Ночи сменяются днями. Солнце, от которого я теперь прячусь, – луной, и я любуюсь ей, выползая из своего убежища. Луна меняется сама по себе: я помню ее узким серпом в окружении звезд, после – круглым светящимся блюдцем, от которого теперь уже осталась ровно половинка. Иногда надо мною идут дожди, и тогда тяжелые капли проходят насквозь, как арбалетные болты, но не приносят ни боли, ни даже беспокойства. Людей тут нет, а лесное зверье обходит меня стороной. Зато хладнокровные жабы и змеи полюбили прибиваться к моей тени в особо жаркие дни. И это тоже не беспокоит – их скользкие тела не обжигают жаром жизни, в них чувствуется лишь сдержанное тепло. А еще пауки сплели в ветвях надо мной кружевные сети, а в изголовье… в том месте, которое я считаю изголовьем, ибо сложно разобраться, когда голова как таковая отсутствует, поселились мокрицы. Они также не доставляют хлопот.

Теперь меня тревожат лишь странные сны. Я вижу женщину, юную и прекрасную. Порой она улыбается мне, а временами печально отводит глаза, и мне кажется, что она плачет. Бывает, я говорю с ней, но чаще молчу, наблюдая издали, потому что уже не знаю, как обратиться к ней, и не помню, кем была она для меня когда-то. Я силился угадать ее имя, но оно потерялось в потоке воспоминаний о битвах и свершениях, для которых я был однажды рожден…

Но вот что еще странно: пытаясь вспомнить, как зовут таинственную гостью моих сновидений, я вдруг осознал, что уже не помню собственного имени. Да и было ли оно у меня когда-то? Не знаю. Но смутно помню, что звался всякий раз иначе. И когда мы только спустились в долину, и когда отстроили крепость на границе с детьми Ночи, и когда впервые спустили на воду многовесельные галеры, чтобы узнать, что скрывается за кромкой горизонта, – и тогда, и потом те, кто шел за мной, звали меня новым именем. Было ли среди этих прозваний истинное? Как знать. Может, самое правильное есть то, которым я сам нарек себя однажды, явившись на свет в закатный час, не принадлежавший ни Ночи, ни Дню. И раз иных мне теперь не вспомнить, то, верно, правильно будет отныне называться так.

Сумрак – вот имя мое…

– Я люблю тебя, Ил. Я никогда не перестану думать о тебе, солнце мое.

Дьери? Девочка моя. Как же я мог забыть о тебе? Никогда, родная, больше никогда…

Сумрак – имя мое, ибо Сумраком буду храним. Иол лэ Лар…

В Дубочках мне понравилось. Потерявшееся в лесу, даже не отмеченное на картах поселение было отдельным мирком со своими законами и укладом, и они полностью меня устраивали. А мое присутствие, в свою очередь, устаивало поселян.

– Может, совсем останетесь, тэсс Галла? – гудел голова в курчавую бороду. – Мы бы вам к зиме домик справили отдельный. А харчевались бы у наших хозяек, не объедите небось.

Не объем – это точно. Но и остаться не могу. Нужно возвращаться домой. Лайс, наверное, беспокоится. Правда, удалось передать ему письмо – из Дубочков возили почту в Речное, где был письменный приказ, а оттуда уже отправляли дальше – но вряд ли братишка удовлетворился несколькими строками. Знаю, что все равно волнуется и скучает, как и я по нему, и по Ласси, и по Маризе. Нужно было уехать в демонову даль, чтобы понять, как они все мне дороги. Все же это – единственная семья, которая у меня есть. И не самая плохая семья. Я бы даже сказала, замечательная.

– Так вы подумайте, тэсс Галла.

– Нет. Меня дома ждут.

Мужичок понурился: в кои-то веки появилась надежда заполучить персонального мага, и такое разочарование.

– Ну хоть длань еще переждите, до следующего весела.

– А что тогда?

– Так вы ж слыхали, верно. Свадьба у Двара на подворье: внук его девку с пасек за себя берет. Оставайтесь, тэсс Галла.

Ох, не люблю я в последнее время свадьбы… Но молодых порадует, и поселку престиж: маги на свадьбах дорогого стоят (в смысле много берут), но обряд в присутствии колдуна и последующее празднование с оным считается «чистым» – ни порчу не наведут, ни из дареного не умыкнут ничего.

– На свадьбу останусь. А потом – извиняйте.

Сэл и не думал на второй вечер появляться в домике на берегу. Хотелось, конечно, но твердо решил, что не поедет. Неправильно это было, нехорошо. Мысли всякие в голову лезли…

– Я так рада, что ты пришел! Не представляешь, как скучно сидеть одной целыми днями.

Пришел, да. Еще зачем-то купил винограда, сдобных булок и конфет для мальчишки. Уже у самых ворот подумал, что было бы здорово, если бы Галла уже вернулась или ее брат оказался дома. С Галлой поболтали бы о том о сем, может, она рассказала бы, что там было с Гиратом. С тэром Эн-Ферро поздоровался бы, перебросился парой фраз, оставил бы конфеты и виноград для Ласси и уехал. А вот с Маризой…

Было в ней что-то загадочное, волнительное. И в том, как она смотрела на него, и в том, как не смотрела. В том, как задумчиво накручивала на палец волосы и закусывала губу, вспоминая о чем-то своем. О муже она почти не говорила, а если и случалось, то всегда вздыхала и прятала глаза под длинными ресницами. И непонятно было, то ли она скучает по нему, то ли, напротив, не рада его скорому возвращению.

– Заглянешь завтра?

– Я с удовольствием, но у нас завтра практика. Да и тебе будет не до гостей, когда муж вернется.

– С чего ты взял, что он вернется? – удивилась она.

– Ты сама сказала, что он приедет к выходному.

– Да? Должно быть, оговорилась. Не к выходному, а в выходной. Послезавтра к обеду или еще позже. Постой, – женщина подошла почти вплотную, – испачкался чем-то…

Нежные пальчики стерли что-то с его щеки, задержавшись на секунду, а в следующую к коже прихлынула кровь.

– Так зайдешь? – переспросила она, отстраняясь.

– Да.

Практику на следующий день он сдал на «отлично», хоть мыслями, при всем стремлении сконцентрироваться, улетал иногда далеко-далеко.

– Хорошая работа, Буревестник, – похвалила Лаиса, старшая ученица, оставшаяся на лето при школе, чтобы ассистировать Багуру. На прошлой длани он пытался пригласить ее прогуляться и получил решительный отказ. – Последнее плетение было таким необычным. Сам придумал? Покажешь, как ты это делаешь? Можем встретиться вечером.

– Извини, но у меня другие планы.

Мариза спланировала все до мелочей, и что наденет, и что скажет, и как скажет.

– Ласси, я подумала, что тебе не стоит все время попадаться Сэллеру на глаза. Сходи к девочкам в Улики, котенка проведай. Он ведь уже совсем большой, мог бы сегодня и забрать.

– А папа? Я встретить хотел.

– Он поздно приедет. Встретишь, не волнуйся.

Испытывала ли она угрызения совести? Ничуть… Впрочем, да, было немного стыдно. Но вовсе не перед Эн-Ферро.

– Комары сегодня озверели, – пожаловалась она приехавшему, как и было условлено, парню.

– Сейчас разгоним, – улыбнулся он, готовя какое-то заклинание.

– Не нужно. Давай лучше на кухне посидим. А то мы во дворе, как на ладони, с берега любой увидит.

И бесценный магический дар был потрачен на то, чтобы погасить вспыхнувший на щеках румянец. Но она успела заметить.

Вечер тянулся невероятно долго. Чай был выпит, а разговор зашел в тупик. Еще немного – и будет уже не отвертеться от прямого вопроса, а она пока не готова была на него ответить.

– Покажи мне еще что-нибудь из своих фокусов. Мне нравится, как ты это делаешь.

– Что именно?

– Не знаю, я не разбираюсь в таких вещах…

Тихий, едва слышный скрип: провернулась на смазанных петлях створка ворот. Чуткое ухо карди уловило его, и отсчет пошел.

– А давай выйдем? Могли бы спуститься к морю, и ты сделал бы фигуру из воды.

– Да, но…

– Пожалуйста.

Еще не поздно было отказаться от этой детской затеи. Но Мариза не привыкла отступать.

Они поднялись из-за стола одновременно, но в какой-то момент женщина замедлила шаг, а растерянный, не понимающий причин ее поведения парень не успел сориентироваться, и через секунду они уже стояли в узком дверном проеме друг напротив друга. Так близко, что карди казалось, что она слышит, как взволнованно бьется сердце юного мага, и за этим стуком почти не различить было по-кошачьи мягких шагов на крыльце…

– Сэл… – Рука легла на его плечо, и острый коготок легонько царапнул кожу.

И все. Больше слов не понадобилось. Да и не получилось бы ничего сказать, когда горячие губы накрыли ее рот. Так искренен был этот порыв, столько в нем было страсти, что Мариза на мгновение забылась, отвечая на поцелуй. Сэллер притянул ее к себе, обнимая с той же решительной жадностью, и, наверно, случись это в другое время и в другом месте, карди понравился бы этот напор, заведомо отметающий все сомнения, но сейчас истинное удовольствие доставлял гнев, ярким пламенем разгорающийся в глазах Эн-Ферро.

– Щенок! – Сэл опомниться не успел, как оказался прижат спиной к стене, а горло сдавили когтистые пальцы.

Кулак карда вскользь прошелся по скуле – в последний момент парню удалось выкрутиться и уклониться от удара.

– Не тронь его! – выкрикнула Мариза, не ожидавшая такого поворота, но слов ее не услышали.

Человеку тяжело сравняться с кардом и в скорости, и в силе. А с рассерженным кардом – тем более. Увернувшись от кулака, Сэл не избежал удара ногой в живот и наверняка не успел бы закрыться от следующего, но, на свое счастье, смог сконцентрироваться и ледяной волной отбросить напавшего на него мужчину на несколько шагов назад, блокируя его движения простеньким плетением, первым, которое пришло на ум.

– Ах так ты у нас маг, – рассмеялся Лайс, без усилий разрывая путы чужих чар. – Не на того нарвался, мальчик!

Короткая вспышка-молния ударила в плечо, и Сэллер с трудом удержался на ногах, ухватившись за выступ подоконника.

– Не смей его трогать! – уже во весь голос закричала женщина, не на шутку испуганная происходящим.

– Я и пальцем к нему не прикоснусь, – злорадно пообещал Эн-Ферро, отправляя еще одну молнию.

Теперь уже юноша не устоял и рухнул на дощатый пол.

– Не надо, – всхлипнула карди, со страхом шагнув вперед. – Пожалуйста…

Она остановилась между ними, закрывая собой одного и не сводя просящих глаз с другого.

Слезы мешали говорить, а иначе она сказала бы ему, что Сэл ни в чем не виноват. Это только она и он сам… Потому что был таким непробиваемым, а ей так хотелось, чтобы он взглянул на нее иначе, чтобы заметил…

– Лайс…

– Убирайся из моего дома, – глухо выговорил мужчина, глядя ей за спину.

Он прошел в кухню и долго смотрел в окно мутным, невидящим взглядом. Слышал, как скрипнула дверь. Потом – неуверенные шаги сзади.

– Где Ласси? – пришлось постараться, чтобы голос звучал ровно.

– В Уликах. Нам… Нам придется уехать?

– Зачем?

– Ты раскрылся. Сэл теперь знает…

– Ничего. Он не расскажет, не волнуйся.

Мужчина резко развернулся. Мариза вздрогнула, но не отшатнулась, так и осталась стоять на расстоянии вытянутой руки.

– Однажды я уже вышвырнул из этого дома мальчишку, и моя глупость обернулась бедой, – проговорил он. – Не хочу, чтобы история повторилась. Я сорвался, но могу догнать его, извиниться и привести к тебе. Если ты этого хочешь.

– Лайс, ты дурак? – Карди подняла на него полные слез глаза.

– Видимо, да. Не знаю… Но он хороший парень, к тому же… Я поеду. Объясню ему все. Да? Извинюсь…

– Это я должна перед ним извиняться. – Мариза сделала робкий шажок навстречу. – Я слышала, что ты вернулся…

– Что? – переспросил он хрипло.

– Я слышала, когда ты приехал. И когда поднялся на крыльцо. И я сама его поцеловала. Потому что…

– Потому что я дурак, да? – Лайс осторожно взял ее за руку и нерешительно привлек к себе.

– Да. – Карди сморгнула, и слезинка сорвалась с ресниц и покатилась по щеке.

– Я исправлюсь. – Он коснулся губами влажного следа на ее коже. – Обещаю…

Если чего-нибудь сильно желаешь, оно обязательно сбудется. Но порой сбывшиеся мечты имеют горьковатый привкус вины, и нет смысла напоминать себе о том, что цель оправдывает средства.

– О чем ты думаешь? – сонно прошептал Эн-Ферро, прижимая к себе жену.

– О Сэле.

– Чудно, – пробурчал он. – И как я должен реагировать на такие признания? Не заставляй меня ревновать, женщина. В гневе я страшен.

– Теперь знаю. – Мариза вздрогнула, вспомнив, но Лайс нежно погладил ее по волосам и шутливо чмокнул в нос.

– Прости. Я не часто бываю таким, честно. Дорога от Саела заняла два дня, и я успел настроить планов… А вернувшись, обнаружил, что мои мечты уже осуществляет какой-то юнец. Вот и не сдержался.

– У тебя были такие мечты? – Карди вздохнула. – Значит, не было смысла так поступать с мальчиком. Даже не представляю, как он себя сейчас чувствует.

– Сейчас он, скорее всего, уже спит. И хватит себя корить, «мальчик» тоже не без греха. А теперь он усвоит важный урок: ходишь к чужой жене – будь готов, что явится ее муж и засветит тебе промеж глаз.

– Это из личного опыта?

– Вроде того. Не волнуйся, все будет хорошо. Поговорю я с ним. Нормально, без кулаков и магии.

– Поговоришь?

– Ага, – зевнул Эн-Ферро. – Как приедет, так и поговорю. А он приедет, никуда не денется. У него теперь столько вопросов… А ответить на них, кроме меня, некому.

– Говоришь загадками.

– Такой вот я загадочный. Привыкай.

– Разве к этому можно привыкнуть?

– У тебя будет достаточно времени…

Маг появился ближе к полудню, когда Ласси уже играл во дворе с котенком, а его родители все еще не могли заставить себя встать с постели. Эн-Ферро отсыпался после утомительной дороги и потрясений и радостей прошедшего дня, а Мариза лежала рядом, то дремля, то вновь открывая глаза, чтобы в тысячный раз убедиться, что минувшая ночь не была сном.

– Пап, к тебе пришли! – прокричал в приоткрытое окно мальчик.

Лайс нехотя открыл глаза.

– Что я тебе говорил? – проворчал он, обращаясь к жене. – И вечера не дождался.

Но внезапно что-то в его лице изменилось.

– Демоны! Это не он. Побудь тут.

Кард наскоро оделся, проверил, в порядке ли защита, и вышел во двор, где его ожидал магистр Салзар.

– Доброго дня, тэр Эн-Ферро. Простите за беспокойство, не думал, что вы еще спите.

– Отдыхал с дороги.

– Куда-то ездили? О, извините, привычка задавать вопросы. Я к вам конечно же по другому делу. Пропал один из учеников. Сэллер Кантэ. Вы ведь знакомы?

Лайс с трудом сдержался, чтобы не выругаться.

– Знакомы. А что случилось?

– Пока неизвестно. Его отец не на шутку обеспокоен и сразу же обратился в школу. Вы ведь знаете, кто его отец?

– Да. Но почему вы пришли ко мне?

– Приятели Сэллера сказали, что он часто заезжал к вам, и вчера, кажется, тоже.

– Он у нас был, – не стал отрицать кард. – Но уехал еще до заката.

– Судья Кантэ сказал, что его сын вернулся домой около полуночи, и, кажется, он был не совсем трезв…

– Судья? – машинально переспросил Эн-Ферро.

– Сэллер, – укоризненно поправил маг. – А поутру обнаружилось, что в доме его уже нет. Его кер тоже пропал, так что можно сделать вывод, что юноша куда-то уехал. Но записки не оставил, никого из домашних не предупредил. Мне подумалось, вдруг он делился с вами планами.

– Нет. Я устал с дороги, и Сэл не стал засиживаться. Но не думаю, что стоит беспокоиться. Молодость, сами понимаете. Погуляет и вернется.

– Да-да, – кивнул некромант, – молодость. Тут я склонен с вами согласиться…

Даже полностью заблокировав дар и не имея возможности влезть в сознание гостя, магистр Пилаг чувствовал, что тот лжет. Исчезновение Сэла – предлог, чтобы приехать и расспросить о Галле.

– От вашей сестры никаких вестей? – подтвердил догадки Салзар.

– Почему же? Письмо прислала. Пишет, что подыскала работу в каком-то поселке.

– В поселке? – брезгливо скривился некромант. – Знаете, тэр Эн-Ферро, что бы вы ни говорили, но думаю, влияние на сестру имеете. Вот и повлияйте. Ради ее же блага. Работа в каком-то поселке – не ее уровень!

– Главное, чтобы Галле нравилось, – невозмутимо ответил кард. – А ей нравится.

Если гость и хотел продолжить эту беседу, то после подобной отповеди только рукой махнул.

– Потакаете вы ей. Вот и избаловали.

– Зато жизнь ее не балует. – Слова Эн-Ферро заставили мага отвести взгляд. – Если желаете ей добра, оставьте девочку в покое.

– В покое вашу сестру теперь не оставят. Слухи быстро распространяются, и многие захотят заполучить себе такую сильную волшебницу. Кармол, Лар’эллан, империя. Вы кажетесь мне человеком здравомыслящим и неглупым, должны понять, насколько это серьезно. В данной ситуации лучшим для нее было бы найти постоянное место и влиятельного покровителя. А герцог Катара готов предложить ей работу. Подумайте…

– Простите, но решение должна принимать сама Галла. Поговорите с ней, когда она вернется.

Когда Лайс вошел назад в дом, к нему бросилась перепуганная Мариза.

– Я все слышала, – прошептала она, вцепившись в его рубашку. – Это ужасно. Что теперь делать?

– Пока ничего. Галла приедет, и мы все обсудим.

– Я не о Галле, – всхлипнула карди. – О Сэле. Это из-за меня… Что теперь будет?

– А что будет? – не удержался, чтобы не поддеть ее, Лайс. – Вчера мальчик с горя напился, а сегодня поедет и утопится. Я бы, кстати, поглядел, как топятся водники. Не льстите себе, тэсс Эн-Ферро. Вы, конечно, роскошная женщина, но иногда мужчины совершают и не связанные с вами поступки. – Он ласково обнял ее и продолжил: – Это совсем другое, Мари, поверь. Хотя вчерашние события могли послужить катализатором: переизбыток андрогенов, резкий выброс адреналина, парочка неслабых электрических разрядов лично от меня. А началось все с того, что Галла уехала…

– О чем ты? – нахмурилась Мариза, но рыдать уже передумала.

– Сейчас расскажу, – заговорщически подмигнул он. – Но давай за завтраком. Не натощак же мне ехать?

– Куда?

– За Сэллером твоим ненаглядным. Прослежу, чтобы не влез, куда не надо. А то еще и Галчонок мне за него голову оторвет. Я ей не говорил, думал, сюрприз будет.

Рассказ, как и завтрак, много времени не отнял.

– В принципе он и сам разберется, – закончил Эн-Ферро, уже сомневаясь, стоит ли мчаться за этим юнцом. – Но поначалу бывают сложности.

– Лучше езжай, – согласилась Мариза. – Только догонишь ли? Он ведь полдня как выехал.

– Сэл идет наобум, может еще дня три плутать. А я точно знаю, куда нужно… Бездна! Как же это не вовремя все! Но ты ведь меня дождешься?

– А куда я денусь? – вздохнула она. – Я ведь тебя всю жизнь ждала.

…Ехать пришлось почти без остановок, даже ночь провел в седле. Зато теперь Эн-Ферро не сомневался, что успел вовремя.

– Новичок, говорите? – уныло переспросил сидевший за столом мужчина. – Не люблю я их. Суеты много. Ругаются, крушат все подряд. А могут, извините, и по морде съездить.

– Этот еще и маг, – предостерег Лайс.

– Тем более, – вздохнул человек. – Я тогда блокировку включу. На всякий случай. В мои годы поберечь себя нужно, нервы, они ж не железные.

– Не волнуйтесь, я его встречу.

– Ну так встречайте. Прибыл уже.

Лайс прислушался – точно. Быстро же мальчишка сориентировался!

Кард вышел на высокое деревянное крыльцо и сверху вниз поглядел на спешившегося мага. Выглядел Сэллер неважно: видно, тоже ехал без остановок и без сна. Одежда, та же, в которой он был у них (на рубахе виднелись подпалины), была в беспорядке. Волосы за время пути засалились. Глаза припухли и покраснели. Мутный взгляд задержался на Эн-Ферро, в нем промелькнуло узнавание, и к руке юноши от земли и из воздуха потянулись тонкие струйки воды, формируясь в длинную прозрачную плеть.

– Отойди, – прорычал он, замахиваясь. – Я все равно пройду.

– Пройдешь-пройдешь, – усмехнулся магистр Пилаг. – Я даже лично тебя проведу, чтобы не заблудился.

Непонятно было, понял ли он его, или Трим, как обещал, включил блокировку, но водяная плеть упала, тяжело плюхнув.

– Только не ломай тут ничего, ладно? И будь вежливым мальчиком, поздоровайся.

Сэллер так и сделал: через открытую кардом дверцу вошел в просторную комнату, нашарил взглядом притихшего в уголке человека, облизал пересохшие губы и, сглотнув, выговорил:

– Здравствуйте.

А дальше – все, как и предполагал Лайс: бегло огляделся и рванул прямиком к намеченной цели.

– Не так шустро, приятель. – Кард крепко сжал плечо парня.

– Пусти, – рявкнул тот, пытаясь вывернуться.

– Пущу. Но сначала один вопрос. Всего один, и я тебя отпускаю, Сэл. Знаешь, что там?

Юноша перестал брыкаться и на миг задумался.

– Свобода, – произнес он неожиданно четко.

– Хороший ответ. Самым распространенным является «смысл жизни», да, Трим?

– Разве свобода не может быть смыслом жизни? – словно у самого себя спросил Сэллер.

Почувствовав, что его ничто уже не держит, он расправил плечи, выдохнул и сделал шаг.

– Интересный молодой человек, – подал голос Трим.

– Интересный. Но слишком уж молодой. – Эн-Ферро шагнул следом.

В большом каменном зале царил приятный полумрак. Под потолком, давая тусклый свет, кружились небольшие серебристые шарики. А у стены за маленьким столиком сидела миловидная девица и приветливо улыбалась.

Кард махнул ей и, состроив глуповатую рожицу, ткнул пальцем в застывшего в центре юношу. «Новенький», – шепнул он одними губами. Девушка понимающе кивнула.

– Ну как? Полегчало? Не зудит уже? Думать можешь? А говорить?

– Вроде бы да, – неуверенно произнес Сэл.

– Тогда поговорим. – Магистр Пилаг протянул руку: – Ну здравствуй, идущий…

– У тебя новый идущий, Гвейн, – кивнул Рошан на зеркало. – Разве ты не должен был его встретить?

– А зачем? – безразлично спросил старый дракон. – Вводный инструктаж? Да кто его слушает? Все равно во врата ломятся, как ни держи. К тому же Эн-Ферро там – объяснит, что нужно. Они вроде бы неплохо ладят. Ну ладили до недавнего времени…

– А теперь они вообще лучшие друзья, – хихикнула со своего места Селаста.

Драконица пребывала сейчас в человеческом обличье, и по тому, как лукаво блестели ее глаза, Рошан догадался, что она в курсе недавних событий на Таре. Да и у прочих ее замечание вопросов не вызвало.

– У членов совета что, других дел нет, кроме как за Лайсом подсматривать?

– Понятия не имею, о чем ты, – отвернулась к стене Джайла.

– Я тоже, – улыбнулся, показав желтые клыки, Гвейн. – А с мальчиком позже поговорю. Все-таки не каждый день в Сопределье проводники появляются.

– Проводник? Ты уверен?

– Полностью. И сдается мне, посильнее твоего карда. Люди, они, как правило, всегда сильнее. Мало им жизни отмерено, меньше, чем прочим, вот Судьба и дает им авансы, вдвойне, а то и втройне.

Рошан принял человеческий облик. Создалось впечатление, что сделал он это только для того, чтобы почесать затылок.

– Странно. Как-то… нереально. Столько совпадений, прямо как в сказке.

– В какой сказке? – заинтересовался Первый старейшина.

– Ну про летучий корабль, например. У меня на Земле рассказывают. Пошел парень к королю, а по дороге встретил семерых одаренных. Причем дар каждого идеально подходил для выполнения одного из заданий, которое герою давали при дворе. Вот и у нас почти так.

– Молодой ты еще, Рошан, – посетовал Гвейн. – Иначе знал бы, что сказки не на пустом месте рождаются. И не бывает без весомых причин таких совпадений.

– Ну здравствуй, идущий.

Сэллер внимательно посмотрел на протянутую ладонь, на серебрившиеся в свете вращающихся шаров когти и демонстративно заложил руки за спину.

– Здоровались уже.

– Прости, не заметил, – усмехнулся кард. – Я тогда пойду?

Молодой человек растерянно огляделся, на миг задержал взгляд на любопытном личике открывающей и нахмурился.

– Подожди… те. Я… Что это было? – Он кивнул в сторону не для многих заметного круга.

– Врата. И ты только что их прошел.

– Куда?

– В другой мир.

– Ясно.

Лайс ни на секунду не усомнился в том, что ему ясно. Такова уж природа идущих, и не важно, жил ли ты в легальном мире или никогда даже не слышал о вратах, примешь случившееся как данность. А если и станешь удивляться, так только тому, как раньше могло быть иначе.

– А этот мир… какой?

– Да в принципе никакой, – махнул рукой Эн-Ферро, и девушка за столом обиженно засопела. – По развитию государств и обществ отстает от Тара лет эдак на пятьсот, науки на уровне вашего четвертого века. Магия слабенькая, смешанных плетений не практикуют. Разрешены лишь светлые начала, а темных считают вне закона и сжигают на кострах.

– Мрак, – вздохнул водник. – А получше ничего нет?

– Полно! – подала голос привратница. – Выбирайте любой, оплачивайте переход и валите отсюда! Мир им наш, видите ли, не подходит.

– Адель, детка, не заводись. – Магистр Пилаг одарил улыбкой обиженную в лучших чувствах девушку. – Мы задержимся, поскольку у этого мира и конкретно у этой станции есть два неоспоримых достоинства. Первое – это конечно же ты. Второе – постоялый двор в пяти минутах ходьбы отсюда.

– Я, если я… – попытался возразить новичок, но кард показал ему кулак.

– Ты когда в последний раз ел? А спал? Вот и не спорь со старшими. Сейчас поменяем деньги, поедим и отоспимся. Введу тебя в курс дела, а дальше – воля твоя. В няньки я не нанимался. Зато, если Галла о тебе спросит, с чистой совестью отвечу, что сделал для ее дорогого друга все, что мог. А с нашими личными разногласиями позже разберемся. Или не разберемся, там видно будет.

Заснул Сэл прямо за столом, едва расправившись с тарелкой наваристого супа. Лайс доел еще и кашу со свиными ребрышками, допил квас и, тяжело вздохнув, попытался растолкать никак не реагирующего парня. Только когда он сдавил его плечо в том месте, где на рубашке темнело выжженное пятно, водник вздрогнул и, болезненно поморщившись, оторвал голову от стола.

– В комнату идем. И почему ожог не залечил, хочешь, чтобы шрам остался?

– Не умею, – пробурчал маг.

– Не умеешь – учись.

Комнату Эн-Ферро взял одну с двумя кроватями, не хотелось, чтобы мальчишка сбежал.

– Разденься хотя бы, – покачал головой Лайс, когда Сэллер завалился на постель, даже не сняв сапоги. – И дай на плечо взгляну. А то ведь совесть замучит.

– Пусть мучит, – пробурчал юноша, кутаясь в одеяло.

– Тогда я для верности еще пару отметин оставлю, – пригрозил кард. – Чтобы уж до конца жизни себе не простить.

Угроза подействовала, и Сэл расстегнул рубашку. Ожоги – на правом плече и на груди – были небольшие и поверхностные, хватило бы и своевременной обработки, а так вздувшаяся кожа полопалась от соприкосновения с одеждой, края ран припухли, а из-под покрывшей их тонкой серой пленки сочилась сукровица.

– Я знал парня, который лишился ноги из-за того, что поленился вовремя вынуть занозу. Никогда не пренебрегай такими вещами. И это… Извини. Но ты сам виноват.

– Угу, – промычал мальчишка. – Больше не буду.

Эн-Ферро не сдержался и сделал процедуру исцеления как можно болезненнее.

– Продолжишь огрызаться – еще и зубы заболят, – пообещал он. – И скажи спасибо, что вообще не убил. Вожусь тут с тобой.

– Ну и не возись! Не возитесь!

– Ты уж определись, на «ты» мы с тобой или на «вы». Но учти, от того, что ты мне «выкаешь», хамство не перестает быть хамством.

– Извини, – пробормотал парень, на этот раз искренне. – Сам не знаю, как так получилось…

– Давай закроем эту тему. Считаем все недоразумением и больше не вспоминаем, договорились? Тем более теперь будет о чем поговорить.

– Точно. – Сэл аккуратно потрогал нежную розовую кожицу, появившуюся на месте недавних ожогов. – Столько всего… А я спать хочу. – Он зевнул. – Наверное, это не нормально?

– Это как раз абсолютно нормально, – улыбнулся Лайс.

Ну и что с того, что мир не один, а у брата твоей школьной подруги вместо ногтей когти? Да, он еще и маг в придачу, но этим уж точно никого не удивишь. А вот поесть и поспать – дело нужное.

Нормальная реакция. Нормальный идущий. Другим на межмирных дорогах делать нечего.