От границы до столицы всего один день хорошей скачки, и этот последний день оказался для нас самым тяжелым. Благодаря ежевечерним сеансам ясновидения, которые устраивала Видящая на привалах, мы в общих чертах знали, что происходит в поместье-столице.

Столица держалась девять дней, она оказалась в осаде после того, как недалеко от ее стен орочья армия наголову разбила знаменитые Коралловые Зубы, практически уничтожив элиту наших войск. Спаслись единицы, успевшие уйти в поместье прежде, чем испуганные жители захлопнули ворота. Отставшие попали к темноволосым в плен, после чего орки обложили крепость.

Она держалась еще утром десятого дня, но в тот вечер Видящая наотрез отказалась проводить сеанс ясновидения, сославшись на усталость и «помехи», которые создавали орочьи шаманы. Четыре дня мы терзались неизвестностью, цеплялись за надежды и тут же разрушали их.

Но последние, самые безумные упования рухнули, когда мы вечером четырнадцатого дня подскакали к тому, что еще несколько дней назад называлось поместьем-столицей.

Рощи в окрестностях оказались вырублены под корень, а там, где деревья уцелели, были вытоптаны и выломаны все кусты и трава. Луговину изрыли холмики орочьих могил, среди которых чернели остатки вражеского лагеря — пятна кострищ, оставленные тут и там кучи мусора. На уцелевших деревьях висели тела замученных пленников. Вороны успели расклевать им лица, и мы, хотя прожили последние двадцать лет в состоянии слабой войны с троллями и горскими племенами, порадовались вечерним сумеркам, избавившим нас хотя бы на несколько часов от необходимости прикасаться к изуродованным телам. Видящая опустила голову и тихо забормотала молитву, но все слова замерли у нее на губах, когда мы поравнялись с небольшим курганом.

— Там… там, — прошептала она, меняясь в лице, и покачнулась в седле. — О нет! Это так ужасно!

Я успел спешиться и подхватить волшебницу, прежде чем она без сил сползла наземь. Я, мастер Теор и она единственные были избавлены от необходимости везти либо запасы продовольствия, либо кого-то из своих товарищей. Хотя прикасаться к Видящим запрещено — волшебницы сами стараются не допускать лишних контактов, говоря, что это может «распылить» волшебную силу, — эльфийка ненадолго сама прильнула ко мне, спрятала лицо у меня на груди. Прошло две-три минуты, прежде чем она смогла заговорить.

В этом кургане был похоронен орочий шаман. Шаманов у орков много, но этот был одним из главных и командовал в походе своими «коллегами». Видящая Хозяйка Кораллового Острова сразила его в поединке, обрушив на него одно из самых убийственных своих заклинаний, и Верховный Паладайн орков отдал приказ похоронить шамана с наивысшими почестями, положив вместе с ним в могилу его убийцу. Волшебницу закопали с трупом еще живую, как того требовали обычаи орков. Это произошло в тот самый вечер, когда наша Видящая отказалась проводить сеанс ясновидения. Она действительно кое-что видела, но нам ничего не сказала, держала боль в себе. И лишь сейчас не смогла справиться с нахлынувшими чувствами.

Последние шаги до поместья мы проделали пешком, ведя коней в поводу.

Все вокруг выглядело нереально и жутко, как во сне. Ворот больше не было — разломанные, разбитые створки лежали в проеме, придавив нескольких защитников. Передний двор расчистили от тел погибших, но у дверей дворца Наместников установили помост, на котором мы с ужасом обнаружили трупы казненных эльфов. Все вокруг было залито кровью, валялись отсеченные части тел. Мастер Теор первым поднялся на помост. Некоторое время он стоял, озираясь по сторонам, а потом тихо поманил меня.

Мне очень не хотелось подниматься по наскоро сколоченным ступеням. Несмотря на то что я лишен каких-либо способностей к магии, меня немного замутило, когда я оказался наверху. Слишком сильна была боль тех, кто до меня поднимался сюда, чтобы ее не почувствовать.

Мастер Теор указал на два тела, вернее, на расчлененные останки двух тел.

— Ты знал их?

Хватило одного взгляда, чтобы понять все.

— Знал, — услышал я свой голос. — Это — наследник Наместника, лорд Дейтемир-младший, и его дядя, младший брат Наместника Дейтемира Кораллового…

— Значит, мне не померещилось. — Мастер Теор стиснул мой локоть, и я с благодарностью оперся на его руку. Думать о судьбе леди Ленимирель и других ее детей мне не хотелось. Как не хотелось вспоминать о самом Наместнике.

Предаваться размышлениям действительно не было времени. Лишние мысли ни к чему, когда предстоит слишком много дел. Верить, радоваться, любить мы начнем позже — если когда-нибудь наступит это благословенное время.

— Страшная смерть, — произнес мастер Теор.

— Мы не можем их так оставить, — произнес я. — Негоже благородным лордам валяться тут, как… как…

— Ты прав, — кивнул мастер и легко соскочил с помоста наземь. Понадобилось всего несколько слов, чтобы остальные поняли, чьи останки мы обнаружили. Некоторые воины вслед за Видящей разразились гневными и горестными восклицаниями, но у большинства хватило сил не предаваться эмоциям. Следовало решить важный вопрос с погребением.

Как я уже говорил, мы хороним своих покойников у воды — за исключением тех случаев, когда тела помещаются в семейные усыпальницы. Однако ни я, ни кто-либо из присутствующих не знал, где находится вход в склепы семейства Наместника Кораллового. Да и кроме двух членов его семьи на площади было разбросано слишком много тел. Большинство принадлежали рыцарям из охраны лорда, его приближенным или даже соседям. Где находятся их склепы, мы тем более не могли знать. А оттаскивать такое количество тел к ближайшей реке, готовить плоты и зачаровывать каждый — слишком дорогое удовольствие. Нас, повторюсь, было всего сорок шесть плюс восемь альфаров, а около дворца лежало почти две сотни тел.

В конце концов нашли компромиссный вариант. Тела знатных лордов, дяди и племянника, завернули в плащи и поместили отдельно, чтобы потом попытаться найти входы в усыпальницы, а остальных уложили на помост ровными рядами. Несмотря на позднее время, альфаров отправили за дровами. Война не пощадила и сады с парками, многие деревья лишились веток и коры и пошли в дело.

Мы работали как проклятые, обшаривая окрестности дворца Наместников и ближайшие надворные постройки. Еще несколько десятков тел нашлось на первом этаже дворца и кое-где поблизости. Среди убитых мужчин нашли нескольких женщин и слуг-альфаров, которых отнесли туда же, на помост. Я со страхом всматривался в каждое лицо, но, по счастью, не нашел никого знакомого, кроме нескольких эльфов из сотни личной охраны Наместника, с которыми когда-то служил.

Уже стемнело, когда высокий погребальный костер был готов, и Видящая дрожащим голосом прочла заклинание огня. Веселые язычки с четырех сторон охватили помост со сложенными на нем телами, разрослись, вскоре бушующее пламя поднималось почти до самых крыш дворца Наместников и далеко виднелось в ночи.

Сомкнувшись кольцом вокруг погребального костра, мы, чудом выжившие, смотрели на пламя, и я чувствовал себя так, словно вместе с телами павших воинов во мне сгорало что-то доброе и светлое. Никогда, даже если случится чудо и наш мир возродится к жизни, мне уже не стать прежним.

Поддерживая огонь с помощью магии, Видящая безостановочно бормотала заклинания, а мы молчали. Но не в наших обычаях провожать мертвых без последнего напутствия.

— Прощайте! — первым, как командир, нарушил безмолвие мастер Теор. — Вы погибли, но выжили мы. И мы не сложим оружия и не успокоимся, пока не прогоним врага с нашей земли.

— Ни один темноволосый не уйдет от возмездия, — подхватил я. — Пока живы, пока можем держать оружие — мы будем сражаться. И либо погибнем, либо отомстим.

— Хорошо сказано, — снова заговорил мастер Теор. — Но думать только о мести не стоит. Нам нужно не просто отомстить — мы должны выжить во что бы то ни стало. Мы должны победить, чтобы возродить Коралловый Остров к жизни.

— Это невозможно, — промолвил кто-то. — После того, что произошло…

— Мы не должны опускать руки, — подала голос Видящая, оторвавшись от заклинаний. — Разве мы остались одни на Архипелаге? Разве темноволосые извели наш народ под корень? Мы живы, и мы должны жить!

— Жить и сражаться! — воскликнул я. — Жить ради тех, кто пока еще жив!

Меня грела безумная надежда — я не увидел тела Ленимирель и ее детей и мог надеяться, что супруга Наместника Дейтемира жива. Сердце говорило, что она не погибла, а это значило, что я должен сделать все, чтобы снова ее увидеть. Кроме того, где-то остались мои родители и сестры, про которых я ничего не знал все эти годы.

— Мы не смогли прибыть вовремя, чтобы встать с вами плечом к плечу, — продолжал мастер Теор, снова обращаясь к тем, чьи тела сгорали на погребальном костре, — но мы пойдем дальше и продолжим ваш бой. Битва не завершена, пока жив хоть один воин.

— Пусть ваши души, поднявшись к престолам Покровителей, расскажут о том, что происходит с их детьми, — промолвила Видящая. — Чтобы Покровители взглянули на свой народ и помогли ему выстоять в этой войне! Молитесь за нас, тех, кто остался на земле!

После этих слов уже никому ничего не хотелось говорить. Мы стояли вокруг костра, пока пламя, завершив работу, не стало гаснуть. Только после этого один за другим разбрелись по окрестностям, ища места для ночлега.

Дворец Наместника выгорел изнутри. В нем не осталось ни одного целого окна, ни одной не сломанной двери. Все было разграблено подчистую — уцелели лишь стены, пол и потолки. Не лучше обстояли дела и в окружающих постройках — складах, конюшнях, домах прислуги. Орки забрали все, что могли унести. Остальное досталось огню. Находиться в этих жилищах не хотелось никому, и мы перебрались в сад, где под деревьями паслись наши голодные кони, отыскивая уцелевшую траву и обрывая листья с деревьев. Лишь Видящая и мастер Теор до последнего оставались у костра и присоединились к нам, когда от него остались угли да пепел.

Я видел, как они пришли — как всегда в минуты сильных переживаний, на меня опять накинулась бессонница. Я сидел под деревом, глядя на небо сквозь поредевшую крону, и думал о тех, кого нет с нами. Ленимирель, ее дочь и тот ребенок, который должен был родиться после моего отъезда, сам Наместник Дейтемир, сотник Бормидар, отец, мать, сестры, зять Этирир, сослуживцы по Коралловым Зубам — многие из них остались на поле и стали добычей падальщиков… Кто из них жив, а с кем мы уже никогда не встретимся на этом свете? Что будет с нами? Со всем миром? Неужели Радужный Архипелаг обречен погибнуть?

— Я выживу, — прошептал я. — Что бы ни случилось, я буду жить. О Покровители, не оставьте нас!

Сон сморил меня только перед рассветом, а утро принесло с собой радостную новость — обнаружились выжившие обитатели поместья-столицы.

Как оказалось, наш погребальный костер заметили еще ночью, но опасались высунуть носы наружу, ибо не знали, кто прибыл — эльфы или недавно ушедшие орки. Лишь позже, когда огонь погас, самые смелые альфары подобрались поближе. Их «убедили» наши лошади, ибо темноволосые никогда не ездят верхом, а если и используют животных для передвижения, то седлают горных баранов, которые ржать не умеют. Радостную новость разведчики принесли уцелевшим жителям, которые дождались утра и решили узнать, кто прибыл в столицу. Кроме альфаров выжило небольшое количество эльфов — в основном женщины и дети.

— Лорд Данкор! Лорд Данкор! — прорезал воздух знакомый голос. Расталкивая боязливо жмущихся друг к другу сородичей, навстречу мне вылетела Ларра. Подбежав, альфара подпрыгнула и с визгом повисла у меня на шее.

— О, милорд Данкор! Вы живы!

Ее радостный смех перешел в горестные всхлипывания, и я осторожно отцепил от себя служанку. Она мертвой хваткой вцепилась в мои руки, постанывая и даже подвывая.

— Мой лорд Данкор! Моя бедная госпожа, — только и повторяла она.

Прошло несколько минут, прежде чем девушку удалось успокоить. Мы вместе присели на пенек, вокруг сгрудились остальные и приготовились слушать самый правдивый и самый невероятный рассказ о недавних событиях.

Когда орки вторглись на земли Кораллового Острова, лорд Дейтемир послал гонцов не только к своим вассалам, но и к ближайшим соседям, на Рубиновый, Аметистовый и Янтарный Острова. Все девять дней, которые поместье-столица была в осаде, Наместник ждал помощи, но пришли только те его вассалы, чьи земли находились поблизости. Остальные то ли не успели, то ли решили оборонять свои замки самостоятельно. Лорд Дейтемир до последнего надеялся на помощь, поэтому и не воспользовался Порталами. А когда стало понятно, что помощь не придет, было уже поздно.

— Почему? — удивился я.

В поместье-столице было три Портала — два, так сказать, «общественных» и один личный Портал Наместников Коралловых. Но он мог принять одновременно только трех-четырех «пассажиров», после чего требовалась подзарядка в течение пяти минут. Таким образом, за час можно было перебросить самое большее пятьдесят эльфов. «Общественные» Порталы могли одновременно принять десять — двенадцать «пассажиров», но они находились возле самой крепостной стены. Один так и вовсе возле запасных ворот, которые орки штурмовали с неменьшим пылом, чем главные. Так что, когда стало ясно, что столица вот-вот падет, никто из женщин и детей не рискнул воспользоваться этими выходами. А что до Портала самого Наместника, то первой через него прошла, раскидав всех остальных, леди Свирель, младшая сестра Наместника Дейтемира, уводя с собой своих детей.

— А леди Ленимирель? — задал я давно мучивший меня вопрос. — Она спаслась?

Голубые глаза Ларры опять наполнились слезами.

— Моя бедная госпожа, — всхлипнула она. — Леди Ленимирель, она… Она осталась рядом со своим супругом. Она сражалась вместе с ним! Она просто не успела уйти через Портал! Она оставалась рядом со своим супругом до конца!

Мне показалось, что небо потемнело. Стараясь, чтобы никто не догадался о нахлынувшем чувстве ревности, я как можно небрежнее задал вопрос:

— Леди оставалась рядом с мужем? Они помирились?

— О да, — вздохнула Ларра и улыбнулась, не ведая, что этой улыбкой причиняет мне боль. — Мы все были так рады за нашу бедную госпожу!

Оказывается, размолвка между супругами прекратилась вскоре после того, как леди Ленимирель родила здорового и чрезвычайно крикливого мальчишку. Первые полгода он орал на все поместье, стоило к нему подойти хоть кому-то, кроме его матери, так что Дейтемир-младший даже предлагал задушить горлопана. Но едва младенец чуть-чуть успокоился, состоялось торжественное примирение супругов. Леди Ленимирель переехала в свои прежние апартаменты, и они с лордом Дейтемиром зажили душа в душу.

К концу сбивчивого рассказа Ларры я сидел как громом пораженный, ничего не видя и не слыша вокруг. Я не верил, что Ленимирель предала меня, забыв нашу любовь. Скорее всего, ее заставил вернуться к мужу супружеский долг — и традиция, нарушить которую она не посмела. Но все равно слушать рассказ было очень больно.

— Не отвлекайся, девочка, — взял на себя руководящую роль мастер Теор. — Рассказывай про остальных. Где лорд-Наместник? Где леди-Наместница? Они спаслись?

Ларра опять начала плакать.

— Нет, господин, — пролепетала она, размазывая слезы. — Лорд-Наместник погиб на седьмой день осады. Его спустили в семейную усыпальницу, и моя госпожа сама возглавила оборону столицы вместе со своим старшим сыном. Она была на стене, когда орки ворвались сюда, и… и… Пропала!

— А остальные? — попытался что-то узнать мастер Теор, но Ларра рыдала так отчаянно, что вскоре он махнул рукой на попытки разговорить служанку и обратился к другим альфарам.

Как удалось узнать от них, эвакуация мирного населения началась поздно вечером на девятый день, когда орки пошли на решительный приступ. Последний штурм длился восемь часов, и все восемь часов Портал работал, до последнего принимая и переправляя в безопасное место мирных жителей. Вместе с леди Свирель и ее чадами ушли многие придворные дамы со своими детьми, даже кое-кто из незнатных эльфиек, а также почти все пажи и некоторые оруженосцы, а с ними несколько эльфов-мастеров. Портал работал до последнего, но все равно было несложно подсчитать, что за восемь часов спастись смогли лишь три с половиной сотни эльфов — примерно десятая часть живших тут прежде. Остальные либо погибли, либо попали в плен.

Что до альфаров, то орки в один прекрасный момент просто перестали их убивать. Ларра сама запомнила на всю жизнь, как ее уже повалил на землю враг и занес над нею меч, но другой остановил поднятую для удара руку сородича и сказал: «Приказ Паладайна! Мелких не трогать!» И ее действительно оставили в живых, только изнасиловали. Впрочем, по сравнению с большинством эльфов, она легко отделалась.

Орки ушли позавчера на рассвете, перед этим согнав в кучу уцелевших альфаров и объявив, что отныне они — подданные Верховного Паладайна и жители его империи. Их обязали честно трудиться и отдавать десятину сборщикам налогов, которые обязательно приедут на будущий год. Несмотря на то что орки взяли все, что могли унести, уцелевшие альфары сумели отыскать в опустевших замках достаточно съестных припасов и вещей, а также домашнего скота, чтобы надеяться выжить маленькой общиной.

— Вы правы в том, что собираетесь выжить, — сказал мастер Теор. — Но не считайте себя подданными орков! Мы еще живы! И мы не намерены отдавать нашу землю темноволосым! Эльфы вернутся.

— Я чувствую, что леди Ленимирель жива, — промолвил я. — И я обязательно постараюсь ее найти…