Многие пробирающиеся в США в поисках работы оказываются в пустыне без пищи и воды и попадают в местные больницы в состоянии крайнего истощения и обезвоживания организма. Медики обязаны оказывать им помощь, но они просто не в состоянии справиться с таким потоком.

В итоге многие местные жители пришли к выводу, что власти США закрывают на глаза на эту проблему и решать ее надо собственными силами. Так была создана организация «Сивил хоумленд дефенс», что-то вроде отряда гражданской самообороны. Она объединяет более 400 добровольцев. Ранним утром и вечером добровольцы небольшими группами выходят на патрулирование, а днем занимаются своими делами, как обычные граждане. Мы разговорились с руководителем организации, являющимся одновременно редактором местной газеты Крисом Симкоксом. Он объяснил: «Наша главная задача – защищать наш город, наших граждан, потому что федеральное правительство не делает этого. Мы создали нашу организацию потому, что мы долго и просили, и умоляли, и требовали от федерального правительства, чтобы оно делало свою главную работу, а именно защищало Америку. Они этого не делают. Мы обращались к конгрессменам, сенаторам, президенту – все напрасно. Тогда мы сказали – мы поможем вам обеспечивать национальную безопасность». Кстати, он поведал нам, что его добровольцам доводилось задерживать и нелегалов из России. Симкокс вспомнил, что в той группе было 14 человек. Мы, конечно, спросили, откуда стало ясно, что это россияне? «Они говорили на русском языке и сами признавались, что они из России», – пояснил наш собеседник. «Идут люди из стран Африки, Гаити, Колумбии, Польши, Бразилии, Китая», – добавил он.

Незадолго до нашей беседы пограничный наряд Симкокса вернулся с охраны государственной границы. В ходе патрулирования удалось обнаружить спрятавшуюся в неровностях местности группу из 11 нелегальных иммигрантов. По словам Криса, эти люди закамуфлировались настолько хорошо, что можно было стоять всего в нескольких шагах от них и ничего не заметить. В группе оказались в основном изможденные жаждой женщины и дети, которых они сначала напоили водой и накормили и только после этого передали пограничникам. Всех задержанных потом фотографируют, берут отпечатки пальцев и проверяют по различным базам данных правоохранительных органов. Затем всех депортируют обратно в Мексику.

Очередной выход на патрулирование добровольцами был назначен на 4 утра, и наши коллеги из Рен-ТВ присоединились к этой группе. Но мы отказались. После многочасовой дороги из Калифорнии сама мысль о столь раннем подъеме была невыносимой. Да и, кроме того, на следующий день нам предстояло увидеть в деле профессионалов – индейцев-пограничников. Поэтому мы просто выспались и потом отправились смотреть на местное чудо: самый большой розовый куст в мире.

Мы легко нашли домик, адрес которого был указан как место жительства этого растения. Но никакого куста не обнаружили! Оказалось, что надо пройти во двор. Но и войдя во двор, мы не сразу поняли, где же куст. Разум отказывался верить глазам: оказалось, что не только огромное переплетение стеблей в центре, но и крыша из ветвей, практически накрывающая весь двор, это один куст! Как официально значится в Книге рекордов Гиннесса, его ствол у основания имеет в обхвате более четырех метров, высота самого куста составляет 2,75 метра. Крона розы-гиганта раскинулась на 740 квадратных метров. Все путеводители по Аризоне, описывая это чудо, подчеркивают, что никакие цифры реального представления о том, как выглядит этот гигант, не дают. «Это надо видеть!» – говорят они. И это действительно так. Посмотреть на «Леди Бэнкс», как здесь именуют это диковинное растение, приезжают туристы со всего света. Особенно много их в апреле, когда куст покрывается белыми цветами. В Тумстоуне в это время устраивают настоящий праздник.

Небольшой саженец розы сорта банксия прибыл в Аризону в 1884 году из Шотландии. В тогда еще молодом Тумстоуне был постоялый двор, хозяева которого и посадили растение во дворе. Никто особенно и не рассчитывал, что оно приживется в сухой, глинистой почве Аризоны, столь непохожей на землю Шотландии. Однако куст рос и каждый апрель исправно цвел. И ни палящее летнее солнце Аризоны, ни несущие песок из пустыни ветры, ни возраст не были ему помехой. В 30-х годах прошлого века жители города пригласили взглянуть на свой куст собирателя экзотических диковин Роберта Рипли, и тот официально заявил, что ничего подобного нигде не видел. Так куст обрел свое звание самого большого куста в мире, которое позже было официально зарегистрировано в Книге рекордов Гиннесса. Теперь каждый год представители книги приезжают в Тумстоун, чтобы удостовериться, что «Леди Бэнкс» пребывает в добром здравии и что ее размеры не уменьшились.

Сейчас в здании бывшего постоялого двора создан музей, который носит имя своего главного экспоната – Музей гостиницы Розового куста. Здесь приветливо встречают всех гостей и всем тем, кто приехал к «Леди Бэнкс» в любой другой месяц, кроме апреля, обязательно вручают фотографию куста роз в цвету, чтобы посетитель получил представление о том, что он мог бы увидеть, если бы приехал сюда весной. Подарили фотографию и нам. А еще предложили купить горшочек с отростком от знаменитого куста и попробовать вырастить нечто подобное у себя дома. Но мы побоялись – все-таки нам предстояло еще долгое путешествие по Аризоне, а потом возвращение в Калифорнию. Генетика у этих саженцев, конечно, замечательная, однако, будут ли они расти так долго и так упорно в других местах, это большой вопрос. Возможно, силы «Леди Бэнкс» дает сам дух города, девиз которого можно перевести как «слишком крепок, чтобы умирать».

Из Тумстоуна мы отправились на запад, в резервацию индейцев тохоно о’одэм. Именно там размещается особое подразделение американских пограничников, именуемое «Волки тени». Все оно состоит из индейцев и несет службу на 122-километровом отрезке американо-мексиканской границы, пролегающем вдоль территории резервации тохоно о’одэм. Места здесь совершенно дикие, и именно через этот участок, который представляет собой раскаленную пустыню и горные кряжи, идет из Мексики самый большой поток нелегальных иммигрантов и наркотиков. Идут эти люди буквально толпами, и вся пустыня в резервации просто испещрена их следами. Порой они прорываются на грузовиках, битком набитыми людьми, и тогда на ухабистых проселочных дорогах резервации начинаются настоящие гонки. Индейцы племени тохоно о’одэм считают, что живут в зоне боевых действий. Люди, которые пытаются нелегально проникнуть в США, в буквальном смысле вытаптывают их территорию. Вместе с ними сюда проникают наркотики и оружие. Индейцы уже привыкли к погоням, которые происходят здесь постоянно. Не обращают они внимания и на вертолеты пограничников, и на людей в камуфляжной форме. Но невозможно не обращать внимания на то, что твой дом регулярно грабят отчаявшиеся и голодные люди. Поэтому, уходя, местные жители не запирают дверей и окон, чтобы по возвращении не найти их взломанными, – нелегальные иммигранты все равно будут пытаться найти продукты и воду. Они убивают скот и оставляют за собой тонны мусора. Детям здесь никогда не разрешают играть на улице, а старейшины племени уже не отправляются в одиночку на поиск лекарственных растений, как это было испокон веков. Если раздается стук в дверь, то хозяин дома берет в руки винтовку. Вожди племени настаивают на том, что резервация переживает настоящую экологическую катастрофу – столько здесь остается мусора, главным образом бутылок и консервных банок.

По словам представителей федеральных агентств, природный ландшафт – пустыни и горы, а также размеры резервации и отсутствие в ней хороших дорог делают патрулирование здесь очень сложным. В 36 точках вообще не существует никаких заслонов и граница обозначена лишь ржавой колючей проволокой. Поэтому в Мексике бытует мнение, что преодолевать границу лучше всего именно тут. Подсчитано, что здесь существует не менее 160 маршрутов, регулярно используемых проводниками и контрабандистами. При первых признаках опасности проводники бросают несчастных посреди пустыни и уходят обратно в Мексику. Далеко не всех удается спасти – многие гибнут в пустыне от жажды. Задерживают многих, но скольким удалось проникнуть в США, не знает никто.

Несмотря на то что миллионы долларов ежегодно тратятся на современное оборудование, включая дистанционно пилотируемые летательные аппараты, датчики инфракрасного излучения и приборы ночного видения, зачастую подобная техника оказывается малоэффективной в подобных климатических условиях. Здесь даже сотовые телефоны практически не работают, в чем мы быстро убедились. И вот оказалось, что больше в этой ситуации годятся знания американских индейцев, передаваемые из поколения в поколение. Навыки следопытов – умение читать следы – оказываются эффективнее последних достижений науки и техники, используемых для охраны границы США.

Сведения о нарушителях им дают земля, вода и растения, на которых те оставляют невидимые для непосвященных следы. В жаркой пустыне Аризоны их союзниками становятся даже местные животные, изменение в поведении которых является также ценнейшим источником информации. Для пограничников-следопытов пустыня, где белый человек не видит ничего, кроме песка и камней, – это открытая книга. Каждая песчинка, каждая ветка или клочок ткани рассказывает целую историю. Им не надо учиться этой науке – еще в детстве они обретают необходимые навыки. От старших они узнают, как слышать и видеть то, что «неслышимо и невидимо». Опытный индеец-пограничник может по нескольким малоприметным отметинам рассказать не только о том, сколько и когда здесь человек прошло, но и каков был груз, который они несли, был ли это отряд из только мужчин или среди них были и женщины и дети. Раскаленная пустыня Аризоны, в которой человек неподготовленный увидит только сухую глину, песок, кактусы и колючки, для индейцев-пограничников – это мир, полный следов и запахов. Каждый сдвинутый с места камень, каждая надломленная веточка – целый рассказ.

Вот к таким необычным людям мы ехали. На пограничную заставу надо было прибыть в 6.30 утра. Солнце еще не взошло, когда наша машина, сопровождаемая удивленными взглядами служащих гостиницы, отправилась в путь. Серпантин шоссе плавно забирался в горы. Самым примечательным на этой дороге были машины пограничников, стоявшие на обочине через каждый километр. Это означало, что мы уже въехали в приграничный район, находящийся чуть ли не на военном положении. На контрольно-пропускном пункте нас остановили и попросили предъявить документы. Причем американский пограничник попросил предъявить не только американские водительские права, одновременно являющиеся и удостоверением личности, но и российский паспорт с въездной американской визой.

Когда мы добрались до заставы, она уже жила полнокровной жизнью: утренняя смена начиналась в 4 часа утра. Хозяева, проверив наши документы и удостоверившись в нашей принадлежности к журналистскому корпусу России, радушно пригласили в помещение и угостили душистым и крепким кофе, чтобы бледнолицые с другого континента окончательно проснулись. Историю подразделения нам рассказал пограничник Кевин Карлос; она восходит к концу 60-х – началу 70-х годов теперь уже прошлого века. Именно в то время старейшины племени тохоно о’одэм разрешили открыть на территории резервации пост пограничной службы США. Однако было поставлено условие – бойцами подразделения должны быть исключительно индейцы. Власти согласились.

Отряд «Волки тени» был создан в 1972 году в соответствии с решением конгресса США для борьбы с контрабандой наркотиков. После событий 11 сентября 2001 года его задачи стали более широкими, поскольку не исключается и возможность транспортировки в США оружия массового уничтожения. Его численность должна была составлять 2425 человек. В самом первом составе было всего 7 человек. Все они, по словам Карлоса, были превосходными следопытами. Первое, что им удалось, – ликвидировать поток пересекавших границу автомобилей и заставить контрабандистов идти пешком, что уже было немалым достижением.

Имя своему подразделению придумали сами пограничники, воздав должное одному из его создателей – Стэнли Листону. Он был одним из первых индейцев-пограничников. Стэнли настолько хорошо умел выслеживать нарушителей, что товарищи прозвали его Тенью (Шэдоу). Он, как тень, преследовал «бэд гайз», то есть плохих парней – нарушителей, пояснил Кевин. Ученики Листона, который сейчас уже на пенсии, увековечили его профессионализм высочайшего класса словом «Шэдоу» в названии подразделения. Вторая половина имени родилась тоже не случайно. Индейцы-пограничники сравнивают себя с волками, поскольку, по их собственным словам, они используют те же способы «охоты». В отличие от обычных пограничников они выходят в дозор поодиночке. И только когда нарушители обнаружены, «волк» созывает остальных на подмогу. Откликаются все – на помощь спешат и другие «волки», и пограничная служба, и вертолетчики.

Численность отряда на момент нашего визита составляла 18 человек. Руководство хотело бы увеличить состав до 24 человек, но подобрать людей очень сложно. Они должны обязательно быть индейцами, отслужить в армии, иметь хорошее образование, быть в прекрасной физической форме, и у них должна быть незапятнанная биография. И – что не менее важно – они должны владеть навыками предков: уметь читать следы, различать запахи, слышать и видеть «неслышимое и невидимое». Члены отряда уверяют, что этому может научиться любой человек, если он чуток к природе. Они готовы делиться своими секретами, и их часто приглашают в другие страны, чтобы передавать свой опыт коллегам-пограничникам. Индейцы обучали пограничников Казахстана, Узбекистана, Туркменистана, Молдовы, Польши, Хорватии, балтийских стран.

Восхищение вызывает и смелость индейцев-пограничников. Они выходят в дозор по одному, хотя прекрасно понимают, что те, кто занимается контрабандой наркотиков или переправляют людей через границу, – личности чрезвычайно опасные, готовые без малейших колебаний пустить в ход оружие. Более того, за голову каждого из пограничников этого подразделения наркодельцы назначили внушительную награду. В 1987 году один из пограничников отряда – Гленн Майлз – был застрелен в пустыне, и его убийц найти так и не удалось. Следы, по которым пошли его коллеги, ушли через границу в Мексику. Хотя отряд должен заниматься главным образом перехватом наркотиков, ему приходится решать и проблему нелегальных иммигрантов, которые идут в США в поисках работы. Кстати, примерно половина всех захваченных на местной границе наркотиков приходится на это небольшое подразделение.

Потом нам свои приемы и навыки индейцы продемонстрировали на практике. Наши коллеги из Рен-ТВ отправились с одним из членов отряда, а мы вместе с Кевином устроились в кабине небольшого грузовичка-внедорожника «Шевроле-Сильверадо», в кузове которого разместился также четырехколесный мотоцикл – квадрацикл, предназначенный для гонок по пересеченной местности. Мы не заметили на машине спецсигналов, но наш проводник развеял наши сомнения: они спрятаны, чтобы не привлекать лишнего внимания. Одно нажатие кнопки – и машина замигала, издавая пронзительные вопли. Минут через 20 после того, как покинули заставу, мы оказались уже в пустыне – местности, которую Кевин знал как свои пять пальцев. Пограничник с нескрываемым удовольствием рассказывал о правилах работы. Перед глазами разворачивалась картина, напоминающая романы Фенимора Купера. Машина ползла на минимальной скорости, а ее водитель из окна пристально рассматривал следы на земле.

И вот остановка. Кевин выходит и преподает нам первый урок. Даже нам, дилетантам, очевидно, что здесь прошло множество людей, но индеец поясняет, что многие следы – старые, а вот эти – свежие и принадлежат они, судя по размерам, двоим мужчинам и женщине. Кевин не бросился, однако, в погоню за ними. Он пояснил, что их должен перехватить пограничный патруль на соседней дороге. Новая остановка. Пограничник прикладывает палец к губам и показывает в сторону кактусов, а там, расправив огромные уши, замер кролик. К местной дикой жизни индеец относится разумно и бережно – он охотится на зверье, но одновременно питает к нему своего рода чувство почтения. Не без уважения пограничник продемонстрировал нам здоровенного палочника – несколько неуклюжее насекомое, изображавшее из себя часть ветки кустарника. Еще одна остановка. Кевин показывает на следы нескольких лошадей. По его словам, они шли из Мексики и несли груз – наркотики или оружие. И вот тут началось преследование – мы шли по следу, и одновременно индеец читал нам курс лекций по расшифровке следов. Оказывается, некоторые увиденные нами отпечатки подметок являются достаточно старыми, поскольку поверх них лежат следы мышей, которые ходят только ночью. Таких тонкостей, неведомых постороннему, много, и, конечно, не все были разъяснены. Не открыл нам Кевин и еще одной тайны – откуда он знает русский язык. А он его явно знал – об этом свидетельствовали некоторые его высказывания.

Пешее преследование оказалось безуспешным, мы быстро вернулись в машину, а потом наш проводник сел на свой квадроцикл и умчался по следам, пообещав вернуться минут через 20. Когда звук его мотоцикла стих, наступила полная тишина. Сначала нам было весело – еще бы, мы стали свидетелями настоящего патрулирования на американо-мексиканской границе. Мы походили вокруг и убедились, что территория пустыни в этом районе местами напоминает территорию парка, где устраиваются пикники – столько там было следов людей и мусора. Через полчаса нам стало уже не очень весело – ведь не зря же здесь столько следов, стало быть, люди ходят! А какие здесь могут быть люди? Через час мы уже сидели в американской погранмашине и грустно смотрели в сторону границы. Из кустов вышел койот и внимательно стал нас рассматривать. Но особого интереса мы у него не вызвали, и он удалился. Минут через 5 появился кролик и неторопливо прошел по каким-то своим кроличьим делам. Примерно через полтора часа мы наконец услышали треск мотоцикла. Кевин извинился за долгое отсутствие и пошутил, что вообще-то он имел в виду 20 минут не по обычному времени, а по времени навахо. И, видимо, чтобы успокоить нас, сказал, что никакой опасности для нас не было – мы все время были под присмотром. Каким образом, он не пояснил. Может быть, койоты и кролики осуществляли эту миссию? Что же касается его поисков нарушителей, то они оказались безуспешными. Как позднее сообщили местные пограничники, нарушители границы, увы, успели сдать свой груз и вернуться в Мексику, о чем свидетельствовали обнаруженные следы.

На том наше патрулирование границы и закончилось. Мы расстались с нашими коллегами из Рен-ТВ в городе Тусон, а сами решили заехать в один очень необычный музей, расположенный здесь же рядом. Это – стартовый комплекс ракеты «Титан-2», превращенный в музей. Когда– то в США было 54 таких пусковых установки, ракеты которых были готовы нанести удар по врагу, коим являлся тогда Советский Союз. Ракеты «Титан-2» стояли на боевом дежурстве с 1963 до 1987 год. Для потомков решили сохранить только один комплекс. Небольшая экспозиция музея наглядно демонстрирует противостояние США и Советского Союза в годы холодной войны. Когда-то это место было сверхсекретным объектом, а сейчас сюда пускают всех желающих. Мы тоже купили билеты и в составе небольшой экскурсионной группы были допущены в музей, причем каждому экскурсанту в обязательном порядке был выдан шлем. Потом нам показали и шахту, и ракету в ней, а также подземный командный пункт.

Вообще этот музей смело можно назвать музеем холодной войны. Здесь ее дух не просто сохранен в экспонатах, но и буквально витает в воздухе. Пожилой экскурсовод, явно бывший военный, с гордостью рассказывал о том, что «Титану-2» потребовалось бы всего 30 минут, чтобы достичь цели в Советском Союзе. Он с явным восхищением превозносил достоинства «Титана» и с упоением рассказывал, какая это была замечательная ракета и что бы она смогла сделать, доведись ей подняться в воздух. Американцы – члены нашей группы – одобрительно кивали. А нам было как-то не по себе. Это ведь наши города, и прежде всего Москву, они называют словом «цель». А когда мы сказали, что приехали из той самой России, то есть бывшего Советского Союза, наш экскурсовод как-то замялся. А остальные экскурсанты посмотрели на нас с некоторым неодобрением, как будто мы сказали какую-то бестактность. На несколько секунд мы почувствовали себя как самые настоящие нелегальные иммигранты, чужие на этом празднике американского патриотизма.