ГЛАВА 27
В конце 1857 года все Саксы собрались в Хендерсоне, где был устроен праздник в честь нового мэра города. Им стал никто иной как Джесс Парнэлл. Огромный навес был украшен цветами, гостей угощали жареным мясом и вином. Семнадцатилетний Джон гордился своим отцом и мечтал тоже как-нибудь стать шерифом Хендерсона. Он был метким стрелком, а по части общения с людьми многое перенимал у отца. Джон был выше отца, но такой же широкоплечий и крепкий. И унаследовал от матери смуглую кожу и темные волосы. А ярко-голубые глаза достались ему в наследство от дедушки.
Джессике исполнилось почти десять лет. Все такая же кудрявая, как в детстве, девочка была очень красива. Ее светлая кожа казалась еще белее от темных волос и ресниц. Сейчас она танцевала со своим дедушкой постоянно хихикала над тем, как Калеб сгибался пополам, чтобы держать руку на ее талии. Они кружились под звуки скрипок, а собравшиеся на праздник горожане с интересом наблюдали за ними. Некоторые женщины перешептывались насчет «индейской» жены мэра и его тестя-индейца, о его элегантной и красивой белой теще. Никто и не подозревал, что среди них находится знаменитый вожак «плохих» – родственник нового мэра, состоятельный Том Сакс, никто не знал трагическую историю его любви к мексиканской девушке, ставшей его женой.
У Тома и Хуаниты уже родилось пятеро детей, и Джесс постоянно путался в их именах. Вот и сейчас он пытался представить их всех по порядку одному из влиятельных лиц города.
Джесс и Том были уже под хмельком, и Джесс выглядел очень комично, когда принялся настаивать на том, что без помощи Тома перечислит имена всех своих племянников и их возраст.
Том шутливо поклонился, а Хуанита засмеялась.
Том выстроил всех детей по росту, только одна маленькая девочка находилась на руках у матери.
Джесс отступил на шаг и внимательно оглядел каждого ребенка.
– Минуточку, – сказал он и рассмеялся.
Калеб с Джессикой подошли ближе.
– Что здесь происходит? – спросил Калеб.
– Джесс утверждает, что сможет назвать по порядку всех детей Тома, – пояснила Сара.
Друг Джесса скрестил на груди руки и ухмыльнулся.
– Я жду, Парнэлл.
Сара с улыбкой смотрела на Джесса. Годы, казалось, шли ему на пользу. Он был все таким же красивым и крепким и оказался хорошим мужем для Линды. Хорошо, что хотя бы старшие дети устроили свою жизнь. Но что с Джеймсом? Почему он не отвечает на их письма?
– Это Антонио Гальвес, – Джесс указал на самого старшего из мальчиков, – ему… э-э… девять лет. Девять? – Он посмотрел на Тони. Тот помотал головой. – Мне скоро будет восемь, – захихикал он. Джесс скорчил гримасу, приняв огорченный вид и все засмеялись.
Все дети Тома были темноволосыми, темноглазыми и смуглыми – великолепная смесь мексиканской и индейской крови. Все до единого были красивы. Многие завидовали семье Тома Сакса, но Калеб знал, что его сын заслуживает это счастье.
Том встал позади второго ребенка.
– А это кто? – спросил он Джесса.
– А это сын номер два, Рикардо Хесус, и он на три года моложе, чем Тони, значит, ему пять.
– Отлично, сеньор. – Том перешел к третьему ребенку.
– Андрес… Андрес… – Джесс нахмурился. – Я не помню его второго имени, хорошо, что помню хотя бы первое, – он засмеялся.
Остальные засмеялись вместе с ним.
– Мне тли года, – сказал Андрес, все еще не выговаривая букву «р».
Том перешел к четвертому ребенку. Джесс улыбнулся.
– А-а, это первая девочка. Как я могу забыть ее? Это Розанна Мария. – Он наклонился к девочке, державшейся за юбку Хуаниты. – И ей два года.
Том покрутил головой.
– Я не думал, что ты так хорошо их всех знаешь.
Джесс сложил на груди руки и гордо кивнул.
– А на руках Хуаниты еще одна девочка – Луиза-Хуанита. – Он повернулся к Тому. – Ну что?
Том подхватил на руки Розанну.
– Джесс, ты меня изумил.
– Конечно, я попросил Линду помочь мне всех их вспомнить перед вашим приездом, – признался Джесс.
Опять раздался взрыв хохота. Веселье продолжалось. У Сары на глаза навернулись слезы. Она отвернулась, чтобы скрыть их. Калеб взял ее за руку.
– Что с тобой, Сара?
Жена улыбнулась ему сквозь слезы.
– Посмотри на них, Калеб. Они так счастливы. Как бы мне хотелось, чтобы Кейл и Джеймс были с нами. – Слезы полились у нее из глаз. – Я больше никогда не увижу Джеймса.
Он схватил ее за плечи.
– Успокойся, Сара. Бывают в жизни такие вещи, которые мы не в силах изменить.
– Но почему он не отвечает на наши письма? О, боже, я знаю причину, и от этого мне очень больно, Калеб. Я так виновата в этом.
– Ты виновата? Чтобы ни сделали твои дети, в том нет твоей вины, Сара, и моей тоже. Ты сама говорила мне это, помнишь? Мне потребовались годы, чтобы перестать винить себя.
На самом деле Калеб весь кипел от ярости на Джеймса Сакса. Он погладил плечо жены, в который раз удивляясь ее хрупкости.
– Я стада забывать то, что происходило вчера, но зато отчетливо помню, что было лет тридцать-сорок назад. Это мучает меня. – Она вытерла глаза носовым платком. – Разве это не признак старости?
Калеб засмеялся и прижал ее к себе, пытаясь разрядить обстановку.
– Сара, посмотри на других женщин твоего возраста, а затем взгляни на себя в зеркало. Ты здесь самая красивая женщина. Поедем, нас уже ищут.
Линда, увидев мать в слезах, в изумлении остановилась, затем бросилась к ней.
– Мама, что с тобой?
– Просто сентиментальные слезы, – успокоил Калеб дочь. – Ты знаешь женщин – они плачут, когда им грустно и когда им радостно. А нам, мужчинам, приходится угадывать разницу. И это чертовски сложное дело.
Их взгляды встретились. Улыбка отца не обманула Линду. За его улыбкой скрывалась боль, волнение, печаль. Она глубоко вздохнула и улыбнулась ему в ответ.
– О, мама, не смей портить этот день. Мы все должны веселиться, а ты в первую очередь. Пойдемте поедим. Покажи, мама, всем этим толстухам, что ты можешь много есть, но при этом оставаться стройной и моложавой. Кстати, одна моя подружка хочет с тобой познакомиться. Она все о вас с отцом знает и считает тебя замечательной женщиной.
Сара засмеялась.
– Замечательной? Так меня еще никто не называл. – Она взглянула на Калеба. – Слышишь, Калеб Сакс? У тебя замечательная жена!
Он кивнул, грустно улыбаясь.
– Да, неплохое определение. Ты – замечательная женщина. – Он поцеловал ее в щеку. – Особенно в постели, – шепнул он ей на ухо.
– Калеб Сакс! – она оттолкнула его и пошла вместе с Линдой к столу. По дороге Линда сообщила ей, что собирается приехать и погостить у них две недели. Сара радостно захлопала в ладоши.
Калеб смотрел им вслед, чувствуя непонятную тяжесть на сердце.
«Да, совершенно замечательная женщина», – подумал он и пошел к столу, где уже сидели тринадцать членов семьи Саксов.
За столом Голубой Ястреб посмотрел на солнце, но почему-то думал не о Джеймсе, а о Кейле и его солнечном камне. Все в этом мире повторяется. И Калеб точно знал, где завершится его жизненный круг.
* * *
Из окна дилижанса открывался до боли знакомый пейзаж. Бескрайние пустые равнины, холмы, ведущие к подножию покрытых снегом Скалистых Гор.
Когда-то Джеймс бежал отсюда и надеялся, что никогда не вернется. И вот он опять здесь, как будто судьба решила посмеяться над ним, терзая его душу воспоминаниями. Шел 1858 год. С тех пор как он уехал, прошло десять лет, но ему все казалось, что из-за горного хребта появится на коне его отец – с длинными черными волосами, развевающимися на ветру, с раскрашенным лицом, одетый в костюм из оленьей кожи. Он даже видел тонкий белый шрам на щеке отца, отметку, оставленную белым человеком.
Почему Джеймсу всегда казалось, что отец наблюдает за ним? Неужели между ними есть духовная связь? Слава богу, его родители в Калифорнии, и ему не придется с ними встречаться.
Он тяжело вздохнул и подумал о том, что ждет его впереди. Ему придется полюбить это место, здесь ему предстоит работать. Новый город назывался Денвер. Джеймсу рассказали, что Денвер состоит из одной улицы, по обеим сторонам которой расположены бревенчатые дома. Ходили слухи, что где-то здесь нашли золотую жилу, но подтверждения тому пока не было. Многие пытались искать здесь золото, но так ничего и не нашли, золотоискателей становилось все больше и больше, и это устраивало Джеймса. Ведь город постепенно разрастался, так как многие, отчаявшись найти золото, оседали на месте и находили себе другое занятие.
Он опять посмотрел на молодую девушку, сидевшую напротив него. Она ехала в Колорадо вместе с матерью. Ее отец основал в Денвере банк и быстро разбогател на вкладах, которые делали золотоискатели. Девушку звали Виллена Трит, и Джеймсу она показалась самой красивой молодой леди, которую он когда-либо видел. Золотистые волосы каскадом кудрей спускались по спине девушки, большие зеленые глаза, словно драгоценные камни, сияли на ее хорошеньком личике. Когда она улыбалась, то на щеках появлялись маленькие соблазнительные ямочки, а розовые губы открывали ряд ровных белых зубов.
Он уже знал, что ей девятнадцать лет и что она получила хорошее образование. В ее семье всегда водились деньги, и одевалась Виллена Трит очень элегантно.
Его удивляло, что в такой пыли и при такой жаре она оставалась свежей и чистой. Джеймса не могла не восхищать ее смелость. Не каждая девушка отважится ехать в дикую местность, чтобы основать школу для детей золотоискателей. Хотя мать Виллены настаивала на том, чтобы дочь осталась в Филадельфии, Виллена и слышать об этом не захотела. Ее отец полюбил Колорадо и захотел здесь остаться. Он вернулся домой, продал все, кроме банка, жену и дочь отвез к родственникам в Филадельфию, а сам вернулся в Колорадо. Пока отец Виллены жил в бревенчатом доме, но уже заказал строительный материал для большого кирпичного дома, где планировал поселиться всей семьей.
Джеймсу понравилась попутчица. Она оказалась не только красивой, но и сообразительной, очень милой девушкой.
И он продолжал лгать о своем прошлом, но, по крайней мере, рассказал ей, что знаком с «Диким Западом», и у них легко завязался непринужденный разговор.
Виллене многое хотелось узнать об этих краях, и он с удовольствием отвечал на ее вопросы, отмечая про себя, что она смотрит на него с восхищением и любопытством. Судя по всему, можно было безошибочно сказать, что молодые люди понравились друг другу.
Мать девушки была добра и внимательна и, казалось, не возражала против того, чтобы ее дочь часами беседовала с молодым человеком. В конце концов, он был партнером владельца одного из самых известных торговых домов на Среднем Западе. Молодой человек мог стать очень выгодной партией для ее дочери. Но Джеймс понимал, что Виллена не смотрит на него как на потенциального жениха. Как и его отец, Джеймс Сакс очень хорошо разбирался в людях. Девушка держалась с большим достоинством и во многом напоминала Джеймсу его мать. В последние годы он был так погружен в работу, что не думал о создании собственной семьи. В Сент-Луисе у него были женщины, и он узнал все, что нужно знать о них мужчине его возраста. Богатство и приятная внешность привлекали к нему множество женщин, и он мог выбрать себе любую.
– Посмотри, Джеймс! – Виллена указала в боковое окошко. Джеймс повернулся и увидел небольшой отряд индейцев, которые застыли на вершине холма, провожая дилижанс взглядами.
– Они не собираются напасть на нас? – с тревогой спросила девушка.
Джеймс смотрел на индейцев со смешанным чувством. В последнее время участились случаи стычек между индейцами и местным белым населением. Ведь тысячи золотоискателей хлынули как раз на те земли, которые по договору принадлежали индейцам. Он заметил среди индейцев несколько женщин. И мужчины, и женщины держали под уздцы лошадей, навьюченных поклажей.
– Нет, я так не думаю, – ответил Джеймс. – Это мирный отряд. Среди них женщины и дети. Скорее всего, они ищут место для стоянки, где можно найти много дичи.
Она повернулась к нему, удивленная его познаниями.
– Ты знаком с каким-нибудь индейцем, Джеймс? У тебя среди них есть друзья или враги?
Он продолжал смотреть на индейцев, чувствуя, что пока не в силах встретить ее испытующий взгляд.
«Мой отец – индеец, – хотелось ему сказать. – Мой племянник живет среди шайенов».
Наконец, он повернулся и посмотрел на нее. Он вдруг почувствовал, что желает ее. Никогда ему еще не приходилось влюбиться с первого взгляда.
– В Техасе я знал нескольких чероки, – сказал он ей, думая о том, что на этот раз говорит правду. – Это было до того, как их всех выслали за пределы штата. Как я уже говорил, мои родители были убиты индейцами из племени команчей, – солгал он. – Команчи – крайне жестокие люди, но я слышал, что почти все они изгнаны из Техаса.
«Да, – подумал он, – всех индейцев изгнали из Техаса. В том числе и моего отца. Мы потеряли так много только потому, что в нас течет индейская кровь».
Мать Виллены, утомленная долгой дорогой, погрузилась в сон. Она спала так крепко, что ни шум, ни качка, ни жара не мешали ей. Виллена и Джеймс говорили вполголоса, чтобы не разбудить ее.
– Отец говорит, что недалек тот день, когда Колорадо полностью избавится от индейцев, – сказала Виллена. – Они поговаривают о том, чтобы создать свои собственные отряды для защиты городка от нападения индейцев. Папа говорит, что солдат могут отозвать на восток в связи с военными действиями и мы останемся беззащитными перед этими дикарями. Поэтому формируются отряды добровольцев, но вся трудность заключается в том, что большинство мужчин, приехавших в Колорадо, – золотоискатели, и у них не всегда безупречное прошлое, а такими людьми управлять трудно.
Джеймс кивнул.
– Судя по всему, у твоего отца имеется некоторый военный опыт.
– О, да! Он воевал с мексиканцами. Он был лейтенантом.
Джеймс любовался нежным цветом ее лица, изящным рисунком губ.
«Мой отец воевал за независимость Техаса, – хотелось ему сказать. – Мой сводный брат был в Аламо и чудом остался жив».
– Я жил в Техасе во время войны, – сказал он. – Но я был слишком мал, чтобы воевать. После того как убили моих родителей, я поехал в Сент-Луис в надежде добиться успеха в более цивилизованном месте. – Он улыбнулся. – А теперь посмотрите на меня! Я опять на «Диком Западе».
Она тихонько засмеялась, и ее смех музыкой зазвучал в его ушах.
– Мне кажется, что здесь очень красиво. И я очень хочу в Денвер. Я счастлива, что ты тоже едешь туда, Джеймс.
Он посмотрел ей в глаза.
– Да?
Она слегка покраснела.
– Да. Как хорошо, что ты стал партнером мистера Хейдена. Должно быть, ты очень умный и работящий. Мне нравится это в людях. И моему отцу тоже.
Он мягко улыбнулся ей.
– А ты тоже очень храбрая и сильная, раз едешь сюда. Благодаря таким как ты, дети смогут учиться даже в этих глухих местах.
Девушка покраснела еще больше и опустила глаза. Как раз в это время сумочка ее матери соскользнула на пол и оба одновременно наклонились, чтобы поднять ее. Они оба взялись за сумочку и посмотрели друг на друга. Как бы ему хотелось поцеловать ее. Но Джеймс сдержался. Ее мать может проснуться в любой момент, и, кроме того, он не знает, какова будет реакция Виллены.
– Виллена, я… я бы хотел встретиться с тобой, как только устроюсь в Денвере. Можно?
К его удивлению, Виллена потянулась к нему и чмокнула его в щеку.
– Да, – шепнула она. – Мне бы очень этого хотелось.
Молодые люди выпрямились и молча посмотрели друг на друга, даже не подозревая о том, что мать Виллены вовсе не спала, а все это время следила за ними сквозь опущенные ресницы. Она специально притворилась спящей, чтобы дать возможность молодым людям чувствовать себя свободнее. Она была очень довольна тем, что увидела. Этот Джеймс Сакс просто подарок для ее прелестной дочери.
Миссис Трит потянулась и пробормотала что-то насчет сладкого сна. Виллена отдала матери сумочку, а Джеймс отвернулся и посмотрел в окно. Индейцы уже исчезли.
