Поцелуйная ломка
Воскресенье, 1 августа
8.00
Уговорила Джас пойти со мной в церковь. Хочу поблагодарить Бога за то, что папа сломал ногу и теперь у меня есть Робби.
10.00
Пришла к Джаскиному дому, а она сидит на парапете в коротенькой юбке. «Из-под пятницы суббота», как сказал бы мой дедушка.
Джас спрыгнула на землю, и юбка у нее задралась. Я ей говорю:
— Сразу видно, что ты давно в церковь не ходила.
А Джас в ответ:
— Да ладно. Юбка мини, зато трусы макси.
В церкви
10.40
Да уж. Теперь я знаю, почему редко хожу в церковь. Мне тут скучно. Сначала все пели гимн: «Воссияй над нами», а потом выступал викарий — перед службой он представлялся новым прихожанам как «просто Арнольд».
«Просто Арнольд», стараясь быть современным, пел гимны, а ему аккомпанировали на гитаре два чела. Одного из них зовут Норман, и он весь в прыщах, даже лысина.
Когда служба закончилась, я вспомнила про свою набожность и сказала (про себя), обращаясь к Богу:
— Прости, Боженька, что я посмеялась над Норманом, в следующий раз исправлюсь.
И положила в ящик для пожертвований один фунт.
Понедельник, 2 августа
12.10
От БЛ никакой весточки, и я ложусь спать пораньше. У меня поцелуйная ломка. Я пробовала чмокать руку, но это не помогает.
15.30
Солнце палит нещадно. Джас, Джулз, Эллен и я решили пойти в парк позагорать. Я сняла солнечные очки и на контрасте ужаснулась: какие же у меня бледные ноги, прямо как у герра Камьера. Спасибо, что не такие волосатые. Я посмотрела на ноги Эллен, у нее они загорелые. Я спросила, каким образом. Оказывается, она пользуется автозагаром.
А вдруг Робби оттолкнули мои герр-камьеровские ноги? Нужно попросить у Эллен автозагар.
Вторник, 3 августа
22.30
Пришла Джас. Мы будем делать друг другу прически. Я попросила Джаску дать мне поцеловать ее голень, и поинтересовалась, чувствует ли она мои зубы. Джаска стала скакать как ужаленная и приговаривать:
— Фу, фу, какая гадость!
А я сразу вспомнила про того прыщавого Нормана в церкви.
Да, дело плохо.
Джас сказала, что вчера Том дотронулся до ее груди. В отместку я съязвила:
— Да? А может, это было плечо? Пусть не строит из себя Кейт Мосс.
Ужас.
Полночь
А вот Робби не дотрагивался до моей груди, это хорошо или плохо? Хотя как бы он это сделал, если я все время прикрывала грудь руками?
Среда, 4 августа
16.00
Звоню Джаске:
— Начинаю беспокоиться. От Робби вот уже целую неделю ни слуху ни духу. Неужели его отвратил мой рубильник? Может, ему нравятся курносенькие, вроде макрели Линдси?
— А ты надень ободок и открой лоб, может, тогда твой нос будет казаться меньше?
— Да уж, у меня, по крайней мере, есть лоб, не то что у Линдси. У нее вместо лба одни брови. Как Робби вообще мог с ней встречаться?
— Зато у нее красивые ноги.
— Что? Не красивей же моих. Джаска, лучше молчи.
— Да ладно тебе.
— А вот у П. Грин не лоб, а лобешник. Так что во всем нужна мера. Все, хватит мусолить одно и то же, меня уже тошнит.
16.30
Стою в ванной перед зеркалом, поправляю ободок. Ничего подобного — так нос кажется еще больше. Настоящий шнобель.
16.40
Пока я занималась собой, в ванную пришла Либби и уселась на крышку унитаза. У нее все волосы в култышках, но она не дает себя расчесать.
— Либби, — увещеваю я, — у тебя там жуки заведутся.
А Либби отвечает:
— Ну и что. Ззз… Зззз. — Это она пчелку изображает.
Я стою и втягиваю нос, пытаюсь его уменьшить, и тут в ванную вваливается мама (без стука). Оказывается, Либби отмотала полрулона туалетной бумаги и успела натолкать ее себе в трусы — это она играет в шмеля. А мама злится на меня, будто это я виновата.
— Джорджия, сколько можно себя рассматривать! — говорит она. — Дом сгорит, а ты и не заметишь.
Я иронично усмехнулась ее отражению в зеркале. Говорил горшку котелок: уж больно ты черен, дружок… В последнее время мама стала очень злая. Ей бы сходить на тренинг для злых мам. Я ей это обязательно предложу, но только попозже, когда она поставит на место швабру.
16.50
Мама куда-то ушла. А я хочу есть. А в холодильнике шаром покати. Ах, извините, нашла кусок колбасы. Мням-мням…
16.55
Дедушка говорил, что с годами человек уже не в силах сопротивляться гравитации, и его нос начинает клонить к земле. Отсюда выражение — преклонный возраст.
17.00
Уж лучше бы родители обратились в банк генов — тогда бы я родилась без физических изъянов. Вот Джаска нормальная, потому что у нее родители нормальные. А у меня что? Грудь, как у мамы («угроза для навигации»), а нос, как у папы. И если Робби бросит меня, это папа во всем будет виноват. К преклонным годам у него будет такой огромный нос, что его (нос) придется возить в тачке. Так ему и надо — нечего было портить жизнь собственной дочери.
19.00
У меня начинается нервоспас (См. «Джорджиальные словечки»). Где же Робби? Мой нос кажется мне просто огромным.
20.00
Включила громкую музыку и танцую, чтобы ни о чем не думать, особенно про нос.
20.05
Кинув взгляд в зеркало, увидела, как у меня трясется грудь. Sacre bleu! Моя грудь танцует свой собственный танец! В журнале «Vanity Fair» пишут, что за торговым центром «Нагrod's» одна тетенька держит шикарное ателье для подгонки бюстгалтеров.
20.15
И, может быть, туда ходит даже сама королева. Говорят, хозяйке ателье достаточно взглянуть, чтобы определить, какой у тебя номер. И не дай бог, если у тебя под грудью затесался пенал.
Вот бы сходить туда!
20.30
Допустим, приходит в ателье королева, а хозяйка, бросив на нее беглый взгляд, просит свою помощницу принести для королевы бюстгальтер «95D».
21.00
Королева ростом маленькая, от силы метр пятьдесят, и вряд ли у нее грудь «120D», иначе бы она перекатывалась по дворцу как футбольный мяч.
21.30
У меня в голове сплошной шурум-бурум.
Полночь
Может, все-таки позвонить ему? Не знаю, ничего не знаю…
Четверг, 5 августа
Я вся горю
16.00
Джулз, Эллен, Рози, Джаска и я отправились в «Boots», a потом в «Miss Selfridge».
Ой, сколько ж мы косметики там перепробовали! Я заметно повеселела. На обратном пути мы взялись за руки и стали дурачиться, прихрамывая на одну ногу, кто на какую. А один старикашка давай на нас вопить. Оказывается, мы случайно наступили на его Лабрадора. Мы дошли до парка и решили немного посидеть на качелях. И тут Рози говорит:
— Выкурю-ка сигаретку.
Я в шоке:
— Рози, ты что, куришь?
— Да так, чтоб расслабиться, — сказала Рози и, сунув в рот сигарету, щелкнула зажигалкой.
А мы сидим и смотрим. И вдруг из зажигалки вырвалось такое пламя, сантиметров пятнадцать, и опалило ей челку. Мы все дружно принялись тушить Рози. Но все равно челку не уберегли, и она стала гораздо короче. Рози заспешила домой, прикрывая челку рукой.
Когда она ушла, мы какое-то время качались на качелях молча.
А потом я сказала:
— Да уж, сразу видно, что Рози — заядлая курильщица.
И нам снова стало весело. Мы так смеялись, что у нас заболели животы, а из глаз покатились слезы. Нас просто распирало, и мы никак не могли остановиться. Только успокоимся, а потом кто-то опять засмеется, и все по новой. Угар! И тут я увидела его, моего Бога Любви — он шел с ребятами из «Стифф Диланз». Мне показалось, что он хотел подойти к нам, чтобы поздороваться. Но я продолжала смеяться, хотя знала, что это неправильно и что мне же будет хуже, и Робби может обидеться, но ничего не могла с собой поделать.
22.00
Я позвонила Робби, но его мама сказала, что он на репетиции. Надеюсь, он не обиделся, ведь он и сам любит поприкалываться.
Полночь
Я лишь одного не учла, когда смеялась на качелях в парке. Я совсем забыла про свою мимику. А ведь я так старательно отрабатывала перед зеркалом сдержанную полуулыбку, и на тебе! Разве можно было так безудержно смеяться, когда твой нос пускается во все тяжкие, а рот растягивается до ушей.
00.15
Жизнь моя закончена. И место мое в кунсткамере…
Пятница, 6 августа
11.00
Пришло письмо от Робби. Открываю его, а у самой поджилки трясутся.
11.30
Неужели все это происходит со мной? Меня словно засосало в черную дыру. И моя жизнь стала похожа на обделанные подгузники Либби.
23.45
Еще раз перечитала письмо от Робби, но смысл его от этого не изменился.
Дорогая Джорджия!
Я очень долго думал о нас. Ты классная и нравишься мне, но вчера я увидел тебя с подругами — ты так задорно смеялась, ты такая юная. А мне-то уже почти восемнадцать! Если кто узнает, что я встречаюсь с четырнадцатилетней девочкой, меня просто сгнобят. Посуди сама, что скажут мои родители — я даже не смогу спокойно пригласить тебя домой. Ты должна меня понять.
Думаю, нам следует годик обождать. Тебе лучше пообщаться с кем-нибудь из сверстников. У моего брата, кстати, есть приятель Дейв, он очень веселый, думаю, тебе понравится.
Прости меня.
Целую.
Робби
Полдень
Звоню Джас. Меня всю колотит от бешенства. Я прочитала Джаске письмо от Робби, а она и говорит:
— Я тоже слышала, что Дейв очень веселый. У него даже кликуха такая — Дейв Смехотура (См. «Джорджиальные словечки»). Может, стоит попробовать?
— Джас, я не могу по заказу разлюбить одного и полюбить другого. А если б я тебе так сказала: «Джас, плюнь на Тома, лучше встречайся с Норманом. А на прыщи не обращай внимания — лишь бы человек был хороший».
Суббота, 7 августа
18.20
Ненавижу, ненавижу. Снова звоню Джаске:
— Как он смеет подыскивать себе замену? Ненавижу его!
Воскресенье, 8 августа
15.50
Между нами все кончено. Как он посмел! У меня есть гордость. Я взрослый человек. Снова звоню подруге:
— Джас.
— Что?
— Может, мне пойти к нему домой и умолять его, чтобы он меня не бросал?
Понедельник, 9 августа
11.40
Нет, я этого не переживу.
На мои переживания мама заявила, что в море плавает полно рыбы. При чем тут рыба?
С какой стати ее потянуло на рыбу? Ей совершенно плевать на меня. До меня никому нет дела.
Среда, 11 августа
14.49
Взяла с собой на прогулку Ангуса. Иду и грущу. Какая-то часть меня (где-то возле коленной чашечки) ненавидит Робби, но это самая малая моя часть. А в основном я так его люблю!
15.00
Коленная чашечка его ненавидит, а вот грудь наоборот. Ее буквально распирает от любви, и если б она могла, то прокричала бы: «Люблю! Люблю!»
15.51
Только бы не сойти с ума. Говорят, с некоторыми такое происходит. Как, например, с Кэти… (забыла ее фамилию). Она бродила по вересковым полям и все звала: «Хитклиф! Хитклиф!»
Кажется, это была Кэти Бронте, одна из сестер Бронте.
Или Кейт Буш, точно не помню. Короче, эта девушка бродила под дождем, а потом умерла от горя. Прямо как про меня. Чувствую себя обессиленной. Вот упаду сейчас в траву и умру. И пусть меня не найдут.
И я упала в траву.
15.35
Ангус рвется вперед, натягивая поводок. Я понимаю, что это жестоко, но не могу спустить его с поводка, не то он «замочит» какую-нибудь маленькую собачку, которых вокруг в изобилии.
16.00
Как накликала. Увидев пекинеса, мой кот рванул через лужайку и не дал мне спокойно умереть. Все-таки храбрый у меня кот. Гроза собак.
16.30
Да он и ведет-то себя как собака! Я шла с палочкой, стучала ею по траве, а потом мне надоело, и я ее выбросила. А мой Ангус взял да рванул за палочкой и принес ее мне в зубах. Вот так-то! У меня настоящий служебный кот.
17.00
Может, в следующий раз повесить ему на шею флягу с холодным чаем?
Пятница, 13 августа
У меня в комнате
Час ночи
Жарко… Душно… Светит полная луна. Сижу на подоконнике.
1.05
Ненавижу.
1.06
Люблю! Люблю!
1.10
Я его ненавижу, но ему меня не сломать. Он еще пожалеет о том, что решил уступить меня Дейву.
Смеется та, кто смеется последней.
2.00
Посмотрим еще! Вот стану в отместку женщиной-вамп.
2.05
Черт, а вдруг я стану лесбиянкой?
2.05 и 30 секунд
Ну и что? Каждому свое. В этом мире чего только не бывает. Даже мама целовалась с папой (беээ…)
2.06
Если меня попросят прокомментировать тему сексуальности, например, для «Mail on Sunday», я скажу, что это сугубо личное, и нечего совать свой нос в чужой вопрос. И добавлю: «Ой, и не спрашивайте. У меня все плохо».
Воскресенье, 15 августа
В кровати
21.40
Легла спать пораньше. Зализываю душевные раны.
21.41.
Сколько можно! Нашла под подушкой обделанный подгузник Либби.
Понедельник, 16 августа
9.00
Проснулась. В девять утра — это в каникулы-то! Лишнее подтверждение, что мне очень-очень плохо.
Мама, естественно, ничего не замечает.
— Мам, а не слабо приучить Либби ходить на горшок? А то она так до старости будет писаться и какаться. И останется без мальчиков. Прям как я.
Вторник, 17 августа
8.30
Кажется, я похудела, но только ниже пояса. Мама витает в облаках и ничего не замечает. У нее на кухне висит календарь — она вычеркивает дни, оставшиеся до папиного приезда, а счастливую дату даже обвела сердечком. Господи, сколько ей лет? Я говорю ей:
— Ты уж не беспокойся, я сама приготовлю себе завтрак, у тебя есть дела поважнее.
Мама не откликается — мурлычет что-то в ванной и намазывает себя всевозможными кремами. Я говорю чуть громче:
— Знаешь, вчера вечером приключилась интересная штука: я перерезала себе горло, и моя голова куда-то закатилась. Ты случайно не видела ее?
А мама отвечает:
— Посмотри, чтобы Либби не ходила босиком.
— Знаешь, по-моему, новый сосед такой же трансвестит, как и наш фати.
Мама выглянула из ванной:
— Джорджия, что ты несешь? Где Либби?
— Мам, а ты не заметила ничего необычного? Твоя дочь несчастна. Просто убита горем.
— Что, ноготь сломала? — сказала мама и гаденько так рассмеялась. А потом стала звать Либби: — Либби, где ты, доченька? Чем ты там занимаешься?
Из маминой комнаты раздается мяуканье, потом голос Либби:
— Все халасо.
— О, господи! — воскликнула мама и рванула в комнату.
Послышался грохот, а потом мамин вопль:
— Либби, да это же моя лучшая помада!
— Ему идет!
— Что за глупости! Коты не красят губы.
— Нет, класят.
— Нет!
— Да.
— Ой-й… Не смей бить маму.
— Мама плохая!..
Ха- ха-ха… Смеется тот, кто смеется последним… причем в последний раз.
Четверг, 19 августа
11.00
Дождь. В августе. Кто бы сомневался. Плетусь по лужам к Джаскиному дому и все думаю и думаю… Поставила на себе крест. И стала, наверное, похожа на сторожа Элвиса. Или на Линдси. Когда Робби ее бросил, она совсем сбледнула с лица. Словно она заболела анораксией. Анораксия — это когда человек сильно худеет и ходит в анораке, чтобы не замерзнуть от истощения. Шутка. Экспромт, я только что придумала. Несмотря на горе я еще способна шутить. Нужно будет рассказать Джаске. Но вернемся к моим баранам. Итак, у меня два пути: либо я буду влачить жалкое существование, как Элвис или Линдси, либо, подпоясав чресла, все же буду двигаться дальше, как в той песне про героя внутри каждого из нас.
Джас уже ждет меня на остановке.
— Ты что передвигаешься, как на деревянных ногах? — спрашивает она меня.
— Это я подпоясала чресла.
— Да? Можно подумать, что тебе в задницу вбили осиновый кол.
— Джас, ну ты и оборзела. В древние времена за такие вещи тебя забросали бы апельсинами.
Должна заметить, что я сама себе удивляюсь. Какая я все-таки джорджиальная. Мудрая и остроумная. Даже в тяжелую годину.
Понедельник, 23 августа
2.10
Лежу и понимаю, что мне поднадоела моя несчастная доля. И все же лежу… Скоро пролежни появятся, или вырастет длинная белая борода, как у Рипа ван Винкла.
2.48
Нет, не могу уснуть, хоть убей. Пойду сползу вниз, почитаю мамину книжку про «Мужчин с Марса» — может, смогу разобраться.
3.35
Ну вообще. Я думала, парням нравится осознавать, что их любят, а оказалось, что они предпочитают тип «льдинка-холодинка» или «девушка-айсберг». Так вот в чем моя ошибка. Моему Каю не нужна была Герда с ее любовью, ему подавай Снежную королеву.
Четверг, 26 августа
22.33
Как говорится, в том же месте, в тот же час. Барби-аквалангистка больно упирается мне в лопатку. А я лежу и читаю книжку про мужчин с Марса. Там их сравнивают с резиновым шнуром. Не в том смысле, что они эластичные, как резиновый шнур, или что можно смастерить мужчину, например, из автомобильной шины. Нет, все-таки книжка не об этом. Просто они здорово отличаются от женщин. Женщины любят уют, а мужчины только время от времени. Сначала они лежат у твоих ног, свернутые клубочком, а потом им нужна свобода, но лишь настолько, насколько растягивается шнур. А потом снова — пум — шнур выстреливает обратно, и мужчина возвращается.
Гм. Значит, выводы таковы: девушка должна быть недоступна и холодна, как айсберг, а мужчине нужно позволять оттягиваться. Блин и sacre bleu! He слишком ли много они хотят?
Пятница, 27 августа
16.20
Я снова у Джаски. Мы ходили с ней за покупками. Я купила себе новую губную помаду для поднятия тонуса, а Джаска фен для завивки. Она сразу начала укладывать себе волосы, подворачивать кончики внутрь. Под жужжание фена она рассказывала:
— Все никак не могу подобрать себе лифчик, они мне все велики. Да он мне и не нужен, я ведь как Кейт Мосс. А вот тебе настоятельно рекомендую носить его. Ты же не прошла тест на пенал.
— Это моя мама не прошла тест на пенал. У меня же под грудью застрял только один карандаш.
— Но все же застрял. Значит, нужно носить лифчик. Ты же сама говорила.
— Я и без тебя помню, что я говорила.
— Не шизуй, пожалуйста.
Джас начинает меня доставать — от челки своей до порядка в комнате. Тоже мне аккуратистка выискалась! Представляете, она все свои вещи кладет на место, у нее даже трусера (См. «Джорджиальные словечки») сложены в комоде стопочкой. Ну чем не Линдси! Мы ведь видели ее комнату во время слежки.
А у нас в доме бесполезняк наводить порядок — то Либби соорудит из моих трусов чалму для куклы, то Ангус с голодухи сожрет парочку-другую.
Я осторожно меняю тему:
— А когда Том уезжает на практику? Джас выключила фен и сразу погрустнела. А мне то что. Ха-ха-ха.
— Он уезжает в следующую субботу, — вздыхает Джас. — Наша любовь накрылась медным тазом. А вдруг он в Бирмингеме кого-нибудь найдет?
Я сделала умное лицо и говорю:
— Что ж, он ведь молод, всяко может случиться…
— Как это? — не понимает Джас. Я горько рассмеялась.
— Вот что, подруга, — говорит мне Джас. — Если Робби тебя бросил, это не значит, что все парни такие.
— А вот и значит. У мамы есть книжка, «Мужчины с Марса» называется. Там все про это написано.
— Что за книжка? — Джас подсела ко мне, явно заинтригованная. — Неужели там так и написано, что Том уйдет к другой?
— Еще бы. Это мировой бестселлер одного американского чела, который в глаза нас не видел, но во второй главе черным по белому написал: «Том Дженнингс как пить дать влюбится в другую девочку во время прохождения трудовой практики в Бирмингеме».
— Да ты что? — прибалдела Джас.
Теперь главное — выдержать паузу. Это ей за то, чтоб не гнала пургу насчет моей груди, и за упоминание о том, что Робби меня бросил.
— Джорджи, дай мне покраситься твоей новой помадой.
Вот же клюшка! Что ей страдания подруги!
Ничто ее не волнует, только о себе родной и думает.
— Джас, так ты говоришь, автор книжки американец?
— Ну да.
— Может, все-таки там про американских парней, а не про моего Тома?
— Нет, там о мужском племени вообще.
— Надо же.
Снова выдерживаю паузу. Вижу, как Джаску зацепило, и оттого чувствую себя на коне. Может, все-таки плюнуть мне на карьеру бэк-вокалистки и заделаться «сердобольной тетушкой»? Тем более что голоса у меня все равно нет. Зато я ба-алшой специалист по делам сердешным, настоящий дока.
— Ты будешь договаривать или нет? — нетерпеливо потребовала Джас.
— Так вот. Парней можно сравнить с резиновым шнуром.
— Что?
— Если ты все время будешь переспрашивать, мы далеко не уедем, Джас.
— При чем тут резиновый шнур?
— Представь: сначала шнур ослаблен, потом натягивается, а потом возвращается обратно вместе с парнем.
— Что?
— Опять не поняла? Джас, ты меня достала. Знаешь сколько во мне накопилось негативной энергии? Может, тебе взбить перинку? (См. «Джорджиальные словечки»)
— Что ты как маленькая.
— Правда, хочешь?
Джас назло мне включила фен, чтобы закончить прическу. Когда она удовлетворилась результатом, я схватила подушку и шмякнула подругу по голове. Джаска попыталась возмутиться, но я хлопнула ее еще раз и еще, пока она вся не раскраснелась, а мне не стало легче. Так что агрессия может быть решением многих, если не всех проблем. Нужно будет отослать этот умный совет далай-ламе.
У меня в комнате
Полночь
У меня родился джорджиальный план. Я должна доказать Робби, что я взрослая. И еще, что я настоящий айсберг, а не мешок со смехом переходного возраста.
И, может быть, тогда мой натянутый резиновый шнур выстрелит обратно и вернет мне Робби.
Суббота, 28 августа
14.10
Звоню Джас и говорю про план, а она мне:
— Сейчас не могу, мы с Томом выбираем для меня татуировку.
Кто бы сомневался. Эту коллекционерку трусеров волнует что угодно, только не собственная подруга.
22.00
Лежу в кровати с Либби и слушаю диск, не подумайте, что лирическую музыку. Вот уже пятый раз Либби просит меня поставить сказку про плюшевых медвежат. Если я нажимаю на «stop», Либби рычит на меня, и я снова нажимаю на «play». Перед этим я позвонила девчонкам и предложила им погулять, но у всех свои дела.
23.00
Хотела бы я знать, а если у меня случится приступ аппендицита, мои подруги отложат свои дела?
23.30
Ой, что- то в боку закололо. А вдруг у меня хронический аппендицит? И мне придется без конца вызывать «скорую»? Мои подруги не наездятся.
23.32
На биологии мы проходили, что у кроликов тоже есть аппендикс, и не просто одинарный отросток, как у человека, а целый куст. Не хотелось бы, чтобы у меня в животе рос куст.
Понедельник, 29 августа
18.30
Мутти с Либби отправились навестить нашего сумасшедшего предка (дедушку). Мама хотела взять и меня с собой, а я сказала, что не поеду в этот деддом, и мама назвала меня гадкой избалованной девочкой. Но я не могу быть избалованной по определению. Потому что, если мама и готовит для нас что-нибудь путное, то не чаще, чем раз в неделю. Я уже вся исхудала. Но на нос и грудь худоба почему-то не распространяется.
20.00
Пришли Эллен, Рози и Джулз. Мы сидели на парапете и смотрели на проходивших мимо мальчишек. А они ничего, но до Робби никто не дотягивает.
Потом мимо нас прошел Марк со своей девушкой Эллой. Она такая коротенькая, как карлица. Если смотреть на них со спины, можно подумать, что Марк выгуливает маленького ребенка.
А потом мы стали трепаться. Рози поинтересовалась, что у меня с Робби. Я грустно вздохнула:
— Он прислал мне письмо, в котором предлагает в бойфренды Дейва Смехотуру.
— Это вроде как И.О.?
— Это не смешно, Рози.
— Но вы ведь доцеловались до шестого пункта.
— Ну да, но он пишет, что его родители будут ругаться, если он начнет встречаться с малолеткой. Это же подсудное дело.
Услышав, что мой роман мог бы иметь детективную окраску, девчонки оживились. Эллен даже вытащила жвачку изо рта:
— Как это подсудное?
Я и сама не знала точно, но девочкам хотелось криминальной истории, так пусть ее получат:
— Ну… это когда девушка несовершеннолетняя… но, например, она уже дошла с мальчиком до восьмого пункта по поцелуйной шкале. Это же тюрьма.
— Да ты что? — воскликнула Рози. — Ты хочешь сказать, что если позволить парню дотронуться до тебя выше пояса, тебя посадят в тюрьму?
— Да нет, это его посадят, — терпеливо разъясняла я.
— Ну все. Теперь моего Свена точно посадят, — расстроилась Рози.
— Вот именно, — поддакнула я.
Господи, я не ведаю, что творю. Я всего лишь несчастная девочка с бледными, как у герра Камьера, ногами, хотя на дворе конец августа.
Понедельник, 30 августа
13.43
Попросила у Эллен крем-автозагар. Намазала им лицо и ноги и оставила на часок.
14.00
А если еще отодвинуть кровать, открыть настежь окно и лечь на пол, можно одновременно позагорать и естественным способом. И я стану неотразимой.
16.05
Проснулась, а у меня оранжевые ноги и оранжевый нос!
17.00
Долго терла ноги и нос. Ноги потускнели, а нос побагровел. Да уж, красива до безобразия, хоть вой.
