Наше временное убежище пряталось в лесу. Я увидела высокий каменный забор, огораживающий большой деревянный сруб. Во дворе как раз помещалось два автомобиля, вставших рядом на подъездной дорожке. На крыльце от движения загорелась лампочка, залаял пес. Когда я вылезла из машины, то увидела его, лохматого и огромного, с красными от света фар глазами. Животное походило на мифическое чудовище и пугало еще больше, чем окружавшая нас непроницаемая темнота. Чистый холодной воздух необыкновенно сладко пах свежестью и опавшими листьями. Казалось, им невозможно было надышаться.

Дом моментально наполнился голосами людей и шагами. Стены больших холодных комнат были отделаны деревянными панелями, массивная мебель и огромный камин на первом этаже делали его похожим на старинную усадьбу. Люк, подхватив сумку, тут же отправился на второй этаж. Стоя под лестницей, я жалобно провожала его взглядом.

Роман вошел с улицы, впуская поток холодного воздуха, и зябко поежился в тонком свитере.

Я рассеянно озиралась по сторонам.

– Иди-ка ты спать, – хмыкнул парень, – выглядишь отвратительно.

– Спасибо за комплимент. – Улыбка вышла жалкой. – Чувствую себя стодолларовой купюрой – зеленой и помятой.

– Не знаю, что такое стодолларовая купюра, – кивнул он, – но с «зеленой и помятой» согласен. Иди.

Я нерешительно поднялась на одну ступеньку, умирая от страха. В комнате меня ждал злой как тысяча чертей Люк, и потому становилось жутко.

– Женя, – остановил меня Роман. Я оглянулась. Он был серьезен. – Я не злюсь на тебя. Ты правильно поступила, когда рассказала Семье о третьем мире. Конечно, если это был единственный шанс сохранить себе жизнь.

– Спасибо, – прошептала я. – Я надеялась, что ты поймешь.

– Ну, – кивнул он, – мы же друзья. Друзья должны защищать друг друга. Так ведь?

– Так.

В холле появился жующий Петр, он тут же оценил обстановку всеобщего озверения и довольно пробормотал:

– Воркуете, голубки?

Я скрипнула зубами. Ну подожди у меня, подлец! Завтра, когда я немного приду в себя, тебе жизнь покажется с овчинку! И поспешно ретировалась.

Второй этаж утопал в темноте. Половицы под ногами чуть поскрипывали, до меня доносились голоса людей снизу и звуки включенного видения. Неизвестный певец гнусаво голосил отвратительную песню о прощаниях, расставаниях и прочей ерунде. Охрана гоготала, вероятно, над какой-то шуточкой.

Я осторожно заглянула в комнату с приоткрытой дверью, ожидая найти там Люка. Крохотную спальню, пахнущую хвойной смолой, полностью заполняли огромная кровать и деревянный шкаф. Зеркало на противоположной стене, висевшее у самого окна с прозрачными тюлевыми занавесками, отразило мое испуганное бледное личико с расширенными глазами. Люк разглядывал темную массу леса за окном, стоя спиной. Услышав мои шаги, он не оглянулся. Я осталась стоять в дверях, чувствуя себя самоубийцей.

– Закрой дверь. – В его голосе прозвучал приказ. Кажется, пришло время для «большого разговора» по поводу «занимательного парнишки». В душе тут же заклокотало возмущение. Собственно, какого черта Люк так ведет себя! Он просто не имеет права на подобное, ведь это он оставил меня солнечным утром в гордом одиночестве, полную смутных догадок и страхов!

Я поспешно прикрыла за собой дверь, все еще нерешительно держась за ручку.

– Ты была с ним?

От его вопроса меня залихорадило, щеки и уши загорелись. Тон Люка говорил о том, что свои выводы, пускай и ошибочные, он уже сделал.

– Смотря что ты имеешь в виду. – Прозвучало жалко и тоненько, как будто с сожалением.

– Ты была с этим мальчиком? – Он так резко обернулся, что я нервно дернула ручку, отчего щелкнул закрывшийся замок.

Мужчина выглядел угрожающе, темные глаза почернели от злости.

– Ты понимаешь, о чем я. – Он так стремительно подошел ко мне, что я вжалась в стену, таращась испуганным зверьком. Люк до боли сжал мое лицо в ледяных ладонях: – Я достаточно зол, чтобы хотеть убить вас обоих прямо сейчас.

От того, каким спокойным тоном он произнес ужасные слова, меня затрясло.

– Отпусти, – прошептала я, в глазах выступили слезы. – Ты делаешь мне больно.

Люк брезгливо сморщился и отступил на шаг. То, как он вытер ладони о джинсы, вызвало внутри целый ураган эмоций.

– Была ли я с ним?! – прошипела я, захлебнувшись бешенством. – Ты хочешь знать это?! Да, была! Но, поверь, я вкладываю в эти слова совсем другое значение!

– И какое же значение, дорогая, можно вложить в эти слова? – Он стал насмешливо холодным и поднял одну бровь, сунув руки в карманы.

То, как молниеносно мужчина менял маски и обличия, меня разозлило еще больше.

– Мы были вместе! Мы выживали вместе! – Мой голос взвился до высокой октавы и утонул в слезах. – Мы уходили от погони, защищались, пока ты исчез в неизвестном направлении! Да, я была с ним, если тебе это интересно, но только потому, что тебя как раз рядом не наблюдалось! Я выжила благодаря ему!

– Не обольщайся, дорогая! – Люк явно насмехался. – Они бы все равно не убили тебя, пока искали магнит. Так что оставь свои наивные заблуждения и подумай над тем, что натворила! Не стоит раздавать медали, не проверив, достоин ли их герой!

– Знаешь что… – Я стала дергать ручку, пытаясь выбраться из комнаты и спастись бегством. Не хотелось разреветься перед Люком.

– Что? – Он криво улыбнулся, следя за моими тщетными попытками.

– Поговорим, когда ты будешь в трезвом уме!

Мой палец нащупал кнопочку, замок открылся. Я выскочила в коридор, но слова Люка заставили меня остановиться.

– Женя, ты уверена, что делаешь правильный выбор? – Он смотрел из-под бровей. В глазах читалось непонятное веселье, и захотелось его ударить.

– Никогда не была увереннее, чем сейчас, – процедила я, едва шевеля языком. – Не хочу тебя видеть рядом со мной! Когда все закончится и если мы останемся живы, я вернусь домой, запру все двери, сменю адрес и забуду о тебе навсегда! Навсегда – значит навечно!

Я развернулась, но он грубо схватил меня за руку. От насмешки не осталось и следа, только черная злость.

– Я почти ненавижу тебя! – прошипел он мне в лицо.

– Ну что ж, действительно? – Я высвободилась. – А я тебя просто ненавижу и никогда не прощу ни единой минуты, прожитой мной в этом твоем проклятом мире!

Мое отступление с поля боя походило на позорное бегство. Сердитые шаги разнеслись по всему притихшему дому, слышавшему каждый звук нашего спора. Я выскочила на улицу, уже задыхаясь от слез, без сил плюхнулась на холодные ступеньки и разревелась, сотрясаясь от огромной черной дыры, сейчас поглотившей меня полностью.

Теплые руки Романа неожиданно обняли меня за плечи и прижали к себе. Я прильнула к нему всем телом, ища поддержки и всхлипывая в его свитер. Он нежно гладил меня по волосам, как маленького ребенка.

– Все так ужасно? – только и спросил парень с сочувствием.

– Я мечтаю никогда не знать его, – выдавила из себя я, лихорадочно вытирая слезы трясущимися руками.

Мы не могли видеть, как Люк с безразличным отчужденным лицом из темного окна второго этажа разглядывал нас, обнявшихся и прижавшихся друг к другу.