Настя

Чьи-то смутно знакомые руки стали ее тормошить.

— Глупая девчонка! Вставай! Держись за мою шею! Ведь ты совсем окоченела!

Настя с трудом разлепила глаза, но не смогла пошевелить ни рукой, ни ногой — все ее существо спрессовалось, заледенело, околдовалось. Кожа не чувствовала прикосновений.

— Ну что это такое! Зачем ты сбежала? Устроила переполох на всю больницу!

Лицо ее нового врача оказалось близко-близко. Так вот, оказывается, чьи руки взметнули ее до небес! Что ж, это даже к лучшему: не надо самой тащиться назад, пускаться в дурацкие объяснения, как да что… В фильмах, которые Настя любила смотреть, настоящие герои всегда носили девушек на руках. Она даже вспомнила один эпизод. У девушки был избранник. В начале фильма она еще не знала, что это именно тот парень. Но потом он ей признался. «За что ты избрал меня среди тысяч других?» — спрашивала его девушка. «Ты не такая, как все. Ты — особенная. Поэтому я выбрал тебя». — «Ты мой ангел — хранитель?» — «Называй, как хочешь. Я постараюсь всегда быть рядом с тобой». — «Ты будешь меня беречь? Защитишь от родителей?» (Про родителей Настя уже добавила от себя.) — «Да, потому что ты не всегда можешь знать, что хорошо для тебя и что плохо». В этом месте она случайно повторила слова, сказанные Альфией. «Почему же ты так долго не приходил?» — «Ты не видела, не различала меня в толпе. Я ждал».

— Настя! Что ты бормочешь?

Она посмотрела на Дмитрия с удивлением. Может, это действительно тот человек, который послан ее защищать?

— Как ты могла спрыгнуть в окно? Там же крапива выше человеческого роста!

— Да? — удивилась она. — А у меня нет ни одного волдыря. Я, наверное, в ней и спала.

Он внес ее в отделение. Больные, все, кто мог, выглядывали из дверей всех без исключения палат. Слух о том, что из отделения сбежала больная, носился от койки к койке с раннего утра.

Дежурная докторша поправила на седой голове колпак.

— Ну, девушка, вы даете! Спать на земле! Вы о чем думали?

Настя молчала.

«Какие они грубые, эти доктора!» — подумал Дима.

— А если пневмония разовьется? Я уже не говорю об аднексите и радикулите…

Настя поморщилась. Все эти слова витали вокруг нее, как назойливая осенняя муха. «Ничего со мной не будет!» — думала она.

Дима спросил:

— Что мы сейчас должны делать?

— Анализы сдавать! Вон лаборантка в отделение пришла. Идите. Ловите ее в коридоре.

Дима взял Настю за руку и повел сдавать анализы. Докторша, молча качая головой, посмотрела им вслед.

После анализов был снова осмотр, наконец, пришла гинеколог. Дима стоял у ординаторской и прислушивался к рокоту голосов за дверью.

Докторша словно почувствовала его присутствие. Вышла. Строго взглянула.

— Надо подождать результаты анализов. Как все будет ясно — я вас приглашу.

Он вернулся назад в коридор. Настя — с утра опять бледная, одинокая, худая — сидела, как маленькая старушка, на кушетке, свесив голые ноги.

— Залезь под одеяло. Еще простудишься.

Больные, кто мог, потянулись к завтраку. Небольшой холл отделения преобразился в столовую.

— Хочешь есть? — спросил он Настю.

— Меня тошнит от этого запаха.

Раздатчица из столовой шлепнула перед Настей алюминиевую миску с какой-то серой кашицеобразной бурдой.

— У нас в психушке и то кормят лучше.

Он взял миску и отнес назад. На кухню.

— Можно чаю?

— Кружка у вас есть? — В раздаточном окне мелькнула толстая фигура в халате.

— Нет, мы только первый день здесь.

Фигура посмотрела на него, почесала в затылке и плеснула чай в большую фаянсовую кружку.

— Только кружку потом назад принесешь. Эта — лично моя.

— Спасибо. Я принесу.

Он понес кружку Насте.

— Выпей горячего чаю.

Она взглянула на него.

— А мне можно?

Какую доверчивость он прочитал в ее взгляде!

— Можно немного.

Она сделала несколько глотков, как синичка.

— Спасибо. Больше не хочу.

Дима взял из ее рук кружку, хотел отнести. Ему захотелось горячего чаю. С сомнением он посмотрел на кружку, языком ощупал внутреннюю поверхность губ. Вдруг гепатит, дизентерия, сифилис, СПИД — что там еще можно подцепить через ранку в слизистой оболочке? Неожиданно весело взглянул на Настю. Все-таки в больнице при поступлении ей все анализы делали. А за полтора месяца что она могла подцепить? Он смело выпил весь чай из кружки и почувствовал себя так, будто он скрепил с Настей кровью свою любовь.

— Зайдите-ка в ординаторскую. — Хирург положила перед ним только что принесенные из лаборатории анализы.

— Значит, все-таки аппендицит?

— Не исключено. Боли в животе опять нарастают.

Дима вспомнил, что за целое утро не только не посмотрел Настин живот, но даже не спросил, болит ли он. И Настя ничего ему не рассказала. Его это и огорчило немного, и несколько обрадовало. В этом он увидел признак развившейся между ними более тесной связи, чем отношения «доктор — пациентка».

— Вы пока будьте тут рядом. Покажем еще заведующему, подождем часика два и снова возьмем анализы.

— Только не отсылайте ее пока обратно!

Доктор снова внимательно на него посмотрела.

— Да пусть пока лежит, чего кататься туда-сюда! Только уж теперь смотри за ней лучше! Хочешь, вон попей чаю с медом. У меня свежая заварка есть.

— Спасибо, вы чуткий человек. Но я пойду к больной.

— Вот-вот, поговори с ней, успокой. А то еще разволнуется — перекрушит тут нам все отделение.

И Дима вдруг поймал себя на мысли, что выслушал слова доктора со снисхождением настоящего психиатра.