Глава 13
Джессика в раздумье стояла перед дверцей шкафа, в котором хранились лекарства. Поведение Пенелопы становилось все более странным и агрессивным, а поскольку она принимала все большие дозы своих эликсиров — непонятных смесей, приготовленных семейным врачом, — то Джессика была уверена: лекарства приносят матери только вред; она должна или перестать принимать их, или, в крайнем случае, поменять доктора. Наверно, эти лекарства приводили и к необоснованным и ужасным обвинениям в отношении Джессики, последним из которых было то, что Джессика хочет свести ее в могилу, домогаясь Хьюга, поскольку собственный муж потерял к ней всякий интерес.
На этой фразе Пенелопа выскочила из комнаты, вынудив Джессику поинтересоваться, что же находится в этих флаконах. Осторожно она протянула руку к одному, наклейка на котором гласила, что это «Горечь Хафхаузера», применяемая при нарушениях пищеварения, заболеваниях печени, женских недомоганиях и при множестве других болезней. Джессика вынула пробку и понюхала флакон. Она узнала запах: так же пахло от Тревиса, когда он приходил домой поздно ночью.
Она быстро закрыла флакон и взяла другой. Запах был ей не знаком. Кажется, Пенелопа говорила, что это лекарство успокаивает нервы. После сегодняшней ужасной сцены нервам Джессики тоже требовалось успокоение. Возможно, она поймет, почему Пенелопа так часто принимает его. На сегодня мать не назначила никаких мероприятий, поэтому если от лекарства ей станет плохо, она просто ляжет спать.
Дрожащей рукой Джессика отлила немного из флакона и, вздрогнув, выпила одним глотком, потом закрыла флакон, поставила его на место и быстро пошла к себе в комнату ждать результатов. Она села за стол и стала просматривать статью о рождественских обычаях, которую она готовила по просьбе подруг Пенелопы. Неожиданно она почувствовала себя очень легко и весело. Подруги матери, к которым она никогда не испытывала симпатии, показались ей добрыми и душевными, их мужья приятными, а Пенелопа, кажется, больше не жаловалась на Джессику.
Джессика положила голову на руку. Бедная Пенелопа, она всегда хочет быть центром внимания. Это даже трогательно. Теперь Джессика удивлялась, почему она так сильно реагировала на насмешки матери. Глупая мотовка Пенелопа. Неудивительно, что Джастин с ней развелся. Может, Хьюг тоже разведется. Может, Джессика сама заведет об этом разговор сегодня за обедом. Может, она расскажет за столом, как однажды вечером она наблюдала за матерью, катающей нитку с маленькими шариками от шеи до нижней губы. Джессика хихикнула. Пенелопа выглядела так глупо, пытаясь катать шарики по своему намечающемуся двойному подбородку.
У дедушки Дюплесси были большие складки жира под подбородком, но у него не было никаких морщин на лбу. Может, он катал шарики по лбу? Может, Пенелопа боялась, что она будет выглядеть как ее отец, у которого совершенно не было волос на голове. Мысль о лысой Пенелопе очень развеселила Джессику. Тревис обнаружил в ванной комнате шампунь для лысеющих дам. Может, шампунь был доказательством, что самой Пенелопе скоро понадобится парик. Усмехаясь, Джессика поднялась с мыслью пойти и вылить этот шампунь. Она хотела увидеть мать без никаких… без никаких… — О-о-п! — Джессика схватилась за спинку кресла. Боже милосердный, наверно, не помешает вздремнуть.
* * *
— Где я могу это поставить, Пенелопа? — пахнущий холодом Тревис вошел в дом с большой пишущей машинкой «Ремингтон», тщательно запакованной.
— Ставь сюда, — она махнула рукой в сторону шляпной вешалки. — У меня для тебя очень интересный сюрприз.
— Да? — Тревис не хотел никаких сюрпризов от Пенелопы. — Где Джессика?
— Я думаю, у себя наверху. Бетти, пойди скажи Джессике, чтобы она спустилась сюда. Я не хочу, чтобы она опаздывала, особенно сегодня, когда у нас такой неожиданный гость, — Пенелопа повернулась к Тревису, — твой опекун здесь.
— В самом деле? — Тревис встревожился, — Джо Рей? — Что здесь может делать Джо Рей Брок? Боже мой, он должен предупредить своего приемного отца прежде, чем тот скажет что-нибудь неподходящее перед Грисхемами или, хуже того, перед Джессикой. Тревис писал Джо Рею о своей женитьбе, но не назвал имя жены. Поскольку Джо Рей был хорошим другом Уилла Парнелла, он будет крепко разозлен, узнав, что Тревис женился на дочери самых худших врагов отца.
— Мы уже с ним немного поболтали, — объявила Пенелопа. Это прозвучало зловеще.
— Где он? — спросил Тревис. — Я должен обсудить с ним кое-что, поэтому я надеюсь, что вы извините нас, если мы сначала займемся делом.
— Твой бизнес, Тревис, подождет. Я пригласила мистера Брока к обеду, и пора садиться за стол.
— Миссис Грисхем, я с трудом разбудила мисус Джессику, она не хочет вставать, — сказала горничная Бетти.
— Глупости, — фыркнула Пенелопа, — приехал приемный отец мистера Тревиса, и я надеюсь…
— Пусть она спит, Бетти, — вмешался Тревис. Почему Джессика спит в такое время? Ладно, неважно. Может, это и к лучшему. — Она, наверно, замерзла.
Потом у него мелькнула мысль: «А может, она беременна?» От этого стало тепло на душе. Джессика носит его ребенка, их ребенка. Они отдадут ему всю свою любовь.
— Пусть не ломается, — заявила Пенелопа.
— Что? — смутился Тревис.
— Бетти, иди помоги ей одеться и пусть спускается немедленно. Идем, Тревис.
— Красные муравьи в уксусе, — говорил Джо Рей, когда они вошли в столовую. — Я как раз говорил вашему мужу, миссис Грисхем, что нет лучшего средства от ревматизма, чем красные муравьи в уксусе. — Джо Рей поднялся с изящной кушетки и всеми своими двумястами пятьюдесятью фунтами отвесил поклон Пенелопе. — Тревис, мальчик мой, ты не представляешь мое удивление, когда я узнал, что ты живешь здесь, у Грисхемов. — Он пристально посмотрел на Тревиса. — У меня к тебе уйма вопросов.
К счастью, Джо Рей еще не успел упомянуть имя Уилла Парнелла. Тревис пожал руку Джо и сказал:
— Полагаю, у нас есть о чем поговорить, Джо Рей. Я надеюсь, вы извините нас, Пенелопа, если мы…
— Нет. Сначала удовольствие, потом дела, — она рассмеялась тем резким неестественным смехом, который Тревис так ненавидел.
Неужели она чувствует его отчаяние, его боязнь, что Джо Рей что-то расскажет? Тревис мог поклясться, что в ином случае она бы не пустила его дальше порога. Джо Рей выглядел обросшим и грязным, от него ужасно воняло хлевом; хорошенький обед будет с таким гостем среди дорогого китайского фарфора и тонкого столового белья.
— Мистер Брок, — сказала Пенелопа, протягивая изящные пальцы в его направлении, — вы можете сопровождать меня к столу.
Тревис заметил, как эти пальцы брезгливо замерли над рукой Джо Рея, прежде чем коснуться ее. Джо Рей продолжал говорить и за столом. Они уже начали есть, когда появилась Джессика, она выглядела странно подавленной.
— Надо обвязать вокруг веревки, чтобы защитить ноги, — Джо Рей рассказывал историю про саранчу.
— Это моя дочь Джессика, — перебила его Пенелопа. — Она считает, что ей необязательно приходить к обеду вовремя. Мистер Джо Рей Брок — приемный отец твоего мужа. Ты должна перед ним извиниться.
— Вы когда-нибудь имели дело с саранчой, юная леди? — спросил Джо Рей вместо приветствия.
Джессика неуверенно опустилась на стул и взяла в руки салфетку.
— Однажды она съела все верхушки у маминого лука, — вспомнила она. — А потом продолжала есть дальше и закончила тем, что съела все луковицы в земле.
— В самом деле? — Джо Рей громко захохотал, — Никогда не слышал ничего подобного. — Он повернулся к Пенелопе. — Я не мог и подумать, мэм, что вы выращиваете лук.
— Я имела в виду мою мачеху, — сконфузилась Джессика.
— Я вижу, у вас масса родственников, юная леди: матери, мачехи, приемные отцы типа меня. Но, с другой стороны, что такое мать или свекор, если Тревис…
— Не говори глупостей, — перебил Тревис, пристально глядя на него и надеясь, что ранчеро поймет.
— Ну и что вы думаете? — продолжил Джо Рей. — Пришлось уехать оттуда после такого бедствия, как саранча и засуха. И знаешь, Тревис, многие до сих пор пытаются купить землю, пригодную для скота.
— Ну, ты-то получил ее по дешевке, когда государство в 1887 объявило ее под пастбище. Теперь ты можешь продать ее дороже каким-нибудь глупцам, — заметил Тревис. — У тебя всегда были способности делать деньги на продаже земли.
— Вот уж правда, — радостно закричал Джо Рей. — Да, у меня было полно земли здесь, в Форт Ворсе, — объяснил он Хьюгу. — Купил в 1880 по три доллара за акр.
Глаза Хьюга загорелись при мысли о прибыли, которую здесь можно извлечь.
— Да, три доллара за акр, а потом я продал ее по тысяче за акр и купил дешевую землю в Лаббоке и Кросби. Теперь, как говорит мальчик, ее можно продать подороже этим глупым арендаторам.
— Господи, мистер Брок, — Пенелопа мило улыбнулась, — вам надо поговорить с моим мужем о помещении денег. Правда ведь?
— Катлмен Банк всегда к вашим услугам, — торжественно заявил Хьюг.
— Прямо сейчас? Ну, я должен немного подумать. Ты поместил деньги у мистера Грисхема, Тревис, мальчик мой?
— Я держу деньги в банке в Корсикане, там у меня бизнес, Джо Рей, — ответил Тревис.
— Но ты же живешь прямо в доме мистера и миссис Грисхем, тебе было бы так удобно, сынок.
— Мы, конечно, делаем все возможное, чтобы молодая пара чувствовала себя как дома, — сладким голосом пропела Пенелопа.
Тревис заметил, что его жена с комическим удивлением рассматривает мать. Что такое с девочкой? Сегодня удивительно странный вечер. Он, конечно же, не хотел, чтобы Джессика опять начала свою постоянную перебранку с матерью. Пенелопа вела себя просто на удивление хорошо.
— Кстати об арендаторах, — сказал Джо Рей. — Некоторые бездомные придурки занялись выращиванием хлопка. А, где хлопок, там и цветные. А ведь Лаббок Каунти всегда был территорией белого человека.
— Я полностью с вами согласна, — заявила Пенелопа. — Им совершенно нельзя доверять. У меня в доме нет ни одного цветного.
Джессика переводила странный одурманенный взгляд с Джо Рея на Пенелопу:
— Я не понимаю, как вы можете так говорить. Среди цветных немало достойных людей. У нас была прекрасная няня по имени Каллиопа. Мы все ее очень любили. Она до сих пор живет в Рокин Т.
— Не смей упоминать ее имя за моим столом, — прошипела Пенелопа. — Я не могу его слышать. Ты сказала это нарочно, чтобы разозлить меня, но можешь быть уверена, что я тебе… что я тебе…
— Послушайте, миссис Грисхем, — вмешался Джо Рей, — я не хотел причинить вам… не хотел поссорить вас с дочкой.
Джессика с побледневшим лицом откинулась на спинку стула, и, прежде чем Тревис успел встать на ее защиту, Джо Рей продолжил:
— Мне кажется, вы очень скандальная дама, мисус Грисхем, я об этом уже слышал. Давайте поговорим о другом. Тревис, хочу тебя поблагодарить: мы хорошо сработались с Кэлловеем, тем парнем, которого ты мне прислал.
— Рад, что ты доволен, — быстро перебил его Тревис. — Сколько земли ты собираешься еще продать?
— Нисколько. Зачем мне продавать землю, если я разбогатею на дезинфекции скота.
Хьюг перестал наливать себе вино и спросил:
— Кэлловей?
— Да, Тревис поступил, как добрый самаритянин. Так нас учит Бог.
— Джо Рей! — воскликнул Тревис, пытаясь остановить опекуна.
— Что-то я не могу представить, чтобы мой зять был филантропом в бизнесе, — мрачно сказал Хьюг, — я такого не слышал.
— Неважно, что вы не слышали, мне он помог с очень выгодным делом.
Тревис помрачнел, чувствуя, что Джо Рея не остановить. Понимает ли этот человек, что он может натворить?
— Похоже, Тревис знал, что кто-то пытается лишить бизнеса этого Кэлловея. Какие-то парни ни на чем бы не остановились. — Джо Рей ласково улыбнулся Хьюгу. — Вы же сам такой, Грисхем. — Он положил вилку и похлопал себя по животу. — Прекрасная еда, миссис Грисхем.
— Спасибо, мистер Брок, — Пенелопа мило улыбнулась. Она до сих пор не понимала, что происходит. Но Джессика уже очнулась от своего полусонного состояния и, нахмурившись, внимательно слушала.
Неужели она слышала его разговор с Хьюгом об Оскаре Кэлловее? Тревис не мог вспомнить, была ли она тогда в комнате. В одном он был уверен — нельзя, чтобы она услышала все остальное.
— Ладно, раз ты уже поел, Джо Рей, нам надо…
— Но я не слышал конец истории, — перебил его Хьюг.
— Ничего особенного, — сказал Джо Рей. — Тревис прислал его ко мне. Я вложил деньги, чтобы расширить дело этого Кэлловея. У человека лучшее дезинфицирующее средство во всей стране. Вот с ним я и поймаю счастье за хвост. Прибыль будет не меньше ста процентов. Распространение в Саус Плейне я возьму на себя и…
Хьюг не стал слушать дальше. С побледневшим лицом и трясущимися губами он повернулся к Тревису:
— Это была моя сделка! Ты использовал сведения, которые услышал от меня в конфиденциальном разговоре!
— Черт меня побери! — заорал Джо Рей. — Так это ты хотел обобрать этого Кэлловея?
— Не строй из себя простака, — отрезал Хьюг. — Это была вполне законная сделка.
— Ну, конечно, Грисхем, точно такая, как с Уиллом Парнеллом.
— Уилл Парнелл? — Хьюг побледнел, как будто увидел привидение, и повернулся к Тревису. — Ты связан с Уиллом Парнеллом? — спросил он дрожащим голосом.
— Конечно. Неужели ты, Грисхем, никогда не вспоминал, что натворил? Неужели ты не помнишь, что у Парнелла был сын, мальчик, который все слышал? Который потом нашел мертвое тело отца? Сколько же ты убил за эти годы, оставив детей сиротами? Сколько лет прошло? Пятнадцать? Шестнадцать?
— Семнадцать, — сказал Тревис, — семнадцать лет и один месяц.
Джо Рей кивнул:
— Рад, что ты не забыл об этом, сынок. Мне очень хотелось узнать, почему ты женился на дочке Грисхемов. Мне казалось, что ты поступил предательски, но теперь я начинаю кое-что понимать.
— Вы имеете в виду, мистер Брок, что Тревис женился на Джессике, чтобы отомстить моему мужу? — до Пенелопы наконец стал доходить смысл происходящего.
— Я ничего не имею в виду, — заявил Джо Рей, — меня здесь не было, когда он женился. — Он беспокойно взглянул на окаменевшую Джессику.
— Как отвратительно! — воскликнула Пенелопа, но по ее тону было слышно, что она не находит в этом ничего отвратительного. — Это доказывает, что Тревис тебя никогда не любил, Джессика. Теперь ты поняла, почему он на тебе женился?
— Да, — бледная, застывшая Джессика смотрела на Тревиса.
— Как это унизительно для тебя, дорогая.
— Да, — Джессика медленно поднялась, аккуратно сложила салфетку и осторожно положила ее на стол возле своей тарелки.
— Джессика все это воспринимает очень спокойно, — разочарованно протянула Пенелопа. — Но я думаю, что она просто не хочет плакать на людях. — Она смотрела, как Джессика медленно уходит из комнаты, затем повернулась к Тревису. — Так это ты был тем замызганным мальчишкой? Слава Богу, все эти годы я не думала об Уилле Парнелле, — заявила она и громко рассмеялась. — Он ухаживал за мной, когда я еще была девочкой, а потом… потом он женился на этой Роз Энни, как же ее фамилия? А! Бэскомб! Роз Энни Бэскомб. Нет, этого я ему не простила, — Пенелопа гордо вскинула голову.
«Что за презренная женщина», — подумал Тревис. Она с такой злобой отнеслась к его отцу потому, что он ей предпочел другую женщину.
— Да, — холодно сказал он, — я был тем самым мальчишкой.
— Я выполнял свой долг по отношению к банку, — заявил Хьюг. — Это было правильно с юридической точки зрения.
— Вы обобрали его и пытались так же поступить с Кэлловеем.
— Поделом ему, — самодовольно сказала Пенелопа.
— Замолчи! — прикрикнул на нее Хьюг.
— Он все время брал взаймы. Это же бизнес, — добавила она, взмахнув рукой. — Надо же, иметь зуб против нас все эти годы.
— Но, мэм, — заговорил Джо Рей, — мы не из тех людей, кто забывает обиды. Тревис, похоже, был очень занят все это время. — Он повернулся к Тревису. — Мальчик мой, я хочу знать, чего ты добился. Я не выйду из игры, если…
— Я думаю, и вы, мистер Брок, и Тревис должны быть ужасно разочарованы, у него не большие успехи против… против нас. Ну, за исключением этой дурацкой компании по дезинфекции скота. Плюс еще затраты на свадьбу и на приданое Джессике. К несчастью, мы истратили все эти деньги на…
— Небольшие успехи против нас?! — закричал Хьюг. — Ты соображаешь, сколько мне стоило выкупить акции Джастина? Ты соображаешь, сколько я должен был… — он, не закончив, остановился и махнул рукой.
— Ну ладно, Хьюг, ты же можешь добиться возмещения убытков путем задержки.
— Ты идиотка! — заорал Хьюг на жену.
— Приятно видеть твоих врагов в таком состоянии, парень, — заметил Джо Рей Тревису.
Тревис, сильно беспокоясь за жену, встал, чтобы уйти.
— Пойдешь наверх и попытаешься оправдаться? — сладким голосом спросила Пенелопа. — Ты ничего не добьешься. Моя бедная доченька ни за что не простит, как ты поступил с ней…
— У вас нежные материнские чувства, Пенелопа. — Тревис повернулся и пошел наверх, зная, что ему будет очень тяжело очутиться лицом к лицу с Джессикой.
— …у нее есть гордость, — кричала вслед Пенелопа. — Она не захочет жить с тобой. А теперь, когда мы узнали, каков ты на самом деле, ты должен убраться из моего дома и не пытаться больше встречаться с ней. Тебе ясно?
Ее смех несся ему вслед. Не встречаться с Джессикой? Тревис покачал головой. Он честно поговорит с ней. Расскажет всю правду. Она должна его понять.
