Невидимка Никто любезно указал мне обходной путы по которому я вернулась в гостиную. Там я застала одних Вика и Джеймса, занятых игрой в шахматы. Два их кресла были придвинуты поближе к камину: с заходом солнца в замке стало не по-летнему прохладно. Возле стоял сервировочный столик, сладкий запах кофе смешивался с пряным ароматом дорогого коньяка и сигар. Играющие изредка обменивались короткими фразами. Было слышно, как в огне потрескивают поленья, как за стеклянными дверями веранды шумят листвой деревья, перекликаются ночные птицы. Негромко сопел Цербер, растянувшийся на ковре перед камином в позе сонного сфинкса.

— Посмотрите, мадемуазель, этот плут только что слопал мою королеву! — воскликнул Джеймс.

— Ферзя, шеф, — поправил Вик.

— Королеву, ферзя — хоть визиря! Мне от этого не легче. Мадемуазель составит нам компанию? Мужское общество без женщин — что хлеб без масла, подавиться можно. Вик, придвинь даме кресло.

Удирать, соврав, будто случайно проходила мимо, было поздно. Я села, и моими коленями немедленно завладел Князь, бесшумно возникнув из темноты. Но то ли кот был слишком большой, то ли ноги у меня какие-то не такие, только задние окорочка зверя вместе с упитанным животиком и хвостовой частью на коленях у меня не помещались, сползали. Так что, к неудовольствию кота, в конце концов ему пришлось просто пристроиться рядышком — благо кресло было широкое, — а за меня только держаться передними лапами.

— Выпьете кофе? Непременно со сливками! — предложил Джеймс.

— Спасибо, но я не пью кофе со сливками. От них толстеют.

— Помилуйте, мадемуазель! Толстеют от чипсов, хот-догов и прочей гадости. От хорошей еды — а тем более напитков — люди только здоровеют. В крайнем случае слегка поправляются. Не бойтесь килограммов, дитя мое. Вес — не критерий состояния. Ведь согласитесь, лучше быть полным — полным сил, чем истощенным и недовольным жизнью. Позвольте, я приготовлю вам чашечку, и вы немедленно измените свое мнение.

— Вам шах, шеф, — объявил Вик.

Джеймс, оглянувшись на поле битвы, лишь грустно вздохнул:

— Вот ведь, выучил на свою голову… — и продолжил звенеть фарфором: — Идеального вкуса можно достичь исключительно путем строжайшего соблюдения пропорций ингредиентов. Точность — достоинство, необходимое не одним только королям. Гармония — вот главный закон идеала.

Джеймс подал мне чашку и вернулся к шахматам.

— Взять, к примеру, алхимиков, — продолжил он развивать свою мысль, внимательно изучая диспозицию войск на клетчатой доске. — Все их проблемы сводились лишь к одному — непунктуальности. Одни не могли или не хотели вписать в формулы точный состав, другие не могли отмерить требуемые вещества из-за несовершенства техники. Третьим просто было лень. У Энтони вот только с пятого раза получился философский камень. А все почему?

— Аккуратней надо быть, — ответил Вик (хотя, как я подозреваю, Джеймс ответа вовсе не требовал, вопрос задал чисто риторический и собирался сам красиво подвести слушателей к морали). А Вик еще и добавил: — Вам шах и мат, шеф.

Воцарилось сосредоточенное молчание.

Пока джентльмены пристально рассматривали пол черно-белого сражения, я попыталась себя перебороть и отведала молочно-кофейное безобразие. Зажмурившись, я отхлебнула и убедилась, что, во-первых, напиток действительно очень вкусный, а во-вторых, мой организм знать этого все равно не желает.

— Ладно, Ронан, — вздохнул Джеймс, — сдаюсь. Ты выиграл. Получишь свои пол-литра.

На что они играют? Что у них на кону? Я поперхнулась и под строгим взглядом Князя поспешила поставить чашку.

Джеймс достал из внутреннего кармана сюртука записную книжку. Начеркав золоченым пером пару слов и размашисто подписавшись, он выдернул листочек и отдал Вику со словами:

— Отнесешь в лабораторию, там нальют. Да последи чтоб не обмерили. А то ведь я их знаю: своим не доливают, а остатки потом налево продают. Да только зачем тебе понадобилось так много ангельской крови?

— Для опытов, — загадочно ответил Вик и, по-военному козырнув, немедленно испарился.

— Что такое эта ангельская кровь? — поинтересовалась я. — Разве ангелы существуют? Чтоб получить эту кровь, нужно убить ангела?

— Сколько вопросов! — улыбнулся. Джеймс — Позволь, отвечу по порядку.

Не торопясь, налил в пузатый бокал немного коньяку, сделал маленький глоток, почмокал, поведя рыжим усом. Нет, определенно, он не кончал школу сомелье — он эту профессию изобрел. Он согревал бокал в руке, осторожно взбалтывал эликсир, наблюдая, как волны по кругу пробегают по тонким стенкам, скатываются крупными маслянистыми каплями. Он наслаждался ароматом, любовался цветом — в общем, всячески растягивал удовольствие. И попутно рассказал мне про ангелов.