Несколько дней они провели под землей, вообще не выходя на поверхность, – занимались аппаратной базой и планом экспериментов, планом, который Ри разработал меньше чем за сутки, на скорую руку, по его словам – кое-как. Потом Фэб объявил, что Тринадцатому нужен воздух, и пришлось Иту тащиться с ним и обоими Мотыльками на поверхность, «подышать». Тащиться не хотелось, но прогулка получилась на удивление хорошей. Они вчетвером бродили по городу чуть ли не до света, набрели на какой-то парк и почти два часа сидели на лавочке, говоря обо всем и ни о чем…

Через пару дней принялись осматриваться уже всерьез – к неудовольствию Тринадцатого. Впрочем, бояться сейчас было нечего, место и впрямь оказалось защищенным. Мотыльки теперь оставались в обществе Фэба, а Кир, Ит и Скрипач уходили в тоннели вместе со спирит-хантерами. Город нужно было «выучить», причем ориентируясь на людей – к сожалению, люди, вместе с которыми они находились под землей, не могли передвигаться с их скоростью. Скрипача это раздражало, он ворчал, что, мол, несерьезно это, работа стоит, но спирит-хантеры в ответ на его предложение хоть немного ускориться отвечали, что ускорился один такой, потом по частям собирали и в закрытом гробу хоронили.

Подземный город был опасен. Причем опасность ощущалась какой-то старой, не живой, но постоянно присутствовавшей; спрятаться от нее не представлялось возможным. Это там, наверху, под ярким солнышком играют дети, а мамы спорят, какую кашу лучше купить на ужин; это там едут разноцветные маленькие машинки; это там по визио сообщают, что завтра запланирована хорошая погода…

…А тут – со всех сторон давит холодная влажная мгла, и запахи совсем не похожи на внешние, они вообще ни на что не похожи. Даже метро «изнутри» пахло странно – первым это заметил Кир.

– Словно провода гниют, – недовольно морщась, сообщил он. – Толик, этот тоннель заброшен?

– Это резервный тупик, напряжение тут снято. – Толик пнул ногой рельс. – Больше года никого не было. А что?

– Тут что-то сдохло? – прищурился Кир.

– Да вроде нет.

– А чем пахнет?

– Да вроде ничем. – Толик нахмурился. – А чем кажется, что пахнет?

– Чтоб я знал, – пробормотал Кир. – Ладно, пошли дальше.

Через неделю они уже немного освоились, а Ри вместе с Фэбом просчитали наконец схему расстановки приборов и начали обучать людей. Приборы должны были появиться на днях – схемы заказали у Димы, а допаять решили уже здесь. У команды Клима и Сила оказалась неплохая мастерская, а среди мужчин нашлось несколько вполне рукастых, так что с приборами проблем не возникло.

– Одного не понимаю, – жаловался Ри. – Для чего это все нужно этому Мороку? Ну не может быть, чтобы просто так.

– Оно и не бывает просто так, – соглашался Фэб. – Но я тоже не понимаю. Уничтожить мир? Зачем?..

– У меня получается пока что следующее. – Ри задумался. – Что Официалка и прочие хотят уничтожить Сонм – мы уже поняли. Но для чего это нужно самому Мороку? Все понимаю, кроме этого. Плодить рабов – понимаю. Тянуть энергию с планеты – тоже понимаю. Убивать странных – и это понимаю, но общей, глобальной цели я у него не вижу. И, что самое главное, у создаваемых им порталов тоже нет цели. На Соде…

– На Соде существует свой вариант прохода в запредел, как я понял, – осторожно вставил Фэб.

– Что-то типа того, мы не успели разобраться. Ну, можно и так сказать. В общем, там есть выход в этот запредел или куда еще, не знаю, и там все идет целевым образом – с привязкой к местности. И с работой Официалки и «Молота». Но тут… – Ри покачал головой. – Замкнутая система, ты заметил? Огромная, потенциально завязанная на другие кластеры и при этом – замкнутая.

– Ри, я отстал от жизни, – горько констатировал Фэб. – Вы слишком далеко ушли, пока меня… не было.

– Ну, это да, – согласился Ри. – Тем не менее… ладно. Давай паять дальше.

Схему расстановки приборов Ри вывел следующую. Первую часть следовало поставить под высотками, с помощью второй – обозначить кольцо (для этого как раз подходил метрополитен), третья часть предназначалась для измерения исходящих потоков – ее предстояло установить по окраинам города. И с помощью четвертой части Ри рассчитывал вывести предполагаемый центр – он продолжал настаивать на теории, согласно которой Морок все-таки имеет где-то четкую физическую локацию.

– Да не имеет он локации, сколько тебе можно говорить, – возражал ему Клим. – Ты сам видел данные. Какая локация, ты чего? Одновременно по всему миру! Есть точки, в которых он появляется иногда, но эти точки ни хрена не локация. Уж поверь мне, дорогой, но мы не первый год тут за ним гоняемся!

– Должен иметь, – спорил Ри. – Должен! Иначе зачем так организовывать эти потоки?

– Чтобы тащить энергию с точек.

– Не верю, – отрицательно помотал головой Ри. – Слишком простое объяснение. И вообще, я тебя не понимаю, Клим. Ты просил нас помочь, да? Ну и какого хрена ты сейчас против этой помощи возражаешь?

– Ох… так, ладно. Пусть пока что будет по-вашему.

– И это правильно.

Первый пробный запуск системы запланировали на раннее утро второго рабочего дня декады. Подготовились основательно: группы отправились на точки загодя, унося аппаратуру, потом Клим налаживал связь – со связью были, конечно, проблемы, поэтому осуществлялась она следующим образом.

В подвале оставались девушки, работавшие «телефонистками» – у них был канал связи с поверхностью. В разных районах города сидело два десятка «сочувствующих», из тех, кто группе Клима и Сила помогал, но под землю не пошел. Эти «сочувствующие» имели возможность связаться с теми, кто находился под землей в том или ином районе города.

– Да, сложно, – соглашался Клим. – А что делать? Китайские дерьмофоны слабые, только из колодцев можно как-то наверх прозвониться и через верх передать информацию девкам. Иначе не скоординируешь.

– Да это понятно, – Ит тяжело вздохнул. – Технику бы вам сюда нормальную!

– Не пропускают, карантин, – напомнил Клим.

– Уроды, – признал очевидное Скрипач. – Трусливые уроды.

– Ладно, обойдемся тем, что есть, – пожал плечами Ит. – На Терре-ноль бывало и хуже.

– Ну это да…

…Первый этап – наладка – прошел без сучка без задоринки. За час все группы ответили, подтвердили включение и начал работать график: отзвон каждые десять минут в «центр», передача данных. Убедившись, что все идет по плану, Ри приказал выдвигаться. Их группе нужно было за полчаса дойти до одной из точек условного «центра» и установить аппаратуру там – точку выбрали, основываясь на только что пришедших данных. С группой, конечно, пошли Клим и Сил.

– Не люблю Центральный округ, – пожаловался Сил, когда они вышли на «Бродвей» и направились к неприметному коридору в его дальней части. – Там такая каша! Столько всего понастроено… и старье, и новье, все в одной куче. Мужики, вы поаккуратнее, – попросил он. – Ноги там себе переломать – плевое дело. И если лезть куда, тоже осторожнее. У меня как-то лестница в руках осталась целиком.

– Охотно верю, – проворчал Скрипач. – Мелкие, и зачем вы поперлись? Делать вам больше нечего.

– Мы тоже хотим посмотреть. – Брид, сидевший в рюкзаке, который нес Фэб, расстегнул изнутри клапан и высунулся наружу. – Проверить парочку своих предположений.

– И еще… блин, молнию заело… Ит, расстегни меня, а? И еще я хочу убедиться в одной своей маленькой теории. – Тринадцатый тоже высунулся наружу. – Ри, у нас карта есть?

– Есть, конечно.

– Как дойдем до места, посмотри нам эту точку, пожалуйста. Мне интересно, что там будет наверху, над ней, – попросил Тринадцатый.

– Логично, – согласился Ри. – Слушай, залезай обратно. Только-только оправился, и все туда же. Тебе больше всех надо?

Тринадцатый усмехнулся.

– Как всегда, – парировал он. – Точно так же, как и всем остальным.

– Уйди с глаз долой, язва! – рассердился Ри. – Дам я вам карту, куда денусь. Не замерз?

– Да не замерз я, вот пристал!..

Дошли до места, установили приборы – два анализатора, которые нес Кир, и несколько датчиков, которые захватили Клим и Сил. Ри считал, что эти датчики ничего путного не покажут, но Клим настоял. Мало ли что, а вдруг пригодятся?

– Ладно, – махнул рукой Ри. – Пусть будут.

Коридор, в котором они сейчас находились, был старый, узкий и тесный. Сил рассказал, что одной веткой он выходит в тоннель, принадлежащий резервному метро, а другой – в гигантский очистной коллектор. Причем сливают в этот коллектор не просто дерьмо, а «химию».

– Какую такую химию? – поинтересовался Кир.

– Сверху – Башни Свободы, – пояснил Клим. Сил согласно кивнул. – У них автоматическая система смыва, например. Ну, моют их, башни эти. Автоматом. То, что по дороге не испаряется, течет вниз, в систему. Непосредственно – в тот коллектор, который тут. Потом – там есть несколько автомоек, и еще полно всякой фигни, которая вся в результате оказывается тут. Система называется «три стакана», на выходе уже нормальная вода.

– Что-то типа фильтров? – спросил Фэб.

– Ну да. Дерьмецо сюда тоже доплывает, но поменьше. – Сил засмеялся. – В общем, лучше туда не ходить. Воняет.

В коридоре действительно воняло – не так сильно, против ожидания после такого рассказа, но все-таки. Ит принюхался. Гадость! Адская смесь: нечистоты, моющие средства, тухлая вода и едва уловимый запах дохлятины.

– И тут что-то сдохло, – озвучил его мысли Кир. – Ребята, вот честно! Постоянно то тут, то там этот запах.

– Может, крысы? – спросил Ри.

– Крысами не пахнет, – отрицательно покачал головой Скрипач. – Крыс тут вообще почти нет. На Чистых прудах маленькая колония, под тем домом, где кафе, на Баррикадной, неподалеку от основной ветки метро, и на Савеловской большая крысья тусовка. Больше я ни разу не чувствовал, что они есть.

– Святая правда, – подтвердил Брид. – А вот что-то мертвое неподалеку я тоже чувствую.

– И я. – Тринадцатый выпутался из рюкзака, потянулся. – Но место определить не получается.

– У вас вообще хоть что-то получается? – поинтересовался Ри ехидно.

– Получается. – Брид разложил на полу тоннеля карту, взял протянутый Скрипачом маленький фонарик. – Эти башни – явно его точка силы. Причем тут вихревой поток. Турбулентность. Такой… – он задумался. – Энергетический столб, метров на триста вверх.

– Столб не один, – поправил Тринадцатый. – Их три. Один большой, два поменьше. Мы сейчас под большим. Ри, прости, у меня резонный вопрос. Допустим, он тут появится, Морок. Что вы планируете делать?

Ри недоуменно посмотрел на него.

– Ничего, – ответил он спустя несколько секунд. – Посмотрим и уйдем обратно.

– Тогда я предлагаю переместиться дальше по тоннелю. – Тринадцатый встал. – Гений, ты не поверишь, но мне совершенно не хочется обратно в реанимацию.

– То есть он что, в этой точке появится? – Лицо у Клима вытянулось. – Мужики, вы чего, долбанутые?! А ну пошли отсюда на хрен! Бегом!

– А приборы? – справедливо возразил Ри.

– Ты ж говорил, что они сами могут!

– Ну ладно.

Отошли по коридору метров на сто, остановились.

– Отсюда ничего не видно, – недовольно заметил Ри. – И чего тут нет ни одного прямого тоннеля?

– Претензии не к нам, – тяжело вздохнул Клим. – Силаев, слушай, найди кабель, посвети нормально, а? Батарейки посадим, с фонарями-то сидеть.

Сил кивнул, вытащил из своего рюкзака щуп и пошел вдоль стены. Через полминуты остановился, снова полез в рюкзак, и вскоре участок тоннеля, в котором они находились, оказался освещен достаточно мощной лампой.

– Лихо, – одобрил Кир. – Сами сделали?

– Ясный пень, что сами, – хмыкнул Клим. – Ну чего? Ждем?

– Ждем, – кивнул Ри. – Мелкие, давайте по рюкзакам и на спины. Тринадцатый, не спорь! Тут сыро и холодно.

Немногим позже Ит думал, что с этими проклятыми рабочими реакциями, когда тело соображает быстрее головы, надо что-то делать – а то этак возможно до срока сыграть в ящик.

Они сидели долго, и ничего не происходило, ровным счетом ничего.

А потом…

Сначала Ит осознал (уже на бегу) что…

…мимо проскочила в ускоренном чья-то неразличимая фигура, за которой…

…черное неосязаемое облако, которое в сознании успело зафиксироваться как мазок темноты с запахом гнили…

…вывернуться из рюкзака (Тринадцатый, прости!) и, перейдя в ускоренный, кинуться следом…

…под ногами – мокрая решетка, скользкое железо…

…сзади – чьи-то шаги, значит, кто-то тоже сработал, и это либо Скрипач, либо Кир, у других нет и быть не может таких реакций…

…рев воды, механический гул, водоворот, обжигающий кожу холод…

…рывок, еще рывок, под рукой – осклизлый металлический поручень, вверх не идет, но вверх и не поднимешься, ноги нащупывают край трубы, видимо, она соединяет «стаканы», и почему Клим не сказал, что они такие огромные?..

…металлическая решетка, забитая мусором, все еще под водой; ухватившись двумя руками за поручень, ногами – со всей силы, и выбитую решетку сносит потоком, и можно дальше, а дальше…

…уже из последних сил, еще одним отчаянным рывком – наверх, туда, где спасение и воздух…

…и рев воды кажется небесной музыкой, а на стенке «стакана» – обалденно удобные клепки, и через несколько секунд…

…какая же тут все-таки омерзительная вонь…

Остальным от явления Морока впечатлений досталось не меньше а, пожалуй, даже больше.

Кир – подхватывая рюкзак и аккуратно ставя его на землю, через долю секунды – в ускоренный режим, и следом.

Скрипач – с упором в стену перемахнув через Ри и кинувшись в погоню.

Фэб – длинным, каким-то змеиным броском проскочивший мимо Клима и Сила…

…которых его движением просто разметало в стороны.

Ри вообще ничего не успел сообразить – разве что внезапное отсутствие четверых, которые только что сидели рядом, и разлившийся в воздухе омерзительный запах.

Опомнившись, Ри невесть зачем подхватил рюкзаки с обоими Мотыльками (которые, кажется, еще опомниться не успели) и кинулся туда, куда, по его мнению, убежали Ит, Кир, Скрипач и Фэб.

– Налево, дубина! – заорал из рюкзака Тринадцатый. – Не туда!

Коридор в этом месте раздваивался. Ри остановился, тяжело дыша, обернулся – Клим и Сил бежали следом за ним.

– Налево! – крикнул им Ри. – Быстрее!

На выходе из коридора обнаружился внушительных размеров зал с решетчатым мокрым полом и с решетчатым же заграждением – за ограждением ревела вода. Скрипач стоял, вцепившись обеими руками в это ограждение, и смотрел куда-то вниз.

– Что… – начал Ри. Голос его был едва слышен. – Что ты там смотришь?

– Сначала один придурок прыгнул, потом второй! – крикнул в ответ Скрипач. – Спокойно! Подожди… Кир, тащи его сюда!

Мокрый, отчаянно кашляющий Кир поднялся по стене «стакана» и…

– Стоп, – севшим голосом сказал Ри.

– Чего? – не понял Скрипач.

– Это не Ит, – медленно произнес Ри. – Кир, ты кого притащил?!

– А где Ит? – растерянно произнес Скрипач.

– …я тебе говорил, что Маден твоя дочь! А ты – «Нет, твоя, нет, твоя». Сам смотри – ну в ноль ты! Даже разрез глаз такой же!

– Рыжий, отвянь… дай рот прополоскать лучше…

– Слушай, действительно, отстань от него. – Голос сердитый, резкий. – Какая сейчас разница?

– Ну… наверное, разница все-таки есть. Блин, ребята, ну это же вообще шизофрения. Ну надо так, а?!

Тошнило ужасно. Фэйт совсем немного, как учила мама, приоткрыл глаза – совсем чуть-чуть, чтобы себя не выдать. Видно было плохо, но он все-таки рискнул и решил осмотреться. Сейчас удрать явно не получится, так хоть понять, где нахожусь.

И кто меня спас.

Помещение небольшое, низкий потолок, по стенам – бесчисленные провода, какие-то металлические шкафы, в которые эти провода и уходят. Освещение скудное – голая лампочка, висящая на шнуре возле двери.

И…

Так это те самые официалы, которые раскручивают спирит-хантеров! Когда они со Скитом провешивали коридор на юго-западе, эти самые официалы прошли мимо – экипаж активировал защиту, и официалы их замечательным образом не заметили. Скит сказал, что успел рассмотреть их: четверо рауф и, кажется, один мужик-человек. Те самые, что постоянно шляются к Ветке. Которые, по ее словам, заливали хантерам про Терру-ноль. Какая-то хитрая и явно не местная группа…

Хреново. Суметь бы выбраться. От этих просто так не уйдешь. Как они оказались в том коридоре, интересно? Какой-то новый метод поиска? Или совсем идиоты? Ведь только идиот способен кинуться на Морока с голыми руками, а тот, который побежал следом за Фэйтом, как раз именно это и сделал. Ладно, сейчас неважно. Потом подумаю. Как же все-таки тошнит!..

– Нет, Ри, ты не понимаешь, – говорящего видно не было, но, судя по голосу, это один из гермо. – Я и сам, кажется, до сих пор еще не понимаю. В голове не укладывается.

– Ну что-то я, положим, понимаю. Но сейчас… Фэб, как он там?

– Потихоньку приходит в себя, – сообщил другой голос. А вот это уже явно мужик. Рауф. – Воды наглотался порядочно и головой приложился. Ит, ты не заметил случайно – он поскользнулся?

– Видимо, да. Я не заметил, не успел. Скъ’хара, там еще попить нет? – Судя по голосу, этому гермо тоже нехило досталось. Неуверенный голос. – Если можно, хоть сколько дай…

– Не тошнит больше?

– Да отпустило вроде. Не знаю, надолго ли. Чем моют эти треклятые башни?..

– Какой-то химией. Ничего, думаю, обойдется. – Снова тот мужик, который рауф. – Эй, парень, хватит притворяться. Извини, но я уже пять минут вижу, что ты очнулся. Тошнит сильно?

Фэйт открыл глаза нормально и попробовал сесть – именно попробовал, и хорошо, что этот мужик, который рауф, оказался рядом и вовремя схватил за плечи.

– Тихо, тихо, тихо, тихо, – успокаивающе проговорил он, помогая Фэйту лечь обратно. – Давай-ка пока что без резких движений. Сейчас надо будет промыть желудок, процедура неприятная, но необходимая. Придется потерпеть.

Второй гермо, которого Фэйт до сих пор не успел рассмотреть, подошел к ним и встал напротив, сердито уперев руки в бока.

– Ну, поздравляю, – сардонически усмехнувшись, сказал он. – Ты едва не создал прецедент, придурок.

– Какой? – растерялся Фэйт.

– Ты был бы первым рауф, умудрившимся утонуть в канализации на Апрее! Голова на плечах есть вообще или нет?

– Рыжий, не ори на него, – попросил второй гермо из угла напротив. – Прецедент… тут вообще вся жизнь один сплошной прецедент.

– Как тебя зовут-то, чудо? – ехидно поинтересовался тот гермо, которого называли рыжим. – С фамилией понятно.

– Что – понятно?.. – тошнило все сильнее и сильнее.

– Соградо-Ти твоя фамилия. Точнее – Атум Биэнн Соградо-Ти. А имя?

– Фэйт, – выдохнул Фэйт и тут понял, что разговор явно откладывается – его выворачивало наизнанку не в переносном, а в самом что ни на есть буквальном смысле этого слова.

…Через полчаса все относительно успокоилось. Во-первых, вернулись спирит-хантеры, которые сумели дозвониться до поверхности и попросить подвезти кое-какие лекарства, главным образом абсорбенты. Во-вторых, вернулся откуда-то еще один рауф, тоже мужик, и принес чистую одежду – видимо, тоже ходил на поверхность. В-третьих, после лекарств волшебным образом перестало тошнить, а головная боль уменьшилась до разумных пределов. В-четвертых, спирит-хантеры сделали горячего чая, а это было уже совсем хорошо.

…Мама всегда пила чай. Сколько Фэйт себя помнил, она пила чай, даже когда вся семья пила лхус, она доставала свою заварку, и запах чая для Фэйта всегда был прежде всего запахом дома. Сам он чай не очень любил, но сейчас охотно взял протянутую чашку. Черный, да. Мама пьет чаще всего именно черный. Изредка – зеленый или белый…

Но эти все…

Вот такая подстава от Официальной?

– Парень, пойми, мы действительно родственники во втором изломе, – в который раз безнадежно повторял Ит. – Посмотри на себя и на меня. На Скрипача вон посмотри. Я не верю, что мама тебе ничего не рассказывала.

– Вы лжете. – Фэйт отставил чашку. – Потому что все наши родственники по второму излому погибли на Терре-ноль. О чем семья была извещена Официальной службой. Вы можете врать мне что угодно и притворяться кем угодно, но я знаю правду.

– Господи… – Скрипач страдальчески закатил глаза. – Официальная вам солгала! Неужели непонятно?!

– Понятно, – хмыкнул Фэйт. – Тогда так солгала, теперь этак.

– У тебя есть старший брат, – уверенно сказал Скрипач. – Фэйт, прости, но я это утверждаю со стопроцентной уверенностью. Так вот, я не знаю, как зовут твоего старшего брата, потому что нас заперли на Терре-ноль, мы не смогли вернуться домой, были заложниками. Но я точно знаю, что он у тебя есть и что ему сейчас восемьдесят шесть лет. Я прав?

Фэйт опустил голову. Вот оно, это самое вранье Официалки. Не знает, как зовут Скита? Хаааа… Ну-ну.

– Если вы действительно из второго излома, вы бы смогли догадаться, как моя мама назвала своего первого сына, – горько усмехнулся он. – И кому она его посвятила.

– Ты придурок? – ласково спросил тот рауф, который час назад принес одежду. – Если бы мы были из Официалки, то это мы бы точно знали. А мы не знаем, потому что нас во внешке просто не было.

– Ну допустим. – Фэйт прищурился. – Допустим, вы из второго излома. А это тогда кто? – Он ткнул пальцем в Фэба. – Вы еще скажите, что это Фэб, который умер сто тридцать лет назад.

– Во-первых, сто двадцать восемь, – поправил тот. – Во-вторых, это действительно я. Судя по тому, что ты меня узнал, ты неоднократно видел мое изображение.

– И могилу, – парировал Фэйт. – Потому что до четырнадцати лет мы каждый день ходили туда. С мамой. Не знаю, в какую игру вы играете, но, как мне кажется, вы хотите добраться до экипажа. Так вот, официалы чертовы. Хрен вам, а не экипаж. Меня с толку не собьете!

– Какой экипаж? – опешил Ит. – Слушай, остановись, а? Фэб действительно умер, но получилось так, что он прошел воссоздание и…

– Ой не могу, держите меня трое! – Фэйт расхохотался. – Какое воссоздание? Чего вы несете? Хоть легенду бы придумали получше!..

– Это не легенда. – До этого момента молчавший Ри встал. – Хорошо. Допустим, официальная подделала… нас. Но как можно было бы подделать их?

Брид и Тринадцатый, которые сидели у него на руках, переглянулись.

– Ну? – Брид склонил голову к плечу. – Если ты такой умный, то ты должен знать, что Мотыльки работают только с Контролем и что только мы двое являемся исключением, потому что решили работать с группой Ри…

– А вот такую хрень подделать, это вообще как два пальца об асфальт, – отмахнулся Фэйт.

– Вот спасибо, – обиделся Тринадцатый. – Кир, зря ты его вытащил. Надо было утопить. Ну ты и хамье!

– Не знаю, кто это вот сделал, но знаю, что настоящие Мотыльки, которые действительно работали в группе Торка и Соградо, погибли там же, на Терре-ноль, вместе с группой. – Фэйт нахмурился. – И, знаете, скажу вам по секрету – то, что вы делаете, это жестоко. Я понимаю, у Официалки много причин, чтобы не любить нас, преследовать и убивать, но вот так измываться мы вам повода точно не давали…

– Мы не измываемся. – Ит тяжело вздохнул. – Фэйт, пойми, мы говорим правду. Эта правда очень странно выглядит, согласен, но тем не менее – это правда, и ее можно проверить.

– Подделаете генетические тесты?

– Зачем? – изумился Скрипач. – Любая проба, из любой точки. На твой выбор.

– А если пробу брать у метаморфа, то он получится на любой мой выбор – когни, нэгаши, луури, – рассмеялся Фэйт.

– Хорошо, тогда по информации.

– Отстаньте от меня, а? – попросил Фэйт. – Делайте, что вам положено. А лучше убейте сразу, все равно ничего не добьетесь.

Он разом посерьезнел, поднял голову.

Ит смотрел, не отрываясь…

Поразительно. Просто поразительно – насколько порой верны бывают родственные сходства, особенно вот так, через поколение. Если Маден была копией Орбели, то сидевший на полу перед ними гермо был почти точной копией его, Ита. Те же черные волосы, та же форма лица. Чуть иной разрез глаз, немного другая форма носа, но отличия минимальны, едва заметны. Немудрено, что Кир перепутал – в мутной воде и Скрипач бы перепутал, и Фэб…

Фэйт тоже смотрел на него – и от того, что он видел, ему делалось не по себе. Действительно, этот гермо был очень сильно похож на него. Очень. Но… вот чего у Фэйта не было, так это такой смелой и спокойной уверенности во взгляде, и седых ниточек в волосах, сначала не очень заметных, и едва различимой морщинки между бровями, и…

Я бы рад поверить, думал Фэйт.

Я бы рад.

Но я не могу.

…Он слишком хорошо помнил, как мама, их любимая мама, тоненькая, несчастная, стоит рядом с огороженной площадкой портала и просит проходящих – пожалуйста, возьмите цветы, просто возьмите цветы, положите там, на том портале, пожалуйста… там два моих отца погибли, я вас умоляю, просто положить цветы, ничего больше… И как начинается дождь, и как папа Гвен приходит за мамой и уводит ее, все еще плачущую, обратно в дом; и как Скит, которому на тот момент было двадцать пять, говорит, что маму сейчас не надо тревожить, пойдемте, пойдемте… и как они втроем рвут в лесу цветы, а потом с флаера швыряют эти цветы на головы тем, кто собирается войти в портал – они бы камни сбросили на тех, кто так обидел маму… Вам цветок несчастный жалко пронести?! Брит орет так, что уши закладывает. Вы знаете, кто вы после этого?! Суки вы! Суки и сволочи!!!

…И как папа Отири впервые приводит их в подвал, в закрытую раньше часть подвала, и говорит, что вот это все – наше наследство, осталось от второго излома семьи, и пора бы вам, дорогие мои, начинать учиться этим пользоваться. Подвал оборудован для тренировок, и они втроем буквально переселяются туда, выходя только поесть и помыться. В двух десятках сейфов – оружие. Самое разное. Все надо выучить. Импульсники, «браслеты», «хлысты». Но главным образом – нужно обучить собственное тело, и тренирует чаще всего мама, которая умеет быть не только ласковой и нежной, но и очень требовательной; тренировки выматывают, но они трое понимают, что родителям сейчас еще тяжелее…

…Официальная, которая ставит условие за условием, одно нелепее другого; Сережка с Андреем, едва оправившиеся после рейса, отвечают на требования категорическим отказом, и приходит распоряжение: сдать корабль и перевести экипаж в пассив, на ожидание. И они вшестером стоят у крыльца своего дома, с тем самым оружием из подвала, стоят у крыльца и ждут, потому что экипаж выводит корабль, но только не в пассив или в резерв, а в готовность, и мама нервничает, потому что экипаж только-только в себя пришел.

– Мы никогда не будем рабами, – говорит папа Отири. – Ни одно поколение в нашей семье не было рабами и не станет!

– Вы ответите. – Делегация официалов, впрочем, понимает, что к дому подходить бесполезно, и стрелять тоже будет бесполезно – экипаж сумел вызвать катер, уйти на орбиту, к кораблю, игра проиграна. – Вы не посмеете ударить по своим.

– Посмеем, – усмехается Скит. Его рыжие волосы стянуты в косу, черные глаза нехорошо щурятся – Фэйт знает, что, когда Скит так выглядит, лучше не шутить и не спорить. – Тем более что вы не свои.

– Готовность, – беззвучно произносит Гвен. – Дом, блокировка!

Сверху падает катер, а дом окутывает непрозрачное серое облако – эту блокировку ставил еще Фэб, и теперь в дом никто и никогда не сумеет войти, разве что они сами вернутся туда, вот только они никогда не вернутся…

…И первые месяцы там, где нашлось, пусть и с трудом, место таким же, как они, отказавшимся, решившим идти своим путем. Хреновый мирок, надо сказать, полтора десятка атмосферников, поганый климат, и родители постоянно дергаются из-за экипажа, а Сережка и Андрей, конечно, рвутся «что-то делать», но понятно, что сейчас ничего не поделаешь, потому что зону, их зону, которую они контролировали и вели, все-таки успели увести в пассив, и что теперь… как теперь…

…Тренировки, тренировки, тренировки. Бесконечно, непрерывно. Мама знает все эти курсы, потому что ее отцы работали по таким программам и она видела все и отлично все помнит. Она на этой планете, у которой даже названия нет, не одна такая – тут больше сотни бывших официалов, которые не захотели принимать участие в нарастающем безумии, которые решили бороться. Тренируются все. Даже экипажи Сэфес, даже Барды – и это, с одной стороны, забавно, а с другой – очень грустно, потому что Контролирующий с оружием выглядит, по словам папы Гвена, нелепее, чем ацха на флаере. Однако ацхе приходится становиться на флаер, а Сережка и Андрей начинают наконец неплохо стрелять и уже способны себя защитить, не прибегая к Сети, а это очень важно, потому что вне Сети и Барды и экипажи практически беззащитны. Хорошо, что мама сумела хотя бы своим втолковать: нет, убить вы не сможете, все тренировки направлены на то, чтобы задержать противника, обездвижить, нейтрализовать, но не убить…

…Вот на это и Барды, и экипажи соглашаются – инициативная группа, состоящая по большей части из Встречающих и Связующих, разработала новый план. Бардам и Сэфес, оставшимся без участков кластеров, предлагается функция поддержки – выходы на планеты только в экстренных случаях. Да, на это они готовы. И если будет нужно выйти, они тоже готовы… но лучше все-таки не выходить…

…Из мира в мир, с планеты на планету. Ту, базовую, накрыла Официальная, но, по счастью, все успели спастись, уйти. К сожалению, разбегались в большой спешке, в разные стороны. Две секторальные станции, четыре десятка кораблей…

…Может быть, где-то еще есть кто-то еще…

…И кое-кого удалось найти – сейчас база уже другая, и туда медленно, но верно стягиваются те, кто продолжает эту странную борьбу…

…Апрей – мир из «первой шестерки», один из кратных, и четвертый для них всех из Русского Сонма. Брит, успевший выйти замуж за своего ненаглядного Ивина, оказавшегося потомственным Встречающим (сокровище мое, где ты нашел вот это пушистое чудо? мама, это он меня нашел), Скит, который, кажется, решил пойти по стопам второго излома семьи и занимающийся уже по высшей агентурной программе, и он, Фэйт, для которого их первый поход на Апрей стал судьбоносным…

…Мама, скажи, у меня ведь есть человеческие гены, да? Есть, мой хороший, равно как и у братьев, и у меня самой. Мои отцы были наполовину людьми, это действительно так. А что? Мама, я влюбился, кажется. И я… как-то не чувствую себя средним. Я не гермо. Я… Я… мама, я очень ее люблю, и если она согласится… и если ты и папы согласитесь… Фэйт, сядь и послушай. Мама очень серьезна, и Фэйт с удивлением видит, что за этой серьезностью проскальзывает какая-то удивительно печальная теплота и понимание. Милый мой мальчик, оба моих отца после развода с моей матерью стали встречаться с женщиной. Человеком. Они очень любили друг друга, и я всегда хотела, чтобы они были вместе. Это была чудесная женщина, наверное, твоя девушка такая же. Мама… Подожди, не перебивай. Послушай. Если бы они не погибли, они бы сделали ровно то же самое, что сейчас хочешь сделать ты. Фэйт, если ты чувствуешь в себе это, если твое человеческое начало просит этого – будь тем, кем ты являешься. Не надо сомневаться. Мама, а дети?.. Мне кажется, мы что-нибудь придумаем. Я тогда не сказала им, но у них троих запросто могли бы быть дети. Жаль, что они так про это и не узнали…

…Веточка, девочка моя, остался последний этап, но нам пока что ни в коем случае нельзя выдавать себя. Она очень умная, поэтому она улыбается, светло и прямо, и говорит – конечно, родной, конечно, я подожду, и я ничем ни себя, ни вас не выдам. Ему волосы хотелось рвать на голове от отчаяния: для того, чтобы потом вывезти Веточку, сейчас надо было сидеть и не высовываться, а это значит – нельзя даже передать ей деньги и лекарства, нельзя прийти к ней, обнять… Потом – новая беда, от Димки к ней приперлись эти проклятые официалы, вот эти самые, надавали придурошных заданий, явно хотят от нее что-то. Господи, господи, что же делать?! Ветка, к сожалению, в игре – она связная, она держит банк данных, она сидит на связи с Сэфес. И вынуждена – вот так. Нет, играет дуру Ветка мастерски и будет продолжать для этих официалов играть и дальше, но как же страшно и как же горько от того, что любимому человеку помочь нельзя! Хотя… вот этот вот, который выдает себя за давно умершего Фэба, ей почему-то стал помогать. Снимает боли в спине, денег подкинул. Странная какая-то группа, но времени разбираться нет. Ветка передала их разговоры – невообразимый бред, для чего нужен, зачем, почему? Но и на это нет времени, совершенно нет, потому что они уже подходят к развязке, они рассчитали то, что надо, уже выведены потоки, почти все, чтобы прижать эту проклятую тварь, а ведь к твари у него есть еще один счет, личный, за Веточкину спинку, которую обещала вылечить мама…

…И если бы не Официальная, в их жизни все было бы, наверное, иначе. Потому что жизнь просто по определению должна быть лучше без этой грязной паскудной игры, в которую всех их втянули – против воли, против разума. Эта хитренькая подлая жестокость, обман, расчеты и перерасчеты, подставы вроде нынешней, эта мерзость и пакость. Ну вот что ты на меня пялишься, официал? Что ты хочешь от меня?..

– Фэйт, никто не собирается никоим образом причинять тебе вред, – в который раз повторил Ит. – Клянусь чем хочешь. Просто сейчас…

– Ит, пойди в коридор, покури, – приказал тот мужик, который выдавал себя за Фэба. – Иди, иди. Рыжий, ты тоже. Мальчик, послушай меня, пожалуйста. Пусть все будет так, как ты считаешь. Ладно? Меня волнует в данном случае единственный вопрос – как ты доберешься до своих. Тебе пока что нехорошо, ты не сумеешь сейчас и ста метров пройти. Я предлагаю следующее. Мы все переночуем здесь, утром ты свяжешься со своей группой и попросишь, чтобы за тобой подошли в выбранную точку. Тебе нужно отлежаться дня три-четыре.

– Вызвать сюда группу, чтобы вы повязали всех скопом? – Фэйт ухмыльнулся. – Благодарю покорно. Не уж, простите. Если вы поймали меня, это не означает, что я вам сюда притащу остальных. И не надейтесь.

Фэб сел по-турецки на пол, подпер рукой голову и задумался. Недоуменно пожал плечами.

– Что ты в таком случае предлагаешь? – спросил он.

– А что я могу предлагать. Делайте, что вам положено. Со мной. Одним. Но ни группу, ни экипаж вы не получите. Доступно?

– Нам не нужна группа или экипаж. – Фэб прикрыл глаза. – Нам нужно, чтобы ты попал к своим в целости и сохранности. Парень, прекращай идиотничать. Это уже надоело, и это не смешно.

– Ага, это совсем не смешно, – подтвердил Фэйт. – Это очень по-официальному. Предлагать предать семью, например. Пользоваться чужой слабостью. Гадить…

– Прекрати, – потребовал Фэб. – Я специально отослал средних, им твои слова очень неприятны и…

– Ой, какие мы нежные, – рассмеялся Фэйт. – Официальские слюни и сопли. Тьфу.

– Так, все. – Фэб решительно встал. – Поднимайся.

– Чего?..

– Ты мне надоел, говорю. Вставай. Я заранее прошу прощения, но ты мне другого выхода не оставил.

Парень оказался весьма неплохо подготовлен, но Фэб имел на порядок больше опыта, поэтому вырубить Фэйта, а потом снять через воздействие нужную информацию для него было минутным делом. Еще пара минут ушла, чтобы ввести дополнительную дозу детокса, на всякий случай, и вычислить в телефоне Фэйта нужный номер. Затем Фэб взял Фэйта на руки и вышел в коридор.

– И что это такое? – недоуменно спросил Скрипач.

– Пойду отнесу подарочек его группе, – вздохнул Фэб. – Да, порода действительно ваша… наша… Ит, вот ты понимаешь, что в его возрасте упрямством ты обладал ничуть не меньшим?

– Если не большим, – мрачно подтвердил Ит. – Да, дела. Фэб, ты недолго?

– Где-то час. Ты как? Получше?

– Вроде бы да. – Ит зябко поежился. – Полежать бы пару часов, было бы совсем хорошо.

– Ну и полежите все, пока меня ждете, – предложил Фэб.

– А они придут? – с сомнением спросил Скрипач.

– Придут, – улыбнулся Фэб. – Ты пришел?

– Я – да, – тут же ответил Скрипач. – Я и пришел. В свое время.

– Ну, значит, и во втором изломе ты можешь не сомневаться.

Они действительно пришли, втроем. Фэб, как было оговорено, стоял у стены в дальней части широкого слабо освещенного коридора, выходившего к подземной реке, и ждал – а когда они появились, невольно сделал шаг вперед. Красивые ребята… Господь вседержитель, спасибо тебе, спасибо за все… и пусть сейчас ситуация неясная, пусть они не верят, неважно. Может быть, потом что-то исправится, а сейчас… Сейчас – спасибо. Потому что чудеса – они должны выглядеть именно так.

Благодаря воздействию Фэб уже знал, кто есть кто в этой группе, и сейчас смотрел – узнавая…

Первым шел Скит. Высокого роста, наверное, с Кира, широкоплечий; рыжие волосы подстрижены коротко, взгляд цепкий, оценивающий. Черты лица – больше похожи на черты самого Фэба, но присутствуют и черты клана Ти: высокие скулы, разрез глаз. Одежда явно привозная, и как только сумел протащить? Впрочем, местную одежду на такой рост и на такую комплекцию не подберешь. Фэб тоже сейчас ходил в своей, привозной, единственное, что удалось купить подходящее – это жилетку с бесчисленными карманами.

Следом за Скитом шел Брит, и Фэб невольно улыбнулся – потому что Брит был до безобразия похож на Скрипача в молодости, судя по всему, такая же ехидная пройда, только волосы короткие да чуть иная форма лица. А сильные у Ита со Скрипачом гены оказались, подумалось Фэбу. Получается, что у женщин в роду доминантными будут гены рауф, у мужчин – основные рауф с примесью человека, а у средних – вот эта цепочка. Поразительно. И как же здорово…

Последим шел Ивин, и тут у Фэба случился приступ дежавю, потому что Ивин был больше всего похожим… на помощника незабвенного дракона Кэса, гермо по имени Замми Бричер Эн. Другой подвид рауф, не из этого кластера, и подвид, надо сказать, очень интересный и необычный. У Ивина, например, были точно такие же, как и у Замми, волосы – почти белые, с персиково-рыжим отливом, такая же светлая кожа, такие же глаза. И очень похожая улыбка – Замми улыбался всегда замечательно, открыто и светло. Ростом Ивин оказался немного меньше Скита, но в ширине плеч ему не уступал, и Фэбу подумалось, что в драке с ними двоими он, пожалуй, и не справился бы. Конечно, многое зависит от обучения, но тут ребята явно подготовленные и спуску никому не дадут.

– Отойдите дальше! – повелительно крикнул Скит.

– Что с ним? – с тревогой спросил Ивин.

– Я его выключил, иначе не получилось бы доставить его к вам, – объяснил Фэб, отступая. – С ним ничего страшного, но пару дней желательно полежать и четыре раза в сутки принимать детокс. Я положил упаковку ему в карман, чтобы не нужно было покупать.

– Что произошло? – Брит присел на пол рядом с братом.

– Морок столкнул его в первый «стакан», который под башнями. – Фэб стоял на приличном расстоянии, не рискуя подойти ближе. А подойти хотелось… – Он ударился головой и наглотался грязной воды. Кир его вытащил, желудок мы промыли, первую детоксикацию я сделал. Все должно быть нормально, но на всякий случай…

– Мы поняли, спасибо, – прервал его Скит.

– Подожди, пожалуйста, – попросил Фэб. – На всякий случай возьмите наши номера.

– Поверьте, с легким отравлением мы как-нибудь справимся, – со смешком заметил Скит. – И не такое случалось.

– Мне нужно поговорить с вами. – Фэб сделал шаг вперед.

В руках у них тут же появилось оружие, и Фэб остановился.

– Мне нужно, необходимо поговорить с вами, – попросил он. – Пожалуйста. Это касается охоты, которую ведете вы, и работы нашей команды! Ивин, пожалуйста, не включай Фэйта! Пусть полежит пока что так!.. Фэйт решил, что мы официалы и что мы охотимся за вами. Ребята, поверьте, это не так. У нас с вами одна цель и…

– Сомневаюсь, – хмыкнул Ивин. – Цели у Официалки и у нас несколько разнятся.

– Мы не официалы. – Фэб опустил голову. – Ладно. Скит, пусть Фэйт расскажет вам то, что мы рассказали ему. То, что он узнал о нас. Верить или не верить – ваше дело, но… На всякий случай запомни. Общая встреча групп будет на «Бродвее» через двое суток, примерно в это время. Мы хотели сделать ее раньше, чтобы составить план действий, но из-за Фэйта в «стакан» попали и двое наших тоже, поэтому я даю двое суток всем, чтобы прийти в себя.

– Ты руководитель группы? – Скит встал.

– Нет. Руководитель – Ри, я врач.

– Ясно… Ладно, мы подумаем. Расходимся?

– Расходимся, – кивнул Фэб. – Удачи, ребята. И спасибо.

– За что? – недоуменно спросил Брит.

– За то, что вы есть.

В базовый лагерь они вернулись едва ли не последними. Иту и Киру до сих пор было нехорошо, поэтому шли медленно, с передышками. На месте, когда пришли, Фэб сделал им дополнительную дозу детокса и, невзирая на протесты, заставил промыться еще по разу.

– Как же я задолбался блевать, – с отвращением произнес Кир. – Свинья ты, Фэб. Феерическая. Совести у тебя нет!..

– Совесть у меня есть, а лечить вас всех мне совершенно неохота. Зачем лечить, когда можно не лечить? – резонно заметил Фэб.

– Тебе положено.

– Это тебе только так кажется.

– Ой, ну тебя…

Ит и Скрипач выглядели подавленными и расстроенными. Ри лишь качал головой – ничего тут нельзя было поделать, совсем ничего. Не заставишь поверить. Не докажешь. С одной стороны, хорошо – семья жива, и Маден жива, и Гвен, и Отири, и у них замечательные дети, и, вполне возможно, скоро следующий излом у семьи может появиться… Но они-то к этой семье отношения, считай, уже не имеют. Точнее, имеют, но… вот так вот.

Фэб тоже был расстроен, но вида какое-то время не подавал – впрочем, хватило его ненадолго. Он, конечно, не смог удержаться, рассказал Скрипачу с Итом про встречу, описал тех, кого видел…

– Да, да, да, – кивал Скрипач. – Это все понятно. Ладно, давайте лучше решать, что можно будет сделать, чтобы лбами не сталкиваться во время экспериментов и охоты. Фэб, я все понимаю, но сейчас мне это кажется самым разумным.

– Согласен. – Фэб утвердительно кивнул. – Может быть, нам потом все-таки удастся им доказать, что мы не те, кем им кажемся.

– Как? Как ты это докажешь? – горько спросил Ит. – Боже мой, какая низость. И как она, наверное, плакала… – Он опустил голову. – Какая подлость и низость! Рыжий, ты понял, что она нам посвятила старшего сына? У него имя составное из наших… Она посвятила, как мертвым; по сути, Скит – это живая свеча…

– Если мне на жизненном пути встретятся Огден и Гарай, я задушу их собственными руками, – пообещал Скрипач. – Одно дело устраивать диверсии нам, а другое – измываться над беременной девочкой, которой и до этого несладко приходилось.

– И Ворон до сих пор хочет быть заложником? – Ит покачал головой. – Надо будет ему это все рассказать. Пусть сам решает, хочет ли он подобного для своей семьи.