Он увидел Анну в бурьяне за бараком. У ее ног вился клубок змей. В клубке было не меньше полусотни полозов, больших и малых. Их тела, разрисованные по-тигриному, в продольных желтых и черных полосах, упруго выгибались. В ярости змеи раскрывали рты, пытаясь укусить Анну. Но не успевали. Быстрым движением она совала очередную змею в мешок.

Не раздумывая, Андрей подскочил к клубку и схватил полоза около головы. Холодное, будто мертвое тело упруго шевельнулось под пальцами, взметнуло хвостом. Превозмогая отвращение, Андрей сунул его в мешок. Поймал второго полоза — тоже в мешок. Третьего — туда же.

Испуганные змеи начали расползаться. А в мешке они бились с такой силой, что Андрей и Анна едва удерживали его. Один полоз выскочил и скрылся в траве.

Андрей зажал горловину мешка. Тела змей четко обозначились под холстиной.

— Хватит, — сказал он.

Анна подняла было руку к лицу, чтобы вытереть пот, но, брезгливо поморщившись, отвела ее в сторону.

— И противные же они.

Затягивая бечевкой мешок, Андрей оглянулся:

— Очень. До сих пор холод в ладонях.

Анна продолжала стоять, отставив руки, и вдруг вздрогнула всем телом.

Потом очень долго и тщательно мыли руки в прозрачной речной воде.

Присев на борт лодки, Андрей закурил.

— Бедовая ты!

Выпрямившись, Анна повернулась к нему и усмехнулась:

— Бедовая… Нет. — Ресницы ее дрогнули и опустились. — Глупая… — И вдруг рассмеялась: — Глупая! Что меня понесло за этой пакостью?

Бросив папиросу, Андрей поднялся, подошел к ней:

— Аннушка!

Она не обернулась — смотрела на раскаленные закатом облака над черной тайгой.

— Аннушка! Это правда?

Улыбка тронула уголки ее губ. Только уголки. Они чуть приметно дрожали, сдерживая готовую хлынуть радость, а в глазах искрились огненные блики зари.

— Догадался. Ученый ты человек…

Обернулась и поцеловала его по-девичьи, словно сестра. Прижалась виском к его щеке. Андрей почувствовал, как напряженно бьется у нее под кожей жилка.

— В поселке все говорить устали, — прошептала она.