Юрий Витальевич Ковалев
«БЕЛЫЙ БУШЛАТ» Г. МЕЛВИЛЛА И АМЕРИКАНСКИЙ
МОРСКОЙ РОМАН 1840-х ГОДОВ
1973

«Белый Бушлат» был написан летом 1849 г. К этому времени Мелвилл уже пользовался широкой известностью у современников как автор «Тайпи» и «Ому». В самом начале 1849 г. была опубликована его третья книга — «Марди», а четвертая — «Редберн» должна была вот-вот выйти в свет. Писатель вступал в пору творческой зрелости. «Белый Бушлат» — это произведение, написанное опытной рукой мастера; последняя ступень на пути к знаменитому шедевру — роману о Белом Ките.

Творческая история «Белого Бушлата», во многих отношениях весьма примечательная, тесно связана с некоторыми событиями личной жизни Мелвилла. Весной 1849 г. он оказался перед лицом финансовой катастрофы. Роман «Марди», на который он возлагал особые надежды, успеха не имел. Издатели не покрыли даже расходов на печатание книги. Здесь уместно напомнить об одном обстоятельстве, которое часто ускользает от внимания историков литературы. В Америке середины XIX в. почти не было профессиональных писателей. Литературные гонорары были столь низки, что мало кто решался жить литературными заработками. Почти каждый серьезный литератор имел дополнительные источники дохода. Вспомним, что Купер был землевладельцем, Лонгфелло — университетским профессором, Эдгар По — редактором, Уитмен издавал газету, а Готорн служил в таможне. Мелвилл принадлежал к незначительному числу писателей, добывавших свой хлеб насущный исключительно литературным трудом. Провал «Марди» вынудил его войти в тяжелые долги. Трудность положения усугублялась еще одним обстоятельством. В августе 1847 г. Мелвилл женился на Элизабет Шоу. Спустя полтора года у них родился сын. Чувство ответственности за судьбу семьи угнетало писателя. Единственный выход он видел в том, чтобы в максимально сжатые сроки написать хотя бы две книги, которые имели бы гарантированный коммерческий успех.

«Белый Бушлат» был написан в феноменально короткий срок — за два месяца с небольшим. Мелвилл работал над рукописью, не давая себе отдыха, презрев удушливую жару, стоявшую в Нью-Йорке, эпидемию холеры и бытовое неустройство. Он писал в маленькой каморке, именовавшейся кабинетом, под неумолчный плач двух грудных младенцев (сына и племянника), у которых резались зубы. Он задавал себе урок и не вставал из-за стола, покуда не оканчивал его.

Нет ничего удивительного в том, что к ощущению радости творчества примешивалось чувство горечи и неудовлетворенности. Мелвиллу казалось, что рукопись недоработана, что некоторые главы следовало бы отшлифовать, а кое-что переписать заново. Однако он не мог себе этого позволить. В своих письмах он неоднократно жаловался на недостаток времени и сравнивал работу над «Редберном» и «Белым Бушлатом» с механическим трудом поденщика. Обе эти книги — «просто очередная работа, которую я сделал для денег, потому что был вынужден к этому обстоятельствами, — замечает Мелвилл. — Я писал их, как другие люди занимаются, например, пилкой дров. Я чувствовал, что не имею права писать такую книгу, какую мне хотелось бы».

У Мелвилла, конечно, имелись основания к недовольству. В тексте «Белого Бушлата» легко обнаруживаются следы поспешности, которые писатель даже и не пытался скрыть. Так, например, развертывая повествование, он не искал способов сделать связь между эпизодами органической или хотя бы обусловленной динамикой сюжета. Они следуют друг за другом в более или менее случайном порядке и связаны между собой чисто формально. Нередко новые разделы вводятся вообще без всякой видимой связи с предшествующими и закрепляются в повествовании вводными фразами вроде: «Теперь рассмотрим…», «Чуть не забыл упомянуть…» или «В предшествующей главе говорилось о слишком юном возрасте, в котором кадеты поступают на службу. Это наводит на мысли, связанные с более существенным предметом», причем «мысли, связанные с более существенным предметом» не имеют никакого отношения ни к кадетам, ни к их юному возрасту. Подобных примеров можно было бы привести изрядное количество, и они, конечно, относятся к числу недостатков романа. Но они всего лишь примеры и не более того. Их нельзя причислить к основным характеристикам книги, которая, невзирая на многочисленные погрешности, остается одним из выдающихся произведений американской литературы 40-х годов XIX столетия.

По-видимому, сам Мелвилл склонен был недооценивать значение своего труда. Но все же мы не можем согласиться с теми его биографами, которые полагают, будто он видел в «Белом Бушлате» всего лишь ремесленную поделку. Книга писалась по необходимости быстро, но размышления, идеи, эмоции, составляющие ее содержание, явились плодом длительного и разностороннего опыта. Они формировались в сознании писателя на протяжении долгих лет, и он, конечно, отдавал себе в этом отчет. Особенно существенны в этом плане были полтора-два года, непосредственно предшествующие написанию «Белого Бушлата». В это время Мелвилл испытал сильное воздействие идеологии «Молодой Америки», которое во многом способствовало становлению важнейших его общественных, политических и философских убеждений.

«Молодая Америка», литературно-политическая группировка, примыкавшая к левому крылу демократической партии, видела свою цель в демократизации всех аспектов жизни американского общества, в том числе и национальной литературы. В известном смысле младоамериканцы были наивными оптимистами и надеялись осуществить свои намерения в рамках буржуазно-демократической общественной структуры. Это им, естественно, не удалось. Однако в течение нескольких лет «Молодая Америка» была застрельщицей многочисленных дискуссий, привлекавших к себе всеобщее внимание, а пафос ее выступлений в защиту американской литературы завоевал ей множество сторонников.

Влияние «Молодой Америки» на Мелвилла не было всеподавляющим или исключительным. Но не вызывает сомнения тот факт, что именно контакты с этой группой заставили писателя задуматься над целым рядом проблем, которые позднее постоянно возникали на страницах его книг. Процесс стремительного духовного развития Мелвилла, вызванного его участием во многих начинаниях и предприятиях «Молодой Америки», не мог не отразиться в его произведениях, сколь поспешно они бы ни создавались. С этой точки зрения представляется вполне справедливой оценка, которую дал «Белому Бушлату» известный американский литературовед Л. Хоуард: «Мысль Мелвилла о том, что каждому человеку может принадлежать один камень в Великой китайской стене, его новое ощущение коллективного единства человечества — вот что обусловило особый характер творческого воображения, благодаря которому „Редберн“ и „Белый Бушлат“ оказались лучшими книгами, чем он сам это думал».