Кровью сердца

Многое из того, что он пишет, пустившись странствовать по России, было тематическим повтором работ передвижников. Он находил другую натуру, новые ракурсы, свои собственные средства выразительности, но не достигал желаемого. Его «Утро помещицы», «Беглый», «Арестант», «Агитатор в вагоне», «В вагоне 4-го класса», «У кабака», «На заработки» – это еще равнение на старших мастеров. Он сам хорошо сознавал, что находится в плену вчерашней передвижнической традиции, не может избавиться от вторичности, подражательности. Всякая заданность, нарочитость, назидательность ему претили, но при всей очевидной искренности и силе переживаний Иванов пока не добился той художественной проникновенности, которая пришла к нему позже и сообщила его работам искомую правоту правды жизни. Он не только пытался не вторить предшественникам, не допускать невольных сюжетных перепевов и пересечений, но и неустанно совершенствовал технику, преодолевал замеченную критиками неуверенность мазка, злоупотребление темными тонами, смело экспериментировал с композицией, строя ее все более оригинально и неожиданно просто.

Этапным моментом творческой биографии художника, чертой, которая отделяла его беспокойные искания своего собственного почерка от зрелого мастерства, стал цикл работ, посвященных переселенцам. Интересно, что примерно тогда же эта тема нашла отражение в литературной классике – в произведениях Льва Толстого, Глеба Успенского, Владимира Короленко, в рассказе Ивана Бунина «На край света».

С.В. Иванов. Переселенка в вагоне

С.В. Иванов. Переселенцы

Путешествуя по России, Сергей Васильевич постоянно сталкивался с людьми, которые в одиночку и целыми группами, семьями в поисках лучшей доли держали путь в Сибирь и на Дальний Восток, мечтая там осесть, обзавестись крепким хозяйством. Вот этих горемык, доведенных до крайности жестокой нуждой, долгами, жизнью впроголодь, и решил запечатлеть Иванов на своих полотнах.

Он сочувствовал им, хорошо понимал, что они не бродяги, не искатели приключений, не побирушки из тех, кого называют перекати-поле и кто слоняется по белу свету, живя только подаянием. Переселенцы не ждали милостыни, а надеялись на себя, не боялись никакой работы – лишь бы не мешали им добраться до новых земель и дали там развернуться. «Многие десятки верст, – свидетельствует один из первых исследователей творчества Иванова Сергей Глаголь, – прошел он с ними в пыли дорог, под дождем, непогодой и палящим солнцем в степях, много ночлегов провел с ними, заполняя свои альбомы рисунками и заметками, много трагических сцен прошло перед его глазами».

Вершиной задуманной серии стала написанная словно не красками, а кровью сердца картина «В дороге. Смерть переселенца» (1889). Она относится к лучшим произведениям художника. Это приговор жестокой российской действительности, обрекающей беспомощных, социально незащищенных людей на верную гибель.

Доведенный до полного отчаяния крестьянин решил сняться с насиженного места и податься в дальние края, где, по слухам, мужику живется вольготно и привольно. Он собрал пожитки, запряг лошаденку, и они тронулись навстречу неизвестности. Но в дороге глава семьи занедужил и умер. Несчастная вдова с детишками и бедным скарбом на руках застыла в безысходном оцепенении. Она не знает, что ей делать, что ее ждет, и, брошенная на произвол судьбы, клянет тот час, когда появилась на белый свет.

С.В. Иванов. В вагоне 4-го класса

С.В. Иванов. Беглый

С.В. Иванов. Переселенцы. Ходоки

С.В. Иванов. В дороге. Смерть переселенца