Политический процесс в условиях политической модернизации сталкивается с основным противоречием универсальных, или преподносимых как универсальные, западных стандартов – с традиционными ценностями. Первые, как считают международные финансовые организации (МВФ, Всемирный Банк), а также политологи либерального направления, необходимы для экономической эффективности; последние определяют политическую лояльность, национально-государственную идентичность и солидарность сограждан. Это противоречие вызывает «синдром модернизации», т. е. обострение проблем, которые власти не могут решить. Трудности эти порождают новые противоречия между: а) социальной дифференциацией в результате ускоренной приватизацией, открытостью системы, специализацией ролей и функций в политической системе, кооррупцией, б) требованиями равенства, сохранения определенных льгот в условиях нарастания эксклюзии (исключения из процессов распределения прав и возможностей), в) возможностями и способностями политической системы интегрироваться и неэффективностью принимаемых политических и административных решений.

Американский финансист Дж. Сорос в статье в журнале «Wall Street Journal» от 7 декабря 1989 г. так характеризовал политический процесс в СССР: «Планирование еще живо, но уже обезглавлено. Инициативу прижимает тяжкая длань бюрократии, и при этом прежние обязанности по центральному руководству не выполняются вообще. Так что механизм встал». Политическая система вынуждена постоянно приспосабливаться к негативным последствиям модернизации, возникающим институциональным кризисам.

Выбор путей модернизации предлагался, с одной стороны, либералами, с другой – консерваторами. Если консерваторы акцентируют внимание на обеспечении политического порядка с помощью централизованных институтов (структурная дифференциация политической системы), то либералы – на наличии возможностей для населения постоянно влиять на тех, кто имеет власть. Зачастую приходится сталкиваться с такими противоречиями модернизации, как националистическая политика, приводящая к изоляции, экономизм (технократизм), игнорирующий социальные нужды, популизм, отдающий предпочтение социальным проблемам в ущерб экономической эффективности; неспособность или нежелание политической власти распространить инициативу модернизации с элитарного уровня на массовый; механическое восприятие современных западных ценностей и норм при фактическом доминировании традиционной политической культуры. К ним необходимо добавить и чрезмерную зависимость от транснациональных центров принятия решения, таких как МВФ, ВТО, Всемирный Банк.

Ученые либерального направления (Р. Даль, Г. Алмонд, Л. Пай) основным критерием политической модернизации считают открытую конкуренцию свободных элит и степень политического участия рядовых граждан. Ученые консервативной ориентации (С. Хантингтон, Дж. Нельсон) считают главным источником модернизации конфликт между мобилизованностью населения, его включенностью в политическую жизнь и институционализацией, наличием необходимых структур и механизмов для артикуляции и агрегирования их интересов. Модернизированность политических институтов, по С. Хантингтону, связана не с уровнем их демократизации, а с их прочностью и приспособлением к постоянно меняющимся социальным целям, которым следуют широкие слои. Только жесткий авторитарный режим, контролирующий порядок, может обеспечить переход к рынку и национальное единство. З. Бжезинский, в частности, считал (в силу территориальной необъятности России и неравномерности процессов) невозможным эффективное преобразование при сохранении территориальной целостности России. По его мнению, модернизация в России пойдет успешно, если она разделится на три государственно-территориальных образования: Россия до Сибири (включая Урал), Сибирь, Дальний Восток. Тогда власть сможет контролировать порядок и соединять новации и традиции. Однако то, что относительно удается в странах Балтии, в Азейбарджане, Белоруссии, не удается как сравнительно небольших Грузии, Молдавии, так и в сравнительно крупной Украине.

Наиболее адекватные ответы были найдены, с одной стороны, некоторыми восточными странами, которые сохранили определенную закрытость общества, приспособление традиционных структур к новым условиям, адекватную для уровня развития общества постепенную интеграцию в мировое сообщество, сохранение авторитарных форм политического режима (Китай, Южная Корея, Малайзия, Вьетнам, Индия). С другой стороны, некоторые страны Восточной Европы более успешно преодолевают трудности, принимая вестернизированные образцы, соединяя их с некоторыми элементами культуры и разрушая элементы авторитарного режима. Но для них предоставляются дополнительные возможности за счет помощи Запада, относительно быстрого вхождения в Европейский Союз (страны Балтии, Польша, Чехия, Венгрия). Для России и государств СНГ таких дополнительных возможностей нет, по крайней мере, в обозримой перспективе. Те возможности, которые использовал Китай, они уже себе отрезали. Но есть примеры более взвешенной политики. Это – Малайзия, которая довольно успешно пока борется в сложных условиях, умело определяя сторонников и противников.