Глава 7
Оставив брата с сестрой общаться, сыщик отправился в Парк, в ту его часть, которая прилегала к Арзавелю, где любила селиться знать. В условленном месте его ждал мужчина, на вид старше среднего возраста, но крепкий настолько, что любая мысль о слабости этого человека казалась кощунственной. Отменная выправка подчеркивалась военной формой – синей с серебряными галунами. Во внешности знакомого Эрни было что-то львиное – то ли в чертах властного лица, то ли в манерах, то ли в каком-то особом достоинстве, присущем этому человеку.
– Давно не виделись, – звучно произнес мужчина, в котором люди, часто бывающие на Горе, легко узнали бы Мишкольца Дхона, занимающего высокий пост в армейском министерстве.
Однако лишь немногие были в курсе того, что на самом деле он самый настоящий гений контрразведки, контролирующий сеть агентов во всех странах, в отношении которых Эльмигерн имел хоть какие-то интересы. Когда-то одно из расследований Эрни столкнуло его с этим всесильным человеком, и он немало помог сыщику. Мишкольц Дхон, в отличие от многих равных ему по происхождению и положению, имел одну превосходную черту: разбирался в людях, умея их ценить. Разглядев в молодом человеке интересные для контрразведки качества, военный не раз пользовался его услугами. В некоторых случаях такой путь являлся удобнее иных. Так же частенько у Фаргелона оказывалась информация, весьма полезная для Дхона. В свою очередь Мишкольц не раз предоставлял своему знакомому сведения, добыть которые иным способом было бы слишком трудно.
– Месяцев десять будет, – пожимая протянутую руку, кивнул Эрни. – Неужели все враги нашего государства резко осознали всю бесперспективность борьбы против вас?
– Если бы, – усмехнулся Дхон. – Скорее наоборот. Но вряд ли ты позвал меня сюда, чтобы справиться о моей занятости. Что-то случилось?
– Хотел бы я сообщить вам что-то полезное, но нет, я пришел сюда просить ответов на некоторые вопросы.
– Спрашивай, – наклонил голову Мишкольц, внимательно глядя на собеседника.
– Вы знаете что-нибудь про Ронета Доуского? – не стал пренебрегать разрешением Эрни.
– Я должен был догадаться, – усмехнулся Дхон. – Слышал, его убили недалеко от дома твоей подруги. Вивьен Леру, если не ошибаюсь?
– Вы никогда не ошибаетесь, – не смог удержаться Фаргелон.
– Пару раз было. Ну что ж, с чего же начать? Ронет Доуский – официально дознаватель Форевии с правом действовать самостоятельно. Если говорить конкретнее, то он, скорее, личный сыщик Лаужер-она Маядскальского. Этот тип глубоко запустил свои когти в нашу страну. Мне очень не нравится его деятельность. Не припомню в своей практике такого, чтобы человек его положения так старательно вникал во все аспекты жизни другого государства без особой на то причины. И Доуский был одним из тех, кто добывал для него информацию. Любого рода. Пока этот малый был жив, он весьма шустро это делал. Талантливейший сыщик. В последнее время, насколько я знаю, он занимался поиском портрета Идореллы Маядскальской. Почему-то у Лаужер-она это похищение – просто больная тема. Именно он был главным инициатором этого «сближения», и, когда оно закончилось вот таким образом, он был просто вне себя. Лаужер-он очень амбициозен. Похищение картины стало для него щелчком по носу, он до сих пор не может его забыть.
– Вы знаете, что там на самом деле произошло?
– Да престранная история. Официально портрет транспортировали под охраной целой армады. Она была просто огромная, так как прошел слух, что портрет выкрадут. Или нападут на корабль. Во избежание чего-то подобного в последний момент решили везти портрет тайно, другим судном. Даже команда не знала, что за сокровище они везут. Только охрана была в курсе. Но люди в оной служили самые проверенные. Серебряные гвардейцы, – пояснил Мишкольц.
Эрни уважительно кивнул. Серебряные гвардейцы считались элитарным военным корпусом Форевии. Они охраняли особ королевской крови, их задействовали в наиважнейших операциях.
– С виду корабль ничем не отличался от десятков других кораблей. Разве что шел без остановок. Где-то в нескольких часах лета от нашей границы на него напали. Кто – неизвестно. И выяснить это не представляется возможным, по крайней мере по уликам. Так как примерно в то же время или чуть позже по всей Форевии, да и нас задело, прошелся ураган. Это было три года назад, уже скоро четыре, ты должен помнить.
– Помню, конечно. Тогда множество кораблей разбилось. Крыши посносило, особенно в сельской местности. Кое-где балконы рухнули, деревья даже в Парке повалило. В деревнях сараи некоторые порушились. Говорят, дождь из лягушек и более крупной живности шел даже на юге.
– Именно. Тогда много людей и скотины погибло. А материальный ущерб еще год компенсировали. Так вот, тот корабль с портретом сразу после нападения или, как я уже говорил, даже во время него попал в этот ураган. Поскольку команда была или мертва, или очень занята, отбиваясь от нападающих, корабль не смог выбраться или хотя бы приземлиться. Его разнесло в клочья. Портрет вполне мог погибнуть в этом кошмаре. Однако, если помнишь, в огне пожара он не сгорел. Поэтому велика вероятность, что и ураган оказался ему нипочем. Насколько я знаю, Лаужер-он убежден в этом. И скажу тебе честно, теперь, когда Доуского убили, я тоже в это верю.
– Неужели до этого не было никаких зацепок по краже? Ведь искали наверняка лучшие сыщики. – Эрни покачал головой. Вот уж точно, неудачно сложились обстоятельства.
– Были какие-то. Но за три года никто не приблизился к результату. Хотя проверяли вообще все. Всех, кто мог знать, что поменяли корабль, окружение охраны, всех, кто мог оказаться поблизости, всех вероятных коллекционеров, всех и вся. Я тебе скажу так: тот, кто украл этот портрет, рисковый малый. Если Лаужер-он Маядскальский его найдет, то мало ему не покажется. Я так думаю, то, что останется от этого ловкача, можно будет собрать в кофейную чашку. Наши дознаватели не лучше. Если появится хоть малейшая возможность раскрыть это дело, они вцепятся в нее, как голодные псы в кость. И порвут за это так же. Поэтому я не удивляюсь, что портрет до сих пор не нашли. Как меня научил опыт, если что-то с такой страстью ищут, ему не быть найденным. В подобных делах трезвый ум нужен. И разумение. Например, вот какой момент. За информацию о картине объявлена баснословная награда. И что? Только пустышки. Потому что тот, кто действительно что-то знает, побоится идти к Лаужер-ону, рискуя быть обвиненным в краже или хотя бы соучастии. Вряд ли Маядскальский остановится перед пытками, дабы узнать, не скрыл ли этот смельчак какую-либо еще информацию.
– Он такой человек?
– И даже хуже. У него очень жесткий подход. Когда у нас кричат о разгуле либерализма, я всегда вспоминаю его, и как-то уже больше не хочется усиления центральной власти. Не дайте боги такого человека у ее руля.
– Но если ему так нужен этот портрет, то почему он допустил слухи, что ни перед чем не остановится ради информации о картине? Судя по тому, что я знаю, Лаужер-он Маядскальский совсем не дурак.
– Не дурак, к сожалению. Ты учти, то, что я тебе говорю про него, информация из моих источников, а есть еще информация, которая подается публике. Человек не особо опытный легко может купиться на обещания награды и прочие посулы. Другое дело, что никто его больше не увидит, скорее всего. Люди же серьезные и осторожные сначала разузнают, что да как. Посол долго зарабатывал себе подобную репутацию, и кто потолковей его сладким речам вряд ли поверит. Так что тут он сыграл против себя самого.
– Наверное, подобный расклад Маядскальского весьма злит, – заметил Эрни.
– Не то слово. Если, конечно, это не какая-то хитрая игра, которой пока даже я понять не могу.
– А такое возможно?
– Что? Что я не понял или что он ведет игру?
– В первое я не верю, – улыбнулся парень, – поэтому второе.
– Более чем. – Мишкольц одобрительно похлопал молодого сыщика по плечу. – Поэтому береги подругу. Не дай ей попасть в эту мясорубку под названием «Интересы Лаужер-она Маядскальского». Ему мало дела до справедливости. Обходительности же его хватает только на балы. Кроме того, он умеет обернуть ситуацию себе на пользу. Не то чтобы любую, но тем не менее.
Фаргелон постарался проанализировать услышанное.
– Думаете, с этим пропавшим портретом у него была задумана какая-то многоходовка?
– Не удивлюсь. Более того, я знаю, что в день, когда он пропал, у самой границы наших стран видели несколько тяжеловооруженных кораблей, на первый взгляд похожих на наемничьи или даже разбойничьи. Дело обычное, только меня насторожил их курс. Где-то недалеко пролетал и тот, которым должны были бы везти портрет уже после подмены. Если бы на корабль с картиной не напали раньше, могло так случиться, что он оказался бы на пути этих странных фрегатов. Тогда эта шумиха вокруг похищения меня отвлекла, я искал подвох именно в ней. А потом, через несколько месяцев, любые следы найти было сложно. Однако мои люди все-таки кое-что отыскали.
– Неужели эти корабли нанимал кто-то из окружения Лаужер-она Маядскальского? – попытался угадать Эрни.
– Нет, – покачал головой его собеседник. – Один, подчеркиваю, только один такой корабль нанял… я.
– Что?!
– Если точнее, мой адъютант и по совместительству воспитанник.
– Но… но… – Сыщик почувствовал, что у него ум за разум заходит. – Но вы же ему всецело доверяете! Это все знают!
– Вот именно, – веско заметил Мишкольц.
– А что он говорит?
Мужчина усмехнулся.
– Я никогда его об этом не спрошу.
– Но почему?! – Эрни в какой-то момент понял, что подобные игры слишком сложны для его понимания.
– Потому что близким доверять надо полностью, – с расстановкой ответил Дхон. Полюбовавшись гаммой чувств и кроссом мыслей на лице молодого сыщика, усмехнулся. – Нет смысла, Эрни, спрашивать нет смысла. Если он не делал этого, то он ответить мне ничего не сможет, будет только бездоказательно оправдываться, а заставлять его пройти через это я не хочу. Если же он что-то такое делал, то или у него были причины, или… его предательство рано или поздно проявится в чем-то другом.
– Надеюсь, если подобное и случится, то не с катастрофичными для вас последствиями, – заметил Фаргелон.
– Если бы меня так просто было привести к катастрофе, я не был бы тем, кто я сейчас есть, – произнес Мишкольц. – Но то, что затевается сейчас, мне не нравится. У тебя есть идеи, кто убил Доуского?
– Есть одна, но ее надо проверять, а я пока не придумал как.
– Поделишься?
Эрни замешкался с ответом, но его и не потребовалось.
– Понятно, проверишь – расскажешь, – сказал Дхон. – У тебя есть еще вопросы? Мне нужно уже идти, но на парочку я могу ответить.
– Скажите, этот портрет наделен какой-нибудь магией? Я знаю, что о нем говорят, но как на самом деле?
– Что-то там есть. – Мужчина покачал головой. – Не просто холст и краски. Подозреваю, что этот портрет и сам с характером. Какая-нибудь особая магия. Магия богов или сила богов. Не та, которую используют чародеи. Что-то иное. Не думаю, что с ее помощью можно что-то сделать, получить какую-то выгоду. Вещь в себе. Но, увы, больше данных нет.
Пожалуй, этого было даже много. Эрни поблагодарил, пообещал сообщить новую информацию, в случае если таковая появится, откланялся.
В голове пульсирующей болью дрожали слова: «Береги свою подругу».
– Откройте!!! Откройте!!! – Вивьен проснулась от ужаса и грохота в дверь. – Дознавательская служба! Откройте немедленно!!!
Девушку мгновенно объяла паника. Неужели все повторяется?
– Манихинге Леру, открывайте!!!
«Нет-нет, только не это! – Хозяйка «Полезных чудес» сжалась на кровати, обхватив себя за плечи и понимая, что не вынесет повторения вчерашнего. – Помогите мне! Хоть кто-нибудь помогите!!!»
В коридоре раздались громкие ругательства, и Вивьен окатило волной облегчения. Как она могла забыть – брат же здесь. Дверь в его комнату, яростно захлопнувшись за ним, прибавила грохоту, но Леру никогда еще не была так счастлива. Ренс протопал к лестнице, а Вивьен наконец-то сообразила, что нужно тоже спуститься. Ноги подгибались, но ей удалось, на ходу натягивая на себя халат, добраться до коридора, а там и дальше.
Ренс как раз распахивал дверь. В руках у него был любимый двенадцатизарядный револьвер, которым он превосходно владел.
– Сдурели, уроды?! – рявкнул он в лицо чуть не упавшим из-за потери опоры мужчинам. – Вам что тут, бордель, чтобы посреди ночи открывали?! Я вас щас на жаркое порублю, что разбудили подобным способом!!! Жить надоело?! Говорите, придурки, чего надо, и проваливайте!
Вивьен готова была расцеловать любимого брата. В кои-то веки его грубость уместна!
– Хинген Леру… так мы же это… по делу, – заблеяли ночные гости.
«Вот так бы и вчера! – разозлилась девушка. – Если бы я на них так же наорала, они бы не устроили… того, что устроили!!!»
Однако подойдя поближе, она сообразила, что это какие-то другие люди, ей незнакомые. Да и помоложе, чем вчерашние дознаватели.
– Какому, вот уж недоразумение природы?! – продолжал возмущаться Ренс. Револьвер в его руках то и дело двигался, вызывая судорожные вздрагивания у посетителей.
– Там… так… на магазин манихинге напали… – почти прошептал один из них.
– Ограбить попытались, – добавил второй.
– Что?! – Забыв все прочие мысли, страхи и чувства, Вивьен рванулась вперед, желая то ли вытрясти подробности, то ли бежать в халате к обожаемой лавке.
Однако Ренс перехватил ее свободной рукой, при этом не отрывая взгляда от младших дознавателей.
– Что украли?
– Не успели. – Тот из ночных визитеров, что был выше ростом, с опаской глядел на вырывающуюся девушку, которую старший Леру удерживал с той же легкостью, что и револьвер. – Работник из соседнего здания увидел, что происходит, и поднял тревогу.
– Улис? – Вивьен даже перестала вырываться.
– Да, кажется, так его зовут. Мы хотим, чтобы вы посмотрели, может, все-таки что-то пропало. Там разбита витрина, и возможно…
Девушка застонала, почти закричала:
– Пусти, Ренс, мне надо это видеть!!! Мой магазинчик!!!
– Сначала оденься! – рявкнул уже на нее мужчина, разворачивая ее от двери и подталкивая к лестнице. – Ничего страшного не случилось!
– Но мой магазинчик…
– Цел и невредим. Подумаешь, окно разбили. Да хоть бы половину вынесли! Не сгорел, никто не помер – и радуйся! А вы ждите! – Ренс с яростью захлопнул дверь прямо перед носами молодых дознавателей. – Оденься нормально, и пойдем. И возьми себя в руки!
Вивьен стало стыдно. Брат был прав во всем, а она, оплот здравомыслия в их семье, вела себя как умственно отсталая истеричка. Позор!
Помчавшись наверх, подгоняемая уже, скорее, стыдом, чем страхами за обожаемую лавку, она влетела в свою комнату, быстро переоделась, и через несколько минут они с Ренсом выходили из дома. Дознаватели, хмурые и недовольные, ждали их снаружи.
– Мы вас известили, – буркнул один из них, глядя на вооруженного до зубов охотника за воздушными разбойниками. – А теперь отправляйтесь к магазину и…
– Вот еще! – недовольно оборвал его Ренс. – Вы хотите, чтобы мы полчаса шлялись по ночным улицам со скоростью сонной девушки? Полетим на ваших пегасах.
Пегасы со знаками дознавательской службы пофыркивали совсем рядом. Мужчина оглядел переступающих с ноги на ногу животных и ткнул пальцем в того, что стоял ближе.
– Я возьму вот этого. – Ренс ухватил ошарашенную Вивьен за запястье и потащил к выбранному им зверю.
– Но… но это запрещено! – попытался протестовать хозяин животного. – Только служащие… Хинген Леру, да остановитесь! Это совершенно невозможно.
– А как же мы?! – одновременно завопил второй.
– Ренс, а может, не надо? – Девушка отчаянно трусила перед пегасом. Кареты-то нет! А он же… животное! Мало ли что ему в голову взбредет! Сбросит их прямо на мостовую, и все, поминай как звали! – Ренс, я боюсь!
Мужчина даже не подумал остановиться.
– Хотите быть виноватыми, что вся бригада, выехавшая на вызов, всю ночь там провозилась? – ответил он первому дознавателю, отвязывая поводья от луки седла. – Думаете, просто так вас двоих послали? Одного придурка вполне было достаточно. – Ренс наскоро проверил стремена, опустил их и одновременно указал второму: – Вы полетите на втором. – Ренс легко, будто и не был достаточно крупным мужчиной, закинул себя в седло, шикнул на заволновавшегося коня, наклонил корпус и втащил сестру на спину животного. – Не бойся, я все сделаю.
Вивьен попыталась что-то сказать, но все возмущение ушло на попытки усесться удобно. Брат сидел сзади, держа ее за талию весьма крепко. Однако в седле вдвоем было дико неудобно, спереди лука давила на самое непредназначенное для этого место, ноги болтались в воздухе, так как стремена достались брату. Кроме того, зверь был высокий и с горячим норовом. Почувствовав, как он двигается под ней, девушка едва не закричала. Однако ее протесты и скулеж Ренс будто не слышал.
Хозяйка пострадавшего магазина вцепилась в луку седла, попыталась хоть немного отодвинуться от нее, чтобы стало удобнее, и все-таки вразумить брата, тем более что дознаватели явно были против подобного самоуправства. Но Ренс не стал дожидаться чьих-либо действий и сжал бока животного, приказывая ему взлететь.
Девушка все-таки закричала. Правда, кричала недолго, хоть и весьма отчаянно. Конь набирал высоту с невероятной скоростью. Вивьен уже обеими руками вцепилась в луку и принялась молиться, потому что надеяться было больше не на что.
Ренс же развернул пегаса в воздухе и ударом пяток по бокам животного послал его к Лебуро. Следом поднялся в воздух конь, несущий на спине обоих дознавателей.
Пегасы летают очень быстро. Они не любят двойной груз, но все-таки в состоянии его поднять, и в такие моменты мчатся еще быстрее, стремясь избавиться от тяжести. Или пытаются ее сбросить. Вивьен осталась свято убеждена, что именно это крылатый зверюга и пытался проделать. Ренс утверждал, что конь летел очень ровно. Кто из них был прав, история умалчивает. Однако стоит заметить, что девушка могла быть необъективной. Она вообще всю дорогу провела зажмурившись, лишь иногда приоткрывая то один, то другой глаз. В такие моменты она замечала то, что тут же заставляло ее закрывать их снова: или огромные крылья животного, поднимающиеся и опускающиеся с характерным хлопающим звуком, или город внизу с огненными цепочками фонарей, или пассажирский дирижабль круизного типа, заходящий в городской порт.
Ренс же мог отвлечься на мысли о том, что, возможно, его помощник прав и стоит завести на «Шалунье» парочку пегасов для различных трюков во время абордажа. Конечно, это будет не так эффективно, как когда в бой идут военные тяжеловесные корабли, которые везут десятка два всадников на пегасах. В случае воздушного сражения крылатая кавалерия поднимается вверх и обрушивается на судно противника, круша все на своем пути. Такой корабль вмиг лишается всех парусов, всего, что можно перерубить наверху. Это тут же сказывается на его скорости. Попасть в мчащихся пегасов из орудий практически невозможно. Всадники опускаются на корабль со всех сторон и мгновенно завязывают бой. Известны случаи, когда воздушные кавалеристы из небольших орудий разносили какие-то важные части судна, находящиеся ниже кормы, но Ренс с трудом это представлял. Все-таки отдача у них слишком сильная, всадника могло просто выбросить из седла. Да и пегасы пугались подобного. И никакая дрессировка не помогала. На частных кораблях этих животных редко держали просто потому, что для них нужно слишком много места. Да и строптивы они. Но, возможно, польза от них все же перевесит неудобства?
За такими мыслями Ренс и не заметил, как они долетели до Лебуро. Вивьен же дорога показалась неимоверно длинной. Несправедливо, к слову говоря.
Заметив цель, мужчина стал натягивать поводья, что означало для коня необходимость снижаться. Пегас зафыркал, забил крыльями более рвано, копыта замолотили по воздуху. Вивьен тихонечко застонала от ужаса. Некстати она открыла глаза и увидела, как начали приближаться крыши домов.
– Ре-энс! – Столько паники в ее голосе брат, наверное, никогда не слышал.
Конь же то ли из вредности, то ли, наоборот, с самыми лучшими намерениями выбрал быструю и крутую посадку. Он наклонился, почти сложил крылья, лишь иногда взмахивая ими, и устремился к земле.
Сила тяжести потянула Вивьен вниз, сопротивляемость воздуха этому воспротивилась. Ренс отклонился назад, рукой удерживая съезжающую сестру, и довольно рассмеялся. Ему очень нравился полет. Вот только зря он не взял защитные очки.
– Ре-энс!!! – Девушка хотела ему сказать, что они сейчас умрут и, как только это случится, она его убьет, но просто не смогла ничего больше произнести, глядя почти вылезшими из орбит глазами на приближающуюся мостовую.
У разбитой витрины магазинчика суетилась дознавательская команда и круговые. Картина удивительно напоминала ту, что Вивьен совсем недавно видела у дома Ханны Краус. Эрни тоже был тут. Он радостно помахал им с земли, но, увидев вытаращенные глаза подруги, мигом согнал с лица улыбку.
Пегас тем временем приземлился, пройдя по инерции еще пару шагов. Копыта цокнули по мостовой, и Вивьен показалось, что этот звук удивительно похож на звук цимбал при погребении. «Мы умерли?» – мелькнула у нее мысль, но Ренс вполне бодро для покойника спрыгнул с коня, похлопал его по шее и принялся снимать сестру с седла. Это оказалось непросто, так как Вивьен так судорожно сжимала пальцами луку, будто отцепиться от нее сейчас было равносильно смерти. Эрни поспешил на помощь, мимоходом отметив, что девушка явно не собиралась ехать верхом, иначе надела бы амазонку. Конечно, приятно полюбоваться на хорошенькие ножки в полусапожках и чулках, но лучше бы это видел только он, а не вся эта толпа вокруг.
– Вивьен, дорогая, все хорошо, – произнес он особым, убеждающим тоном. – Ренс, подожди. – Эрни бросил на друга взгляд, ясно показывающий, что он думает о его действиях. Капитан «Шалуньи» только пожал плечами. – Дай сюда ручки, моя хорошая.
Вивьен перевела взгляд с луки седла на парня, заглянула в его голубые глаза и только тут сообразила, что не умерла. Теплые руки сыщика легли на ее пальцы, и девушка поняла, что от нее хотят. Стоило ей отцепиться от седла, как Ренс снял ее со спины пегаса. Конь довольно всхрапнул, отходя в сторону, где его перехватил хозяин. Вивьен же стояла на мостовой, приходя в себя и глядя на сведенные судорогой пальцы, хотя совсем уж нежными те не были: все-таки она была ремесленником.
– Эрни! – всхлипнула девушка, выражая свое счастье быть живой, и уткнулась лбом в его грудь. Молодой человек положил руки ей на плечи, слегка массируя и успокаивая. – Эрни! – Девушка выпрямилась и посмотрела на друга. В восклицании выразился весь пережитый ею ужас. – Эрни! – На этот раз она возмущалась подобным обращением с нею брата.
Фаргелона подобная реакция и невероятно забавляла, и умиляла, но надо было держать лицо, что он, конечно, сделал, состроив самую сочувствующую мину. Ренс же выбрал другой путь приведения сестры в адекватное состояние:
– Интересно, что эти гады все-таки украли.
Вивьен мгновенно вспомнила, зачем она тут, вскинула голову и принялась оглядывать разрушения. Разбита витрина, предметы, что стояли за ней, раскиданы. Дверь вроде цела. Но что еще? Через секунду мастерица уже бежала к своему обожаемому магазинчику.
– А почему стекло снаружи валяется? – наблюдая за сестрой, спросил Ренс у друга.
Тот стоял рядом с ним плечом к плечу и тоже смотрел на девушку.
– Он вошел, вскрыв замок задней двери, и прошел в главный зал. Улис обратил внимание на блуждающее в темноте магазина пятно света и повторил маневр преступника. Однако поймать не успел. Вор заметил его, швырнул в него стул, сам прыгнул прямо в витрину, разбив собой, и помчался по улице. Когда Улис выскочил на улицу, он уже был далеко. Погоня ничего не дала. Тут слишком много куда можно свернуть. Да и мой помощник опасался оставить фактически беззащитный магазин. Вызвал круговых, те – дознавателей. Дальше ты знаешь.
– Улис разглядел вора?
– Тот был в шляпе и с платком на лице, как при ограблениях. Да и темно было. По фигуре мужчина среднего роста, крепкий. Одежда была мешковатая, так что тут тоже ясности нет.
– Негусто.
– Да уж.
Друзья слаженно хмыкнули-вздохнули и пошли за Вивьен. Она методично проверяла имущество на предмет присутствия-отсутствия.
– Ну что? – поинтересовался Ренс, прислоняясь к косяку двери. – Пропало что-нибудь?
Девушка одарила его растерянным взглядом.
– Вроде бы все на месте.
– Что же он искал? – Внутрь протиснулся один из дознавателей, невысокий и какой-то блеклый. Однако глаза были ясными и умными.
Оба приятеля прищурились, оценивая его. В свете последних событий каждый представитель дознавательской службы виделся им врагом. Впрочем, Ренс и раньше не особо их жаловал.
– Не знаю, – пробормотала Вивьен, расставляя на свои места разбросанные вещи.
– Простите, манихинге, – пробасил Улис, тоже появляясь в дверях. Ренс посторонился, пропуская помощника Эрни в комнату, даже одобрительно хлопнул его по плечу. – Я, кажется, разбил что-то, когда от стула уворачивался.
Вивьен покачала головой и поцеловала юношу в щеку, для чего ей пришлось приподняться на цыпочки, а Улису наклониться.
– Глупости. Если бы не ты, неизвестно что бы он тут натворил.
– И все же, что же он искал? – повторил свой вопрос дознаватель.
Вивьен внезапно вскинула голову и почти побежала к коридору. Подергала ручку одной из дверей. Та была закрыта. Девушка выбрала нужный ключ из связки и открыла комнату. На первый взгляд все выглядело как и обычно. Вивьен быстрым шагом прошла к сейфу, стоящему под письменным столом. Следов взлома не было видно, но на всякий случай девушка проверила и внутри.
– Деньги на месте, – пояснила она, закрывая сейф.
Затем Вивьен обошла мастерскую и прочие комнаты, но, похоже, до них вор не добрался.
Самый большой разгром царил в главном зале. Однако и тут вещи только были свалены или сдвинуты.
– Не понимаю, тут много ценностей, но он не стал ничего брать… – Как ни удивительно, теперь отсутствие пропаж ее тревожило больше, чем ранее мысль об их возможности.
– Это и правда странно, – согласился дознаватель.
– Наверное, он не нашел то, что искал, – глубокомысленно озвучил Улис то, о чем думали все.
– Но что?! – Вивьен нервничала все сильнее. Ей хотелось ворчать, что, мол, творится, как это понимать, да что происходит, но она все же сдержалась.
– Дверь открыли отмычками, – поделился информацией дознаватель. – Отмычки профессиональные, однако, похоже, действовал вор не особо умело.
– Начинающий? – поинтересовался Ренс.
– Мне он молодым не показался, – заметил Улис. – Конечно, встать на кривую дорожку можно и на старости лет, однако для воров это нетипично.
– В любом случае, ему хватило сил от тебя убежать.
– Потому что я, уклоняясь от стула, сбил вот эту вещицу. – Помощник Эрни показал на статую пегаса, и Вивьен невольно содрогнулась. Она теперь долго на этих зверюг не сможет даже смотреть. Почему ей казалось, что кареты, запряженные пегасами, – это безопасно? – Попытался его поймать. Потерял время. Да и не хотелось прямо по товару через витрину лезть. Он и так вон сколько вреда нанес!
Однако вопрос, за чем приходил неизвестный грабитель, так и остался без ответа.
– Я смотрю, вас и на час оставить нельзя, манихинге Леру, – раздалось с порога. – Обязательно что-то вокруг вас происходит.
– Нен Стирсон… – простонала Вивьен. – И вы тут.
– Только что пришел. Похоже, у вас опять неприятности. Сначала вашего знакомого чуть ли не под вашими окнами убивают, теперь еще это.
– Так разберись, приятель, – прошипел Ренс, медленно приближаясь к дознавателю, про которого уже слышал больше, чем нужно. – Пока ты мою сестру глупыми подозрениями достаешь, преступники грабят магазины и убивают людей. Ты еще не нашел убийцу?
– Ренс Леру, – запоздало представил Эрни своего друга. – Даг Стирсон.
– Очень приятно, – произнес нен, явно с трудом.
– Не могу ответить тем же. – Ренс и не думал лицемерить. Он взял сестру за руку и направился к выходу. – Пойдем, тебе надо выспаться. Ты уже какую ночь, – не отрывая взгляда от Стирсона, с нажимом произнес охотник за воздушными разбойниками, – не можешь это сделать.
– Но мой магазин… – попыталась протестовать девушка, отлично понимая, что брат прав.
– Не волнуйтесь, манихинге, – произнес первый дознаватель. – Тут останутся наши люди. Даже если эксперты закончат до утра, то мы поставим кого-нибудь охранять здание до вашего прихода.
– Благодарю, это так… любезно с вашей стороны. – Вивьен попыталась взять себя в руки и держаться с достоинством. Ее уже начало раздражать, что она раз за разом теряет самообладание, не в силах справиться с ситуацией.
– Таковы правила, манихинге, – был ответ.
– Отлично, – гнул свое Ренс, – теперь ты видишь: беспокоиться не о чем. Выспишься – и, может, разберешься, что искал этот ночной ублюдок.
Эрни поддержал предложение, и вместе им удалось оттащить упирающуюся Вивьен от магазинчика.
