Глава 12
АК-БАНТО И КОРПУС КООРДИНАТОРА
Приятно осознавать, что все дурное только приснилось. Взрывы, от ударной волны которых прочное стекло сперва смялось, пошло сетью трещин, а затем рухнуло в холл. Щелчки пуль о камень фасада. Нэл, успевший разрядить пистолет в ближнего дага и перехватить его оружие, заряженное, автоматическое. Хруст чьих-то ребер под локтем. Ей казалось, что навыки боя, пусть и регулярно тренируемые, давно в прошлом, как и тактика охраны и прикрытия, а также необходимость применять давние знания. А вот все вспомнилось. Как отступать по коридорам, использовать укрытия, стрелять навскидку… Не женское занятие. Она никогда не говорила Нэлу, что умеет это делать. Как-то неловко и неприятно было объяснять относительно дисциплинарной роты и всего прочего.
Во сне пришлось использовать знания по полной и умереть, не понимая, удалось ли продержаться до прихода помощи. Самое страшное — это неизвестность. Сделать больше ничего нельзя, все силы отданы, вся жизнь истрачена. Остались темнота и холод. Даже боль ушла. Слух угас последним. Выживет Нэл или нет…
По счастью, случившееся — всего лишь сон. Смерть была ненастоящая, потому что светит солнце, дышится легко, и во всем теле нет ни единой сухой крошки боли. Так хорошо. Можно позвать мужа и рассказать ему что приснилось. Посмеяться вместе. Нападение! И где? На базе Свэль, которую охраняет даже не полиция, а эти, президентские. Как их там? Кажется, «Закат».
Марша приоткрыла веки. Заинтересованно изучила спину Норы, почему-то сидящей в кресле у кровати. Задумалась: когда это генеральша успела отрастить и подкрасить волосы? Впрочем, Ррын может и не такое. Только зря. Светлое серебро Норе не к лицу. У нее глаза ясные и довольно темные, им требуется и оттенок волос поярче, поплотнее. А вот длина хороша. Лопатки прикрыты. И чуть вьющиеся ей идут.
Только что эта наглая генеральша делает в комнате… Марша чуть повела головой, осматриваясь, и задумалась. Она что, не дома? И даже не на базе Свэль? Хотя птицы поют чудесно. Даже там, в заповедном лесу, не кричали так яростно, празднуя весну. А воздух вообще бесподобный.
— Нора! — с сомнением окликнула подругу Марша.
— Мяу, — зевнула незнакомка, явно не Нора. Обернулась. — Привет!
Серебряные волосы были ей к лицу. Еще как! К таким бешеным зеленым глазищам, да еще с немыслимым вертикальным зрачком… Эффектная девушка. Неповторимая, восхитительная и хорошо знающая себе цену. Подмигнула, читая оценку своим данным на лице Марши. Улыбнулась, переместилась на кровать одним движением. В самом деле кошка. Каждый ее жест лениво-безупречный и нечеловечески мягкий, гибкий, продуманный. И непредсказуемый. Села, вытянув одну ногу по краю кровати, колено второй, согнутой, смотрит в потолок. А сама ползет по одеялу, изгибается, потягивается, зевает — и гордится кошачьей гибкостью.
— Я Кошка, — сообщила зеленоглазая, устроившись на своей же ноге, почти дотянувшись носом до края одеяла, аккуратно отогнутого на груди Марши. — Кошка Ли. Еще меня зовут Лэйли. Я твоя ведьма на ближайшее время.
— Моя ведьма? — недоуменно переспросила Марша.
— Слушай, ты дрыхла десять дней! — возмущенно сморщила нос Кошка. — Хватит уже! Просыпайся. Мама всех на ноги подняла, чтобы тебя вылечить. Тут такое творилось! Гномы ревут, эльфы поют, маги шепчут, жбрых верещит, Бант гудит, сочувствует… Я почти оглохла. Но мы молодцы. Мы тебя вытащили. Я тоже старалась. Вот. Мяу… Теперь все отдыхают, и только я дежурная. Твоя дежурная ведьма. Ты мне нравишься, я вообще буду тебя опекать. Ладно?
— Значит, ничего мне не приснилось, — сделала разумный вывод Марша. — Нэл жив?
— Совершенно здоров. Ждет от тебя письма. — Кошка Ли с интересом посмотрела на свою торчащую вверх коленку. Медленно выпрямила ногу вверх, немыслимым образом развернула, скрутилась в кольцо и почесала пальцами ноги затылок. — Рука не болит?
— Когда я на такое смотрю? — уточнила Марша. — Спина ноет!
— Ну извини. — Кошка Ли села нормально, почти по-человечески. — Я не специально, я вообще такая, несколько… мяу. Если коротко, ты почти здорова. Руку мы на перевязь, ногу… а, похромаешь маленько и пройдет. Отлежишься еще недельку или подольше, это как Сэль скажет, и поедем, наверное, в гости к Кире. На юг, там тепло и уже созрела ранняя земляника, потом черешня пойдет, клубника. Тебе это полезно. Ма сказала, с ребенком все хорошо.
— Ма?
— Ой-й, извини. Королева. Сэльви-а-Тэи, моя мама. Я не сказала, да?
Марша улыбнулась и кивнула. Собственно, глупо было сомневаться в том, что это странное существо — эльф. Люди не могут гнуться столь безупречно. Не только по амплитуде движения, это поддается тренировке. Но вот легкость и грация… Интересно, сколько милому на вид ребенку лет? Или веков?
Марша нахмурилась. Про своего-то ребенка она не успела сказать мужу. Как раз собиралась — и вот оно как повернулось. Нападение, рана, сон, пробуждение в чужом, но удивительно приятном уютном доме. Под присмотром самой королевы и ее бесподобной дочери. Марша неуверенно улыбнулась. Может, даже к лучшему. Она разговаривала с врачами там, в Альянсе, и ей предрекли сложную беременность. Твердили про старую травму спины, про авитаминоз и сильную простуду, весьма некстати подхваченную уже весной. Много разного, неприятного и тревожного. Собственно, из-за этого Марша и не спешила все выкладывать мужу. Он бы тоже стал переживать. А сердце у Нэла хоть и не болит с зимы, после курса лечения каплями из фляжки королевы, но лишний груз забот ему вряд ли на пользу. Как он переживет ее ранение? Впрочем, сам цел, она в порядке — уже хорошо…
Лэйли наскучило сидеть молча, она задумчиво взъерошила свои шелковые волосы и глянула вверх, сморщив нос и явно удумав новый каприз. Погладила серебряное ожерелье на шее, и оно змейкой скользнуло к уху.
— Раа, я хочу мангу! Эту, название не помню, ты вчера приносил, ее только что вывели. Тоже хочу, да. И вообще, сам-то где? Желаю тебя видеть.
Девушка вывернулась, коленки теперь смотрели влево, а плечи и лицо — вправо. Она продолжала скручиваться… Смотреть страшно! Поняла, покаянно вздохнула и села нормально. Подмигнула, помогла Марше приподняться, сунула под спину пару подушек. Ощущение безмятежности и легкости исчезло. С первым движением в плечо впились иглы боли, спину свела судорога. День перед глазами подернулся пасмурной пеленой, птицы смолкли, заглушенные шумом кровотока.
Лэйли быстро провела руками над телом, сердито сбросила с них собранную в ладошки боль. Стало легче. Через несколько минут Марша даже сочла, что сидеть ей удобно и приятно. Попробовала пошевелить левой рукой, как советовала Кошка Ли. Правую — теперь заметно — оплетал от шеи до кисти странный теплый мех. Короткий, очень плотный. Кажется, он слегка шевелился и, совершенно точно, замечательно и приятно грел.
— Это пагл тетушки Вэйль, — погладила мех Кошка Ли. — Его зовут Ваффи. Старый, опытный. Он будет с тобой еще долго, знакомься и привыкай. Сейчас он выращивает тебе кости. Это больно, надо терпеть. Если честно, руки у тебя в общем-то нет. Кожа, немножко нервов, пара годных к восстановлению осколков кости, сухожилия кое-какие — и Ваффи. Лет семьдесят назад меня в вашем Альянсе подстерегли. Тогда еще никто не думал, что будет Барьер, мы гостили у друзей. Но не повезло, и меня — бац! Застрелили, — сделала страшные глаза Кошка. — Я им тоже кровь попортила, сильно. А Ваффи, он был еще малыш, мне выращивал локтевой сустав. Ничего не болит, все двигается как раньше.
Неугомонная Кошка Ли немедленно продемонстрировала, как оно двигается. И как она врагам портила кровь — тоже. Марша одобрила. Подумала, что с ведьмой ей повезло. То есть и боль снимает, и соскучиться не дает. К тому же можно восстановить боевые навыки и заметно их усовершенствовать. Потому что рано или поздно она вернется домой, к Нэлу. И снова будет его охранять.
Тень боли ушла окончательно, стало возможно оглядеться. Комната оказалась просторной, светлой. Стены собраны из огромных стволов. Три закрыты отделкой, а четвертая, у кровати — оставлена без украшений. Шкаф в дальнем углу тоже деревянный, резной, вместительный. Еще имеются два сундука угрожающих размеров, в любом можно прятаться вместе с Кошкой Ли. Стол, пара прочных кресел с кожаной обивкой. Два окна, оба распахнуты. Этаж… Пожалуй, второй.
Внизу чуть скрипнула дверь, Марша заподозрила движение на лестнице — фактически беззвучное. Кошка восторженно взвизгнула свое «мяу», метнулась одним прыжком к двери, распахнула ее и повисла на шее у рослого белоголового мужчины, едва успевшего убрать с пути девушки здоровенную корзину, полную фруктов. Или что это? Может, и овощи, и ягоды… По виду не опознать, но пахнут великолепно.
— Здравствуй, Марша! — улыбнулся мужчина. — Я Рахта. Бессменный жених этой глупой девчонки. Уже прошло сто пятьдесят лет с того дня, когда я в первый раз сделал ей предложение.
— А что она сказала? — заинтересовалась столь протяженной помолвкой Марша.
— Не знаю, — честно признался Рахта, устраиваясь на краю кровати и ставя корзину. — То есть что сказала — знаю, «мяу». Но что имела в виду? Я ее не тороплю. Только, понимаешь, она ужасно ревнива! Стоит мне заговорить с кем-то, буквально пара слов и одна улыбка…
— Мяу? — обиделась Лэйли. — Я никого еще не убила. Так, чуток поцарапала. И вообще, я давно согласна. Вот женим Лоэля — и все. По старшинству он раньше меня должен найти себе пару.
— У королевы Сэльви шестеро детей, — грустно сообщил Рахта. — Трое старших пристроены. А вот трое младших… Сэльви плачет от них! Элло сказал, что не желает жениться, женщины мешают занятиям магией. Лучшая ведьма — его мама, так что дело плохо. Он очень сильный маг, и к тому же убийственно серьезен и логичен. Нориль твердит как заводной, что мечтает о рыжей гноме, насмотревшись на счастье дядьки Жаса, женатого на моей сестре, почитаемой среди подгорников. А Лэйли сказала мне, что будет только «мяу» без расшифровки, пока хотя бы один брат не женится.
— Хорошо быть человеком, — рассмеялась Марша, охотно принимая из рук Рахты незнакомый фрукт. — Я сразу поняла, что мне нужен Нэл, с первого взгляда. Только он, обязательно. Пришлось двух ведьм придушить до полной сговорчивости, чтобы ему достался билет на наш бал, а мне выдали зарплату авансом за три месяца вперед, как раз хватило на платье и все прочее. И я ни единого дня ни о чем не жалела. А вы сто лет мяукаете. Вот глупость-то! Да мне не надо быть ведьмой, чтобы понять — это твой мужчина, Кошка. И ты его уже крепко извела капризами.
Лэйли задумчиво глянула на Рахту. Тот церемонно поклонился Марше, полностью соглашаясь с ее словами. Оттолкнул корзину и сгреб в охапку невесту. Что-то зашептал ей на ухо, Кошка Ли жмурилась, вздыхала, косилась на Маршу — и кивала.
Смотреть на странную пару было очень приятно. Получалось думать про Нору. Самое странное существо в Альянсе, изменившее всю жизнь Марши и наполнившее ее смыслом. С появлением этой ведьмы иссякли ненависть и недоверие ко всему миру. Захотелось нормального дома и спокойного счастья. И стало легко на душе. Нора, Алесия, даже сержант Тим — вот ее семья. Родные, замечательные, надежные. Не то что брат. При мысли о нем снова разгорелась боль в плече. Он один знал про Свэль. Пришел некстати, подслушал под дверью разговор. И ведь догадалась, но промолчала, не сказала Нэлу… Зря. Глупо и нечестно спасать тех, кто предал семью. Пусть он и самый родной по крови. Следовало беречь только своих, дорогих душе. Нэла, Нору, Леську. Ах, да, еще Крысу. Хорошо бы Нора прекратила выворачиваться наизнанку, как эта вечно юная Кошка. Ей-то, человеку, надо быть куда внимательнее и расторопнее. Мужчины, подобные советнику Крони, встречаются только раз в жизни. Даже в вечной эльфийской, наверное…
Кошка Ли рассмеялась, обняла обеими руками шею Рахты. Несколько раз усердно покивала:
— Мяу!
— Опять? — ужаснулся мужчина.
— Поясняю, — важно сообщила Лэйли. — В данном случае Кошка Ли сказала «да». Как только рухнет Барьер и станет возможно заполучить домой всех наших. Без Элло в качестве главного мага-украшателя тортов я замуж — ни ногой. Ни лапой то есть! Доходчиво?
— Вполне, — обрадовался Рахта. — Марша, ты прямо чудодейка и приносишь удачу! Не зря ты так похожа на королеву.
— Не похожа я, — расстроилась Марша. — Мой настоящий цвет волос — каштановый. Из-за законов корпуса ведьм крашусь всю жизнь. Они вон уже лезут и секутся, но надо соответствовать…
— Вот еще! Ты же не в Альянсе! — возмутилась Кошка Ли, ловко переползла за спину Рахты и снова обняла его за шею. — Эй, эфрит! Наколдуй ей нормальный цвет.
— А сама?
— Знаешь, меня нельзя подпускать к серьезным делам! Может позеленеть на кончиках или вообще зарасти ромашками, — покаянно вздохнула Кошка Ли.
Марша содрогнулась, представив результат колдовства на своей голове. Жалобно глянула на Рахту. Тот сокрушенно кивнул, подтверждая — с Лэйли станется. Задумался.
— Не умею я с волосами. Могу попробовать, но…
— Лучше я, — решительно сообщила королева, входя в комнату. — Я подслушивала. Как только раздалось согласное «мяу», прибежала, не веря своим ушам. Марша, ты совершила подвиг. Я горжусь тобой: подвигнуть эту девчонку на нечто определенное! Теперь я просто твоя должница. Цвет родной, но чуть поярче, да?
Марша кивнула, заинтересованно дернула к лицу прядь. Мгновение назад глянцево-черную, однотонную и фальшивую. А теперь уже каштановую, замечательную, пушистую. И кожа головы больше не чешется — все вылечено…
Королева села на кровать, ширина которой позволяла разместить еще трех-четырех посетителей без всякого ущерба для удобства. Порылась в корзине, достала нечто, слегка похожее на яблоко. Кажется, жесткое. Задумчиво рассмотрела, явно сомневаясь в съедобности фрукта, но все же взялась грызть потихоньку, заодно рассказывая о планах лечения.
От нее Марша узнала и срок рождения своего ребенка, и прогноз о том, что это будет девочка. В отличие от врачей Альянса, королева не ожидала никаких проблем. Возмущенно фыркнула: под ее присмотром еще ни один ребенок не рождался с проблемами. Авитаминоз? Сэльви указала на корзину с фруктами и предложила всерьез заняться неравной борьбой. Неравной, поскольку фруктов много, а авитаминоз — один и уже подыхает… Кошка Ли закивала, потянулась, нашла свою мангу и вручила Марше. Затем очистила еще один фрукт и еще, бормоча названия и облизываясь. Фруктов в корзине меньше почему-то не стало. Рахта согласился с наблюдением и пояснил: это его способность — извлекать невесть откуда нечто вкусное и спелое для обожаемой Лэйли. Раньше он так же угождал капризам сестры, но теперь она вполне довольна гномами, восторженными и предупредительными. Да и муж рыжеволосую эфрити балует изо всех своих немалых магических сил.
Королева доела загадочный фрукт, грустно вздохнула и виновато пожала плечами.
— Марша, мне так неловко тебе это говорить… У меня бессовестные дети, но внуки еще хуже! Эдиль, наглый мальчишка, имеет на тебя планы. Нет, это не то, о чем ты подумала. Я гоняла его сковородкой, не помогает. В общем, ты сразу скажи, если не годится, тогда я его того — прокляну… наверное. В общем, он хочет, чтобы ты жила в Тампе. У нас нет никого подходящего на роль временного управляющего системой безопасности. А ты — полковник, корпус ведьм. Уважаемый ими человек, имеешь награды, тебя ценят в столице Альянса, ты патриотка и так далее.
— Патриотка и даже полковник? — поразилась Марша.
— Посмертно, — усмехнулась королева. — С золотым бантом от президента Альянса и знаком луны, платиновым, инкрустированным перламутром, от корпуса ведьм. Все награды — за спасение генерала Хорна.
— Надо же, — удивилась Марша еще сильнее. — Я так выросла в звании после гибели! И что надо делать в Тампе?
— Координировать взаимодействие местной полиции и приезжих магов с поисковыми жбрыхами. Перевооружать внутренние войска и расформировывать негодные подразделения. Мирить, ругать, решать вопросы. — Королева виновато пожала плечами. — Ну что, я пойду его прокляну?
— Зачем? — прищурилась Марша. — Теперь у меня есть шанс не соскучиться и не превратиться в приживалку в вашем благостном мире. И дослужиться до генерала, кстати.
— О, это так важно! — ехидно фыркнула Сэльви. — Новорожденные дети, у которых оба родителя генералы, сразу получают офицерское звание, да? И эполет на пеленку.
— Я обсужу столь удачный закон с президентом Тампы, — усмехнулась Марша. — Я всех там знаю. Ездила по делам, да и они в столице бывали. Они у меня научатся взаимодействовать. Я их так расформирую, что не пикнут.
— Вот этого я и боялась, — кивнула королева. — Лежи, воительница. Две недели постельного режима, потом второй сеанс нашего хорового воя над тобой. Еще неделя отдыха — и, пожалуй, можешь ползти в Тампу. Со своей ведьмой. Отдаю тебе Кошку Ли для охраны. Не думаю, что с ней тебя подстерегут. И что ее обидят при тебе. К тому же Рахта поедет. Его очень ждут. В Тампе проблемы с погодой, а он умеет договариваться с солнышком как никто другой.
Дверь беззвучно подалась в сторону, и в комнату заглянула Кира. Улыбнулась, поздоровалась, расцвела от радости, уверенно юркнула на кровать и проползла по дальнему краю к больной правой руке. Зашепталась с паглом, гладя его мех. Марша присмотрелась и смогла различить мордочку некрупного зверя, обнимающего ее руку. Или вытянувшегося и формирующего ее? Впрочем, не так уж важно, главное — сам он знает, что делает. Открывшиеся в ответ на шепот Киры глаза пагла были огромными, круглыми, любознательными. Сизо-черными. Мордочка широкая, нос совсем маленький, плоский. Уши круглые, короткие, едва заметные. Дослушав шепот Киры, пагл вздохнул, засвистел в ответ, заулыбался маленьким странным ртом с парой длинных тонких клычков в верхней челюсти.
— Ваффи сказал, что все идет хорошо, — авторитетно сообщила Кира. — Кости растут, он удачно прижился и почти целиком перехватил всю работу нервов. То есть болеть будет слабо, если не пытаться шевелить рукой. Закончить восстановление костей Ваффи обещает через три месяца. Марша, я сбежала из дома, чтобы тебя повидать, — гордо добавила Кира. — Я у Кошки учусь говорить «мяу».
— Вот ужас-то! — охнула королева. — Нет, это решительно невозможно! Двух таких девиц долина не вынесет. Кира, я тебя отсылаю куда угодно подальше от Лэйли.
— Ну… ну хорошо, к Диалю, — тотчас посоветовала белокурая.
— Хватит вить из меня веревки! Нет. Не хочу получить еще одну затянувшуюся на невесть сколько лет помолвку. Пусть скучает, голубчик!
— Тогда я еду с Маршей. Куда ты ее отправляешь?
— Да что за подданные у меня? — расстроилась королева. — Хотят управлять моим величеством! Нет, в Тампе опасно. Ни за что.
— У меня жбрых, кто полезет? — пожала плечами Кира. — Баф, напугай врага!
В дверь, распахнув ее настежь, пролезла чудовищная морда, оскалилась и зарычала, поводя усами и щетиня мех. Со звоном выпустила когти на одной лапе и пошевелила ими на весу. Марша сперва вздрогнула, потом рассмеялась. Заинтересованно рассмотрела жбрыха. Вот, значит, кем намереваются усилить полицию! Жаль, Нэл не видит, он бы сразу оценил такую полезную зверушку. В конце концов, только благодаря упорству генерала собаки еще служат в столице и не сняты с довольствия. Даги трижды выходили на самый верх с требованием убрать с улиц «агрессивных животных». Еще бы! Собаке трудно дать взятку, чтобы она перестала считать обычного человека человеком. И отказалась по следу найти его дом, например. Хотя по всем отчетам дагов ими уничтожен нелюдь, ужасный эльф… Само собой, никакой не житель Альянса, как можно даже намекать на подобное.
Жбрых и того лучше. Ловок, силен, умен. И неагрессивен. Совершенно очевидно, он слушается каждого слова своей Киры. И с удовольствием кушает фрукты. Вон стелется по полу, ползет к корзине. Соорудил из хвоста петлю и готовится пообедать.
Кира разобрала во взгляде Марши интерес и стала гордо демонстрировать своего Бафа, в самом выгодном свете представляя его возможности, от которых нельзя не прийти в восторг. Оказывается, зверь магический, у него пуленепробиваемая шкура, он может искать врага по запаху и следу, по магическому отпечатку личности, по ношеной вещи и так далее. Бегает очень быстро, прыгает великолепно, держит канал силовой подкачки для своего друга — мага или ведьмы.
— Это что же, конец полиции? — слегка расстроилась Марша.
— Люди во многом замечательны, но к тому же, увы, неисправимы, — рассмеялась королева. — Все равно и воруют, и друг другу жизнь портят, законы нарушают. Просто реже. Хотя… В Дэйгэ не воруют. Там султан повелел откусывать руку вору. Жбрыхи недовольны, но исполняют. Уже лет двадцать никого не кусали, правда…
— Хороший закон, — одобрила Марша.
— Скажем так, действенный, — смущенно пожала плечами королева. — В Бильсе не лучше, тоже руки велено откусывать. Хан у них теперь. Уже второй год как отказались от троевластия. Президента больше нет. Осталась странная смесь старого и нового: хан и сенат. А еще гном, ответственный за финансы. Видишь ли, учетчики гномов до неприличия честны. Безупречно знают законы, долго живут… при них невозможно наладить схему крупного воровства денег или активов.
— И много появляется одноруких? — поинтересовалась Марша.
— Еще год назад было много, — погрустнела королева. — Теперь уже почти не воруют. В чем-то хан прав. Трудно наводить порядок после вашей разрухи, после Альянса-то. И безработные, и даги, оказавшиеся никому не нужными. Да еще и ведьмы, не умеющие делать ничего полезного, годные только эльфов ловить. Некоторых уже бесполезно переучивать.
— Кто наводил порядок в Бильсе? Почему его нельзя перевести в Тампу?
— Генерал Шакир, — сообщила королева. — Не делай такие глаза. У них весь род — военные. В большинстве своем очень уважаемые люди. Думаешь, Ланкор уехал из дома в столицу Альянса с докладом о беспорядках?
— Так говорили.
— Сбежал он. Ночью, в домашнем халате, — сморщила нос Кира, явно подражая Кошке Ли. — От деда свалил, только пятки засверкали. Кадим Шакир замечательный. Я к нему ездила в гости с Диалем. Только дедушке Кадиму уже восемьдесят пять. Нельзя ему волноваться. При нем сейчас все время врач с паглом. Его очень любят там, в Бильсе. Сын Кадима погиб во время боев в столице, когда Бильса отделялась от Альянса. А правнука у него нет. Есть правнучка, но ей всего шестнадцать. Очень упрямая, учится у гномов на поискового мага. Ну то есть для работы в полиции. Я ей помогала жбрыха выбирать. Пока еще он маленький, но растет хорошо.
Марша прикрыла глаза. Так много нового! Голова кругом идет. Полицейские жбрыхи, добрый дедушка Шакир, бесполезные ведьмы… Надо осваиваться и начинать работать. Будет интересно, нет сомнения. Хорошо, что есть время на отдых. Как раз хватит, чтобы понять хоть самые основы жизни вне Барьера. На чем они тут ездят? Как общаются и передают распоряжения? Где живут, чем отапливаются? Откуда получают продукты, есть ли вообще магазины?
Вспомнился Эньо, бесподобный сапожник. Жаль, вся обувь осталась там, на старой квартире. Какие были туфли! А сапоги! Лучше сделать невозможно. Конечно, Нэл все сохранит до ее возвращения…
Королева искоса глянула на больную. Улыбнулась и прошла к шкафу. Распахнула настежь обе створки. Стала двигать вешалки, давая возможность рассмотреть замечательные по красоте вещи. Платья, строгие костюмы, плащи, куртки. Приталенные, свободные, очень свободные, явно для…
— Именно все твое, — сообщила королева. — Подданные у меня хоть и капризные, но работящие. Размеры сняли, еще когда лечили. За десять дней вот набили гардероб. И еще принесут. Боюсь, даже форму уже шьют, мой Эдиль такой расторопный, наверняка заказал.
— Это же непомерно дорого, — охнула Марша.
— Хорошо иметь в должниках королеву? — подмигнула Сэльви. — Ты устроила брак моей Кошки, помнишь?
— Сшили-то раньше!
— Ой, повод подарить всегда найдется, — отмахнулась Сэльви. — Что тебе достать? Потому что я не терплю тихих больных — изволь шипеть, стонать, но спуститься на своих ногах по лестнице в зал, к обеду.
— Зеленое, вот то, — попросила Марша. — Ох, оно еще лучше, чем я думала. А как же пролезет моя мохнатая рука?
— Все вещи с разъемным плечом на завязках, пуговицах или броши, — кивнула королева. — Мы ведь знали, что ты будешь долго лечиться. Все, я пошла готовить. Начинай шипеть и стонать, то есть одеваться. Туфли вот, специальные, удобные, для больных ног. И не смей носить шпильки до родов, я запрещаю.
Марша послушно кивнула. Еще раз рассмотрела платье, пощупала ткань, вздыхая и огорчаясь: в ближайшее время Нэл не увидит ее в этом. Кошка Ли догадалась, прищурилась и, приняв свой неподражаемый капризный вид, посоветовала не страдать. Мол, соскучится — еще сильнее обрадуется. Одеваться оказалось действительно больно и тяжело. Но Марша исправно шипела, стонала и двигалась. Кира гладила ее по голове, по руке и сочувствовала. Лэйли фыркала, насмешничала — и тоже очень переживала. Но все самое трудное рано или поздно заканчивается. Даже путь по лестнице вниз, целых два пролета сплошного мучения. И переход через обеденный зал в малый, каминный, где королева накрыла обед.
Стараясь отвлечься от боли, Марша думала об эльфах. Таких похожих на людей — и все же совершенно иных. Живущих вечно.
— Молодец, я думала, не приползешь сама, — похвалила королева. — Больно, зато на пользу. Быстрее выздоровеешь. Ну спрашивай. По глазам вижу — про вечную жизнь. Да?
— Неужели так заметно?
— Ты умная женщина, могла и задуматься, — предположила Сэльви. — Я открою тебе большой и страшный секрет. Его все знают, но почти никто не принимает всерьез. Люди живут недолго, вот и не могут убедиться лично. Мы не живем вечно. Ровно столько, сколько можем оставаться молодыми. Внутри, в душе. Когда эльф перестает радоваться каждому новому дню, он начинает стареть. Медленнее человека и не до дряхлости. Но неизбежно. Потому древние создали сложный механизм магического сна. Он позволял сохранить физическое тело и зародыш души. Хотя это грех. Для нас, для эльфов. Недопустимо утрачивать личность и память.
— То есть вы умираете?
— Если душа состарится — да. Сбрасываем тело и снова идем по звездному мосту. Чтобы научиться жить вечно. Не переставая уважать мир и восхищаться им. За время моего правления умерло от старости души три десятка эльфов. Немного, я стараюсь их воспитывать.
— Ты говоришь так, словно сама — не эльф!
— Так я — того, вообще непонятно что, — хитро прищурилась королева. — Ведьма. Настоящая. Часть этого мира. Его глаза, его дыхание… Все эльфы близки природе. Королева — особенно. А возраст… Посмотри на нас повнимательнее. Риру, моему мужу, много десятков веков. Он выглядит на тридцать, пожалуй, человеческих лет. А вот Элло, моему сыну, нет и пятисот. Но я очень за него боюсь. Он слишком серьезный и ответственный, ему на вид дают больше лет, чем королю. Если не найдет свою радость — состарится.
— Сложно это.
— Нормально. Глянь на Кошку. Сколько ей?
— Семнадцать, и то от силы.
— Точно. Вот поэтому Рахта влюблен как распоследний мальчишка. Лэйли — его радость. И ты того — ешь. Хватит разводить философию за столом. Прокляну на немоту! А некоторых приклею к стулу!
Лэйли охнула, спрыгнула с перил лестницы, на которых пыталась лежать с самым невозмутимым видом, отдыхая и явно изображая настоящую кошку. Торопливо подбежала к своему стулу и села чинно, неподвижно, прямо. Хватило ее хорошего поведения, само собой, на три минуты…
Обед у королевы заслуживал того, чтобы ради него ползти по лестнице и три пролета. И даже четыре. Было очень вкусно. Вроде бы ничего сложного, а результат восхитительный. Марша ела, гладила своего пагла и пробовала угощать его. Круглоглазый зверек радовался вниманию, пищал и охотно брал крошечными, почти человеческими пальчиками передних лапок фрукты. Явно отдавал предпочтение мягким — персикам и землянике, добытым Рахтой прямо из воздуха.
За десертом Марша поинтересовалась, как королева борется с воровством на своих землях.
— А у меня все старомодно, по-деревенски, — сообщила Сэльви. — Прилипает к рукам. Пожизненно. Не представляешь, как умоляют отклеить!
— Подумаешь, золотая цепочка на пальцах, — не поверила Марша. — Можно отпилить кусочек, а остальное…
Лэйли рассмеялась и стала рассказывать. Одной из памятных краж как раз и была золотая цепочка. Толстая, в два пальца, поясная, с торжественного бального наряда ее величества. Один вор унес и прилип. Второй стал пилить — и, как он выяснил немедленно, тоже прилип, вместе с пилкой. Третий взялся помочь…
— К нам они шли уже всемером, — восторженно сообщила Лэйли. — Так плотно влипшие, что не понять, кто где. И слезно умоляли их спасти. Хором рассказывали о прежних кражах. Обещали впредь жить честно. Смех да и только.
— Смех! — вздохнула королева. — Я была в отъезде. Они за неделю так всем надоели, не передать. Видишь ли, есть дополнительное условие. Можно честно сознаться во всех кражах при свидетелях, положить на место вещи и отлипнуть. Во всех кражах! А старший оказался того — склеротиком. Очень хотел рассказать, но забыл дела юности. Ему напоминали, по телефону звонили, подняли архивы полиции на родине. Их даже власти жалели. Что с парнями было, когда я их отпустила и попробовала подарить пояс за мучения… на память. Видишь ли, он не золотой. Это особый сплав, гномы создали. Хороший накопитель магии. И не более того. Ладно, хватит глупостей. Вот моя серьезная королевская воля.
Сэльви развернула листочек и стала читать записи, сделанные ее чуть резковатым почерком. Полноценный план подготовки на время лечения. Посещение фермы грызлов, площадки мальтов, обучение активации заранее сплетенных гномьих заклятий, знакомство с полицейскими чинами Бильсы и еще нескольких стран — соседей Тампы. Консультации по современному международному законодательству…
И, само собой, посещение магазинов. Королева не могла не уделить внимания столь важному для любой женщины делу!
В Тампу через месяц — лечение слегка затянулось — Марша уезжала с двумя огромными сундуками вещей. Теми самыми, из комнаты. В мальта по имени Лисс их ловко втащил Бафрых. Потом загрузились пассажиры. Рахта, Кира и сама Марша, внук королевы по имени Эдиль — очень милый молодой эльф. Кошка Ли возмущенно фыркнула на предложение лететь в мальте. И сообщила, что она летает только на мальтах. Так веселее. Эфрит пожал плечами и тоже покинул корпус, напоследок обеспечив всех свежими фруктами.
Лисс двигался стремительно.
— Усидеть в небольшой выемке на его спине можно, — пояснила Кира, — лишь используя магию. Но для Кошки Ли это нетрудно.
Полет занял четыре часа.
В столице Тампы Марша появилась в полдень. Спустилась по трапу, с интересом наблюдая суету, почти привычную по прошлому Альянса. Почетный караул, из последних сил сохраняющий стойку «смирно». Глянцевые черные и очень смешные в этом цвете плоские «эмки» — электромобили. Чиновники, восторженно взирающие на Эдиля, единственного, пусть и не человека, кто точно знает, что следует делать и к чему приведет каждое действие. Кому доверяют гномы! Саму Маршу встречали радостно, как существо понятное, родное и знающее обстановку.
Уже в машине начали жаловаться и объяснять: с магами-поисковиками, работающими в паре со жбрыхами, почти невозможно договориться. Они, конечно, прекрасно ищут преступников. Но ведь надо же понимать ситуацию! Не все такие плохие, как кажутся. И вообще, закон — он один. Но обстоятельства, но условия, но прежние заслуги… Да люди просто не разобрались! Зачем хватать, позорить, угрожать рычанием…
— То есть вы меня уже приняли на работу? — изогнула бровь Марша.
— Полковник Тивис, разумеется, мы счастливы, человек из столицы, с вашим опытом… — забормотал представитель президента.
— Хорн. Прошу учесть: меня следует называть исключительно госпожа Хорн. Наши отношения с генералом давно зарегистрированы. Только это не попало в официальные ленты новостей.
— Мы все исправим, — решительно согласился чиновник. — Так даже лучше. Уважаемый человек, мы его все знаем и ценим. Отделение от Альянса было тяжелым шагом. Если бы не энергия генерала, нас бы не согласились выслушать там, за Барьером, когда мы стали организовывать посольство. Табличку на вашем кабинете сменят еще до прибытия.
— Это мелочи. Отчет по общей ситуации у вас есть?
— Но мы не обсудили ваш оклад и прочее…
— Бедность Тампы вошла в пословицы, — усмехнулась Марша. — Я обязана жизнью королеве Сэльви и исполню просьбу ее внука вовсе без оплаты. Но вы могли бы оказать мне услугу. Мой генерал ждет новостей и писем от жены, хотя официально я считаюсь погибшей. А ваше посольство расположено в столице Альянса.
— Доставим первым же… э…
— Грызлом, — ехидно подсказала Кошка Ли. — Вам, кажется, дали право на аренду рейсов одного магистральника?
— Двух. И это практически сразу разорило транспортные компании дальних перевозок, — усмехнулся чиновник. — Не понимаю, как червяк, пусть волшебный и очень большой, мог так понравиться всем! У меня самого билет и виза на рейс до океана. Всей семьей уезжаем в отпуск. Говорят, там можно пить воду из-под крана. И кататься на малых мальтах. Жена уже считает дни до отъезда.
— В Бильсу? — прищурилась Кошка Ли.
— Да. Как они нас обогнали! Неужели можно так вырасти за два десятка лет? А хан, — чиновник перешел на шепот, — это же диктатор! Я помню, как его описывали в передачах телесети. Но страна живет великолепно.
Марша кивнула. Хана она успела повидать. Нашла очаровательным. В свои неполные шестьдесят этот человек с хитроватым прищуром мелких темных глаз одинаково ловко торговал с гномами, одаривал полезных людей и подписывал приказы, уничтожающие карьеру и даже жизнь недругов. Наверное, во время перехода от одной системы жизни к другой иначе нельзя… Но смотрится со стороны, чиновник прав, жутковато.
Хотя ей самой предстоит заняться очень похожим делом. Впрочем, имея в качестве личной ведьмы саму Кошку Ли, можно избежать многих крайностей. Заменив их весьма милыми… шалостями.
Чиновник покопался в своем портфеле и выдал Марше папку, содержащую устав корпуса координатора, — привычка к названиям сказывается, и здесь корпус. В приказе президента значилось, что госпожа координатор приравнивается в полномочиях к советнику Эдилю. То есть имеет право вмешиваться в работу любых силовых и гражданских структур, отменять и корректировать приказы их высших властей, требовать оказания любой посильной помощи. Обжаловать ее действия можно у упомянутого советника. Или в аппарате президента, адресуя рапорт лично ему…
Эдиль просмотрел бумаги, довольно кивнул.
— Никто тебе не помешает. Не жалей их, ладно? Тут нельзя быть очень доброй.
— Неужели я выгляжу доброй? — удивилась Марша.
— И милой, — подмигнул эльф. — Удачи. Вот твой офис. Вон та машина — твоя служебная. Лисс тоже остается с Кошкой Ли, как ты понимаешь. Выходите, девушки. Я провожу вас до кабинета и там бессовестно брошу. Дела. Кира, ты пока со мной. Нужен жбрых.
Офис координатора оказался удобным. Невысокое здание располагалось в самом престижном районе города, в полусотне метров от министерского квартала. Кабинет Марши обставили только что. Гордо сверкали старомодным пластиком три телефона прямой связи: канцелярия президента, сенат, советник. Эдиль торжественно накрыл последний аппарат салфеткой и посоветовал звонить ему, используя наручную личинку. Пожелал успехов и ушел, его давно и с нетерпением ждали.
Марша уселась в кресло, морщась и поглаживая пагла. Поездка и ходьба по коридору утомили. Рука снова невыносимо ныла. Заглушать боль помогало любопытство.
Столько нового! И знакомого — Марша изучила несколько конвертов без обратного адреса. Доносы — это традиция. Каждый заместитель просто обязан изложить новому начальству свое мнение о несовершенстве коллег. Таковы негласные правила Альянса, в состав которого Тампа уже не входит. Но прошлое свое помнит, оно ведь за месяц-другой не может исчезнуть без следа. Лэйли помогла вскрыть конверты, поскольку одной рукой с ними управляться довольно сложно. Фыркая, подрыгивая, присаживаясь на стол и балансируя на стульях, стала зачитывать самые интересные, на ее взгляд, абзацы. Типа «утверждал, что вы, госпожа полковник, никакая не жена генералу, за что и был мною немо порицаем».
— Это как — «немо»? — заинтересовалась Кошка Ли, устраиваясь с ногами на облюбованном стуле. — Он мычал, да? Или морду тому типу молча набил?
— Нет. Слушал и вздыхал, а сам запоминал для доноса. Кстати, есть и вполне полезные сообщения. — Марша разделила доносы на две кучки. — Обычно не читаю, но ведь старались люди, себя проявляли во всей красе, как такое проигнорировать? Кошка, а ты можешь отрастить им… допустим, рога?
— Кому? — сразу оживилась Лэйли.
— Всем доносителям. Вот конверты, адресов и имен, как видишь, нет.
— Это не усложняет работу, — обрадовалась Лэйли, ласково поглаживая бумагу. — Как у коровы или как у оленя?
— Для начала короткие, вот такие, — показала Марша. — Еще следует повесить в коридоре разъяснение. Мол, кто придет заберет свой донос и проявит готовность более не делать безымянных гадостей, у того отпадут. А кто повторно донесет — у того вырастут, как у оленя.
— С тобой приятно работать, — промурлыкала Кошка Ли. — Всякий доносчик — рогатый скот, мяу… Сделано.
— Слышу, — усмехнулась Марша.
Слитный стон ужаса действительно был услышан, наверное, даже вне стен здания. Лэйли устроилась рядом со свой полковницей, в ближнем уголке, оттащив туда стул.
Работники аппарата координатора собрались в кабинете через пару минут. Все как один рогатые и зеленые от пережитого шока. В сторонке переминался какой-то мелкий чиновник, не решившийся написать донос. И потел, с ужасом изучая последствия чужой расторопности.
— Садитесь, — ласково пригласила своих работников Марша. — Будем знакомиться. Справа сидит моя ведьма, госпожа Лэйли-а-Тэи. В общем-то представлять ее подробнее бессмысленно — посмотрите разок и все поймете. Она просто прелесть, к тому же безмерно талантливая и весьма непредсказуемая. А я Марша Хорн, женщина милая и воспитанная, если меня не сердить. Для этого следует внимательно слушать и усердно думать, исполняя поручения. А еще не заниматься гадостями как в рабочее, так и в нерабочее время. Теперь вы по очереди заберете свои доносы, представитесь, зачитаете вслух из текста существенные и действительно важные абзацы. И обоснуете свое мнение. Начнем, как и принято в армии, с младших по званию.
Марша обворожительно улыбнулась, погладила пагла, заинтересованно изучающего новых потенциальных пациентов, и веером рассыпала конверты по столу. Нашла взглядом капитана. Видимо, более низких званий в ее корпусе нет.
По виду — подтянутый мужчина лет тридцати, с хорошим волевым лицом, вполне способный смотреть на начальницу без страха или насмешки, хотя к женщинам, тем более ведьмам без ярко выраженных способностей, не все относятся непредвзято.
— Написал и не подписал, бес попутал, — усмехнулся капитан. — Ну и что? Там все по делу. Магов новых поселили как последних нищих в общаге. Жбрыхам пытаются выдать намордники. Это что — нормально? А чем кормят, вообще молчу! Перечисленное на совести нашего финансового департамента. Вот они, сидят и делают вид, что все прекрасно.
— Ваши письма? — поинтересовалась Марша, поворачиваясь в сторону финансистов.
— Да уж не без пользы будет то, что в них изложено, — вздохнул шеф отдела, отбирая три конверта из веера и невольно ощупывая рога. — Приписанные к службе «эмки» переводятся в личную собственность. На них ездят за покупками и в гости. А господин капитан и вовсе шашни с девками непосредственно в салоне устраивает. Все так, до последнего слова.
— Девушки красивые? — заинтересовалась Лэйли, благожелательно взирая на уже совершенно нормального безрогого капитана.
— Обижаете. Я что, похож на ненормального? Исключительно красивые, умные и воспитанные. И не шашни это, я ищу свой идеал, — ничуть не смутился тот. — В нерабочее время.
— Ищите, — разрешила Марша. — А финансовый департамент в полном составе моим приказом будет жить и снабжаться там же и по тем же нормам, что прибывшие маги. Чей это конверт?
— Мой.
— Вы уволены со службы. Из-за вашего возраста я допускаю сохранение пенсии, хотя вы ее не достойны. Ни строки для пользы дела в доносе, зато имеется масса ошибок. Не люблю глупость, тем более в сочетании с такой неуемной завистливостью. Идите.
Пожилой полковник, сидевший за столом достаточно близко к новой начальнице, побледнел и молча вышел. Марша пошелестела конвертами и выбрала небольшой, с надписью «Чистая правда» и узорчиком по краю. Щелкнула ногтем по нему и подмигнула очень смешному со своими рожками приятелю, знакомому с ней уже лет пять.
— Тебе-то на кой это понадобилось?
— Эксперимент, — отозвался тот без тени замешательства. — Может, ты уже совсем генеральша стала. И кстати, там чистая правда внутри. Подписывать я не стал ради соблюдения традиции. Да и почерк мой ты знаешь. Только я очень прошу, не лишай рогов! Хотя бы на один день. Представляешь, приду я домой и устрою жене допрос, а? Может, что новое услышу, при таких-то уликах на темечке.
— Значит, полагаешь, надо расформировывать всю службу снабжения?
— Я тебе нормальный доклад завтра принесу.
Марша еще раз перебрала оставшиеся конверты. Заинтересованно подвинула к себе серый, большой, содержащий рапорт по полной форме, хотя и без подписи. Еще один полковник мрачно вздохнул и поднялся из-за стола.
— Я знаю часть три-двенадцать по нумерации корпуса дагов, — тихо сказала Марша. — И ничего плохого о них сказать не могу. Может, потому они еще здесь, а не сбежали в столицу. А еще потому, что не умели ловить фальшивых эльфов. За что вы их так?
— Могу представить криминальную сводку по району. Каждую ночь там убивают, — сухо сообщил полковник. — И преступники всегда уходят бесследно. Магов с их тварями даги не подпускают. Но мой рапорт устарел. Сегодня объявлено об их расформировании. Принудительном. Все даги подлецы и понесут наказание.
— Сам-то он успел уволиться из корпуса месяц назад, — сообщил неугомонный капитан. — И теперь чист, как витрина продовольственного магазина до выхода из Альянса. Ни продуктов, ни даже тараканов.
— Как любит говорить мой Нэллан, — вспомнила чуть мечтательно Марша, — если взгляды начальника и его референта несхожи, референту следует внимательно изучить дверь с табличкой «выход». Вы меня поняли?
— Я подам рапорт, это произвол.
— Ох, смотрите, как бы рога не стали ветвиться, — шепотом предупредила Лэйли, выныривая из своего уголка. — Я обожаю произвол. Прямо мяу…
— Капитан, а чем вы занимаетесь в этом корпусе? — уточнила Марша у специалиста, ищущего в нерабочее время свой идеал.
— Канцелярия, — сморщился тот. — Я у вас на побегушках, госпожа полковник. Курьеры, бумажки и так далее.
— Отлично. Перебирайтесь в референты-адъютанты, — велела Марша. — Через пять минут я хочу знать, что в точности происходит с частью три-двенадцать. Остальные присутствующие в кабинете не уволены и спасены от рогатости, пока… И завтра повторят упражнения в чистописании. Мне нужно понять, что есть в моем распоряжении. Люди, ресурсы, связи с другими службами и так далее. Идите.
— Ой, комбами они не пользуются, пишут ручками, — грустно отметила Лэйли. — Нету, да? Бедняжечки.
— Есть, но мы не умеем, — честно сознался капитан. — В Альянсе электронная техника была под строгим ограничением.
— Пойду обучу, — решила Лэйли и вскочила со стула. — Это ужасающе просто. И не надо писать вручную, вот еще глупости! Только у эльфов письмо — обязательный предмет. Детей донимают по двадцать лет старинными шрифтами и каллиграфией, на то имеется указ королевы. Сэль считает, что мы от клякс умнеем. А уж экзамены при вхождении в каждый новый круг магии, вот кошмар! Работа только от руки и без единой помарки. Мне-то что, за меня для пятого круга все писали Рахта и Элло. Так старались, что даже мама ничего не заподозрила! А остальным каково? Семьсот страниц плюс схемы взаимодействия потоков магии…
Рогатый майор посочувствовал и подал руку Кошке Ли. Та довольно мяукнула и ушла, пританцовывая и на ходу начиная объяснения, сопровождаемые бурными движениями рук и всего тела. Люди смотрели как завороженные. Марша улыбнулась. Еще бы, им Кошка Ли в новинку. Хотя… привыкнуть к этому милому существу невозможно. Как нельзя относиться к ней безразлично. Вон уже простили шалость с рогами и наперебой знакомятся. В Тампе сейчас, как говорил советник Эдиль, живет и трудится не более полусотни подданных королевы Сэльви. И, как выяснили работники не без оттенка профессиональной гордости, в корпусе координатора имеется своя эльфа, и самая наилучшая.
Комб — это странная помесь телефона-личинки, проектора и пишущей машинки, так определила Марша. Частично живой, как все последние технологии, созданные гномами и эльфами. Вычисляет, печатает, быстро настраивается на прием сигнала телесети, проигрывает музыку, позволяет разговаривать с собеседником, позвонившим с такого же комба, видя его. Хорошая вещь. Маленькая, удобная и очень полезная. Говорят, они еще обожают играть с хозяевами, и у гномов написано немало игр, да и Бильса вовсю старается, выпускает свои, человеческие. А вот в Дэйгэ, по словам Киры, игры не пользуются спросом. Султан их не оценил. И даже запретил для детей, поскольку много сидеть и мало бегать, по его мнению, вредно.
Капитан вошел и замер в дверях.
— Тебя как зовут?
— Жалич. Томиш Жалич.
— Вот и славно. Пожалуйста, называй меня госпожа Хорн, Марша и координатор, но не полковник. Устала я от армии. Ладно?
— Там все плохо, госпожа Марша, в части дагов, — отозвался Томиш. — Им предложили покинуть часть, а они сказали, что не уйдут. Ночью внутренние войска собираются штурмовать. Всех дагов объявили вне закона.
— У вас что, народ не навоевался? — ужаснулась Марша. — Кошка! Кошка, где Лисс?
— Греется на крыше. — Лэйли возникла у двери в кабинет мгновенно и беззвучно. — Звать?
— Три-двенадцать… Это к северу от столицы? — уточнила Марша. — Дорогу знаешь, Томиш?
— Показать проезд могу, а вот точно разъяснить путь заранее отсюда не обещаю. Там трассы частично перекрыты.
— Понятно. У меня есть охрана? Тащи пару самых внушительных, для солидности. Через три минуты чтобы сам стоял внизу при оружии и этих бравых парнях.
Вид двадцатипятиметрового мальта потряс и капитана, и пару здоровенных лейтенантов личной охраны координатора. В корпус по живому трапу пошли неохотно, явно подозревая, что это пасть и ведут их прямиком в желудок.
Лэйли, осознав серьезность ситуации, не шалила, не пыталась устроиться верхом на мальте. Лисс взлетел сразу же и пошел на северо-запад, путь указывал Томиш, морщась от непривычности вида сверху на столицу и ее окрестности. Мальт двигался низко и очень быстро. Расстояние в две сотни километров он одолел за неполный час. Внизу на дороге Марша успела заметить ползущие к части дагов тяжелые вездеходы в полной броне. И подумала, как странно меняется все вокруг. Совсем недавно ее фактически убили люди из спецотряда корпуса дагов. А теперь она собирается помешать ликвидировать такую же, по сути, часть. Элиту, спецгруппу поиска. Среди них, если никто не ушел и не уволился, две-три ведьмы, четыре десятка бойцов охраны, сотня дагов основной рабочей группы в полном вооружении. А еще вспомогательные группы, транспорт, связь… То есть, если внутренние войска дойдут и затеют стрельбу, будет настоящее побоище. Да еще наверняка сюда привезли или везут магов с поисковыми жбрыхами. Разве они для этого ехали работать в Тампу?
Мальт приземлился на поле, прямо перед скоплением машин у внешней ограды части. Томиш пригляделся и указал на начальника местной полиции и представителя штаба внутренних войск, которых знал в лицо.
Марша спустилась по трапу, снова морщась от боли. Многовато переездов для первого дня! Сэльви не зря и сказала, прощаясь: отдыхай, не ради себя, так хоть ради ребенка. О котором Марша и думать-то толком не успевает… Кошка Ли шла рядом и тихонько шептала нечто магическое, явно довольно сложное, целебное.
— Марша Хорн, координатор. Что здесь происходит?
— Вы кстати, очень кстати! Я полковник Тилд.
Представитель штаба внутренних войск неловко дернул рукой: ему явно вспомнилось привычное по прежней жизни «приветствие дню», стандартный жест дагов. Марша мрачно усмехнулась. Почему-то самые гнусные людишки успевают подсуетиться и перебежать к новому сильному, бросив прежних хозяев, утративших влияние. И этот такой. Значит, бывших сослуживцев будет давить рьяно, доказывая свою лояльность.
— Подлецы заперлись в казармах, — важно сообщил он, справившись с рукой и кое-как исполнив новый жест приветствия. — На переговоры не идут.
— Где приказ о расформировании?
— Вот копия.
Марша быстро пробежала глазами короткий текст. Покачала головой. Да ни один нормальный военный не примет подобное. Сдать оружие, снять и уничтожить знаки отличия… И считаться арестованными по подозрению в ночных убийствах.
— Вы сделали все, чтобы они не вышли. Чей это приказ? Подпись неразборчивая.
— Моего непосредственного начальника, — чуть дрогнул полковник.
— Томиш, займись. Зачитай штабу полный текст. Пусть подтвердят его дословно, меня особенно интересует дата. Здесь указано — приказ вчерашний.
— В особых условиях надо действовать быстро, — вмешался полицейский чин. — У нас нераскрытые убийства. Люди боятся, каждую ночь…
— Кто сейчас командует частью три-двенадцать?
— Полковник Торп.
— И вы полагаете, он согласится с позором сдать своих людей под трибунал? Здесь ведь именно так написано. Томиш!
— Они отказываются подтвердить приказ, — сообщил капитан, только что закончивший разговор со столицей.
— Полковник Тилд, вы отстранены от работы. Извольте вернуться в столицу, я распоряжусь, чтобы по поводу фальсификации приказа вами занялась служба внутренней безопасности. Так, местная полиция. Вы можете меня связать с Торпом?
— Он не отвечает.
— А что вы ему говорили во время последнего сеанса связи? — заинтересовалась Марша.
Лэйли скользнула к аппарату, пощелкала ногтями, затем погладила пластик. Прошептала пару коротких фраз. Двумя пальчиками подняла трубку и подмигнула ей своим лукавым зеленым глазом.
— Ваши преступления нам известны, и вы ответите за них, все до единого, — с подобающей смыслу слов обличительной торжественностью загремел голос Тилда. — Сдавайтесь, и ваши семьи уцелеют. В противном случае мы не гарантируем ничего, понимаете?
— Как дипломатично! — восхитилась Марша. — Кошка, запись этой пламенной речи можно сделать?
— Уже.
— Полковник поедет под охраной. Своих людей отдаю, обоих. Довезти, сдать его самого, приказ и запись. Копию приказа и записи в мой офис. Понятно?
— Так точно, — рявкнули оба лейтенанта.
Марша улыбнулась. Не иначе, бывшие даги. И сдать полковника — это для них настоящий праздник. Местные полицейские, два майора, пошли в штабной шатер понуро и без прежней уверенности победителей на лицах. Через полчаса Марша полностью поняла, почему советник Эдиль так жаждал заполучить в Тампу толкового и независимого координатора. Часть дагов сняли со всякого довольствия. Телефонные линии обрезали. И, если называть вещи своими именами, изо всех сил нарывались на маленькую локальную войну. Как полагали в полиции — неизбежно победоносную. Способную украсить мундиры наградами и поднять престиж служителей закона в глазах местного населения.
— Майор, через полчаса люди в части три-двенадцать должны получить обед, — распорядилась Марша.
— Но…
— Вон там стоит полевая кухня. Перегнать к казарме. Приказ понятен?
— Это невозможно!
— Машина не на ходу?
— Через сорок минут прибудет колонна из столицы. Это их обед.
— А вы поезжайте и верните ее в расположение части. Моим распоряжением. Приступайте.
— Так их, молодец, — похвалила Кира, ныряя под полог шатра. — Мы с Бафом вас с офисе не застали и полетели следом. Только он свернул у леса, мы решили глянуть, что творится в ближайшем поселке. Там у родни дагов землю отбирают. И все убитые в последние дни — из их семей. И раненые есть. А заявления у них полиция не принимает. Мы с Бафом собрали бумаги и напугали всяких там нехороших дядей.
— Это… — возмутился было майор.
— В спячку всех здешних? — предложила Лэйли. — До выяснения, да?
Пятью минутами позже лагерь у ворот части три-двенадцать дремал сладко и беззаботно. Томиш снова общался со столицей и собирался выехать к колонне, чтобы повернуть большую ее часть обратно, а меньшую — столичную полицию и магов — привести на место.
Лэйли колдовала, создавая для координатора возможность говорить громко — так, чтобы слышали в казармах.
— Полковник Торп! — начала Марша. — Я Марша Хорн, координатор переходного режима Тампы. Если не возражаете, мы сейчас подъедем к вашим казармам с походной кухней. И вместе пообедаем. Нас будет четверо. Я, моя ведьма Лэйли, мой врач Кира и ее друг Баф. Нэллан говорил, вы гостеприимный человек, а я склонна верить генералу во всем.
Через пять минут подъехать не удалось.
Марша умела водить машину, но сейчас, с больной ногой и паглом Ваффи вместо руки — не справлялась. Можно было бы привлечь к делу Киру, но она не умела водить. А Лэйли, наблюдая за их общими усилиями, бессовестно смеялась и бездельничала. Кончилась позорная сцена тем, что жбрых намотал свой хвост на передний бампер и потащил грузовик, пыхтя и возмущенно порыкивая. Зрелище получилось необычное. Первым эту сцену увидел полковник-даг, настороженно ожидающий высоких гостей в дверях казармы. Парой минут позже окна, плотно закрытые и забаррикадированные, стали торопливо расчищаться и открываться. Тягловый жбрых! Увидеть такое можно нечасто.
Игнорируя шум и любопытство посторонних, Бафрых дотащил кухню до самых дверей, сел и стал недовольно изучать свой хвост.
— Вы жена генерала Хорна? — уточнил полковник.
— Да. Я всех разогнала на какое-то время. Давайте кормить людей и разбираться, что здесь происходит. Кошка, наколдуй мне кресло. Нога болит.
Жбрых возмущенно фыркнул и лег: чем он не подходит на роль кресла? Меховой, теплый и удобный. Полковник недоуменно пожал плечами. Коротко бросил пару фраз через плечо. Его люди стали выходить во двор, очень организованно, явно радуясь прекращению осады. Марша смотрела и хмурилась все сильнее. До чего надо довести их, чтобы все вот так заперлись в казарме, причем многие с семьями…
Кира уже охала, осматривала синяки и ссадины, кого-то лечила, кому-то давала советы. Вокруг нее толпились, разглядывая, как самое невероятное зрелище на свете. Наверное, так и есть. Сегодня они ждали чего угодно и кого угодно, но никак не встречи с ак-банто. Белой ведьмой, которой невозможно не верить. А обещает она очень и очень хорошее. Что их выслушают, что все безобразия прекратятся. И никакой стрельбы не будет, как можно даже думать о подобном! Лэйли тем временем презрительно понюхала варево, нехотя отыскала половник и стала раздавать пищу. Ее телефон проснулся, зашевелился, принял рабочее положение.
Даги смотрели, подставляли миски и ежились от недоумения. Ведь наверняка эльфа. Настоящая! Стоит с половником в руках и кормит их, голодных и никому из людей не нужных. Ожерелье у нее на шее живое, само к уху льнет…
— Раа! Ты где? Скучаю. Да стукни ты этого советника, раз он вредный и у него дела. Ты мне нужен. Знаешь и летишь? Молодец! — Кошка Ли улыбнулась Марше. — Кира просила вызвать его. Надо осмотреть поля. Их отбирают якобы потому, что земли прокляты. Представляешь? У дагов две ведьмы, и обе день и ночь делали гадости, судя по отчету местной полиции.
— Да какие гадости, обе еле дышат, — горько усмехнулся полковник. — Я хотел их отослать в столицу, плохо у нас, опасно. Подстерегли… А что они могут-то? Обе рыжие, к поиску еще более-менее годны, а проклинать, даже когда убивают… Самое большее, на что они способны, — головную боль наслать или несварение желудка. Мы едва успели обеих живыми отбить. Плохи, младшая бредит.
— Я посмотрю, — пообещала Кира. — Всех посмотрю, не переживайте. Лечить я умею хорошо. Не хуже Кошки Ли, наверное. Только мне нужен постоянный канал подкачки магии, второй, помимо Бафрыха, он занят лечением Марши.
— Могу предложить Лисса, — задумалась Лэйли. — Никто не собирается с перепугу палить в мальта? Он у меня довольно большой и продолжает расти.
Даги молча подставляли миски и качали головами. Стрелять они не хотели. Нормальную еду, не консервы, здесь не пробовали давно. И пока интересовались только обедом. Мальт с трудом втиснулся во дворик, подобрав крылья плотными складками. Ведьм доставили на носилках. Кира стала их лечить, а даги все плотнее заполняли двор, выбирались на крышу и смотрели с опасливым и заинтересованным удивлением. Вот эльф, вот страшные звери, более крупные и опасные, чем в любых фильмах про длинноухих. И пока только они спасают часть от уничтожения своими же, вчерашними соседями и даже друзьями…
Полковник говорил и хмурился. Дней десять назад, по его словам, местные жители смогли вполне точно оценить перспективы на урожай скороспелой, стойкой к заморозкам эльфийской пшеницы. Небывало богатый урожай. И очень ранний. Кто-то самый умный сообразил: земля теперь будет стоить дорого! Даги фактически вне закона. Половина полей — это земли фермеров, приходящихся родней дагам части три-двенадцать. Конечно, в большинстве местные служат во вспомогательных группах, на кухне, при транспорте. Но кто станет разбираться? А чтобы собрать и присвоить первый же урожай, действовать следует быстро. Объявить дагов врагами, обострить ситуацию и разобраться со всей частью за один раз.
— Это понятно. Далее: кто не пускал в поселки магов? — уточнила Марша.
— Не знаю, — пожал плечами полковник, которому заботливый адъютант принес миску с густым варевом. — Мы фактически отрезаны от мира уже вторую неделю. Я пытался связаться со столицей. Отсылал людей. Но, боюсь, их уже нет в живых. Госпожа Хорн, а как вы оказались в наших местах?
— Сложным образом, — вздохнула Марша.
— Я расскажу. — Кошка Ли вручила половник одному из уже пообедавших дагов и полезла на спину мальта. — Могу вообще в лицах. Знаю я не все, но перебивать не советую. Значит, была жу-у-ткая ночь. Враги ползли со всех сторон. Тут Марька их бам, бац и шлеп! Потом еще так, так и вот так.
Само собой, каждое слово сопровождалось движениями. Привычный к выходкам своей подруги мальт послушно подставлял хвост, изображающий то дерево, за которым прячется враг, то край подоконника, из-за которого стреляет в злодеев Марша. Зрители Кошке попались благодарные и активные. Еще через минуту «Марша» воевала уже с настоящими дагами, а потом героически умирала, добив последнего.
— Лэйли, прекрати дурачиться! — кое-как проглотила смех настоящая Марша. — До твоего появления здесь царила воинская дисциплина.
— Не мешай, — открыла левый глаз Кошка Ли, только что погибшая, но спасшая генерала на базе Свэль. — Теперь царствую я. И, кстати, я почти закончила. В общем, полковницу Хорн спасли, королева ее подлечила и потом отослала к вам. Потому что Марша умеет видеть то, что происходит на самом деле, а не то, что внушают доверчивым и озлобленным.
Лэйли поднялась на ноги, картинно поклонилась и ловко спрыгнула с крыла своего мальта в траву. Села в одну из своих бессчетных и равно невообразимых поз. Ей хлопали, просили повторить историю. Но Кошка Ли уже переключилась на новое дело. Скользнула к Кире, стала шептать, помогая привести в порядок одну из рыжих ведьм.
— Она права, — вздохнул полковник. — Я много лет ловил эльфов, чтобы их убить и спасти Альянс. Прожил жизнь впустую. Не желал видеть ничего настоящего. Очень старался убедить себя, что мы правы, хотя в последнее время стало сложно это делать. Твой Нэллан меня трижды звал к себе, в полицию. Говорил, что там я буду куда более полезен. Но у меня здесь часть, я привык к людям. Да и местные нас прежде уважали. Мне так казалось. Зерно мои даги охраняли, и мы не позволили его жечь своим же, из корпуса. А теперь…
— Теперь будет новая служба, — решительно кивнула Марша. — Мне повезло застать часть дагов, не представляющую угрозы. А ведь я, как последняя наивная курсантка, полезла сюда без нормальной охраны, ничего толком не выяснив. Лэйли потащила, на нее рассчитывая. Кире позволила одной посетить поселок. Мы все целы — это просто удивительная удача. Но подобное едва ли повторится. Я сейчас позвоню советнику Эдилю и предложу приписать к корпусу координатора нормальное воинское подразделение. Боеспособное. А то в штате у меня числится пять охранников — для парада, наверное.
— Верное решение, — одобрил полковник.
— Вы не поняли, Торп. Я вас намерена приписать. Всю вашу часть три-двенадцать. Кроме групп обеспечения транспорта и связи. У нас имеются мальт и телефоны для этих целей. Остальные начнут работать в корпусе координатора, или зря я понадеялась? Подумайте, время есть.
— Я три раза усердно думал и в итоге отказывал Нэллану Хорну, — рассмеялся полковник. — Пожалуй, стоит сменить привычки и согласиться на предложение его очаровательной жены без размышлений.
Кошка Ли услышала, кивнула, мяукнула. Не ограничившись этим, сделала сальто назад и повисла на заботливо подставленном хвосте мальта. Сползла вниз, села и кивнула поочередно во все стороны, щурясь и счастливо вздыхая.
— Я вас научу ловить эльфов, — пообещала она. — Я вам так повышу боеготовность, что пощады запросите. Мы вообще напишем ругательное письмо этим, из полиции. И показательно отделаем их так, что уползти не смогут.
— Лэйли!
— Мяу, а что? — опустила ресницы самая несерьезная дочь королевы. — Я стараюсь во имя безопасности Тампы. Если мне не давать разрядиться, через недельку-другую будет большой бум, шлеп и бац. Обычно меня лупит Рахта. Или папа, но это реже, он занят. А как быть, когда у обоих дела? Я выкручиваюсь. По мере сил.
Она продемонстрировала, старательно пытаясь посмотреть направо через левое плечо. Получилось убедительно. Даги с умилением наблюдали за «своей» эльфой и прикидывали, есть ли шанс ее поймать. Судя по всему, перспектива поохотиться представлялась заманчивой.
Кира закончила лечить вторую ведьму и, довольно улыбаясь, подошла к Марше. Села, пошептала над паглом:
— Тебе надо бы отдохнуть. Прикрой глаза, хотя бы полчаса сна. Ну не спорь с ак-банто!
— Странная у меня новая служба, — пожаловалась Марша полковнику Торпу. — Эти две ведьмы мной распоряжаются как пожелают.
Ответа она не разобрала. Магия Киры действовала почти мгновенно.
Проснувшись, Марша увидела сидящего рядом Эдиля. Чуть поодаль негромко разговаривала Кира, к ней опять стояли в очередь. Уже гражданские. Похоже, новости о редкостном таланте врачевания белокурой приезжей ак-банто разнеслись по округе.
— Ты молодец, спасибо, — сказал Эдиль. — Я не рассчитывал, что ты так быстро разберешься, что у нас творится. Часть три-двенадцать мы уже ввели в состав корпуса координатора. Я добился, чтобы ребятам оставили звания и разрешили носить прежние награды. Ничего ужасного они не делали. Полковник Торп собирается повесить штандарт части в своем новом кабинете, я не против. Сегодня ночуешь здесь. Завтра разберись с полицией до конца, устрой мага к ним в штат. И двигайся дальше. Твой Томиш уже составил список проблемных объектов. Очень деятельный молодой человек.
Откуда-то сверху и сбоку рухнула Кошка Ли, приземлилась на все четыре «лапы» и тотчас выпрямилась, гибкая, легкая и уже неторопливая. Мягко ушла в тень. Марша насмешливо дрогнула уголками губ. Советник кивнул.
— Она такая. Некоторые считают — не совсем нормальная. Зря. Ли замечательная, просто очень подвижная. Единственная, чьи способности следопыта хотя бы отчасти сравнимы со способностями короля. Сто лет назад она поспорила с папой Риром, что сбежит от него в лесу. И не уймется, пока не достигнет намеченной цели. Потом изобретет новый способ дурачиться. Она моя любимая тетушка.
— Я и не сообразила, что она тебе тетя! — охнула Марша. — Все прочие эльфы выглядят старше Лэйли.
— А мы до сих пор не знаем, эльф ли она, — задумчиво отозвался Эдиль. — Кошка Ли спасла эфрита от гибели и, кажется, в значительной степени сама стала духом солнца. Вот и горит и другим не дает жить сонно, в полумраке. Ты не устаешь от нее?
— Нет, как можно! Я, глядя на нее, выздоравливаю. Скажи, что за тип тот полковник, подделавший приказ о штурме части? Он мне очень не понравился. Может, глупости, а может…
— Интуиция, — вздохнул Эдиль. — Пообщаешься еще месяца два с Лэйли и точно станешь ведьмой. Не особенно сильной, но тебе хватит. Она меняет людей вокруг. Этот полковник мне крайне интересен.
Советник стал неторопливо рассказывать, на ходу дополняя и уточняя историю примерами. Он полагал, что отделение Тампы не могло остаться полной и беспросветной тайной для Альянса. И уже некоторое время пытался найти людей, оставленных здесь с некой особой целью. Ведь проникнуть вовне, за Барьер, даги не могли. Теперь получили такой шанс. И, по мнению Эдиля, планировали как минимум восстановить Альянс, если не удастся его расширить. Для этого они собирались выставить новую власть в наиболее невыгодном свете.
В районе уважают дагов из части три-двенадцать? Надо объявить их ночными убийцами, тайными врагами. Не все поверили? Тогда стоит затеять штурм, убивая направо и налево. Полиция наводит порядок и старается снизить преступность? Вот только ради чего и какими методами? Маги приехали помочь, привезли поисковых жбрыхов? Их нетрудно расселить в самом опасном и грязном районе. И не допускать до настоящей работы. Зато постепенно представить магических зверей чудовищами, пугающими людей.
Они оставили здесь сотни, если не тысячи своих агентов, — закончил Эдиль. — Конечно, ничего не получится. Мир вне Барьера слишком иной, очернить его невозможно. Даже понять до конца законы и правила нашей жизни — и этого они не могут. Но усложнить отношения с соседями постараются. Занять важные посты, наладить связь с Альянсом и расширить свое присутствие здесь.
— И что дальше?
— Мы с некоторых пор полагаем, — нахмурился Эдиль, — что в Альянсе есть не только ведьмы, но и маги. Не нашего типа. Примитивные, и умеют они лишь одно. Чуть-чуть подправлять сознание. Этого достаточно, чтобы собрать большое количество сторонников в правящей верхушке. Одного из вербовщиков ты знаешь. Кто требует от ведьм личной преданности?
— Шакир?
— Мой дядюшка Элло первым додумался: генерал не просто забавляется с ведьмами. Самых талантливых он лишает на время их способностей и старается получить над ними контроль. Обычно успешно. А вот с твоей Норой у него ничего не получилось. Хотя сам он, полагаю, до сих пор надеется на ее лояльность. Ведь злил ее — и не был проклят.
— Нора не умеет запросто проклинать людей, ей это противно.
— Правильно, только он-то думает иначе. Полагает, что сохранилась симпатия или остаточная блокировка. Думаю, он еще попробует заполучить эту ведьму.
— Жаль, я не могу ей помочь отсюда, — расстроилась Марша.
— Кто знает… Тетушка Лэйли неизбежно сделает вашу часть самой боеспособной в Альянсе, — рассмеялся Эдиль. — Уж в ней я не сомневаюсь! Глядишь, это начинание пойдет на пользу. И однажды вы спасете Нору.
Марша заинтересованно глянула на Кошку Ли, уже приступившую к воспитанию дагов. Похоже, парни прежде понятия не имели, как интересно ловить настоящего эльфа. Тем более эльфу — сребровласую, зеленоглазую, шипящую и мяукающую, задирающую всех вокруг и безмерно обаятельную…
Рядом с ней почти столь же успешно дурачилась Кира, заботливо огражденная от всех своим огромным Бафрыхом. Даже теперь, когда он лежал и изображал кресло, все вокруг ощущали внимание жбрыха. И его готовность спасти подругу от любой беды.
— Как же вы, эльфы, рискуете брать в жены человеческих ведьм? Мы ведь действительно разные, — удивилась Марша, уже успевшая выяснить, что жених Киры — никакой не человек.
— Обычно это происходит до того, как они накопят предрассудки и привыкнут к ограничениям, — задумчиво вымолвил Эдиль. — Если человек лет с пятнадцати или раньше полагает себя равным нам в магии и умении не стареть душой, он сможет жить очень долго. Позже, в более взрослом и рассудительном возрасте, — сложнее. Вы начинаете ценить иное, нежели мы. Положение в обществе, деньги, карьеру, знакомства. Врастаете в мир людей. Если и в этом случае эльф не разочаруется в своем выборе, он вынужден будет прожить короткую жизнь. Как отец твоего любимого сапожника из Альянса, Эньо.
— Так он наполовину эльф?
— Полукровок не бывает, — усмехнулся Эдиль. — Он человек, и отец его стал человеком, когда уехал на юг, к морю, и остался там. И ни о чем не жалел. Зато его родные…
— Тяжело, — кивнула Марша.
Снова вспомнила Эньо с его забавной манерой восхищаться ногами клиенток и говорить комплименты ярко, многословно и удивительно складно. Да ничего в нем нет от эльфа! Разве что несравненное мастерство, умение видеть заранее итог работы и понимать красоту своих заказчиц очень глубоко и полно… Только где же тут магия? Ни капли. Зато в нем искрится удивительная светлая радость, пусть он и не проживет вечность.
— Знаешь, как сейчас страшно королеве? — вздохнул советник. — Элло и прежде не имел особой радости в жизни и не стремился задержаться с нами надолго. Магия ему наскучила. Он мог бы выйти из шестого круга в седьмой, что немыслимо в его возрасте, но не захотел. Устал от заклинаний. Следопыт из Лоэля не получился, особенно в заведомо проигрышном сравнении с дедом Риром и тетушкой Ли. Женщины… Воспитываясь в семье королевы, среди очень красивых и умных сестер, трудно выбирать жену. Люди его тоже сильно расстроили. Он любил север, душу вкладывал в изменение и улучшение тамошней жизни. Паглов исходно создал, чтобы спасать от обморожения и выхаживать больных в снежной пустыне, когда неоткуда ждать помощи. Но потом в мире людей настали иные времена… Древний род, который уважал Элло, забыл о нем, так случается. Люди плохо помнят добро.
— И что? — не поняла смысла рассуждения Марша.
— То, что твоей Норе куда больше пятнадцати. Ей скоро исполнится двадцать пять. И никто не знает, сможет ли она и захочет ли стать эльфом. Но Сэльви ничего не запрещает, королева мудрая и позволяет каждому делать свой выбор.
Марша села очень прямо и некоторое время глядела в глаза жбрыха, удивленно повернувшего к ней морду и привставшего, чтобы удобнее подпереть спину. Нет, определенно с эльфами не соскучишься! Спасибо хоть Нэллан — точно человек. Да и про второго кто бы мог подумать…
— Ты хочешь сказать, что Крыса — сын Сэльви? — уточнила Марша, надеясь, что ошибается. — Да какой из него эльф! Ему на вид самое малое — сорок… У него седина в волосах. И к тому же он не маг, Нора бы заметила.
— Он несколько младше моего отца, Лильора-а-Тэи, — кивнул Эдиль. — И ты права, он уже тридцать лет не владеет магией. Это проклятие королевы. С Лоэля началось, а уж позже и нас — того… Сэльви прокляла всех, кто ушел в Альянс и открыто живет в городах. Лишила магии, так точнее.
— Дай водички, — попросила Марша. — Я бы никогда не поверила, что Сэльви может проклясть хоть кого-то, а уж сына… И внука, да? Обманщик ты, советник, на бабушку наговариваешь!
— О, это целая история, — довольно кивнул Эдиль. — Слушай, но учти: я рассказываю тебе страшную королевскую тайну. Но сегодня ты так много сделала, что заслужила это. Сейчас окружу нас защитой от прослушки, и все объясню.
— Ты же не маг!
— Меня уже обратно — того, — подмигнул Эдиль, чуть шевельнув ладонями. — Откляли, как говорит бабушка. Кстати, магическую защиту я установил, потому и говорю так свободно. Слушай историю.
Внук Сэльви достал из воздуха красивый, по виду хрустальный, бокал. Наполнил водой из фляги и подал Марше. Задумчиво улыбнулся, погладил усы Бафа, довольно зажмурившегося от ласки, и стал рассказывать.
Сорок семь лет назад, когда создание Барьера еще было довольно живой и свежей новостью, Лоэль-а-Тэи жил далеко на севере. Без прежнего интереса, по привычке, занимался совершенствованием заклинаний магии зимы, очень важных для народа страны льдов. Ведь там, при коротком лете, погода имеет исключительное значение. Рядом обитали гномы, выкупившие у местного народа ны-кайга большую бухту. Там с помощью Элло они воспитывали первых дэльви — подводных магических зверей. Прежде гномы владели обычными стальными кораблями. Но отказались от них, когда выбрали новый путь развития — безвредный для живого мира планеты Саймиль.
К чему привела смена технологий? Временно опустели северные порты. К тому же из-за появления Барьера оскудела торговля мехом и жиром, иными товарами народа ны-кайга. Одновременно крупные месторождения нефти у самого берега, в океане, перестали действовать. Люди не видели дальнейшего будущего — светлого и богатого. А в ближайшем они отчетливо различали необходимость поприжаться и жить экономно. Кто виноват? Альянс? Он за Барьером и не услышит жалоб. Гномы? С ними ссориться — себе дороже. А ведь так хочется найти крайнего, показать на него пальцем и хоть так выпустить пар общего недовольства.
Крайним оказался Элло. Он рассказывал о перспективах и уговаривал не вступать в Альянс. Он и убедил правителей северной страны. Как оказалось — себе на беду. О советах помнили все. А еще знали: он не станет мстить, в отличие от более жестких в решениях гномов.
Удобного виновника бедности края пригласили в столицу. Причину не указали, он приехал сразу же. Удивился, что всех друзей одновременно не оказалось дома. Еще больше озадачился сухостью тона чиновников, прибывших с предложением немедленно посетить местное правительственное здание. Где уже ждали и камеры примитивной черно-белой телесети того времени, и целая толпа народу.
При общем согласии «подлому принцу Лоэлю-а-Тэи из преступного народа эльфов» зачитали приговор. Там указывалось, что по его вине и из-за его злонамеренной лжи страна обнищала. Его усилиями, то есть проклятиями, с каждым годом у побережья все меньше рыбы. Да и лето стало какое-то не такое, и дети болеют… Приплели все, что только пришло в голову.
— Да, делать добро опасно, — грустно кивнула Марша. — Расплатились с ним чисто по-человечески. К чему приговорили?
— Вечное изгнание. Он молча выслушал, кивнул и ушел, не сказав ни слова. Ждали, что будет оправдываться или спорить… — вздохнул Эдиль. — Сэльви не сразу узнала. Элло не хотел ее расстраивать, прямиком подался в Дэйгэ. Кошка Ли уже спала в непроницаемой сфере, выращивала Ами, спали и Рахта, и Риола — ты знаешь эту историю. Так что принц умудрился остаться незамеченным. Жил очень тихо, в горах. С людьми общаться не хотел.
— Еще бы!
— Потом королева все узнала, — куда более веселым голосом продолжил Эдиль. — И устроила чудовищный скандал.
— Так им и надо!
— Нет, не северянам, — отмахнулся советник. — С ними-то просто. Мы до сих пор соблюдаем условия наказания, хотя теперешние власти страны льдов сполна осознали, что умудрились казнить исключительно самих себя. Ни один эльф не живет и даже не бывает в границах земель ны-кайга. И гномы не селятся там, они ужасно разозлились. Сэльви позвала Лисса, мальта Лэйли, который жил у нее в долине все эти годы, и прилетела к сыну. Шумела, била посуду и ругалась, надеясь, что он хоть на что-то отреагирует. Не подействовало. Тогда королева сказала: «Ты не обладаешь великодушием истинного эльфа. Ты непростительно обидчив и раним. Для окружающих опасно иметь рядом отравленного тоской мага со столь ярким талантом. Научись жить, а потом уж пользуйся своими способностями, вот моя королевская воля. И так будет до тех пор, пока я не отменю ее».
— Подействовало?
Эдиль кивнул и даже возмутился: как могло быть иначе? Сэльви — ведьма. И королева. Ее слово имеет уникальную силу воздействия. Лоэлю пришлось жить в Дэйгэ, среди людей. Он постепенно привык, стал почти таким же, каким был раньше. Но все же не заводил слишком близких друзей, предпочитал общество гномов, сторонился родни.
Некоторое время искал, чем же заняться. И, как очень логичный и неглупый эльф, додумался до весьма оригинальной идеи. Лишенный магии, он совершенно незаметен для ведьм Альянса. Может жить там, даже в столице. Должен же кто-то разобраться, что творится за высоким и мрачным занавесом Барьера.
— Тридцать лет назад нас было не более дюжины, — вспомнил Эдиль. — Тех, кто пришел к вам и поселился в разных провинциях. Не временно, для короткой разведки, а на долгие годы. Без магии, но при поддержке короля, он всегда был рядом. Да и гномы старались, рыли первый грызлотракт, еще не магистральный, оборудовали глубинное депо. Потом эльфов в Альянсе стало гораздо больше. И мы начали всерьез готовить его разделение. Элло, пожалуй, сделал больше всех. В столице невероятно трудно пробраться на самый верх. Он и пробился, и других привел. Вроде бы начал питать к этому делу интерес. А потом король нашел Нору.
— Узнал по описанию Киры, когда мы были у Барьера, с группой дагов генерала Шакира, — догадалась Марша.
— Да. Он сообщил Элло, за вами начали присматривать. Потом даги приказали ведьме убить Лоэля проклятием. Без магии для него такое — верная смерть. Но уходить упрямец не пожелал. Подняться на тот уровень, куда он вхож, в ближайшие годы не смог бы никто. И он понадеялся на помощь ведьмы, для которой сам он был незнакомым посторонним человеком. Зато Элло давно приглядывал за Норой, находил ее весьма интересной.
— Как все эти переживания выносит королева, — посочувствовала Марша. — Самые близкие — в Альянсе. Не помочь, даже не повидать…
— С болью, тяжело. Но ей кажется, Элло теперь куда более счастлив, чем на севере или в Дэйгэ. И я тоже так думаю.
