Глава 7
Был поздний вечер. В баре Нэда из-за винных паров, запаха алкоголя и табака было трудно дышать. Дэниел уже подумал, что если еще минуту здесь задержится, то ему станет дурно. В какой-то момент дверь бара открылась, и, задыхаясь, вбежал человек, который, остановившись у стойки, попытался восстановить дыхание. Это был один из тех парней, которые тогда напали на Дэниела. Этого парня звали Ником.
На минуту в баре стало тихо, все уставились на посетителя. Потом бармен невозмутимо сказал:
– Да что с тобой сегодня?
– Джимми, дай мне чего-нибудь выпить, ради всего святого! Эти черти чуть было не сцапали меня. И самое главное, ни за что. Ничего ведь не успел взять у того знатного франта, как он завопил: «Стой! Вор!» За мной бросилась орава, точно стая голодных псов.
– Надеюсь, Ник, ты их хорошенько погонял?!
– О, ты прав! Сделал несколько кругов, пока они не отстали. – Он одним глотком осушил рюмку бренди и протянул ее, чтобы бармен еще наполнил. – Нам нужно быть осторожными. Полицейские ищут Джека. Я говорил ему, что не стоит трогать этого иностранца, но он же не послушал, а дело толком не закончил. Этот поляк, черт его возьми, дал показания против нас в суде.
– Джек в опасности?
– Э-э, да этого парня не так легко заловить, хотя, конечно, осторожность нам обоим не помешает.
Весь этот разговор велся полушепотом, поэтому Дэниел уловил лишь часть сказанного, хотя этого было достаточно, чтобы обо всем догадаться. Он решил, что пойдет следом за Ником и выяснит, где прячется Джек Райдер, а потом как можно скорее сообщит в полицию.
Вскоре Ник, взяв у бармена кое-какую еду, завернутую в газету, выскользнул за дверь. Дэниел подождал пару минут, а потом быстро вышел из бара. Ник шел впереди, очевидно, даже не подозревая, что за ним «хвост». Покружив по трущобам, спустившись к реке и пройдя мимо дома, где жил дядя Дикки, он, наконец, вышел к маленькому полуразвалившемуся домику. Оглядевшись по сторонам и, очевидно, не заметив опасности, он постучался в дверь. Дэниел заметил, как приоткрылась дверь, блеснул свет. Ник что-то прошептал и исчез внутри, плотно закрыв за собой дверь. Дэниел тут же бросился в полицейский участок.
Ему повезло. Как всегда, здесь дежурил констебль, а вместе с ним сидел сержант.
– Вы уверены? – спросил Дэниела сержант.
– Абсолютно! – ответил Хантер, горя от нетерпения. Сержант раздумывал, что делать, по-видимому, ему не хотелось сейчас идти в такую даль.
– Если вы отложите это до утра, – сказал Дэниел, – вы дадите им возможность упорхнуть. Тот, которого зовут Ником, бормотал что-то о том, что им необходимо поскорее сматывать удочки.
Уже занимался рассвет, в природе все было спокойно и тихо. Они молча очень осторожно обошли дом.
С одной стороны дома было крошечное окошечко.
– Я сейчас постучусь и потребую открыть именем закона, – сказал сержант, – а вы стойте у окна на случай, если они попытаются выскочить.
Они заняли свои места. Стало еще светлее. Сержант постучал в дверь, но никто не ответил. Он немного подождал, затем постучал вновь, никто не открывал. Сержант отступил и постарался плечом выбить дверь. Сломав замок, полицейские вместе с Дэниелом ввалились в дом.
И тут им показалось, что они попали в настоящий ад. Начались крики, удары, ругань. Ник попытался выбежать на улицу, но сержант успел его схватить, и они, сцепившись, упали в грязь. Райдер хотел выскочить в окно, но Дэниел и констебль одновременно набросились на парня. Дэниел почувствовал, как по плечу и руке провели лезвием ножа, но он не придал этому особого значения.
Все закончилось тем, что двое задержанных были доставлены в полицейский участок.
– Нужно доложить инспектору Блейну, – сказал сержант. – Он и решит, что нам делать дальше.
– А я считаю, что необходимо сообщить о случившемся мистеру Уориндеру, и как можно скорее, – сказал Дэниел. – Суд начинается в десять утра, и сегодня все должно стать на свои места. Я немедленно схожу к мистеру Уориндеру.
– Но только не в таком виде! – воскликнул сержант. – Ты же ранен, и весь в крови. Такую рану, как у тебя, парень, нужно зашивать. Эх, бедняга.
И только сейчас Дэниел почувствовал нестерпимую боль в руке.
– Доктор Декстер сделает все, что нужно. Клиника открывается в восемь. Я пойду туда сейчас…
Доктор отпустил Дэниела лишь к полудню. Когда он, наконец, появился в суде, сэр Джеймс Далфри выступал с заключительным словом. Зал слушал в полной тишине, и охранники даже не захотели поначалу впускать Дэниела, пока он не заявил, что имеет очень важное сообщение для мистера Уориндера.
– Ладно, тогда напишите это на листочке, – сказали Дэниелу, – и ваша записка будет тут же передана по адресу.
Дэниел написал: «Мы поймали Джека Райдера».
Сначала записка попала в руки Джорджа Уэсткотта, а потом ее передали самому Уориндеру. Он быстро пробежал ее глазами, потом взглянул на Дэниела и кивнул ему. Дэниел опустился на скамейку, стоявшую у стены, откинул голову и закрыл глаза. Он сидел в такой позе, когда объявили перерыв, и все стали направляться к выходу, а вместе с остальными и Кристина с Гаретом.
– Дэниел! – воскликнула девушка и присела рядом с ним. – Я не видела тебя утром в суде и не знала, где ты. Это ты послал записку? Папа уже попросил судью об отсрочке вынесения вердикта, так как появились новые факты, свидетельствующие в пользу Кейт. Я так этому рада! – Потом она заметила его перевязанную руку, в голосе у нее появилась тревога. – Дэниел, милый, ты ранен? Что-то серьезное? Как же так? Ты выглядишь таким усталым…
– Не обращай внимания. Главное, что мы нашли этого Райдера! Это я и написал в записке твоему отцу.
– Как здорово! Это все меняет. Как же ты нашел его? Где, Дэниел?
К этому времени толпа поредела, и Дэниел поднялся со скамейки.
– Как ты думаешь, Кристина, я смогу поговорить с твоим отцом?
– Конечно. – Кристина стала со стороны раненой руки Дэниела, оберегая его, и пошла рядом с ним к выходу, напрочь забыв о существовании Гарета.
Впервые Гарет видел их вдвоем. Он сразу почувствовал существующую между Кристиной и Дэниелом близость, это было написано на их лицах, близость, в которую он до сих пор отказывался верить. Гарету в первые мгновения захотелось уйти, но потом вопреки нахлынувшему чувству ревности он быстро последовал за Дэниелом и Кристиной и через минуту уже поравнялся с молодой парой.
Навстречу им шел Эверард Уориндер.
– Мой дорогой Дэниел! Какая замечательная новость! Кристина сказала тебе, что я просил об отсрочке, и судья согласился? Судья Маки – очень порядочный человек. – Потом Уориндер беспокойно воскликнул: – Господи, Дэниел, что с твоей рукой? На тебя напали? Ты ранен?
– Пустяки… Похоже, что Джек Райдер всегда имеет при себе нож, – спокойно сказал Дэниел.
– Мне бы хотелось узнать подробности, если это, конечно, возможно. Ты выглядишь неважно… Что ты скажешь, Гарет?
И Гарет, который не желал ничего более, как увидеть Дэниела Хантера замертво свалившимся, не смог сейчас подавить в себе присущее ему всегда чувство порядочности.
– Думаю, ничего страшного. У меня с собой есть рабочая сумка, я могу дать ему обезболивающее.
Никто и ничто не могли заставить Дэниела признать свою слабость перед лицом соперника, поэтому он гордо сказал:
– Благодарю, но ничего не нужно. Доктор Декстер прекрасно позаботился обо мне.
– Хорошо, значит, решено, – сказал Уориндер и повел их в старенькую таверну, расположенную за углом, где Дэниел и рассказал о том, как вышел на двух преступников и с помощью сержанта и констебля схватил их.
– Ценой своего здоровья… – заметил Уориндер. – А где они сейчас?
– В полицейском участке на Уайт-Чэпл. Сержант хотел, чтобы я дождался инспектора Блейна, но я из клиники сразу же пошел к вам.
– И слава Богу, что ты именно так поступил!
– Знаете, мистер Уориндер, но они ничего не говорят, только молчат, словно рыбы…
– Думаю, с этим мы как-нибудь справимся. Не все сразу. Я переговорю с Джорджем Уэсткоттом, а затем сам схожу к ним.
– Я хотел бы сходить с вами.
– Разумно ли это, Дэниел, ты еще слаб. Тебе нужен покой.
– Какой к черту покой?! Кейт – моя сестра, и что, я буду бездействовать, по-вашему?!
– Хорошо, не горячись так. Гарет, пожалуйста, отведи Кристину домой, объясни леди Клариссе, что у меня дела, и я вернусь поздно.
– Папа, я хочу с вами, – сказала Кристина.
– Нет, девочка моя. Это не для тебя. Пойдем, Дэниел, нельзя терять ни минуты. Возьмем кеб.
Когда они ушли, Гарет спокойно спросил Кристину:
– Экипаж еще ждет?
– Наверное, Фрэнк собирался ожидать папу. Скажи, чтобы уезжал домой. Я хочу немного пройтись пешком.
Гарет сделал, как просила девушка. Они медленно пошли в сторону дома Уориндеров, почти ничего не говоря друг другу.
Наконец они спустились к реке, и тут Гарет тихо сказал:
– Так вот, значит, какой ваш знаменитый Дэниел Хантер… Очень впечатляюще – герой, пострадавший в борьбе за справедливость!
Кристина оборвала его.
– Прошу тебя, Гарет, не издевайся! Это легче всего – насмехаться. Тебе не идет эта ирония.
– Я не смеюсь, поверь, – сказал Гарет, горя от ревности и обиды за свои чувства. – Я лишь пытаюсь понять, какой волшебной силой он обладает, что сумел тебя увести от меня. Знаешь, что сказал дядя Давид в тот день, когда мы приходили смотреть новый дом?
– Неужели, Гарет, ты все ему рассказал?
– Зачем? Он догадался еще после Рождества, проведенного в Брамбере.
– И что же он сказал об этом?
– Он считает, что все так получилось, потому что ты чувствуешь, что нужна Дэниелу, что ты хочешь ему помочь, хочешь вернуть ему все то, что он никогда не имел. И все же мне не нравится этот Хантер… У парня гордый и независимый нрав. У него, может быть, нет денег, карьеры и всех тех вещей, к которым стремится большинство мужчин, но, по крайней мере, нельзя отрицать, что, живя в суровом мире, он привык к самостоятельности. Хотя он сейчас использует тебя, как привык использовать все, что ему попадается в жизни, он все равно на первое место поставит свою борьбу, свою независимость…
Кристина как-то отрешенно посмотрела на Гарета.
– Я не согласна с тобой. Ты ошибаешься и говоришь так лишь потому, что не хочешь признать правду, свое поражение…
– Нет, и еще раз нет! – с отчаянием воскликнул Гарет. – Я много передумал, и считаю, что я прав. Мне очень хотелось ошибиться, поскольку я знаю, что тебя ожидают впереди лишь боль, разочарование и горькие страдания. Как ни грустно, но это так…
Кристина быстро пошла вперед. В глубине души она понимала, что Гарет отчасти был прав. Бывали времена, когда Дэниел внезапно исчезал, погружаясь с головой в свой незнакомый для нее мир, где ей не было места.
Гарет взял Кристину под руку, ему очень хотелось восстановить их прежнюю дружбу и всегда существовавшее доверие.
– Если мистер Уориндер выиграет процесс, – мягким тоном сказал Гарет, – а я думаю, что так и случится, что ты станешь тогда делать?
– Не знаю… Думаю, папа теперь иначе относится к Дэниелу.
Гарет тяжело вздохнул.
– Знаешь, Крис, иногда у меня бывает непреодолимое желание взять тебя, хорошенько встряхнуть и закричать: «Да опомнись же! Посмотри, как глупо ты себя ведешь!».
– Я знаю, Гарет. Извини меня…
– А иногда, – устало улыбнулся Фрайзер, – я чувствую, что еще могу стать для тебя тем человеком, с которым ты свяжешь свою жизнь…
– О Боже, я ведь ломаю жизнь и тебе, и себе… Гарет, пожалуйста, прости меня и пойми!.. Тебе, наверное, лучше забыть меня и не строить никаких планов.
– Бывают моменты, – сказал Гарет, – когда я хотел бы, чтобы кто-нибудь научил меня, как правильно поступить в этой ситуации…
Очень скоро Эверард Уориндер понял, что и с Ником, и с Джеком Райдером не так-то легко разобраться. Самое большее, чего от них можно было добиться, – это признание, что взломанная в комнате Кейт дверь – дело их рук. Они прямо-таки гордились своими способностями и «геройской» работой.
– Джек – настоящий волшебник! Если надо, он вскроет даже дверь самого главного банка Англии! – рассуждал на суде Ник.
– Жаль только, что он не нашел лучшего применения своим способностям, – сухо заметил Эверард Уориндер. – Вы ведь осознаете, что взлом квартир – преступление, которое карается законом?
– А-а, брось, начальник. Мы же не взяли там ни одной вещички. Просто помогли тому франту, который хотел сделать приятный сюрприз для своей девчонки.
При обыске жилища, где обитал Райдер, был найден черный кожаный кошелек, несомненно, принадлежавший Раймонду Дориану, хотя Джек клялся, что нашел его где-то на улице.
Очень скоро Эверард Уориндер смог составить ясную картину всего происшедшего в тот вечер, но заставить парней признать свою вину было очень сложно, они находили мыслимые и немыслимые оправдания своим поступкам.
В этот день удивленным судьям были представлены живые прототипы изображенных на рисунке Карла Ландовски парней. Вызвали мистера Кенеди, и он на Библии поклялся, что это был именно тот человек, который напал на Карла.
– Вот этот, конечно же, – указал он на Джека. – Его лицо трудно позабыть… Он даже приснился мне неделю назад.
– Да разве вы не видите, что он лжет! – закричал Джек.
– Прошу тишины! – твердым голосом сказал судья. – У вас еще будет возможность высказаться, только попозже. Мистер Уориндер, мы готовы выслушать вашего второго свидетеля.
Джека увели, и в зал суда в сопровождении конвоя вошел Ник, которому раньше не приходилось отвечать перед судом за свои мелкие воровские дела.
Уориндер стал задавать различные вопросы. Парню даже понравилось рассказывать о себе, и при этом его подкупало то, что все эти люди, сидевшие в огромном зале, затаив дыхание, внимательно слушали его, будто он был каким-то мудрым оракулом.
– Итак, объясните нам, где вы повстречали мистера Дориана? – спросил Уориндер.
– Ну, в общем это было так. Однажды вечером мы сидели в баре Нэда, когда туда пришел Дориан и попросил нас помочь ему таким же образом, как и когда-то раньше. Ну, мы с Джеком не увидели в этом предложении ничего сложного и, конечно же, согласились, тем более, что вознаграждение должно быть солидным.
– А вам не пришло в голову, что если мистеру Дориану понадобилось вскрывать дверь мисс Хантер, то это означало, что она не жаловала мистера Дориана?
– О Боже, разве вы не знаете этих женщин? – презрительно сказал Ник. – Все беды, ей-Богу, только от них… Никогда, право, не знаешь, что у них сейчас на уме, они то любят, а то вдруг ненавидят и становятся такими фуриями! Уж я-то их хорошо узнал…
– Сколько заплатил вам Раймонд Дориан?
– В тот вечер – пять Джимми Гоблинов.
– Джимми Гоблинов? – переспросил судья.
– Гиней, милорд.
– Понятно, продолжайте.
– И десять после сделанной работы, – добавил Ник.
– Но потом вы решили, – как бы случайно продолжал Уориндер, – что ваша работа стоит дороже десяти гиней, не так ли?
– А вы как бы подумали? Не каждый способен выполнить такую кропотливую работу. Джек увидел, что у парня полно денег, и мы решили, что можно будет попросить побольше.
– И сколько же побольше?
– Ну, пятьдесят гиней.
В зале раздался единый вздох удивления. На пятьдесят гиней семья из трех человек могла прожить безбедно целый год.
– Довольно большая сумма, однако…
– А-а, не говорите чепухи! Парень вроде этого франта Дориана готов заплатить вдвое больше за ночку со своей девчонкой!
– Возможно, – сухо сказал Уориндер. – Что произошло потом?
– Он очень рассердился на нас.
– Почему? Небось, жалко стало своих денег, все-таки довольно крупная сумма.
– Он стал кричать, что у нас был уговор, и он не даст и пенни больше обещанного, а если нам не нравится, мы можем убираться. Он держал свой кошелек в руке, и Джек попытался его выхватить, но тот подался назад и упал на пол. Он еще больше разозлился и сказал, что сдаст нас властям, на что Джек ему сказал, что он сам будет арестован, что влез в комнату молодой женщины. Это еще больше привело его в бешенство…
Ник разговорился, и завороженная публика боялась пропустить самое интересное.
– Он пригрозил выбросить нас вон, не дав даже обещанной суммы. Схватил меня за руку и попытался вытолкнуть за дверь. А я раньше был боксером. Меня даже звали все Ник-борец. Но это было, правда, давно, и я теперь не так силен. Мистер Дориан схватил меня за горло, стал душить, он хотел сбросить меня с лестницы. И тут я увидел, как Джек…
Ник вдруг прервал свою речь, осознав, по-видимому, что сказал лишнее.
– Продолжайте, – сказал Уориндер. – И что же сделал ваш напарник? Разве он не попытался прийти к вам на помощь?
– Конечно, он помог мне, – пробормотал Ник. – У него всегда есть с собой нож, он и тогда достал его…
– И он, наверное, понял, что Раймонд Дориан собирается с тобой сделать?
– Да, Джек никогда не бросает друзей. Тогда он не хотел беды, честно… Клянусь, что он не хотел это делать. Все произошло как-то случайно.
– Что же произошло? Объясните все толком!
– Ну, Джек понял, что Дориан сейчас сбросит меня с лестницы, и тогда уж точно мой череп будет не в лучшем виде. И Джек ударил парня ножом в бедро. Вдруг хлестнула кровь… Мистер Дориан упал, вся комната была залита кровью… Я никогда ничего похожего не видел. Меня чуть не вывернуло. Я вообще не выношу вида крови. Один раз порезал палец, так чуть не упал в обморок. Джек сказал мне: «Надо поскорее уходить отсюда». Я еще спросил, может быть, нам нужно помочь чем-то этому франту, но Джек уже собирал деньги и не обратил никакого внимания на мой вопрос. «Мы заберем то, что нам полагается за работу, и смоемся. Через несколько минут здесь будет его подружка, пусть она и поможет ему», – сказал тогда Джек и вытолкнул меня за дверь.
После такого рассказа решение суда было однозначным. Даже сэр Джеймс Далфри не смог придраться и, задав несколько вопросов, сам понял, в чем заключалась истинная правда.
Судьи посовещались не более двадцати минут и вскоре вернулись в зал с вердиктом «не виновна».
После суда Кристина, находясь в окружении Гарета, Гарри, отца, сэра Джеймса Далфри, не заметила, куда подевался Дэниел. Кейт объяснила ей, что он отказался ехать с нею и ее друзьями к ним на квартиру, чтобы отпраздновать удачу, и, очевидно, пошел домой, пообещав, однако, присоединиться к ним попозже. Кристина тут же выдумала какой-то предлог, чтобы поскорее покинуть здание суда. Взяв кеб, она заехала в магазин на Чипсайде и набрала всевозможных угощений и вина. Потом она быстро поехала на Райскую Аллею. Дэниел еще не пришел, но миссис Тэйлор, обрадованная известием о Кейт, дала Кристине ключ от комнаты Дэниела. Кристина просматривала его книги, когда дверь комнаты распахнулась, и на пороге появился Дэниел. Он удивился, увидев гостью, и не сразу спросил:
– Кристина, что ты тут делаешь?
– Видишь ли, если Магомет не идет к горе, значит, гора идет к Магомету, – весело сказала девушка. – Так любила повторять моя старенькая гувернантка. Я подумала, что мы могли бы отпраздновать освобождение Кейт.
– Прости, Кристина, но у меня совсем не праздничное настроение. Если бы я хотел это сделать, я бы сразу же присоединился к Кейт и ее друзьям.
– Если так, то выбрось все это в окно, хотя будет немного жаль. Может, ты и не голоден, а я вот очень хочу есть…
Какое-то мгновение Дэниел оставался безучастным, но потом стал весело смеяться.
– О Боже, Кристина! Что ты со мной делаешь? Хорошо, хорошо, ты победила. Что там у тебя в бутылке?
– Шерри, – автоматически ответила девушка. – В магазине больше ничего и не было.
– Ну что ж, попробуем? – Дэниел взял бутылку, открыл ее и налил в рюмки.
– Давай же выпьем за счастливое будущее Кейт и за твоего отца, который спас это будущее!
Они чокнулись и отпили из рюмок. Кристина с неприязнью поморщилась.
– О Боже, очень крепко для меня…
– В самом деле? А, по-моему, нормально!
– Совсем не похоже на то, что мы пьем дома.
– Твой отец, наверное, заказывает лучшие сорта вин, – сухо заметил Дэниел. – Но как бы неприятно оно ни было, давай выпьем еще. – Дэниел потянулся за бутылкой и поморщился от боли в раненой руке.
– Еще болит, да? – тревожно спросила Кристина.
– Иногда, ты знаешь.
– Дэниел, позволь мне посмотреть.
– Не надо. Уверяю, ничего серьезного.
– Пожалуйста, Дэниел, не спорь со мной. Я немного разбираюсь в таких делах. Ты не ходил больше к доктору Декстеру?
– Не хотел его беспокоить лишний раз. Зачем?
Кристина заставила Дэниела сесть на кровать, помогла снять пиджак, расстегнула ему рубашку. Повязка промокла от крови, и когда она сняла повязку, то увидела, что рука слегка припухла.
– Может быть заражение. Ты должен обязательно показаться врачу.
– Завтра схожу. Давай допьем шерри-бренди.
Они выпили еще, потом он поставил свой бокал и притянул ее к себе, усадив рядом на кровать. Вино слегка опьянило его.
После нескольких недель близкого общения с Эверардом Уориндером горечь, гнев и боль по отношению к этому человеку постепенно стали утихать в душе Дэниела. В этом человеке он увидел некоторое очарование, которому он противился, но перед которым не смог устоять. Дэниел был готов поверить, что существует другое объяснение происшедшего. И в то же время пропасть, разделявшая их с Кристиной, тоже быстро исчезла. Он притянул ее к себе и стал целовать ее с какой-то новой страстностью. Он убегал от нее, но она сама пришла к нему. Это сводило его с ума, его напряжение перерастало в нечто более глубокое, грозя потерей власти над самим собой. Он пытался быть подальше от Кристины, избегал ее общества, даже отталкивал ее от себя, но все было тщетно. Огонь любви был разожжен и уже никак не мог погаснуть. У него кружилась голова. Вдруг Кристина встала и молча начала расстегивать пуговицы на платье.
Платье и шелковая сорочка соскользнули к ее ногам. Она стояла перед ним нагая.
Дэниел много раз видел во сне такие моменты близости, и он всегда просыпался в глубоком разочаровании. Сейчас это все стало прекрасной реальностью. Он сорвал с себя рубашку и снял брюки. Несколько минут они стояли друг напротив друга и нежно смотрели друг другу в глаза, не смея коснуться друг друга.
Потом он взял ее на руки и положил на кровать. Он был неопытным мужчиной, но очень нежным и почти робким. Руки его осторожно изучали ее тело, губы ласкали ее кожу, пока она не застонала и не прижалась к нему, напряжение все нарастало и нарастало, пока, наконец, их обоих не охватила волна всепоглощающей страсти, затмевающей собой и боль, и шок, наполняющей их радостью и счастьем.
Они лежали, умиротворенные и счастливые, его рука гладила ее грудь, ее голова покоилась у него на плече. Кристина чувствовала себя такой счастливой, что ей не хотелось двигаться. У нее не было чувства вины, только уверенность, что все, что они делали, было так естественно для любящих людей. Ей хотелось заснуть сейчас в его объятиях и потом проснуться утром с чувством, что новый день они будут снова вместе, но пока это было невозможно.
– Дэниел, я не могу у тебя долго задерживаться, – прошептала девушка, поднимаясь с кровати.
Одеваясь, Кристина и Дэниел смеялись и дурачились, как дети. Они целовались и непринужденно говорили о планах на будущее. У них появились самые невероятные и безумные идеи, в этот вечер они вновь обрели счастье и были уверены в своих взаимных чувствах. Сейчас, как никогда, им казалось, что они будут вместе всю жизнь…
Дома все обошлось без выяснения отношений. С помощью Гарри Кристина сочинила историю о том, что они вместе отвели Дэниела в клинику.
В этот вечер Гарет говорил очень мало и с неохотой. Он сразу же заметил, что Кристина пришла домой в приподнятом настроении. Она была спокойной и немногословной, но в ее глазах было тайное удовлетворение, внутреннее счастье. Это беспокоило и мучило его. Уходя, он отвел ее в сторону.
– Что на самом деле произошло сегодня? – прямо спросил Гарет.
– Я беспокоилась о Дэниеле.
– И это все, Кристина? Ты больше мне ничего не скажешь?..
– Да, конечно. Дорогой Гарет, ты действительно не должен так обо мне беспокоиться. Я этого не стою.
– Для меня ты… самый дорогой человек.
Он обхватил ее за талию и с силой поцеловал.
– Ну вот и все, – тяжело дыша, сказал он и ушел. Она прижала ладонь к губам, жалея, что не смогла успокоить его, приласкать так, как он этого заслуживал…
Кристине хотелось надеяться, что ничего в мире не сможет разрушить счастья этого удивительного дня, но она ошибалась. Смогло, и довольно скоро. Никто не знает, что будет завтра…