Книга: Герой Веков
Назад: 80
Дальше: 82

81

 

 

Вин повернулась к Разрушителю и послала ему улыбку. Клубящийся черный туман выглядел взволнованным.
«Итак, ты можешь влиять на одного прислужника», – прорычал Разрушитель и взлетел, кружась.
Вин последовала за ним и нависла над всем Центральным доминионом. Внизу солдаты Дему торопились в лагерь, будили людей, организовывали спешный отход в пещеру. Кто-то из беженцев уже пробирался сквозь пепел в безопасное место.
Вин чувствовала солнечный жар и понимала, что планета находится слишком близко к светилу. Но она больше ничего не могла сделать. Дело было не только в том, что Разрушитель остановил бы ее: она все еще не понимала свою силу до конца. Наверное, Вседержитель чувствовал себя так же – оба они были всемогущими, но неуклюжими. Если бы Вин попыталась передвинуть мир, то сделала бы все только хуже.
Но кое-чего она добилась. Колоссы Разрушителя неслись вперед с бешеной скоростью, но они все равно не добрались бы до Ям быстрее, чем за несколько часов. У людей было достаточно времени, чтобы спрятаться.
Разрушитель, вероятно, заметил, куда она смотрит, или ощутил, что она довольна собой.
«Думаешь, ты победила? – спросил он с веселым удивлением. – Считаешь, достаточно остановить нескольких кандра? Они всегда являлись слабейшими из слуг, которых Вседержитель создал для меня. Я привык не обращать на них внимания. Как бы там ни было, Вин, ты не можешь в самом деле думать, что обставила меня».
Вин ждала, наблюдая за тем, как люди убегают в относительно безопасные пещеры. Когда основная часть беженцев прибыла туда и солдаты стали делить их на группы, направляя к разным входам, воодушевление начало спадать. Вин сумела добраться до Эленда и, хотя в тот момент это казалось великой победой, теперь понимала, что в очередной раз лишь отдалила неизбежное.
«Ты подсчитала колоссов в моем войске, Вин? – поинтересовался Разрушитель. – А ведь я сделал их из людей. Я собрал сотни тысяч».
Вин сосредоточилась… Он говорил правду.
«Эту силу я мог бросить против тебя в любое время, – продолжал Разрушитель. – Большинство из них обитали во Внешних доминионах, но я позвал их, и они пришли, дойдя до самой Лютадели. Сколько раз я повторял, Вин, ты не можешь выиграть. Ты никогда не могла выиграть. Я просто играл с тобой».
Вин подалась назад, не обращая внимания на очередную ложь. Он не играл с ними – он пытался разгадать загадки, оставленные Охранителем, узнать тайну, которую хранил Вседержитель. И все же численность войска, которым командовал Разрушитель, внушала трепет. Колоссов было намного больше, чем людей, прятавшихся в пещерах. С такой армией Разрушитель мог взять любую крепость. А у Эленда, по подсчетам Вин, оставалось меньше тысячи людей хоть с какой-то боевой подготовкой.
Кроме того, было еще солнце с его разрушительным жаром, были погибшие растения, грязная вода и земля, покрытая несколькими футами пепла… Остановившиеся извержения начались опять – лишь на время удалось закрыть Пепельные горы. И даже это оказалось ошибкой. Теперь, когда вулканы не могли изливать лаву, повсюду появились огромные трещины, в которых плескалась кипящая магма, огненная кровь Земли.
«Нам не хватает времени! – подумала Вин. – У Разрушителя были века, чтобы все спланировать. Даже когда мы думали, что обыграли его, на самом деле все шло именно так, как он задумал. Что толку загонять людей под землю, если там они умрут от голода?»
Она повернулась к Разрушителю, который взволнованно кружился, наблюдая за войском колоссов, и почувствовала ненависть, которая была несовместима с той силой, что принадлежала ей. От этой ненависти стало плохо, но Вин сумела сдержаться.
Это существо… оно собиралось уничтожить все, что она знала, все, что она любила. Оно не понимало, что такое любовь. Оно могло что-то создать только ради последующего уничтожения. В тот момент Вин пересмотрела решение, принятое раньше. Она больше не будет называть Разрушителя «он». Много чести – очеловечивать подобную тварь.
Вин вся кипела, не зная, что еще можно сделать. И наконец бросилась в атаку.
Она не совсем понимала, как это удалось, – просто кинулась на Разрушителя, направляя свою силу против его силы. От столкновения божественное тело Вин пронзила боль. Разрушитель закричал, и, поскольку они проникли друг в друга, она узнала, что он чувствовал.
Разрушитель был удивлен. Он не ожидал, что Охранитель сумеет напасть. Поступок Вин не соответствовал ее предназначению. Разрушитель не знал, как быть, и, рефлекторно защищаясь, сделал ответный бросок. Их сущности столкнулись, едва не растворившись. Наконец Вин подалась назад, израненная, обескураженная.
Они были равны. Они были разными, но похожими. Точь-в-точь как в алломантии.
«Противодействие, – прошептал Разрушитель. – Равновесие. Ты еще научишься его ненавидеть. Правда, у Охранителя это так и не получилось».
* * *
– Так это тело бога? – спросил Эленд, катая на ладони крупицу атиума. Он сравнил ее с той, что ему дал Йомен.
– Совершенно верно, ваше величество.
Сэйзед сгорал от нетерпения. Неужели он не понимал, насколько опасным было их положение? Разведчики Дему – те, что вернулись, – сообщали, что до прибытия колоссов оставались минуты. Эленд приказал своим солдатам разместиться у входов в Обиталище, но надежда на то, что колоссы не смогут отыскать людей, была слаба, особенно учитывая то, что Сэйзед рассказал ему про Разрушителя.
– Разрушитель не может не прийти за ним, – объяснил террисиец. Они стояли посреди пещеры с металлическими стенами, называвшейся Сокровенным местом, где кандра на протяжении тысячи лет собирали и хранили атиум. – Этот атиум – его часть. Именно его он и искал все это время.
– Значит, из-за этого сюда приближается пара сотен тысяч колоссов, готовых перегрызть нам глотки, Сэйзед. – Эленд бросил назад крупицу атиума. – По-моему, надо его отдать.
Сэйзед побледнел:
– Отдать? Ваше величество, я прошу прощения, но тогда наступит конец света. В то же мгновение. Я в этом уверен.
«Великолепно», – подумал император.
– Все будет хорошо, ваше величество.
Эленд нахмурился, глядя на умиротворенного террисийца.
– Вин придет, – пояснил Сэйзед. – Она Герой Веков. Она придет, чтобы спасти этих людей. Разве вы не видите, как здорово все складывается? Это же было продумано, запланировано. Вы должны были прийти сюда, найти меня в нужный момент… привести людей в эти пещеры… Да, все складывается. Она придет.
«Интересное время он выбрал, чтобы снова обрести веру», – подумал Эленд.
Размышляя, он крутил в пальцах атиумный шарик Йомена. Снаружи слышался шепот. Люди – террисийские дворецкие, предводители скаа, даже несколько солдат – стояли и прислушивались. Эленд уловил в их голосах нетерпение. Они знали о приближении армии.
Осторожно протолкавшись между собравшимися, в зал вошел Дему.
– Солдаты на местах, мой господин, – доложил генерал.
– Сколько их у нас?
Дему помрачнел:
– Те двести восемьдесят, что пришли со мной. И еще где-то пять сотен стражников из Лютадели. Мы вооружили сотню горожан молотами кандра или оружием из наших запасов. А у этих пещер четыре выхода, которые нуждаются в охране.
Эленд закрыл глаза.
– Она придет, – твердо сказал Сэйзед.
– Мой господин. – Дему отвел Эленда в сторону. – Дело плохо.
– Я знаю. – Эленд тихонько вздохнул. – Ты дал людям металлы?
– Те, что смог найти. Горожане не подумали о том, что надо захватить с собой металлический порошок, когда бежали из Лютадели. Мы нашли несколько аристократов-алломантов, но они курильщики или охотники.
Эленд кивнул. Полезных алломантов он уже завербовал в свое войско, применяя деньги или силу.
– Мы дали эти металлы солдатам, – продолжал Дему. – Но никто не смог их воспламенить. Даже если бы у нас были алломанты, нам не отстоять эти пещеры, мой господин! Нас слишком мало, а колоссов слишком много. Мы сможем их лишь ненадолго задержать, потому что здесь слишком узкие входы. Но… э-э…
– Я все понимаю, Дему, – раздраженно перебил Эленд. – Но разве у нас есть выход?
Дему ответил не сразу:
– Я надеялся, что вы его найдете, мой господин.
– Не в этот раз!
– Значит, мы умрем.
– А как же вера, Дему? – напомнил Эленд.
– Я верую в Выжившего, мой господин. Но… дело дрянь. Я чувствовал себя так, словно к моей шее приближается топор палача, с того самого момента, как мы засекли этих колоссов. Может быть, Выживший не хочет, чтобы мы победили. Иногда людям приходится умирать.
Эленд отвернулся, ощущая растущий гнев, сжимая и разжимая кулак вокруг атиумной бусины на ладони. Это была та самая проблема, что преследовала его уже давным-давно. Он потерпел неудачу в Лютадели – понадобилась Вин, чтобы защитить город. Он потерпел неудачу в Фадрексе – что-то отвлекло колоссов, потому он и спасся.
Главный долг короля – защищать своих людей. И как раз это Эленду не удавалось. От него не было никакого толку.
«Почему у меня не получается? – подумал он с досадой. – Я потратил год на поиски хранилищ с провизией и теперь сижу в ловушке, где моим людям нечего есть. Я везде искал атиум, надеясь купить с его помощью безопасное будущее для своего народа, и вот я его нашел, но уже слишком поздно.
Поздно…»
Он замер, глядя на металлическую пластину в полу.
«Годы на поиски… атиума».
Металлы, которые Дему давал своим солдатам, не сработали. Эленд предполагал, что люди Дему стали, как и затуманенные в Урто, разными туманщиками. Но они как-то отличались от остальных. Они болели гораздо дольше.
Эленд рванулся вперед, мимо Сэйзеда, и набрал полную горсть атиума. Настоящее богатство, которым не владел еще ни один человек. Ценное из-за своей редкости. Ценное из-за своей стоимости. Ценное из-за алломантии.
– Дему, – рявкнул он, протягивая одну крупицу. – Съешь это.
Дему нахмурился:
– Мой господин?
– Съешь, – повторил Эленд.
Дему сделал, как было приказано. И застыл на мгновение.
«Двести восемьдесят человек, – подумал Эленд. – Изгнанные из войска, потому что из всех заболевших они дольше остальных пробыли в постели. Шестнадцать дней.
Двести восемьдесят человек. Одна шестнадцатая от всех заболевших. Один из шестнадцати алломантических металлов».
Йомен был доказательством того, что атиумные туманщики существуют. Если бы Эленд не отвлекался, он бы догадался еще раньше. Раз одна шестнадцатая заболевших страдала дольше остальных, не означало ли это, что ей досталась самая мощная из шестнадцати способностей?»
Дему вскинул голову, его глаза округлились от удивления.
Эленд улыбнулся.
* * *
Вин зависла над пещерой, с ужасом наблюдая за приближением колоссов. Они уже разъярились – Разрушитель этого и добивался. Тысячи и тысячи. Бойня вот-вот должна была начаться.
Вин закричала, когда они подобрались достаточно близко, и бросилась на Разрушителя, отчаянно пытаясь уничтожить тварь. Как и прежде, ее отбросило назад. Вин закричала еще сильней, содрогаясь при мысли о неминуемых смертях, которые должны были вскоре случиться. То же самое, как и с волной у берега, только хуже.
Потому что этих людей она знала. И любила.
Вин снова обратилась к выходу. Ей не хотелось смотреть, но больше она уже ничего не могла сделать. Ее сущность была повсюду. Даже если бы она перенесла свое сердце куда-то в другое место, то все равно бы чувствовала смерть.
В пещере раздавался знакомый голос.
«Сегодня, друзья, мне нужны ваши жизни…»
Прислушиваясь, Вин опустилась ниже. Она не могла заглянуть в пещеру из-за металла в скале, но слышать могла. Если бы у нее были глаза, из них бы лились потоки слез.
– Мне нужны ваши жизни, – говорил Эленд, и его голос эхом отдавался под сводами пещеры, – и ваша храбрость. Мне нужны ваша вера и ваша честь, ваша сила и ваше сострадание. Потому что сегодня я поведу вас умирать. Я не прошу вас приветствовать это событие. Я не оскорблю вас, называя его благим, справедливым или даже героическим. Но я скажу вот что.
Каждый миг, пока вы сражаетесь, это подарок для тех, кто находится в этой пещере. Каждая секунда нашей битвы дает шанс этим тысячам людей еще раз вздохнуть. Каждый удар меча, каждый павший колосс, каждый отвоеванный вдох – это победа! Человек, который прожил еще мгновение; жизнь, которая длится; враг, чьи планы сорваны!
Последовала короткая пауза.
– Потом они нас убьют, – звенящим от напряжения голосом продолжал Эленд. – Но сначала они испугаются!
Люди заорали в ответ, и расширившийся разум Вин воспринял все двести пятьдесят с лишним отдельных голосов. Она слышала, как они разделились, направляясь к разным выходам из-под земли. Через несколько секунд прямо перед ней из пещеры…
Медленно вышла на покрытую пеплом землю фигура в белом; блистающий белый плащ развевался у нее за спиной. В руке человек держал меч.
«Эленд! – попыталась крикнуть Вин. – Нет! Вернись! Это безумие! Ты погибнешь!»
Император храбро глядел на приближающихся колоссов, топтавших черный пепел. Они были морем смерти, синекожим и красноглазым, они шли, волна за волной. Многие несли мечи, но находились и такие, кто вооружился камнями и дубинами. Эленд казался маленькой белой искрой, единственным пятном на холсте, закрашенном синей краской.
Он поднял меч и бросился в атаку.
«ЭЛЕНД!»
Внезапно он вспыхнул так ярко, что Вин охнула. Бросился на первого колосса, увернулся от меча и одним ударом обезглавил тварь. Потом, вместо того чтобы отпрыгнуть, повернулся и снова ударил. Еще один колосс упал. Три меча сверкнули рядом, но все прошли на волос от тела Эленда. Он подался в сторону, ударил колосса в живот, потом взмахнул мечом – едва не лишившись головы – и отрубил руку еще одной твари.
Эленд не оттолкнулся, чтобы улететь. Замерев, Вин следила за тем, как он убил одного колосса и обезглавил другого одним изящным движением. Эленд двигался с грацией, которой она никогда за ним не замечала. Вин всегда была лучше на поле боя, но в этот момент он ее превзошел: двигался между лезвиями колоссов, словно танцевал на сцене, и его скользящий меч косил их одного за другим.
Несколько солдат в мундирах цветов Эленда выбежали из пещеры и бросились в бой. Их тела взорвались силой, превратились в волны света. Они также прорубали себе путь сквозь ряды колоссов, нанося невероятно точные удары. Пока Вин наблюдала, ни один не пал от чужого меча. Солдаты сражались с удивительным умением, и им сопутствовала невероятная удача, поскольку каждый раз колоссы промахивались лишь самую малость. Возле сияющих воинов начали собираться горы синекожих трупов.
Каким-то образом Эленд собрал армию, в которой каждый солдат мог жечь атиум.
* * *
Эленд ощущал себя богом.
Никогда раньше не воспламенял он атиум, и первый опыт с металлом вызвал настоящий восторг. Все колоссы вокруг отбрасывали атиумные тени – образы, которые двигались раньше, чем они сами, показывая Эленду, что собираются делать. Он мог видеть будущее, пусть лишь на несколько секунд. В бою именно это и требовалось.
Атиум менял сознание, позволяя воспринимать и использовать информацию, даже не приходилось задумываться. Руки двигались сами по себе, удары были поразительно точными.
Император кружился в облаке фантомов, рубя плоть, чувствуя себя так, точно снова вернулся в туман. Ни один колосс не смог бы выстоять против него. Эленд ощущал себя полным энергии – и это оказалось потрясающе. На некоторое время он стал непобедим. Он проглотил так много атиума, что его чуть не стошнило. В прошлом атиум всегда приходилось беречь и прятать. Сжигать его было настолько жалко, что его использовали только изредка, в случаях крайней необходимости.
Сейчас об этом не стоило беспокоиться. Эленд жег столько, сколько хотел. И это превратило его в настоящее бедствие для колоссов: вихрь точных ударов и невероятных финтов, всегда на несколько шагов впереди своих противников. Враги падали один за другим. Когда атиум начал подходить к концу, Эленд оттолкнулся от брошенного меча и перелетел ко входу в пещеру. Там ждал Сэйзед с водой и мешком атиума.
Эленд быстро проглотил новую порцию металла и вернулся в бой.
* * *
Разрушитель ярился и кружился, пытаясь остановить бойню. Но на этот раз Вин являлась силой равновесия. Она блокировала каждую попытку Разрушителя уничтожить Эленда и остальных, и битва продолжалась.
«Я не могу понять, глупец ли ты, – мысленно обратилась Вин к своему врагу, – или просто твоя натура такова, что ты не в состоянии осмыслить некоторые вещи».
Разрушитель закричал и бросился на нее. Однако их силы по-прежнему были равны. Разрушителю пришлось отступить.
«Жизнь, – продолжала Вин. – Ты говорил, будто создавать что-то можно лишь ради того, чтобы потом уничтожить».
Она зависла над Элендом, наблюдая, как он сражается. Смерти колоссов должны были опечалить ее. Но она не могла думать о смерти. Быть может, таким образом на Вин действовала сила Охранителя, но она видела человека, который бился, не сдаваясь, даже когда надежда казалась невероятной. Не видела смерть – только жизнь. И веру.
«Мы создаем и смотрим, как наше творение растет, Разрушитель, – говорила Вин. – Нас радует, когда все, что мы любим, становится больше, чем было до этого. Ты говорил, тебя нельзя победить, потому что всему приходит конец. Все разрушается. Но существует нечто, что борется с тобой – и, как ни смешно, ты даже не можешь понять, что оно собой представляет. Любовь. Жизнь. Развитие.
Жизнь человека – это не только хаос и ее конечность. Эмоции, Разрушитель. Ты проиграл».
* * *
Сэйзед взволнованно наблюдал за битвой, стоя у входа в пещеру. Возле него собралась небольшая группа людей. Гарв, глава Церкви Выжившего в Лютадели. Харафдаль, старейший из террисийских дворецких. Лорд Дедри Вастинг, один из выживших членов Ассамблеи, городского правительства. Аслидин, молодая женщина, которую Дему, похоже, успел полюбить за несколько недель пребывания в Ямах Хатсина. Еще несколько человек, достаточно важных – или обладавших достаточно сильной верой, – чтобы стоять здесь, впереди всех, и смотреть.
– Где она, мастер террисиец? – спросил Гарв.
– Она придет, – пообещал Сэйзед, упираясь рукой в стену. Люди затихли. Солдаты – те, кто не получил Благословение атиума, – беспокойно ждали, понимая, что, если оборона Эленда падет, сражаться предстоит им.
«Она должна прийти, – произнес про себя Сэйзед. – Все указывает на ее приход».
– Герой придет, – повторил он.
* * *
Эленд отсек две головы разом – два трупа упали. Развернул лезвие, отрубил чью-то руку, потом пронзил шею колосса. Он не видел, что тот приближается, но подсознание знало, предупрежденное атиумной тенью еще до того, как начнется настоящая атака.
Он уже стоял на ковре из синекожих мертвецов, но не спотыкался. Из-за атиума каждый шаг был уверенным, меч не ошибался, разум был чист. Эленд повалил еще одного громадного колосса и отступил, ненадолго остановившись.
На востоке над горизонтом зависло солнце. Воздух становился все жарче.
Они сражались уже несколько часов, но войско колоссов казалось бесконечным. Эленд убил еще одного, но в его движениях появилась медлительность. Атиум влиял на разум, но не давал дополнительных телесных сил, и приходилось полагаться на пьютер, чтобы продолжать двигаться. Кто знал, что можно так устать – невероятно утомиться, – пока горит атиум? Никому еще не приходилось использовать этот металл в таком количестве.
Но останавливаться было нельзя. Атиум заканчивался. Эленд повернулся к выходу из пещеры как раз в тот момент, когда один из его атиумных воинов пал, покрытый кровью.
Выругавшись, Эленд заметил, как рядом прошла атиумная тень. Он увернулся от последовавшего удара и отрубил твари руку. Потом отрубил голову, а тому, что явился следом, – ноги. В этой битве почти не приходилось красиво прыгать или применять алломантию для атаки – лишь размахивать мечом. Руки начали уставать, и Эленд принялся расталкивать колоссов, чтобы освободить место для сражения. Запас атиума – запас жизни – подходил к концу. Атиум горел очень быстро.
Еще один крик. Еще один солдат умер.
Эленд начал отступать к пещере. Колоссов оказалось слишком много. Отряд из двухсот восьмидесяти человек убивал тысячами, но колоссам было все равно. Они шли в атаку жестокой целеустремленной волной, и лишь островки атиумных туманщиков, защищавшие входы в Обиталище, удерживали эту волну.
Еще один воин погиб. У них заканчивался атиум.
Эленд закричал, замахнулся мечом и убил сразу троих колоссов при помощи маневра, который никак не должен был сработать. Потом зажег сталь и оттолкнул всех остальных.
«Внутри меня горит тело бога», – подумал он.
Стиснув зубы, император продолжил биться, а его люди продолжали умирать. Он взобрался на груду мертвых тел, рубя руки, ноги, головы. Пронзая грудные клетки, шеи, животы. Сражался один, и его мундир к этому моменту уже давно превратился из белого в красный.
Что-то шевельнулось позади, и Эленд повернулся, замахиваясь, позволяя атиуму вести себя. Но потом застыл в неуверенности. Это был не колосс. Тварь в черном одеянии, у которой одна глазница была пустой и кровоточащей, а в другой сидел металлический штырь, раздробивший край кости.
Марш. Вокруг него шевелилось облако атиумных теней – он тоже воспламенил металл.
* * *
Человек вел своих солдат-колоссов по туннелю. Они убивали всех, кто попадался на пути.
Те, что стояли у входа, сражались долго. И были сильными. Теперь они умерли.
Что-то вело Человека вперед. Что-то более сильное, чем воля, которая управляла им раньше. Сильнее маленькой черноволосой женщины, хотя и она очень сильна. Это было сильнее. Разрушитель. Человек это знал.
Он не мог сопротивляться. Он мог лишь убивать. Он повалил еще одного противника.
Они ворвались в большую пещеру, заполненную людьми. Разрушитель, управлявший Человеком, заставил его отвернуться от них, не убивая. Дело было не в том, что Разрушитель не хотел их убить. Просто еще больше он хотел чего-то другого.
Человек бросился вперед. Перебрался через завалы из камней. Отбросил прочь рыдающих людей. Другие колоссы следовали за ним. На мгновение все их желания были забыты. Они хотели только добраться до…
Маленькой пещеры. Там. Впереди. Человек распахнул двери. Они вошли, и Разрушитель заорал от восторга. Там было то, в чем он нуждался.
* * *
– Угадай, что я отыскал, – прорычал Марш, шагнув вперед и отталкивая меч Эленда. Оружие вырвалось из его руки и улетело. – Атиум. Его нес кандра, хотел продать. Вот же глупое существо.
Выругавшись, Эленд увернулся от удара колосса и вытащил из чехла на ноге обсидиановый кинжал.
Марш неторопливо шел вперед. Раздавались крики и проклятия, люди падали – их атиум заканчивался. Солдаты Эленда погибали. Крики затихли, когда последний из тех, кто охранял ближайший вход, пал. Император сомневался, что остальные продержатся дольше.
Атиум предупреждал Эленда об атакующих колоссах, позволяя уклоняться, хоть и с трудом, но он не мог убивать их кинжалом. И, пока колоссы отвлекали его внимание, Марш ударил обсидиановым топором. Лезвие упало – Эленд успел отпрыгнуть, но из-за этого потерял равновесие.
Попытался удержаться на ногах, но его металлы заканчивались – не только атиум, но и все остальные. Железо, сталь, пьютер. Эленд не уделял им особого внимания, поскольку у него был атиум, но он сражался уже очень давно. Раз у Марша оказался атиум, они стали равны, но без основных металлов Эленд не мог выжить.
Атака инквизитора заставила Эленда разжечь пьютер и отскочить. Он легко расправился с тремя колоссами, по-прежнему полагаясь на атиум, но Марш был серьезной проблемой. Инквизитор взобрался на гору павших колоссов, подбираясь все ближе к Эленду, единственный глазной штырь сверкал, отражая свет слишком яркого солнца.
У Эленда закончился пьютер.
– Тебе меня не одолеть, Эленд Венчер, – произнес Марш голосом, похожим на скрежет гравия. – Мы убили твою жену. Я убью тебя.
Вин? Эленд не поверил.
«Вин придет, – подумал он. – Она спасет нас».
Вера. Странно, что она не покинула его в этот момент. Марш замахнулся.
Эленд почувствовал, как внутри его вспыхнули пьютер и железо. У него не было времени, чтобы задуматься об этой странности, – он просто притянул свой меч, вонзившийся в землю на некотором расстоянии. Оружие просвистело в воздухе, и Эленд, поймав его, быстрым движением парировал удар топора. Тело Эленда словно пульсировало от наполнившей его силы. Он инстинктивно ударил в ответ, заставив Марша отступить. Колоссы тоже подались назад, словно охваченные испугом. Или восхищением.
Марш поднял руку, намереваясь толкнуть меч Эленда, но ничего не произошло. Словно… что-то отразило удар. Эленд закричал и бросился в атаку, нанося Маршу удары своим серебристым оружием. Инквизитор был шокирован, но закрылся обсидиановым топором; его движения казались слишком быстрыми даже для алломантии. Однако Эленд все же заставил его отступить. Они сражались посреди синих трупов, под красным небом, в облаке пепла.
Эленд почувствовал умиротворение. Его алломантия полыхала, хотя он знал, что все металлы уже давно выгорели. Оставался только атиум, но даже его странная сила не должна была – и не могла – наделить другими способностями. Но это не имело значения. На мгновение Эленд ощутил себя частью чего-то громадного. Он поднял голову и посмотрел вверх.
И там, в воздухе прямо над ним, мелькнуло что-то очень большое. Мерцающая, расплывающаяся фигура чистейшей белизны. Ее руки держали его за плечи, ее голова была запрокинута, белые волосы струились по плечам, а туман мерцал за ее спиной, словно крылья, раскинувшиеся по всему небу.
«Вин», – подумал Эленд с улыбкой.
Он снова посмотрел на Марша, который с криком прыгнул на него, сжимая в руке топор. За спиной инквизитора тянулось что-то похожее на большой черный плащ. Другой рукой Марш закрыл лицо, будто его мертвым глазам было трудно смотреть на видение, простершееся над противником.
Эленд зажег последний атиум. Поднял меч обеими руками, ожидая, пока Марш окажется близко. Инквизитор был сильнее и опытнее. В его распоряжении находились и алломантия, и ферухимия, что превращало его в нового Вседержителя. Эту битву Эленд не мог выиграть. Только не при помощи меча.
Марш приблизился, и Эленд подумал, что понимает теперь, что чувствовал Кельсер тогда, на лютадельской площади, стоя напротив Вседержителя. Марш занес топор, а Эленд поднял меч, готовясь ударить.
А потом зажег дюралюминий и атиум.
Зрение, Слух, Сила, Мощь, Слава, Скорость!
Голубые лучи ударили из его груди во все стороны. Но спустя миг померкли. Атиум и дюралюминий. Разум Эленда затопило информацией. Все вокруг погрузилось в белое сияние.
– Я понимаю, – прошептал он, когда видение растаяло вместе с остатками металлов.
Он снова был на поле боя. Его меч пронзил шею Марша. Лезвие застряло, напоровшись на штырь, торчавший из спины инквизитора, прямо между лопатками.
Топор Марша засел у Эленда в груди.
Фантомные металлы, подаренные Вин, вспыхнули вновь. Они приглушили боль. Однако это было все, что мог дать пьютер, как бы жарко он ни горел. Марш вырвал топор, и Эленд, спотыкаясь и истекая кровью, шагнул назад, выпустил меч. Инквизитор вытащил его оружие из своей шеи, и рана, исцеленная ферухимией, закрылась.
Эленд упал на кучу синекожих трупов. Если бы не пьютер, он был бы уже мертв. Марш приблизился, улыбаясь. Вокруг пустой глазницы змеились татуировки – такую отметину он получил, когда принял свою роль в падении Последней империи. Такую цену он заплатил.
Марш схватил Эленда за шиворот и поднял.
– Твои солдаты мертвы, Эленд Венчер, – прошептала тварь. – Колоссы бесчинствуют в пещерах. У тебя закончились металлы. Ты проиграл.
Эленд чувствовал, как утекает жизнь, словно последние капли из разбитого стакана. Он уже испытывал это ощущение в пещере у Источника Вознесения. Он должен был умереть тогда, и был от этого в ужасе. Сейчас все было не так. Он не жалел. И был спокоен.
Эленд посмотрел на инквизитора. Вин, мерцающий призрак, все еще находилась над ними.
– Проиграл? – прошептал Эленд. – Мы победили, Марш.
– С чего бы это вдруг? – пренебрежительно спросил инквизитор.
* * *
Человек стоял у края ямы в центре пещеры. Ямы, где хранилось тело Разрушителя. Того места, где он должен был праздновать победу.
Человек стоял потрясенный, и остальные колоссы, окружившие его, тоже были в растерянности.
Яма оказалась пуста.
* * *
– Атиум, – прошептал Эленд, чувствуя, как рот наполняется кровью. – Где атиум, Марш? Откуда, по-твоему, у нас взялись силы, чтобы сражаться? Ты пришел за атиумом? Ну так его нет. Скажи это своему хозяину! Думаешь, мы рассчитывали убить всех колоссов? Да их же десятки тысяч! Мы и не думали, что расправимся с ними.
Улыбка Эленда сделалась шире.
– Тело Разрушителя исчезло, Марш. Мы его сожгли – я и остальные. Ты можешь убить меня, но ты никогда не получишь того, за чем пришел. И поэтому мы победили.
Марш в ярости закричал, что это ложь, но Эленд сказал правду. Его солдаты погибли, потому что у них закончился атиум. Они сражались до последней крупицы, как Эленд и приказал, и сожгли все без остатка.
Тело бога. Сила бога. Эленд ощутил ее на миг. Что было еще важнее, он ее уничтожил. Он надеялся, что этого хватит, чтобы защитить его людей.
«Теперь все зависит от тебя, Вин, – подумал он, по-прежнему ощущая ее умиротворяющее прикосновение к своей душе. – Я сделал, что мог».
Он продолжал с вызовом улыбаться Маршу, даже когда инквизитор поднял топор.
* * *
Ударом топора Эленду снесло голову.
Разрушитель ярился и метался, обуреваемый жаждой уничтожения. Вин, застыв, наблюдала за тем, как обезглавленное тело Эленда падает в груду синекожих трупов.
«Вот тебе! – орал Разрушитель. – Я его убил! Я разрушил все, что ты любишь! Я забрал его у тебя!»
Вин парила над останками Эленда. Она протянула бестелесные пальцы, коснулась его головы, вспоминая, как ее сила питала его алломантию. Она не понимала, как ей это удалось. Наверное, схожим же образом Разрушитель управлял колоссами. Только наоборот: ее сила освобождала, даруя покой.
Эленд мертв. Она знала и понимала, что уже ничего нельзя сделать. Ей было больно, хотя и не так, как она ожидала.
«Я его уже отпустила, – поняла она, гладя его по лицу. – У Источника Вознесения. Алломантия лишь ненадолго вернула его мне».
Вин не почувствовала ужаса, как в тот раз, когда решила, что Эленд умер. На этот раз она ощутила покой. Эти несколько лет были благословением, подарком. Она позволила Эленду быть таким, каким он хотел, рисковать собой и, видимо, умереть. Она всегда будет его любить. Но не перестанет жить из-за того, что его больше нет.
Скорее, наоборот. Разрушитель парил прямо над ней, сыпал оскорблениями, говорил, как убьет всех остальных. Сэйзеда. Бриза. Хэма. Призрака.
«Нас осталось так мало, – думала Вин. – Кельсер умер так давно. Доксон и Колченог погибли в битве за Лютадель. Йеден пал вместе со своими солдатами. Ор-Сьера убили по приказу Зейна. Марш превратился в инквизитора. И те, кто присоединился к нам, тоже теперь мертвы. Тиндвил, Тен-Сун, Эленд…»
Неужели Разрушитель считал, что она позволит этим жертвам быть напрасными? Вин поднялась, собирая силы. И бросилась на Разрушителя, как уже было не раз. Только сейчас все пошло по-другому. Когда Разрушитель ударил в ответ, Вин не отступила. Она не берегла себя. Продолжая давить…
От этого противостояния все ее божественное тело охватила боль. С такой болью встречаются лед и огонь, с такой болью две скалы, ударяясь друг о друга, превращаются в пыль. Фигуры сражающихся дрожали и рвались в вихре силы.
Но Вин не останавливалась.
«Охранитель не мог уничтожить тебя! – Она почти кричала, точно в агонии. – Он мог только беречь. Поэтому ему и понадобилось создать человечество. Таков был его план, Разрушитель, с самого начала!
Он отказался от части самого себя, стал слабее вовсе не ради создания разумной жизни! Он знал, что должен сотворить нечто, содержащее часть его и часть Разрушителя. Нечто, способное защищать и уничтожать. Нечто, способное уничтожать, чтобы защищать.
Он отдал силу Источнику, превратив ее в туман, чтобы мы могли ею воспользоваться. Он всегда знал, что так будет. Думаешь, это был твой план? Это был его план. С самого начала».
Разрушитель кричал. Вин не останавливалась.
«Ты создал то, что убьет тебя, Разрушитель! И ты только что совершил великую ошибку. Ты напрасно убил Эленда.
Видишь ли, он был единственной причиной, по которой я жила».
Вин не отступила, хотя столкновение с чужой силой рвало на части. Разрушитель заорал от ужаса, когда их силы слились.
Сознание Вин – теперь полностью пропитавшееся мощью Охранителя – соприкоснулось с сознанием Разрушителя. Ни один из них не сдался. Собрав все силы, Вин попрощалась с миром и бросилась в Бездну, увлекая за собой Разрушителя.
Они растаяли, как туман в лучах солнца.
* * *
Когда Вин умерла, конец пришел быстро. Мы были не готовы – но даже все планы Вседержителя не могли нас подготовить к подобному. Как же можно подготовиться к концу света?
Назад: 80
Дальше: 82