Глава 11
Долина смерти
Позади – нагромождения мертвых скал, образованных выбросами породы при самых жутких взрывах, когда-либо ранивших планету. А за ними – бескрайняя равнина, оплавленная, гладкая и блестящая, как стекло. Глаза у Зила – он постоянно щурится – красные и слезятся из-за этого проклятого стекла. Когда столько дней подряд отраженный солнечный свет лезет тебе под веки, начинаются проблемы со зрением. Прочим союзникам не легче, а Шершню больше всех досталось – сейчас тот случай, когда размер очень даже имеет значение. Размер радужки.
Впереди – бурый, как мех медвежары, провал кратера. Он действительно казался меховым – из-за многослойного мха, покрывающего его от верхней кромки до самого дна.
– Дошли, – шевельнул треснувшими губами Траст. – Надо же, дошли.
Вода закончилась три дня назад, когда рыжий уронил последнюю тыкву-флягу, и та разбилась вдребезги, как яичная скорлупа. Ох и огреб же он от Лариссы! Любо-дорого вспомнить, – и так стыдно, что аж уши алеть начинают, – какими словами она объяснила Трасту, кто он такой есть, где его зачали родители, и куда ему следует отправиться вприпрыжку. Рыбацкое воспитание не прошло для нее зря.
– Чего лыбишься, кролик?
Легка на помине.
– Вспоминаю.
…Фелис поднял лапы, показывая, что устал от требований, громких звуков и доводов.
– Все! Хватит! Но учти, дорогой мой ученик, придется идти через тот участок границы, где точно нет наших блокпостов и минных полей.
– Это где же такое? – моргнув змеиными глазами, удивился Хэби.
Шершень тоже с недоумением уставился на полосатого вожака диверсионной группы. Похоже, пирос и представить себе не мог, что где-то есть такой участок границы, через который в земли полукровок может незаметно прошмыгнуть не то что враг, а даже самый мелкий жучара.
Недоверие соратников к словам Фелиса насторожило лешего. Он знал, что пробраться на ту сторону Разведанных Территорий будет очень непросто, но чтобы прямо вот так непросто… хм…
Улыбнувшись, Фелис окончательно всех добил:
– Мы пойдем через Долину Смерти.
– ЧТО?!! – воскликнули все, кроме тайгера.
Его предложение прогуляться по цепи радиоактивных кратеров-воронок, которую с давних времен зовут Долиной Смерти, и чистяки, и полукровки посчитали, мягко говоря, странным. Все дружно – а Зил так громче всех – заголосили, что, мол, котенок Фелис, видно, совсем рехнулся на старости лет. Соваться в Долину – чистое самоубийство! Никто туда не пойдет, будучи в трезвом уме! Даже груднички знают, что в Долине воронки располагаются одна возле другой, частенько накладываясь и объединяясь в еще большие дыры в земле. Нет, ни Зил, ни Траст с Лариссой в тех местах не бывали, но наслышаны от родителей, от соседей… И радиация в Долине высокая до сих пор, ведь кратеры образовались от ядерных взрывов. Там же все дохнет, только отдельные твари приспособились выживать в тех гиблых местах, вроде коз, что питаются бурым мхом.
– И не только коз, к сожалению, – с намеком подтвердил все сказанное Фелис.
– Вот именно! – сверкнула глазами Ларисса. – Даже если меня туда насильно понесут, я все равно вырвусь и убегу!
Тут уж впору было обидеться Зилу. Потому что, уговорив-таки Фелиса и полукровок провести его в Минаполис, он сразу сказал, что отправится в путь без блондинки и без рыжего. По ту сторону границы им делать нечего, пусть остаются и живут вместе долго и счастливо. Он даже хотел на прощание обняться с Лариссой, – так расчувствовался! – но она как услышала про «долго и счастливо», сразу заявила, что кролика одного не отпустит, а толстый пусть топает к мамаше, раз он друзьями не дорожит и забыл о своем предназначении. После этого Траст, понятно, ударил себя в грудь – типа, да я, да мы, да ух!..
– А не лучше ли нам пойти с Зилом через блокпосты? – подал мысль Хэби. – Скажем, что взяли чистяка в плен и ведем в Минаполис.
– Не лучше, дорогой мой Хэби. Он же не самка. Возникнут вопросы, зачем нам понадобился чистяк мужского пола. Нас задержат, начнется расследование… Нет, через блокпосты нельзя. Может, через минные кому-то хочется пойти?
Желающих не нашлось.
– Я бывал в Долине Смерти и знаю там один чистый кратер. Почти что чистый, – сказал Фелис враз умолкшим союзникам. – Он весь порос бурым мхом, толстым-толстым слоем бурого мха. А мох, как известно, вбирает в себя радиацию, так что воздух в том кратере и возле него годен для дыхания, пыли почти нет. Сразу никто не умрет.
Опять стало шумно. Даже молчаливый Шершень высказался:
– Сразу, может, и не подохнем. Но там, где бурый мох, всегда есть кратерные козы. Много мха – много коз.
Вместо него закончил Хэби:
– А где много коз, там и скальные драконы. Вот они нас и сожрут, если радиация раньше не доконает.
Не зря рептилус вспомнил о скальниках, самых свирепых и опасных существах Разведанных Территорий, ой не зря…
Едва не падающие от усталости, от пяток до макушек присыпанные пылью, союзники добрались-таки до заветного почти что чистого кратера.
Им открылось поистине величественное зрелище – огромная воронка, дело рук человеческих, свидетельство того, что предки умели создавать страшное оружие. Это ж какой мощью надо было обладать, какие неимоверные силы природы обуздать, чтобы так сильно клюнуть землю?! И как же надо было ненавидеть свою планету и самих себя…
Представьте. Просто представьте, если умеете закрыть глаза и увидеть хоть что-то, чего не видели прежде: кто-то огромный взял и зачерпнул много-много земли. Очень-очень много. И еще глины зачерпнул, камней, и вообще всего, что у нас под ногами. Зачерпнул – и куда-то все унес. Далеко-далеко унес. А в земле осталась округлая выемка. В тысячу мер… не шириной, а диаметром. Зил наморщил лоб, вспоминая то, чему учила мать. Диаметр – это ширина круга, как-то так. Мама Селена очень умная, никто не сравнится с ней, она Зилу столько всего рассказывала, а он… Он ее расстраивал постоянно. Мама еще говорила: «Ну почему ты такой глупый? Ну не могут же люди бы такими тупыми…». Когда Зил найдет ее, обязательно пообещает, что станет самым умным, он выучит и запомнит все, что она ему расскажет. Только бы найти ее!..
– Это воронка от взрыва очень большой, очень разрушительной бомбы, – Зил сказал то, что и так всем было ясно, просто чтобы не молчать сказал. Уж очень его угнетал вид кратера. – Или ракеты. Такими штуками предки убивали друг друга много лет назад.
– Говорят, в этих местах живут страшные чудовища, – Траста тоже впечатлил вид кратера.
Сплюнув, Ларисса кивнула – мол, точно, толстый, говорят, да.
– Скальные драконы, скальные драконы… Никто из чистокровных их не видел, зато все говорят. Маленьких деток ими пугают. «Вот будешь себя плохо вести, прилетит скальник, укусит за бочок и утащит тебя в кратер, где такая сильная радиация, что ты ослепнешь, у тебя выпадут волосы, зубы, из глаз и попки потечет кровь, и ты умрешь».
– Ты-то откуда такое знаешь? Ты ж не чистокровная, ты ж из клана Стальной Саранчи, – не ко времени у Траста прорезалось его сомнительное чувство юмора.
Под ногой Зила хрустнуло. Он опустил глаза – ага, наступил на поросшую бурым мхом грудину. И таких костей вокруг было разбросано немало. И некоторые из них были еще совсем свежими, с остатками мяса на них и пятнами свернувшейся крови вокруг и рядом. Тянуло тухлятиной от валявшегося мерах в двадцати от союзников трупа кратерной козы. Эти козы очень похожи на тех, что обитают в лесовниках и на равнинах, такие же шестиногие, с фасеточными глазами и недоразвитыми прозрачными крыльями на спине. Отличаются они только тем, что на кончиках их лап не копыта, а по два мощных когтя-зацепа, с помощью которых кратерные козы ловко карабкаются по самым отвесным и неприступным склонам Долины Смерти. Ну и шерсть у них такого же цвета, как и мох, растущий на склонах. Замеченная лешим коза выглядела как живая, – прилегла немного отдохнуть – вот только рогатая голова у нее была неестественно вывернута. Козу убили походя и от сытости не стали есть, даже не укусили ни разу. Это обнадеживало.
– Плохо, очень плохо, – Тайгер тоже заметил кости и труп. – Похоже, скальник из нашего кратера недавно хорошенько подзакусил, а значит, мы ему как добыча в ближайшие сутки будет неинтересны.
– Что ж тут плохого? – удивилась Ларисса.
– А то, что долго нам нельзя здесь оставаться. Кратер хоть и чистый, но радиация тут все-таки есть.
– Пока скальник сыт, он нас не тронет. Целые сутки ему не будет до нас дела. Мы спокойно перейдем на другую сторону кратера, – Зил не мог понять, к чему ведет Фелис и что его расстроило, ведь все складывалось наилучшим для союзников образом.
– И как же ты собираешься перебраться на ту сторону, дорогой мой ученик?
– Держась за мох, спустимся вниз, потом поднимемся…
– У тебя что, есть такие же когти, как у козочки?
Зил промолчал.
– Или ты думаешь, что мох, едва-едва укрепившийся на гладких склонах, выдержит вес твоего тела? Или моего? Если так, то ты ошибаешься, мой дорогой ученик.
– А если обойти? Ну дадим крюк, ничего страшного…
– Радиация. К тому же, промежутки между кратерами заминированы.
И вот тут уж Зил вскипел:
– Если ты знал, что нам никак не перебраться на ту сторону, зачем ты тогда нас сюда привел?! Вернуться мы не сможем, мы погибнем на равнине без воды!
– Ублюдок специально заманил нас сюда! – на обветренных в пути и загорелых щеках Лариссы проступили багровые пятна. – Он обрек нас на мучительную смерть! А я говорила, что нельзя верить полукровкам! Говорила!
Хэби зашипел. Траст встал между ним и Лариссой. Шершень угрожающе расправил крылья. И Зил понял, что от единства союзников, которое сплотило их при первой встрече, и от взаимопонимания, достигнутого в Древе, почти что ничего не осталось. Они вновь стали заклятыми врагами, вот-вот сцепятся. А это уж точно никак не поможет ему пробраться в Инкубатор Минаполиса и спасти маму с сестрой.
– Тихо все! – рявкнул он. – Фелис, если есть какой-то план, самое время о нем рассказать.
Когда все замолчали, тайгер заговорил.
План у него был такой: перебраться через кратер по воздуху. А раз перелететь помеху на пути мог один лишь пирос, который слишком слаб для того, чтобы перенести кого-то, следовало воспользоваться услугами со стороны. К примеру, попросить об одолжении скального дракона. Или просто подчинить его себе.
– И уж это твоя забота, Ларисса. У тебя есть нужный дар.
Идея Фелиса поначалу не вызвала восторга у союзников. Зил даже подумал о том, чтобы столкнуть в кратер мерзкого старого кота, совсем выжившего из ума. Но потом, хорошенько все обмозговав и обговорив, они пришли к выводу, что да, это безумно, да, никто так не делал, но ведь никто и не пробовал.
– Может, получится… – пробормотала Ларисса, глядя на дно кратера. Там по ее мнению прятался дракон, хотя Зил никого внизу не видел. – Я… Я попробую!
– У нас все получится, – заверил союзников Фелис. – А пробовать не надо. Надо просто все правильно организовать.
Однако леший не был уверен, что это верное решение.
– Ларисса, подумай: одно дело справиться пусть даже с диким необъезженным птером, по природе своей поддающимся дрессировке, а другое – с громадным скальным драконом. Он же тебя или, скажем, Траста съест – и не заметит даже.
Услышав свое имя, рыжий кивнул:
– Точно. Я вот не слышал ни разу, что кто-то когда-то скальника приручил.
– Значит, я буду первой, – заявила Ларисса. – Или у тебя, Зил, есть другой план? Или, ты, Траст, умеешь летать? А может, вы, мальчики, оба решились-таки на прогулку по минным полям?
На это лешему и Трасту возразить было нечем.
– Все, хватит болтать, работаем. Прежде всего, нам нужна приманка, – сказала как отрезала блондинка. Ее не поняли, и тогда она объяснила: – Как рыбаки ловят жерехов, которые в сети не попадают, кто-нибудь знает? Нет? Насаживают на крючок приманку, забрасывают в воду, а когда рыба клюнет, подсекают и подтаскивают к себе. Так и мы сделаем с драконом. Нам для этого нужна только приманка. А только дракон будет рядом, уж я им займусь!
Траст и Хэби тут же предложили себя – мол, лучше, чем они, никакой приманки на Разведанных Территориях нет и не было. Похоже, парням просто стыдно стало за недавний всплеск неприязни и злобы, когда полукровки и чистяки едва не атаковали друг друга. Однако Ларисса обоим отказала. А вот не годятся: один слишком толстый и морда слишком рыжая, а у второго кожа чересчур голубая. По ее рыбацкому мнению ни Зил, ни Фелис тоже не годились.
– Приманкой будет Шершень. И никто другой.
Честно говоря, Зил испытал облегчение, что не ему доведется выманивать скального дракона. Он плюхнулся на упругую моховую подушку у края кратера. Глаза нещадно слезились и чесались, но лучше не трогать, иначе еще хуже будет.
– Почему именно я? – поинтересовался Шершень у Лариссы.
– Потому что ты – та самая приманка, на которую должен клюнуть дракон, пусть даже он осоловел после сытной трапезы и собирается уснуть. Лучше не придумаешь.
К похвале чистокровной девчонки Шершень отнесся более чем равнодушно. Его интересовало иное:
– Почему это он должен? Он – дракон, он никому и ничего не…
– Ты щучар ловил когда-нибудь? – перебила его Ларисса и, не дожидаясь ответа, рассказала секрет успешной рыбалки: – Даже если щучара не голодна, она никогда не пропустит проплывающего мимо хищника меньшего размера. Хороший рыбак сделает блесну, похожую на некрупную щучарку, и правильно закинет ее в нужное место. Ясно? Для скальника такой блесной будешь ты, Шершень. Ты мельче дракона, и ты будешь летать над его охотничьими угодиями. Кто угодно занервничает, появись у него вдруг конкурент. Даже сытая зверюга. Особенно – сытая и озабоченная тем, что на ее будущую пищу посягает чужак.
По задумке блондинки Шершень должен был взлететь и чуть покрутиться над кратером, а потом держаться края, чтоб быть неподалеку от поросшего мхом валуна пять мер высотой, за которым она – и все остальные вместе с ней – будет ждать в засаде. Шершень выманит дракона и сделает так, чтобы дракон за ним погнался и сел на землю у валуна.
– А уж дальше моя забота, – она подмигнула пиросу. Вышло неловко, глаза у нее, как и у всех, были воспалены, и Зилу стало ясно, что Лариссу уже не отговорить, что она теперь пойдет до конца, это кураж вроде того, что заставляет самого лешего совершать отчаянные поступки.
– Ты когда-нибудь видела скального дракона? – тихо-тихо спросил у Лариссы Шершень.
Она мотнула головой, косицы рассыпались по плечам.
– А я видел однажды, – Шершень повернулся к Фелису: – Босс, а если я откажусь?
– Не откажешься. Это приказ, – тайгер, похоже, засомневался, что ястребок не воспротивится его воле, вот и принялся увещевать: – Ты пойми: иначе нельзя. От твоего успеха зависят наши жизни. И твоя жизнь тоже. Отступать нам некуда, а домой попасть мы можем только по воздуху. На территорию врага нас закинули дирижаблями. И на них бы мы вернулись, если б подали сигнал по передатчику. Но у нас нет передатчиков. Поэтому за нами никто не прилетит, никто нас не эвакуирует, понимаешь? Сам-то ты можешь перелететь через кратер. А мы – нет.
Шершень замер. Кончик его оперенного хвоста завибрировал.
Да он же сомневался и раздумывал, какое решение принять! Взгляд огромных глаз скакал с одного лица на другое, устремляясь ко дну картера и к небесам, останавливаясь на полосатой роже босса и опять пускаясь в путь. Шершень до жути боялся угодить в когти скального дракона, он не хотел умирать, и он мог, бросив союзников, спастись, никто ему не помешал бы. Но еще больше Шершень боялся стать предателем, взять на себя ответственность за гибель соратников и чистяков, к которым он уже, положа руку на сердце, привязался.
Страх против страха. Который окажется сильнее и победит?!
Леший отлично понимал, что ни в коем случае нельзя было мешать летуну принять правильное решение, все слова уже сказаны, ничего больше не добавить, не убавить. И так, похоже, думали все у кратера, а потому молчали, затаив дыхание.
Шумно выдохнув, пирос открыл рот, чтобы сказать «Да, я согласен, все сделаю, вместе победим», и рогатая его голова двинула вверх, чтобы сразу чуть опуститься коротким кивком, но…
Его опередил Траст:
– Слышь, крылан, нетопырь ты драный, хорош выделываться. Тебе командир задачу обозначил, так действуй, клювом не щелкай.
Сплошь в алых прожилках, в обрамлении воспаленных век, огромные, на пол-лица, глаза Шершня мгновенно стали мертвыми. Шершень наконец-то принял решение.
Моргнув, он шагнул в разверзшуюся под ним пустоту кратера.
Его детская фигурка, покрытая серой неказистой шерстью, беспомощно кувыркнулась в воздухе, неумолимо приближаясь к обманчиво мягким с виду мхам на дне кратера, под которыми скрывалась оплавленная немыслимым жаром твердь. Миг – и похожий на шестилетнего мальца пирос разобьется, тельце его поломается, расплющится, треснет удлиненный книзу череп с выпирающим рогатым лбом, и брызнет алым…
С хлопком расправились перепончатые крылья, блеснули в свете солнца бритвенно острые кромки и когти. Щелкнул длинный оперенный хвост, способный перерубить человека пополам. Взмыв ввысь, ястребок враз перестал быть маленьким неказистым существом. Что вы, он из тех полукровок, которых чистяки считают самыми опасными. В его шерсти вязнет оружие. Хотите убить пироса? Метьте ему в голову. Только на то и надежда, что скальник с Шершнем не совладает.
– Да пошли вы все!.. – донеслось сверху.
Взмах перепончатых крыльев поднял пироса еще выше. Заложив крутой вираж, он полетел прочь от союзников – к противоположному краю кратера.
– Шершень, назад! – прорычал тайгер, но пирос никак не отреагировал на приказ своего босса.
Все было кончено. Единственная надежда перебраться через границу и спасти родных – да и просто самому выжить – уносилась от Зила со скоростью ветра.
– Ты что, толстый, не мог помолчать?! – Ларисса уперла кулаки в бока. Если бы взгляды могли испепелять, от Траста не осталось бы и горстки углей.
Тот виновато пожал широкими плечами:
– У некоторых, между прочим, скальный дракон папашку сожрал…
– Так что нам теперь, пожалеть тебя, по головке погладить?! – Зил готов был наброситься на рыжего.
Но тут Шершень, уже долетевший до другого края кратера, сделал вдруг резкий разворот и, вроде как припадая на одно крыло, медленно направил свое тельце к тому самому валуну, за которым Ларисса хотела сделать засаду.
– Ларисса, смотри! – Зил обратил на это ее внимание, и она, оборвав себя на полуслове, – как раз поминала матушку Траста – помчалась к валуну.
Остальные тут же бросились за ней. Тайгер успел первым, затем – Хэби, Траст, а уж за ними чуть отставший Зил спрятался за миг до того, как из норы на дне кратера – вход в нее основательно порос мхом, поэтому был не виден сверху – высунулась жутко уродливая рогатая голова с выпирающими вдоль морды костными пластинами, обтянутыми матово-черной кожей. Говорят, кожа та настолько крепкая, что ее ни топором, ни даже огненным плевком файера не возьмешь. Голова зевнула, показав клыки, каждый из которых полмеры длиной. В сонных глазах, проследивших за полетом Шершня, как показалось Зилу, возникло удивление вместе с яростью.
Скальник мгновенно проснулся – его вынесло из норы. С треском, от которого едва не заложило уши, он взмыл в воздух и тут же атаковал пироса. Движения его были столь стремительны, что их трудно было уловить чистокровному. Но ястребок, похоже, обладал более развитыми органами чувств, чем простой хуторской парнишка, – каким-то чудом за миг до того, как черное тело врезалось бы в него, сбило бы и пережевало клыками, он увернулся, проскользнул между лап под брюхом твари, приспособленной жить в условиях высокой радиации.
– Да! – обрадовался Зил.
И рано, поспешил.
Длинный хвост дракона на излете зацепил Шершня, кнутом ударил его в покрытую серой шерстью грудь. Роняя капли крови, – шерсть не защитила – тельце пироса закувыркалось в воздухе, потеряв управление. Его отбросило далеко от валуна, к тому же он вот-вот упадет, расшибется – и то, если дракон не подхватит его сейчас в воздухе!..
Молнией пронеслось между висков Зила: «У Лариссы не будет шанса приручить дракона, Шершню не скрыться от скальника, не совладать с ним!..» Повинуясь порыву, не раздумывая, Зил вцепился пальцами в плечо Траста – и тот, вздрогнув всем телом, отозвался, свою руку положил на плечо Зилу. Есть дуос! Есть цепь, пусть короткая, зато соединение быстрое, Трасту не надо готовить себя, он сразу может теперь действовать!.. Зил почувствовал, как жизненные силы бурным потоком хлынули из него в тело здоровяка, мгновенно наполнив его от ногтей на пальцах ног до кончиков рыжих волос, а затем и зарядив то, что было бесплотным, – особый его дар. На короткий миг крепко-крепко зажмурившись, Траст – некромант! – открыл глаза, такие красные, что, казалось, из них вот-вот хлынет кровь, и дохлая коза, что валялась неподалеку, бодро вскочила на все свои шесть когтистых ног. Подбежав к краю кратера, она, не мешкая, прыгнула в пустоту, метя прямо в черную спину дракона, пролетавшего мимо для разворота и атаки на Шершня.
Порыв дохлятины не остался незамеченным. Потеряв из виду пироса, скальник вытянул длинную чешуйчатую шею и, схватив ожившее мясо клыками, – брызнула кровь – враз измолотил его в фарш, который тут же выплюнул. Он отвлекся всего на миг, но этой малости хватило пиросу, чтобы выровнять полет и, отчаянно размахивая крыльями, метнуться к валуну, за которым притаились союзники, туда, где Ларисса ждала, когда же к ней приблизится скальник.
Отплевываясь, дракон бросился за Шершнем, который добрался уже – успел! – до камня, шлепнулся на его мохнатую верхушку и, хрипло дыша, развернулся лицом к черной смертельной опасности.
Хэби дернулся было, чтобы вскарабкаться к товарищу, помочь ему хоть как-то, защитить, что ли, с ножом в лапе, но тайгер, крепко ухватив его за поясницу, прошептал, чтоб не смел вмешиваться, потому что только помешать может, только нарушить ход тщательно спланированной операции!..
У самого валуна, мерах в пяти, дракон обрушился на дрогнувшую под его весом землю. Длинный хвост-кнут, всего лишь коснувшись бурой поверхности, содрал с нее столько дерна, что хватило бы на прокорм десятку коз в течение месяца. Щелкнув клыками и утробно зарычав, скальник изверг из пасти водопад вонючей слюны.
Настало время для дара Лариссы, только на нее надежда, она ведь справилась с диким птером, так что Зил очень надеялся, что девчонка, которую он еще недавно считал вздорной, может управлять любой небесной тварью, любым существом, знающим, как держаться в воздухе, и пусть размер твари, внушающий трепет, не будет ей помехой!
Но почему Ларисса медлит?!
Вот-вот скальник проглотит пироса!
Разинутая пасть приблизилась к Шершню, и тот, конечно, тотчас ударил по ней заточенной кромкой своего крыла, но даже не оцарапал тугую черную, как копоть, кожу. Шершень закричал, упал на спину, вжимаясь в мох, в камень. Сейчас клацнут клыки и…
И вдруг дракон замер, мышцы его расслабились, прямо удивительно, как он не стек на землю бесформенной грудой костей и мяса.
– Аа-а-хха! – тут же на спину к нему запрыгнула Ларисса.
Все внимание Зила было приковано к чудовищу, живущему на дне кратера, поэтому он не видел, что и как делала блондинка внизу, рядом с ним, и не заметил, каким образом она умудрилась забраться на валун. Впрочем, для девчонки из клана Стальной Саранчи, с ее-то особенными ногами, такая высота – совсем не проблема, раз плюнуть.
Лавируя между костяными гребнями, торчащими из хребта толщиной как многолетнее дерево, Ларисса пробежала по спине дракона до основания его шеи, когда он очнулся. Хорошо, к тому моменту Шершень откатился в сторону и кулем свалился с валуна прямо в лапы тайгера, который бережно опустил его на мох. Хорошо – потому что первыми у дракона сработали челюсти: они со стуком сомкнулись там, где только что валялся, вереща от страха, герой-пирос. Замешкайся он – и одним диверсантом-ястребком на Разведанных Территориях стало бы меньше.
Все мышцы дракона враз напряглись, вздулись буграми, чешуя по всему телу встопорщилась – и он взмыл в прыжке мер на десять вверх, с оглушительным треском развернув крылья. Потеряв равновесие, Ларисса упала и покатилась по ребрам дракона, который уже вовсю мчал над кратером.
Рыжий вскрикнул и оторвал свою руку от плеча Зила, разорвав цепь дуоса. Все, бурный поток жизненных сил иссяк, Зил мягко опустился на мох, попытался хотя бы сесть – не получилось, ну и ладно. Хуже, что дышалось с трудом.
Дальше за происходящим леший наблюдал сквозь разноцветную пелену, то и дело застилавшую его глаза.
И как только Ларисса не сорвалась с дракона, как не рухнула на дно кратера?.. Уже сорвавшись с крылатого тела, она умудрилась ухватиться за коготь черного монстра. Цепкая! В полете дракон лениво дернул лапой, посчитав, видимо, что этого будет вполне достаточно, чтобы избавиться от досадной помехи. Но нет, Ларисса держалась точно клещ, впившийся в кожу зайчера, не отодрать, так просто не избавиться. К тому же, держаться за коготь было для нее не вариантом, и, быстро вскарабкавшись по лапе дракона, она переместилась обратно к нему на спину. А уж там дело было за малым – сесть дракону на шею и сдавить ее сильными бедрами.
Ох как это не понравилось скальнику!
Какие только кульбиты он не выделывал над кратером! Взмывал под облака, обрушивался гранитной скалой, вертелся и так и эдак, дергал головой из стороны в сторону, пытался достать Лариссу то одним крылом, то другим, то хвостом, и чуть не ломал себе позвонки, выворачиваясь так, чтобы ухватить ее клыками!..
Но все напрасно!
Вскоре дракон прекратил бесполезные метания. Постепенно движения его стали плавными, спокойными. Высматривая добычу, он просто парил над границей своего охотничьего кратера и вообще вел себя так, будто ничего не случилось, и он совсем позабыл о Лариссе, сидевшей на нем. Она же – красотка! волосы развиваются, спинка ровная! – верхом на скальнике смотрелась как опытная наездница на прирученном птере. На очень-очень крупном и послушном птере.
– У нее получилось?! Да! – полосатая морда тайгера исказилась подобием улыбки, обнажились истертые клыки. Он наклонился, поднял и поставил на ноги Шершня. – Смотри, дорогой, с твоей помощью, это ты постарался! Не напрасно все!
Шершень едва заметно кивнул. Его все еще трясло. Переведя взгляд с Лариссы на него, Хэби одобрительно зашипел. А лешему удалось не только сесть, но и увернуться от похлопывания Траста по плечу, который ради такого дела даже опустился на корточки рядом.
Издалека помахав союзникам рукой, Ларисса направила скального дракона к валуну.
Умом-то Зил понимал, что своим даром она обуздала зверя, раз уж тот так себя вел, но телу не прикажешь – сердце его заколотилось втрое быстрее обычного, когда дракон приземлился на верхушку валуна и, сложив крылья, спрыгнул вниз.
– Ну ты и дае… – начал было Траст, но Ларисса скорчила грозное лицо и поднесла палец к губам, требуя от него и прочих не шуметь, а лучше вообще не издавать звуков.
Жестами она подозвала всех к дракону.
Когда союзники подошли, дракон, который вроде как спал наяву, опустил к земле перед ними крыло. По крылу Зил с помощью Траста, Шершень с помощью Фелиса, а Хэби так вообще без проблем взобрались на черную спину. Все так же жестами Ларисса показала, что надо разместиться меж гребней и держаться за них крепко-крепко, потому что будет трясти и вообще опасно. Выглядела она не очень: лоб покраснел, а щеки, напротив, побелели до прозелени под кожей, волосы пропитались потом, пот стекал по лбу, а яркие даже после перехода по пустоши глаза потускнели и прикрылись, превратившись в щелки. На кистях четко проступили вены.
Зил хотел спросить, что с ней и нужна ли помощь, но вовремя прикусил язык, вспомнив, что шуметь нельзя.
Ларисса закрыла глаза и выдохнула сквозь стиснутые зубы. Дракон поднялся в воздух и полетел над кратером. Это было… ух! У Зила закружилась голова, он сильнее – аж фаланги пальцев хрустнули – схватился за гребень.
Противоположный край огромной воронки стремительно приближался, ветер свистел, вдавливаясь Зилу в грудь и в лицо, пытаясь скинуть его со спины скального дракона. Это было неприятно и… восхитительно! Скорость и борьба, мощь и воля к победе, напор и необузданная страсть! Вот только Ларисса – а Зилу как раз досталось место за ней – вдруг накренилась, голова ее мотнулась так, будто в шее нет позвонков. Да она же потеряла сознание! Слишком много сил потратила на то, чтобы совладать с драконом!.. Тот, кстати, пришел в себя, стоило только Лариссе ослабить контроль над ним, и заревел яростно и обиженно. Да он сейчас сбросит всех с себя!..
Леший обернулся к Трасту, который сидел за ним, и крикнул, надеясь, что ветер не заглушит его слова:
– Помоги!
И, не дожидаясь, пока рыжий сообразит, что ему надо делать, оторвал одну руку от гребня дракона, ринувшегося вниз, к земле. Зил едва не сорвался. Но едва – не считается. Чего ему стоило дотянуться до Лариссы – о том он умолчит, но пара-тройка седых волос в его короткой прическе добавилось точно. Впервые в жизни он ударил девчонку – ткнул кончиком пальца в затылок. К счастью, этого оказалось достаточно – она пришла в себя, еще и посмотрела на Зила осуждающе – мол, чего руки распускаешь, кролик.
Сзади закричал Шершень, взревел тайгер, да и Хэби с Трастом не смогли сдержать чувств, их переполняющих. Леший тоже заорал. Ведь настречу им со страшной скоростью неслась земля. Похоже, скальник собирался в нее врезаться. Ему-то, может, и ничего не будет от такого столкновения, а вот союзникам не поздоровится. Ларисса тоже завопила, хотя уж ей-то как раз надо было не рот разевать, а спасать их всех, вновь взяв контроль над драконом!..
Но для этого ей надо было помочь. Потому что сил у нее не осталось.
И хоть Зил едва держался, – почти всего себя он отдал Трасту на краю кратера – но если он ничего не сделает, погибнут все. Рискуя свалиться со спины дракона, он вцепился в плечо Лариссы и… И ничего не произошло! Его жизненная сила не передалась ей! Ему было попросту нечего дать девчонке!
Но его собственное плечо потяжелело под ладонью Траста – и стало легче, голова больше не кружилась, Зилу стало хорошо-хорошо, его переполняла радость полета. Траст отдал и продолжал отдавать ему свои силы, а уж леший щедро делился ими с Лариссой, преумножая ее дар. Потому-то земля кинулась прочь от них, и навстречу устремились облака.
Дракон вновь подчинялся Лариссе!
Зил обернулся – и обомлел.
Потому что сила шла не только от Траста, но и полукровки положили друг дружке руки на плечи и присоединились к чистякам. Они все вместе обуздали скальника. Все вместе!..
– Не хочу садиться! – крикнула Ларисса. – Не хочу опять пешком! Летим до самого Минаполиса! Вместе – сможем!
* * *
Знаете, что первое поразило лешего, после того, как дракон пересек границу?
Дороги. Их разветвленную сеть хорошо было видно сверху. Сеть не каких-то там хорошо утоптанных-укатанных тропинок, не каменных мостовых, не застланных деревом и не засыпанных мелкой речной галькой трактов, а ровных-ровных шоссе из бетонных плит. Умнейшему парню Зилу и в голову не пришло бы из бетона делать пути сообщения между населенными пунктами, а тупые полукровки, надо же, догадались, и получилось очень хорошо и наверняка крепко.
Стоило на пути возникнуть крохотному поселку или целому городу, Ларисса направляла скальника в сторону, чтобы не привлекать внимание местных жителей, и все же Зил успевал рассмотреть высотные здания из того же бетона, построенные уже после Третьей мировой, и потому без трещин в стенах, без сквозных дыр, ржавой арматуры и перекосов. Кстати, вдоль дорог везде были установлены ограждения из металла – мощные, кованые. Зачем они нужны, Зил поначалу не понял, ведь чистокровные заборов вдоль своих троп не ставят, но потом увидел, как по дороге мчит сама по себе диковинная телега из металла, постоянно пшикая в небо черными клубами дыма. Зил решил, что ограждения нужны для того, чтобы такие телеги не сбивались с пути и не съезжали с дороги в кусты.
Заметив внизу самоходную телегу, на которой сидели трое полукровок, – все трое задрали головы – Ларисса направила дракона высоко за облака. Земля исчезла из виду, что было хорошо. Но тут, наверху, Зилу быстро стало зябко, и дышалось с трудом.
– Так надо, – крикнула Ларисса, подмигнув ему. – Это чтоб нас не увидели.
Но она ошиблась.
Их все равно увидели.
Пронзив большое, ужасно мокрое да еще и холодное облако, они вырвались на открытое пространство – и тут же чуть не врезались в нечто вроде рыбьего плавательного пузыря, только в тысячи раз больше и надутого так, что он, этот пузырь-переросток, поднялся в небо и завис высоко над землей. Пузырь был обвязан веревками, а под ним была прикреплена большая, сшитая из кожи корзина, в которой сидели себе и горя не знали двое полукровок-пиросов. От корзины вниз, до самой земли, протянулся толстый плетеный трос.
При виде черного дракона и так не крохотные от природы глаза пиросов стали чуть не вдвое больше.
– В сторону! – крикнул Зил.
И дракон послушно вильнул вправо. Понятно, что подчинился он вовсе не Зилу, а Лариссе. И все же его маневр получился не слишком удачным – крылом скальник задел корзину, да так, что из нее выбросило полукровок. Окажись в корзине чистяки, они погибли бы, расшиблись бы насмерть, высота-то о-го-го, но оба пироса, кувыркнувшись в воздухе, расправили крылья и тут же вернулись к пузырю.
Да только Зилу уже было не до них.
Его взору открылся прекраснейший город.
В центре города, кишевшего полукровками, – это Минаполис! Минаполис! – белело здание-полусфера. От здания улицы расходились лучами, а вокруг него был вырыт широкий ров, заполненный какой-то черной дрянью. Купаться в ней, пожалуй, не стоит. Через ров были перекинуты изящные, ажурные мосты. К полусфере будет непросто подобраться, если их разрушить. Разве что по воздуху, на птерах… И ни одного окна в полусфере. Дверных проемов Зил тоже не увидел. Может, это вовсе не здание? Может, полусфера цельнобетонная?.. Сам того не осознавая, он прикидывал возможность штурма Минаполиса силами войск Моса.
В небе позади, там, где остался висеть среди облаков пузырь, взревело протяжно, с надрывом, то затухая, то взвывая вновь.
– Ах, чтоб их! – донесся до Зила рык тайгера. – Врубили сирену оповещения!
Сверкнуло и бахнуло слишком близко. И опять бахнуло. И вновь вспышка и взрыв. Вокруг засвистело, со звоном щелкая по чешуе дракона. Кусочек металла размером с фалангу мизинца врезался в гребень дракона рядом с лицом Зила и застрял там. Зил тронул его пальцем свободной руки и вскрикнул – металл был горячим! На коже вспух волдырь.
– С земли долбят! Из пушек снарядами! – глядя вниз, тайгер вертел головой. – Охрана периметра. Молодцы, засекли нас. Надо снижаться, пока сильней не зацепило!
– Надо – так надо! – бодро заявила Ларисса, которую Зил все еще держал за плечо, сам при этом чувствуя на себе руку Траста. – Держитесь крепче!
Сложив крылья, дракон ринулся вниз.
Воздух свистел в ушах Зила, воздух изо всех сил старался оторвать одну его кисть от Лариссы, а вторую – от гребня. Он лез в глаза, в нос, забивался в рот, не давая выдохнуть, он честно пытался как можно сильнее навредить лешему. Не вышло. Внизу мелькнули черно-белые деревья с жидкой листвой, какой-то слишком ровный овраг…
Раскрылись черные крылья, остановив падение над самой землей, поросшей молодой травой. Тряхнуло так, что Зил едва удержался на спине. Лапы дракона коснулись дерна, впились когтями в твердь. Как только союзники скатились с его спины, дракон взмыл в поднебесье. Напоследок он вывернул свою змеиную шею, уставившись на своих наездников. Наконец черный монстр вырвался из зоны действия дара Лариссы. Выплюнув из себя столько слизи, что хватило бы заполнить ею небольшой пруд, он грозно взревел и, заложив вираж, ринулся на тех, кто им бесстыдно воспользовался.
– Не могу больше, не сдержу его! Бегите! – крикнула Ларисса и, не дожидаясь прочих, длинными прыжками ускакала мер на полста от остальных союзников.
С трудом переставляя ноги, – две сцепки даров подряд – Зил побежал. Мимо над самой травой пронесся пирос, едва не зацепив его кромкой крыла. Встав на четыре лапы и посадив на себя Хэби, тайгер пронесся слева от Зила, точно он – скакун. А вот Траст не сдвинулся с места. Рыжий дурак стоял и смотрел на дракона, который вот-вот его сцапает.
– Траст! Беги! – крикнул леший.
И сам побежал. Но не вперед, как надо было, а обратно – к товарищу, впавшему в ступор. Это было глупо и бессмысленно, потому что это было чистое самоубийство. Нечего Зилу было противопоставить громадному разъяренному чудовищу, кроме своих кулаков и веры в то, что все так бесславно не закончится. Пусть дракон растерзает обоих парней, пусть! Зил не мог поступить иначе, так уж его воспитали. Он знал, что батя Лих и мама Селена не поняли бы его, не простили, оставь он друга в беде.
Громадная черная туша нависла над парнями.
И тут яркая вспышка ударила прямо в грудь скальнику, сорвав с него пласт чешуи. Дракон рухнул спиной в траву, и Зил увидел, как в тот же миг Ларисса опрокинулась на бегу. Изогнувшись, девчонка заорала так, будто ей в пах ткнули горящим факелом. С удивлением Зил ощутил сильный толчок в ребра, хотя никто его, конечно, не бил. Он даже отступил на пару шагов, чтобы сохранить равновесие. Это из-за дара Лариссы, это так проявились последствия недавней связи с разумом и телом дракона. Блондинка все еще была как бы единым целым с порождением радиоактивных кратеров. А раз уж Зил и прочие союзники помогали ей, были с ней в сцепке, заодно перепало и им тоже, но их только чуть-чуть зацепило отголосками чувств дракона.
Скальник неуклюже перевернулся на живот – куда только девалась его недавняя резвость? – и, мотнув рогатой башкой, поднялся в воздух.
И тут же в него угодил еще один снаряд.
Резануло под левой ключицей – леший вскрикнул. Что почувствовала Ларисса, он побоялся представить. Да что там представлять, если поднявшись только что, девчонка вновь упала? Ведь на этот раз дракона серьезно ранило – траву под ним, казалось бы, непобедимым, окатило алыми брызгами.
Обстрел заставил монстра отказаться от мести: прижимаясь как можно ближе к земле и припадая на одно крыло, он упорхнул прочь и направился туда, где никто не сможет причинить ему боль, где вкусные козы пасутся на поросших мхом склонах. Следующее попадание снарядом могло стать для него последним.
– Здесь нельзя оставаться. Дозор наших обязательно проверит, что здесь творится. Укроемся неподалеку, я знаю место, туда не сунутся, – ссадив с себя рептилуса, тайгер поспешил к березовой роще, шелестевшей листвой на ветру в паре сотен мер слева.
Пробравшись через жидкий, но полный колючих кустов подлесок, союзники вышли к оврагу со слишком ровными, почти отвесными стенами. «Природа не любит прямых линий», – говорила маленькому Зилу мама, а значит, этот овраг возник не сам собой, а был создан людьми. Но зачем кому-то надо было зарываться в землю?..
Громыхая клепаным железом и стравливая из трубы вонючую копоть, на поле драконьего поражения прикатила шестиколесная крытая телега – точь-в-точь как та, которую Зил приметил на дороге. Разве только у этой из передка торчала толстая труба – пушка, обстрелявшая скальника. Со скрипом отворились дверцы, выпустив из телеги двоих рептилусов, сразу заинтересовавшихся пятнами крови на траве.
– Живо!.. – прошипел Хэби прямо в ухо Зилу. – Чего встал?! Так понравилась самоходка, что захотелось прокатиться на ней до виселицы?
Остальные союзники уже втянулись в узкий рубец оврага. Пригнувшись, чтобы дозор не заметил, Хэби потянул за собой нерадивого чистяка.
– Да что там понравиться может? У нас самоходки у самих имеются, – заявил леший, чтобы сбить спесь с заносчивого полукровки.
– Да ты что?! – рептилус наигранно всплеснул голубыми лапами. – Значит, вы украли наши технологии. Сами-то чистяки ни на что не способны, слишком тупые. Мы же сильно продвинулись в механике. Многие годы мы готовились к войне, потому что знали: вы не оставите нас в покое. Вы – раса агрессоров. Вы не умеете жить мирно. Вся ваша жизнь наполнена ненавистью к нам, наследникам. В этом смысл вашего существования.
Под ногами Зила зашуршал мелкий гравий.
– Насчет агрессоров и войны – это ты, верно, о полукровках? – Зил чуть обогнал Хэби. Уж очень ему не понравилась угрожающего вида штуковина, торчавшая из гравия в полусотне мер впереди. – Вы не даете нам спокойно жить, вы засылаете диверсантов в наши земли. Вы воруете наших женщин и заставляете их рожать вам детей.
– Так и есть, – спокойно ответил Хэби, чем разочаровал Зила, который был уверен, что полукровка будет яростно спорить и опровергать очевидное. – Мы вынуждены это делать, иначе мы вымрем. Нас слишком мало, а вы еще и убиваете нас.
Догнав тайгера, леший указал ему на нечто из стали и бетона, выпирающее из земли прямо на пути союзников.
Велев всем остановиться, Фелис подошел к странной штуковине.
– Это боевой модуль. То, что от него осталось. Вот на поворотной платформе две направляющие для управляемых ракет, но без ракет, конечно, – цокнув когтями, он похлопал лапой по ржавому железу: – А здесь был прибор наведения с тепловизором. Только крепежка осталась, вот эта ржавая штуковина. А эта стальная трубка – пулемет.
– Пуле… чего?
– Вроде пушки, тоже плюется кусками металла с такой силой, что они пролетают многие сотни мер и при этом пробивают чистяка насквозь. Только пулемет плюется мелкими кусочками – целыми роями кусочков – за считаные мгновения.
– А полукровку? – Зил подошел ближе, остальные подтянулись за ним.
– Что?
– Чистяка – насквозь. А полукровку?
– И полукровку. Но не только. Генерал Барес, один из наших управителей, из пулемета, единственного исправного из добытых нами, застрелил скального дракона. Башка того чудовища с тех пор висит на стене в рабочем кабинете генерала.
Зил присвистнул и с куда большим уважением посмотрел на невзрачную с виду стальную трубку.
– А нас этот пулемет не застрелит? – спросила Ларисса.
– Он управляется с пульта в бункере под землей, – тайгер притопнул, намекая, где именно находится бункер. – А пульт уже много лет как сломан. Так что без него этой железякой можно только впечатлительных девушек пугать.
Через сотню шагов овраг уперся в самые большие и самые толстые двери, которые когда-либо видел леший. Центральные ворота Моса куда скромнее. Тяжелые стальные створки были распахнуты, будто некий великан хорошенько пнул по ним.
– Это бронированные двери, – тайгер прищурился, глядя на Траста, у которого челюсть прямо-таки отпала при виде этой мощи. – Во время Третьей мировой здесь был командный пункт. Говорят, бункер мог выдержать прямое попадание самой разрушительной бомбы. В нем и спрячемся.
В глубь бункера, зарывшегося четырьмя этажами под землю, союзники не пошли, остановились неподалеку от входа в просторном зале с округлым сводом, который был заставлен всяким ржавым хламом. Снаружи пробивался солнечный свет. Кое-где стены и потолок зала потрескались, обнажилась ржавая арматура. Фелис предупредил чистокровных, что тут легко потеряться, ведь бункер состоит из множества технических ходов, рабочих помещений и коридоров, его насквозь пронзают шахты лифтов, вентиляционные шахты и шлюзовые камеры. И нигде нет освещения, только у входа. К тому же здесь хоть и тепло, но всегда сыро, поэтому запросто можно подхватить воспаление легких, да и плесень на стенах растет премерзкая, если долго дышать здешним воздухом, в лучшем случае почувствуешь легкое недомогание, а уж если не повезет, так и сдохнешь.
– На верхнем этаже была база железяк, так у нас называют боевых роботов, сделанных предками перед самой Третьей мировой.
– У нас этих роботов называют… – Зил чуть помолчал, вспоминая рассказы бати Лиха. – Скрипунами называют. За то, что они…
– Скрипят. Метко, да. Уцелевшие сильно изношены и потому скрипят. Все, располагайтесь, – заметив, что Ларисса с опаской смотрит во мглу одного из двух коридоров, ведущих из зала, тайгер добавил: – Тут безопасно. Бункер обнаружили и зачистили задолго до моего рождения. Много лет сюда приводят молодых бойцов, они здесь тренируются, ведь им, возможно, придется зачищать вновь обнаруженные командные пункты. Хэби, Шершень, подтвердите.
Оба тут же кивнули.
– Здесь все давно исхожено-перехожено, – добавил рептилус. – Никого страшнее крыс тут нет.
Словно подтверждая его слова, из тьмы коридора выскочила худая серая крыса и с раздраженным писком – мол, ходят тут всякие! – юркнула в дыру на боку когда-то окрашенного в синий цвет стального ящика.
– Хэби, со мной. Шершень, остаешься с чистяками. Если что – оповестишь. Ждите нас здесь, – Фелис двинул к обратно к противоатомным дверям, рептилус поспешил за ним. – До темноты вернемся.
Траст опередил Зила с вопросом:
– Ты куда это собрался, а, котяра?
– Много будешь знать, скоро состаришься, – произнеся эту обычную для чистяков шутку, тайгер не улыбнулся, наоборот – посмурнел, а лица его соплеменников враз стали злыми и нехорошими, у Зила холодком продрало по спине от этой перемены. Подойдя к выходу, Фелис остановился и бросил через плечо: – Сначала дозор отвести отсюда надо, а то еще сунутся. А потом в Минаполис на разведку пойдем. Надо еще придумать, как вас, дорогие мои чистяки, в город провести. У Инкубатора покрутимся, проверим обстановку. Но внутрь вы уж сами, не обессудьте, я туда не полезу и своим парням не позволю.
– Да я и не просил, – у лешего вдруг отчаянно зачесалось родимое пятно на предплечье. – Мне бы только в город пробраться, а там уж я сам справлюсь.
– В город ты обязательно попадешь. Уж это я тебе обещаю.
Фелис и Хэби покинули бункер.
