Книга: Дьявол и паж
Назад: Глава XXVII Партия мадам Вершуре
Дальше: Глава XXIX Исчезновение Леони

Глава XXVIII
Граф де Сен-Вир получает туз в руки

Узнав, что Леони энергично вращается в высшем свете, мадам де Сен-Вир пришла в жесточайшее нервное расстройство. Разум бедной женщины пребывал в смятении; ночи напролет она орошала подушку горькими слезами, изнывая от страха и мук совести. Несчастная мать пыталась скрыть свои чувства от мужа, которого боялась пуще смерти, но совладать с собой в обществе мнимого сына она не могла. Денно и нощно у нее перед глазами стоял образ Леони; всей своей бедной, запуганной душой графиня стремилась к дочери.
Как-то утром, обратив внимание на покрасневшие глаза жены, Сен-Вир рявкнул:
— Прекрати стенать, Мари! Последний раз ты ее видела, когда девчонке исполнился всего один день. У тебя не может быть к ней никаких чувств.
— Она моя дочь! — дрожащим голосом возразила бедняжка. — Моя дочь! Ты этого никогда не поймешь, Анри! Ты не способен понять материнские чувства!
— Ну разумеется, глупые капризы я понять не в силах. Ты меня выведешь из себя своими вздохами и беспрестанными рыданиями! Ты подумала, что может случиться, если тайна раскроется?
Мадам де Сен-Вир зарыдала.
— О, Анри, я знаю, знаю! Мы погибнем… Я не выдам тебя, поверь, но я не в силах забыть свой грех. Позволь мне исповедаться отцу Дюпре!
Сен-Вир раздраженно прищелкнул языком.
— Ты с ума сошла! — прорычал он. — Я запрещаю тебе болтать! Никто не должен знать, даже священник! Ты поняла?
Несчастная мать достала платок.
— Какой ты жестокий, Анри! — простонала она. — Ты знаешь, что они считают ее… твоим внебрачным ребенком? Моего маленького ангелочка!
— Разумеется, знаю! И в этом может крыться наше спасение, хотя я пока не понимаю, как это обстоятельство обратить нам на пользу. Но говорю тебе, Мари, сейчас не время для раскаяния! Надо действовать! Ты же не хочешь нашей гибели? Ты сознаешь, насколько низким окажется наше падение?
Она опустила голову.
— Да, Анри, да! Я знаю и страшусь будущего. Я боюсь даже выходить из дома. Каждую ночь я мечтаю о том, чтобы все раскрылось. Мне кажется, я скоро сойду с ума.
— Успокойся же, Мари! Вполне возможно, что Эйвон занял выжидательную позицию. Он надеется, что я не выдержу и сам признаюсь. Будь у него доказательства, он бы уже нанес удар. — Сен-Вир мрачно взглянул на жену.
— Этот человек! Этот ужасный, жестокий человек! — Мадам де Сен-Вир содрогнулась. — Он хочет уничтожить тебя, и я знаю, что он это сделает!
— Он не сможет, если у него не будет доказательств. Впрочем, Боннар мог выдать меня, он или его жена. Они, должно быть, оба умерли, иначе Боннар ни за что бы не отпустил девчонку! Bon Dieu, ну почему я не выяснил, куда они направились, уехав из Шампани?
— Ты считал… ты считал, что лучше этого не знать, — пробормотала мадам. — Но где этот человек нашел мою крошку? Откуда он узнал…
— Это истинный дьявол во плоти! Порой мне кажется, что ему известно все. Но если мне удастся вырвать девчонку из рук Эйвона, он ничего не сможет поделать. Я убежден, что доказательств у него нет.
Мадам де Сен-Вир прошлась по комнате.
— Мне не дает покоя мысль, что наша девочка во власти этого исчадия ада! — прошептала она. — Кто знает, что он с ней сделает? Она так молода, так прекрасна…
— Девчонка без ума от Эйвона, — усмехнулся Сен-Вир. — И не стоит беспокоиться, она в состоянии о себе позаботиться.
Графиня остановилась, в глазах ее засветилась надежда.
— Анри, если у Эйвона нет никаких доказательств, откуда он может знать, что Леони — моя дочь? Может, он думает, что она… то, что о ней говорят?
— Вполне возможно, — согласился Сен-Вир. — И все же из его слов я заключил, что он обо всем догадался.
— А Арман?! Он не догадается? О, mon Dieu, mon Dieu, что же нам делать? Стоило ли так поступать? Стоило ли отказываться от собственного ребенка только для того, чтобы досадить Арману?
— Я ни о чем не жалею! — отрезал Сен-Вир. — Что сделано, то сделано. Обратного пути нет, и я не собираюсь тратить время на размышления, стоило ли так поступать! А ты потрудись почаще выходить в свет. Я не желаю давать Эйвону лишний повод для подозрений.
— Но как герцог собирается поступить? Почему он выжидает? Что у него на уме?
— Sangdieu, если бы я знал, то неужели сидел бы сложа руки?
— Анри, как ты думаешь, девочка знает правду?
— Нет, она ничего не знает, в этом я уверен! Клянусь честью.
Мадам де Сен-Вир нервно рассмеялась.
— Честью?! Честь… Бог мой, как ты смеешь твердить о чести?
Сен-Вир свирепо взглянул на жену. Графиня взялась за ручку двери.
— Твоя честь была мертва, когда ты заставил меня отказаться от нашего ребенка! — вскричала она. — А теперь тебе предстоит увидеть, как ее втопчут в грязь! И меня тоже! Неужели ты ничего не можешь сделать?
— Успокойся! — прошипел Сен-Вир, едва владея собой. — Ты хочешь, чтобы нас услышала прислуга?
Мадам вздрогнула и украдкой огляделась по сторонам.
— Думаю, разоблачение меня убьет, — прошептала она и закрыла за собой дверь.
Сен-Вир устало опустился в кресло. Через несколько минут в комнату скользнул лакей.
— Да? — граф вскинул голову.
— Месье, вас желает видеть дама.
— Дама? — Сен-Вир удивленно вздернул брови. — Кто она?
— Не знаю, месье. Дама в малой гостиной; она уверяет, что непременно должна увидеться с вами.
— Как она выглядит?
— Лицо ее закрыто вуалью, месье.
— Вуалью? — Сен-Вир встал. — В малой гостиной?
— Да, месье.
Сен-Вир быстро прошел в малую гостиную. У окна, закутавшись в плащ, замерла женская фигура. Лицо посетительницы было скрыто темной вуалью. Когда Сен-Вир вошел, дама повернулась и решительно откинула вуаль. На графа смотрели темно-синие глаза его дочери.
— Так! — прошептал он и попытался нашарить ключ в двери.
— Ключ у меня, — спокойно сказала Леони. — И кроме того, месье, на улице дожидается горничная. Если через полчаса я не выйду, она немедленно отправится к Монсеньору и сообщит ему, где я.
— Очень умно, — Сен-Вир постарался остаться невозмутимым. — Так что вам нужно от меня? Вы не боитесь оказаться в моей власти?
— Ба! — Леони извлекла из кармана плаща маленький позолоченный пистолет.
Сен-Вир шагнул к девушке.
— Премиленькая игрушка, — ухмыльнулся он, — но мне хорошо известно, как женщины умеют обращаться с такими штуками.
Леони сверкнула глазами.
— Quant à ça, то я с большим удовольствием убила бы вас, но я не стану этого делать, если вы меня не тронете.
— Благодарю вас, мадемуазель! Так что явилось причиной столь необычного визита?
Леони пристально смотрела на графа.
— Месье, вы действительно мой отец?
Сен-Вир молчал.
— Отвечайте! — яростно прошептала Леони. — Вы мой отец?
— Дитя мое… — тихо заговорил граф. — Почему ты спрашиваешь об этом?
— Потому что ходят разговоры, будто я ваша незаконнорожденная дочь. Так это правда? — Девушка нетерпеливо топнула ногой.
— Бедное дитя! — Сен-Вир сделал еще шаг, но дуло пистолета угрожающе качнулось. — Не нужно бояться, малышка. Я никогда не хотел причинить тебе зло.
— Вы свинья! — взорвалась Леони. — Я вас не боюсь, но если вы подойдете ближе, меня стошнит. Так это правда?
Сен-Вир испустил печальный вздох.
— Да, дитя мое!
— Как же я вас ненавижу!
— Может, присядем? — предложил Сен-Вир. — Грустно слышать что ты меня ненавидишь, но я понимаю твои чувства. Мне очень жаль, девочка моя.
— Я не буду садиться! — отрезала Леони, — и не думайте, будто вам удастся разжалобить меня. Я вас ненавижу! Сейчас мне сильнее прежнего хочется вас убить.
Сен-Вир молитвенно стиснул руки.
— Я же твой отец, дитя мое!
— А мне все равно! — гневно ответила Леони. — Вы гадкий человек, и если правда, что я ваша дочь, то вы даже омерзительнее, чем я думала!
— Ты еще слишком юна и не понимаешь, в каком страшном мире мы живем… Ты не вправе с такой суровостью осуждать юношеское неблагоразумие. Я сделаю все возможное, чтобы обеспечить тебе достойную жизнь… поверь, меня беспокоит твоя судьба. Я полагал, что ты находишься на попечении достойных людей. Можешь представить мои чувства, когда я обнаружил, что ты попала в лапы герцога Эйвона. — Под взглядом Леони Сен-Вир невольно попятился.
— Если вы скажете еще хоть одно слово против Монсеньора, я вас застрелю, — тихо сказала девушка.
— Я ничего не имею против его милости, дитя мое. С какой стати? Герцог не хуже любого из нас, но мне больно видеть, что ты находишься в его власти. Меня не может не заботить твоя судьба… Я боюсь представить, что произойдет, когда все узнают о том, что ты моя дочь.
Леони не ответила. Помолчав, Сен-Вир продолжал:
— В нашем мире, дитя мое, не любят открытых скандалов. Именно поэтому я и попытался похитить тебя. Я хотел вызволить тебя из лап Эйвона. Как мне хотелось сказать тогда правду…
— Очень мило с вашей стороны, — едко откликнулась Леони. — Жаль, что вы не сказали мне ничего, я бы умерла от счастья!
Граф побагровел.
— Я знаю, ты считаешь меня жестоким человеком, но я хотел сделать как лучше. Ты перехитрила меня, и теперь я вижу, что было бы лучше открыть тебе правду. Тайну утаить невозможно, сходство слишком разительное. Теперь нас ждет скандал, который повредит всем нам.
— Многие уже понимают, кто я такая! — отрезала Леони. — Тем не менее меня везде прекрасно принимают.
— Пока, девочка моя, пока. Но что будет потом, когда все откроется?
— Tiens! — Леони презрительно сощурилась. — А зачем вам нужно что-либо раскрывать?
— У меня есть основания не любить твоего опекуна, — Сен-Вир с опаской взглянул на пистолет. — И не думаю, что он обрадуется, если Париж узнает, что его воспитанница — моя незаконнорожденная дочь. Полагаю, гордость его милости будет уязвлена.
— А если он уже знает? — спросила Леони. — Раз знают все вокруг, то и Монсеньор тоже должен знать.
— Думаешь, он знает? — осторожно спросил Сен-Вир.
Леони промолчала.
— Да, у него могли возникнуть подозрения, — пробормотал граф. — Может, он знает, а может, и нет. И все же мне кажется, что в первом случае Эйвон вряд ли привез бы тебя в Париж. Кому захочется быть всеобщим посмешищем, а в этом я могу поспособствовать.
— Каким образом, вы… свинья!
Сен-Вир улыбнулся.
— А разве ты не была его пажом, ma fille? Знаешь ли, это чрезвычайно неприлично, если юная девушка щеголяет в мужском наряде и проживает в доме закоренелого холостяка и повесы. То-то разразится скандал, когда я поведаю об этом! Можешь быть уверена, я позабочусь о том, чтобы герцог больше не смел появляться в Париже. Его моральные устои всем хорошо известны; я не думаю, что Париж поверит в его невинность, равно как и в твою.
Леони поджала губы.
— Voyons, вы меня совсем за дурочку принимаете? Какое дело Парижу, если Монсеньор взял себе в любовницы внебрачного ребенка.
— Никакого, дитя мое, но Парижу вряд ли понравится, что Эйвон ввел свою пассию в высшее общество. Более того, ты успела покорить всех, я слышал, что сам Конде ходит в твоих поклонниках. И вот этого Париж точно не простит. Тебя сопровождает слишком шумный успех, дорогая. Ты всего лишь девица легкого поведения, а Эйвон с твоей помощью обманул высший свет. Ты думаешь, Париж это стерпит? Полагаю, герцога мы больше во Франции не увидим, а быть может, скандал достигнет и Лондона. А репутация твоего покровителя лишь подольет масла в огонь, смею тебя в этом заверить.
— Интересно, не стоит ли мне убить вас прямо сейчас? — медленно проговорила Леони. — Вы не сможете навредить Монсеньору, готова поклясться в этом!
— А у меня и нет такого желания, — ответил Сен-Вир безразличным тоном. — Но мне больно видеть, что мое дитя находится в лапах дьявола. Надеюсь, ты допускаешь, что у меня могут иметься отцовские чувства. Доверься мне, и Эйвон может спать спокойно. Я хочу лишь твоего благополучия. Если ты исчезнешь, никакого скандала не будет; но если ты останешься в доме Эйвона, скандала не избежать. И поскольку он все равно будет связан с моим именем, я предпочту сам поднять шум.
— А если я уеду, вы будете молчать?
— Буду нем как рыба. Ну подумай, к чему мне скандал? Позволь мне обеспечить тебя всем необходимым. Я подыщу тебе жилье. Пришлю денег. И быть может, ты…
— Я никогда не вверю себя в руки свиньи! — безжалостно объявила Леони. — Я исчезну, разумеется… уеду к тому, кто меня любит, а не к такому мерзавцу, как вы. — Девушка сглотнула комок и еще крепче сжала пистолет. — Даю вам слово, я исчезну.
Сен-Вир протянул руку.
— Бедное дитя, какой тяжелый день для тебя. Мне нечем тебя утешить, но мне очень, очень жаль. Ты же понимаешь, что мы поступаем как лучше. Куда ты поедешь?
Леони вскинула голову.
— Этого я не скажу ни вам, ни кому-либо еще! Я молю лишь о том, чтобы никогда больше не видеть вас. — Она замолчала, махнула рукой и направилась к двери. На пороге девушка обернулась. — Совсем забыла. Вы должны поклясться, что не скажете ничего, что могло бы повредить Монсеньору. Поклянитесь на Библии!
— Клянусь, — торжественно провозгласил Сен-Вир. — Но в этом нет необходимости. Как только ты уедешь, у меня не останется оснований что-либо говорить. Мне не нужен скандал.
— Bon! В ваши клятвы я не верю, но, думаю, вы слишком трусливы, чтобы устроить скандал. Надеюсь, когда-нибудь вас настигнет Божья кара. — Леони швырнула ключ на пол и быстро удалилась.
Сен-Вир промокнул лоб.
— Mon Dieu, — прошептал он. — Она дала мне в руки туз! Ну что, Дьявол, посмотрим теперь, кто кого!
Назад: Глава XXVII Партия мадам Вершуре
Дальше: Глава XXIX Исчезновение Леони