Глава 16
«Надеюсь, не переборщил? Или все же перебор?» – мысленно поинтересовался у дэйурга демон.
«Ну, ты был похож на капризную девицу в те дни, когда они особенно капризны», – хохотнул в ответ Каа’Лим, вальяжно растекаясь на белоснежном диване в одном из подвалов особняка Лео.
– Думаешь? – изогнув золотую бровь, спросил Лео, который выглядел сейчас как-то по-детски растерянно.
Скорчив забавную рожицу, дэйург соскочил с дивана и, отчаянно виляя задом, быстрым шагом прошелся перед демоном, умильно фыркнув, что у него дела.
– Эй! Я задницей не крутил!
«Откуда знаешь? Уверен, что именно так все и было! Уж больно много в тебе пафоса порой», – окончательно развеселившись, ухмыльнулся Каa’Лим, с размаха плюхнувшись на облюбованный диван.
– Что-то долго они, – несколько потерянно пробормотал Лео.
«Хочешь послушать, о чем говорят?»
– Плевать, я сделаю так, как решил. А ты поможешь, – обличительно ткнув пальцем в дэйурга, заявил Лео.
«Мы – напарники?» – поиграв бровями, уточнил Каa’Лим.
– Мы – подельники, сечешь разницу? – хищно прищурившись, поинтересовался Лео.
На что получил совершенно невинную кошачью улыбку в ответ.
– Он вышел, господин, – раздался голос Пэм. Дэйург вмиг оказался на ногах, а сам хозяин дома ощутимо расслабился.
– Ну веди, что ль…
«Надеюсь, мне нет нужды повторять: никто не должен знать о том, что здесь произойдет», – мысленно поинтересовался Лео, пристально взглянув на Дэйурга.
– У мэнья с трьюдом язик швелитса в етом тьеле, я точно нье прьобольтаюсь, – как ни в чем не бывало отозвался Каa’Лим, полностью проигнорировав жест демона, имитирующий перерезание шеи.
Ждать пришлось недолго. Всего через несколько секунд после того, как Пэм известила о том, что Дрэй вышел из комнаты, где разговаривал с Марой, монолитная стена растворилась в воздухе, пропуская внутрь дракона.
Дрэй ничуть не смутился, увидев перед собой давешнего знакомого демона и совершенно не известного мужчину, который ростом не уступал Дримлеону, но при этом имел более коренастое телосложение.
– Что, соскучился? – прямо взглянув в золотые глаза, поинтересовался дракон.
– А ты никак штаны сменил? Неужто больше не страшно совсем? – легко улыбнулся Лео, принимая вызов дракона. – Ну, раз угроза испортить мне мебель миновала, то присаживайся. – Изображая из себя любезного хозяина, Лео указал рукой на диван.
– Я думал, ты не любишь ходить вокруг да около. Может, перейдешь сразу к делу? – не обратив внимания на издевку, поинтересовался Дрэй, вальяжно откидывая прядь алых волос себе за спину.
Лео испустил тяжелый, чуть усталый вздох, прежде чем его кисть сомкнулась в кулак, а Дрэй понял, что не в состоянии пошевелиться.
– Я сказал: сидеть, – очень тихо повторил Лео. Дракона с силой швырнуло на огромный белоснежный диван. – Знаешь, больше всего меня раздражают твари, не способные усваивать информацию с первого раза, – раздраженно вздохнув, пожаловался демон дэйургу.
Каa’Лим нарочито сочувственно поджал губы и кивнул.
– Лучше уж молчи, собеседник из тебя, прямо скажем, никакой, – фыркнул демон в ответ на жест своего «подельника».
Вмиг потеряв напускную небрежность, лицо Лео преобразилось в совершенно непроницаемую маску. Хищно прищурившись, он как-то по-звериному резко наклонил голову, при этом не теряя зрительного контакта с драконом, и мягко, словно кот, двинулся в сторону «гостя». Дрэй смотрел на демона и с ужасом понимал, что не может отвести глаза. Кошмар, пережитый им совсем недавно, повторялся. Он даже закричать не мог! Чувство собственной беспомощности, совершенно не знакомое ему, рождало смесь неконтролируемой паники и страха в сердце. И сколько бы Дрэй ни призывал себя к спокойствию, но звериные золотые глаза не отпускали, обнажая самые низменные инстинкты.
Когда Лео приблизился к дракону еще на несколько шагов, Дрэй не без удивления отметил, как сквозь ворот новой белоснежной рубахи демона пробивается едва заметное золотое свечение. Легкая улыбка заскользила на губах демона, и он сказал:
– Правильно думаешь. Плохо молился, наверное?
Легко поддев невесомую золотую цепочку пальцем, Лео выудил уже знакомый Дрэю предмет. Дар вновь был похож на ничем не примечательный кулон. Вот только от него сейчас исходило нежное, устрашающе знакомое сияние…
Демон бережно обхватил кулон ладонями, словно обнимая его, а уже через мгновение отпустил. Теперь странное сияние словно перешло от дара в руки Лео. С каждым шагом они сияли все сильнее, а Дрэй все отчетливее осознавал, что в этот раз шанса избежать того, что уготовила ему эта тварь, у него нет.
Словно ядовитая змея, Лео в одно мгновение бросился на свою жертву, железной хваткой удерживая голову дракона.
– Давай, – совершенно спокойно бросил он дэйургу. Каa’Лим, не сомневаясь более ни минуты, прикрыл глаза и опустил свою ладонь на лоб дракона.
Острая всепроникающая боль затопила сознание Дрэя.
Прием по случаю окончания турнира удался на славу и напоминал искушенным студентам роскошную костюмированную вечеринку. Легкая музыка не оставляла равнодушным никого из присутствующих, танцы под старые и оттого в какой-то степени экзотические мелодии; необычные фасоны одежды, старомодные прически. Конечно, смотря на то, как Мара кружится в танце вместе с главой делегации демонов, Дрэй не мог не понимать, что для нее это событие более реально, чем для кого-либо из них. Она не бывала в шумных ночных клубах на Кайрусе, никогда прежде не посещала кровавые вечеринки в землях вампиров, не знала, какая мода существует в тех краях и насколько скромным показалось бы там ее роскошное платье.
– Вечер добрый, – немного скрипучий голос пожилого мага вывел Дрэя из раздумий.
Дракон посмотрел на подошедшего к нему Орэна и доброжелательно кивнул.
– Не откажешь ли в любезности пожилому человеку? – проговорил маг.
– Ну, – ответил Дрэй, – хоть и стал ты «пожилым человеком», но перед моими глазами стоит все тот же Орэн, которого я помню еще молодым студентом МАМ с параллельного потока, – хмыкнул Дрэй.
– Что ж, тогда не будем разводить никому не нужный политес, – хмыкнул маг.
– Не будем, – согласился Дрэй.
Орэн очень серьезно посмотрел на дракона. Его лучистые серые глаза, казалось, заглядывали в самую суть, находя ответы на еще не высказанные вопросы.
– Я хочу поговорить с тобой, – твердо сказал он.
– Что же, поговорим, – кивнул Дрэй, послушно уходя туда, куда вел его Орэн.
Правда, пожилой маг предварительно о чем-то долго говорил с рыжеволосым гномом, так что покинуть зал приемов сразу им все-таки не удалось. Дрэй не беспокоился, оставляя Мару. Почему-то ему казалось, что демоны не позволят ей заскучать. Но пока дракон ждал Орэна, он не заметил, как сереброволосая девушка выходит из зала рука об руку с бывшим другом.
Немного прохладный ночной ветерок запутался в длинных алых волосах, стоило Дрэю оказаться вместе с Орэном в широком коридоре, где сейчас были открыты все окна. Маг не стал долго раздумывать над темой разговора и начал прямо, без лишних предисловий.
– Что у тебя с моей племянницей?
– Племянницей? – уголками губ усмехнулся Дрэй, но маг никак не отреагировал на его ироничное замечание. – Ладно, пусть будет племянницей. Я люблю ее, Орэн. Это достаточно информативный ответ?
– Нет, – поверх очков прямо взглянул на него пожилой мужчина. – Недостаточно. Что конкретно между вами?
Дрэй вновь усмехнулся такому проявлению характера мага.
– Каким образом…
– Она знает, что совсем скоро твоя любовь иссякнет по семейным обстоятельствам? – без обиняков поинтересовался маг, не спеша терять зрительный контакт с собеседником.
Сказать честно, Дрэй ожидал подобного вопроса, но не в столь прямолинейной форме.
– Нет… понимаешь… я…
– Я все понимаю, но неужели ты думаешь, что и она сумеет понять?! – негодующе прошептал Орэн.
– Я не знаю, – коротко ответил Дрэй, нервно проведя рукой по волосам.
– Ты должен сам с ней поговорить, – продолжал настаивать маг. – Не мне тебе объяснять ее природу! Демоны не забывают обид! А если будет помнить она, то будущего у вас нет, – гневно сказал Орэн.
– Я знаю, – несколько потерянно ответил Дрэй.
– Что ты знаешь? Идиот! – Орэн аж подпрыгнул на последнем слове. – Это я знаю, что означает невеста у драконов! А она? Знает?
И только Дрэй набрал в легкие побольше воздуха, чтобы ответить на риторический вопрос мага, как со спины раздался ледяной от ярости и гнева голос:
– Теперь знает.
Казалось, бессмертное сердце дракона в этот момент остановилось. Богиня, совсем не так он хотел рассказать ей о том, что связывает его, что мешает быть с ней полностью, не оглядываясь на обстоятельства!
– Мара… – кое-как обернувшись, посмотрел он в антрацитово-черные глаза.
– Да, как ни странно, но это я. Неожиданно, правда? – изогнув тонкую бровь, поинтересовалась девушка. Во тьме коридора блеснули кончики белоснежных клыков.
– Ты все не так поняла…
– Разве? – иронично ухмыльнувшись, поинтересовалась она. – Так ты помолвлен? – жестко спросила она.
На миг воцарилось неловкое молчание, после чего Дрэй нашел в себе силы сказать:
– Не в этом дело…
– Хватит! – гневно прервала она его на полуслове. – Прошу тебя, хватит! Если я для тебя хоть что-нибудь значу, просто ответь на вопрос! – Ее голос, обычно такой нежный, когда она говорила с ним, вдруг налился потусторонним холодом. Ненависть, неприкрытая и обжигающая, плескалась на самом дне темных глаз.
– Да, – очень тихо ответил он, понимая, что теперь только такой взгляд сможет получить от нее в будущем. Его родная, любимая женщина вдруг превратилась в далекую холодную незнакомку. Казалось, все, что было между ними, вдруг обратилось прахом.
– Больше ничего не говори, – холодно прервала она его. – Этого более чем достаточно! Богиня, – весело ухмыльнулась она, обнажая удлинившиеся клыки, – как я могла полюбить такое ничтожество?! Хотя теперь я точно знаю, что это было чем угодно, но не любовью. – Она говорила тихо, не повышая голоса, но каждое ее слово болью отдавалось в сердце, сминало гордость. – Знаешь, – как-то безразлично ухмыльнулась она, – я даже благодарна тебе. Да, да, благодарна, – кивнула она, прямо посмотрев ему в глаза, – теперь у меня есть будущее. А что бы ждало меня, если бы я вдруг решила держаться за тебя во что бы то ни стало? Стала бы изгоем среди своих? Вероятно, так и было бы…О, не смотри так на меня! Думаешь, Оберон не рассказал мне об особенностях нашего сосуществования? Даже представить страшно, какой идиоткой я бы выглядела, уцепившись даже не за главу клана, а лишь за возможного наследника. Да-а-а…
– Я понимаю твои чувства. То, что ты говоришь сейчас, не всерьез. Ты злишься…
– Да заткнись уже, – презрительно фыркнула она, каким-то невероятным образом посмотрев на него сверху вниз. – Кто ты и кто я, знаешь? И ты еще пытался выставить меня своей личной подстилкой? Ладно, плевать, хорошо то, что вовремя заканчивается. Завтра я отбываю на Кайрус, собственно, именно об этом я и хотела с тобой поговорить сегодня. Я все равно собиралась поставить точку в наших отношениях. А теперь я не буду чувствовать себя виноватой. Бездна, мне даже обидно! – со смешком хмыкнула она.
– Это говоришь не ты, это твое…
– Естество? – изогнув бровь, поинтересовалась она, вмиг став предельно серьезной. – Мое естество, Дрэй, – это я. Подумай об этом, ты ведь совсем не знаешь меня, а претендуешь на место в моей жизни. Лучше возвращайся домой к мамкам, нянькам, невестам, мне все равно. И сделай мне последнее одолжение: если мы вдруг встретимся вновь, просто притворись, что не знаком со мной. Поверь, я поступлю именно так. Сегодня ты помог мне понять, что мне нужно в этой жизни. И это не ты.
Она резко повернулась к нему спиной, намереваясь уйти. Серебро ее волос взмыло в воздух вместе с длинным подолом черного платья, и Дрэй понял, что просто не в силах ее отпустить! Не может оставить последнее слово за ней. Оставить все так, как есть, и позволить ей просто раствориться в царящей вокруг ночи.
– Постой, – схватил он ее за плечо и с силой потянул на себя.
Он даже не успел понять, что случилось, когда острая боль обожгла щеку, а шею стала заливать горячая кровь. Когти вспороли нежную кожу на щеке быстрее, чем он смог среагировать на это. Да и смог бы он остановить ее?
– Еще раз прикоснешься ко мне, – выплевывая каждое слово ему в лицо, почти шепотом заговорила она, – и я вырву твое сердце.
Легко стряхнув его руку с плеча, она повернулась к нему спиной и, словно ничего не произошло, нарочито медленно пошла туда, откуда доносилась старинная мелодия.
Он смотрел на удаляющийся женский силуэт, и тьма зимней ночи смыкалась вокруг него плотным непроницаемым кольцом. Мара уходила, должно быть навсегда, и чувство безнадежности рождалось у него внутри. Он не мог даже представить себе, что настанет день, когда он не решится сделать и шага за той, что так ему дорога. Так горько ему не было никогда. Осознание собственной вины, того, что теперь он – ничего не значащий этап в ее жизни, всего лишь образ, которой сотрется в веках и глубинах памяти его Мары, что больше никогда он не отважится подойти к ней, заговорить так, как раньше, затопило сознание.
Лео прямо посмотрел на дэйурга, что сейчас обрабатывал эмоциональную составляющую воспоминаний, и четко скомандовал: «Дожимай».
Каa’Лим кивнул, не открывая глаз, в то время как перед мысленным взором дракона замелькали дни, недели, месяцы. И такая ужасающая безнадега пропитывала их. Осознание, что он обязан подчиниться клану, повзрослеть и принять положенные обязательства. Прожитые месяцы, проведенные в поисках Мары, вдруг стали казаться попыткой узнать, как она устроилась на Кайрусе, сборами жалких крох информации. Они потеряли свой смысл, а на их место пришло понимание своего предназначения и долга. Самое главное, что уже завтра, так и не найдя в себе сил отправиться на Кайрус, Дрэй решил встретиться с отцом и назначить дату предстоящей церемонии. А там будь что будет…
«Я так устал», – протянул Каa’Лим, сидя в удобном кожаном кресле в одном из личных кабинетов Лео.
Сам демон, казалось, совершенно не обращал внимания на присутствие дэйурга. Создавалось ощущение, что его вниманием полностью завладел дождь, который не переставая барабанил за окном уже второй час. Лео и впрямь не хотел сейчас ни о чем думать, полностью сконцентрировавшись на тяжелых пузатых каплях, что выбивали свой замысловатый ритм, ударяясь о прозрачное стекло в его окне.
«Неужели совесть заела?» – в очередной раз попытался завести разговор дэйург, пристально наблюдая за реакцией демона.
Сперва показалось, что и этот вопрос Лео оставит без внимания. Но, тяжело вздохнув, он все же сказал:
– У меня ее нет, – и отпил маленький глоток янтарной жидкости из своего бокала. – Приходит время, мой дорогой мохнатый подельник, когда понимаешь две простые истины: «ты должен» и «ты не должен».
«Не слишком ли цинично? Я уж думал, начнешь про чувства заливать».
Резко выпрямившись, демон жестко посмотрел на дэйурга.
– Чувства? – изогнув бровь, переспросил он. – Это-то тут при чем? Я бы не возражал, если бы она предпочла того, с кем смогла бы стать счастливой в предоставленных условиях.
«То есть ты смог бы одобрить кого-то достаточно подходящего?»
– Скажем так, если бы все необходимые составляющие уравнения, предполагающего успешное развитие событий, совпали бы, то да. Неужели сложно понять, чего я хочу?
«И чего же?»
– Я хочу… выпить, – фыркнул демон, делая очередной глоток.
«И все же?»
– Тебе никто не говорил, что для представителя расы хранителей знания ты невообразимо неуклюже изображаешь из себя тугодума? – ухмыльнулся Лео. – Зачем тебе слышать то, что и сам понимаешь? Или воображаешь, что если скажу вслух, то не смогу тебя обмануть? Я же не спрашиваю тебя, почему ты столь охотно согласился стать моим подельником? И не надо заливать мне про чувства, мы оба знаем, что было бы, если бы дракон решил потащиться следом за ней на Кайрус.
«И ревность тут совсем ни при чем?» – лукаво улыбнулся дэйург.
– Набиваешься мне в мозгоправы? Друзья? Собутыльники? Избавь меня от необходимости откровенничать перед твоей наглой самодовольной мордой, уж я-то знаю, чем это лет через пятьдесят, когда ваша связь окрепнет в достаточной мере, может мне аукнуться, – хмыкнул Лео.
«Эй! Я, можно сказать, создаю семейный архив!»
Лео ничего не ответил на эту реплику Каa’Лима, лишь смерил его многозначительным взглядом, откинулся на спинку кресла и устало прикрыл глаза.
«Есть лишь одна вещь, которую я желаю не для себя… Всего одна. И я поклялся сделать это во что бы то ни стало».
Он ушел. Просто развернулся и ушел. Сказал мне напоследок, что больше не отступит, но минуло уже два дня, а от него – ни слуху ни духу. Не скажу, что это неожиданный поворот.
Два дня я не появлялась в доме Лео. И запутываюсь все больше. На самом деле иногда мне кажется, что женщины зря наделены способностью к размышлениям. Вот честно, к чему все это? Чем больше думаю над произошедшим, тем больше чувствую неловкость, смущение, недопонимание происходящего, а самое главное, все меньше понимаю, что, бездна раздери, творится вокруг?!
Не сдержавшись, я швырнула свою подушку в потолок… А зря. Теперь придется убирать пух, вырвавшийся на свободу.
Злость – она как неисчерпаемое топливо. Горит яростно, и кажется, что так будет еще долгие годы. Порой я представляла, как расправилась бы с ним в тот злополучный день, если бы не призвала на помощь весь оставшийся самоконтроль. А еще добавилась злость на Лео. Если бы меня спросили, на что именно я злюсь, то я бы честно ответила: не имею ни малейшего понятия! Я буквально бесилась, раздираемая эмоциями.
Думаю, это даже к лучшему, что Лео отменил на несколько дней наши занятия и велел разобраться в себе. Богиня ведает, сколько гадостей я могла бы сделать, окажись он поблизости.
– А, – яростно взлохматив и без того нечесаную шевелюру, я решительно встала с кровати, накинула весеннюю куртку из тонкой кожи и тяжелые ботинки, вышла из комнаты и быстрым шагом отправилась к лестнице.
– Ты слышала, что творится на улицах? – Возбужденный шепот хозяина таверны заставил невольно прислушаться.
– Неужели опять кого-то убили? – скорее заинтересованно, нежели испуганно спросила моя сменщица.
Разговор происходил на первом этаже в общем зале, но мне и на лестнице было весьма хорошо слышно.
– На прошлой неделе, – с особой жадностью, которая появляется у людей при обсуждении горячей сплетни, затараторил он, – пропал оборотень из северного каравана…
– О, здорово живешь, это я и без тебя знаю! – возмутилась Рита. – Его тело еще два дня тому назад нашли в сточной канаве. Поговаривают, будто бы сердце у него вырвали!
– Да знаю я! Ты можешь не перебивать? Или рот совсем не закрывается? Вот потому и замуж никто не берет! Была бы ты немая – цены бы тебе не было!
– Да ты на себя посмотри! – начала было Рита, но любопытство все же взяло верх. – Ладно, говори, что еще-то произошло?
– Заходил нынче глава городской стражи, выпил хорошенько и кое-что рассказал…
– Да что уже? Чего ты вечно телишься?!
– Если бы ты не перебивала, я уже давно бы все рассказал! Но тебе все неймется!
Честно сказать, в этот момент мне и самой стало интересно, что же все-таки так взбудоражило город. Но если эти двое будут продолжать беседу в том же темпе, узнаю я это ближе к полуночи.
– Так вот, Сэймур сказал, что за последние две недели уже четверо убитых: эльф, гном, вампир и вот теперь оборотень. Тела у них будто высушены были, и сердца на месте нет. А самое страшное – поговаривают, будто бы несколько дней назад у одной купчихи из южного квартала пропал младенец!
– Ах, неужели! – В голосе Риты не проскользнуло и толики страха или сожаления, скорее неприкрытый интерес.
– Сэймур считает, что все это – дело рук одного и того же существа. Скоро в город прибудет специальная следственная группа из МАМ.
Тэймир был откровенно неспокойным городом. Подобные происшествия случались частенько. Конечно, смущал способ, выбранный для убийства, но, зная Риту, моего начальника и главу городской стражи в состоянии крайнего опьянения… Одним словом, когда рассказчиками были эти трое, выходило по-настоящему жутко, кроваво и завораживающе. А вот известие о том, что в Тэймир прибудут маги из МАМ, насторожило, ибо теперь само слово «МАМ» вызывало конкретную ассоциацию – проблемы.
Я ушла из таверны, не сказав ни слова. Сейчас мне хотелось увидеть Лео. Подсознательно я даже была рада, что нашелся повод поговорить с ним… Несмотря на то что я все еще была зла на него, но скучала по нему все же больше.
Что это, утро или вечер? Солнце встает или садится? Он задавался этим вопросом всякий раз, когда приходил в себя. Иногда это случалось где-то в толпе людей, но чаще – в лесу или на окраине города. Все слабее становился разум, с каждым разом концентрацию удавалось держать с трудом. Дни превращались в пеструю вереницу мелькающих перед взором фрагментов. В редкие мгновения осознанного бодрствования перед его взором вставали совершенно невообразимые картины. Или то были вспышки безумия? И каждый раз он не мог поверить, что способен на нечто подобное, что именно он проводил страшные кровавые ритуалы древних, омывая свой клинок в крови, делая его более совершенным… единственным в своем роде, подходящим.
«Да, да, еще совсем немного, – крутилась у него в голове настойчивая, но чужая мысль. – Пять жизней низших напоят сталь, и только так она станет закаленной… только так! Первая жизнь – земля, вторая – камень, третья – огонь, четвертая – воздух. И пятая, последняя, но самая важная – вода… Море людское не иссякнет даже на краю миров… Но вода должна быть чистой, ведь только в самой чистой воде рождается настоящая сталь!»
Он помнил каждое лицо, помнил, как несколько дней подряд забирал одну-единственную жизнь. И все сложнее мог поверить, что он – больше не он, а лишь осколок личности, чудом уцелевший на задворках чужого сознания.
И сейчас, глядя на четыре таких разных, но все еще кровоточащих сердца, лежащих перед ним на каменном алтаре в самом центре непроходимого леса, он не мог найти в себе силы разомкнуть окровавленный кулак, который все еще сжимал что-то маленькое и теплое…
Дома у Лео было неожиданно оживленно. Но прежде чем я смогла попасть внутрь, у меня состоялся весьма неприятный разговор на крыльце. В этот раз меня поджидала эльфийка. Нежное белокурое создание с огромными печальными коровьими глазами и длинными ресницами, аккуратный ротик, крошечный носик… В своем голубом платьице она выглядела как несправедливо обиженная куколка. Про таких говорят, что рука не поднимется причинить им хоть какую-то боль. Белокурые пряди развевались при малейшем дуновении ветра, девушка казалась такой беззащитной и хрупкой, что, даже зная, кто это на самом деле, я хотела обнять ее и защитить.
– Как ты могла? – зло сверкнув глазом, обратилась она ко мне, стоило ступить на крыльцо. – Как могла припереться сюда после того, что со мной сотворила!
Она завизжала, и все очарование образа исчезло.
– И тебе привет, Пэм, – буркнула я, не обратив внимания на ее вопрос.
– Ты… – сквозь плотно сжатые губы взвыла она, решительно шагнув ко мне. – Хоть представляешь, какие у меня энергопотери из-за тебя?!
– Да мне плевать, – отмахнулась от невменяемой «домовихи» я. – И если не хочешь пережить нечто подобное вновь, лучше отвали от меня! Я тебя знаю всего ничего, а у меня уже руки чешутся утопить твой «волшебный» шар в ближайшем болоте!
– Ладно, – нервно потрясая головой, отступила она. – Но я запомню! Все запомню!
– Да пожалуйста, – фыркнула я в ответ, проходя мимо нее и с досадой отмечая, что я никогда в жизни не видела столь прекрасных женщин, в которых время от времени обращалась Пэм. Было завидно.
Стоило войти в прихожую, и я услышала возбужденные голоса. Как это ни поразительно, ругались два самых миролюбивых обитателя дома. Орэн постепенно переходил на крик, что само по себе невообразимо, в то время как Тарий раздраженно шипел.
– Как ты не понимаешь? – свистящим шепотом возмущался вампир. – Мы не можем отправиться на Кайрус!
– Не понимаю! Зато я хорошо понимаю, что ты предлагаешь мне бросить единственную уцелевшую часть моей семьи! Как я могу отпустить свою дочь туда, где не будет практически никого, кто смог бы поддержать ее в сложную минуту!
– Ты человек, Орэн. Ты не выживешь в их землях и месяца! Слышишь, месяца не пройдет, как твой магический источник иссякнет и старость возьмет свое!
– Хорошо, пусть так, я человек. Но ты-то – нет! Ты можешь это сделать!
– И что проку? Я буду лишь обузой и в отличие от тебя прекрасно это осознаю…
На эту реплику Орэн не сказал ничего, но я почувствовала, как ему больно слышать такие слова.
– Прекратите, – голос мой неожиданно прозвучал блекло и устало, – зачем вы это делаете? – стоя в дверном проеме гостиной, спросила я.
Две пары встревоженных глаз обратились ко мне.
– Ты слышала? – спросил Орэн, опускаясь на диван и подпирая подбородок рукой.
– Конечно, вас не услышишь, пожалуй. – Я подошла к Орэну и опустилась перед ним на корточки. – Не надо, отец, – заговорила я, когда наши глаза встретились, – не поступай так со мной. Я хочу знать, что у тебя все хорошо, что о тебе есть кому позаботиться, когда я уеду. Потерпи еще немного, совсем скоро я все исправлю, просто доверься мне. И потом, кто сказал, что со мной никого не будет? А как же дэйург? Он-то уж точно всегда будет на моей стороне.
Орэн скупо ухмыльнулся и прикрыл глаза.
– Разве этого достаточно?
– Ну, – улыбнулась я, – порой один стоит сотни. Как только все немножко организуется на новом месте, я смогу навещать тебя в любое время, тем более Лео может сделать прямой портал между этим домом и моим. Так что хватит! Я тоже хочу знать, что мои близкие в безопасности. И пока не будет окончательно решен вопрос с вампирами, я и слышать ничего не хочу о твоих стремлениях к самопожертвованию и возвращении в усадьбу. Вы с Тарием должны будете пожить тут какое-то время, прошу тебя! И вообще, нечего паниковать раньше времени. Кстати, где эти голубчики, что выпроводили меня отсюда, а от самих – ни ответа ни привета? – поднимаясь на ноги, я обвела взглядом пожилых баламутов.
– Второй этаж, кабинет номер два, – заговорщицки оповестил меня Тарий.
– Да неужели? Что-то затевают… и мне ни слова, так?
– Да, но мы тебе ничего не говорили, – кивнул Орэн.
– Ну само собой, не вопрос.
Я поднималась на второй этаж и, к своему удивлению, ощущала все возрастающее смятение. Перед глазами был остров, где мы провели незабываемый волшебный день: поцелуи, до сих пор будоражащие кровь, прикосновение сильных рук, от которых замирало сердце. Только вот прошло два дня и… Как бы правильно сказать? За эти два дня не было ничего, что могло бы подтвердить: остров и все случившееся на нем не плод моего воображения. Как мне следует вести себя сейчас? Вот он откроет дверь своего кабинета, и что… что я должна сделать в этот момент? Войти и как ни в чем не бывало рассказать о слухах, что бродят по городу? Подойти и обнять его? Врезать, чтобы разрядить обстановку?
С каждым шагом дверь в его кабинет была все ближе, а сердце мое грохотало все громче, разрывая грудь вихрем самых противоречивых эмоций.
«И чего только приперлась? – возмущалась я про себя. – Правильно мама говорила, за мужиками таскаются только самые легкодоступные! А хотя… Может, я по делу? Точно, я по делу! Так что дышим ровно и спокойно! Я по делу, я по делу», – продолжала скороговоркой повторять я, при этом пытаясь держаться с самым независимым видом, ибо «я по делу!».
Когда я наконец-таки добралась до двери, то пыхтела уже не хуже загнанной лошади, сердце билось как сумасшедшее, и сильно подозреваю, что «независимый вид» плавно перетек в «вид подступающей истерики»! Я занесла дрожащий кулак, чтобы постучать, и в этот самый момент дверь широко распахнулась. От неожиданности я даже охнула и схватилась за сердце. На пороге стоял не на шутку встревоженный Лео. Полный беспокойства взгляд пристально осматривал меня с головы до ног.
– Что с тобой? – тихо и быстро спросил он. – Что-то произошло?
– Я по делу, – получилось жалко. Язык вдруг одеревенел и стал заплетаться, в то время как голосовые связки решили взять ноты повыше.
Демон, изогнув бровь, молча отошел, пропуская меня в свой кабинет. Мне же хотелось ударить себя по голове чем-нибудь потяжелее! Какая же дур-р-ра! Разве такие бывают?
«По делу она», – тем временем смешливо раздалось у меня в голове.
«Заткнись», – злобно шикнула я в ответ, приправив мысль гневным взглядом в сторону дэйурга.
– Ты не оставишь нас? – обратился Лео к Каa’Лиму.
Предатель весьма резво вскочил с облюбованного кресла и, прежде чем я нашлась со словами, чтобы остановить его, ускакал. Судя по довольной мине – на кухню.
Стоило за дэйургом захлопнуться тяжелой дубовой двери, как я ощутила себя мышью, очутившейся в мышеловке. Лео молчаливо продолжал осматривать меня, а мне почему-то вспомнилось, что я даже не причесалась перед выходом. Молчание затягивалось. Но только я набралась смелости заговорить, как это сделал он.
– Что стряслось? – Его голос был спокоен, но взгляд был полон неподдельной тревоги.
– Ты знаешь, – немного замешкалась я, – сегодня в таверне я слышала странный разговор.
– Что за разговор? – нахмурился Лео.
– За последние две недели произошло четыре странных убийства, а несколько дней назад пропал младенец. Говорят, что совсем скоро в город прибудут следователи из МАМ.
Да, так будет правильно. Я пришла по делу, потому о нем и поговорим! Некоторое время Лео очень внимательно смотрел на меня, не произнося ни слова, после чего глубоко вздохнул, кивнул каким-то своим мыслям и сказал:
– Ты хочешь попробовать разобраться, что происходит на самом деле? Или тебя тревожит приезд следователей?
– Скорее второе. Я не слишком доверяю людям, которые рассказывали об убийствах, потому не могу точно сказать, правда ли произошло что-то странное или это – плод их воображения, а убийства на самом деле – очередные разборки контрабандистов. Ты же знаешь, тут такое частенько происходит.
– Ну наверняка мы этого не узнаем, пока не убедимся во всем сами, – кивнул он, подходя к двери. – Идешь?
– Что? Куда?
– В городскую мертвецкую, куда же еще?
Коротко кивнув, я быстрым шагом направилась к выходу и как-то запоздало сообразила, что он все еще держит руку на дверной ручке. Остановилась совсем близко от него и только подняла взгляд, чтобы спросить, почему он не открывает дверь, как тут же потерялась в его золотых глазах.
В этот самый момент его пальцы заскользили по моим волосам. Губ коснулась мимолетная улыбка, и Лео сказал:
– Так лучше.
Я почувствовала, словно ветерок коснулся волос, приводя прическу в порядок.
– Идем.
Он открыл передо мной дверь, пропуская вперед, а сам вышел следом.
Признаться, я никогда не думала о том, куда попадают тела умерших в больших городах. В Пограничье все было просто. По умершим служили поминальную службу, после чего сжигали тела на Скорбном Уступе, так назывался один из склонов гор, что полукольцом обнимали мой поселок. Если кто-то и умирал вследствие насильственной смерти, то происходило ровным счетом то же самое. Но, как объяснил Лео, Тэймир был не просто крупным городом Ирэми, здесь проживали существа, принадлежащие к разным расам и культурам. Плюс ко всему многие являлись гражданами других стран, а стало быть, и разбираться в обстоятельствах смерти следовало иначе. Вот для этого и требовались такие учреждения, как мертвецкие дома (жуткое название). При каждом таком доме на службе состоял маг низшего звена, способный обеспечивать сохранность тел и поддерживать связь с посольствами разных государств, сообщая о найденных трупах.
– А как мы попадем внутрь? Ты же сказал, что можно войти лишь по пропускам? – спросила, хотя и предвидела ответ. Но вопрос все же задала, чтобы не возникло ненужных пауз в разговоре.
– Ну, – весело взглянул он на меня из-под капюшона, – есть два варианта: один веселый, но долгий, второй – нудный, но быстрый. Какой тебе нравится больше?
– Я даже боюсь спросить, какой нравится тебе. Ты ведь уже решил, что никому и ничего внушать не будешь, так?
Лео наигранно раздосадованно причмокнул губами и покачал головой.
– Ты слишком хорошо меня изучила! Как я смогу удивлять тебя в дальнейшем? Совсем скоро скажешь, что я – старый зануда и могу убираться из твоей жизни, чтобы бренчать костями где-нибудь еще.
От такого заявления я едва не поперхнулась воздухом, но улыбку сдержать не смогла.
– Наконец-то, – сказал он в ответ.
– Что?
– Наконец-то ты улыбнулась. – Лео решительно шагнул ко мне, кладя руки на мою талию. – Я знаю: ты тяжело переживаешь то, что произошло два дня назад. Возможно, ты чувствуешь растерянность или всплыло то, что еще не до конца забыто…
– Это не…
– Тогда что тебя так тревожит на самом деле?
Сделав глубокий вдох, я решила все же спросить о том, что так мучило меня эти дни.
Иногда некоторые вещи я хочу услышать вслух. Все действия говорят о том, что мы вроде бы вместе, но… Чего уж там, если откровенно, я – очень закомплексованный чел… демон. С рождения не такая в самом плохом смысле этого слова. И внешне, и в плане здоровья хуже других. Первая любовь? Что тут скажешь? Это просто из разряда «хоть плачь, хоть смейся». Первое взаимное чувство? Вообще не поймешь, к какому жанру отнести, то ли любил, то ли не очень… Отношения с окружающими? Ну, говоря откровенно, меня не очень переваривают. В детстве больше помнятся лишь сплошные драки, в МАМ как-то тоже не сложилось. Может быть, будь я воспитана иначе, мне не нужно было бы никаких подтверждений, что кто-то на самом деле хочет быть со мной. Но сложилось все иначе, и порой, глядя на свое отражение в зеркале, я сама не понимала до конца, что может понравиться во мне мужчине. Я уже говорила, каких девушек считала красивыми, и сама таковой не являлась вовсе. Но конечно же все эти мои «таракашки и букашки» жили очень глубоко, и знали о них разве что Ким и дэйург. Показывать свои слабости не хотелось никому и никогда. Если я кому-то не нравлюсь, значит, и вы не нравитесь мне, как-то так.
А самое главное, я боялась, не слишком ли быстро все происходит. Да, меня тянуло к Лео очень сильно. Это было не просто влечение. Он капля за каплей заполнял собой весь мир, что окружал меня, все пустоты в моем сердце. Но разве правильно это? Я совсем недавно пережила две огромные потери, и вот уже чувствую нечто подобное. Конечно, потерю брата Лео не возместит, но как объяснить то, что с каждым днем я вспоминаю о Дрэе все реже, а иногда и вовсе не задумываюсь о нем? А с другой стороны, теперь я знаю: все, что важно, можно потерять за долю секунды. В краткий, ничего не значащий миг жизнь обрывается раз и навсегда. И, владея этим бесценным знанием, я не могу найти в себе сил отказаться от той огненной бури, что бушует внутри всякий раз, стоит ему посмотреть на меня, прикоснуться ко мне, заговорить со мной. Не могу заставить себя ждать, когда чувства станут уместными, своевременными и по всем правилам. Ведь завтра может не наступить никогда…
– Я просто хочу понять, что… что…
Да, про себя я говорю более связно, а сейчас я раздосадованно опустила голову, не зная, как продолжить предложение. Лео взял мой подбородок и заставил вновь посмотреть на него.
– Ну что тебе непонятно? – Едва заметная улыбка заскользила на его губах, когда он наклонился ко мне. Горячие губы накрыли мои так нежно и трепетно, что я почувствовала: еще немного – и я не смогу стоять, а просто упаду в его объятия. С его прикосновением пришли радость и странное ощущение правильности всего происходящего. И я наконец-таки поняла, что он говорит мне о своих чувствах каждый день тем, что просто рядом, что защищает меня, заботится. И пусть он не произнес этого вслух, пусть он самый большой притворщик в мире, но именно этого мужчину я должна оценивать по поступкам. А слова… Ну, однажды он скажет, а потом скажу и я.
Уже около получаса я, распластавшись, лежала на покатой крыше мертвецкой. Лео лежал рядом, только в отличие от меня время от времени посматривал вниз.
– Это не весело! – сквозь зубы прошипела я, понимая, что еще немного – и начнется хороший такой весенний дождь. Небо затягивало, поднялся сильный ветер, а мы все лежали и ждали, когда подвыпивший маг решит покинуть свое рабочее место и отправится веселиться в ближайшую таверну. – Это нудно, холодно и долго!
– Да, это взлом с проникновением, опираясь только на физические силы. И это весело! В тебе просто нет ни капли авантюризма, – фыркнул он. – То ли дело твой дэйург! И в кого он только такой?
– Он пришибленный просто, – зло зашипела я в ответ. – Если лежать под дождем на крыше дома с покойниками – это весело и авантюрно, то я даже боюсь представить, что в твоем понимании повеселиться от души!
– Когда подрастешь, я тебе непременно расскажу, – сказал Лео, широко улыбнувшись, при этом он был сильно похож на кота перед крынкой со сметаной. – О, – подняв указательный палец, изрек он, – уходит! Слышишь, как у него в животе урчит? Несварение бедолаге гарантировано.
– Еще бы, за полчаса вылакать бидон бражки! Куда только лезет? – ворчливо заметила я. Отношение к алкоголикам у меня было отрицательным, особенно после того, как я поработала в таверне. Богиня знает, как я настрадалась, когда только начинала свою деятельность там. Запахи сводили с ума, пока я не придумала, как блокировать их при помощи магии. На самом деле придумал Каa’Лим, но это сути дела не меняет. Более вонючих созданий не сыскать. К слову сказать, выпивали все расы, но настолько невообразимая вонь исходила именно от людей. Почему так?
– Пора, – вывел меня из размышлений решительный оклик Лео. – И запомни: никакой магии!
– Но почему?! – взвыла я в очередной раз. – Почему ты продолжаешь настаивать на этом? Ведь куда быстрее было бы войти, внушив этому человеческому магу, что мы – следователи из МАМ или нечто в этом роде.
– Вот окажешься на родине – поймешь, что мы все очень любим состязания, где испытываем себя на прочность, не применяя магии, и ценим то, что создано собственными руками. А пока просто наслаждайся процессом.
Сказав это, он решительно свесился вниз и оттолкнулся, перевернувшись через голову, продолжая руками держаться за крышу.
– Выпендрежник, – буркнула я, поменяв положение так, что ноги теперь были ближе к краю, и медленно начала съезжать вниз на животе.
Как два идиота, мы теперь висели, держась за край крыши, и размышляли каждый о своем. Лично я думала, на кой вообще ввязалась в эту авантюру. То, как мы, словно два отожравшихся паука, спускались по стене, каким-то чудом удерживаясь за малейшие неровности на ней, вспоминать не хочется, это было вовсе не весело, а больше походило на изощренную тренировку. Лео сказал, что если я решу упасть, то в ближайшие несколько недель мне светят круглосуточные тренировки в спортзале. Потому я решила не падать и кое-как доползла до окна на втором этаже здания. Почему нельзя было войти через первый этаж, я знала – там было несколько неуклюжих охранных заклинаний, которые я смогла бы взломать уже после первого года обучения у Орэна. Но поскольку решили без магии, значит, без нее. Когда Лео открыл окно, мы довольно шустро нырнули внутрь помещения, чтобы оказаться в полумраке какого-то рабочего кабинета. Обстановка была весьма скромной. Видавший виды письменный стол, заваленный бумагами, три облезлых деревянных стула, небольшой шкаф. Обшарпанные стены, на которых успела облупиться грязно-голубая краска.
– Ну и ну, совсем, похоже, финансирование урезали, – фыркнул Лео, брезгливо осматривая помещение. – Идем, – повернулся он ко мне и беря за руку, – насколько я помню, все самое интересное – в подвале.
Мы спускались по скрипучей деревянной лестнице. Казалось, что она вот-вот скрипнет в последний раз, а мы провалимся сразу в подвал. Но все это уже мало волновало. Было так приятно ощущать тепло руки Лео, что я совершенно позабыла, зачем мы тут.
– Закрыто, – довольно зажмурившись, изрек демон, когда мы оказались перед толстой дубовой дверью, обитой металлическими пластинами. – А я уже начал волноваться, что не пригодится.
– Что это? – спросила я, когда он вынул из внутреннего кармана куртки небольшой тряпичный сверток.
– Отмычки! – широко улыбнувшись, радостно изрек он.
– Ты серьезно?! И как долго планируешь с этим возиться?
– Я – профи, так что считай до пяти, и мы уже будем внутри!
Я сосчитала. Сначала до пяти, потом до пятидесяти. Внутри мы оказались на цифре двести шестьдесят семь.
– До пяти, значит? – изогнув бровь, не смогла удержаться я, когда дверь со скрипом отворилась и Лео любезно позволил мне войти первой.
– Плюс минус, – небрежно ответил он, следуя за мной.
Помещение, где хранились тела погибших нелюдей, представляло собой бетонный короб-комнату. Здесь была всего одна дверь и ни одного окошка, лишь небольшая решетка вентиляции. В углу стоял письменный стол, вдоль стен расположились своеобразные шкафы с выдвижными ячейками для… Ну, думаю, и так понятно, для кого. В центре находился металлический стол на колесиках, над которым сейчас ярко светил магический светильник.
– Забыл выключить. Неудивительно, что ему урезали финансирование, при такой-то расточительности, – проворчал Лео, неодобрительно посмотрев на ярко сияющий «светляк».
– Жуть какая, – невольно поежившись от царящей внутри атмосферы, заключила я.
– Почему? – вскинув бровь, спросил Лео. – Дела-то житейские.
Сейчас он подошел к письменному столу, что притулился в углу комнаты, и небрежно просматривал лежащие там документы.
– Ну мне кажется, что это нормально – бояться смерти… – себе под нос пробормотала я.
– Да ладно, что с того проку? Бойся не бойся, а все одно… О, вот они, – отложив в сторону четыре желтые папки, сказал он. – Как ты и говорила: оборотень, вампир, эльф и гном… Младенцев нет, но это и неудивительно, здесь хранят тела только нелюдей, – заключил он, поочередно указывая на лежащие перед ним папки. – Ячейки восемь, двенадцать, тринадцать и шестнадцать. Открывай!
– Я?!
– Ну и наглость! Я вскрыл замок, а ты не можешь ящики выдвинуть! – шутливо возмутился он, хотя открывать мы все же пошли вдвоем.
Честно признаюсь, когда он потянул дверцу ячейки номер восемь, я трусливо зажмурилась. Но когда за этим последовала долгая пауза, не выдержала и все же открыла глаза. Лео смотрел на иссушенное тело, принадлежавшее мужчине с красивыми каштановыми волосами. Более всего оно напоминало скелет, обтянутый пергаментно-серой кожей. В центре груди зияла черная дыра.
– Будь добра, дай мне скальпель… – как-то глухо попросил демон.
– Что?
– Маленький блестящий ножичек, вон там, – не отрывая взгляда от открывшейся картины, пробормотал он.
Что-то было не так. Понять это было несложно по вмиг ставшему серьезным и сосредоточенным взгляду Лео, по его немного резким движениям. Он быстро взял принесенный мной скальпель и, не говоря ни слова, легко разрезал кожу под дырой.
– Что ты делаешь? Мы не можем…
– Можем, не мешай, – скупо ответил он, отложив инструмент. На то, что происходило дальше, смотреть я уже не могла, но не могла и не смотреть. Он ловко ухватился за края разрезанной кожи и не менее быстро развел ее в стороны, открывая совершенно белоснежные ребра.
– Как будто у него удалили всю плоть, оставив только кости, – сказала я, с ужасом взирая на открывшуюся картину.
– О, это не самое страшное, что с ним сделали, – буркнул Лео, поднося к лицу ладонь и легко подув на нее. В тот же миг на кончиках его пальцев засияли нежно-голубые искры.
– Что ты…
– Смотри, – сказал он, проводя пальцами по очереди над каждым ребром. По мере того как он это делал, на доселе совершенно гладкой белоснежной поверхности проступала четкая сияющая вязь из голубых символов языка, который когда-то давно решено было забыть, но который все еще хранили главы и наследники каждого из древних Домов.
– Что это значит? – непонимающе спросила я, прекрасно узнавая символы, что начала изучать совсем недавно.
– Это? – прямо посмотрел он мне в глаза. – Это значит, что сегодня же мы покидаем Тэймир.
