12
– Пора подвести итоги.
Олешко, наевшийся до благостного состояния Будды, достигшего нирваны, обвел взглядом собравшихся. Это его друзья, люди, которые стали надежной гаванью для него в тот момент, когда он уже готов был возненавидеть весь мир и себя в нем. Они примирили его с ним самим, научили сосуществовать вместе его темную и светлую стороны, и за любого из них Павел готов сделать многое. Потому что уверен – каждый из них сделает для него то же самое. Они знают о нем все, но тем не менее считают его своим другом. Они дали ему то, чего у него не было, – жизнь, в которой есть место ему самому.
– Паш, в части случившегося мы уже и сами разобрались. – Ника осторожно поглядывает на Майю. – Ты просто изложи дело так, как оно обстоит на сегодняшний день, а дальше мы вместе подумаем, как выбраться из этой каши.
– Никуша, из этой каши нам выбраться будет очень сложно, а потому я прошу внимания, ребята. Ничего не упустите, дело запутанное.
– Паш, ты можешь для начала сказать, что это за история с куклой? – Валерия уже уложила детей и довольна, что может посидеть вместе со всеми. – Зачем ты велел отнести ее в сейф, а взамен купить похожую и одеть ее так же? Очень любопытно.
– Лера, всему свое время. – Павел улыбнулся, но глаза его остались серьезными. – Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Итак, класс, прошу внимания.
Они смотрят на него со спокойным интересом, и он снова радостно ощущает их общность, видит, что они готовы рискнуть своим счастьем и покоем ради женщины, которую знают в прямом смысле без году неделю. И никому из них не кажется это ни странным, ни необычным. Человек в беде, не бросать же его!
– История, в которую попала наша Майя, началась давно, и она влетела в нее где-то посередине, оказавшись невольным катализатором множества событий. Итак: есть в Якутии городок с прекрасным названием Алмазный. Название это возникло не от любви к красивому слогу. Именно на этом прииске находятся крупнейшие залежи алмазов, а в тамошних скалах можно отыскать и полудрагоценные камни – аметист, топаз, гранат и прочие цветные стекляшки, которые так милы сердцам миллионов женщин. Но, конечно же, алмазы – самое ценное, что добывается на прииске Алмазном, по имени которого и появившийся город потом назвали. Там же находится фабрика, где гранят камни, превращая их из бесформенных кусков породы в то, что мы воспринимаем как красоту. На прииске находили алмазы разных оттенков – это особенно ценится, потому что цветные бриллианты достаточно редки. Добыча камней ранее была делом государственным, но с развалом Союза дело пришло в упадок, вкладывать деньги в переоборудование старых приисков никто не рисковал, считалось, что они истощены, и маленькие городки и поселки, которые выросли вокруг них, практически умерли. Но в последнее десятилетие прииски поделили между собой люди, далекие от интересов государства, – так уж вышло, что бизнесмены, которым не досталось доли в газо– и нефтедобыче, обратили свое внимание на добычу алмазов. Все началось с того, что пятнадцать лет назад на прииск Алмазный, который на тот момент представлял собой практически руины, приехала геологическая партия. Прекрасно оснащенные специалисты изучили все известные копи, а также окрестности в радиусе двухсот километров вокруг, и город, который когда-то вырос там, потихоньку начал оживать. Реанимировали старую фабрику, завезли новое оборудование, нашли оставшихся в живых и не спившихся старых мастеров по огранке, люди потихоньку наполнили город, и добыча камней стала возрождаться. Нашелся человек, который профинансировал реконструкцию некоторых копей, разведку новых, нанял специалистов, завез рабочих, прииск ожил, и первые алмазы поступили на огранку. Это был Леонид Марьин, который…
– Леонид? Мой Леонид?!
Майя не верила собственным ушам. Ее муж занимался… ну, многим. Но добычей алмазов?
– Майя, что ты знаешь о бизнесе своего мужа?
– Паш, ну что я знаю… У него было несколько банков, издательство, пара телеканалов, сеть рекламных агентств. И предприятие «Гермес» – какое-то производство…
– Вот именно производство алмазов – добыча, огранка, продажа – это и есть предмет деятельности «Гермеса». Остальные виды бизнеса просто обслуживали этот основной – хотя начинал Марьин именно с них, но когда занялся добычей алмазов, все изменилось. Рекламные агентства и банки не приносят дохода, позволяющего построить дороги и инфраструктуру целого края, а также заниматься благотворительностью на миллионы.
– Я… я не знаю.
– Конечно. – Олешко кивнул. – Он не посвящал тебя в свои дела, потому что не видел в этом ни смысла, ни практической пользы. Ты помогала ему там, где действительно могла помочь, где от тебя был толк: ты по образованию хороший менеджер и по призванию, собственно, тоже. Ты несколько лет занималась продажей медицинской техники и прочих подобных товаров, значит, в вопросе разбираешься досконально. Именно это ты и делала для своего мужа, там ты была на своем месте, и он это отлично знал. В остальное же он не посвящал тебя и был прав. Думаю, именно то, что ты практически ничего не знала о его делах, в конечном счете сыграло свою роль в том, что ты до сих пор жива.
– Как это?!
– Майя, если бы ты знала, в чем действительно состоит бизнес Марьина, неужели ты бы не попыталась после его смерти вникнуть в дела, учитывая, что у тебя на руках был нехилый пакет акций и обязанность заниматься благотворительным фондом? Рано или поздно ты бы разобралась, что к чему. По крайней мере, попыталась бы, и как долго ты прожила бы после этого, я не знаю – но, думаю, совсем недолго.
– Я никогда не вмешивалась в дела мужа.
– Правильно. А он, не видя интереса с твоей стороны, со спокойной душой не посвящал тебя в детали. Но детали были, как ты понимаешь. Торговля алмазами, а также готовыми бриллиантами – одно из самых прибыльных дел после торговли наркотиками и оружием. Когда Марьин восстанавливал прииск, он очень рисковал, ведь он действительно был порядком истощен, а в разведку нужно было вкладывать средства, которые вполне могли никогда не окупиться – это дело такое, можно найти искомое, а можно и не найти. И когда Марьин отстраивал Алмазный, это не привлекало внимания, потому что считалось неперспективным. Но когда на торгах в Амстердаме помимо привычных уже южноафриканских бриллиантов появились прекрасно ограненные, чистейшей воды и необычной формы бриллианты из Алмазного, вот тут-то люди, которые в свое время считали Марьина мечтателем, бросились подбирать оставшиеся прииски. Но основные залежи оказались в руках Марьина, и он отклонял все предложения о вступлении в концессию, здраво рассудив, что делиться ему незачем. Конечно, это вызвало недовольство в определенных кругах, но Марьин занял очень жесткую позицию, к тому же его поддерживали жители края, потому что он не просто зарабатывал деньги, он вкладывал их в развитие региона, строил больницы, дороги, оплачивал учебу способным ребятам – если вы знаете художника Андрея Панченко, то это именно Марьин оплатил его учебу сначала в Питере, а потом в Италии. Сейчас это всемирно известный живописец, а двенадцать лет назад он был просто талантливым мальчиком, рисующим на салфетках в придорожной забегаловке, где работал официантом – парень из многодетной, пьющей семьи, без малейшей перспективы и возможности реализовать свой талант. Его рисунки случайно увидел и оценил Марьин, а потому выдернул мальчишку из его, казалось бы, уже предопределенной судьбы, послал в хорошую школу, потом – в художественную мастерскую в Риме. Теперь у него выставки по всему миру. И таких было много – тех, кому Марьин помог. Конечно, его там не просто уважали – его любили, боготворили, и любой чужак, который так или иначе пытался откусить кусок от того, что принадлежало Марьину, или навредить ему, очень часто пропадал в тайге. Думаю, Марьин не знал об этом. Конечно, у него была своя служба безопасности, но криминальные элементы, которые приходили на прииски с целью поживиться, выявлялись самими рабочими, и судьба многих до сих пор неизвестна. Наши люди умеют ценить тех, кто о них заботится, потому что знают – это большая редкость, когда человек зарабатывает деньги и немалую их часть вкладывает в то, чтобы остальные люди жили лучше. А Марьин был именно таким.
– Поверить не могу… – Майя ошарашенно смотрит на собравшихся. – Но… я не знала! Он никогда не говорил мне!
– А зачем? – Панфилов один понимал, что сейчас она чувствует себя будто бы преданной. – Майя, он был старше тебя почти на двадцать лет, вы жили вместе не так долго. Леонид видел, что непосильное бремя может навредить тебе, он тебя берег, он не планировал умереть, не дожив до полтинника, хотя завещание и составил, но он был здоровый активный мужик, кто в таком состоянии думает о смерти? Например, возьми нашу семью. Что знает моя жена о моей работе? Так, в общих чертах. И это не потому, что я не люблю или не уважаю ее, или не доверяю ей, а только лишь потому, что не понимаю, зачем ей это нужно. Какие-то вопросы я иногда с ней обсуждаю – когда уверен, что она может дать мне дельный совет. Но что она может посоветовать, если я решаю, покупать мне балки у одного поставщика или у другого? Она, конечно, послушает, но и все. Понимаешь? А у твоего мужа размах был побольше моего, а значит, и вопросов, которые он не обсуждал с тобой, было тоже больше, и это совсем не означает, что он не ценил тебя или не любил.
– Я понимаю. Просто все это очень неожиданно и странно слушать, словно речь идет о ком-то другом. – Майя вздохнула. – Хотя в истории с благотворительностью Леня вполне узнаваем. Он всегда считал, что человек, который много зарабатывает, должен много отдавать, он и отдавал – множество людей обращались к нему, и он помогал.
– Твой муж был хороший человек. – Стефания Романовна душой болела за Майю, растерянные глаза которой расстраивали ее. – Не надо думать о том, что он не сказал тебе. Саша прав, у него были свои соображения на этот счет, и умирать он не собирался.
– Продолжим. – Олешко налил себе компота и залпом выпил его. – Майя, я понимаю, что все это очень непросто слушать и осознавать, но без этого нам никак. Постарайся спокойно отнестись к тому, что я скажу.
– Я спокойна.
– Ну и отлично. Итак, общая картина понятна. Очень скоро Марьин стал одним из ключевых поставщиков на рынке алмазов. Как вы знаете, это не только камешки для женских цацек. Это и промышленные алмазы, использующиеся в производстве резцов и сверл, ну и много где, кому интересно – Гугл в помощь. Бизнес Марьина процветал, он умел держать все нити в своих руках, человек был удивительно талантливый. И, конечно, он думал о преемнике, и поскольку сына у него не было, а дочь никогда не интересовалась отцовским бизнесом, то вполне естественно, что в роли преемника и ближайшего помощника Марьин видел своего пасынка Артемия Возницына. Впервые Марьин женился еще молодым на женщине старше его на шесть лет, и у нее был трехлетний сын от первого мужа. И Марьин растил его как собственного ребенка, отношения у них всегда были прекрасные. Он дал Артемию отличное образование и стал вводить его в бизнес, где Возницын показал себя с самой лучшей стороны: осторожный, умный, с отменно развитым чутьем на то, как извлечь прибыль, Артемий обещал стать достойным преемником. Когда умерла жена Марьина, они вместе переживали это горе, но потом Артемий женился и переехал в собственный дом, а потом вторично женился сам Марьин. Это, собственно, стало причиной того, что Возницын предал человека, заменившего ему отца.
– Нет, Паша, что ты! Артем очень хорошо ко мне относился!
– Майя, ты просто прими то, что твоя жизнь была не тем, чем казалась. – Павел успокаивающе поднял руки. – Я провел расследование, которое говорит об обратном, а именно: женитьба Марьина на женщине гораздо его моложе и не их круга больно задела Возницына. Он посчитал, что отчим предал память его матери, и к тому же он боялся, что ты забеременеешь и родишь Марьину сына – его собственного, который вполне может со временем отодвинуть самого Артема, ведь, повторюсь, Леонид был очень здоровый и нестарый еще мужик, и такой сценарий мог иметь место. Вы ведь думали о ребенке?
– О детях. – Майя грустно улыбнулась. – Леня шутил, что меньше чем на троих не согласен. Мы собирались завести ребенка в ближайшее время, я даже таблетки пить перестала. О троих я не думала, конечно, но одного мы собирались родить.
– Думаю, Возницын об этом знал. Он очень пристально следил за тем, что происходит в вашей с Леонидом жизни. С другой стороны, его жена и тесть постоянно подливали масла в огонь, исподволь настраивая Артема против отчима. Дошло до того, что они подкупили прислугу в вашем доме – ну, об этом ты впоследствии и сама узнала. Я поручил своим людям найти обеих дам и задать им нужные вопросы.
– Паш! – Ника удивленно округлила глаза. – А успел-то когда?
– Долго ли умеючи. – Олешко самодовольно ухмыльнулся. – Эти две коровы живы, ничего им не сделалось и на вопросы ответили. Да, Майя, за год до трагедии в горах Возницын продвинул в ваш с Леонидом дом двух баб – горничную и повариху, которые следили за вами, подслушивали и докладывали ему. Именно горничная сообщила Возницыну, что противозачаточных в твоем шкафчике больше нет. И они решили действовать.
– Они?
– Майя, к тому времени Возницын уже нехило подворовывал в Алмазном и в любой момент мог погореть, а тогда прости-прощай большой бизнес, а тут он рассчитывал прибрать к рукам все, тем более что был в курсе практически всех аспектов. Марьин доверял Возницыну безоговорочно, хотя в последние годы между ними иногда вспыхивали ссоры из-за благотворительных проектов Леонида и из-за достаточно жестких методов руководства Артема.
– Да. – Майя вздохнула. – Они иногда ссорились, Леня расстраивался. Он говорил, что сам виноват – не объяснил Артему, что важно. А в последние месяцы они помирились, и я радовалась этому. Я хотела, чтобы Леня сохранял эти отношения такими, какими они были до меня, и Артем мне, в общем, нравился. Казался хорошим парнем. Я сейчас думаю, что… может, если бы не я, Леня до сих пор был бы жив.
– Майя… – Матвеев сжал ее тонкие пальцы. – Не надо.
– Правильно, Максим Николаевич. – Олешко, кажется, уже решил головоломку. – Женитьба Артемия на Кате Дробышевой оказалась роковой ошибкой, которую допустил Марьин, а ведь он вполне мог и не допустить этого, если бы в самом начале их интрижки поставил Артемия перед выбором.
– Леня бы никогда!..
– Вот именно. – Олешко едва сдержал желание выругаться. – Именно потому, что он бы «никогда», случилось то, что случилось, и он был обречен – с тобой или без тебя. Василий Дробышев имел большой интерес к алмазному бизнесу Марьина, и, когда Возницын женился на его дочери, Математик рассчитывал, что Леонид согласится на инвестиции, тем более что он запускал еще один цех и оборудование для него стоило очень серьезных денег, а окупиться должно было в лучшем случае только года через три. Но Марьин отказался от сотрудничества с новоиспеченным родственником. Он отлично знал, что собой представляют как Дробышев, так и его дочь. Думаю, к тому времени он уже и к Возницыну присмотрелся более беспристрастно и ограничил ему доступ к некоторым направлениям бизнеса, а тот это сразу заметил. Я изучил финансовые дела Возницына. За три года до смерти отчима на его счет пошли регулярные и значительные финансовые поступления, и вряд ли его жена или тесть о них знали. Беда Возницына в том, что он поверил посулам Дробышева и решил, что после смерти Марьина возглавит бизнес, но не такой человек Василий, чтобы оказаться на вторых ролях там, где он может взять все. Он и взял все, хотя номинально всем рулит Возницын, но он уже ничего не решает. Тесть крепко держит его за яйца, и я думаю, что милейший Артемий Анатольевич сейчас опасается за свою шкуру.
– Дробышев убьет его? – Панфилов что-то прокручивал в голове. – Долю Возницына в бизнесе наследует его жена, вряд ли существует завещание. Но если Возницын еще при Марьине подворовывал с фабрики алмазы, а тем более – обработанные бриллианты, и Дробышев отодвинул его практически сразу, то ему только и оставалось, что продолжать в том же духе.
– Вот именно. У Артема был налажен канал, по которому бриллианты попадали из Алмазного за границу. И канал этот работал до недавнего времени, пока примерно полгода назад не произошло нечто, что поставило под угрозу маленький гешефт господина Возницына. – Олешко снова наполнил свой стакан компотом. – В городе Александровске жил некто Меренков. Бывший майор милиции, он давно вышел в отставку и занялся частной практикой, открыв адвокатскую контору. Но под этой вывеской он оказывал и другие услуги, набрав себе в штат исключительно отставных сотрудников полиции. Они занимались охраной, иногда выбивали долги, оказывали услуги по прикрытию неверных супругов, обеспечивая им алиби. В общем, заработок был стабильным и достаточным, чтобы жить вполне безбедно. Меренков использовал старые связи и частенько давал подработать сотрудникам полиции, привлекая их к некоторым своим делам.
– Это Николай Николаевич?
– Да, Майя, это твой собеседник Николай Николаевич, любитель рано вставать. – Взгляд Павла стал непроницаемым. – И однажды ему повезло. Один из курьеров, перевозящих камни для Возницына, случайно оказался участником ДТП – Меренков задел его своей машиной, и пока ждал приезда «Скорой», взял на сохранение сумку сбитого им курьера. Дня через два, когда курьер пришел в сознание, он очень обеспокоился из-за сумки, и Меренков, заверив его, что она в целости, решил проверить ее содержимое. И внутри банки с морской солью он нашел бриллианты. Курьера выкрали из больницы, отвезли в принадлежащий Меренкову подвал на улице Верхней и пытали. Так они узнали о канале перевозки бриллиантов. Курьер знал только свою часть работы и человека, у которого он брал груз в Алмазном. За этим человеком проследили и в итоге выяснили, как он передает контейнеры, а самое главное – как он их получает. После исчезновения груза вместе с курьером Возницын решил, что парень решил обмануть его, и после тщетных поисков исчезнувшего была показательно убита вся семья курьера.
– О господи… – Стефания Романовна прижала руки к груди. – Паша, откуда ты это знаешь?
– Знаю. – Олешко вздохнул. – Это не такое дело, чтобы можно было что-то оставить без внимания. Второй курьер пропал полтора месяца назад. И тут, как на грех, Меренков отследил следующую партию. Ему бы остановиться, но жадность победила, и подельники нажимали, а потому он решил взять и этот груз и свинтить из страны со своей любовницей. Но на этот раз роль курьера исполнял человек, который никак не мог уйти с камнями, – Михайлов, который сам находил и отправлял курьеров. Он был в курсе, что две партии камней исчезли, и был осторожен в пути, но не знал, на каком этапе пропадают бриллианты. В Александровске Михайлов должен был передать груз, он вышел на вокзале, позвонил работодателю, что все путем, и, видимо, потерял бдительность. А наши красавцы перестарались и убили его. Тащить труп не представлялось возможным, потому они забрали его портфель, в котором лежала коробка с фарфоровой куклой.
– Как?! – Майя ушам своим не поверила. – Ведь я…
– Ты нашла куклу в песочнице. – Олешко самодовольно улыбнулся. – Курьер выбросил ее в надежде, что нападающие, обыскав его сумку и не найдя контейнер, решат, что ошиблись. Он не полозревал, что они знают его в лицо и ни за что не поверят, что алмазов при нем нет. У него было две коробки, о чем знал только он. Одну он выбросил, вторая осталась в сумке и была найдена нападавшими, которые убили его. Но дело в том, что изначально нападавших было трое, одного из них Михайлов достал ножом, и наш фигурант с подельником вошли в раж, а иначе они бы не стали убивать курьера, не убедившись, что контейнер у них в руках. Дилетанты, что ж.
– И что теперь? – Матвеев понял, что дело приняло неприятный оборот, но хотел в этом убедиться.
– А теперь Возницын узнал о смерти Михайлова из полицейских сводок и понял, что и первый, и второй курьеры, скорее всего, тоже убиты. Это привело его в Александровск, он точно знает, где произошла утечка.
– Но почему Александровск? – Валерия была сбита с толку. – Он мог возить свои бриллианты по другому маршруту. И вообще – это были его камни, он мог и сам…
– Сам он не мог. Если бы его с этими камнями застукали, участь его была бы незавидной: если Марьин только выбросил бы его из бизнеса, то Дробышев попросту убил бы его. А потому никто понятия не имел, кто на самом деле стоит за грузом. Знали только убитый Михайлов и еще один человек, который передавал ему камни. Собственно, он и ответил на мои вопросы. А насчет способа, которым перевозились бриллианты… На самолете было нельзя, там пристально досматривают багаж. В обычном поезде велика опасность, что груз украдут. А вот скорый поезд, который делает всего четыре недолгие остановки в пути на крупных узловых станциях и формируется в ста километрах от Алмазного в столице края, относительно безопасен. Александровск – конечная остановка после Питера. Здесь камни передавались человеку, который под усиленной охраной на вертолете вез их в Москву в представительство крупной ювелирной фирмы, где алмазы взвешивали, наносили на них лазером номера и переправляли в Голландию. По документам они значились как ранее ввезенные, номера совпадали, так что проблем не возникало. Наши красавцы нехило ограбили господина Возницына, для которого эти деньги совсем не лишние. К тому же, если Дробышев узнает о том, какой бизнес проворачивал зять, то вскоре его младшая дочь овдовеет – Математик таких залетов не прощает.
– То есть те двое, которых вы поймали у Ники ночью, сказали, что это Николай Николаевич все затеял? – Майя вспомнила людей в противогазах и зябко повела плечами. – Как ты вообще догадался, что дело в кукле?
– Ты сама мне рассказала. Помнишь, я просил тебя подробно перечислить все, что ты делала тем утром, с кем говорила и о чем. Утром ты нашла в песочнице коробку с новой куклой, во дворе подобрала связку ключей и женскую зажигалку, а на дне мусорного контейнера во дворе, где ты убирала, обнаружила части точно такой же фарфоровой куклы, какую нашла часом раньше, и обрывки коробки. Именно около скамейки под фонарем ночью кто-то неосторожно и нетерпеливо потрошил сумку курьера. Именно там этот дебил и раскурочил куклу, а когда понял, что контейнера в ней нет, сильно расстроился, тем более что спросить, где груз, было уже не у кого. Я поражаюсь тупости этого индивида, а он вообразил себя отцом местной мафии, представляете? Ну, это так, лирическое отступление.
– А что теперь?
– Теперь? – Олешко улыбнулся. – А ничего. После того, как они убили курьера, после обыска твоей квартиры Меренков вспомнил, что у тебя в гостиной все-таки была кукла, но в другом платье. Вот он и послал за ней своих людей, а я их пригласил к себе в гости. Они в порыве откровенности рассказали абсолютно все, что знали. Так, собственно, я и вышел на Меренкова.
– Подожди, Павел. – Матвеев обеспокоенно прервал его. – Я одного не понимаю. Ну, допустим, отдали бы мы им этот контейнер. Мы бы все равно для них были опасны, все.
– В том-то и дело. – Олешко вспомнил допрос и мысленно еще раз порадовался, что успел. – Они никого из нас не собирались оставлять в живых.
Молчание, которое наступило после его слов, можно, казалось, резать ножом. Панфилов, давно уже пришедший к тем же выводам, особо не впечатлился, Булатов, за все это время не проронивший ни слова, что-то напряженно обдумывал, но на женщин было жалко смотреть, а в глазах Матвеева появились опасные огоньки, которые свидетельствовали о приближении бури.
– Паш, – Никин голос звучал тихо и бесцветно, – я очень надеюсь, что всем им, всем до единого, было очень больно и обидно.
– Ну почему же – было. – Олешко улыбнулся уголками губ. – Никуша, после того, как они огласили свои планы по уничтожению нашей теплой компании, им, конечно, было больно, но основная боль у них еще впереди. К сожалению, как и наша головная боль. Потому что я выяснил несколько моментов, которые имеют огромное значение. Майя, послушай. То, что я сейчас скажу, имеет отношение к тебе, и я снова прошу: постарайся воспринять это спокойно. Мы не оставим тебя, и с тобой не случится ничего плохого.
– Ладно.
– Я точно знаю, что Возницын в курсе, что ты до сих пор жива. Спектакль, что ты для них разыграла, обманул всех, кроме Артема, который хорошо тебя знал. Твоя часть наследства перешла к нему, у него контрольный пакет, но он знает, что ты жива, и ищет тебя тайком от Дробышева.
– Я знаю. – Майя попыталась справиться с волнением. – Я была уверена, что обману всех, кроме Артема. Потому я пряталась и старалась не попадаться на глаза людям. Очки носила, челку… Наши с Леней фотографии мелькали в прессе и в Интернете, меня мог кто-то случайно узнать. Я знала, что Артем не поверит.
– Он и не поверил. И искал тебя все эти годы. – Павел рассматривал Майю совсем по-новому. – Да, дела… А я думал, ты не знаешь.
– Я же не дура, Паша. Я, может, иногда бываю не совсем в адеквате, может, даже истеричка, но я не дура. Артем не мог признать в той девушке меня, даже учитывая, что лицо было изуродовано. Но… я не понимаю. – Майя едва сдерживает озноб. – Я же никак ему не мешаю. Зачем он меня ищет? Я ничего не собираюсь у него отнимать, мне ничего от него не нужно. Я не хочу больше видеть ни его, ни Катю, никого из них.
– Мешаешь. – Панфилов уже решил уравнение. – Еще как мешаешь, ведь теоретически есть возможность, что ты решишь подтвердить свою личность и потребовать расследования, а также свою часть бизнеса. И гнев Дробышева ударит прежде всего по Возницыну, который в свое время опознал в убитой Майе Скобликовой жену своего отца Ирину Марьину. Другой вопрос, зачем он это сделал…
– Тут как раз все просто. – Матвеев в ярости. – Он хотел забрать себе часть, принадлежащую Ирине. Вот и решил «опознать» тело, справедливо рассудив, что раз она сама надела на труп свои цацки, то объявляться с претензиями не станет, а разобраться с ней по-тихому можно будет потом.
– Именно. – Олешко довольно кивнул, словно учитель, услышавший удачный ответ ученика. – Он искал ее тихо, тайком и почти нашел. Майя, Николай Николаевич в последнее время был с тобой особенно любезен, не так ли?
– Да… Конфетами угощал, предлагал другую работу.
– Он был не уверен, хотел подобраться к тебе поближе. – Олешко указал на челку, закрывающую почти половину лица Майи. – Эта штука затрудняет визуальную идентификацию. Но то, что он наводил справки о Скобликовой, уже доказанный факт. Добрейшая женщина Татьяна Васильевна Клинг рассказала мне, как Николай Николаевич расспрашивал ее, и она ему поведала семейную историю и то, как познакомилась с Майей. И наш друг смекнул, что ты вполне можешь оказаться кем-то другим, ведь Татьяна Васильевна до того дня, как ты объявилась в Александровске, никогда не видела Скобликову. Знала ее с чужих слов, по телефону несколько раз с ней говорила, и все. Видимо, ему тоже бросилось в глаза несоответствие между заявленными качествами и тем, что видели его глаза. Но я успел изъять из архива и компьютерной базы данные о Майе Скобликовой – о настоящей, я имею в виду. Он и его подельники для работы в полиции, может, и годились, но, по сути, они дилетанты, потому и наделали столько ошибок. Полицейского, если он давно в системе, ничему путному уже не научишь, даже если он вышел на свои хлеба, мозги у него набекрень, а если он вкус крови почувствовал – все, убивает без разбору. Корпоративная неприкосновенность – это вещь очень опасная для психики. Потому я их никогда на работу не беру, без толку переучивать, у них в мозгах излом неисправимый.
– Но не раскопал же? – Майя устала бояться. – А значит…
– Ничего это не значит. Он отдал твою фотографию людям, которых пустил по следу Майи Скобликовой. А они вполне могут сравнить фотографию, которую передал им же Меренков, с фотографией Ирины Марьиной. Потому что они ищут Ирину несколько лет.
– И что теперь? – Майя испуганно обводит всех взглядом. – Мне нужно просто уехать, и все.
– Нет, тебе не надо никуда уезжать. – Павел раздраженно фыркает. – Некуда бежать, Майя, как ты этого не понимаешь? И незачем. Где бы ты ни была, рано или поздно они настигнут тебя, только тогда с тобой не будет нас.
– А что еще? – Ника напряженно смотрит на Павла. – Ты сказал – выяснил несколько неприятных моментов. Что еще?
– Швейцарская полиция вновь открыла дело о гибели Леонида Марьина. – Павел прячет взгляд от Майи. – По вновь открывшимся обстоятельствам.
– Каким?
– Никуша, все просто. Произошел аналогичный несчастный случай, но что-то пошло не так, на месте схода лавины оказались люди, которые слышали хлопок, такой слышала и Майя, и на сей раз полиция обнаружила следы самодельного взрывного устройства. Когда погиб Марьин, причину схода лавины не выясняли, но после второго несчастного случая – поискали. И нашли, да. Как и человека, который устанавливал зарядное устройство. Они очень трепетно относятся к вопросу безопасности на своих курортах, а потому любое ЧП расследуется очень тщательно. После того, что случилось с Марьиным, лыжные трассы оборудовали камерами слежения. И на одной из камер был отчетливо виден человек, устанавливающий заряд. Он уже арестован, и дело о гибели Марьина вновь открыто. Думаю, господин Дробышев сейчас очень нервничает. Если киллер укажет на него как на заказчика убийства, то, сами понимаете, у Математика появится нехилая перспектива сесть в тюрьму на всю жизнь. Я думаю, Возницын в этом очень заинтересован.
– Они, как пауки в банке, жрут друг друга. – Майя подумала о том, что когда-то приняла правильное решение. – Противно…
– Малыш, не думай о них. – Матвеев обнял ее за плечи. – Они не имеют больше никакого отношения к твоей жизни.
– К сожалению, имеют. – Олешко не любил расстраивать людей, но куда денешься? – Вчера я отправил Возницыну отчет о пропавших камнях. Думаю, он уже получил его, я жду его звонка или какого-то шага. Его нужно выманить, заставить предпринять что-то.
– Павел! – Ника возмущенно подпрыгнула. – Как ты мог!
– Никуша, так надо. Эта ситуация сама по себе не разрешится, и мы не можем до бесконечности держать в твоем сейфе этот проклятый контейнер. А потому я решил форсировать события. И жду, когда он сделает ход. Он нервничает, и он ошибется.
– А если нет?
– Ника, он уже ошибся. Он предал человека, который считал его своим сыном. И вся его дальнейшая жизнь – это многоходовка из ошибок, которые приведут его к развязке, и развязка эта будет для него неприятной. Так всегда бывает: примет человек неверное решение, сподличает, и все, дальше как снежный ком нарастает: он пытается скрыть то, что сделал, а для этого предпринимает новые шаги, тоже, по сути, ошибочные, и так до бесконечности. И теперь или мы действуем по нашему сценарию, или вообще ничего не делаем и ждем, когда все снова заварится по новой, только тогда исход я ни за что не предскажу. И никто не возьмется.