Глава VIII
Помните о Спартаке!

«У вас столько врагов, сколько у вас рабов». И даже если врагами их сделали мы сами, вы как владелец где-то в подсознании должны держать эту традиционную поговорку постоянно. Потому что, какими бы верными и преданными ваши рабы ни казались, почти все они никогда не упустят шанса получить свободу. Если вы дадите им этот шанс, они не откажутся. И в проигравших останетесь вы.

Огромная масса рабов в нашем обществе подобна тлеющему вулкану, ожидающему своего часа, чтобы извергнуть огненную лаву и разрушить нашу великую римскую цивилизацию. Условия их существования не всегда настолько удовлетворительны и справедливы, насколько должны быть, и они таят обиду и злобу на нас – за поражение, за бесправие и униженное достоинство. Поэтому вы не должны удивляться, обнаружив, что многие рабы осуществляют разнообразные акты сопротивления вашей власти. Некоторые из этих действий поистине опасны и угрожающи, другие просто вызывают раздражение, хотя, в сущности, безобидны. Позвольте мне рассказать здесь о некоторых рисках, чтобы вы сумели от них защититься.

Восстания рабов, к счастью, случаются не часто, но не становятся от этого менее ужасными. Первые мятежи рабов имели место вскоре после второй войны с Карфагеном, оставившей римское государство истощенным долгими годами ведения военных действий. И это еще не всё. В результате нашей победы мы стали обладателями огромного числа рабов в Италии и Сицилии, которые еще не были распроданы в частные домохозяйства. Вероятно, наиболее опасным являлся тот факт, что эти рабы имели одно и то же этническое происхождение, а потому могли легко общаться друг с другом, заниматься подстрекательской деятельностью и вступать в сговор. Если бы при этом они остались сбродом, не имеющим сильного лидера, последствия не оказались бы столь серьезными. Но среди них находились их бывшие военачальники, сумевшие их возглавить, когда возникла возможность восстания.

Немногие гражданские войны были столь сильными и продолжительными, как восстания рабов в Сицилии. Города лежали в руинах, человеческие жертвы – бесчисленны, на долю женщин и детей выпали неописуемые страдания, и весь остров едва не достался беглым рабам. Ожесточившиеся рабы имели единственную цель – разгромить все вокруг, и мишенью их стало свободное население: мятежники как бы пытались отомстить ему за свое порабощение. Большинство жителей были ошеломлены нежданным восстанием, но более пристальное рассмотрение случившегося показывает, что восстание не являлось случайным и вспыхнуло отнюдь не беспричинно. Сицилия была цветущим островом, жители ее наслаждались обильными урожаями. Люди становились все богаче, а также – все высокомернее. Такая вот гремучая смесь. В результате они обращались с рабами все хуже и хуже, а рабы все больше ненавидели хозяев. В то же время крупные землевладельцы закупали для работы в своих имениях целые партии рабов.

Некоторые из них были закованы в цепи, многие изнурены тяжелым трудом, к которому их принуждали. У каждого на лбу выжжено унижающее достоинство клеймо. Сицилия оказалась затопленной таким огромным числом рабов, что слышавшие об этом не верили и считали это преувеличением. Высокомерие владельцев выросло до такой степени, что, вместо того чтобы обеспечить пастухов пищей, им советовали красть ее у других. Отсутствие пищи, таким образом, вынуждало людей к грабежам, волна которых прокатилась по всему острову.

Сначала нападали на одиноких путешественников, очутившихся в пустынных местах. Потом преступники стали объединяться в группы и ночью осуществляли набеги на фермы. Грабили владельцев и убивали сопротивляющихся. Набеги становились все более дерзкими. Путешествовать по Сицилии делалось небезопасно, да и жить за пределами городов – тоже. Повсюду случались насилия, грабежи, убийства. Пастухи, привыкшие жить под открытым небом и имевшие оружие, все сильнее смахивали на вооруженные банды. Они питались в основном мясом и молоком, постепенно приобретая все большее сходство с дикими животными. Таким образом, весь остров оказался занятым рассеянными группами вооруженных одичавших рабов. Наместники хотели взять ситуацию под контроль, но они получали денежное содержание от крупных землевладельцев и не осмелились выступать против рабов. Они были вынуждены игнорировать тот факт, что провинция отдана на разграбление.

Рабы же, обрабатывающие землю, были измучены лишениями и невзгодами, а вдобавок еще и несправедливыми и унизительными побоями, применяемыми повсеместно. В конце концов терпение иссякло. Они собрались вместе, когда представился случай, и обсудили план восстания; офицеры помогли разработать его подробно. Их лидер, однако, был «не из своих»: это был раб из Апамеи (Сирия). Он занял видное положение в движении, поскольку у него была репутация чудотворца и пророка. Он утверждал, что может предсказывать будущее, поскольку, когда он спит, с ним говорят боги. И многие верили ему. Он также утверждал, что получает видения от богов и во время бодрствования, а также слышит непосредственно от них, что должно произойти. Ему повезло в том, что некоторые из его фантазий сбывались. Репутация его поэтому все улучшалась, он приобрел известность и поддержку по всей Сицилии. В конце концов он так вжился в свою роль, что изрыгал огонь и пламя из уст своих, находясь в трансе, а потом произносил боговдохновенные речи по поводу будущего. Ему удалось это сделать с помощью хитрого трюка: он поместил тлеющий материал внутрь ореха, в котором были просверлены отверстия. Потом незаметно брал орех в рот, и когда начинал говорить, изо рта его летели искры и появлялось пламя.

Перед началом восстания он провозгласил, что ему явилась сирийская богиня и сказала, что он будет коронован и станет царем. Восстание набирало силу, и его пророчество сбылось: он стал лидером десятков тысяч рабов, объединенных ненавистью к своим хозяевам и стремящихся их уничтожить.

Но этот первый мятеж рабов не шел ни в какое сравнение с великим восстанием под предводительством Спартака. Взбунтовавшиеся рабы Сицилии не имели никакого желания создавать собственное государство; они просто хотели вернуться в свои племена на далеком севере с награбленной добычей – награбить столько, сколько смогут унести. Но поскольку для Сицилии была характерна чрезмерная жестокость рабовладельцев, она высекла искру для восстания.

Восстание Спартака началось так. Человек по имени Лентул Батиат собрал рабов в собственной гладиаторской школе в Капуе. Многие из них были галлами и фракийцами, и им пришлось стать гладиаторами не потому, что они совершили какое-то преступление, но просто по прихоти их владельца. Двести человек решили бежать, но кто-то донес на них. Были подняты на ноги дополнительные охранники, и сбежать смогли только 78 человек, вооружившись топорами и ножами, захваченными на кухне, и силой вырвавшись из казармы, где они содержались. Вскоре им встретилось несколько повозок, везущих доспехи и оружие гладиаторов в другой город; оружие было изъято, началось вооружение восставших.

Руководителем восстания стал Спартак. Это был фракиец из кочевого племени, не только храбрый и физически сильный, но также более умный и более гуманный, чем можно было ожидать от человека с судьбой раба. Вы могли бы ошибочно принять его за грека. Говорят, когда он был впервые доставлен в Рим для продажи, приползла змея и обвилась вокруг его головы во время сна, а его жена, которая происходила из того же племени и была пророчицей, сказала: это означает, что он достигнет власти и успехов. Он привел свою группу беглецов на вершину Везувия, откуда и стали совершаться набеги на окрестности. Дальнейшую известность Спартак приобрел тем, что делил со своими людьми добычу поровну, и слух об этом привлекал новых рабов с близлежащих плантаций.

Первым их сражением была короткая стычка с солдатами из Капуи. Легко одержав над ними победу, восставшие завладели их оружием. Когда они проходили по сельской местности, к ним присоединялось все больше и больше рабов, которые увидели шанс получить свободу и возвратиться домой. Их число росло так быстро, что против них из Рима был выслан претор Клодий с трехтысячным войском. Клодий осадил восставших на вулкане, взобраться на который можно было только по одной узкой и крутой тропинке. Этот единственный путь охранялся Клодием. Со всех остальных сторон были отвесные гладкие скалы, не позволявшие ступить ноге. Но восставшие смастерили лестницы из лоз дикого винограда, с их помощью спустились по другому склону вулкана вниз и окружили римские войска. Те не понимали, что происходит: внезапное нападение вызвало беспорядок в войсках, и они в панике бежали.

Следующим полководцем, посланным против восставших, был Публий Вариний. Спартак сначала разбил его помощника, Фурия, с его отрядом в две тысячи человек, а затем и Коссиния, советника Вариния, нанеся противнику тяжелые потери и захватив его оружие. Сам Публий Вариний наконец соблаговолил выступить против Спартака, но, проведя несколько сражений, так и не смог разбить его. После каждой победы Спартак сжигал все снаряжение, которое больше не было нужно, убивал всех пленных и резал вьючных животных, чтобы его армию ничто не сдерживало.

Но Спартак, как я уже говорил, был умным человеком. Он ни на секунду не верил, что может свергнуть власть Рима, хотя его армия и насчитывала уже 70 тысяч человек. Он знал, что его ждет в конечном итоге: поражение и смерть. Единственной его надеждой было – покинуть территорию Рима. Поэтому он повел свою армию на север, в сторону Альп, планируя перейти через горы, так чтобы каждый мог вернуться на свою собственную родину, будь то Фракия, Галлия или Германия. Однако его войска были опьянены легкими победами и богатой добычей. Их высокомерие и самоуверенность росли вместе с их числом, они считали себя непобедимыми. Поэтому они отказались следовать за предводителем и пошли по Италии, сокрушая все на своем пути.

Сенат теперь был озабочен не столько унизительным положением, в какое его ставили восставшие, сколько возникшей повсеместно паникой. Против Спартака послали двух консулов, что делалось только во время самых тяжелых войн. Один из них, Геллий, атаковал германский корпус армии Спартака, отделившийся и ушедший с целью грабежа, и разбил его. Другой консул, обладающий большим войском, Лентул, окружил Спартака, но Спартаку опять удалось выиграть сражение. Следующим был Кассий, проконсул Цизальпийской Галлии, с армией в 10 тыс. человек, который перекрыл Спартаку путь к Альпам. Состоялась еще одна битва, и еще одна римская армия потерпела поражение.

Сенат был охвачен гневом. Сначала римляне не относились к этой войне всерьез: разве можно по-настоящему воевать с гладиаторами и рабами? Но война длилась уже третий год и приносила значительный урон. Они созвали консулов и назначили самого богатого человека Рима, Красса, главнокомандующим в этой войне. Он послал своего помощника Муммия с двумя легионами следовать за Спартаком на расстоянии, дав ему строгую инструкцию не вступать в бой. Но Муммий не удержался: ведь ему противостояла всего-навсего банда рабов! И он точно так же потерпел позорное поражение, как и предыдущие римские армии. Потери были тяжелые, и многие легионеры, спасаясь бегством, побросали оружие. Красс перевооружил эти войска и принял от них торжественную клятву, что они не оставят оружия ни при каких условиях, потому что оно является источником жизненной силы для Спартака. А чтобы восстановить дисциплину, он ввел древнюю практику децимации. Первые 500 римских беглецов, продемонстрировавших трусость, были разделены на 50 групп, и один из десяти, выбранный по жребию, был забит до смерти дубинками оставшихся девятерых. Легионеры поняли, что они должны сильнее бояться Красса, нежели поражения от войск противника.

Подняв таким образом «боевой дух» солдат, Красс повел свое войско на Спартака. Но Спартак отступил с целью перебраться в Сицилию: он был уверен, что получит большую поддержку от тамошних рабов. Однако невозможность добыть корабли привела к тому, что Спартак оказался загнанным в угол в «носке» итальянского полуострова. Красс отрезал этот «носок» стеной, чтобы помешать Спартаку уйти или получить подкрепление. В рекордно короткий срок был вырыт ров через полуостров в 300 стадий длины, 15 футов ширины и такой же глубины. За рвом была возведена высокая и прочная стена.

Сначала Спартака это не особенно встревожило. Но когда возможности для грабежа исчезли, а также иссяк запас продовольствия, рабы стали беспокойными, и он понял, что надо идти на прорыв. Поэтому он дождался зимней ночи, когда шел снег, тайно закидал ров землей и ветками и исчез примерно с третью своей армии. Сначала, правда, он распял римского пленника на пространстве между двумя армиями, чтобы довести до сознания рабов, что будет с ними, если они потерпят поражение.

Красс решил напасть на оставшихся без предводителя рабов первым. Он послал в бой шесть тысяч воинов, которые в жестоком сражении убили 12 тысяч рабов. Верным признаком жестокого боя являлось то, что лишь двое рабов были найдены с ранами на спине. Остальные приняли смерть лицом к лицу с римлянами. Таковы были их ненависть к хозяевам и решимость драться до конца.

Спартак, однако, нанес еще одно поражение помощникам Красса. Но этот успех оказался последним для Спартака, поскольку рабы стали крайне самоуверенными. Они отказывались выполнять приказы, рвались вступить в бой с римлянами и не собирались покидать Италию. Они заставляли Спартака выступить против Красса. Его (Спартака) люди по собственной инициативе начали атаковать римский лагерь, и чем глубже они внедрялись, тем меньше контролировали ситуацию.

Спартак понял, что нет иного выхода, как построить войско в боевой порядок. Ведя рукопашный бой, он прорвался к Крассу, но не смог добраться до него. В конце концов люди, которые были с ним, побежали, а он остался стоять один в окружении большого числа римских солдат. Он погиб при сопротивлении, когда его попытались взять в плен. Остатки армии нарушили строй и смешались, это была просто бойня. Убитых невозможно было сосчитать. Труп Спартака найти не удалось. После ряда «зачисток» в плен были захвачены шесть тысяч рабов, остальные убиты. Пленных распяли по всей длине дороги от Капуи до Рима. Красс не имел возможности потребовать триумфальной встречи, поскольку война эта была унизительной: он ведь сражался просто с бандой рабов.

Мы можем быть признательны нашим предкам за то, что после решительного подавления этих давних восстаний в течение многих последующих десятилетий не было их повторения. Но небольшие бунты все же по-прежнему случаются. Чаще всего виновата в этом та или иная харизматическая фигура, которой удается вдохновить рабов и повести их за собой. Случается также, что группа пастухов выходит из-под контроля и начинает совершать опустошительные набеги на местные города и фермы. Независимо от причин, это вызывает большое беспокойство у нас, владельцев, которые не могут спокойно спать ночью, опасаясь нападения.

Одно такое восстание произошло в Италии во времена Августа. Человек по имени Тит Куртизий, некогда служивший в преторианской гвардии, подстрекал одичалых сельских рабов, которые работали пастухами на отдаленных пастбищах, добыть себе свободу. Первоначально он делал это тайно, держа в секрете встречи в Брундизии и соседних городах, а потом открыто распространяя воззвания среди пастухов. Но по случаю три корабля римского флота пришли в порт в то время, когда в городе был квестор, в чьи обязанности входило проверять тропы, по которым ходит скот. Он организовал моряков с кораблей и выступил против восставших; ему удалось быстро подавить мятеж, поскольку он все сделал правильно. Хотя с угрозой было покончено, император направил крупные силы, чтобы доставить предводителя мятежа в Рим для наказания. Рим был в ужасе: количество домашних рабов, и без того значительное, все увеличивалось, в то время как свободное население неуклонно сокращалось, заставляя людей нервничать из-за своей уязвимости в случае мятежа рабов.

В другой раз, во времена Септимия Севера, Италия была устрашена могучим разбойником по имени Булла Феликс. Был ли он рабом, неизвестно. Он собрал банду из 600 человек и два года осуществлял набеги и грабежи в разных частях Италии под самым носом у императора и его солдат. Хотя против него неоднократно посылали войска, его никогда не оказывалось там, где он, как предполагалось, должен быть; его никогда не находили, а если находили, то не могли поймать, ибо он отличался и умом, и умением подкупить кого надо. Он получал информацию о каждом, кто выходил из Рима, и о каждом, кто держал путь в Брундизий: кто они, сколько их, сколько у них имущества. У большинства этих людей Булла просто забирал часть того, что у них было, и отпускал. Ремесленников он задерживал на время, используя их умения, но потом отправлял в дальнейший путь с наградой за проделанную работу.

Однажды, когда двое его людей были схвачены и их собирались бросить на растерзание диким зверям, Булла явился к владельцу тюрьмы, представившись наместником из его родного района. Он сказал, что ему нужны люди, осужденные выполнять самые тяжелые и неприятные работы, и тюремщик передал ему этих двух мужчин. В другой раз он подошел к центуриону, который вел охоту на Буллу, представился чужим именем и пообещал показать, где скрывается Булла (которого он якобы выследил). Когда центурион согласился, Булла повел его в отдаленную заросшую долину, где его люди схватили доверчивого беднягу. В тот же день, одевшись как магистрат, Булла вызвал центуриона, велел ему побрить голову, а потом сказал: «Передайте вашим хозяевам: пусть кормят рабов, тогда им не придется становиться бандитами».

На самом деле в группе Буллы было много императорских вольноотпущенников: им мало платили либо не платили вовсе. Как видите, даже император может иногда вести себя безответственно по отношению к своим рабам. Император был в ярости, когда ему рассказали об этих событиях: он выиграл великие войны в далекой Британии, но был неспособен справиться с обычным бандитом у себя дома, в Италии. В конце концов он отправил трибуном своего собственного телохранителя и много всадников, чтобы разобраться с Буллой, предупредив трибуна, что его ждет суровая кара, если он вернется с пустыми руками. Поэтому трибун, после того как узнал, что у бандита был роман с чужой женой, убедил ее через мужа помочь им в обмен на обещание защиты от судебного преследования. В результате Булла был арестован, когда спал в пещере. Он предстал перед префектом Папинианом, который спросил: «Почему ты стал разбойником?» Булла же ответил: «А почему ты стал префектом?» Позднее его по приговору бросили диким зверям на арене, а его банду легко разбили, потому что вся сила шестисот человек заключалась лишь в нем.

Урок, который мы можем извлечь из этих (к счастью, редких) эпизодов восстаний и бунтов рабов, таков: когда мы, хозяева, не заботимся о рабах, так что они остаются голодными или с ними жестоко обращаются, то у рабов не остается выбора, кроме как принять меры. Я подозреваю, что многие из этих печальных событий произошли во времена, когда наши завоевания сделали рабов дешевыми, как оливки. Когда рабы стоят копейки, откуда возьмется у владельца стимул заботиться о них? Но сейчас, когда рабы везде дороги, они дорого обходятся и владельцам, которые берут их в свое домохозяйство.

Но хотя опасность коллективного восстания наших рабов уменьшилась, все равно вы должны быть готовы к риску быть убитым теми, коими вы владеете. Позвольте мне рассказать историю о префекте Рима по имени Педаний Секунд – человеке, наделенном властью, который, тем не менее, был убит обычным рабом. Неясно, почему раб был одержим желанием мести. Либо потому, что Педаний отказался дать ему вольную, либо потому, что у раба были любовные отношения с одним из мальчиков хозяина, а он не мог разделить с ним любовь. Какой бы ни была причина, но он его убил. Поэтому, согласно древнему закону, все рабы домохозяйства Педания были обречены на смерть, ибо не сумели спасти его. Ведь хотя бы один из них должен был знать что-нибудь, или подозревать, или вмешаться, чтобы не допустить убийства?

Педаний был богатым человеком, у него имелось 400 домашних рабов. Когда эта длинная процессия двигалась к месту казни, римский народ заполнил улицы, пытаясь помешать расправе. Протестующие зашли так далеко, что осадили Сенат. Даже некоторые сенаторы возражали против массовой казни, поскольку считали, что это слишком жестоко. Но большинство сенаторов утверждали, что не следует вносить изменений в древнюю практику. Если человек высокого положения, такой, как Педаний, мог быть убит рабом, о какой безопасности можно говорить для других, пока всем рабам не станет до боли ясно, что за жизнь хозяина они заплатят собственными жизнями? Без сомнения, погибнут многие невинные. Но все великие примеры отмечены какой-нибудь несправедливостью. Эта несправедливость компенсируется пользой для общества в целом.

Многие сенаторы все равно не давали согласия, говоря, что среди рабов есть дети и женщины и негуманно убивать их всех. Но здравый смысл восторжествовал, и победили сторонники казни. Толпа, однако, бушевала и мешала приводить приговор в исполнение. В конце концов император вынужден был оцепить войсками дорогу, по которой шли осужденные на смерть. Один особенно консервативный сенатор предложил, чтобы даже вольноотпущенники Педания, жившие под той же крышей, были высланы из Италии. Но император наложил вето на это предложение – из боязни, что чрезмерная жестокость лишь усугубит примитивный обычай, который и так не удалось смягчить путем милосердия.

Еще один случай убийства хозяина, который вы должны иметь в виду, – убийство бывшего претора по имени Ларций Македон. Он был убит своими рабами. По общему признанию, он являлся высокомерным и жестоким хозяином – возможно, из-за того, что его собственный отец был рабом, он же хотел вытравить клеймо рабства из своей памяти. Однажды он принимал ванну в своей вилле, когда его неожиданно окружила группа рабов. Один из них схватил его за горло, другой ударил в лицо, третий нанес удары в грудь и живот, четвертый – в пах. Когда рабы увидели, что хозяин потерял сознание, они бросили его на подогреваемый настил, посмотреть, жив ли он. Хозяин лежал без движения, но было неясно, находится ли он в глубоком обмороке или только притворяется. Во всяком случае, они сочли его мертвым и вынесли его из бани – якобы он упал в обморок из-за жары. Некоторые из наиболее преданных слуг и его женщины приняли его и оплакали, полагая, что он скончался. Но в результате всей этой суматохи хозяин пришел в себя, в немалой степени благодаря тому, что был вынесен из бани на свежий воздух. Он заморгал глазами и зашевелил руками и ногами, так что все поняли: жив. Рабы, напавшие на него, бежали, поскольку тайное стало явным. Большинство из них были задержаны, а сам Македон прожил еще несколько дней, но потом умер. Утешением ему служило одно: по крайней мере, те участвующие в покушении рабы, которых удалось схватить, были подвергнуты пыткам и казнены.

Таким образом, из этих примеров вам должно быть ясно: мы, владельцы, подвергаемся самым разным опасностям. Обращайтесь с вашими рабами жестоко – и эти риски возрастут. Но если вы относитесь к рабам мягко и снисходительно, это еще не означает, что вы можете спать спокойно. Не все хозяева, убитые собственными рабами, заслужили такую участь своей жестокостью. Многие стали просто жертвами имеющих дурные наклонности рабов, способных на любые преступления.

Даже если враждебно настроенные рабы не заходят так далеко, чтобы убить вас, они все равно могут принести большой вред. Во время одной из войн против Ганнибала сторонниками карфагенян в Риме был совершен ряд террористических актов. Умышленным поджогам подверглись суд, близлежащие лавки, государственная тюрьма и ряд частных домов. С трудом удалось спасти только храм Весты, в первую очередь благодаря усилиям 23 рабов, которые случайно оказались поблизости, притащили воду и залили огонь. Впоследствии в качестве награды они получили свободу. Пожар был ужасен, а поскольку он возник в нескольких местах одновременно, не оставалось сомнений, что это поджог. Сенат объявил, что предоставивший информацию о виновных получит денежную награду, если он свободный, и свободу, если он раб. В результате этой инициативы раб по имени Манус, принадлежавший благородной семье из Кампании, вышел вперед и обвинил своих хозяев. Родители этого семейства были обезглавлены Квинтом Фульвием, и пятеро сыновей, как заявил раб, занялись поджогами из мести и чтобы помочь Ганнибалу. Он также сказал, что они планировали совершить куда больше поджогов.

Сыновья были задержаны. Сначала они все отрицали, утверждая, что раб сбежал после наказания и просто хочет отомстить. Но после допроса в суде, вместе с их сообщниками, они сознались. Все они были казнены, а Манусу дарована свобода и выдано около десяти тысяч сестерциев.

Несомненно, в этом случае мы должны радоваться, что смелым рабом были выявлены враги отечества. Но вам следует понять, что недовольные рабы в домохозяйстве имеют прекрасную возможность выдать какую-либо информацию о вас, что в лучшем случае поставит вас в неловкое положение, а в худшем – может представлять смертельную опасность.

Вы также должны понять, что большинство способов, какими рабы будут сопротивляться вам, окажутся не в духе Спартака, отвага которого явно не вязалась с его рабским положением. Есть целый ряд вещей, которые ваши рабы могут делать, чтобы одержать маленькие победы над вами в повседневной жизни. Именно с таким мелким неповиновением вам предстоит встречаться постоянно. Они будут лгать вам по поводу того, сколько пищи они съели, или обманывать по мелочам, заявляя, будто что-либо стоит десять сестерциев, когда на самом деле оно стоит восемь. Они станут притворяться больными, чтобы не работать, испуская такие стоны, что вы будете обеспокоены, выживут ли они вообще, а они просто устраивают представление, чтобы избавиться от трудных заданий. Они будут стоять на кухне у печи, чтобы пропотеть, а потом демонстрировать вам эти капли пота как признак тяжелой лихорадки.

Летом ваши сельские рабы будут говорить, что они посеяли больше семян, чем на самом деле. Они станут красть запасы из ваших амбаров, чтобы скрасить свой рацион; подделывать амбарные книги, чтобы доказать, что урожай не так велик, как вы предполагали, и продавать остатки на местном рынке. Или просто будут тянуть волынку – и ту работу, которую можно сделать за час, растягивать на весь день. И когда вы их уличите, они будут клясться и божиться, что в действительности это более трудная работа, нежели вам кажется, и что они делают все, что в их силах. И если вы поверите этой лжи, вскоре каждая работа потребует вдвое больше времени, чем нужно на самом деле. Вот как действуют рабы. Они постоянно испытывают вас, присматриваясь, что и где можно урвать. И вам придется постоянно урезать вашу власть, пока она не будет полностью съедена рабами, которые станут относиться к вам со все большим презрением.

Ленивые и разжиревшие городские рабы удирают в город и торчат в кабаках, смотрят гонки на колесницах или играют в азартные игры на углу улицы. Или идут в баню, отмокают там и парятся за ваш счет, а потом сидят с друзьями из других домохозяйств, болтая или флиртуя с рабынями. А когда вы спрашиваете, где они были, они расскажут, как переполнены улицы и какие там очереди. Или уставятся на вас, прикинувшись дурачками, не понимающими, о чем вы вообще толкуете. Но большинство рабов далеко не так глупы, как хотят изобразить. Вы, вероятно, знакомы с историей об умном рабе по имени Эзоп, которому всегда удавалось перехитрить хозяина. Он прикидывался, будто понимает все буквально.

– Откуда ты родом? – спрашивает хозяин.

– Из живота моей матери, – отвечает Эзоп.

– Нет, в каком месте ты родился? – уточняет хозяин.

– Мама не сказала мне, спальня это была или столовая.

Вы должны помнить старую пословицу «Умный раб пользуется властью наравне с хозяином», означающую, что если вы не будете стоять на страже, то получите хозяйство, в котором именно рабы решают, что, кто и когда именно делает.

А еще они ведут себя как полные трусы, если ожидается какая-либо опасная работа. Или пытаются воззвать к вашей мягкости. Это одна из самых раздражающих черт во владении рабами: они постоянно подходят к вам в слезах, прося вас простить их или что-то позволить им. Естественно, вы должны быть тверды, но когда это домашние рабы, которые хорошо служат, иногда бывает трудно не уступить. Однако вы должны быть начеку с теми рабами, которые могут лягаться подобно ослам. Они будут плевать вам в суп или прятать ваши книги, просто чтобы досадить вам, или, как это однажды было со мной, сделают вид, что споткнулись, и прольют рыбный соус вам на голову. (Могу заверить вас, что не был введен в заблуждение этим старым трюком.) Побеги – еще один способ, каким они могут красть вашу собственность; возвращать рабов – дело утомительное и отнимающее массу времени. Но даже если удастся это сделать, вы оказываетесь один на один с непокорным рабом, не имеющим ни малейшего желания уступать вам.

Вы всегда должны иметь в виду, что типичный раб – это наглец, сплетник, болтун, он лжив, нечист на руку, недобросовестен. Очень немногие удовлетворяют вашим ожиданиям преданного, трудолюбивого, добросовестного и бережливого работника. Еще меньше тех, кто готов повиноваться вам со страхом и трепетом, с сердечным прямодушием, как им положено. Вместо этого ленивое и ненадежное большинство проводит свое время, пытаясь избежать вашего надзора. Они начнут устраивать вечеринки в ночное время, отведенное для сна, а вы будете удивляться, как это все рабыни одновременно забеременели.

Они будут сплетничать о вас, а если вы жестко их оборвете, примутся за вашей спиной рассказывать про вас кошмарные истории рабам из других домохозяйств. От разбалтывания секретов своего хозяина они получают большее удовольствие, чем от лучшего фалернского вина. Вы неожиданно столкнетесь с тем, что ваши друзья на званых обедах задают вам дерзкие вопросы о ваших предполагаемых развратных действиях с рабами. Рабы делают все это с целью заставить вас изменить свое поведение. Они рассуждают так: вы же не захотите, чтобы в среде ваших друзей и знакомых о вас говорили как о жестоком и несправедливом хозяине. Кому, в конце концов, нужна такая репутация?

Поэтому вы должны осторожно обращаться с вашими домашними рабами, особенно если планируете быть избранным на политические должности, потому что наносящие ущерб сплетни часто исходят из домашних хозяйств. А если вы разумно распоряжаетесь домашними запасами, вскоре вы услышите рассказы о том, какой вы великий скряга. Кстати, когда я собирался занять важный пост, мне кто-то дал ценный совет: самое важное, что нужно делать, – это запоминать имена людей, даже рабов: ничто иное не сделает вас таким популярным и приятным для публики.

Конечно, ни один раб никогда не скажет вам ничего обидного в лицо. Они слишком трусливы для этого. Если они действительно хотят поговорить с вами о чем-то важном, то прибегают к иносказаниям. Басни фактически и изобрели для того, чтобы раб мог выразить чувства и мысли, которые в противном случае он не осмелился бы озвучить, опасаясь наказания. Так, если рабы считают, будто вы делаете что-то слишком быстро, они начнут рассказывать вам историю о Черепахе и Зайце. Это порой выводит из терпения. Болтовня просто раздражает, заговоры же опасны. Именно подпольные встречи, которые проходят тихо, надо в первую очередь прерывать. А также запретить рабам использовать собственный язык, если они начали это делать. Потому что они иногда изобретают особые фразы и слова, которые для вас ничего не значат, и скрывают за ними свои истинные намерения. У такого специального языка может быть только одно использование: крамола, призыв к мятежу.

Более невинная вещь, которую рабы делают, когда собираются вместе, – это рассказывание друг другу глупых историй, где они в чем-то превосходят хозяина. В своем воображении они способны перехитрить вас и оставить в дураках. Это повышает их самооценку при низком социальном статусе. Еще они дают друг другу полезные советы. Как-то я слышал историю о галчонке, которого держали на поводке, как домашнего питомца. Он пытался сбежать, но поводок держал его, и когда он лежал, умирая, то сказал: «Какой же я дурень! Не мог примириться с рабством, а теперь лишаю себя самой жизни…». Как подытожил рассказчик, «слуги тоскуют по своим старым хозяевам только тогда, когда столкнулись с новыми». Что действительно верно.

Еще одно злое деяние, которое недовольный раб может направить против вас, – это искусство черной магии. Естественно, сам я не верю в то, что колдовство может как-то навредить мне, но большинство моих домашних верят, и если распространяется слух, что на вас наложено заклятье, это может вызвать у них отрицательные эмоции. К сожалению, иногда это трудно обнаружить. Потому что рабы пишут свое проклятие на свинцовой табличке и закапывают ее среди могил на окраине города; несложная идея состоит в том, что «и вы, хозяин, скоро будете здесь».

Такой анонимный вид сопротивления является широко распространенным. Это оставляет неприятный осадок: те, с кем вы стремились обращаться честно и справедливо, заходят со спины, чтобы выразить свое недовольство. На самом же деле все не так уж страшно: они действуют анонимно лишь потому, что боятся вас и того, что вы сделаете, если узнаете. Такие вещи вы должны научиться воспринимать как неизбежный довесок к вашей власти, вашему авторитету и способу управления дисциплиной в вашем хозяйстве.