Противодействие стрессу и адаптация к условиям его развития определяются наличием личных ресурсов для реализации этого процесса, а также типом используемых стратегий действий и поведенческой активности конкретного человека. Эти факторы формируют механизмы психической регуляции преодоления стресса и характеризуют сущность данного процесса.

S. Flokman и R. Lazarus [320] определили преодоление стресса как когнитивные и поведенческие усилия по удовлетворению (снижению, выдерживанию) внешних и внутренних требований к человеку. Они отмечают, что преодоление обычно направлено на поиск путей либо изменения взаимосвязи между человеком и условиями внешней среды, либо снижения эмоциональных переживаний и дистресса. Когнитивная переоценка стрессогенного события, которая направлена на изменение его травмирующего действия, является одним из способов коррекции взаимоотношения человека с внешней средой. Изменение этого взаимоотношения достигается также при решении задачи, связанной с травматизирующей угрозой. Регуляция эмоциональных реакций, вызванных стрессом, является паллиативным способом преодоления стресса.

Процесс преодоления стресса определяется наличием индивидуальных возможностей (ресурсов) для его реализации, а также типом используемых стратегий (способов) поведения и действий конкретного человека в стрессогенной ситуации. Эти факторы формируют механизмы психической регуляции преодоления стресса и характеризуют сущность этого процесса.

Проблема психической регуляции функционального состояния человека (психологической напряженности, стресса, утомления, психической готовности, монотонии, десинхроноза и т. д.) является предметом изучения многих отечественных специалистов (Л.Г. Дикая, А.Б. Леонова, В.Л. Марищук, В.И. Медведев, А.О. Прохоров, Л.Д. Чайнова и др.). Исследования механизмов зарождения, развития, проявления и преодоления этих неблагоприятных состояний позволяют обосновать и разработать методы их профилактики и коррекции, основанные на знании особенностей патогенетических процессов, функциональных нарушений.

Существенный вклад в развитие теории и методологии изучения этой проблемы сделаны Л.Г. Дикой, которой разработана системно-деятельностная концепция саморегуляции психофизического состояния человека [74]. Согласно этой концепции психическая саморегуляция рассматривается одновременно как психическая деятельность и как системное свойство субъекта. Представление о деятельностной сущности этого процесса было обосновано и экспериментально подтверждено автором в результате его анализа на основе использования концептуального аппарата теории психологической системы деятельности (В.Д. Шадриков), понятий и положений теории функциональных систем (П.К. Анохин) и теории психической деятельности. Показано, что специфической особенностью саморегуляции состояния как деятельности является то, что активность субъекта в его регуляции в условиях стресса проявляет целенаправленный, произвольный характер и становится деятельностью, имеющей все блоки ее психологической системы (мотив, цель, программа, информационная основа и т. д.).

Следует отметить, что процессы регуляции психических состояний и, в частности, стресса и его преодоления, зависят от уровня несоответствия между субъективным отражением трудной ситуации и ее объективной действительностью, которые проявляются в характере психической активности формирования и преодоления этих состояний. Положение о роли рассогласования объективной действительности и субъективного его преодоления получили развитие в концепции «проблемности» как явления психической деятельности и его влияния на механизмы регуляции функциональных состояний.

В исследованиях Ю.Я. Голикова и А.Н. Костина [60, 61] показано, что усложнение профессиональной деятельности определяет особенности многоуровневых процессов психической регуляции трудового процесса и функциональных состояний, что связано с возникновением разных классов проблемностей, в том числе связанных с развитием стресса. Характер этих проблемностей («проблемные моменты», «проблемные ситуации» и «проблемы») и разные типы психической активности (текущая, ситуативная и долгосрочная) отражаются на специфике процесса психической регуляции состояния стресса и действиях по его преодолению. Авторы отмечают, что развитие стресса сопровождается повышением роли личностных детерминант этого процесса, что приводит к возникновению новых типов проблемностей. В их формировании и преодолении значительную роль начинают играть психологические механизмы регуляции поведения по преодолению стресса и, в частности, выбор и мобилизация стратегий и стилей этого процесса.

Одним из свойств личности, обеспечивающим успешность преодоления стресса, является ее стрессоустойчивость. В работах В.А. Бодрова и А.А. Обознова [38, 167] для изучения психических детерминант стрессоустойчивости человека-оператора использован системно-регулятивный подход, основанный на «вычленении» психических процессов в связи с их непосредственной функцией в регуляции операторской деятельности. В исследованиях психической регуляции деятельности выявлены сходные по составу функциональных звеньев и структуре варианты регуляторной системы [157, 222]. На основании этих работ было проведено теоретико-эмпирическое изучение устойчивости к воздействию стрессора ряда функциональных звеньев, входящих в систему психической регуляции деятельности, а именно: 1) «критерии успешности», «заданные программы» и «образ-прогноз», которые обеспечивают субъективную представленность информации о требуемых результатах и программах их достижения; 2) «предвосхищающие схемы» и «оперативные образы», обеспечивающие субъективную информацию о текущих параметрах управляемого процесса; 3) «концептуальная модель», позволяющая оператору проводить постоянное сличение и синтез в единое динамическое представление двух тенденций – той, которая должна быть в настоящем и будущем, и той, которая фактически имеется; 4) «принятие решения», основанное на выборе из нескольких альтернатив – либо оценки сложной ситуации, либо придания ей меньшего значения, либо выполнения определенных действий и т. д.; 5) «планирование» и «коррекция исполнительных действий», которые обеспечивают функцию текущего запуска, реализации и контроля этих действий.

В результате проведенного исследования установлено, что система психической регуляции, включающая перечисленный выше состав функциональных звеньев, обеспечивает стрессоустойчивость человека-оператора. Есть основание утверждать, что критерии успешности и принятие решения играют ключевую роль в системе психической регуляции стрессоустойчивости оператора. Отсюда следует, что в процессе психической регуляции поведения по преодолению стресса ведущими функциональными блоками являются принятие решения при выборе стратегии преодоления на основе предвосхищающей положительной оценки ее реализации.

Стрессовые ситуации и воздействия развиваются не одномоментно, а на протяжении определенного периода времени – одни длятся лишь несколько мгновений, а другие могут продолжаться в течение ряда месяцев и лет. И преодоление стресса является процессом, который продолжается практически на протяжении всего стрессового события, часто начинаясь даже в предварительной фазе до возникновения «стрессового случая» и продолжается до тех пор, пока не будет достигнуто разрешение возникшей трудной ситуации.

Ряд исследований показал, что, несмотря на возможные проявления индивидуальных, предпочтительных для каждого человека стилей преодоления стресса, в стрессовых ситуациях один и тот же человек может изменять пути (стратегии) преодоления стресса и тем более менять стратегии при воздействии различных стрессоров [286, 319, 324].

Процесс преодоления стресса следует рассматривать с нескольких позиций. Во-первых, внимание необходимо уделять личным и социальным ресурсам, которыми располагает человек для преодоления стрессовых условий. Личные ресурсы отражают восприятие собственных способностей и эффективности в преодолении стресса, умение решать различные жизненные, социальные, трудовые проблемы, а также чувства оптимизма, уверенности в себе, решительности и т. д. Социальные ресурсы включают социальные связи, которые могут обеспечить практическую и эмоциональную поддержку и помощь в стрессовой ситуации. Во-вторых, преодоление стресса чаще всего понимают как проявление специфических когнитивных и поведенческих стратегий, которые использует субъект для управления стрессовыми условиями и своими эмоциональными реакциями. В-третьих, стили преодоления стресса рассматриваются как адекватные и постоянные для конкретного человека способы поведения в процессе преодоления определенной стрессовой ситуации или при воздействии разных стрессоров. Однако можно предположить, что данное положение нуждается в уточнении – стили преодоления стресса отличаются от личностных (например, когнитивных) стилей, которые являются достаточно устойчивой характеристикой личности, в то время как стили преодоления скорее следует рассматривать как индивидуально-своеобразные способы действий по преодолению стресса при определенных стрессорных обстоятельствах, которые могут изменяться в зависимости от требований ситуации [286].

Хотя до настоящего времени не существует общепринятого способа классификации процессов преодоления, большинство исследователей используют один или два основных концептуальных подхода для классификации процессов преодоления.

Один подход подчеркивает направленность преодоления, а именно, ориентацию на человека или на характер деятельности в ответ на воздействующий стрессор. Человек может подойти к проблеме вплотную и предпринять активные усилия для ее решения и/или может попытаться уйти от проблемы и сосредоточиться только на преодолении вызванных ею эмоций.

Другой подход выделяет важность используемого метода преодоления, а именно, какая сфера привлекается первично – когнитивная или поведенческая.

C. Aldwin [233] сравнила два этих подхода, чтобы создать интегрированную систему (концепцию) процессов преодоления. Она учла индивидуальную ориентацию на стрессор и дифференцировала преодоление на избегающую и детализирующую стратегии. Каждая из этих двух стратегий разделена на категории, которые отражают когнитивное или поведенческое преодоление. Соответственно можно предложить четыре базовых типа процессов преодоления: детализирующий-когнитивный, детализирующий-поведенческий, избегающий-когнитивный и избегающий-поведенческий.

Когнитивное детализирующее преодоление – это процессы логического анализа и позитивной переоценки ситуации и своей реакции. Такое преодоление включает фокусировку внимания и восприятия каждого аспекта ситуации, извлечение и использование информации соответствующего прошлого опыта, мысленную репетицию альтернативных действий и их вероятных последствий и принятие существующей ситуации с ее реструктуризацией с целью выявления позитивных обстоятельств и форм адекватного поведения. Поведенческое детализирующее преодоление заключается в поиске руководства и поддержки в осуществлении конкретных действий, чтобы справиться с ситуацией или ее последствиями.

Когнитивное избегающее преодоление состоит из реакций, направленных на снижение или отрицание серьезности кризиса и его последствий, а также на принятие ситуации, как она есть и решение о том, что существующие обстоятельства не могут быть другими. Поведенческое избегающее преодоление представляет собой поиск альтернативных источников удовлетворения – попытки заместить «проигрыш» в данной ситуации активным увлечением другой деятельностью. Этот тип процесса преодоления может проявляться открытым выражением ярости и отчаяния, а также поведением, в некоторых случаях снижающим напряжение (излишняя увлеченность едой, употребление транквилизаторов и других лекарств, различные импульсивные действия).

В одной из своих ранних работ N. Haan [339] определила преодоление стресса как усилия человека, направленные на сохранение реальности. Такое определение является недостаточно конкретным: неясно, имеются ли в виду только осознанные усилия или также и неосознанные, существуют ли «положительные» и «отрицательные» способы (стратегии) преодоления стресса, оценивается ли эффективность преодоления только по его результату или также по его процессу?

A. Stone и J. Neale [475] высказали положение о том, что преодоление стресса обеспечивается только осознанными усилиями по удовлетворению стрессогенных требований, то есть они исключили возможность неосознанных и подсознательных процессов по преодолению. Однако имеется большое количество данных о том, что психодинамические защитные механизмы, некоторые из которых являются неосознанными, имеют важное значение для преодоления эмоционального конфликта и личностной травмы.

Ранние модели адаптации были основаны на представлении о бессознательных и/или обусловленных реакциях на стрессоры. С точки зрения бихевиоризма люди автоматически реагируют на воздействия внешней среды, а согласно концепции психоанализа они задействуют подсознательно механизмы защиты на средовые или внутриличностные требования. Одна из характерных особенностей трансактной парадигмы процесса преодоления – смена отношения к человеку, как пассивно реагирующему на окружающую среду, на представление о нем, как активно взаимодействующему с ней. Сам термин «стратегия преодоления» подразумевает мышление, рациональное принятие решения.

Эта познавательная перспектива критиковалась некоторыми клиницистами, отстаивающими рациональность процесса преодоления. По их мнению, многие реакции на стресс происходят автоматически, без сознательного контроля [396]. Например, женщина, отрицающая, что ее сын стал жертвой несчастного случая, бессознательно не признает случившееся, более того, она отрицает действительность в попытке сохранить психическое здоровье. Наша первая эмоциональная реакция может быть автоматической, и в большинстве обстоятельств многие индивидуальные стратегии не являются ни рациональными, ни даже обдуманными.

Известно, что защитные механизмы запускаются неосознанно, поэтому оценивать их следует по косвенным признакам. Эти оценки делаются, например, по данным детальных клинических интервью. Главный недостаток таких подходов – фокусирование внимания на эмоциональной регуляции и пренебрежение активными действиями по решению проблемы. Кроме того, внутренняя надежность данных интервью о стратегиях и механизмах защиты оказалась низкой, хотя G. Vaillant [488] разработал более современную систему оценки, где они кажутся более надежными и сложными.

Если преодоление было бы бессознательным процессом, это вызвало бы спорность использования самоотчета как метода его изучения. Однако можно предположить, что бессознательные механизмы применяются только меньшинством лиц в каждодневных стрессовых ситуациях. Это основано на обработке C. Aldwin [233] данных более чем 1000 интервью мужчин и женщин всех возрастов. Установлено немного примеров, когда респонденты применяли только один способ преодоления или не использовали никакого. В данных 100 интервью о самом сильном стрессе было только два или три случая указания использование механизмов защиты, когда подозревалось, что испытуемый ничего не применял. Во втором исследовании респондентов просили вспомнить проблему, случившуюся на прошлой неделе, и ввели новый способ выявления отрицания. В этом изучении более чем 1000 людей в возрасте от 45 до 90 лет просили оценить силу стрессора по 7-балльной шкале (где 7 – наиболее сложная проблема из всех когда-либо встречавшихся), затем отдельно спрашивали об обычно используемых стратегиях решения проблем и отдельно о стратегиях совладания с эмоциями. Если человек оценивал стрессогенность проблемы как 4 и больше балла, но на вопрос о механизмах совладения с эмоциями говорил, что эмоций не испытывал, то такой случай оценивался как отрицание. Например, респондент называл проблемой заботу о больной жене; оценил важность проблемы на 5, указывая, что это действительно проблемно для него. Однако на вопрос об эмоциях он ответил: «О таких вещах я не думаю». На вопрос, какими способами управления эмоциями он пользовался, ответил: «Не использовал ни одного». Поэтому было сделано заключение, что он отрицает проблему. При применении такого критерия наличие отрицания было зафиксировано только у 1 % людей, а 15 % сообщили о применении метода подавления или о том, что они «об этом стараются не думать».

Почему отрицание встречается так редко? Автор подозревает, что это произошло по нескольким причинам. Прежде всего, данное исследование было посвящено изучению недавно произошедшего какого-либо эпизода главным образом незначительного характера, а отрицание, скорее всего, применяется в более стрессогенных ситуациях. Во-вторых, преодоление – это процесс, в котором начальной реакцией на стрессор может стать бессознательная активация, а через какое-то время большинство людей оценивают ситуацию осознанно и более реалистично.

В более трудной ситуации редко можно идентифицировать механизмы защиты, потому что они действуют длительное время, и человек не осознает наличие проблемы. Самоотчеты о стрессе обладают большим процентом ложных сообщений – многие из тех, кто сообщает в анкете, что не испытывает никакого стресса, в интервью указывает на наличие проблем. Большинство людей, отрицавших наличие проблем в самоотчете, строго говоря, не использовали механизм отрицания. Это была скорее бессознательная когнитивная переоценка. Для некоторых, если проблема уже решена, она не считается настоящей проблемой.

Другие не считают хронический, продолжающийся стресс «проблемой», если в течение указанного периода времени не случалось обострений. C. Aldwin приводит пример, согласно которому в экспериментальных интервью двое из ответивших на анкету сообщили, что их жизнь была «абсолютно замечательной, без проблем», но в интервью сказали, что фактически взяли на себя все заботы по уходу за больной женой. Эти люди были активной поддержкой – и эмоциональной, и действенной – для их жен, делая всю домашнюю работу, следя за процедурами лечения, разговаривая с врачами и т. д. Они могли бы сообщить в интервью об их боли, страданиях и о том, как волнуются за будущее и дать информацию о своих стратегиях совладания с эмоциями. Однако состояние здоровья их жен было стабильно на прошлой неделе, так что они не считали, что имеют проблемы. Ясно, эти люди не находились в состоянии отрицания. Они видели сущность проблемы, активно боролись с ней и с болезнью своих жен, с собственными эмоциональными реакциями. Все же окружающим они сказали бы, и очевидно честно, что их жизнь нормальная, без проблем. Скорее всего они частично дистанцировались от проблемы, чем отрицали ее. Эти люди сумели отделить общественное мнение от их собственного мнения. Определяя себя как не имеющих проблем, они использовали общественное мнение о себе для регуляции образа «Я» (и вероятно, своих эмоций). Эта стратегия может приводить к сокрытию существования проблем, и когда респонденты не сообщают о проблемах, исследователь не может оценивать их стратегии.

Процесс преодоления стресса зависит от особенностей влияния на него ряда факторов, таких как демографические и личностные особенности человека, условия внешней среды, кризисы жизни, индивидуальная значимость и оценка ситуации и других, которые, в частности, определяют выбор и эффективность проявления реакций при преодолении стресса.

Личные факторы. В исследованиях установлены различия в характеристиках преодоления стресса у мужчин и женщин: женщины чаще используют реакции избегания трудных ситуаций в форме сильного возбуждения, пассивности в поведении, печальных размышлений и т. д. [309, 387, 394].

Имеются данные о связи возраста с предпочтительными методами преодоления стресса. S. Folkman и R. Lazarus [318] установили, что люди старшего возраста чаще полагаются на когнитивный подход (оценку) и избегание неприятной ситуации (отдаление, покидание) при преодолении стресса и реже используют поведенческий подход (например, поиск социальной поддержки, решение проблемы, противодействие); они меньше рассчитывают на враждебную реакцию и реже высказывают разочарование в других людях. Мужчины более старшего возраста при развитии напряженной ситуации, скорее всего, готовы отказаться от своих планов, чем уйти из ситуации, тогда как мужчины среднего возраста поступают наоборот – они проявляют способность сдерживать свои отрицательные эмоции и стремятся, таким образом, разрешить конфликт, мужчины старшего возраста больше сосредотачивают внимание на своем здоровье, а мужчины среднего возраста – на рабочих проблемах.

Такие личные (личностные) качества, черты, как самоэффективность и внутренний локус контроля чаще проявляются в стремлении решить проблему, чем избежать ее. R. Moos [409] обнаружил, что самоуверенные люди больше полагаются на решение проблемы при преодолении стресса. Этот способ преодоления чаще используют спокойные, добродушные люди. Мужчины-экстраверты и более покладистые («соглашатели») склонны больше к противодействию как методу преодоления стресса и меньше – к пассивному принятию стрессогенного события или безропотному уходу от него. Более импульсивные в таких ситуациях полагаются больше на уход, избегание или принятие ситуации такой, какая она есть, а самоуверенные мужчины менее склонны к такой форме преодоления стресса.

C.S. Carver et al. [271] установили, что лица с высоким уровнем оптимизма, самоконтроля и самоуважения больше полагаются на активное преодоление стресса и планирование своих действий в экстремальных ситуациях. И наконец, многие отмечают, что нарциссизм связан в наибольшей степени со стратегией избегания при преодолении стресса [258, 309].

Социальные факторы. Ряд исследований показал, что семейные и рабочие факторы людей могут влиять на их адаптацию к стрессогенным событиям, способствуя использованию более активных процессов преодоления стресса. Поскольку, согласно этому положению, социальная поддержка может содействовать эффективному преодолению стресса, то люди, которые чаще используют социальные ресурсы (поддержку семьи, друзей), по-видимому, больше полагаются на процессы решения стрессогенных задач. Так, например, выявлено, что мужчины, которые имеют большую социальную поддержку, чаще вступают в противодействие со сложной ситуацией и реже избегают, уходят от нее. Аналогично поступают и лица пожилого возраста, страдающие алкоголизмом, которые имеют хорошие взаимоотношения со своими родными и друзьями, они, вероятно, больше полагаются на положительную переоценку ситуации и поиск поддержки и меньше – на избегание и эмоциональную разрядку [411]. В лонгитюдном исследовании было установлено, что большая семейная поддержка предопределяла повышение степени предотвращения стресса с использованием стратегии разрешения сложной ситуации и уменьшение степени использования избегания, ухода как метода преодоления стресса [345].

В наших исследованиях было установлено, что профессиональный опыт может влиять на систему оценки человеком стресса и стратегию его преодоления [29, 37]. Рабочие условия, содержание трудовых задач, выполнение которых требует самостоятельных решений, выбора способов их решения, реализации новых трудовых приемов, а также поддержка соратников по работе способствуют активному преодолению стресса. Работа влияет на качество восприятия и оценки проблемных ситуаций путем периодического «столкновения» личных способностей, возможностей, навыков с требованиями деятельности. Процессы преодоления стресса, используемые для разрешения проблем на работе, применяются и для преодоления стресса в других жизненных ситуациях. Можно предположить, что мужчины, вовлеченные в трудовой процесс, чаще занимаются поиском нужной информации и нуждаются в поддержке сослуживцев и руководителей. Более того, лица, испытывающие социальную поддержку в трудовом процессе, чаще и охотнее вступают в противодействие со стрессовой ситуацией [421].

Взаимодействие личных и социальных факторов. Относительная значимость тех или иных личных и социальных факторов в преодолении стресса отличается у разных людей и в различных стрессовых ситуациях. Например, личные факторы имеют особенно важное значение в процессах преодоления стресса некоторыми группами психиатрических больных, которые неспособны изменять свои стратегии преодоления в зависимости от ситуации [335]. Наоборот, некоторые очень сложные ситуации могут вызывать общие процессы преодоления стресса среди различных людей.

Мужчины среднего возраста больше направлены на решение проблем, чем на избегание, уход от них. Однако по сравнению с мужчинами более старшего возраста они полагаются больше на стратегию избегания при преодолении стресса в ситуациях, включающих конфликт с начальником и принятие сложных решений. Можно предположить, что чувство идентичности у мужчин старшего возраста позволяет им быть более откровенными и раскованными в конфликтах с начальством и в ситуациях принятия решений.

Таким образом, можно считать, что процессы преодоления стресса обусловливаются сложным взаимодействием, с одной стороны, личных и социальных факторов, с другой – типом стрессовой ситуации (стрессоров) и с третьей – различиями в стратегиях противодействия стрессу, что требует дальнейших исследований проблемы общности и специфичности способов преодоления стресса в различных жизненных ситуациях разными категориями людей.

Развитие и реализация ресурсов для преодоления стресса служат, пожалуй, основным направлением противодействия ему. Ресурсы являются теми физическими и духовными возможностями человека, мобилизация которых реализует его программы и способы (стратегии) поведения для предотвращения развития стресса или его купирования.

Одно из современных направлений в развитии теории психологического стресса связано с разработкой концепции о роли ресурсов личности в возникновении, развитии и преодолении этого психического состояния.

Ресурсный подход в целях изучения особенностей психической активности разработали J.D. Brown и E.C. Poulton и в последующем его усовершенствовали и развили M.J. Posner и S.J. Boies [431], D.A. Norman и D.J. Bobrow [417], S.E. Jackson и R.S. Schuler [352] и другие исследователи.

Исходя из концепции множественности ресурсов на основании изучения процессов регуляции совмещенной деятельности и развивая идеи D. Kahneman [359], D.A. Norman и D.J. Bobrow [417] и D. Navon и D. Gopher [416] о распределении ресурсов, можно сформулировать ряд постулатов концепции человеческих ресурсов:

– «человеческая система» в любой момент обладает определенным количеством возможностей по преобразованию энергии и информации, которые называются ресурсами;

– деятельность характеризуется количеством использованных ресурсов и эффективностью их применения;

– трудовая задача в конкретный момент определяется для конкретного человека рядом параметров информации (качество и количество стимулов, кодирование, размещение и т. п.) и человека (профессиональные способности, сложность, значимость и т. п.), соотношение которых обусловливает ресурсообеспеченность деятельности;

– функция деятельности характеризуется соотношением качества рабочей информации (как результата сопоставления условий выполнения задачи и возможностей субъекта) и величиной ресурсов.

Проблема психологического стресса с позиции ресурсного подхода нашла отражение в его ресурсной модели, согласно которой стресс возникает в результате реальной или воображаемой потери части ресурсов, которые включают поведенческую активность, соматические и психические и профессиональные возможности, личностные характеристики, вегетативные и обменные процессы [325]. P.A. Hancock [340] отмечает, что возможности ресурса внимания связаны с «психологической адаптивностью» человека к стрессу. Аналогичную мысль о соотношении стресса и ресурсов проводит A.W. Gaillard [330], который утверждает, что стресс (как и умственная нагрузка) отражает характер отношения между требованиями среды или деятельности и величиной ресурсов для их удовлетворения.

В ресурсной модели стресса привлекательной является принципиальная возможность оценить стресс через категорию потери, расхода ресурсов. Однако остается неясным, в какой степени различия в стрессогенных ситуациях отражаются на составе и количестве востребованных ресурсов, как на этом процессе сказывается исходное значение ресурса, имеются ли все же эффекты перераспределения ресурсов, и в чем они заключаются.

Следует отметить, что данная модель стресса получила концептуальное освещение только применительно к экстремальным условиям социальных процессов. Представляет интерес, в какой степени другие виды экстремальности могут быть раскрыты через категорию человеческих ресурсов.

Р. Хокки и П. Хамильтон [218] на основании анализа данных литературы и результатов собственных исследований высказали ряд предположений о тех процессах, которые, возможно, лежат в основе развития стрессового состояния, основные из них следующие:

– когнитивная система обладает определенными возможностями по переработке информации (ресурсами); прямое соответствие этих ресурсов структурам ЦНС не обязательно;

– ресурсы определяют скоростные характеристики системы, а также возможность доступа к тем или иным стимулам;

– система имеет некоторый высший орган контроля и управления общими ресурсами, который перераспределяет их между отдельными частями системы;

– процесс «подключения» необходимых ресурсов к выполнению деятельности может осуществляться автоматически;

– система может характеризоваться одним или несколькими состояниями, у каждого человека есть определенное «базовое» состояние, его можно считать типичным для данной личности; все фоновые показатели, характеризующие это состояние, остаются достаточно стабильными на протяжении длительного времени; состояния меняются под воздействием внешних условий (стрессоров);

– при стрессе не происходит серьезных нарушений в работе всей системы в целом, однако, некоторые процессы протекают легче, другие же затруднены;

– существует механизм «настройки» на оптимальное состояние для выполнения того или иного задания; выбор оптимального состояния может осуществляться автоматически, тогда как поддержка выбранного условия невозможна без специального усилия.

При анализе положений ресурсной теории стресса возникают вопросы о сущности процессов расхода ресурсов (как это происходит и в чем выражается), о специфичности ресурсов, об индивидуальных различиях в интенсивности расхода в однотипной ситуации, об изменении расхода ресурса в различных ситуациях и т. п. Ответы на подобные вопросы можно искать, в частности, в развитии и использовании представлений о «поверхностной» и «глобальной» адаптационной энергии [196]. Предположение о существовании двух мобилизационных уровней адаптации поддерживается рядом исследователей [106, 147]. Эта адаптационная энергия, на наш взгляд, представляет собой часть наличного ресурса индивида (энергетического, личностного, поведенческого), который оперативно мобилизуется на обеспечение требований стрессогенной ситуации. Данная часть ресурсов человека может рассматриваться как его скрытый и актуализируемый в конкретной ситуации резерв, способный компенсировать эффекты неблагоприятного воздействия внешних факторов среды (ситуации) и субъективной сложности оценочных процессов.

P.T. Wong [508] разработал модель ресурсов и их соответствия требованиям эффективного преодоления стресса, которая схематично представлена на рисунке 4.

Важная особенность этой модели заключается в том, что в ней придается особое значение проактивным измерениям. Если человек постоянно развивает свои различные ресурсы и разумно избегает рисков, то он тем самым уменьшает вероятность развития у него стресса.

Реактивное преодоление стресса начинается, как только с помощью первичной оценки обнаруживается проблемная ситуация. На этом этапе важное значение для эффективного преодоления стресса имеют два типа соответствия ресурсов: во-первых, оценка должна только отражать реальность и быть основанной на объективном и разумном определении требований и имеющихся ресурсов, а во-вторых, необходимо, чтобы выбранные стратегии соответствовали характеру стресса.

Адекватные ресурсы и соответствующие стратегии преодоления стресса в конечном счете приведут к снижениям стресса. Человек способен расходовать, сохранять и восстанавливать личные ресурсы, когда он достиг некоторого успеха в адаптации к конкретным стрессогенным условиям.

Рис. 4. Схема модели ресурсов преодоления стресса

Эффективное преодоление стресса обеспечивается за счет творческого, разумного использования имеющихся ресурсов и оценивается по следующим показателям: эффективность затрат энергии и ресурсов, эффективность в достижении желаемой цели противодействия стрессу и восстановления функционального баланса организма и психики, личное развитие в виде повышения способностей, самоуважения и благополучия. Таким образом, успешное преодоление стресса способствует получению кратковременных и долговременных выгод и преимуществ.

В ресурсной модели стресса привлекательной является принципиальная возможность оценить стресс через категорию потери, расхода ресурсов. Однако остается неясным, в какой степени различия в стрессогенных ситуациях отражаются на составе и количестве востребованных ресурсов, как на этом процессе сказывается исходное значение ресурса, имеются ли все же эффекты перераспределения ресурсов и в чем они заключаются.

При анализе положений ресурсной теории стресса возникают вопросы о сущности процессов расхода ресурсов, о специфичности ресурсов, об индивидуальных различиях в интенсивности расхода в однотипной ситуации, об изменении расхода ресурса в различных ситуациях и т. д. Ответы на некоторые из этих вопросов можно искать, в частности, в развитии представлений о «поверхностной» и «глобальной» адаптационной энергии [197]. Предположение о существовании двух мобилизационных уровней адаптации подтверждается в ряде исследований [29, 106, 147 и др.]. Эта адаптационная энергия, на наш взгляд, представляет собой часть наличного ресурса человека (энергетического, личностного, поведенческого, профессионального и т. д.), который оперативно мобилизуется на обеспечение требований стрессогенной ситуации. Данная часть ресурсов человека может рассматриваться как его скрытый и актуализированный в конкретной ситуации резерв, способный компенсировать эффекты неблагоприятного воздействия внешних факторов среды и субъективной сложности оценочных суждений и процессов.

Выдвинутая гипотеза о соотношении категорий адаптационных ресурсов и резервов нуждается в экспериментальном подтверждении, однако, она близка зарубежным идеям о разных уровнях регуляции функциональных состояний [388, 430].

Все ресурсы в соответствии с их ролью в регуляции процессов преодоления стресса можно разделить на несколько видов.

Личностные ресурсы включают черты и установки, которые полезны для регуляции поведения в различных стрессогенных ситуациях. К наиболее значимым из них относятся самоконтроль, самооценка, чувство собственного достоинства (self-esteem), «самоэффективность» (оценка собственных возможностей успешно работать и представление о собственном уровне успешности преодоления стресса) и другие.

Психологические ресурсы определяются когнитивными, психомоторными, эмоциональными, волевыми и другими возможностями человека обеспечить решение проблемы или контролировать эмоции.

Профессиональные ресурсы – это необходимый уровень знаний, навыков, умений, опыта для решения задач в трудной ситуации.

Социальные ресурсы преодоления стресса отражают уровень социальной и моральной поддержки, жизненные ценности, чувство собственного достоинства, контроль доверия (вера в себя, уверенность), межличностные отношения и т. д.

Физические ресурсы отражают состояние физического и психического здоровья, функциональных резервов организма.

Материальные ресурсы определяются уровнем финансового, жилищного и другого обеспечения.

Комплекс личностных, психологических, профессиональных и физических ресурсов составляет единый личный ресурс человека [32, 233].

K. Matheny et al. [392] установили, что социальная поддержка в 54 % случаев была определена как ведущий ресурс преодоления стресса. Она обеспечивает смягчающий эффект от угрозы или непосредственного воздействия стрессоров, защищая человека от них, или оказывает прямое действие с точки зрения защиты от стресса или восстановления после его воздействия, и тем самым поддержка сама по себе становится ценной и благоприятной. В этой связи следует отметить, что наибольшее значение имеют не столько количественные характеристики поддержки (продолжительность, частота отдельных приемов), сколько ее качественная сторона (адекватность приемов, субъективная значимость и т. д.). Социальная поддержка особенно важна при определенных видах стрессоров: межличностные конфликты в рабочем коллективе, неблагоприятные взаимоотношения в семье, моральные и физические страдания инвалидов, лица с заболеванием СПИДом и т. д.

Личностные ресурсы преодоления – комплексный набор личностных, когнитивных и отношенческих факторов, которые обеспечивают часть психологического контекста преодоления. Личностные ресурсы – относительно стабильные характеристики, влияющие на выбор процессов оценки и преодоления и в свою очередь могут подвергаться влиянию наиболее важных результатов действия этих процессов.

Собственная значимость (востребованность), оптимизм и ощущение связи с миром. Люди, высоко оценивающие свою собственную значимость, в критических ситуациях проявляют активность и спокойствие. Те, кто чувствует себя неуверенно, низко оценивает свои личные качества, стремятся избегать подобных ситуаций. A. Bandura [246] выдвинул теорию, согласно которой уровень собственной значимости проявляется и развивается (повышается или понижается) в таких специфических сферах, как физические, социальные и академические навыки и знания, умение общаться, забота о детях, семейная жизнь и т. д. Некоторые из показателей уровня собственной значимости представляют собой важный критерий. Например, высокие баллы по Опроснику Ситуационной Уверенности (SCQ), отражающие веру пациентов-алкоголиков в их возможность справиться с потенциально опасными для них ситуациями, влияют на результат лечения [466].

Оптимизм. M. Scheier и C.S. Carver [449] определили оптимизм как общее ожидание положительного результата. Оптимизм как черта личности измеряется по Шкале Жизненных Ценностей, состоящей из 12 вопросов (например, «Обычно я ожидаю лучшего» или «Я с удовлетворением представляю, что все идет так, как мне хочется»).

Оптимизм связан с успешностью в физиологической и психологической адаптации к стрессовым ситуациям возможно потому, что для оптимистов характерно фокусироваться на проблеме, вникать в нее и тем самым искать реальные пути преодоления, а не избегать проблемных ситуаций, используя различные защитные механизмы, такие как отрицание или выражение эмоций. Оптимист надеется на лучший для себя исход ситуации.

Чувство связи (принадлежности). A.A. Antonovsky [240] разработал опросник из 27 вопросов для измерения чувства связи с миром, которое он понимает как относительно стабильную ориентацию, состоящую из трех компонентов:

1) сложноподчиненность (мира) или то, насколько структурированным и предсказуемым человек считает окружающую его действительность;

2) управляемость или то, насколько человек верит в наличие и достаточность своих и общественных ресурсов, необходимых для взаимодействия с окружающей средой;

3) значимость или ощущение того, что затраченные на преодоление стрессовой ситуации усилия окупятся.

Люди, обладающие высоким чувством связи с миром предпочитают структурировать ситуацию, принять вызов и определить личностные и общественные ресурсы, которые помогут облегчить процесс преодоления, а также учесть альтернативные варианты преодоления. Таким образом, чувство связи с миром может оказаться полезным для здоровья и благополучия.

Существенным личностным ресурсом является вера в жизненные ценности, которая придает уверенность в значимости тех желанных целей в жизни и деятельности, возможности достижения которых возможно путем преодоления закономерных и случайных трудных событий. Чувство оптимизма как черта личности, то есть вера в благоприятный исход стрессогенной ситуации, придает силы в преодолении стресса и выдержку, устойчивость к воздействию стрессоров. Вера в свои силы, чувство собственного достоинства повышают психологический и физический ресурс преодоления за счет более эффективной мобилизации резервов психики и организма и вселяют уверенность в возможности управлять ситуацией и справляться со стрессорами. A. Bandura [246] назвал эту личностную особенность «самоэффективностью». Она является частью вторичной оценки стрессовой ситуации и своих возможностей по ее преодолению. Те, кто имеет высокую степень уверенности в своих способностях преодолеть стресс, испытывают меньшую степень стресса. И наоборот, люди, которые в силу низкой степени уверенности в себе занижают свои способности и завышают требования стрессогенной ситуации, склонны к более выраженной стрессовой реакции.

Восприятие самоэффективности в преодолении стресса действует как когнитивный медиатор тревоги. А. Bandura отметил ряд неблагоприятных последствий при низкой самоэффективности в преодолении стресса: высокий уровень субъективного дистресса, повышенное возбуждение вегетативной нервной системы, увеличение секреции катехоламинов в плазме. Ошибочная оценка самоэффективности в преодолении стресса может привести к тревоге и нарушению поведения, но и правильная оценка своих возможностей легко приводит к дистрессу, особенно если требования стрессовой ситуации к человеку очень высоки.

С самоэффективностью в определенной степени связано и такое личностное качество, как самоуважение, то есть наличие высокого мнения о себе – о своих возможностях, способностях, успехах и т. д. Установлено, что лица, хорошо противодействующие стрессу, имеют более выраженное чувство собственного достоинства [486].

D.J. Terry et al. [482] отмечают, что высокое чувство самоуважения предрасполагает человека ощущать уверенность в своей способности преодолеть, справиться с проблемами и не зацикливаться на эмоциях дистресса. Кроме того, низкий уровень нарциссизма можно также рассматривать как ресурс для преодоления стресса – в стрессовых ситуациях люди с выраженным нарциссизмом склонны фокусировать свое внимание скорее на ассоциируемом уровне эмоционального дистресса, чем на принятии решения о целенаправленном поведении.

Вера в генерализованный контроль над трудными ситуациями в жизни также влияет на поведение по преодолению стресса. Люди с верой во внутренний контроль чаще используют стратегии преодоления, сфокусированные на проблеме, и реже – на эмоциях, а люди с верой в продуктивность внешнего контроля за стрессом используют, как правило, обратную ориентацию.

Большое значение в реакции на стресс и возможности его преодоления придается чувству бессилия, беспомощности в стрессовых ситуациях, особенно после предшествующих неудачных попыток в реализации адекватных форм оценок и поведения в подобных условиях. Можно предположить, что это чувство формируется на основе некоторых личностных черт (тревожность, неуверенность и т. п.), низкой подготовленности к продуктивным действиям в условиях стресса, отсутствии необходимой социальной поддержки.

Наконец, о роли хорошего самочувствия в преодолении стресса. Эта характеристика отражает качество физической годности, уровень энергичности, склонность к риску, субъективную оценку морального, психического и физического состояния. K. Matheny et al. [392] установили, что в 37 % случаев хорошее самочувствие характеризовало высокий уровень личностного ресурса в преодолении стресса. Однако эти данные следует воспринимать достаточно осторожно, так как методы оценки самочувствия нуждаются еще в совершенствовании с точки зрения их объективности.

В отечественных исследованиях стресса и его преодоления особое внимание обращено на изучение роли внутренних психологических ресурсов в формировании стратегий и стилей преодоления, влияния на эти процессы мотивационных, эмоционально-волевых, темпераментальных и других особенностей личности. Личностная детерминация стресса рассматривается с позиций ее влияния на механизмы взаимодействия компонентов системы «трудная ситуация – личность – стресс – преодоление стресса».

В работе В.И. Моросановой [157] рассмотрены личностные аспекты саморегуляции произвольной активности человека в контексте субъектно-деятельностного подхода. Показано, что индивидуально-типологические особенности субъекта вместе с его специальными и общими способностями, отражая личностный ресурс субъекта, выступают в качестве предпосылки формирования множества способов (стратегий) и стилей конкретной деятельности, которые могут осознаваться и изменяться в процессе достижения принятой цели.

А.В. Махнач, С.А. Шапкин, А.М. Боковиков экспериментально подтвердили, что с увеличением стрессогенности ситуации возрастает роль мотивационных и волевых компонентов личности в регуляции деятельности и их активное участие в формировании психических состояний [72]. По данным С.А. Шапкина, общую направленность активности субъекта независимо от того, какую деятельность они выполняют или намерены выполнять, задают такие особенности мотивации, как преобладание мотива достижения или избегания неудач, которые, как было показано в наших исследованиях, лежат в основе соответствующих стратегий преодоления стресса. Можно предположить, что значение мотивов, как личностного ресурса активности субъекта, возрастет, если их профессиональное проявление не ограничится оценкой характера вектора «мотив-цель» конкретной деятельности (в том числе поведения по преодолению стресса), а будет дополнено «опредмечиванием» этого вектора за счет учета специфики способов и условий выполнения этой деятельности [224].

В развитии стресса и характере его преодоления значительную роль, особенно в опасных, вредных, ответственных видах деятельности играет фактор риска, который рассматривается и как особенность трудной ситуации и как черта личности. В исследованиях Е.Н. Кирьяновой [104] показано, что способность действовать в условиях риска, т. е. успешно преодолевая воздействие стрессогенных факторов ситуации, зависит от индивидуальной склонности к риску (предрасположенности к действиям в этих условиях) и готовности к риску. Проявление этих индивидуальных качеств зависит от уровня интернальности-экстернальности, нейротизма, тревожности и других, которые характеризуют личностный ресурс субъекта деятельности.

Особенности ресурсного обеспечения любой деятельности, в том числе по преодолению стресса, связаны с повышением или понижением уровня активации. Разные классы стрессогенных факторов отражаются в системах неспецифической (тонической) и специфической (фазической) активации [224]. В нормальных условиях обе системы ресурсного обеспечения работают по принципу взаимной компенсации (снижение активности одной системы ведет к повышению другой); при нарушении режима труда, сна и т. п. страдают процессы неспецифической активации, а при воздействии неблагоприятных факторов содержания и условий деятельности ухудшаются процессы специфической активации. Таким образом, можно сказать, что личностные ресурсы субъекта, степень их активации зависят от особенностей влияния внешних и внутренних факторов жизни и деятельности.

Существенным ресурсом для преодоления стресса может стать работа, которая не только является подчас источником стресса, но в ряде случаев она служит фактором отвлечения внимания от тягостных воспоминаний (например, домашних конфликтах, финансовых неудачах и т. д.), получения удовольствия от процесса и результатов деятельности, формирования чувства уверенности в себе, самоутверждения, уважения со стороны сослуживцев и членов семьи.

Обобщение данных литературы и результатов собственных исследований позволяет выделить три главных направления уменьшения стресса на рабочем месте, которые могут рассматриваться в более широком плане противодействия стрессу в различных формах жизни и деятельности человека [29, 125, 127, 143, 233, 462 и др.]. Одно из них заключается в изменении условий работы таким образом, чтобы они стали или менее стрессогенными, или в меньшей степени противостояли эффективному преодолению стресса. Однако в той степени, в какой воздействие источников стресса варьирует от работника к работнику или от группы к группе, облегчение проблемы для одного или одних может усложнить ее для других. Например, усиление контроля за рабочим процессом приведет для одних к снижению стрессогенного воздействия, но для других, кому сам процесс контроля является стрессовой ситуацией, он приведет к росту напряженности. Стратегия изменения рабочих условий действенна главным образом тогда, когда на них имеется общая, однонаправленная реакция работников. Индивидуальные и групповые различия в эффектах воздействия стресс-факторов и в ресурсах преодоления стресса становятся больше тогда, когда снижается экстремальность воздействия факторов рабочих условий.

В работах по изучению «человеческого фактора», инженерно-психологического (эргономического) обеспечения процесса проектирования, создания и эксплуатации техники большое внимание уделяется профилактике возникновения стресс-факторов в связи с чрезмерной сложностью систем управления и трудовых задач, воздействия экстремальных факторов среды и т. п. Значение этого направления противодействия стрессу, его преодолению за счет рациональных конструкторских и эксплуатационных решений (стратегий превентивного преодоления стресса) существенно возрастает в настоящее время и тем более в будущем времени в связи с созданием сложных технических комплексов (СТК). В исследованиях Ю.Я. Голикова и А.Н. Костина проведен анализ факторов, влияющих на надежность и безопасность функционирования СТК, которые могут явиться причиной развития состояния стресса [59, 61]. Авторы обращают внимание на потенциальные, труднопрогнозируемые свойства СТК, которые могут иметь деструктивный характер с точки зрения самой деятельности и функционального состояния субъекта. Они обосновывают необходимость решения подобных проблем в данном классе техники активной стратегией, включающей: целенаправленный поиск, раскрытие и актуализацию потенциальных свойств объекта на всех этапах проектирования и эксплуатации в совместной деятельности всех разработчиков, операторов и инженерных психологов.

Второе направление заключается в попытке помочь тем, кто испытывает трудности с адаптацией к условиям, которые невозможно или трудно изменить, чтобы преодолевать стресс наиболее эффективно. Большинство программ преодоления стресса не срабатывает тогда, когда не учитываются индивидуальные различия между работниками в целях поведения, системах убеждений, ресурсах и моделях преодоления. В таких условиях более целесообразно иметь дело с группами людей, которые характеризуются общим типом стрессовых реакций и возможностей адаптации к стрессу.

Третье направление имеет трансактный характер и требует определения индивидуальных или групповых связей с рабочими условиями, которые являются стрессогенными, и попытки изменения характера их взаимодействия. Конкретный индивид или группа лиц и рабочие условия рассматриваются как одна аналитическая единица, а не как отдельные компоненты системы «человек (группа) – рабочие условия», которыми управляют независимо друг от друга. Эта стратегия направлена на некоторые изменения в рабочих заданиях, чтобы создать лучшее соответствие между ними и человеком. Однако следует учитывать то, что является в этих обстоятельствах рациональным для конкретного человека или в одной рабочей ситуации, может не быть таковым в другой ситуации или для группы работников. К этой стратегии можно отнести различные тренинги по формированию навыков преодоления для работников, имеющих одни и те же проблемы в работе.

Трансактный подход, сосредоточенный на оценке и преодолении, обладает большими возможностями, поскольку он основан на обеспечении сложной взаимосвязи и взаимодействия человека и условий среды. Этот подход подразумевает, что адаптационные условия являются базовой единицей анализа стресса. Каждый человек в рабочих условиях встречает, переживает много таких ситуаций, которые различаются от других по способу воздействия стресс-факторов на человека. Применительно к каждой стрессогенной ситуации конкретный человек может использовать одну или несколько стратегий преодоления, исходя из характера ситуации и своих психологических особенностей, жизненного и профессионального опыта и других факторов.