Глава 14
День прошел, как в тумане. Я что-то делала, говорила, улыбалась, но ничего не помнила и не осознавала. Словно под гипнозом или в состоянии невменяемости. Кажется, была даже у целителя, который после осмотра схватился за сердце. Из его речи я только и смогла понять, что лечить меня нужно как минимум месяц, потому что исправить врожденные и благоприобретенные дефекты в таком объеме ни один маг сразу не сможет. В ответ я лишь пожала плечами. Сейчас мне было все равно – это будет уже не моя проблема, а Елны. Пусть лечится, исправляет и улучшает. Глядишь, и сделают из меня что-то пристойное, может, когда-нибудь увижу, порадуюсь за свое бывшее тело.
Более или менее пришла в себя, когда вернулась в комнату и обнаружила там гору притащенного Елной барахла. Похоже, девчонке не терпелось от меня избавиться, так что она принесла всего и с запасом, чтоб уж наверняка. Пришлось разбирать, что взять с собой, а что оставить. Отобрала сапоги, мягкие замшевые штаны темно-серого цвета, рубашку и тунику в тон, кожаный жилет, перчатки, носки и утепленный плащ. С собой взяла только две смены белья, еще две пары носков, запасные ботинки, рубашку и теплые лосины. Хотела взять еще и куртку, но сумка и так уже ощутимо отяжелела. А еще нужна еда и прочие мелочи! Благо в гримуаре попалось неплохое заклинание уменьшения объема и массы. Увидев его, я сразу вцепилась в книгу, припоминая все прочитанное. Как знала, что оно мне пригодится!
В заплечный мешок полетели хлеб, сыр, куски вяленого мяса, мешочек с чаем и крупой, несколько маленьких пирогов, медовые орехи, плитка шоколада, зелья, «аптечка», кусок веревки, мыло, огниво и еще с десяток пришедших на ум мелочей.
Я уже решила, что выберусь из поместья на лошади. Ездить я не умею, и весь мой опыт заключался в пяти тренировках, что успела провести за время проживания в поместье, но в данном случае не до капризов. Мне просто жизненно необходимо было убраться как можно дальше, прежде чем меня хватятся. Конечно, я уже была в курсе, что маги на своих лошадей ставят маяки, но я же не собираюсь убегать на ней. Доеду до первой деревни, а там отпущу на все четыре стороны. Домой она и сама вернется.
Так что уже к восьми вечера, сославшись на головную боль, я заперлась в спальне и попробовала уснуть. Увы, такой желанный сон никак не приходил. В голову лезли разные и не всегда приятные мысли, сердце билось, в душе поселилась тревога. Три часа я промучилась, переворачиваясь с боку на бок. Наконец не выдержала, встала и принялась готовиться к ритуалу.
Когда в дверь тихо постучала Елна, я уже была готова и с нетерпением поглядывала на дверь.
– Проходи в ванну и раздевайся, – велела девушке, пропуская внутрь и проверяя коридор на наличие посторонних.
Краем глаза успела отметить, как Елна побледнела и, с трудом сглотнув, покосилась на дверь, но я ее уже закрыла, навесив отражающие чары. Да, магия – это как спорт: чем чаще тренируешься, тем быстрее и легче у тебя получается. А я все эти дни тренировалась постоянно, потому и отражение получилось легко. Автоматически.
– М… миледи, я не уверена…
– Ты дала клятву, – я перебила девчонку и с вызовом уставилась ей в глаза, – теперь отказ тебя убьет. Ты видишь знак на руке? Вот так-то. Надо было думать. Не волнуйся, – мой голос смягчился, – ты получишь то, о чем мечтала, а что будет дальше, зависит в основном от тебя. Пойдем.
И больше не оставляя ей времени на раздумья, потащила девчонку за собой. И руку ее выпустила, только когда мы очутились в ванной. Правда, одного не учла – зажженные свечи, чаша, нож и пентаграмма на полу духу Елне явно не добавили. Даже наоборот, она побледнела и, кажется, начала заваливаться в обморок. Ну уж нет! Резкая пощечина – может быть, и жестокое, но явно действенное средство. Злобно зыркнув на меня, девчонка тут же передумала умирать и тихонько встала в уголке.
– Давай серьги!
Я протянула руку, и на ладонь мне упала пара серебряных серег с бирюзой. М-да… не лучший выбор камня, лучше бы с прозрачным, но что есть, то есть. Использовать сережки из подаренных комплектов я не могла, так же как и купить самой подходящий экземпляр. Так что будем работать с тем, что имеем.
Подманив Елну, я быстро оглядела ее уши. М-да, еще одной проблемой больше. Что ж, значит, не повезло девице. Отвернувшись, я, стараясь, чтобы она не заметила моих манипуляций, нагрела на огне притащенную заранее иглу, потом обмакнула в вино и, повернувшись к Елне, как можно спокойнее проговорила:
– Закрой глаза и расслабься.
Меня одарили подозрительным взглядом, но подчинились. Закусив губу, Елна ожидала моих действий, а я, осторожно примерившись, резко и быстро проколола ей одну мочку.
– Ааа!
– Терпи, – велела и тут же пробила вторую.
– Ай! Больно! – девчонка обиженно на меня уставилась.
– Уже все, успокойся, – пробормотала я, отворачиваясь и бросая серьги в чашу. Тридцать три капли красного вина, тринадцать капель человеческих слез – сама над луком полчаса проревела ради такого! – семь капель воды, три капли свечного воска, ложка меда и… самое неприятное. Кровь. Вот интересно, почему все ритуалы завязаны на ней? Нет бы роса с цветков розы и три капли сока вишни, так нет, только кровь…
Стараясь не думать о предстоящей боли, резко разрезала ладонь, да так, что кровь хлынула потоком. Кажется, перестаралась. Но морщиться и показывать, как мне больно, было нельзя. Потому с равнодушной миной повернулась к попятившейся от меня Елне, быстро схватила за руку, сделала надрез.
– Ай! Мы так не договаривались!
– Все, успокойся, больше больно не будет, – проворчала я, снова склоняясь над чашей. А вот теперь – самое сложное. – Не двигайся и ничего не говори, – предупредила девчонку, призывая свою силу.
Нет, на самом деле обряд был не то чтобы сложным, просто… одна маленькая ошибка, один лишний вздох… и можно попасть не в нужное тело, а раствориться где-то в межпространстве, на веки вечные превратясь в призрака, а хуже того – вообще в ничто. Так что, сосредоточенность и еще раз сосредоточенность.
Тихим шепотом с моих уст полились слова заклятия, и, взяв в руки серебряный нож, который пару дней назад беззастенчиво стащила из столовой, я помешивала против часовой стрелки смесь крови и вина в чаше до тех пор, пока жидкость не почернела и не загустела.
Аккуратно, стараясь как можно точнее перенести из гримуара рисунок пентаграммы, пальцем начертила на мраморном полу символы и знаки. Черно-багровые письмена жутко смотрелись на белом камне, отдавая сатанизмом и чернокнижием, но я усиленно старалась этого не замечать. Когда рисунок полностью лег на камень, зачерпнула остатки варева и нанесла руны себе на лоб, виски, щеки, губы, шею, грудь, ладони, локти, живот, колени, лоно и ступни. Там, где ложилось варево, резко начинало холодить кожу, будто туда приложили лед. Потом повернулась к Елне и проделала с ней то же самое.
Я видела по глазам девушки, что она уже не рада и вот-вот плюнет на все и сбежит. В ее глазах четко читался страх, грозящий перерасти в ужас. Но, к сожалению, я сейчас не могла остановиться и что-то ей сказать, успокоить и приободрить, поэтому пришлось пойти другим путем. Нахмурившись, я выразительно посмотрела на ее запястье, где сейчас ярко и четко выступала клятвенная печать. Елна мой «намек» поняла, нахмурилась, поджала губы, но покорно позволила себя изрисовать. Вот и хорошо.
Следующим этапом я нанесла по капле варева на серьги так, чтобы оно попало на замок и камень, и вдела по одной себе и Елне. Меня как молнией прострелило с головы до пяток, и, судя по тому, как дернулась девушка, ее – тоже. Что ж, это, кстати, хороший знак. В гримуаре так и было написано: «если все пойдет правильно, обоих поразит одной молнией».
Взяв Елну за руку, осторожно подвела ее к пентаграмме, заставив аккуратно переступить через линии. Теперь мы обе стояли внутри черного рисунка, который, как только мы туда вступили, начал тускло светиться.
– Во имя великого дара предков, их силы и мудрости, – тихо начала я говорить, чувствуя, как знаки на коже стали нагреваться чем дальше, тем сильнее, – призываю дух Эрвэса в помощь и со смирением молю исполнить просьбу. Не по злому умыслу, а ради спасения и сохранения, добровольно и осознанно я, та, что ношу ныне имя Лантария, что носила имя Виктория и что скрыла истинное имя, прошу перенести мою сущность, память, душу, знания, умения, чувства и желания в тело добровольно согласившейся на это Елны, дочери этого мира, а ее душу перенеси в мое тело. Подтверждаешь свое согласие? – я посмотрела на побледневшую девушку, до которой, кажется, только сейчас стало доходить, какую ошибку она совершила.
– Д…да…
– Да будет так! Именем Эрвэса, восьми основ мироздания, силы и правды, призываю тебя Aervees! Sa ill’avi mmat seou de vitro!
Стало больно. Нет, не так. Стало ужасно больно! В тех местах, где были нарисованы символы, кожу будто сбрызнули кислотой, а потом там же еще и поковыряли ножом. Огонь распространялся по телу, стало невыносимо жарко, из глаз потекли слезы. Кожа будто слазила, будто ее сдирали заживо, оголяя мясо и кости. Я пыталась кричать, но крик не срывался с губ, голоса не было, горло сгорело, язык тоже… я больше не выдержу… а потом пришла спасительная темнота…
* * *
Сквозь дрожащую пелену с трудом пробивался тусклый свет. Все тело ломило и ощущалось как-то странно, будто что-то мешалось или было лишним. Сглотнув вязкую слюну, медленно приподнялась, стараясь не обращать внимания на легкое головокружение, и огляделась. И первое, что попалось на глаза, было… тело. Мое тело!
Господи! Как же это дико, странно и страшно вот так смотреть на себя со стороны. Неприятное чувство, честно говоря. Тут же полезли какие-то нездоровые ассоциации на тему трупа и призрака, но в то же время я не могла оторвать от него глаз. Меня передернуло, мозг отказывался принимать ситуацию и все воспринималось как кошмар. Казалось, вот еще миг, и я проснусь, и все встанет на свои места. Хотелось прикоснуться к телу, удостовериться, что это не мираж. В какой-то момент я осознала, что осторожно касаюсь кончиков волос, глажу их, пытаясь до конца осознать свои ощущения. Смешно, но мне всегда казалось, что я выгляжу иначе. Хотя я ведь видела себя только в зеркало, а оно не отражает действительности.
– А!!!
– Замолчи!
Крики, мой и внезапно открывшей глаза Елны, слились в один, тут же заставив нас одновременно замолкнуть. Огромными – вот уж не думала, что они у меня могут быть настолько широкими! – глазами теперь уже Елна смотрела на… себя или меня, не знаю, как правильно назвать, и то и дело безмолвно открывала рот, пытаясь что-то сказать.
– Успокойся, все хорошо, у нас все получилось.
– Да? – в моем бывшем голосе послышались отчетливые нотки сомнения. Хм… Да, и голос не такой, как я его воспринимала.
– Именно, а теперь вставай, нам надо успеть все убрать, а то скоро начнет светать, – быстрый взгляд на небольшое окошко под потолком подтвердил мои слова.
– Я плохо себя чувствую, – пожаловалась Елна, и на моем лице появилось неприятно-капризное выражение. Я даже замерла на миг, не узнав собственного лица. Неужели мимика так его меняет?! Или все дело во внутренней сущности?
– Я тоже, но нам надо спешить. Вставай!
Я сама протянула руку и потянула ее наверх. Уф! Какая же я толстая, однако! Чуть не упала под своим собственным весом. Ну ничего, это теперь не мои проблемы. На миг из глубины души поднялось какое-то темное злорадство, но я постаралась его задавить. Не стоит. Я и так, по сути, обманула девчонку, подставила, так что нечего радоваться. Но… мой взгляд на секунду задержался на блеснувшей бирюзе. Впрочем, не настолько мне и совестно, чтобы рисковать, и, протянув руку, я быстрым жестом стянула сережку. Пусть лучше у меня будет. Возвращаться в собственное тело я уж точно не собираюсь, что бы там дальше ни было.
– Держи, – протянула ей тряпку, – вытри пол, чтобы и следа не осталось, а я займусь остальным.
На миг мне показалось, что она возмутится, заявив, что это не царское дело, но потом, пересилив себя, поджала губы и взяла тряпку. А мне предстояло позаботиться об остальном. Чаша, нож, свечи, вино, остатки трав – от всего надо было избавиться. Кроме того, у меня безумно чесались руки проверить, остались ли у меня силы или нет, но делать это при Елне я уж точно не собиралась. Поэтому, подхватив чашу и нож, вышла в спальню, где еще с вечера стоял поднос с остатками еды. Вот тут их и найдут, и при этом ни у кого не возникнет вопросов.
Украдкой оглянувшись на дверь в ванную, где пыхтела Елна, я быстрым движением провела над свечой. Да! Победный полустон-полувыдох, когда тонкий фитилек вспыхнул желтым огоньком. Моя сила перешла со мной! Теперь уж точно – свободна! Еще один взгляд на дверь, и я жестом погасила свечу. Слава богу! Все получилось.
Когда вернулась в ванную, там уже все было вымыто, а Елна утирала пот и недовольно косилась на меня. Собственно, на этом было все, о чем я ей и сообщила.
– И что теперь?
– Переоденусь, возьму вещи и вперед!
– Куда же вы пойдете? Да еще и ночью?
– На юг, – пожала плечами. – Возьму лошадь и доеду до Стонник, а там с обозом доберусь до границы.
– Вы хотите податься к измененным? – кажется, от такой идеи Елна пришла в ужас.
– Ну… постараюсь во всяком случае. Хотя, если повезет, то могу осесть где-нибудь пораньше.
– Хм… а мне что делать?
– Ложиться спать. А утром сослаться на плохое самочувствие и отлежаться денек, а лучше – два. Заодно пожалуешься на меня Нате, когда та придет. Только не сразу. Лучше к вечеру, если не спросит. Скажешь, что выгнала за то, что… ну, скажем, увидела, как она примеряла твои украшения. Так, что еще? – я задумчиво закусила губу. – Если спросят полное имя, скажешь – Лантария Картас, а до этого была Викторией Васильевной Пешковой. Обряд проводил магистр Этхой, я тебе уже говорила. Но вообще-то постарайся уходить от вопросов о прошлом. Скажи, что решила начать новую жизнь и прошлому в ней места нет.
– Хорошо, – кивнула она и двинулась к выходу, а я поспешила следом. Кажется, кое-чего я не учла…
Задумчиво закусив губу, смотрела, как Елна надевала черную шелковую рубашку, сшитую для меня портными, и косилась на меня. Проклятье, кажется, планы надо корректировать. Как же я не подумала-то об этом! Так глупо…
– А ты, – Елна подала голос из кровати, и я отметила, что она назвала меня на «ты», – когда уйдешь?
– Сейчас, переоденусь и пойду. Не смотри на меня, а то мне как-то неловко пока… – попросила я, умоляюще смотря на нее.
Есть! Елна закрыла глаза, и я тут же вскинула руку, выпуская сонные чары. Вот так, спи, девочка. Я слишком много наболтала, не подумав, что как только правда вскроется, твою память перешерстят от первого до последнего момента. Проверив, что Елна уснула, я поправила на ней одеяло и на миг зависла, решая выполнять задуманное или нет. Нет, какой бы девочка ни была, подставлять ее под ярость Картасов я не могу. Вздохнув, поплелась за давно припрятанной шкатулкой. Волосы Данаона я доставала очень осторожно, стараясь не потерять и волоска. Потом тем же серебряным ножом кольнула пальчик спящей. Обвязала брачный кулон локонами супруга, измазала все это кровью Елны и, приподняв амулет так, чтобы фитилек свечи оказался прямо под ним, вызвала гримуар на колени и начала читать заклятье, связывая две жизни. Конечно, это – не панацея, и при желании Картасы снимут чары за пару часов, ну, или дней. Зато успеют остыть и в запале не убьют девочку.
Последние слова слетели с губ, и вмести с ними источились мои силы. Кажется, на сегодня все. Перемагичила. У меня сильно кружилась голова, к горлу подкатывала легкая тошнота. Глотнула красного вина, съела кусочек шоколада, чтобы поднять гемоглобин, и, скинув тряпки, залезла на постель рядом с Елной. Надо скорректировать время и направление ухода.
Поначалу я действительно хотела сама доехать до ближайшей крупной деревни, Стонник, а там уже оставить лошадь и двинуться в другую сторону. С моим умением ездить верхом я как раз к вечеру успела бы, но теперь планы поменялись. Что ж, может, так оно и лучше получится, чем в темноте неумело мчаться на лошади… все-таки у меня были сомнения по поводу себя и коня в тандеме.
Утро наступило для меня как-то слишком быстро, хотя, судя по звукам, уже скоро время завтрака. Так что часов шесть я проспала. Не слабо! Покосилась на Елну – спит. Вот и хорошо. Подправила чары, чтобы раньше обеда даже глаз не открыла, и, одевшись в ее платье, направилась к выходу. Подхватив по пути поднос, выскользнула за дверь и направилась в кухню.
– Елна, ты где была? – на пути возникла Ната, недовольно буравящая взглядом.
– У госпожи, она себя не очень хорошо чувствует и велела принести ей завтрак в комнату, – пробормотала я, не поднимая глаз.
– Да? Интересно, с чего бы, – задумчиво проговорила экономка, – надо будет лекаря к ней прислать. Что-то ее недомогания затянулись.
– Госпожа велела, чтобы ее до обеда не беспокоили.
– Велела? – фыркнула женщина. – Похоже, она действительно возомнила себя хозяйкой в доме. Ну-ну, посмотрим, насколько хватит терпения милорда. Он все еще надеется, что ее смогут привести в порядок, хотя, по-моему, такой престарелой уродине уже ничего не поможет. Должна быть благодарна, что ее вообще замуж взяли, и выполнять все повеления хозяина, а она… Подумаешь, эйса. Кроме магии, и достоинств других нет. Ну ладно, – Ната словно очнулась, – чем дольше она сидит в покоях и не мешается под ногами, тем лучше, а то взялась тут хозяйничать. И, Елна, – она окликнула меня, когда я уже отошла, – добавь-ка ей в чай сон-травы, пусть поспит, окрепнет.
– Хорошо, – пробормотала я, чувствуя, что еще немного и не сдержусь. Вот же тварь двуличная. И я тоже хороша, расслабилась. Вежливая, добрая, с пониманием… Нет у тебя в этом мире друзей, нет!
Глубоко вздохнув и успокоившись, насколько это было возможно, добрела до кухни, нагрузила на поднос еды и, не обращая внимания на шуточки кухарок и посудомоек по поводу «хозяйки», быстро ретировалась, особенно ускорившись после вопроса «а ты, Елна, что сегодня о своей «любимой» хозяйке ничего не говоришь? Мы твои истории любим». Вот тут я совсем потеряла терпение, что-то буркнула и буквально убежала обратно в комнату. Маленькая дрянь. Все они тут… одинаковые!
Что ж, похоже, я все-таки не ошиблась с выбором. Ладно. И Елна тоже хороша, так что пусть получит, что заслужила! Так, стоп, вдох-выдох! Нет времени на глупую и бесполезную злость. Я заперла за собой дверь и прислонилась к стене, переводя дыхание. Надо поесть. Чем я, собственно, и занялась. Быстро насытившись и предусмотрительно отставив подальше чайник с сон-травой, стащила с себя платье и переоделась в дорожное.
– Нет, так не пойдет, – прошептала, оценив себя в зеркале.
На служанке, какой я привыкла видеть Елну, дорожная одежда смотрелась дорого и непривычно, а значит, и остальные тоже удивятся. Подхватив платье горничной, быстро распустила шнуровку, натягивая его прямо поверх уже надетого. Еще одно платье, то самое, которое носила в свой первый день в этом доме, я прихватила с собой. Сверху прикрылась платком, чтобы не было видно спину, и, подхватив сумки, вышла за дверь, накинув на себя отвод глаз.
Спустя десять минут я стояла у конюшни, глядя в затуманенные глаза молодого парня. Теперь он не вспомнит, зачем ему срочно потребовалось в Стонник, и даже не вспомнит, что он там был. А вот мое платье, которое я передала, он спрячет где-нибудь в окрестностях и вернется сюда.
Вот теперь точно – все. Подхватила сумки, и, грустно взглянув на лошадь, я снова прикрылась отводом глаз и двинулась к воротам. Мешок непривычно оттягивал плечо, но я уже понимала, что моя наивная идея доехать до деревни верхом больше похожа на самоубийство. Все-таки пять тренировок под присмотром конюха – это не то же самое, что одной ехать через лес. Глупость, конечно, была, и я бы, скорее всего, сразу от нее отказалась, но что ни делается, как говорится… Ничего, пешком дойду.
Вздохнула поглубже и, перехватив поудобнее сумку, направилась к воротам. И пусть на мне отвод, но осторожность тоже не помешает. Все-таки уверена, что здесь не только у целителя есть способности. Так что – осторожность, осторожность и еще раз осторожность!
И чем ближе я подходила к воротам, тем сильнее билось сердце. В какой-то момент я даже испугалась, что оно совсем вырвется из груди. Пришлось остановиться и несколько секунд уделить аутотренингу, пока испуг и паника не пошли на убыль. А вместе со спокойствием пришла довольно здравая мысль, что отвод именно сейчас надо снять. Неизвестно, какие охранные заклинания навешаны на ворота, и мне бы совсем не хотелось, чтоб они сработали. А так… ну даже если и сработают на служанку, так отговорюсь. Хуже будет, если кто-нибудь выбежит на сигнал и развеет мой морок.
Эх… что-то в последнее время я растеряла всю свою хваленую разумность. Ошибка за ошибкой, и только невероятная удача – видимо, в возмещение за все прожитые годы – сопутствует мне. Если бы не она… А сейчас главное – собраться и сделать последний шаг.
– Эй, Елна, куда это ты? – громкий голос стражника заставил подпрыгнуть на месте. – Ха, чегой-то ты дерганая? Что, старушенция замучила?
– Ага, – нервно усмехнулась. – Вот, послала принести ей полевых цветов.
– У-у… совсем сбрендила. Мало того что уродина, так еще и тогось… Даже жалко милорда. Ладно, беги.
– Спасибо, – пробормотала я, послав стражнику жалостливую улыбочку, и чуть ли не бегом припустила вперед.
Шаг, еще… Я отсчитывала их один за другим, сосредоточившись на видневшемся невдалеке леске, не забывая на каждый одиннадцатый шаг наклоняться и срывать цветок. Глупо, наверно… Возможно, стоило не заниматься бесполезной работой, а снова накинуть отвод и бежать, но что-то внутри меня буквально заставляло придерживаться четкой схемы, пока передо мной не выросли первые кусты и деревья. Но и тогда я не остановилась, все глубже и глубже уходя в лес. Только на тридцатом шаге я замерла и оглянулась. Сквозь заросли деревьев уже смутно, но еще виднелись серые стены поместья и блестящая черепица на крыше.
Вот и все… Я смогла! Я выбралась! Я СВОБОДНА!!!
Кажется, это был предел. Не чувствуя ног, с помутневшим взглядом, я пришла в себя от ощущения ползущего по руке паука лежащей прямо на земле под каким-то кустом. Нервно встряхнув ладонью, глухо застонала, прикрывая ладонями глаза. Боже, как я устала! Нервное напряжение последних дней дало о себе знать во всей красе. Да у меня ни разу в жизни обморока не бывало! А тут… тело молодое, а туда же! Ну ничего, скоро все будет позади.
С трудом поднявшись на ноги и все еще шатаясь, в последний раз оглянулась на место, чуть было не ставшее моей тюрьмой. Забудь – приказала себе. Сейчас не время и не место. Главное, убраться как можно дальше. И я знаю только одно такое место.
Винтарский континент. Единственное место, где меня не достанет мой муженек. Так что – вперед!
Развернувшись спиной к поместью, сняла с себя платье, засунула в мешок, закинула его на плечо и зашагала прочь. Прочь от этого гиблого места. Прочь от уготованной мне участи рабыни-свиноматки. Теперь я сама решу свою судьбу и сделаю все от меня зависящее, чтобы она стала гораздо счастливее моей предыдущей. В конце концов, я теперь молода, симпатична, свободна и маг! Что еще надо для счастья? Пешка стала ферзем, и больше никто не сможет удалить меня с шахматной доски жизни!
