XII.
Мелодия памяти.
Райт Артан, он же Древнейший, Безумный Бард.
Казалось, вокруг распахнул свои объятия открытый космос. Острые огоньки бесчисленных звезд виднелись со всех сторон, ничего иного просто не было. Однако первое впечатление нарушалось упершимся лбом во что-невидимое длинноволосым человеком – не космос, нет… Зал с прозрачными стенами. Трудно сказать для чего он использовался, возможно, для медитаций и отдыха. А возможно, и для чего иного. Время шло, но длинноволосый оставался неподвижным. Только подошедший вплотную мог бы услышать глухой, прерывающий шепот. Что шептал этот человек? Да кто его знает, некому подходить – зал был пуст.
…Снова. В который раз душа проснулась и рвется прочь. Снова далекое прошлое оживает в памяти, снова остатки человеческого, без которых невозможно быть контролирующим, заставляют сглатывать слезы. Многое осталось позади… Миллионы лет локального времени, тысячи смененных тел. И долг, ничего, кроме долга. Видимо, его время заканчивается, давно пора идти выше, скоро не дающие покоя остатки человечности окончательно уйдут, а без этого оставаться в структуре нельзя, слишком страшны будут последствия действий того, кто руководствуется только целесообразностью.
Да, душа все больше перестает быть человеческой, надо это признать, надо уходить. Но кто заменит? К сожалению, пока некому, остальные Барды не способны осознать всей необъятности мироздания и всей ответственности перед Создателем. Только пропавшая ученица Дина Стрейджера, Элька, подавала надежды – на редкость нестандартно мыслящий и талантливый ребенок. Но удастся ли ее найти?.. Древнейший сильно в этом сомневался. Никаких следов. Впрочем, эта юница уже выпутывалась из совершенно безнадежных ситуаций, может, выпутается и сейчас. А потом придется заняться ею всерьез, да и реализовать некоторые ее задумки не помешает.
Но это потом, после перезонирования, не до того сейчас. Все до единого Барды отозваны из отпусков и готовятся к постоянному включению в Сеть. После сброса зоны контроля им придется нелегко. Заново выстраивать связи между сиурами низшего уровня – это вам не шутки, дамы и господа, это такое напряжение, что далеко не все выдержат, кто-то может и сгореть в Сети. Поэтому придется тщательно продумать режимы взаимодействия между рабочими парами контролирующих, просчитать все возможные варианты отдачи и составить компенсационную схему. Это позволит выжить многим, кто иначе обязательно погибнет. Очень жаль, что у Бардов нет, как у Сэфес, Встречающих, способных помочь на выходе из Сети. Связующие – не то, да и есть они мало у кого. Только деваться некуда – во многих мирах зоны уже начались деструктивные процессы, так и до воронки инферно дойти может.
И еще одно интересно. Кто подхватит Юои Жерг после того, как произойдет откат в Белую зону? Или никто не подхватит, и снова придется зонировать эту малоприятную цивилизацию к себе? Без контроля ее оставлять нельзя. Скорее всего, так оно и случится… Возможно, хотя бы удастся выяснить, откуда идет тайное воздействие на эрганат и как именно оно работает. До сих пор неясна связь между его расширением и новой волной деструктивных явлений.
Пора браться за дело, но Древнейшему было сильно не по себе – казалось, надвигается что-то страшное, способное разрушить все, что создавалось миллионы лет. Неужели он совершает ошибку? Но ведь иного способа восстановить зону контроля нет. Все остальное уже перепробовано и результата не дало. Расчеты говорят о том же – нет другого выхода.
Он ощущал, как все большее число Бардов переходит в состояние псевдосмерти, подключаясь к Сети в постоянном режиме. Пора бы и самому туда, но что-то держало. Перед глазами стояло давно забытое, то, с чего начались Безумные Барды. Древнейший и до сих пор не знал, кем был тот человек (а человек ли?), что обрек его на эту судьбу. Видимо, Эрсай – слишком жестоко он действовал, а это присуще Воспитателям. От них жалости, доброты и сочувствия не дождешься, они таких качеств просто не знают. Наверное, так и должно быть – не смогли бы они иначе делать необходимое. Как же все это вышло? И почему именно с ним? Кто его знает…
…Красноватая мгла вилась над изрытым воронками полем боя, казалось, сам воздух пропитан кровью, а вместо воды в реках и ручьях – все та же кровь. Ветер нес пороховой дым, от которого першило в горле. Кто с кем воевал? Трудно уже было сказать, ни одной страны не осталось, однако остатки армий и бесчисленные банды продолжали рвать друг другу горло. Смерть собирала на Эстее богатый урожай… Скоро, наверное, людей в мире не останется – они поголовно сошли с ума, забыли обо всем, кроме жажды убивать. Брат идет на брата, отец – на сына.
Райт устало потер лоб и осторожно выглянул из окопа. Вроде пока никого нет, банда Сорма вряд пойдет сегодня в атаку, вон, слышны пьяные вопли – уже начали гульбу. Хотя могут и сунуться по пьяни, с них станется, с придурков недобитых. А за спиной один из последних уцелевших городков родной страны – там женщины, дети, старики. Что с ними сделают бандиты? Известно что, видел. При воспоминании виски заломило от боли и ярости. Никого в живых не оставляют, сволочи, даже младенцев. Нелюдь какая-то…
Почему все это случилось? Почему?! Капитан прикусил кулак, с отчаянием глядя в стену окопа – понимал, что долго остаткам гернийской армии не продержаться. И отходить некуда – вся территория Гернии превратилась в клокочущее болото войны. И не только Гернии – весь мир сошел с ума, бунты вспыхивали один за другим даже в самых благополучных странах. По непонятным причинам! Войны начинались по смехотворным поводам, и были такими жестокими, каких история не помнила.
Откуда же это пошло? Да с победы во всем мире дерьмократии, будь она трижды проклята! Какая там власть народа? О чем вообще речь? Власть денежных мешков и свобода для сволочи делать все, что ей заблагорассудится! Сначала преобразовали, а затем и окончательно раздавили религию, не желавшую верно служить интересам плутократов, а звавшую к Богу. После этого принялись планомерно развращать людей. Все дозволено! Убей, предай, подставь, обворуй, изнасилуй – да что угодно, только урви себе лишний кусок любой ценой, только гонись за благополучием хоть на четвереньках, не помня, что ты человек, а не зверь.
Не все поддались психозу потребления, но не поддавшихся давили. Сначала исподволь, не давая им заработать на жизнь, делая лузерами и неудачниками, а затем и явно. Если они пытались объединяться, чтобы хоть внутри своих сообществ жить по-человечески, а не по закону джунглей, их уничтожали уже напрямую, навешивали всех собак. Вскоре того, кто не желал участвовать в ослиных гонках за морковками, ждал сумасшедший дом, откуда лузер выходил радостным и всем довольным, похожим на остальных. А что интеллект после этого снижался до сорока единиц, так кого это заботило? Асоциальному элементу и не нужно быть умным!
В первые годы и даже десятилетия казалось, что все хорошо, вот только люди все меньше походили на людей, их интересы упрощались, все меньше писалось книг и музыки, все меньше становилось ученых и инженеров. Об исследованиях космоса никто больше не помышлял. Зачем, ведь это не приносит выгоды сразу! Куда лучше вложить деньги в какие-нибудь бытовые мелочи, что окупалось. По телевидению потоком шли оглупляющие фильмы, в которых не было ни единой мысли, кроме проповеди потребительства и пробуждения самых дремучих, первобытных инстинктов. Купи, купи, купи! Урви и купи! Переступи через отца, мать, брата, сестру, ребенка – затопчи их и купи! Продать на органы маленького сына, чтобы ублажить себя еще чем-нибудь? Такое объявлялось достойным и правильным. Каждый только за себя! Только ты сам важен, все остальные – ничто. Эти «истины» вбивались в головы людям, и они все меньше походили на людей…
А затем стало не хватать ресурсов, и власть имущие, недолго думая, объявили людей ниже определенного уровня дохода лишенными прав. Любой с этого дня мог делать с «лузерами», что хотел – насиловать, убивать, издеваться, обращать в рабство. Все это приветствовалось, а избавивших мир от десятка неудачников ждали немалые денежные премии. Чтобы пробудить в людях кровожадность, не понадобилось много – несколько фильмов, бьющих по подсознанию. Только их создатели не учли, что снова усыпить первобытные инстинкты окажется невозможным – некому было показать людям, что они все же не звери. Всех, кто мог это сделать, давно подвергли лоботомии.
Перепуганные власти попытались остановить кровавую вакханалию, катящуюся по миру, да только поздно – солдаты и полицейские тоже были людьми, выросшими в среде потребления, и легко поддались массовой истерии. Немногие оставшиеся верными долгу военные пытались что-то сделать, но инфраструктура больших городов вскоре рухнула, обезумевшие горожане объединялись в банды и убивали друг друга десятками тысяч. Все еще можно было остановить, если бы кто-то с территории Орвета, давнего врага родины Райта, не запустил ядерные ракеты – обе страны сохранили остатки ядерных арсеналов. Герния ответила тем же, и мир окончательно погрузился в хаос после гибели столиц и самых крупных городов.
Выжившие, к сожалению, не прекратили убивать всех вокруг, усиливая кошмар. Оставшиеся нормальными бежали под защиту остатков армии, пытающейся навести хоть видимость порядка. Увы, территория, контролируемая ею, уменьшалась с каждым днем – по крайней мере, в Гернии было так, а как в остальном мире, Райт просто не знал. Но подозревал, что ничуть не лучше, иначе здесь давно бы появились войска других стран.
Бесчисленные банды атаковали армейцев раз за разом. Уничтожали одну, но на смену ей через несколько дней приходила другая и яростно бросалась на пулеметы. Боеприпасов становилось меньше с каждым днем, все туже стягивалось окружение. Вскоре под контролем армии остался один небольшой городок.
Покосившись на редкую цепочку солдат в окопе, Райт сплюнул и зло выругался. Мобилизовали всех мужчин и женщин от пятнадцати до шестидесяти пяти, но это вряд ли поможет – это от отчаяния. Его самого хоть взять. Да какой из него, в задницу, офицер?! Бывший лидер популярной рок-группы. Но гитаристы сейчас не нужны, а вот бойцы – еще как. Когда все началось, «Кавалькада» как раз давала концерт в расположении третьей бронедивизии, поэтому музыканты и остались с армейцами, а потом были мобилизованы, так как не поддались безумию. Тяжело вздохнув, Райт вспомнил друзей – все уже погибли, он последний остался. А скоро и его не станет, завтрашнего штурма, скорее всего, не пережить. Банда Сторма на удивление сильна, несколько тысяч человек, да еще и вооружена прекрасно – видимо, разграбили какой-то арсенал. И боеприпасов, в отличие от армии, хватает.
Почему-то хотелось играть, да так, что пальцы ныли. В голове билась песня, которую Райт так и не решился спеть никому, кроме ближайших друзей – не хотелось подвергаться лоботомии, а именно это ждало бы осмелившегося спеть такое, а не о «любви», танцах и прочей дребедени. Сухие губы капитана неслышно шептали:
На жестокой земле под безумной звездой
Полыхает война против всех и всего.
Каждый верен себе, и пославшему в бой
Каждый верит – победа наступит вот-вот.
Умирает один – так родится другой
И возьмет себе верный родительский меч.
На жестокой земле под кровавой звездой
Обреченный воитель в себе, как в тюрьме.
Про великую доблесть их песни поют
В дальних странах, где мир и покой не забыт,
А герои их песен все верят в свою
Некрасивую сказку про мудрость судьбы.
Про великие цели священной войны
Про победу и блага, что даст им она.
Битвы стали их бытом, о них даже сны,
И не помнит никто – для чего им война.
На жестокой земле под кровавой звездой
Полыхает война уже тысячи лет…
И не знает никто, что не кончится бой,
И что цели войны той давно уже нет.
Что-то впереди привлекло внимание, и Райт всмотрелся. Потом ошалело потряс головой и протер глаза, но ничего не изменилось. Между воронками все так же пробирался к окопам человек в чистой одежде и с гитарой за спиной. Это что? Это как? Здесь?! Разве такое бывает? Что чудеса? Нет, не чудеса. Это явно провокация Сторма, другого вывода сделать нельзя. Он хотел отдать приказ стрелять, но вовремя заметил, что, кроме него, никто этого странного человека не видит. Солдаты в упор смотрели на подходящего к окопу незнакомца, но вели себя так, будто его не было. Негромко переругивались, курили, травили анекдоты.
– Здравствуй, Райт, – негромко сказал человек. – Не нервничай, они меня и в самом деле не видят. Я пришел поговорить с тобой, остальные меня не интересуют.
– Не видят?! – хрипло выдохнул капитан. – Н-но…
– Повторяю, не нервничай, – усмехнулся незнакомец, спрыгивая в окоп.
– Уходи, лазутчик! – мрачно выплюнул Райт, достав из кобуры пистолет. – Ты ничего не добьешься, мы все равно будем стоять до конца!
– Откуда ты взял, что я лазутчик? – незнакомец опустился на землю, взял в руки гитару и коснулся струн. – Можешь называть меня Исайей.
Над окопом, подобно шуму ветра в камышах, потекла легкая, едва слышная мелодия. Солдаты забеспокоились, не понимая, что происходит, откуда взялась музыка, а затем один за другим начали устраиваться поудобнее и засыпать. Вскоре спали все. Райт с ужасом смотрел на них и понимал, что если сейчас люди Сторма атакуют, то беспрепятственно дойдут до городка, который он обязан защитить. Откуда взялся этот проклятый гипнотизер?! Никогда не слышал о гипнотизерах, способных усыпить сразу несколько десятков человек…
– А кем ты еще можешь быть? – хрипло бросил Райт, пистолет дрожал в его руках, но все равно смотрел в сторону Исайи. – Здесь или мы, или бандиты… Ты с их стороны пришел.
– Я безоружен, – усмехнулся тот. – И меня не интересуют ни остатки местной армии, ни бандиты. Меня интересуешь только ты.
– И почему же это?
– Да просто так, – в голосе Исайи слышалась легкая насмешка. – Любопытно, знаешь ли, взглянуть на человека, удерживающего свой мир от окончательной гибели и распада.
– Чего?.. – растерялся Райт, он ждал чего угодно, но только не этого. – Ты сумасшедший?
– Конечно! – расхохотался гость. – А ты как думал? Ты тоже безумец!
– Да пошел ты, придурок! – зло выплюнул офицер, его глаза вспыхнули гневом.
– Могу и пойти, – встал Исайя, – но не туда, куда ты меня посылаешь. Там ровным счетом ничего интересного нет, друг мой.
– Стоять! – рявкнул Райт, опуская предохранитель.
– Не делай этого, мальчик, – едва слышно сказал гость, с грустью глядя на него. – Я не имею отношения к вашей идиотской войне.
– А это пусть командование разбирается! – зло буркнул офицер.
– Мне неинтересно ваше командование, – отрицательно покачал головой Исайя. – Прощай.
– Стой!
Однако странный гость больше не обращал на него внимания, он выбрался из окопа и не спеша пошел в сторону позиций банды Сторма. Солдаты продолжали спать. Райт несколько мгновений смотрел ему вслед остановившимся взглядом, затем судорожно поднял пистолет и… выстрелил в удаляющуюся спину. Плечи Исайи дернулись, понуро опустились, он обернулся и посмотрел бывшему гитаристу прямо в глаза. С такой жалостью, с таким сочувствием посмотрел, что у Райта перехватило дыхание. Ему вдруг показалось, что он совершил что-то непоправимое, что-то настолько страшное, что даже названия этому поступку нет, ибо еще не совершалось под этими небесами такого.
Офицер со всхлипом выстрелил еще раз, и во лбу Исаи появилось черное отверстие, однако он даже не пошатнулся – только провел рукой по лбу, и отверстие бесследно исчезло. А в душе Райта рвались какие-то невидимые струны, что-то менялось раз и навсегда. Вокруг потемнело, в воздухе повисла багровая дымка, вызывающая инстинктивные ужас и отвращение.
– Что же ты натворил, глупый мальчишка… – с тоской прошептал Исайя. – Что же ты натворил…
– Что?.. – Райт не узнал собственного голоса, где-то глубоко внутри себя понимая, что гость прав.
– Лишил свой мир надежды. Я же говорил, что только ты его держишь еще, что ты – последний.
– Да кто последний?! – в отчаянии выкрикнул капитан.
– Сейчас объясню, – холодно сказал Исая.
Некоторое время помолчав, он обернулся и бросил через плечо:
– Делай свое дело, Палач!
Воздух сгустился в высокого, очень бледного седого человека в белом плаще до пят и черных очках. Он уважительно поклонился Исайе и снова исчез. Небо вдруг затянулось белесым туманом, и где-то на недоступном человеку уровне загремел реквием. Однако Райт почему-то слышал его и мало того, что слышал, – понимал, что это реквием по его родному миру. И в этом – его вина, ничья больше, только его. Святой Создатель, да как же это?!
– Ты же жив!.. – взвыл офицер, осознав на кого он поднял руку. – Ты же жив!.. Почему?!
– Причем здесь я? – из глаз Исайи смотрела боль. – Все дело в тебе, мальчик… Только в тебе.
– Не понимаю…
– Ты был последним праведником этого мира, но, выстрелив в спину безоружному человеку, ничего плохого тебе не сделавшему, перестал быть им. И больше удерживать ваш мир от распада некому.
– Я?! Праведником?! – ошарашенно отступил к стенке окопа Райт. – Да какой из меня, в хрена, праведник?! Я пил все, что горит! Трахал все, что шевелится! Я убивал! Много убивал!
– И тем не менее, ты был им, – тяжело вздохнул Исайя.
– Не верю!
– Это твое дело – верить или нет, – безразлично пожал плечами гость. – У тебя был моральный стержень, который остальные давно потеряли. Ты скрывал это, мальчик, но не хотел творить подлости. Вспомни-ка. Даже на войне ты избегал ненужной жестокости. Кто, по-твоему, удержал эту дивизию от безумия? Кто помог этим людям остаться людьми? Ты. Если бы среди них не было тебя, они давно бы превратились в подобие банды Сторма. Вспомни, как одно твое присутствие порой предотвращало побоище. И самое главное – вспомни свои сны!
Откуда он знает?! Райт ошеломленно смотрел в грустные глаза Исайи и нервно ежился. Сны… Эти проклятые сны не давали ему покоя с самого начала войны всех против всех. Если других сон освежал, то он утром вставал смертельно уставшим и не сразу приходил в себя. Чего только ни снилось, но чаще всего – кошмары. Массовые убийства, изнасилования, пытки. Райт испытывал непередаваемую жалость к людям из снов – и к жертвам, и к палачам. Он безмолвно взывал к их совести, к их душам, а они потрясенно смотрели друг на друга, и палачи бросались отвязывать жертв, с ужасом и отвращением глядя на свои окровавленные руки. Насильники отпускали насилуемых и становились перед ними на колени, моля о прощении. И те прощали. Прекращались сражения, бойцы разных сторон замирали в недоумении, не понимая ради чего же они воюют. Странные и страшные сны. И каждый из них давался Райту очень тяжело, после каждого болело сердце, не хватало воздуха. Сперва было легче, но в последние два месяца стало совсем невыносимо.
– Ты остался один, – ответил на его мысли Исайя. – До того вас было больше, но кто-то погиб, а кто-то, как ты только что, сдался.
– Не понимаю… – тупо сказал офицер. – Не понимаю…
– Все очень просто, мальчик. Любой мир живет, пока в нем есть хоть один праведник, хоть один, не творящий подлости и жестокости ради выгоды. А если уходит последний праведник, то такой мир становится инфернальным, даже более того – воронкой инферно, затягивающей в себя другие миры. Есть те, чей долг не допустить такого. Бледного, которого ты видел, в вашей религии называют Воздающим.
– Не может от одного человека столько зависеть… – простонал Райт. – Не может…
– К сожалению, может. Ты сам решил не творить зла. Вам, людям, дано право выбора.
– Боже! – офицер выронил пистолет и рухнул на колени. – Помилуй!
Он внезапно осознал, что Исайя полностью прав, и это он, Райт, виновен в предстоящей гибели мира. Но так не должно быть, Создатель! Не должно! Неужели, все? Неужели нет спасения? Похоже, нет… Он тихо завыл от отчаяния. Да пусть ему миллионы лет гореть в аду, только бы спасти других! Создатель, ты же добрый! Ну, пощади же их! Да, пусть они глупые и жестокие, но им же больно!.. Боже, им же больно! За что же ты так? Ну, дай же шанс изменить хоть что-нибудь! Дай шанс спасти их! А он сам готов уплатить за это любую цену… Что-то изменилось вокруг, как будто кто-то, бесконечно могучий, безмолвно спросил: «Ты и в самом деле согласен?»
– Согласен, Боже!.. – прохрипел Райт, захлебываясь слезами. – Пощади… Они же не виноваты, их такими воспитали…
– Каждый виноват в своем выборе только сам, запомни это, – донесся до него голос Исайи, но офицер не обратил на это внимания, продолжая истово молиться.
И чем истовее он молился, тем сильнее менялось что-то в нем самом, что-то непонятное. Почему-то Райту казалось, что он перестает быть человеком, теряет главное из того, что делает человека человеком – право выбора, получая взамен что-то иное. А что? Кажется, право деяния… Райт слышал величественную музыку Сфер, понимая теперь, что его самые удачные композиции – только слабые отголоски этой музыки. Но что это? Что за мерзкий скрежет? Что за диссонанс? Через мгновение он понял, что именно так звучит сейчас родной мир, и скривился, как от зубной боли. Этот ужас надо как-то исправить… Но как? Внезапно гитарист понял, как. Нужно только вот сюда и сюда вплести вот эту мелодию. Это же совсем просто. А на чем играть? Он представил себе гитару, и та возникла в его руках. Странная, ни на что не похожая темно-серая гитара со световыми лучами вместо струн. Райт взял первый аккорд, не ощущая, что из его рта потоком льется кровь. Затем он исчез.
Что-то изменилось вокруг, рассеялась багровая дымка, исчез белый туман, рядом с Исайей появился бледный человек, которого гость назвал Палачом. Он выглядел очень удивленным. Посвежело, воздух внезапно стал чистым, запели птицы, зашумел ветер, проснулись солдаты. Из окопов напротив один за другим выбирались бойцы банды Сторма. Они с недоумением смотрели друг на друга, явно не понимая, где оказались и что здесь вообще делают. В небе вспыхнула многоцветная радуга – мир радовался своему возрождению. Один человек отдал за это свою бессмертную душу. Всего лишь один. Что ж, цена, если разобраться, не так уж и велика…
Воздух на мгновение потемнел, и рядом с Исайей возник из ниоткуда Райт. Он утер с губ кровь и устало опустился на обломок бетонной конструкции, прижимая к себе гитару. Гость подошел и положил ему руку на плечо.
– Не ждал, мальчик… – едва слышно сказал он через некоторое время. – Ты выбрал себе страшную судьбу.
– Какое это имеет значение? – прошелестел Райт.
– Ты прав, никакого, – согласился Исайя. – Выбор сделан.
– Сделан.
Гитарист стряхнул с плеча его руку, встал, взял несколько аккордов, поднял голову к небу и рассмеялся. В его смехе звучало безумие, глаза горели лихорадочным, полусумасшедшим огоньком.
– Что ж, здравствуй, Бард… – коснулась губ Исайи горькая усмешка. – Впрочем, нет, не просто Бард. Безумный Бард!
Древнейший с тоской смотрел в никуда. Как давно это было… Как давно никто не называл его Райтом… Да никто и не помнит этого имени, не нужно это. Исайя хорошо отработал ситуацию, заставив его стать первым Безумным Бардом единственно возможным способом. Жестоко отработал – на самом деле от Райта мало что зависело. Да он и сам потом не раз делал похожее, набирая учеников и создавая структуру – иначе не вынудить человека отказаться от всего человеческого. К сожалению. Чувствовал себя при этом последним дерьмом, вспоминая собственную судьбу, но выхода не было.
Свои миллионы лет ада он, похоже, отбыл. Или еще не отбыл? Пока неясно, для начала нужно разобраться с этой ситуацией, провести перезонирование. Потом, возможно, его и в самом деле позовут выше, здесь ему делать уже нечего. Пора идти дальше. А что там? Древнейший не знал, но от него ничего не зависело.
– Прости меня, Боже, за все мои ошибки… – шептали пересохшие губы давно от всего уставшего человека.
Несмотря ни на что, человека.
Мелодия совмещения.
Дварх-адмирал Кир-Ванег, командующий флотом коалиции.
Флаг-адмирал Дарли Фарлизи, командующая флотом республики Трирроун.
Флоты союзников готовились к старту, Барды открыли им порталы в родную вселенную Аарн, в населенную потомками народа Девир область. Два раза проиграв Российской империи, Юои решили попытать счастья в другом месте, не подозревая, что встретятся там с противником, от которого уже получали на орехи. Судя по всему, атака предстоит массированная, эрганат впервые собрался задействовать все свои силы – ди-эмпаты и у-юэи осознавали, что конклав находится на грани распада, слишком долго не расширялся эгрегор, слишком много времени к нему не подключались новые народы. Но и союзники собрали куда больше сил, чем раньше – потомки Девир тоже оказались способны на многое. Впрочем, назвать их Девир было бы трудно – слишком изменились за прошедшие шесть миллионов лет. Даже забыли о своем великом прошлом.
Спаслись в свое время всего лишь пять кораблей, спаслись буквально чудом – без всякой надежды на успех ушли в межгалактическое пространство. Долгих восемь лет они блуждали, пытаясь добраться хоть куда-нибудь, и в конце концов очередной прыжок привел беглецов на окраину галактики, которую на Земле называют большим Магеллановым облаком. В экипаже были представители всего лишь трех разумных видов, тогда как народ Девир состоял из восьмидесяти семи. Да и те перессорились в дороге, поселившись по прибытию в облако на разных планетах подальше друг от друга. К сожалению, беглецы пришли не на почти вечных мета-кораблях, а на самых обычных транспортниках, вскоре выработавших свой небольшой ресурс. Через несколько поколений не слишком большие общины рингае, к которым принадлежал Росор Кор, исто, бескрылых птиц, и р'ао, похожих на многоногие пни, скатились к варварству.
Пришельцам повезло – в облаке не было разумной жизни, никто не помешал им спокойно развиваться. Прошли тысячелетия, а три народа все так же до безумия боялись космоса, откуда в далеком прошлом пришли убийцы. История великой войны со временем забылась, только в религиозных сказаниях туманно говорилось об угрозе извне, о чудовищных демонах Кер'Эб Вр'Ан, не знающих жалости. Нескоро потомки Девир преодолели свой страх и решились подняться в небо, нескоро снова стали галактической цивилизацией.
Осваивая галактику, три народа однажды столкнулись и с тех пор часто воевали между собой, начисто забыв, что когда-то были братьями, растеряв мудрость великих предков. Каждая война приводила к одному и тому же – гибели цивилизации и скатыванию в дикость. Последний раз потомки Девир поднялись до галактического уровня совсем недавно, лет триста назад, три народа опять встретились, опять начали нарастать напряженность и непонимание. Война не разразилась только по одной причине – в облаке появились чужие корабли. Страх перед пришельцами заставил потомков Девир забыть обо всех своих разногласиях. Совместными усилиями тех уничтожили, а затем объединились и начали постройку оборонных поясов вокруг всей галактики, чтобы достойно встретить любого незваного гостя. А еще через двести лет осознали, что внешняя угроза спасла их от гибели – слишком страшна война высокоразвитых народов.
Никто так и не узнал откуда пришли чужие корабли – они дрались яростно, до последнего, ни один не удалось захватить целым. Когда к облаку зачастили разведчики ордена Аарн и Керсиаля, потомки Девир встревожились и начали спешно строить боевые флоты. Однако чужаки, убедившись, что их не хотят здесь видеть, уходили, ни одного уничтожить так и не удалось. Тем большей неожиданностью для правителей трех народов стало их обращение по доступной всем гиперсвязи, на волне общественного гипервидения. Угроза из иной вселенной, для отражения которой надо объединиться всем, кто только может? Это было им понятно, однажды они так и поступили. Поэтому и согласились принять послов, представивших неопровержимые доказательства своих слов. Открытие проходов во вселенную Российской империи говорило само за себя.
Гости вели себя очень корректно, не пытались заходить на территорию облака, даже допустили присутствие наблюдателей трех народов на своих кораблях. Поделились новыми знаниями, приведшими в восторг ученых. Однако Девир оставались осторожными до параноидальности. Они и верили, и одновременно не верили чужакам. Но не атаковали, предпочитая дождаться обещанного нападения Юои Жерг – все силы понадобятся, чтобы отразить его. Вот если это нападение – блеф, тогда все может обернуться и иначе.
Флоты трех народов рассредоточились по галактике, а гости поджидали Юои вовне, окружив облако, но не разбиваясь на эскадры. Ниже плоскости эклиптики заняли позиции флоты республики Трирроун, княжества Кэ-Эль-Энах и Скопления Парг. Выше – ордена Аарн, Керсиаля и федерации Фарсен. Неподалеку от них барражировали дивизионы созданных Бларном мета-кораблей. К сожалению, кибермозг успел сделать их всего лишь около пяти тысяч – не хватило времени. У-юэи быстро сформировали новый флот вторжения. Слишком они оказались сильны.
Корабли Российской империи, Итеана и Орнара дежурили с той стороны порталов, чтобы свалиться на головы Юои неожиданно. Общее командование сражением возложили на двух аарн, дварх-адмирала малого ордена Кир-Ванега и флаг-адмирала республики Трирроун Дарли Фарлизи, красивую белокурую женщину с холодным лицом и спокойными синими глазами. В большой галактике ее репутация говорила сама за себя – даже покойный Син Ро-Арх, Черный Палач, не был в свое время так известен, как нынче Белая Стерва. Она не проиграла еще ни одной кампании, если не считать сражений войны Падения, когда Дарли впервые командовала большим флотом и прикрывала отход эвакуационных флотов Аарн в корону галактики.
– Что думаешь? – повернулся к Дарли Кир-Ванег.
– Пока ничего, – лаконично ответила та. – Нам неизвестны силы Юои.
– Да, Адай сообщили, что в прежних битвах была задействована едва ли двадцатая часть флота эрганата.
– Весело… – поежилась флаг-адмирал.
Дарли повернулась к тактической сфере, изучая диспозицию. Ей было несколько не по себе – сражениями такого масштаба она еще не руководила. Да и не думала, что доведется, особенно после последней войны с СПД. Внезапное нападение из иной вселенной смешало все карты. Даже ис Тормен внял предупреждению и смог добиться от своих подельников объявления перемирия, во что никто не верил.
Флаг-адмирал поморщилась – хочешь или нет, а воевать придется, Юои не успокоятся, происшедшее в Российской Империи – только начало. Каким образом возникла эта страшноватая цивилизация? Как смогла выйти на такой уровень? Вопросы без ответов… Двумя потоками мышления Дарли продолжала отслеживать эволюции флотов и эскадр, еще двумя наблюдала за капитанами-аарн, готовыми в любой момент включиться в общую эмпато-телепатическую сеть. Одновременно вспоминалось прошлое – тяжелый бой с мета-кораблями СПД во время отхода эвакуационных эскадр в корону. А затем – побег на родину, в Трирроун, куда эспедешники сунуться не рискнули – республика, хоть и соблюдала нейтралитет, но готова была отразить агрессию. Не думала тогда, что едва приземлившись получит предложение возглавить трирроунский флот. Получила. Согласилась – и ни разу с тех пор не жалела. Привести флот в приемлемое, с точки зрения орденского флотоводца, состояние было почти непосильным трудом, но справилась. Эспедешники вскоре убедились, что если сражением командует Белая Стерва, то лучше сразу уносить ноги и не искушать судьбу.
– Внимание! – полыхнул цветами тревоги эмообраз Кир-Ванега. – Началось!
– Принимаю командование! – резко бросила Дарли.
– Давай!
Гвард не протестовал, предел своих способностей он знал хорошо – не ему лезть вперед, когда за дело берется гений. А Дарли Фарлизи – это не просто военный гений, это нечто невероятное. Сейчас она легко переиграла бы и Сина Ро-Арха, и Т'Сада Говаха, не говоря уже об остальных.
В глазах у Дарли полыхнуло белым огнем, и сознания капитанов, пилотов и навигаторов ордена, княжества и республики начали объединяться в единую эмосеть. Давно уже, с самой войны Падения, кораблями командовали либо аарн, либо люди с телепатическим биоконтуром в мозгу – по крайней мере, в Кэ-Эль-Энах и Трирроуне. Да и гварды с керси давно поняли преимущество объединения сознаний во время боя. Без этого тактику управляемого, а тем более упреждающего хаоса не взять на вооружение. Последняя была разработкой Дарли, впервые флаг-адмирал применила ее во время восьмой галактической войны, когда СПД попыталось подмять под себя княжество. Трирроун с Гнездами Гвард тут же выступили на защиту союзника, а с тыла неожиданно ударил Фарсен. Да и тайный орден в стороне не остался.
По всей территории малой галактики из гипера один за другим выпрыгивали бесчисленные флоты Юои Жерг. Корабли трех народов бросились в атаку, не жалея себя, но реального боевого опыта их экипажи не имели, поэтому вели себя бестолково, по мнению Дарли. Оружие у потомков Девир было неплохим, исходя из среднегалактического уровня, но ничего особенного из себя не представляло – те же гипер– и мезонные орудия. Плюс торпеды и дальнобойные гравидеструкторы.
Эскадры Аарн, Кэ-Эль-Энах, Трирроуна, Керсиаля и Гнезд Гвард завертелись в атакующих спиралях и вихревых конусах. Подразделение за подразделением скрывались в гипере, накрывая точечными ударами очередной флот Юои. Тут же смещались на несколько световых секунд и атаковали снова. Раз за разом, без остановок. Растерянные адмиралы трех народов наблюдали за боем и нервно ежились, понимая, что если бы эти пришельцы напали на них, то смели бы довольно быстро.
Пространство малой галактики очень быстро превратилось в ад. Не ждавшие столь массированного отражения атаки у-юэи растерялись – флоты безумцев снова встали у них на дороге! Опять они возникали то тут, то там, выбивая корабли эрганата своими дальнобойными гиперорудиями и торпедами, не говоря уже о неизвестном оружии, превращающем линкоры и крейсера в перекрученные абстрактные конструкции. Непонятно – каким образом?! Единственное, что смогли установить ученые – враг манипулировал временем. Да и невидимые сканерам истребители доставляли Юои массу хлопот, они подбирались поближе и уничтожали корабль за кораблем. И ничего поделать было нельзя – наученные горьким опытом ди-эмпаты не рисковали атаковать врага в ментальном пространстве, помня, чем это чревато.
Дарли не ощущала тела, пребывая в ментальном пространстве. Сознание совместилось с биоцентром боевой станции и пятью двархами, пропуская через себя бесчисленные потоки данных. Повинуясь безмолвным командам флаг-адмирала, эскадры, дивизионы и флоты маневрировали, свивались в потоки и рои, бросались на Юои с разных точек, не давали сконцентрировать силы. Однако у-юэи вскоре приспособились к тактике упреждающего хаоса, начав заливать близлежащее пространство рассеянным огнем гиперорудий. И не только – планетарные разрушители эрганата несли на себе неизвестное оружие, меняющее метрику окружающего пространства, превращающее его в мешанину всех известных видов излучений. Потеряв несколько тысяч кораблей, флаг-адмирал вынуждена была отвести флоты на перегруппировку.
Пришло время использовать спрятанные в рукаве козыри – флоты Российской Империи, Итеана и Орнара. Дарли связалась с адмиралом Красиным и передала ему диспозицию. Ирху немного подумал и согласился с ее планом, хотя тот и выглядел на первый взгляд по-идиотски. Основные силы Юои собрались в пять компактных шаров, расположившихся в разных точках Облака. Дарли отправила Адай Аарн просьбу открыть для флотов союзника проходы прямо в центр каждого шара, одновременно собираясь атаковать их со всех сторон снаружи. Передав свой план также адмиралам Девир, она нервно прикусила губу – дело будут решать секунды. Имперцы должны ударить и сразу уходить, закрывая за собой проходы. Ударить неожиданно, всеми силами – тогда появится шанс если не разбить, то хотя бы ослабить врага. Слишком много сил у Юои, почти впятеро больше, чем у союзников…
– Вот ведь наглецы… – заметил один из двархов боевой станции.
– В чем дело, Эварх? – поинтересовалась Дарли.
– Да ди-эмпаты их паскудные уже преобразуют эгрегоры ближайших планетных систем!
– Проклятье! – сжала кулаки флаг-адмирал. – Нельзя терять времени!
– Но и спешить, как на пожар, не стоит, проиграешь, – резонно заметил Эварх. – Мы этим ди-эмпатам сейчас покажем небо с овчинку, уж больно обнаглели. Они еще не знают, что такое двархи? Ничего, сейчас узнают…
– Не стоит пока, – прервал его чей-то эмообраз.
– Лар? – удивился дварх.
– Он самый. Здравствуй, Дарли.
Дарли оглянулась – позади и в самом деле стоял Лар даль Далливан. Она поздоровалась, настороженно глядя на Адай Аарн. Что нужно этим странным существам? Снова что-то непонятное затевают…
– Сейчас еще кое-кто на помощь придет, – усмехнулся он.
– Кто? – насторожилась флаг-адмирал.
– Увидишь.
Дарли несколько мгновений смотрела на Лара, затем вздохнула – слова лишнего от этих проклятых Адай не добьешься… Минут через пять дварх сообщил, что флагман вызывают по гиперканалу на частоте, принятой для переговоров в большой галактике. Когда на экране перед флаг-адмиралом появился худощавый человек в строгом костюме, она задохнулась от неожиданности – вот уж кого не ждала здесь увидеть, так это его. Его светлость Дарв ис Тормен, глава СПД. Собственной персоной.
– Здравствуйте, госпожа флаг-адмирал, – наклонил голову аристократ. – Насколько я понимаю, вы являетесь главнокомандующим?
– Именно так, ваша светлость, – вежливо поклонилась женщина, с трудом взяв себя в руки. – Добрый день. Чем обязана?
– Пришли вам на помощь, – едва заметно усмехнулся ис Тормен. – И не только мы. С нами еще флоты Драголанда и Паутинников.
– Почему?
– Наши разногласия остаются только нашими, – вздохнул граф. – Мы уж как-нибудь разберемся с ними и без чужаков. Позже. Глупо воевать между собой, когда пришел враг, желающий подмять всех.
– Что ж, рада, что вы оказались способны на это. Однако самостоятельно добраться сюда вы не могли… Адай Аарн?
– А то кто же, – усмехнулся ис Тормен. – До сих пор не верил, что существуют подобные им системы.
– Думаете, мы верили? – покосилась на невозмутимого Лара флаг-адмирал. – Но, как видите…
– Вижу. Многое придется переосмысливать. Но не сейчас, конечно.
– Да, прежде всего необходимо заставить Юои убраться восвояси.
– Вот именно, – галантно поклонился граф. – Сейчас я выведу на вас наших адмиралов. Сражением командуете именно вы, они будут подчиняться. Кстати, маги ордена собираются что-нибудь предпринимать? Я знаю несколько интересных связок, они могут помочь в бою.
– Насколько мне известно, собираются, – кивнула Дарли. – Но об этом лучше с Кержаком говорить, я в магии ни хвоста Проклятого не смыслю. Знаю только, что должна сообщить ему, когда атаковать.
Еще на одном экране появился лысый пожилой мужчина в темных очках и темно-зеленой форме. Гросс-адмирал Мерхалак, командующий флотом СПД. Несмотря на то, что это был враг, Дарли искренне уважала его за профессионализм и нестандартность мышления.
– Приветствую вас, госпожа флаг-адмирал! – поздоровался Мерхалак. – Для меня будет честью воевать под вашим командованием.
– Здравствуйте, – улыбнулась ему Дарли. – Это вы оказываете мне честь! Я до сих пор в восторге от того, как вы провели сражение у Стеррана. Если бы не подоспели фарсенцы, вы раздавили бы меня, как орех.
– Ну, не скажите, – усмехнулся тиумец. – До этого было далеко, вы мне тоже тогда немало сюрпризов преподнесли.
Флотоводцы, наверное, еще долго бы обменивались любезностями, если бы их не прервал сдавленный возглас Лара даль Далливана. Адай Аарн был не похож на себя самого.
– Что случилось? – встревожилась Дарли.
– Они решились! – выдохнул Лар. – Они все-таки решились на это!
– Кто и на что?
– Барды! Их не зря называют безумными! Не зря!
– На что они решились?!
– На откат зоны… – в голосе Адай Аарн звучал восторг. – Они сбросили все миры своей зоны в Белую и сейчас зонируют их заново!
– И что с того? – удивленно спросила флаг-адмирал. – Что это нам дает?
– А почти бескровную победу! Они, видимо, предупредили ди-системы своих конклавов, чтобы никто не совался в Сеть, пока не завершено перезонирование. А вот ди-эмпаты эрганата этого не знали, им сообщать об этом, понятно, никто не стал!
– Не понимаю…
– Все очень просто, – объяснил Лар. – У Юои Жерг больше нет ди-корпуса как такового. Более девяноста процентов их ди-эмпатов только что выгорели в Сети! Остались живы, но ди-эмпатами больше не являются. А без ди-корпуса Юои почти безопасны. Да вы сами посмотрите, что творится с их флотами.
Лар оказался прав – оборонительные построения эрганата распались, корабли беспорядочно мельтешили, в гиперэфире стоял стон, ругань, крики. Кто-то пытался открывать порталы между вселенными, надеясь сбежать домой, но без ди-эмпатов это было невозможно, а тех слишком мало осталось. Да и после отката они были в шоке.
– Не теряйте времени, – повернулся к Дарли Лар. – Если уничтожить флоты вторжения, то эрганат больше никогда не рискнет лезть на чужую территорию. Да и, скорее всего, распадется.
– Согласна, нужно атаковать, пока Юои в панике. Приступим, господин гросс-адмирал?
– Почему же нет, госпожа флаг-адмирал? Вперед!
Дарли с Мерхалаком переглянулись и совершенно одинаково хищно усмехнулись. А затем принялись отдавать приказы… Флоты союзников прыгнули вперед, обстреливая мечущиеся туда-сюда корабли эрганата. Из гипера выходили и выходили эскадры Российской Империи, Итеана, Орнара, Драголанда, Паутинников, СПД, ордена Аарн, Фарсена, Керсиаля и всех остальных. Последний бой никому не нужной войны завершался.
