Книга: Братья по крови
Назад: Глава 28
Дальше: Глава 30

Глава 29

Калиги римлян простучали по спрессованной земле вала, и через вымосток над рвом центурия выбежала в ночь. Для лучшего равновесия Макрон машинально прижимал щит к боку. Правая рука была свободна: время выхватывать оружие еще не наступило. Он внимательно вглядывался в скупо освещенный пейзаж впереди, пока не заметил спешащий навстречу силуэт. Меняя направление, чтобы не разминуться с беглецом, Макрон увидел и конников, сходящихся к нему под углом. Похоже, ближнего боя не миновать. Наращивая темп, центурион приказал своим не отставать. Конников было мало, а потому угрозы легионерам они особо не составляли. Однако неслись они во весь опор, невзирая на риск, что какая-нибудь из лошадей в темени может оступиться. Отсюда было слышно, как на скаку конники ухарски гикают, подгоняя коней, словно охотники, смыкающиеся возле загнанной добычи.
– Сюда! – указал на бегу Макрон. – Вон там!
Рвущийся через траву силуэт бежал прямиком на центуриона. За ним гнались конники – было видно, что вооружены они легкими копьями. Скачущий впереди уже склонял копье, целясь острием в беззащитную жертву.
– Щиты вперед! Строить клин! – проорал Макрон, выставляя щит и пристраивая выхваченный меч лезвием к кромке. Он умерил бег, давая переднему ряду выстроиться по обе стороны от себя, и люди на ходу образовали построение.
Беглец мельком оглянулся через плечо и увидел, что ближайшие из конников находятся уже рядом. Тогда он сделал последний отчаянный рывок к спасению в виде строя римлян, но было видно, что конники все равно его настигнут.
– Петляй! Падай! – неистово рявкнул Макрон в тот момент, когда первый из преследователей уже почти поравнялся с бегущим. Неизвестно, был ли услышан приказ, или же бегущий действовал инстинктивно, но он крутнулся в сторону и покатился наземь. Всадник сделал выпад копьем, но промахнулся, вслед за чем дернул поводья летящего на римлян коня. Грянувшись грудью о щит, животное вскинулось на дыбы, а седок с руганью ткнул нежданную помеху копьем. Железный наконечник скребнул по покатой поверхности щита, а Макрон успел поднять меч вверх, чувствуя, как клинок входит в плоть.
Лошадь уже без седока затрусила в сторону остальных всадников. Центурион, ища глазами беглеца, увидел, как из травы поднимается высокая фигура. Видны были длинные распущенные волосы и то, как левая рука держится за противоположное плечо. Затем объект погони ринулся вперед мимо Макрона, под защиту римской центурии. Угроза со стороны остальных преследователей еще не миновала, и ветеран не стал смотреть беглецу вслед, веля своим сомкнуть ряды и поднять щиты навстречу подъезжающим верховым.
– Первая центурия, стой!
Зашаркали подошвы, и воздух наполнился пыхтеньем пехотинцев, противостоящих конникам. В последний момент конники раздались по бокам клина, тыча копьями в темные силуэты легионеров. В воздухе стояло острое стуканье железа о дерево и медные шишаки щитов, но ни один из ударов не достиг цели. Макрон протиснулся в глубь построения и приказал обеим сторонам сомкнуться плотнее. После этого он обратил свое внимание к человеку, который в попытке отдышаться стоял на коленях.
– Ты как, парень?
Человек поднял на Макрона глаза, и его черты под лунным светом стали различимы.
– О боги, – опешил Макрон, – неужто Веллокат?
Придворный размашисто кивнул и кое-как выдохнул:
– Ваш трибун… Надо с ним увидеться… Сейчас же.
– Ну хорошо.
Макрон сунул меч в ножны и помог бриганту встать на ноги. На правом плече его рубахи расплывалось темное пятно, к которому он по-прежнему притискивал руку, унимая кровь. Макрон увел его в самую глубину строя и прикрыл своим щитом. Вокруг тесного клина легионеров суматошно гарцевали конники, тщетно пытаясь найти зазор меж больших прямоугольных щитов. Макрон оглянулся на лагерь: шагов двести, не меньше. Рев буцины там уже возвещал общую тревогу.
– Отходим по моему счету! Раз… Два…
Под отсчет центуриона солдаты начали шаг за шагом отодвигаться в сторону лагеря, в середине вместе со всеми отшагивал и Веллокат. Когда до стен оставалось с полпути, из ворот низверглась турма кавалерии и галопом устремилась на выручку. Макрон заулыбался, узнав летучий стяг Кровавых Воронов:
– Вон наш префект, ребята! Спешит проводить нас в лагерь, как дорогих гостей.
Конники варваров, завидев опасность, пустились наутек. Один из них при этом обернулся, поднял над собою копье и с яростным криком метнул его, целя в Веллоката. Макрон инстинктивно бросился на намеченную жертву и они вместе упали наземь, отчего копье пронеслось у них над головами и угодило в бедро одного из легионеров, пропоров его и выйдя наконечником с другой стороны. Римлянин под ударом пошатнулся и, не веря глазам, потрясенно уставился на пронзившее ногу острие.
По командному окрику конники повернули прочь и поскакали в сторону Изуриума. Раненый легионер сунул меч в ножны и, спокойно положив на землю щит, трясущейся рукой ощупал свою рану.
– Вынуть это и перевязать его, – распорядился Макрон.
Не прошло и минуты, как по обе стороны от строя натянули поводья конные ауксиларии, и голос Катона спросил:
– Тут у вас все в порядке, Макрон?
– В порядке, господин префект.
– До того беглеца добрались вовремя?
– Да вот же он. Веллокат.
Последовала пауза, в ходе которой Катон с тошнотным предчувствием впитал эту информацию.
– Доставьте его в лагерь. Я пошлю за трибуном. Не думаю, что рассказ нашего друга ему понравится…

 

 

Хирург из Девятого легиона сосредоточенно прочищал спасенному бриганту рану на плече, в то время как сам Веллокат излагал ход событий стоящим вокруг офицерам. Все собрались непосредственно возле ворот, где Катон приказал установить жаровню, чтобы было достаточно света для хирурга с пациентом.
– Королеву удерживают как пленницу, – с горечью поведал Веллокат. – Взять ее повелел Венуций. Ее стража разоружена, а люди консорта изловили и согнали в кучу всех, кто хранил Картимандуе верность. В чертоге завязалась схватка, и в это время мне удалось уйти через боковую дверь. Но вскоре меня заметили, и от одного из зачинщиков мне досталось клинком по плечу. Но я все-таки выбрался за стену и побежал к вам. Вы должны оказать нам помощь, – нетерпеливо воззвал он. – Королеву нужно спасти.
Отон обеспокоенно переглянулся со своими офицерами.
– И все-таки, – первым подал голос Катон, – что же именно там произошло? Нам необходимо знать это, прежде чем действовать.
– А то мы и без того не знаем, – усмехнулся Гораций. – Она не сумела удержать власть над своим народом. И теперь во главе племени встал отступник. Он, а вместе с ним Каратак. Так что нужно выдвигаться туда и побыстрее с ними разобраться.
– Постой, – возразил Катон. – Этого мало. Нам нужно знать больше.
– Знать? – удивленно спросил Гораций. – Чего именно? И зачем?
– Затем, что налицо какая-то неувязка. – Катон повернулся к Отону. – Господин трибун, вчера, когда у нас была приватная аудиенция у Картимандуи, она сказала, что заплатила своим людям. Помните ее слова насчет того, что их преданность ею куплена?
– Верно, – кивнул трибун. – Но, похоже, она ошиблась.
– Однако на тот момент она казалась очень даже уверенной… Или взять то, что вечером происходило в чертоге. У Венуция была поддержка, но меньшинства из присутствующих. Ведь мы это видели воочию.
Отон подумал.
– Ты прав. Но что с того?
– А вот что. Есть только один способ, которым Венуций мог склонить чашу весов в свою сторону, да еще так, чтобы сместить королеву. Это предложить знати больше золота.
– Так оно и было, – проронил Веллокат. – Именно так Венуций и поступил. Посулил серебра всем и каждому, кто возьмет его сторону против королевы.
– И он им что, это серебро показал? – спросил Катон. – Ты сам его видел?
Веллокат кивнул.
– Один из его людей притащил сундук, доверху наполненный монетами.
Гораций нетерпеливо вздохнул:
– Не понимаю, в чем здесь суть. И что это вообще меняет.
– Но где он раздобыл то серебро? – воскликнул Катон. – Значит, у него должен был иметься доступ к этому богатству. Нельзя же такие деньги наскрести по сусекам среди сородичей.
– Это так, – согласился Гораций. – Тогда как же он ими обзавелся?
Прежде чем ответить, Катон мельком глянул на Макрона.
– Ему помог кто-то с нашей стороны. Лазутчик.
Гораций выпучил глаза, а затем расхохотался:
– Ох, ну ты и сказанул! Шпион из варваров, на нашей стороне? Втерся к нам, выдавая себя за римлянина, – так, что ли?
– Я не говорил, что он варвар.
– А кто тогда? Неужто римлянин? Один из нас?
– Именно так. Некто, подосланный помочь Венуцию сместить королеву и устроить так, чтобы бриганты поддержали Каратака.
Гораций со слезами смеха на глазах покачал головой.
– Ну ты даешь, Катон… Ты себя-то послушай: это же абсурд.
– Префект Катон прав, – встрял Макрон. – В нашем лагере есть шпион, и цель его – подорвать спокойствие в провинции.
Гораций и остальные удивленно повернулись к центуриону. Гораций даже тихо присвистнул.
– Вот те на… И ты туда же? Вам, что, ребята, в обозный рацион подкладывают что-нибудь не то? Какие-нибудь грибочки, на которые так припадают друиды?
– Грибочки здесь ни при чем, – со спокойствием промолвил Макрон. – До нашего с префектом сведения довели, что в Риме существует клика, желающая армии провала в Британии. И для нее, этой самой клики, как раз и усердствует тот шпион.
– С какой это стати вам кто-то стал что-то доводить до сведения?
– Потому что мы как раз содействовали стороне, противоборствующей той самой клике.
– Вот как? – нахмурился Гораций. – Вы с префектом, получается, тоже шпионы?
– Мы – нет, – вклинился Катон, уже и не зная, сожалеть или нет о том, что Макрон проболтался. – Теперь нет. С той самой поры, как возвратились в эту провинцию. Даю слово. Нас поставили в известность с расчетом, что мы поможем разрушить эти планы.
– Поставили в известность? – недоуменно вытаращился трибун. – Но кто?
Катон покачал головой.
– Этого мы говорить не вправе. Запрещено.
– Вот это да-а! – развел руками Гораций. – Чушь собачья! Чушь со всех сторон. Которая к тому же ничего не меняет. Нам нужно отправляться туда, наверх. Порешить этого Венуция с его сбродом, а Картимандую усадить обратно на трон.
– Верно! – истово кивнул Веллокат, оглянувшись на Отона так резко, что хирург был вынужден спешно отодвинуть иголку с ниткой, которыми уже собирался зашить рану на плече у бриганта. – Именно так вы и должны поступить. Иного выбора у вас нет.
Отон, обдумывая перспективу, избегал глядеть ему в глаза.
– У меня под началом всего две с небольшим тысячи человек, и мы сейчас находимся в самой сердцевине того, что стало для нас вражеской территорией. А Венуций… Не считая тех сотен, что сейчас находятся в его распоряжении, в считаные дни под его стягом соберутся еще десятки тысяч. – Трибун поднял глаза. – Господа, насколько я вижу, у нас действительно нет выбора. Мы вынуждены отступить. Причем незамедлительно.
Последовала ошеломительная тишина, которую нарушил Веллокат, заговорив сдавленным голосом:
– Вы… Вы предадите свою союзницу? Бросите Картимандую на произвол судьбы? Это так Рим чтит свои договоренности?
– Мне очень жаль, – ответил Отон, – но поделать ничего нельзя. Попытка спасти ее равна самоубийству. Я не буду ради пустого жеста рисковать жизнями моих людей.
Гораций оглядел трибуна с нескрываемым презрением:
– Ваших людей или вашей жены?
– На что это вы намекаете? – возмущенно посмотрел Отон.
– Я не намекаю, я говорю открыто. Вам ни за что не следовало брать с собой жену. Женщинам в таких походах не место.
Макрон солидарно кивнул.
– Это мое решение, префект, – выпятил челюсть трибун. – И командую здесь я.
– А вот и ошибаетесь. Не вы. Во всяком случае, с этого момента. Приказы легата были недвусмысленны. Если дело доходит до боя, командование переходит ко мне.
– Но если отступить не мешкая, то боя можно избежать?
– Отступать мы не будем. И бою быть. А командовать им буду я. Вплоть до его исхода. – Гораций с мрачной улыбкой оглядел лица офицеров. – В соответствии с указаниями, командование от трибуна Отона переходит ко мне. Есть ли какие-то возражения?
Центурион Статилл покачал головой, а вслед за ним и Ацер. Взгляд Горация сместился на Катона:
– Что скажете вы?
Внутреннее чутье подсказывало префекту, что еще можно попытаться спастись за счет отхода, но Катон заставил себя пробежать через все расклады. Отступление возможно. Посредством него удастся избежать кровавых потерь при штурме крепости – и среди своих, и среди варваров. Но нет гарантии того, что удастся уйти через границу прежде, чем колонну настигнут полчища Венуция, вынудив развернуться и принять бой. Можно обложить крепость осадой, но всякий день, потраченный в ожидании, когда у Венуция иссякнут запасы провианта и он сдастся, будет лишь приближать создание врагом подкреплений, когда племена явятся к Изуриуму полным числом и во всей своей лютости. Нет, существует лишь один логичный курс действий. Необходимо загасить бунт, пока его губительное пламя не разрослось, и восстановить власть Картимандуи. А это значит согласиться на смену командования в лагере.
– Возражений нет, – произнес Катон.
– Ты, Макрон?
– Не возражаю.
Гораций кивнул.
– Тогда решено. Команда за мной. План взятия крепости составлю к первому свету.
– А зачем вообще ждать, господин префект? – обратился Макрон. – Что, если они попробуют под покровом темноты дать деру? Если Венуций с Каратаком сбегут, нам их потом ни за что не сыскать.
– Нет, они останутся на месте, – уверенно возразил Гораций. – Им думается, что они там, наверху, в безопасности. Хотя полагаю, темнотой они все же воспользовались, уже разослав воззвание к племенам как можно скорей собраться под Изуриумом. Потому-то за завтра нам надо со всем управиться.
Хирург закончил накладывать шов на рану Веллоката и перевязал ее тугой повязкой. Бригант встал и благодарно поклонился префекту Горацию:
– Спасибо вам, господин.
– Не благодари за то, что еще не сделано, юноша. Всем остальным наставить своих офицеров и подготовить людей к штурму. На рассвете предлагаю их всех покормить и дать до выступления отдохнуть. Предписания раздам, как только они будут готовы.
– А как быть мне? – тихо спросил Отон.
Гораций задумчиво посмотрел на трибуна и пожал плечами:
– Вам, господин трибун, я не указ. Располагайте собой. Хотите – присоединяйтесь к нам, или же оставайтесь здесь в лагере вместе с дежурным караулом и вашей красавицей женой. Решение за вами.
– Понятно.
– Это всё. Если кому понадоблюсь, то я в штабе. – Гораций повернулся к бриганту. – Идем со мной. Мне нужно знать устройство крепости, а также все, что при штурме может обернуться для нас какой-нибудь гнусной неожиданностью.
Он пошагал прочь, а Веллокат поспешил вдогонку за своим новым начальником. Остальные стояли в неловкой тишине, не решаясь повернуться и посмотреть своему трибуну в глаза. Отон, кашлянув, хотел что-то сказать, но передумал и медленно побрел в ночь вслед за Горацием туда, где его в палатке ждала жена.
– Бедняга, – покачал головой Макрон. – Он, наверное, этого не переживет.
– Может быть, – почесал скулу Катон. – Или же окажется прав. Может, все пойдет вверх дном, и лучше бы было, если бы мы отступили, как он предложил.
Макрон шумно вдохнул носом и пожал плечами:
– Ты лучше о хорошем думай.
– О хорошем?
– Ну да, – кивнул центурион. – Если трибун окажется прав и все встанет титьками набекрень, то его уже не будет рядом, с его напоминаниями вроде «я же говорил».
Назад: Глава 28
Дальше: Глава 30