Глава 7
Вайгал
Когда утром я вышел во двор таверны, жмурясь от лучей утреннего солнца, рядом бесшумно приземлилась темная тень. Недовольно покосившись на оборотня, я заметил:
— Ты бы хоть предупреждал, а то однажды ведь с недосыпа могу и прирезать случайно.
— Ну это не так-то легко провернуть даже тебе, — резонно отозвался Кэртис.
— Тебя не было всю ночь… — Я потянулся всем телом. — Да и именно ты предложил заехать в Майве…
— И? — Левая бровь, выражая крайний интерес своего владельца, приподнялась.
— Как там лорд Дэвид поживает?
Он тихо рассмеялся:
— Неплохо. Он вовсю развлекается, тонко издеваясь над моим братом.
— Да, я помню, ты говорил, что у тебя есть младший брат…
— Есть, — ухмыльнулся он, демонстрируя клыки. — Его зовут Эрик, и он терпеть не может большую ответственность. А так как он мой заместитель, то костерит сейчас меня на все лады. Ему генеральской должности хватало, а тут еще и за главнокомандующего приходится все дела решать.
— Н-да… — Я покачал головой. — Думаю, он найдет способ тебе отомстить, когда ты вернешься.
Оборотень кивнул:
— Я в этом даже не сомневаюсь. Кстати… Дэвид кое-что передал тебе.
— Правитель Черной Ложи? Мне?
— Ну-ну, — Кэртис покачал головой, — вот только не надо строить из себя невинность. Ты едешь прямиком в Белую Ложу, чтобы там немного развлечься. Конечно, Дэвид будет отслеживать ситуацию.
— Я и не сомневался, — буркнул я, чувствуя легкое раздражение. — Что там он мне передал?
— Сообщение. Похоже, в Белой Ложе зреет что-то. Наши информаторы докладывают о довольно бурной деятельности шпионской сети белых. Причем аналитики говорят, что их Ложа в последние годы стала двухуровневой. То есть почти все являются фактически двойными агентами. Кто-то тихо и незаметно подминает под себя всю разведку белых. И происходит это внутри самой Ложи. Дэвид просит постараться не убивать того, кто может занять место Белила, так как ему «до смерти надоел этот напыщенный дурак» — конец цитаты.
— Лорд Дэвид должен понимать, — заметил я, — что это уже все как получится.
— Он понимает, — согласился оборотень. — Но Белая Ложа нужна. Не стоит ее разрушать до основания.
— Понимаю, — задумчиво отозвался я, уже прокручивая в голове, какие выгоды может принести столь плотное сотрудничество с темными. А что он сказал насчет наших гостей?
Зеленые глаза чуть прищурились, и выражение лица стало каким-то… хищным, словно оборотень позволил своей животной сущности выглянуть наружу, демонстрируя охотничий задор и явное предвкушение сложной, но питательной добычи.
— Берегись милости богов и за их внешним видом никогда не забывай, кто стоит перед тобой. — Увидев мое удивленно-растерянное лицо, оборотень фыркнул: — Не волнуйся, Дэвид прекрасно знает, что ты все понимаешь лучше некоторых. Это было наставление для меня. А теперь то, что он просил передать тебе. Нужно поторопиться со встречей с Сиганом. Огненная Чаша — это не игрушка, а ее перенос во времени — это определенный риск, как и присутствие бога, который не умер в этом временном промежутке. Двух Сиренов Эмир долго терпеть не будет, поэтому, скорее всего, постарается выкинуть наших гостей обратно в их времена.
— Хм…
— Насколько Дэвиду известно, Сирен до сих пор владеет Огненной Чашей, а это означает, что либо он не выполнил повеление Верховного бога там, в прошлом, либо случилось что-то другое, и как третий вариант — случилось с самим путешествием во времени, раз его участники забывают какую-то часть событий.
— Вполне возможно, — кивнул я. — Нас для них в том времени еще не существует.
— Все может быть, — пожал плечами Кэртис. — В любом случае придется поторопиться в Вайгал и молиться, чтобы Сиган был уже там.
Я вздохнул.
— Судя по всему, мы должны прибыть примерно в одно и то же время, если верить словам Лейлы.
— Отправляемся когда?
— Как только все позавтракают.
— Тогда я тоже не отказался бы перекусить, — кивнул он.
Растин молча смотрел, как жрецы Лейлы выезжают за ворота Майве. Сам жрец бога мрака неподвижно сидел на лошади, а за его спиной застыл отряд во главе с Габриэлем. Нет, они не собирались мешать гостям покинуть город, но Растин должен был убедиться, что опасная компания в нем не задержалась. Жреца очень тревожил странно молодой бог из прошлого. Растин со многим сталкивался за свою долгую жизнь, а знания, которыми иногда с ним делился его бог, позволяли увидеть ситуацию с разных сторон и с теми подтекстами, которые подчас пытались скрыть. Юный Лилиан вряд ли представлял себе полностью, какой огромной опасности сейчас подвергался весь Эмир. Временная петля, которая могла в любой момент захлестнуть его, висела над их головами как топор палача.
Оставалось только постараться не мешать богу и его сопровождающим, как можно быстрее выполнить свою задачу и покинуть это время. Иначе все, что стало таким привычным за последние восемьсот лет, могло измениться в какое-то неуловимое мгновение.
Взгляд сапфировых глаз задумчиво окинул всю живую композицию жрецов и воинов мрака. И когда на какое-то мгновение их зрачки встретились, Растин почувствовал странное удовлетворение. Похоже, все же что-то Лилиан понимал. Этот мальчик представлял все больший интерес. Очень быстро учится и постоянно влипает в невероятные события. За все время своего служения Рою Растин ни разу не сталкивался с путешествиями во времени, да и с другими богами всего несколько раз. Этот же парень в какие-то несколько лет умудрился пережить больше, чем жрец Роя за сто или даже двести лет. Предстоящие времена обещали быть интересными.
В этот момент на золотоволосом мужчине остановился взгляд огненных глаз, и странная улыбка появилась на губах бога. Растин вздрогнул всем телом. Ему был знаком этот взгляд. Так подчас на него смотрел сам Рой.
«Он мой», — раздался тихий, шипящий шепот в сознании.
И веселая огненная искра была ответом:
«Вот вернусь в свое время — и посмотрим, кто первым его найдет».
Снова странная улыбка и мрак, окутывающий сознание Защищающий?
«Мой…» — успокаивающе, адресуя уже ему самому.
Затем боги покинули его сознание, оставляя жреца наедине со своими мыслями.
Локти коснулись, и он обернулся к Габриэлю. Взгляд седого воина был встревоженным.
— Все в порядке, — одними губами, беззвучно, — просто боги резвятся.
Ответный кивок, совсем не удовлетворенный ответом.
— Проследите за ними. Из виду не выпускать! — Растин развернул коня. — Мне докладывать о каждом их шаге и каждом их контакте. Я хочу знать, когда они уйдут. И кто останется. Но особо на глазах у них не маячьте. Лишние конфликты нам не нужны. Тем более я слегка задолжал этому мальчишке за то, что помог Ольгару Безумному таки добраться до Пириса. Мне самому не пришлось руки марать об это зарвавшееся ничтожество.
Габриэль молча поклонился. Жрец Роя вгляделся в его лицо и удовлетворенно кивнул.
— Я еще на полдня задержусь в Майве. Потом встретимся в Вайгале.
— Позвольте оставить с вами хотя бы двух воинов, господин, — глухо попросил седой воин.
Раздумье длилось не больше мгновения.
— Двоих. Не больше.
Минут через десять, после того как жрецы Лейлы скрылись из виду, разделенный отряд мрака тоже двинулся в путь.
После Майве все как-то притихли и стали более собранными. Сирен часто задумывался о чем-то, мечтательно глядя в никуда. А меня все время раздражало ощущение слежки за нами прислужников бога мрака. С одной стороны, они, конечно не лезли на рожон и вообще старались действовать так, словно их и нет, но одновременно Габриэль явно собирался показать что с нас не спускают глаз. Радовал хотя бы тот факт, что я не чувствовал присутствия Растина среди них. А то бы точно нервы всю дорогу были натянуты до предела. А так, когда показался Вайгал, я был безумно счастлив.
Сарагон поравнялся со мной, когда мы увидели ворота города. Я вопросительно глянул на него:
— Да?
— Ты странный, — задумчиво сообщил он, разглядывая меня своими фиолетовыми глазами. — Удивительный. Я не встречал ни одного жреца или воина Лейлы, хотя бы отдаленно похожего на тебя.
— Время такое.
— Нет, — покачал он головой. — Я думаю, ты был бы таким же, и, если бы жил в мое время, или во времена Лайла, или остальных из нас. Ты заставил меня задуматься о других аспектах и возможностях служения нашей госпоже. Я за всю свою жизнь ни разу не видел ее, слышал лишь голос раза три, направляющий меня, ты же общаешься с ней каждодневно, расчесываешь ей волосы, поешь ей песни…
— Кэртис проболтался? — хмуро поинтересовался я.
— Мы все заметили, что со дня нашей первой встречи ты стал более напряженным и… эта странная тоска в твоих глазах…
— Что правда, то правда, — неохотно согласился я. — Она не может появляться, пока вы здесь. И хотя мне невероятно интересно общаться с вами, великими жрецами разных эпох, видеть путешествующего с нами бога, сына Лейлы, однако мне не хватает ее. А еще я ревную…
— Ревнуешь?
— Именно. Кто-то другой каждый день теперь расчесывает ей волосы, вплетает в них зеленую ленту, разговаривает с ней, шутит… Я понимаю, что это лишь странная иллюзия, которую создала она, но… мне ее не хватает.
Сарагон согласно кивнул:
— Понимаю. Если ваш друг, морской жрец, уже здесь, то мы скоро покинем вашу эпоху, лорд Лилиан. Потому что я чувствую с каждым днем, как все сильнее тянет меня магия возврата. Мы все знали изначально, что у нас чрезвычайно мало времени. И тех, кого Сирен забрал первыми, чувствуют это сильнее всего. Путешествие по вашему времени оказалось неожиданностью для нас и определенной потерей драгоценных часов и минут, отведенных морем для путешественников.
Я был с ним полностью согласен.
В Вайгал мы въехали в полном молчании, спокойно уплатив пошлину. Я чувствовал, что моих спутников охватывает нетерпение и некоторая растерянность, поскольку их цель неожиданно оказалась так близка.
Мы не успели проехать и десяти метров, как внезапно раздался насмешливый голос:
— Ну надо же, как ты похорошел на суше, Ли.
— Сиган! — Я моментально спешился и широко улыбнулся вышедшему из тени домов другу.
Все тот же неизменный цветастый платок на светлых волосах и почти издевательское выражение разноцветных глаз. Я критично оглядел его с ног до головы:
— Ты тоже ничего выглядишь. Только… похудел?
— Похудеешь тут с такой жизнью. — Он фыркнул и крепко обнял меня за плечи. Затем, отстранившись, с интересом оглядел уже спешившуюся компанию: — Это и есть знаменитые жрецы Лейлы всех времен? — Его взгляд остановился на Лирии: — О, прекрасная леди!
Я усмехнулся:
— Ничуть не изменился.
— Еще как изменился, — внезапно серьезно отозвался он. — И должен тебя поблагодарить.
— За что на сей раз? — удивился я.
— За брата, — отозвался он. — Я успел заглянуть в Мигар по пути. Ведь в самом начале меня вела боль Проклятия чистой души. Я уже начал даже волноваться за тебя. Вдруг ты сам не выкарабкаешься?
— Я быстро разобрался, — пожал я плечами. — А с кандидатурой помогли…
— Слышал я, кто помог, — сверкнул он улыбкой. — Лейла мне в красках описывала, как она умоляла своего папу явить снисхождение к ее любимой игрушке, иначе она на него обидится и никогда… «никогда, никогдашечки не будет целовать его в щечку». Думаю, Верховный уже от самих этих формулировок был в шоке и решил, что, пока его великая дочь окончательно не впала в детство, лучше отпустить тебя с миром.
— Так вот что было на самом деле, — просветленный знанием, воскликнул я. — А я-то думал…
— Вот-вот, — пират энергично закивал, — ты слишком много думаешь. Я тебе это еще в пору твоего обучения юнгой говорил.
— Ты действительно жрец Лейлы? — тихо произнес Сирен за моей спиной, разглядывая Сигана.
Тот передернул плечами и с интересом уставился на бога:
— А ты действительно сын Лейлы? Вот это да! Когда нам можно приступить к ритуалу наполнения Чаши нашей кровью? И что еще необходимо? Ваше время уходит, как вода сквозь пальцы.
— Ты прав, — согласился бог. — Мы все это чувствуем. Но Чаша появится только на восходе, чтобы окраситься первыми лучами солнца. В этот момент нам лучше находиться на берегу моря, потому что ваша кровь будет иметь силу всего несколько минут. Затем мне нужно будет сразу переместиться во времени.
— Что ж… значит, на рассвете, — кивнул Сиган. — Тогда приглашаю вас на палубу своего «Быстрого». Там мы все окажемся в безопасности, и компания ваших противников, от которой так и несет затхлой кровью беспомощных жертв, распятых на алтарях, не сможет последовать за вами.
— Значит — в порт, — заключил Кэртис.
— Именно. — Пират с интересом взглянул на него. — А кошек, насколько мне известно, не укачивает.
— Вам дали правильную информацию, — улыбнулся тот. — Я рад познакомиться с другом Лилиана.
— Я тоже, — серьезно сказал Сиган. — Подбросите? А то я прогулялся сюда пешком, хотел ноги размять после долгого морского путешествия.
— Конечно… — Оборотень протянул руку.
Я вскинул бровь, наблюдая, как светловолосый нахал устраивается поудобнее на крупе коня Кэртиса.
Сирен шел на звук. Мелодия струнного инструмента звала его, а тихий, но сильный голос завораживал. Молодой бог скользнул на палубу корабля и застыл, увидев капитана — жреца. Тот сидел возле мачты, прислонившись к ней спиной, и, полузакрыв глаза, играл на гитаре, напевая песню. Странную песню…
Капля в небо — это слезы,
Капля с неба — это грозы.
Я видел море в гневе,
И видел его в забытьи.
Нити вина из крови.
Несут меня в мир знакомый,
И я понимаю, что еще
Ничего не знаю о боли
И о стеклянном дожде.
А нити из засохшей крови
Опадают в морской мгле,
Засыпая меня багровой трухой.
Внезапно пират поднял голову. Проницательный взгляд, странно затуманенный, устремился прямо в огненные глаза.
— Великий.
Сирен подошел ближе и сел прямо на доски палубы, чувствуя, как корабль чуть качается на волнах спокойного моря.
— Что это за песня?
— Одна из тех, которые поют сирены. Мои люди часто их слушают. Они полны то крови, то соблазна. Эту песню любит петь моя спутница по волне. Не знаю, что ее привлекает, — видимо, сама картинка…
— Кто такая спутница по волне?
— Так у сирен принято называть постоянного партнера. Если переводить на общепринятый язык человеческих понятий, то жена.
— Сирены… — тихо повторил бог, поднимая глаза к звездному небу.
Сиган продолжал перебирать струны гитары.
— Я действительно буду их прародителем? Лилиан немного рассказал мне о них. Необычные существа.
Пират пожал плечами:
— Во всяком случае, они почитают тебя как своего прародителя и бога. Ты подарил им смертоносность, наслаждение и божественный голос — музыку самой вечности.
— Музыка… — Сирен протянул руку и накрыл ладонью пальцы Сигана, лежащие на струнах гитары. — Она всегда меня завораживала. Но постоянно не хватает времени. Нужно выжить, нужно помочь матери, нужно спастись бегством…
Жрец Лейлы улыбнулся, не отнимая руки:
— Господин, война с Годосом будет бесконечной. И у тебя есть только один способ найти время для музыки и себя самого… Не для матери, не для богов — для себя.
— Убить Годоса, — кивнул бог.
— Вы сами знали это, господин. Всегда. — Разноцветные глаза улыбались.
— Да. — Сирен отнял руку. — Сыграй мне еще что-нибудь из песен сирен.
— Хорошо. — Прират задумчиво перебрал струны. — Самые старые из сирен говорят, что эту сочинил ты сам…
Над кораблем плыла мелодия и голос морского жреца Лейлы, поющего для сына своей богини, и весь корабль замер, слушая. Никто в эту ночь не спал на «Быстром».
Лилиан сидел прямо на поребрике, свесив ноги по другую сторону борта, и вслушивался в голос друга. Он изменился. И, оказывается, женился. Надо будет расспросить об этом поподробнее, когда все закончится. А впрочем, все решится уже на рассвете, так почему бы пока не насладиться песнями?
Плеча Лилиана коснулись. Жрец даже не обернулся, гость сам предупредил его о своем появлении, не стараясь скрываться. Это был Татар.
— Ты хотел у меня что-то спросить?
— Да. — Жрец из прошлого не смотрел на собеседника. — Скажи мне… Твой брат король поклоняется Лейле?
— Нет, его бог — Доэр Солнечный и Справедливый.
— Почему он согласился принять корону от тебя и не попытался убить? Ты до сих пор угроза ему, ведь именно ты прямой наследник, старший.
— Это сложно объяснить, — вздохнул юноша. — Думаю, у нас слишком странные отношения для королевских отпрысков. Я знаю, в случае необходимости, если я буду угрожать благополучию Мирейи, Кириан убьет меня. Но пока в моей стране всегда рады видеть меня.
— Я действительно не понимаю… — Жрец качнул головой, пряча печальное выражение глаз. — Я… изгнал своего старшего сына, когда он попытался убить меня, чтобы побыстрее занять трон. А когда тем же путем пошел мой второй сын, я убил его, принеся первую жертву Лейле. Мой собственный народ взбунтовался против меня, ведомый моей последней женой, и я стер свое королевство с лица земли, подарив каждую убитую душу своей богине. После чего меня приняли в храме Лейлы и предложили стать Верховным жрецом.
— Я помню историю, — отозвался Лилиан.
— Перед тем как Сирен появился, за день до этого, мне сообщили что на месте прежней столицы возводится новый город его правителем стал мой старший сын, который выжил только благодаря тому, что был изгнан.
Лилиан повернул голову, разглядывая в лунном свете точеный профиль Тагара Катани.
— Он стал великим правителем, — тихо ответил он. — Конечно, у него не получилось вернуть стране ее прежнее могущество, но за годы своего правления он восстановил ее из руин. Хроники говорят, что он очень хотел уйти на покой к жрецам Доэра, замаливать грех покушения на отца, но не посмел, считая, что его долг — восстанавливать страну, пока он жив. У нас в Мирейе есть закон. Он записан одним из первых на страницах свода. Пролитие родной крови — несмываемый грех.
Тагар медленно кивнул. И, резко развернувшись, ушел, а Лилиан остался слушать песню Сигана и смотреть на дрожащую лунную дорожку поверх морской глади.
Сирен стоял на краю, держа пустые ладони прямо над водой, позади него выстроились все жрецы Лейлы, приведенные им в это время. Я и Сиган стояли в конце этой шеренги. Команда корабля устроилась где только можно, освободив часть палубы, — они не собирались пропустить ни единого момента. Каждый второй на «Быстром» был воином Лейлы, так что моряки прекрасно понимали, что на их глазах сейчас свершается самое настоящее чудо, и пора приступать к его кульминационной части.
Первые лучи солнца показались из-за края горизонта, притом что на другой стороне неба все еще висел бледный диск луны. Стремительный луч скользнул по поверхности моря и… очутился в ладонях Сирена. И с этим прикосновением личина того, которого мы знали как Сирена, словно осыпалась трухой. И снова, как тогда в таверне перед Расином, мы увидели истинное лицо бога. А в его ладонях, сложенных горстью, собиралось все больше солнечных лучей, превращаясь в розовое сияние, в основании которого постепенно разгорались яркие оранжевые искры. Огненную Чашу Роя не зря назвали еще Рассветной. Легенды гласили, что бог принес ее из гибнущего мира на Эмир как память о прошлом. Но богу мрака не так уж и нужен рассвет, поэтому на многие века и даже тысячелетия Чаша была забыта, пока ее не выкрал сын морского бога Годоса и богини ночи и охоты Лейлы, для того чтобы спасти свою мать. С тех пор Чаша считалась его артефактом, хотя и были легенды, в которых рассказывалось, будто бы Рой пытался вернуть Огненную Чашу.
А сияние в руках бога тем временем оформилось, и теперь стало понятно, почему оно называлось Чашей. Огненные всполохи, в которые превращалось дрожащее розовое сияние, как бы стекались к краям Чаши…
— Кровь! — Сирен даже не смотрел в нашу сторону.
Первым к нему шагнул Лайл, на ходу надрезая себе запястье. И после первых же капель сияние начало темнеть, наполняясь багровым отсветом. Следом, не мешкая ни секунды, действие повторил Миран — в тот момент, когда Лайл спокойно шагнул за борт корабля и завис в воздухе, буквально в двух шагах за ним — Тир, Лирия, Сарагон, Тагар — все в строго определенной временной последовательности.
Я шагнул вслед за своим столь далеким предком, и от той крови, что Чаша получила от меня, она стала багровой по самый край, оставляя лишь тонкий сияющий ободок.
Неведомая сила вздернула меня, подняв на воздух, и я завис рядом с остальными, успев краем глаза увидеть, как Сиган поднимает руку, проводя ею над сосудом.
Полный диск солнца показался из-за края морского горизонта, и Сирен встал в круг, образованный нами в воздухе.
«ПОРА!»
Огненные волосы плескались в утреннем ветре словно живые языки пламени… Впрочем, кажется, так оно и было. Сирен был огнем.
А в следующий момент вокруг нас поднялась стена морской воды, и вся ее мощь обрушилась на наши головы. Тьма заволокла мое сознание, когда легкие наполнились водой.
Я пришел в себя оттого, что кто-то настойчиво тряс меня за плечи:
— Ли! Лилиан! Очнись же!
Я неохотно открыл глаза и увидел склонившегося над собой Кэртиса.
— Сиган?..
Оборотень выдохнул с облегчением:
— С ним все в порядке. Мы выловили вас из воды и откачивали, наверное, с час. Вы выглядели как утопленники. Этот ритуал вас чуть не угробил.
— Нам пришлось сняться с якоря и выйти в море, — рядом присел Иган. — Иначе бы пришлось объясняться с властями и чиновниками города. Подозреваю, что несанкционированную магию, особенно божественного происхождения, засекли все кто мог.
Я медленно сел, отплевываясь.
— Если у них перемещения во времени все такие, то я отказываюсь путешествовать подобным образом. Пара капель моей крови — это еще ладно, но лишать мир такой красоты, как моя… Что с моим макияжем?
Хриплый, кашляющий смех рядом был мне ответом:
— В зеркало тебе лучше не смотреться…
Я повернул голову, рассматривая Сигана:
— Да-а-а… Учитывая, что мы живы, у них, наверное, все получилось.
— Наверное, — кивнул пират. — И я думаю, лучшее тому подтверждение ты найдешь, если повернешь голову.
Я послушался его и увидел Лейлу, улыбающуюся и болтающую ногами в воздухе.
— Они вернулись?
Она довольно кивнула:
— Они успели вовремя. Море разбросало их по своим эпохам.
— Эй, — меня вдруг посетило воспоминание, — а те четверо слуг?
— Не беспокойся, — Кэртис помог мне подняться на ноги. — Как только вокруг вас поднялась стена морской воды, они резво прыгнули за борт. Путешествуя вместе со своими господами, они уже, наверное, хорошо уяснили ритуал перемещения.
— В этом времени и мире их нет, — подтвердила Лейла. — Я проверила. Так что баланс соблюден.
— И мы оторвались от слежки, — довольно ухмыльнулся оборотень.
Рядом встал Сиган, пригладил мокрые волосы. Его платок пропал, видимо смытый волной.
— Что ж, я рад, что эта история с прыжками во времени закончилась. А то она была слишком уж невероятной.
— Мы оказались лишь маленькой частью чужой легенды, — кивнул я.
— И ты не представляешь, как меня это радует. — Пират потянулся до хруста в суставах. — Нам еще свою собственную творить и творить.
Я насторожился, услышав странные интонации в его голосе.
— Погоди-ка… Ты что, отправляешься в Белую Ложу со мной?
— Точно, — сверкнул он белоснежными зубами. — Мы сейчас повернем к берегу и высадимся чуть дальше от Вайгала, а там рукой подать до Совириса, где останавливаются караваны, путешествующие через пустыню.
Я криво улыбнулся:
— Меня вполне устраивает такой расклад событий. Тем более тебе придется рассказать мне пару историй.
— Ты по поводу Силико? — улыбнулся он.
— И твоего брата, — добавил я.
— Хорошо, — кивнул он. — А теперь, может, мы пойдем с тобой и смоем морскую воду, переоденемся во все чистое и почувствуем наконец, что мы снова принадлежим лишь себе и Лейле?
— Кому из вас потереть спинку? — мурлыкнул Кэртис. Мы смерили его одинаковыми взглядами.
— Кошки же не любят воду?
— Так то кошки, — развел он руками. — А я оборотень.
Габриэль окинул начальника порта таким взглядом, что тот затрясся мелкой дрожью.
— Значит, говоришь, корабль пропал после того, как стена воды накрыла его…
— Так рассказывают свидетели, — рискнул подать голос чиновник. Этот седой воин с молодым лицом пугал его до слабости в коленках. Он молился всем богам только о том, чтобы не опозориться перед всеми мокрым пятном на штанах.
Тот оглядел толпу, особенно то тут, то там мелькающих магов и жрецов разных храмов, и вскочил обратно на коня.
Лорд Растин прибывал в Вайгал через какой-то час с небольшим. И скорее всего, новость об исчезнувшем жреце Лейлы ему по вкусу не придется. В то же время воин мрака чувствовал, как пропало давление, которое сопровождало его все эти дни. Он развернул коня и кивнул своим людям. Здесь было больше нечего делать.
Где-то в Черной Ложе золотоглазый колдун поднял голову от бумаг и удовлетворенно кивнул. Похоже, ничьего вмешательства не потребуется. Однако стоило проследить за тем, что иногда выплескивает на берег море. Судя по последним событиям опять в его глубинах что-то сдвигалось с привычного места, давая дорогу чудесам. А чудеса — такая штука… Никогда не знаешь, в прок они пойдут или же наоборот. Хорошо еще, его лучший воин, гений среди стратегов и тактиков, оказался рядом с эпицентром событий. Это позволяет понаблюдать за ситуацией со стороны. Пока со стороны. Дэвид даже не сомневался, что рано или поздно ему придется сделать выбор. Как и многим на Эмире. Говорил он в свое время Растину, чтоб тот не переусердствовал. — Ну что ж, теперь у золотоволосого жреца мрака прибавилось головной боли.
Колдун снова склонился над своими бумагами.
Он сочинял песню.
Я снова любовался лунной дорожкой на морской поверхности. Лейла сидела рядом и привычно болтала ногами.
— Все так странно, — наконец прервал я молчание. — Я понимаю, что это был их подвиг и мы с Сиганом и Кэртисом — лишь эпизодические персонажи… Но мне кажется или все на самом деле происходит чересчур стремительно? И очень странно.
Богиня покосилась на меня и слабо улыбнулась:
— Ли, я, конечно, не Судьба, но все же думаю, что встреча со жрецами из прошлого многое тебе дала, как им знакомство с тобой. Ты знаешь, в тот момент, когда Сирен забирал Тагара из его эпохи, его мальчик-слуга как раз приготовился записывать приказ об отправлении в Мирейю жреца ранга убийцы с элитным отрядом воинов? Они должны были бы зачистить местность и уничтожить всех, кто когда-либо пытался восстановить разрушенное. Однако Мирейя стоит. В ней правит твой брат, потомок старшего сына Тагара. Сирен понял, что у него есть определенная цель, предназначенная для него самого, а не для меня. Песни Сигана разбередили ему душу, а возможность править морским простором… Он об этом раньше даже и не мечтал, собираясь довольствоваться ролью еще одного огненного божка. Там еще много подводных камней, о которых тебе знать необязательно. Но главное: тебе не кажется, что заручиться поддержкой еще одного бога — это хорошая идея? Думаешь, сирены просто так пришли к Сигану и доверились ему?
Я кивнул, глядя, как в лунном свете сверкает чешуя рыб, резвящихся на поверхности моря. Времени думать за весь период этого путешествия почти не было, а теперь… Теперь оно появилось.
— Что еще нас ждет, госпожа? — тихо спросил голос Сигана за спиной. — Зачем нам показана возможность путешествия во времени? Нам самим готовиться к перемещению куда-то или ждать гостей из временных глубин?
— Я тоже подчиняюсь определенным законам, Сиган. — Она покачала головой. — И я… я не знаю, что ответить на твой вопрос. Я ведь, как и вы, не ведала о том, где именно они нашли последние ингредиенты лекарства для меня. Сирен всегда говорил, что все воспоминания о путешествии в будущее похожи на сон, подернутый дымкой. Но зато теперь я понимаю его странную улыбку, которая возникает каждый раз, когда у меня появлялся новый Верховный жрец…
Сиган облокотился на поребрик и тоже залюбовался ночным пейзажем.
— Что ж, тогда подождем. У нас впереди есть еще неотложные дела.
— Верно, — прошептал воздух вместо исчезнувшей Лейлы.
Я скосил взгляд в сторону пирата:
— Ты как?
— Пришел в себя, — пожал он плечами. — Знаешь, без тебя было тоже весело, но когда появился ты…
Я хмыкнул:
— Ты помнишь? С тебя история.
— С тобой забудешь, как же! — расхохотался он. — Тогда, может, пригласим кису в нашу теплую компанию и разопьем бутылочку вина за удачное окончание легенды о появлении гостей из прошлого, а также мое знакомство с твоим первым другом?
— За кису он рано или поздно тебя покусает, — подчеркнуто неодобрительно заметил я.
— Ага, — подтвердил мурлыкающий голос поднявшегося на палубу Кэртиса. — Люблю р-р-рыбку…
— Подавишься, — отозвался пират.
